Сердце, плененное тьмой & Любовь, рожденная из пепла

Напряжение накатывало волнами, каждое учащённое биение сердца отдавалось в ушах. Мои кулаки сжимались так сильно, что костяшки побелели, как будто это могло удержать рвущуюся наружу тревогу. Да, возможно, мне не следовало соваться в это вычурное, приторное место, где елейные речи изысканных дам текли непрерывно, будто шампанское, которое пузырилось в бокалах с той же легкомысленной беззаботностью, с какой дети пускают мыльные пузыри в летний день. Казалось, каждый разговор был столь же пустым и хрупким, как эти пузыри, готовые лопнуть при малейшем прикосновении, в воздухе витал удушливый запах лицемерия, прикрытого блеском и манерами. Я чувствовала себя птицей, запертой в золотой клетке, отчаянно пытаясь прорваться сквозь роскошные решётки общественных ожиданий. Мой каждый шаг, каждый жест, казалось, был продиктован необходимостью соответствовать — угодить, произвести впечатление, вписаться в этот фарс. Но вместо этого всё внутри меня кричало о противоречии. Моё присутствие на балу, эта игра в светскую жизнь, была не чем иным, как обязательным долгом перед семьёй. Семья, жаждавшая хоть какого-то социального продвижения, использовала меня как инструмент для этого, заставляя плести интриги в мире, который я ненавидела. И всё же, кто не стремится использовать этот блеск и роскошь в своих целях? Бал, как роскошная театральная сцена, был местом, где каждый мог попытаться найти союзников, примкнуть к тем, кто разделял те же амбиции. Здесь заключались невидимые сделки, в воздухе витали не только ароматы дорогих духов, но и неназванные обещания. Каждое слово, каждый взгляд был продуман, каждый смех был частью этой маскарадной игры, и за этой великолепной декорацией скрывалось желание власти, влияния, поддержки. Но я — всего лишь фигура в этой шахматной партии, чей ход был заранее решён. Оставалось только принять эту роль, даже если на душе скребли кошки.

***

Во дворце царила оживленная атмосфера, смешанная с элегантностью и показной изысканностью. Звуки музыки и весёлого смеха лились из залы, заполняя воздух атмосферой праздника. Я осторожно пробиралась сквозь толпу, чувствуя на себе десятки взглядов. Хотя моё платье было простым, едва ли подходящим для такого события, вся суть внешнего вида заключалась в одной единственной детали — накидке, которая полностью перетягивала внимание на себя. Шёпоты и перешептывания разносились по залу, словно зловещий ветер: — Как это возможно? Такая драгоценная вещь на ком-то в таком наряде? — Что, служанка стала любовницей? Кто позволил ей явиться сюда? — Это просто безвкусица! Как он мог опуститься до такой деревенщины… Каждый шаг усиливал напряжение. Злобные, язвительные фразы пронзали словно острые кинжалы, проникая прямо в сердце. Но я шла дальше, как будто мне было всё равно. Лицо оставалось непроницаемым, словно эти удары не достигали своей цели, как если бы я привыкла к подобным сплетням и слухам. Лишь глухой стук в груди напоминал, что я не была такой непробиваемой, как хотелось бы. Да, я знала, что моё присутствие на этом балу не останется незамеченным. Но то, насколько быстро разрастались слухи, превзошло мои ожидания. «Плевать на их разговоры», — повторяла я про себя. Сейчас было важно одно — найти Мили и мисс Лангас. Всё остальное, весь этот злобный шёпот, станет не более чем звоном фальшивого золота, которое не имеет ни веса, ни значения. Проходя мимо групп дворян, я чувствовала, как их взгляды цеплялись за мою накидку, и на мгновение даже хотелось сорвать её и избавиться от источника такого внимания. Жизнь в королевском дворце была воплощением богатства и власти, где каждое движение, каждое слово подчинялось строгим традициям и неписаным законам. Это место, окутанное ореолом величия, погружало всех, кто входил, в мир, где роскошь и блеск были неотъемлемыми атрибутами повседневности. Первое, что поражало при входе во дворец, — это грандиозный интерьер. Высокие своды и арки поднимались над головой, будто напоминая о том, что ты находишься в эпицентре могущества. Массивные колонны, поддерживающие резные потолки, сияли позолотой, а полы, покрытые мрамором с изысканными барельефами и росписями, отражали каждое движение, словно зеркала, подчеркивая значимость всего происходящего. Это был не просто дворец, а символ величия и непреходящей власти, воплощённый в камне. Хрустальные люстры, свисавшие с потолков, переливались под светом множества свечей, отражаясь в зеркальных стенах. Золотые узоры на потолке блестели в свете, напоминая о неустанном стремлении ко всему прекрасному. Длинные бархатные и шёлковые шторы приглушали свет, создавая мягкую полутьму. На полу — мягкий ковёр, готовый к плавным шагам танцующих гостей. По залу разливалась музыка живого оркестра, расположившегося на подиуме вдоль одной из стен, создавая идеальное сопровождение для каждого движения. Вокруг царило жизнь: дамы в изысканных платьях, украшенные бриллиантами и жемчугами, плавно двигались в ритме танца, их шлейфы колыхались с каждым шагом, а некоторые, опустившись на мягкие диваны, расслабленно вели беседы, делясь тайными новостями и обсуждая последние интриги. Повсюду стояли кресла с вышитыми подушками и бахромой, приглашая гостей присесть и насладиться минутой покоя. В центре зала красовался огромный круглый стол, покрытый скатертью из тончайшего шёлка, где гостей ждали изысканные блюда, поданные в фарфоровой посуде с золотой отделкой. Каждый гость здесь ощущал себя частью величественного спектакля, где на карту были поставлены амбиции и репутация. Но истинной жемчужиной этого великолепия была величественная лестница, устремлявшаяся вверх, к залам второго этажа. Сделанная из белоснежного мрамора, она была украшена изящными скульптурными композициями. Каждая ступень блестела и отражала свет, а перила, искусно украшенные резьбой, словно манили взойти выше, к вершинам власти и благородства.

***

Когда я почти достигла выхода, стремясь вырваться из душной атмосферы бала, в которой витали ложь и притворство, я столкнулась с кем-то. Мой порыв к свободе был прерван неожиданным ударом. Подняв взгляд, я увидела перед собой парня в маске. Его тёмные волосы были аккуратно зачёсаны назад, а яркий акцент его образа — длинное белоснежное пальто поверх насыщенно-красной рубашки — делал его выделяющимся среди остальных гостей. Он стоял прямо, с явным раздражением в глазах. — Аккуратней, леди, — произнёс он холодным тоном, его голос был полон недовольства, как будто моё присутствие здесь нарушало какой-то негласный порядок. — Извините, — пробормотала я, избегая его взгляда, и поспешила к ближайшему выходу, стремясь покинуть это душное помещение, наполненное назойливыми голосами и жёсткими комментариями. Когда я наконец вышла в сад, мир мгновенно изменился. Здесь царила другая атмосфера — спокойная, прохладная и умиротворяющая. Ветер ласково касался моего лица, принося аромат свежести. Я направилась к скамейке, укрытой под раскидистым деревом, где можно было наконец погрузиться в тишину и отдохнуть от всего, что оставалось за дверьми дворца. Присев, я прикрыла глаза, наслаждаясь редким моментом уединения, которое стало спасением от безжалостного шума бала. Приятная прохлада обволакивала, унося с собой усталость и тревоги. Однако чувство беспокойства не покидало меня. Что-то внутри шептало, что опасность по-прежнему рядом, даже здесь, в этом, казалось бы, безопасном месте. Открыв глаза, я осторожно повернула голову вправо, откуда исходило это смутное ощущение. И мои худшие подозрения подтвердились: неподалёку стоял тот самый парень, только теперь он был в чёрном пальто. Его взгляд был жёстким и настойчивым, словно он безмолвно изучал меня. Его присутствие, холодное и зловещее, наполняло воздух напряжением. — Извините, если покажусь назойливым, — проговорил парень, осторожно приближаясь, его голос был мягким, но настойчивым. — Но я не мог упустить возможность поговорить с вами. Его слова заставили моё сердце забиться сильнее, словно предупреждая об опасности. Его глаза, наполненные интересом, впивались в меня, и я почувствовала, как между нами развернулось невидимое, но ощутимое напряжение. — Кто вы? — вырвалось у меня, голос прозвучал тише, чем я того хотела. Любопытство всё же взяло верх над страхом. — Это неважно, — он бросил мимолётный взгляд в сторону, словно не желая раскрывать свою сущность. — Мы недавно столкнулись… в зале. — Да… — мой голос стал осторожным, — Вы что-то хотите от меня? Он замешкался на мгновение, взгляд его стал более серьёзным, будто бы он взвешивал каждое слово перед тем, как продолжить. Наконец, он заговорил, и его голос опустился до почти шёпота: — Сложно не заметить, что в вашем образе есть нечто… особенное. — слова были сказаны с таким напряжением, что мне казалось, будто он раскрывал секрет, запрещённый для посторонних. — Ваша накидка… она необычна. — Чем же? — смешанное чувство тревоги и необъяснимого