Сердце, плененное тьмой & Любовь, рожденная из пепла

Лангас — старейшая семья городка Раурии. История этой семьи уходит корнями к временам самого основания города. Вот уже на протяжении столетий родословная пускает свои корни в глубины небольшого поселения на севере страны, придавая этому роду с каждым годом всё большую аристократичность. Десятое декабря стал ещё одним судьбоносным днём в семье Лангас. На свет появилась — Нанетта Лангас. Вторая наследница должна быть такой же красивой, как и первый ребёнок. Но одна маленькая деталь скрывалась в поместье. Из поколения в поколение главной чертой рода являлись светлые, как солнечные лучи, волосы, зелёные глаза и бледная кожа. Только вот Нанетта не могла похвастаться роскошными белокурыми локонами. Единственное, что досталось девочке от этой семьи, так это прекрасные голубо-зелёные глаза, которые давали яркий контраст с чёрными, словно смоль, волосами. Декабрь в этом году выдался морозным. Лучики солнца играли с удовольствием на лицах прохожих, от чего те радостно морщили нос. Предприниматели во всю разбрасывали по улицами свои флаера предлагая новые улучшения для обогрева домов, прибавляя работы местным офицерам, которые ловили несчастных детишек, за то что тех просто купили здоровые дядьки таким большим соблазном в их возрасте — горсткой заморских конфет. Новомодная каменная кладка домов богачей служила прекрасным видом на центральный район города. Немногочисленные швейные магазины с вычурно большими витринами, во всю демонтировали свои новые наработки на особой подкладке, призванной защитить своего обладателя от холодов. Порой самое значительное и судьбоносное событие жизни случается в самый обычный день. И это случилось с утра, 30 декабря, когда вся моя жизнь была решена за меня.

***

Шли годы, Нанетта росла, но не как её сверстники. Названная мать воспитывала девочку как наследницу рода, поэтому её с детства обучали всем навыкам будущей леди: этикет, поведение, история, поэзия, игра на фортепиано. Всё это было для того, чтобы Нанетта могла удачно выйти замуж за высокопоставленного чиновника, ну или на крайний случай — просто богатого человека. Девочке было строго запрещено общаться с кем либо, даже с её старшей сестрой Адели. Всё своё время она должна была проводить за учёбой и только за ней. Такое поведение родителей объяснялось тем, что их старшая дочь в семь лет была умна не по своим годам и во многом опережала своих сверстников. Нанетта не соответствовала этим требованиям, для усвоения материала ей требовалось немного больше времени. Да и то, что она была дочерью той, кто опозорила всю их семью, родив ребенка от неизвестного мужчины, ложилось ещё большей тенью на невинное дитя. В местных тавернах долгое время не утихали слухи, однако всё рано или