интереса охватило меня. Он нахмурился, взглянув на меня с загадочной улыбкой, как будто знал нечто, что мне ещё предстояло понять. — Накидка, которую вы носите, юная леди, — его голос снова понизился, — это не просто накидка. Она принадлежит… В этот момент резкий женский голос оборвал его речь. Мы оба инстинктивно обернулись, и вдалеке я заметила стройную фигуру, уверенно направляющуюся в нашу сторону. Его реакция была мгновенной: он отступил на шаг, насторожился. — Извините, мне лучше уйти, — пробормотал он, быстро отходя в тень. — Мы ещё встретимся. Не удивляйтесь. — Подождите! — крикнула я, но было уже поздно. Он исчез так же стремительно, как и появился, сливаясь с тенями сада. Я осталась стоять на месте, чувствуя, как любопытство и беспокойство переполняли меня. Что же он хотел мне сказать? Что не так с этой накидкой? Но мои мысли прервались — женщина, что двигалась ко мне, привлекала всё внимание. Внутренний холод охватил меня, когда я увидела, кто это был. Мили Лангас приближалась, её шаги были быстрыми, полными уверенности. Её острый взгляд был направлен прямо на меня, и в нём не было и намёка на мягкость. Она словно прочитала всё, что произошло за последние минуты. — Эй, Нанетта! — крикнула она, и уже через секунду стояла рядом, её присутствие подавляло всё, что только что происходило. — Мили, я искала вас с мамой, но не нашла. Давно приехали? — спросила я, чувствуя искреннее облегчение от её появления, как будто забыла про весь кошмар, произошедший всего несколько часов назад. Я ожидала хоть немного тепла, но ответ ударил, как раскалённое железо. — Опять это платье? — взвизгнула Мили, её голос становился всё более истеричным с каждым словом. — Какого чёрта оно на тебе? Я дала тебе деньги, а ты припёрлась в этом старье! Куда ты их дела?! Каждое её слово ударяло по моим нервам, словно острые лезвия. Я сжала губы, пытаясь сохранить самообладание. — Мили, это моё платье, и я ношу его потому, что так сложились обстоятельства. Я не понимаю, почему тебе это так мешает. Она прищурила глаза, её ярость вдруг сменилась холодным, почти презрительным тоном. — Обстоятельства? — её голос был ядовит, как змея, готовящаяся к нападению. Я почувствовала, как эмоции начинают сжимать грудь. Внутри что-то разрывалось на части, но я не могла оставаться в стороне. — Да, меня ограбили и чуть не…– я подняла прядь волос, открывая след от ранения на коже. — Вот, смотри! Мили молча уставилась на рану, затем усмехнулась, запустив руки в свои идеально уложенные волосы. — Ты даже с таким простым заданием, как просто доехать до города, не можешь справиться, — с раздражением взъерошила она свои шелковистые локоны. — Хоть раз можно было бы одеть что-то более подходящее? Зачем тебе отдаётся куча моих платьев, если ты всё равно ходишь в этом лохмотье? Её слова проникли глубже, чем я могла ожидать. Я почувствовала, как волна гнева медленно поднимается во мне. — Послушай, Мили, — начала я, стараясь контролировать свой голос, — я понимаю, что тебя беспокоит мой внешний вид, но это не оправдывает твоего отношения ко мне. Я не прошу тебя поддерживать меня или утешать, но хотя бы не осуждай. Её глаза на мгновение смягчились, но это было лишь мимолётное колебание. — Ты никогда не следуешь моде, а вместо этого носишь эту уродливую одежду. Почему ты не можешь быть нормальной? — Нормальной? — горечь плеснула в моём голосе.– Я не хочу быть «нормальной» в твоём понимании. Я хочу быть самой собой. Почему ты не можешь это понять? — Твоя индивидуальность? Не смеши меня! — она нахмурилась, её голос дрожал от возмущения. — Ты просто странная и никому не интересная. Все смеются за твоей спиной. Почему тебе это нравится? — Мне не нужно одобрение или внимание от тебя или кого-либо ещё, — мои слова становились твёрже с каждой секундой. — Я ношу то, что делает меня счастливой. Ты не обязана понимать это. Мили отпрянула, но затем снова наступила на меня своими упрёками. — О, конечно, ты всегда заботишься только о своём счастье. Я лишь хочу, чтобы ты понимала, что эта твоя странная одежда привлекает негативное внимание и портит нашу репутацию. Неужели тебе не важно, что люди думают о нас? Её слова наконец разожгли пламя гнева во мне. — Нет, Мили, — я шагнула к ней ближе, не отводя взгляда, — это ты думаешь только о себе. Репутация? Это всего лишь оболочка. Ты не уважаешь мои чувства и стремишься контролировать меня. Я не хочу жить в тени твоих ожиданий. Мили сжала руки в кулаки, и я могла видеть, как ярость смешивалась с неуверенностью. — Ты всегда делаешь всё на свой лад, правда? Тебе всегда нужно быть особенной, выделяться? Неужели ты не можешь просто быть нормальной, как все? — Знаешь что, Мили? — я выдохнула, чувствуя, как слова срываются с моих губ с решимостью. — Я не буду извиняться за то, кто я есть. Я не буду прямоугольным кусочком пазла, который вписывается в твою картинку. Если ты не можешь меня принять, может, нам лучше не общаться? Она замерла, её лицо слегка побледнело, но она не отступила. — Может быть, это будет лучше для нас обеих, — холодно ответила она. — Мы разные, Нанетта, и я не знаю, как с этим справиться. Да, я слишком резкая, но я просто хочу, чтобы мы выглядели хорошо вместе. — Я понимаю, что наши взгляды различны, — проговорила я, чувствуя, как огонь внутри медленно стихает, — Но я просто прошу тебя уважать мои решения. Всегда можно найти компромисс. Она посмотрела на меня, на этот раз более серьёзно, как будто в её голове что-то щёлкнуло. — Ладно, подойдём к этой теме с другого бока, — её голос стал спокойнее. — Как ты говоришь, тебя ограбили. Допустим, ты вернулась бы обратно в дом, но мы бы встретились. Почему ты в этом платье? Ты ушла в совсем другом! — Я не могу объяснить всё, — сказала я осторожно, — Но если коротко, мне помогла одна семья, они послали гонца в наш дом. Мили нахмурилась, пытаясь осмыслить мои слова. — Гонец? — переспросила она, размышляя. — Логично. Если бы ты возвращалась домой, то мы бы пересеклись. А так, проезжающий мимо гонец… никто бы его и не заметил. — Объясни мне, зачем мы отдаём тебе платья, если ты вечно ходишь в этой уродливой одежде?! Мы позволяем тебе выбрать что-то нормальное и достойное, но нет, ты предпочитаешь выглядеть как шут! — слова мисс Лангас резали воздух, как лезвие ножа, и я почувствовала, как напряжение нарастает. — Мама, — произнесла Мили, инстинктивно отстраняясь от меня на несколько шагов, словно её охватило беспокойство за собственную безопасность. — Тебе дали деньги. Куда ты их дела?! — каждая фраза звучала как истерика, словно она была готова в любой момент взорваться. Я заметила, как мисс Лангас на мгновение замерла, её глаза искали ответы, но лицо оставалось напряжённым, как натянутая струна. — Мам, не кричи так, — Мили встала на мою защиту, её голос был тихим, но полным решимости. — Ты только позоришь нашу семью! Как твоя некчёмная мать! — с яростью выпалила мисс Лангас, её глаза метали молнии в мою сторону. — А ты чего вдруг её защищать стала? — резко переместив взгляд на блондинку, она распалила свой гнев ещё больше. Мили попыталась объясниться, но не успела. Я увидела, как на её лице появилось резкое выражение боли, когда мать оставила ярко-розовый отпечаток ладони на её щеке. — С тобой я разберусь потом, — прорычала она, её голос звучал угрожающе. — Это только напоминание, что ты отбилась от рук совсем. Пока я пыталась осмыслить происходящее, мисс Лангас резко схватила меня за плечи. — Откуда у тебя эта чёртова накидка? — её рука стала грубо стаскивать тёплый предмет одежды, попутно зацепив мои волосы. — Ай! Больно! — вскрикнула я, пытаясь вырваться, но она не отпускала. — Мне её отдал один знакомый. — О, конечно, накидку из лисьего меха просто так не отдают знакомые. Какие знакомые? Тем более у тебя? Не верю ни на секунду, — её саркастические слова вонзались в меня не хуже стрел. — Ты просто дура, Нанетта! Неужели тебе не хватает мозгов, чтобы понять, что такое не носит любой человек? — её голос стал более громким, она склонилась ближе ко мне, и в её глазах я увидела лишь неприязнь. — Пожалуйста, поверь мне, я правда не знаю, — слёзы начали подступать к глазам, пока я отчаянно пыталась сохранить достоинство. — Ты живёшь в своём собственном мире, где правила не существуют. Но ты должна научиться отвечать за свои поступки, — её тон стал ещё более угрожающе-осуждающим. — Плевать каким образом ты получила эту вещь, но теперь она не твоя, — гордо накинув на плечи Мили ткань, мисс Лангас светилась от счастья, словно получила величайший приз. — Теперь у тебя неоспоримое преимущество, соглашайся со всем, что я скажу. Поняла? — радостный голос в мгновение превратился в запугивающий, и я почувствовала, как холодок пробежал по спине. — Да… — Мили лишь боялась что-то сказать лишнего, её голос звучал тихо, словно её дух уже был сломлен, и она соглашалась с каждым словом матери, глядя на меня с растерянным выражением, полным страха и замешательства.

***

Королевский зал был готов принять своих гостей. Входная дверь распахнулась, и мы вошли в роскошный зал. Как только мы достигли центральной части зала, по списку уже были вызваны первые кандидатки. — Наша очередь скоро придёт, чтобы ты… — голос чуть повысился и сидящая рядом семья обратила внимание на мисс Лангас, что той пришлось вернуться к шёпоту. — Ты, чтобы вела себя, как обычно, если будут что-то спрашивать отвечай коротко, поняла? — недовольный взгляд всё ещё прослеживался в глазах смотрящих на меня. — Да… — А ты, — резко переведённый взгляд на Мили был ещё более злым, — Хоть слово заикнёшься о чём-то лишнем и начнёшь свои байки рассказывать — двадцать ударов палкой, обеим. Соглашайтесь со всем, что я буду говорить, уяснили? — Угу, — девушки синхронно покачали головами. — Семья Лангас, — громкий басистый голос пригласил следующих кандидатов. Медленно, шаг за шагом, мы вступили в ту часть зала, где король сидел на своем троне. Я оставалась позади, стоя среди своей сестры и матери, словно они были единым целым. В то время как Мили с матерью были приглашены сесть на диван в центре зала, меня же посадили в углу, почти возле дверей. Это место казалось скромным и незаметным, но внутри я была рада, что останусь в тени. Центральная часть зала озарялась светом от роскошных люстр, которые свисали с потолка. Сияющие кристаллы преломляли свет свечей создавая игру теней и отражений на стенах, и полу зала. Воздух наполнился ароматами экзотических цветов, которые украшали каждый уголок. Стены зала украшали портреты предыдущих королей и королев, отражая богатую историю монархии. Всё внимание приковывал центр помещения, где король смотрел на кандидаток с нескрываемым интересом и вниманием. Его глаза, искусно обрамленные морщинками времени, светились благородством и мудростью. Я, сидящая в углу, с трудом сдерживала свои эмоции. Я наблюдала за каждым движением, каждым словом, которое произносилось во время этого церемониала. Если бы мне сказали, что я буду сидеть вот так в королевском дворце, так ещё и перед самим королём, то скорее всего это вызвало бы смех, но нет, это действительно происходит в реальности. Я наблюдала за происходящим в зале с детским интересом, погружённая в роскошь и блеск вокруг. Однако внезапно сердце защемило, словно кто-то резко сжал его в ладони. В зале повисла минутная тишина, только звук массивных дверей разорвал этот момент покоя. Две мужские фигуры постепенно выходили из теней, и по мере того как свет падал на их лица, я начала различать знакомые очертания. Первым шёл Сайлус — его шаги были уверенными, почти величественными, он двигался с изяществом, словно был создан для этого момента. За ним следовали двое парней в масках, которые уже были мне знакомы. Он — тот самый, с которым я столкнулась в городе, тот, кого спонтанно поцеловала, и, наконец, человек, который отдал мне эту накидку. Теперь я видела его в ином свете — передо мной был наследный принц. Моё сердце сжалось ещё сильнее. Он, величественный и холодный, казался недостижимым, как далёкая звезда. Теперь он больше не посмотрит на меня с тем прежним любопытством или теплотой. Для него я стала невидимой, словно призрак, мелькнувший мимо, но не оставивший следа. И тут мой взгляд упал на Зейна, который шёл немного позади. Его походка была неторопливой, но уверенной. Когда наши взгляды встретились, он на мгновение остановился. Я почувствовала его руку на своём плече — это касание было коротким, но полным силы и молчаливой поддержки. В этом жесте читалась тихая уверенность: он был на моей стороне, даже когда весь мир мог отвернуться. Я снова обратила внимание на Сайлуса — его фигура, окутанная величием и холодом, уходила всё дальше. А я, сидя в тени, чувствовала себя потерянной в этом мире, где всё казалось заранее решённым.

***

На какое-то мгновение наши взгляды с Сайлусом пересеклись. В этот короткий миг время будто остановилось, и всё вокруг перестало существовать. Мы снова оказались на той самой улочке, где всё началось. В моих глазах отразилась пустота — ощущение того, что я была лишь прохожей в его мире. А в его взгляде была уверенность, почти холодная, как у человека, привыкшего к своей власти и положению. Сайлус, неспешно и уверенно, сел рядом с королём. Это заставило многих вокруг замереть — ещё несколько часов назад он яростно отказывался от участия в этом собрании, а теперь вдруг появился, что само по себе было неожиданным. Король, привыкший к своенравному поведению сына, выглядел слегка растерянным, но постарался скрыть свои эмоции за маской сдержанности. Сайлус всем своим видом демонстрировал, что его присутствие здесь не продиктовано уважением или долгом, а скорее какой-то личной выгодой. Возможно, он преследовал свои цели, и королю оставалось лишь надеяться, что его сын не устроит очередной спектакль и позволит встрече пройти мирно. Зейн, напротив, не спешил занимать своё место. Прежде чем сесть, он устроился рядом с Сайлусом, и тот что-то быстро прошептал на ухо отцу. В этот момент король бросил мимолётный взгляд в мою сторону, и я почувствовала, как внутри всё сжалось. Это короткое мгновение казалось бесконечным. Когда Сайлус наконец начал открыто осматривать комнату, его взгляд снова скользнул по мне, не задерживаясь, как будто между нами ничего не было. Я почувствовала, как горячая волна стыда накрыла меня. Моё сердце застучало быстрее, и я тут же опустила голову, пытаясь спрятаться от этого осознания, что я для него — лишь ещё одно лицо в толпе. — Почему та девушка сидит в углу? — Сайлус не церемонился, а сразу перешёл к делу. — Его Королевское Высочество, это моя вторая дочь, она не так важна, незачем обращать на неё внимание. — мисс Лангас старалась как-то мягко намекнуть, что не надо концентрировать на мне внимание. — Почему не обращать внимания? — Сайлус любил идти против слов. — Я хочу с ней поговорить, разве это запрещено? — это было адресовано явно отцу. — Конечно, конечно. — старик просто жестом показал своему сыну, что он может подойти к девушке. — Иди в центр, — в голосе Сайлус чувствовалось превосходство и наслаждение ситуацией. Мили обернулась на меня, пока я шла в центр зала, её взгляд был полным возмущения и обиды. Почему первой кого заметил принц была я, а не она? — Имя? — как только я встала на нужном месте, Сайлус тут же встал с трона и спустился ко мне. — Н-Нанетта, Нанетта Лангас. Остановившись прямо передо мной, Сайлус грубо схватил за подбородок, заставляя смотреть прямо ему в глаза. В этих глазах, полных слез, он видел отчаяние, хоть и понимал, что сейчас он делает только больнее, и это не правильное решение, но игра началась и закончиться она отнюдь не в мою пользу. Мы вновь оказались рядом, всего в нескольких сантиметрах друг от друга. Вокруг стало тихо, словно время замедлило свой ход. Сайлус ещё ближе притянул лицо к себе, рассматривая каждый миллиметр кожи. — Свежая рана, — проведя пальцем по красной полосе, Сайлус чувствовал как тело моё вздрогнуло. — Откуда она у тебя? — Случайно об ветку поцарапалась, — я следовала указаниям мисс Фолнос, отвечая максимально коротко и сухо. — Очевидная ложь, — резко прильнув к уху, Сайлус прошептал так, чтобы никто не услышал, попутно задевая кожу носом возле лица, словно принюхиваясь к аромату трав исходящей от меня. — От тебя пахнет травами, значит собирала что-то и поранилась? — мужчина произнёс слова уже во весь голос. Когда Сайлус наклонился ближе, его красные глаза пронзили меня. Я не могла не почувствовать холодок, пробежавший по спине. Его присутствие было подавляющим, и то, как он говорил, давало понять, что он не заинтересован в пустых разговорах или любезностях. Несмотря на дискомфорт, мне удалось сохранить самообладание. Я слегка приподняла подбородок, пытаясь поддерживать с ним зрительный контакт. — Это не твоя забота. — прошептала я, мой голос был ровным, несмотря на дрожь в руках. — Да, — произнесла я во весь голос. — Интересуешься траволечением? — Да. — я отвечала коротко и сухо. Пальцы Сайлуса сильнее сжали подбородок, всё так же заставляя меня смотреть прямо в его напряженные алые глаза. Воздух между нами потрескивал от напряжения, тяжесть его взгляда посылала дрожь по моему позвоночнику. Я с трудом сглотнула, пытаясь сохранить то немногое самообладание, что у меня осталось. — Так почему такая неуклюжая? — смешок был будто бы специальным. — Мне нечего сказать по этому поводу, — мой голос прозвучал тише, чем я намеревалась. По правде говоря, я была в ужасе от того, что он может сделать, если узнает настоящую причину моей травмы. Его большой палец коснулся моей нижней губы, который послал разряд электричества сквозь меня. Свободной рукой Сайлус протянул руку и заправил прядь темных волос за ухо, его пальцы коснулись шеи. Он наклонился ближе, его горячее дыхание обдавало лицо, когда он прошептал: — Ты расскажешь мне правду, и, возможно, я подумаю чтобы смягчить наказание для того человека. — Неуклюжесть тебе идет, — пробормотал он. Сайлус наклонился еще ближе, его нос почти коснулся моего носа, когда он глубоко вдохнул. Пьянящая смесь невинности, страха и чего-то уникального, что казалось чем-то манящим. Он чувствовал исходящий страх, смешанный с намеком на что-то ещё — влечение? Замешательство? Он не был уверен, но это только еще больше разожгло его любопытство. Слова Сайлуса вызвали дрожь по моей спине, его близость мешала дышать. Я чувствовала жар его тела, взгляд, впивающегося в меня. Это было одновременно и пугающе, и волнующе. Я попыталась слегка отстраниться, но его хватка на моем подбородке держалась крепко. Мое сердце колотилось, мои ладони становились липкими от пота. Я знала, что мне нужно было действовать осторожно, чтобы не наговорить слишком много. — Я… я просто потеряла равновесие, — пробормотала я, ненавидя, как слабо звучит мой голос. — Это был несчастный случай. С губ Сайлуса сорвался тихий смешок, и этот звук зловеще разнесся в тишине комнаты. Он отпустил мой подбородок, только чтобы скользнуть рукой вверх, чтобы обхватить челюсть, наклонив голову, чтобы сохранить зрительный контакт. — Случаи случаются, — его голос был пронизан скептицизмом. Его большой палец провел по изгибу линии подбородка, чувствуя едва уловимую дрожь. — Наверное нелегко было принять тот факт, что ваша родная сестра поведется с простолюдином, бросив ради него человека из наивысшей касты? — Сайлус переключил своё внимание на родственников. — Никто и не мог представить, что такое произойдёт. Но разве ни в чем не повинный ребёнок виноват? — делать жалостливый голос мисс Фоглос умела очень правдоподобно. — Мы совершенно не считаем Йонету чужой или как-то отличающийся от нас. У неё всё ещё течёт кровь семьи Лангас. Я считаю её родной сестрой, никак не двоюродной. — Мили тут же подхватила слова матери. — Да, из-за того что её отец простолюдин, почти никто не хочет брать её замуж, но это прекрасная возможность для неё — Мили станет принцессой, а Нанетту начнут воспринимать как даму из королевской семьи. — елейная улыбка уже красовалась на лице мисс Лангас. Сайлус не скрывая насмешки смотрел на меня, понимая что я попала в его ловушку. — Так что же, Нанетта Лангас? — его голос зазвучал твердо. — Вы воспользуетесь этой возможностью? Согласитесь стать приближённой к королевской семье? — Возможность? На мой вопрос, Сайлус издал смешок. — Возможность, — повторил он, его голос сочился сарказмом. — Я полагаю, это возможность для некоторых. Тех, кто ищет власти, влияния, богатства… Его взгляд переместился с лица на грудь, ухмылка дернула уголок его рта, когда он обдумывал ситуацию. — А ты, дорогая Нанетта — спросил он, наклоняясь так, что его губы оказались всего в нескольких сантиметрах от уха. — Что означает эта «возможность» для кого-то вроде тебя? — Ваше Превосходительство, я очень ценю это предложение и внимание, которое Вы уделяете мне. Однако, я не могу решать такие вопросы за Вас и мою сестру. Моя семья и их истинные чувства важнее для меня. Согласиться на брак, это непростое решение. Но если Вы говорите прямо, что готовы взять в жёны мою сестру, то я пожелаю отказаться от всех привилегий, которые может принести этот брак. Всё, что я хочу — быть простой девушкой, которая живёт самой обычной жизнью. Мои слова застыли в воздухе, наполнив зал молчанием. Мисс Лангас и Мили с удивлением посмотрели на меня, не ожидая такого ответа. Внезапно Сайлус рассмеялся, и сделал шаг назад. — Простая девушка, — повторил он, ухмылка играла на его губах. — Это что-то новое. Его глаза блуждали по моему лицу, на вид пылающих щек, тем, как дыхание сбивалось каждый раз, когда он говорил. — И всё же, вот ты стоишь передо мной, делая из себя жертву. Зачем? Я с трудом сглотнула, горло сжалось вокруг комка страха и неуверенности, застрявшего там. — Это не жертва, — прошептала я. — Это… это уважение к моей семье. К моей сестре. Дрожь пробежала по телу, когда я встретилась с ним взглядом. Его руки сжались, костяшки пальцев побелели от напряжения. — Уважение? Так это называется, когда ты бросаешься к ногам? — он выплюнул слова, словно яд. — Ты думаешь, я не вижу расчетов за этими красивыми глазами? Отчаянное цепляние за любую крупицу власти или влияния, которую ты можешь получить? — Нет! — мой голос повысился, выдавая мои усилия сохранять спокойствие, — Я ничего не рассчитываю. Я просто хочу защитить свою семью! Мои руки инстинктивно поднялись, чтобы толкнуть его в грудь, но сила его хватки удержала меня на месте. В глазах Сайлуса сверкнуло что-то вроде веселья, когда он наблюдал за моей тщетной борьбой. — Защитить свою семью? — он усмехнулся, его губы скривились в насмешке. — И от чего именно ты думаешь, что ты их защищаешь, малышка? Правда в том, Нанетта, что ты не более чем разменная монета. Милая безделушка, которую можно обменять на политическую выгоду. Он наклонился, его дыхание коснулось щеки, когда он говорил. — Но мне интересно… что бы случилось, если бы я решил оставить тебя себе? Его слова ранили глубоко, поражая самую суть моих страхов. Неужели это всё, чего я стоила? Тело, которое можно обменять на благо других? — Нет! — я закричала, мой голос сорвался на рыдание. — Я не буду чьей-то игрушкой! Слезы текли по моему лицу, пока я продолжала бороться с его железной хваткой, моё сердце колотилось в груди. Я знала, что беспомощна перед его превосходящей силой, но я отказывалась сдаваться без борьбы. — Пожалуйста, — умоляла я, ненавидя себя, — Пожалуйста, просто отпусти меня. — Отпустить тебя? — он усмехнулся, его голос сочился презрением. — И почему я должен это делать, маленькая девочка? Ты уже доказала, что являешься настоящей наградой. Я не думаю, что отпущу тебя в ближайшее время. С этими словами он захватил мои губы в кровоточащем поцелуе, с такой яростью, что я затаила дыхание. Я ахнула, чувствуя, как его горячее дыхание смешивается с моим. Вкус его был горьким, как металл. — Прекрати! — голос доносящийся сзади нас становился с каждой секундой всё ближе. Сайлус отстранился от поцелуя, самодовольная улыбка расплылась по его лицу, когда он услышал приближение Мили. Он повернулся к ней лицом, крепко держа моё запястья. — А, Мили. Прямо как по команде. Не хочешь объяснить, почему ты врываешься сюда без приглашения? — его тон был злым. Ворон, сидящий на ближайшем выступе, громко каркнул, словно повторяя вопрос Сайлуса. — Ну? — Сайлус подсказал, его терпение истощалось. — Говори быстрее, пока я окончательно не потерял интерес. — Какого чёрта ты творишь? — Мили шагнула ближе, её голос срывался от злости. — Ты думаешь, что можешь делать всё, что хочешь? Я видела, как её глаза метались между нами, но выражение, с которым она смотрела на меня, было полным презрения. Это был не только гнев, направленный на Сайлуса. Она смотрела на меня, как на виновницу всего происходящего, словно я сама выбрала оказаться в этой ситуации. В её глазах читалось негодование, почти как если бы моя жалкая попытка освободиться от его рук была не больше чем частью игры, в которой я участвовала добровольно. — О, мне интересно, конечно. Может быть, ты забыла какой у меня статус? Не лезь в то, что тебя не касается, — бросил Сайлус холодно, его голос источал ледяное безразличие. Он притянул меня ещё ближе, и я почувствовала, как его тело напряглось рядом с моим. Ворон снова каркнул, как будто поддерживая его. Сайлус, чуть повернув голову, обвёл взглядом Мили, его глаза блестели угрозой. Я чувствовала, как холодный страх сковывает меня, когда Сайлус крепче сжал моё запястье, словно демонстрируя свою власть. Его самодовольная ухмылка в ответ на ярость Мили только усилила моё чувство беспомощности. Я хотела вырваться, но его хватка была слишком сильной. Крик Мили резал воздух, её гнев становился почти осязаемым, но это лишь забавляло его. — Статус? — с усмешкой произнесла Мили, сделав шаг вперёд. — Ты думаешь, что твой статус позволяет тебе безнаказанно творить такие вещи? Сайлус наклонился ближе ко мне, его губы почти касались моего уха. — Неужели тебе это не нравится? — прошептал он так тихо, что только я могла услышать. В его голосе было что-то хищное, заставляющее моё сердце замереть. Мили была уже на грани, её лицо пылало яростью, но она не могла шагнуть вперёд, не рискуя ухудшить ситуацию. Я смотрела в её глаза, и там, среди гнева, я видела тень чего-то ещё — растерянность, замешательство. Я чувствовала, как ситуация накалялась, словно воздух вокруг нас становился плотнее, почти удушающим. Сайлус всё ещё крепко держал меня, его самодовольная ухмылка не сходила с лица, и каждый его жест показывал, что он полностью контролирует всё, что происходит. Я видела, как Мили едва сдерживает себя, её руки подрагивали, будто она вот-вот бросится на него, несмотря на возможные последствия. — Ты всегда был чудовищем, Сайлус, — прорычала она сквозь зубы, делая ещё один шаг вперёд. — Но я не позволю тебе испортить мою жизнь! Он рассмеялся, его смех прозвучал почти ненатурально, словно это был лишь спектакль для его собственного удовольствия. — «Испортить жизнь»? — передразнил он её слова, глядя так, словно она была лишь игрушкой в его руках. — О, Мили, не будь столь наивной. Ты ведь знаешь, что всё это далеко от твоего контроля. Я судорожно попыталась вырвать свои руки из его стальной хватки, но он только сильнее прижал меня к себе, заставив мои запястья загореться болью. Сайлус ловко использовал меня как щит, между собой и Мили, не давая ей подступить ближе. — Ты думаешь, что сможешь себя защитить? — добавил он с издевкой. — Или, может быть, ты просто завидуешь? Завидуешь, что она сейчас здесь, а не ты? Мили стиснула зубы, её глаза метнулись в мою сторону, наполненные болью и гневом. Но я знала, что этот гнев был не только на него — но и на меня. Может быть, она и вправду считала, что я добровольно оказалась в этой ловушке, что позволила Сайлусу манипулировать мной. Я чувствовала, как её ненависть становилась всё более явной. — Это не твоё, Мили, — прорычал Сайлус. — Ты всегда была слишком слабой, чтобы вмешиваться в такие дела. Если ты хочешь лучшего — уходи. Мили сжала кулаки, но оставалась на месте. Её дыхание участилось, её глаза блестели от злости, но я видела, что она не знала, что делать дальше. Любое неверное движение могло привести к катастрофе. Я почувствовала, как у меня внутри всё опустилось. Я не могла больше стоять здесь и быть бессильной. Не могла больше позволять Сайлусу использовать меня как оружие против Мили. Собрав всю свою оставшуюся волю, я резко вырвала руку, и на этот раз мне удалось освободиться. Я сделала шаг назад, дрожа от напряжения, а затем посмотрела на него, стараясь скрыть свой страх. — Я не твоя собственность, Сайлус, — сказала я, голос дрожал, но я не отводила взгляда. Его глаза сузились, и на мгновение его самодовольное выражение исчезло, сменившись холодной яростью. — Ошибаешься, — прошипел он, делая шаг ко мне. Я отступила только на шаг, но внутри себя знала: если я снова позволю ему взять верх, мне уже не выбраться. Мили тоже двинулась вперёд, её тело было напряжено, как у хищника, готового к прыжку. — Прекратите! — внезапно наш спор перервал мужской голос, а затем последовал звук, словно что-то ударили. — Сайлус, ты заходишь слишком далеко. Сайлус ухмыльнулся от слов, но в его глазах появилась тень раздражения — то ли потому, что его игра не шла по плану, то ли потому, что он не ожидал, что его отец вмешается в разгорающийся конфликт. — Это не игра, Сайлус, — мужской голос стал звучать громче, акцентируя на каждом слове. — Если ты не уйдёшь сейчас… Сайлус бросил раздраженный взгляд на отца, его ухмылка слегка дрогнула, но он тут же снова принял надменный вид. Ворон снова громко каркнул, как будто подчеркивая напряжённость момента. Сайлус посмотрел на меня, затем на Мили. Казалось, он действительно начал осознавать, что ситуация выходит из-под его контроля. — Ты всегда был упрямым, Сайлус, — холодно сказал отец, не спуская с него глаз. — Но это не твоё поле для игры. Сайлус сжал челюсти, его самодовольство начало исчезать, уступая место внутреннему раздражению и, возможно, легкому страху. Его плечи слегка напряглись, но, зная, что отец наблюдает, он не мог позволить себе показать слабость. — Неужели ты всерьёз думаешь, что можешь так легко меня остановить? — с ядовитой насмешкой бросил он, но в его голосе уже не было той уверенности, что раньше. Его поза и тон больше не внушали страха, и я почувствовала, как постепенно отпускает то напряжение, которое держало меня в тисках весь этот вечер. — Сейчас я могу, — ответил его отец твёрдо, делая шаг вперёд. — Убирайся, Сайлус. Это приказ. Сайлус замер на месте, его лицо на мгновение напряглось. — Ты не должна была быть втянута в это, — король обращался обращался ко мне, направляясь к нам. — Прости за моего сына. Отец Сайлуса подошёл ближе, его лицо сохраняло строгое выражение, но в глазах мелькнуло что-то похожее на сочувствие. — Ты в порядке? — спросил он, заглядывая мне в глаза, её голос звучал уже мягче, почти заботливо. Я кивнула, хотя внутри всё ещё бушевали эмоции и страх. Сайлус молча наблюдал за нами. Взяв глубокий вдох, он резко шагнул ко мне, прежде чем кто-либо успел осознать, что происходит. — Ты хотел, чтобы я ушёл, — бросил он отцу с раздражением. Его голос звучал глухо, в нём уже не было ни следа насмешки. Он одним движением схватил меня за передплечие, его пальцы вонзились в кожу, так что я едва сдержала крик. Я чувствовала, как боль молниеносно пронеслась по всему телу, но он не дал мне времени сопротивляться. — Я ухожу, — прорычал он, глядя на своего отца, который, казалось, тот на миг остолбенел от такой внезапности. Сайлус потянул меня за собой, и я почувствовала, как земля словно уходит из-под ног. В панике я попыталась вырваться, но его хватка была слишком сильной, слишком уверенной. — Сайлус! — Завершим этот фарс, — холодно произнёс он, не сбавляя шаг. Его голос был пропитан решимостью, словно каждое его слово уже предопределяло исход событий. Казалось, он принял решения за всех. — Я нашёл себе жену, — добавил он, обернувшись на долю секунды, чтобы бросить своему отцу последнее, не терпящее возражений слово. В его тоне слышался вызов, как будто все происходящее было частью тщательно спланированной игры, в которой он держал все карты. — И сделайте что-то с этой дамочкой, — продолжил Сайлус, кивнув в сторону мисс Лангас. Его слова звучали остро, как лезвие, пронзающее молчание. — Она отобрала мою накидку и нацепила её на свою дочурку. Я думаю, отец, ты накажешь этих двоих, — его голос был раздражен, не оставляющий места для сомнений или сожалений. Он знал, что его слова будут исполнены. Его глаза на мгновение задержались на мне, в них не было ни тени колебания. В тот момент я осознала, что для него это всего лишь очередной ход в игре, в которой я не знала правил. Он просто продолжил тянуть меня за собой, как будто я была пешкой, вынужденной следовать за ним, не имея выбора. Мы покидали зал, оставляя за собой гнетущее молчание, разрушенное его резкими словами, которые разлетались эхом по всей комнате.

***

Сайлус вёл нас через тёмный, узкий коридор, его шаги были быстрыми и решительными, словно он гнался за неким видимым только ему призраком. Стены вокруг казались сжимающимися, тени в углах вытягивались и танцевали, как будто бы дразнили меня своей безмолвной угрозой. — Отпусти меня! — постоянно повторяла я, изо всех сил пытаясь замедлить шаг. Но мои слова словно не доходили до его сознания. Он не останавливался, не обращая внимания на мои крики и сопротивление. Его хватка была железной, больно сдавливая кожу, и каждый раз, когда я пыталась вырваться, он только крепче сжимал мою руку. Я пыталась встать на месте, используя весь вес тела, но это лишь привело к тому, что он резким рывком дёрнул меня вперёд, и я чуть не упала. Ноги запутались в длинной юбке, и я едва смогла сохранить равновесие, но Сайлус не замедлял шаг. — Прекрати! — голос сорвался на крик, но я знала, что в этом тёмном коридоре нас никто не услышит. Коридор становился всё более мрачным, свет с каждой секундой угасал, и шаги Сайлуса эхом разносились по каменным стенам. Я чувствовала, как по спине пробегает холод, хотя причина этому была не в сырости коридора, а в страхе перед тем, что он собирается сделать. Мой страх только раззадоривал его — в этом была какая-то жестокая игра, в которой я никогда не хотела участвовать. Я вновь попыталась вырваться, бросив своё тело в сторону, но это было бесполезно. Его сила казалась нечеловеческой. Каждое моё движение встречалось с его равнодушным сопротивлением. Он не говорил ни слова, лишь его дыхание было слышно в темноте — тяжёлое и прерывистое. Мои ноги заплетались, я чувствовала, как пол становится всё более неровным, как будто коридор вёл куда-то глубже, в какие-то забытые закоулки замка. Мои мысли метались, пытаясь найти выход, хоть малейший шанс на спасение, но ничего не приходило в голову. Тишина, только нарушаемая нашими шагами, нависала, как зловещий занавес. — Ты не можешь так поступать, Сайлус, — выдавила я, отчаянно пытаясь достучаться до него. Но он, казалось, был слишком увлечён своим намерением. Его лицо было скрыто в тени, но я видела, как по его губам скользнула зловещая тень улыбки. — Я могу всё, — тихо сказал он, не оборачиваясь. Мы остановились у огромной двери, сделанной из дорого дерева. Я ощутила, как волнение перешло в страх, когда Сайлус резко щёлкнул замком. Звук был громким и зловещим, как последний удар колокола перед казнью. Тяжёлые двери скрипнули, открывая нам путь в полутёмное пространство, где лишь редкие проблески света луны пробивались сквозь толстые занавески, создавая тусклую и угрюмую атмосферу. Сайлус, с гордым и бескомпромиссным видом, намеренно толкнул меня вперёд, словно я была куклой в его руках. Я почувствовала, как его сила подавляет меня, и дверь за моими плечами с треском захлопнулась, оставляя нас в этом запертом, мрачном месте. Он смотрел на меня, его ледяной взгляд пронизывал тусклый свет свечи. — Хватит реветь, — его голос был низким и угрожающим. — Ты ведешь себя как ребёнок. — быстрым движением он притянул меня к себе. — Ты… — мой голос дрожал. — Хорошо, но прежде, ты поймешь, в чьих руках здесь власть. Рука Сайлуса на моей талии была словно клеймо, прожигающее ткань платья. Он притянул меня ближе, пока тела не оказались вплотную друг к другу. — Сила, — пробормотал он, — Это то, что ты должна научится уважать. Рука поднялась, чтобы погладить щеку. В этом жесте не было никакой угрозы. — Теперь ты принадлежишь мне, Нанетта. Телом и душой. И я получу то, что хочу. Комната, казалось, сжалась вокруг, воздух был густым от напряжения. Я вздрогнула, не от холода, а от тепла, исходящего от его тела. Моё дыхание перехватило, когда его рука скользнула по моей шее, оставляя огненный след на моей коже. — Это неправильно! Ты не можешь просто… Сайлус усмехнулся, звук эхом разнесся в замкнутом пространстве. — Я могу, — прошептал он, — И буду. Снова и снова, пока ты не попросишь большего. Его рука скользила по телу, проведя по изгибу талии, прежде чем остановиться на бедре. — Ты думаешь, что сможешь мне противостоять? — насмешливо произнес он, его большой палец медленно потирал ткань кругами. — Но мы оба знаем правду. В глубине души ты жаждешь этого. Жаждешь меня. Он наклонился ближе, его губы зависли прямо над моими губами, так близко, что я могла чувствовать жар его дыхания, смешивающийся с собственным. — Поддайся этому, Нанетта. Прими тьму внутри себя. Только тогда ты по-настоящему будешь свободна. Я закрыла глаза, заставляя себя оставаться в трезвом уме, бороться с притяжением его опьяняющего присутствия. — Ты неправ, — мой голос предательски дрогнул, — внутри меня нет ничего темного, что ждало бы своего выхода. — несмотря на мои слова, я не могла отрицать прилив адреналина, пронизывающий меня. Смех Сайлуса разнесся по комнате, резкий, циничный звук. Его руки сжались на бедрах, а пальцы впились в мои ягодицы. Он усмехнулся, наклоняясь ближе, пока лица не оказались всего в сантиметре друг от друга. — Я никогда не ошибался, когда дело касалось предсказания человеческой натуры. — Ты уже моя, — его голос сочился уверенностью. — Признаешь ты это или нет. Перекинув волосы за спину, он водил рукой по груди, на мгновение остановившись, большой палец водил по затвердевшем соску. Его прикосновения были твёрдыми, властными, не оставляющими сомнений в том, кто контролирует ситуацию. — Я для тебя всего лишь игрушка? Сайлус усмехнулся. Его рука скользнула ниже, пальцы проникли под подол ткани и стали дразнить чувствительную кожу. — Ты приз, несравненное сокровище. Он резко укусил за мочку уха, наслаждаясь тем, как я вздохнула. Его свободная рука поднялась выше, прижалась к груди, грубо разминая податливую плоть. — Со временем ты поймешь своё место, моя дорогая. Почувствовав, как его грубые руки исследуют тело, я неловко обмякла под ним. Ощущение его зубов, царапающих нежную кожу, заставило вздрогнуть, страх и возбуждение разлились по венам. — Зачем тебе это? — спросила я, стараясь сохранить ровный голос. Сайлус сделал небольшую паузу, его пальцы замерли на трепещущей плоти, пока он обдумывал вопрос. Его красные глаза хищно блестели, отражая тусклый свет. — С твоей помощью я смогу управлять этим миром и подчинять его своей воле. Быстрым движением он расстегнул платье, аккуратно снимая ткань, сантиметр за сантиметром вниз, обнажая бледную кожу под ней. — Видишь? — его взгляд скользнул по обнаженному телу. — Твое тело говорит громче, чем твои слова. Теперь его руки свободно бродили, исследуя каждый изгиб тела. — Но слова имеют силу, — продолжал он, его голос был тихим. Без предупреждения он наклонился, захватив затвердевший сосок зубами, потянув нежно, но твердо. — Скажи мне, Нанетта, — пробормотал он в кожу, — Ты добровольно сдаешься? Стон сорвался с моих губ, его язык кружился вокруг чувствительной кожи. Моя голова чуть откинулась назад, веки опустились, когда удовольствие пронзило меня. — Нет, — я пыталась сохранить хоть какое-то подобие сопротивления. — Я не подчинюсь тебе добровольно. Сайлус усмехнулся, его вибрации послали дрожь по моему позвоночнику. Он отпустил мой сосок резким укусом. — Посмотрим, — его голос сочился уверенностью. — Со временем ты будешь умолять о большем. Его руки скользнули вниз, чтобы обхватить мои ягодницы, легко приподняв меня над землей. Инстинктивно мои ноги обвились вокруг его талии, сцепившись за ним, когда он прижал меня к стене. Я чувствовала его эрекцию, от чего щеки приобрели розоватый цвет. Сайлус бросил меня на мягкий матрас, моё тело слегка подпрыгнуло. Он навис над мной, его внушительная фигура отбрасывала тень на меня. — Давай начнём твоё обучение, — его голос был пронизанным предвкушением. Медленно, неторопливо он начал раздеваться, обнажая свой торс, словно каждая мышца была искусно вылеплена мастером. — Наблюдай внимательно, — инструктировал он, его руки двигались, чтобы расстегнуть брюки. Он сбросил свою собственную одежду с отработанной легкостью, располагаясь между бёдер. Моё дыхание сбилось, когда Сайлус разделся догола. Я завороженно наблюдала, как он возвышался надо мной. — Ты ожидаешь, что я буду подчиняться тебе? — спросила я, хотя в моём тоне было меньше вызова, замененного растущим любопытством. Сайлус кивнул, выражение его лица было непроницаемым. Он наблюдал, как я возилась с лоскутком ткани простыни, стараясь прикрыть тело. — Да. Ты научишься командовать, требовать, брать то, что хочешь, без колебаний. Почувствуй, — призывал он. — Изучи тепло, исходящее от моего тела. Сайлус направил мою руку к своей груди, побуждая исследовать рельефные мышцы и теплую плоть под ней. Когда мои пальцы обвели его контуры, он издал низкий стон, его веки на мгновение закрылись. — Вот и всё, — выдохнул он, его голос был хриплым от желания. — Коснись меня, заяви, что я твой. Моя рука скользнула ниже, кончики пальцев коснулись твердой плоти. Бедра Сайлуса невольно дернулись, гортанный звук вырвался из его уст. — Больше, — приказал он, его глаза резко открылись, чтобы зафиксироваться на мне. Моя неуверенность, казалось, растаяла, сменившись растущей смелостью. Я наклонила его голову, заставляя свои губы коснуться его кожи. Я уткнулась в его шею, вдыхая этот чарующий запах кожи, чувствуя быстрый пульс под моими губами. Моя рука продолжила своё исследование, поглаживая твердый член с возрастающей уверенностью. — Я хочу попробовать, — пробормотала я, мой голос был едва слышен. «Наверное я сошла с ума». Ответом Сайлуса был одобрительный стон. Он наклонил голову, чтобы дать мне лучший доступ, его руки запутались в моих волосах, пока я целовала его грудь. — Да, — прошипел он, его хватка усилилась. — Возьми меня, — повторил он, его голос звучал глубоким гулом, — Возьми то, что хочешь. Его член пульсировал у живота, истекая предэякулятом, которая покрывала нашу кожу. Мои руки поднялись, чтобы упереться в его плечи, ногти впились в его кожу. — Не сдерживайся, — его глаза пылали от вожделения. — Отдайся наслаждению, прими его полностью. С этими словами он впился в губы обжигающим поцелуем, требуя войти, заявляя о своих правах. Внезапно я выгнулась вверх, ища трения, желая большего, чем просто дразнящее давление. Из моего горла вырвался стон, заглушенный поцелуем. — Пожалуйста, — умоляла я, прижимаясь к его губам. Моя мольба, казалось, зажгла что-то внутри Сайлуса. Быстрым движением он расположился у моего влагалища, дразня меня кончиком своего члена. — Возьми меня, — приказал он, его голос был грубым от желания. Резким толчком Сайлус вошел в меня. Я крикнула от неожиданной боли, на моих глазах выступили слёзы. — Блядь, — прорычал он, его руки сжимали бедра до синяков. — Извини, я не подумал, что это твой первый раз… Он на мгновение остановился, давая уняться внезапной боли. Будто он смаковал ощущение этого тугого тепла, окутывающего его, позволяя моему телу подстроиться под его. Каждый сантиметр члена растягивал меня. Стенки сжались вокруг члена, ощущение было почти невыносимым. — Спокойно, — прошептал он, его голос был пронизан как беспокойством, так и желанием. — Расслабься. Его руки переместились, чтобы обнять мои бедра, направляя их движения, пока мы находили общий ритм. Он задал темп достаточно медленный, чтобы я успела привыкнуть к новым ощущениям. — Вот и всё, — он похвалил меня, наклоняясь, чтобы снова поцеловать мою шею. — Двигайся со мной, подстраивайся под мой ритм. — его движения по началу были аккуратными, но с каждым толчком он начал устанавливать привычный для него темп. Каждый толчок становился глубже, сильнее, шлепки кожи о кожу заполняли комнату. Его руки бродили по телу, заявляя, что каждый изгиб и впадина — его собственность. Я задыхалась от его поцелуев, ошеломленная интенсивностью ощущений. Каждое его движение, казалось, было направлено на то, чтобы доставить мне удовольствие, его руки, крепко держащие, направляли меня навстречу его толчкам. — О боже, — заскулила ему в рот. — Это так приятно… Несмотря на первоначальный дискомфорт, я начала следовать его движениям. Мои руки скользнули вниз, чтобы схватить его за ягодицы, побуждая делать точки глубже. — Не останавливайся, — умоляла я, мой голос дрожал от возбуждения. — Как пожелаешь, — прохрипел он, набирая скорость. — Посмотри на меня, — он требовательно притягивал мой взгляд вверх, — Смотри, как я заявляю на тебя права. С собственническим рычанием он наклонился, чтобы укусить нежную плоть шеи, отмечая её как свою. Я выгнула спину, подставляя грудь ему навстречу. Смесь боли и удовольствия от его укуса пронзила меня искрами. — Блядь! — я закричала, мои глаза встретились с его глазами. Вид того, как он доминирует надо мной, ощущение того, как его член вызывает волны экстаза, проносящиеся по моему телу — были восхитительными. — Сильнее, — я тяжело дышала, обхватив его талию ногами. — Не сдерживайся. Он наклонил бедра, ударяя точку, от которой за глазами вспыхивали звезды, мои крики удовольствия смешивались с его стонами удовлетворения. — Хмм, ты хочешь, чтобы я был грубее с тобой, да, котёнок? Ты такая смелая… Но только не жалуйся потом, если я слишком жестокий. Его руки сжимаются вокруг запястий, его хватка крепкая и собственническая, он движется уверенно, нежно покусывая шею, оставляя небольшие синяки на бледной коже. Он смеется, явно наслаждаясь таким рвением. — Ты слишком нетерпелива. Мне нравится смотреть, как ты извиваешься, котёнок. Он тихонько хихикает, забирая одну руку с моих запястий и движется по изгибу бедра, а затем скользит вверх, чтобы вновь коснуться груди. Он нежно сжимает её, проводя большим пальцем по чувствительному соску. — Но терпение — это добродетель, не так ли? И я намерен заставить тебя ждать… С лукавой ухмылкой он наклоняется и жарко шепчет на ухо. — Просто расслабься и позволь мне обо всем позаботиться. У меня есть пара идей, есть кое-что, что я давно хотел попробовать. Если ты позволишь мне связать тебя… От его слов у меня пробегает дрожь, возбуждение смешивается с трепетом. Идея быть полностью в его власти, связанной и беспомощной, одновременно пугает и возбуждает. — Думаю… это… можно… — мурлычу я, мой голос низкий и знойный. Я с готовностью киваю, уже представляя, как он может использовать свой вновь обретенный контроль надо мной. Он ухмыляется, довольный тем, как я охотно подчиняюсь. Его руки снова блуждают по изгибам, оценивая мягкость кожи. — Тогда давайте начнем, хорошо? Нежно, но твердо он поднимает меня с кровати и ставит на пол. Оказавшись в нужном месте, он разворачивает меня лицом к краю матраса и толкает на него. Наблюдая за тем, как она подчиняется, он отступает назад, чтобы полюбоваться видом, его глаза темнеют от вожделения. — Ты выглядишь потрясающе вот так. Такая уязвимая… такая готовая. Медленно приближаясь, он проводит пальцами по изгибу спины, прослеживая линию позвоночника, пока не доходит до поясницы. — Это будет не очень больно, — пробормотал он, идя к ближайшему ящику, хватая мягкую, но прочную веревку. Он ухмыляется, его взгляд смотрит на спину Нанетты, и он идет обратно к кровати с веревкой в ​​руках и ловко обматывает ее вокруг талии, слегка потянув, чтобы закрепить её, — Но я обещаю, что она хорошо послужит своей цели. С губ срывается тихий вздох, когда веревка затягивается вокруг моей талии, прохладная ткань резко контрастирует с теплом моей кожи. Несмотря на его заверения, я чувствую дискомфорт, когда узел затягивается, остро осознавая, насколько я обнажена и уязвима. — О, чёрт… — я хнычу, слегка выгибая спину, чтобы снять напряжение. — Это такое странное ощущение… Несмотря на то, что я нервничаю, какая-то часть меня жаждет испытать всё, что он задумал. Мысль о том, чтобы полностью отдаться ему, посылает еще одну волну возбуждения по моим венам. — Ты должна чувствовать себя странно, котёнок. В этом вся суть. Тебе не должно быть комфортно, когда ты связана и беспомощна. — он ухмыляется, его пальцы проходят по изгибу её попки, прежде чем дать ей сильный шлепок. — Разве тебе не интересно, что будет дальше? В его глазах сверкает озорство, когда он отступает назад, чтобы полюбоваться своей работой. Мои щеки вспыхивают от смущения, когда меня резко шлепают по заду, но при этом меня охватывает волнение. Я слегка извиваюсь на веревках, проверяя их прочность, и оказываюсь в надежной ловушке. — Да… — признаю я, мой голос едва превышает шепот, Дрожь пробирает, сердце колотится в предвкушении. Я доверяю ему, несмотря на риск. — Хорошая девочка. Его похвала звучит с удовлетворением, когда он обходит вокруг, вглядываясь в каждый сантиметр связанной фигуры. Протянув руку, он еще раз обводит контур тела, наслаждаясь видом её изгибов, подчеркнутых веревками. — Теперь посмотрим, сколько ты сможешь выдержать. Он мягко поднимает меня выше, его руки умело начинают привязывать запястья к каркасу кровати. — Я хочу, чтобы ты навсегда запомнил этот момент, котёнок. Момент, когда ты отдалась мне полностью, без остатка. Когда мои запястья зафиксированы, он чуть отстраняется назад, чтобы ещё раз полюбоваться своей работой. — Идеально, — он одобрительно бормочет. Дыхание сбивается в горле, когда он поглаживает мой сосок, посылая искры удовольствия прямо в моё сердце. Стон вырывается из моих губ, громким эхом отдаваясь в тихой комнате. — Чёрт… — я задыхаюсь, слегка ёрзая по кровати. Невозможно отрицать жар, разливающийся между ног. Каждое его прикосновение, каждый взгляд только разжигают во мне пламя желания. — Вот так, котёнок. Позволь себе почувствовать это. Прими удовольствие. Его рука скользит по животу, кончики пальцев касаются кожи, а затем опускаются ниже и касаются самой чувственной зоны. — Уже такая мокрая… — его палец проводит дразнящие круги по клитору. — Тебе это нравится гораздо больше, чем ты думаешь, не так ли? Мои бедра непроизвольно выгибаются в такт его прикосновениям, с губ срывается хныканье, когда удовольствие проникает в меня. — Д-да… Я больше не могу отрицать это… Румянец разливается по моим щекам, но я не пытаюсь отстраниться. Вместо этого я слегка выгибаю спину, ища ещё больше его искусных прикосновений. — Хороший девочка, — он продолжает хвалит меня, а его пальцы продолжают мучительный танец на клиторе. — Но мы еще не закончили. Далее я попробую тебя на вкус. Я резко задыхаюсь, когда тёплый воздух обдает мою кожу, делая её ещё более чувствительной к его прикосновениям. Мои ноги неконтролируемо дрожат, мышцы напрягаются от волнения. — Пожалуйста… — я хнычу, прикусывая губу так сильно, что может пойти кровь. — Не дразни меня больше… Внизу всё пульсирует от потребности, капая на простыню подо мной. Я отчаянно нуждаюсь в разрядке, жажду его прикосновений больше, чем чего-либо ещё. Он усмехается, его язык высунулся, чтобы медленно провести мокрую полоску по внутренней стороне бедра. — Ты ведь хочешь большего, не так ли? — наклонившись ближе, он глубоко вдыхает, прежде чем провести языком по клитору и застонать от удовольствия. Моя голова мотается из стороны в сторону, из моего горла вырывается громкое мычание, когда его язык проникает в моё самые сокровенное место. Волны наслаждения обрушиваются на меня, угрожая поглотить меня целиком. — О Боже, да! Пожалуйста, Сайлус, заставь меня кончить! Я прижимаюсь бедрами к его лицу, отчаянно желая получить ещё больше невероятных ощущений. Мой разум затуманивается, я сосредоточена исключительно на изысканном удовольствии, исходящем от места соприкосновения наших тел. — Как пожелаешь, моя дорогая. С новой силой он быстро проводит языком по набухшему клитору, пока два пальца входят внутрь. — Покажи мне, как сильно ты жаждешь этого. — он подкрепляет каждое слово ещё одним твердым толчком пальцев. Мое тело напряжено, и я несусь к краю беспамятства. Я срываюсь с гортанным криком, произнося его имя. — САЙЛУС!!! Волна за волной экстаз обрушивается на меня, пока внизу всё ритмично сжимается вокруг его погружающихся пальцев, пока я преодолеваю интенсивный оргазм. Слезы текут по моему лицу от силы всего этого. — Просто захватывает дух. Он продолжает лизать дрожащую плоть, помогая ей пережить последующие толчки, пока она не падает обратно на матрас, совершенно истощенная. — Но мы ещё далеки от завершения, котёнок. Это была только разминка. Поднявшись по её телу, он встает у входа влагалища, головка его члена настойчиво подталкивает её отверстие. — Ты готова к главному событию? Я тяжело дышу, пытаясь отдышаться, глядя на него остекленевшими глазами. Моё тело становится слишком чувствительным от его предыдущего внимания, заставляя меня остро ощущать каждый сантиметр его тела, прижимающегося ко мне. — Да… — мне удается выдохнуть. Схватив веревки, связывающие меня, крепче, он толкает бедра вверх в молчаливом приглашении. Я готова ко всему, что он запланировал дальше. Не нуждаясь в дальнейшем поощрении, он выравнивается со мной и без предупреждения толкается вперёд. Тугие стенки растягиваются, чтобы принять его, охватывая его пульсирующую длину сантиметр за восхитительным сантиметром. Он стонет от ощущения, наслаждаясь тем, как она сжимается вокруг него. — Держись за что-нибудь, котёнок. Потому что я собираюсь трахнуть тебя до покорности. Резкий крик вырывается из меня, когда он полностью заполняет меня, внезапное вторжение посылает искры боли, смешанные с удовольствием, пронзающие моё нутро. Моему телу требуется мгновение, чтобы приспособиться к его внушительным размерам, но как только это происходит, я теряюсь в ошеломляющих ощущениях. — Ах! — я требую большего, мои ногти впиваются в веревки, когда я встречаю его толчки с таким же рвением. — Сделай меня своей! Мои слова растворяются в беспомощных стонах, когда он неустанно вбивается в меня, каждый мощный толчок приближает меня к грани очередного оргазма. — Произнеси моё имя. — он стонет от усилий, его толчки становятся всё более беспорядочными, пока он гонится за своим собственным освобождением. Каждое произнесенное вслух слово еще больше подпитывает его желание. — Ты моя, Нанетта. Моя, чтобы заявлять на тебя права, моя для удовольствия… Почти полностью выйдя, он резко входит обратно внутрь с грубой силой, прежде чем повторять движение снова и снова. Мои крики экстаза заполняют комнату, когда он берет меня силой, его слова клеймят меня. В них нет отрицания истины сейчас я его, целиком и полностью. — Сайлус! — я надрывно рыдаю, всё моё существо поглощается адом, бушующим между нами. Зажмурившись, я полностью отдаюсь ощущениям, охватующим меня со всех сторон. Спираль внутри меня скручивается все туже, пока внезапно, взрывно, не лопается. Я яростно содрогаюсь под ним, внутри всё дико сжимается вокруг его члена. — Блядь! Возьми всё, котёнок! Его бедра подаются вперед, он ещё глубже погружается в тугой жар и хрипит от удовольствия. Внезапно он разрывает поцелуй, усаживаясь Сайлус переворачивает меня на живот. Подхватывая бёдра и притягивая к себе. Я тихонько скулю, моё тело всё ещё дрожит. Но когда он толкает меня я инстинктивно выгибаю спину. Мои щеки пылают, а грудь быстро поднимается и опускается с каждым тяжелым вдохом. — Пожалуйста, используй меня так, как пожелаешь… Он протягивает руку, чтобы собственнически провести пальцами по позвоночнику, чувствуя тепло кожи и легкую дрожь, которая всё ещё пробегает. — Такая хорошая девочка, следующая всем моим указаниям. Сайлус скользит дальше пальцами между бёдер. Дразня клитор нежными кругами, прежде чем протолкнуть два пальца внутрь, сгибая их, чтобы погладить чувствительное место внутри. Мои внутренние мышцы голодно сжимаются вокруг его пальцев. Я качаю бёдрами, пытаясь глубже вогнать его пальцы в себя. Непристойный хлюпающий звук моего возбуждения заполняет комнату, когда он медленно вводит и выводит их из меня. — Кончи для меня, котенок. Покажи мне, как сильно ты любишь, когда с тобой играют. Позволь мне услышать эти прекрасные крики, когда ты кончаешь на мои пальцы. — О боже, да! — я кричу, мой голос высокий и хриплый от потребности. — Пожалуйста, не останавливайся! Я так близко, я чувствую это… Словно чувствуя мой надвигающийся оргазм, он увеличивает темп своих ласк, его пальцы погружаются в меня и выходят из меня с безжалостной эффективностью. Большой палец всё сильнее нажимает на мой клитор, посылая ударные волны удовольствия по всему моему телу. Я кричу, мое зрение затуманивается, когда оргазм обрушивается на меня волнами. — Вот оно, котенок. Поддайся этому. Позволь себе переступить через край для меня. Сайлус замедляет свои движения, вытаскивая свои мокрые пальцы из дрожащей плоти. Наклонившись вперед, он слизывает немного липкой жидкости, вытекающей из моего изнуренного лона. — Ммм… Но какая трата, тратить весь этот сладкий нектар на мои пальцы, когда он должен был покрывать мой член. Не дожидаясь ответа, он снова встает позади меня. — А теперь новый раунд. Я задыхаюсь, когда он снова оказываешься позади меня, и головка члена настойчиво приближается. Я чувствую, как моё тело уже начинает реагировать на обещание большего удовольствия. Оглядываясь на него через плечо умоляющими глазами, я слегка отвожу бедра назад, побуждая войти в меня ещё раз. С тихим рычанием он устремляется вперёд, одним мощным толчком. Он наклоняется надо мной, грудь прижимается к спине, и обнимает за талию, чтобы удержать меня против его натиска. Я полностью отдаюсь ощущениям, пронизывающим меня, каждый жесткий толчок приближает меня к грани экстаза. Я громко стону, мой голос эхом отражается от стен. Мои ногти впиваются в верёвку, когда я пытаюсь противостоять интенсивности, но это бесполезно. Звуки шлепков плоти о плоть, сопровождаемые нашими криками, заполняют комнату. Он протягивает руку, чтобы грубо погладить грудь, щипая и круча сосок между пальцами. Другая рука пробирается между ног, находит клитор и теребит его в такт толчкам. — Кончи для меня еще раз, котёнок. Двойная атака на мои чувствительные соски и клитор посылает меня навстречу новому оргазму. Я чувствую, как мои внутренние стенки начинают спазмировать и конвульсивно сжиматься вокруг члена, пытаясь вырваться наружу. Словно под влиянием моей мольбы, он издаёт гортанный стон, его член яростно пульсирует внутри меня. Он резко выходит, переворачивая меня на спину. С тёмным удовлетворением я наблюдаю, как семя капает на моё дрожащее тело. Последние толчки утихают, и Сайлус падает рядом со мной, тяжело дыша. Мы оба пытаемся восстановить дыхание. Наконец он поднимает голову и смотрит на меня, выражение его лица невозможно прочесть. — Это была лишь малая толика того, что я могу предложить тебе, Нанетта. Представь, что это удовольствие будет у тебя под рукой, когда ты захочешь… — протягивая руку, чтобы погладить меня по щеке, прикосновение удивительно нежно. Он освобождает меня от уз верёвок, ложась всем своим весом мне на грудь, аккуратно поглаживая спину. На его лице появляется странное выражение — удовлетворение, смешанное с чем-то более мягким. — А теперь отдыхай. Тебе понадобится твоя сила в следующий раз, когда я решу трахнуть тебя до бесчувствия. — он прижимается к груди. Когда я лежу, чувствуя тепло его тела и успокаивающую тяжесть его рук вокруг себя, я понимаю, что даже посреди такой сильной страсти и доминирования, в его прикосновениях есть определенная нежность. Это парадокс, который я не совсем уверена, как осознать, но он заставляет меня чувствовать себя в безопасности и желанной так, как никогда раньше. — Спасибо, Сайлус… — тихо шепчу я, уткнувшись носом в его макушку. Я закрываю глаза, наслаждаясь послевкусием нашей любви и умиротворением от того, что он меня обнимает. Когда усталость берет верх, я позволяю себе уснуть, уверенная в том, что я именно там, где мне и место — в твоих объятиях.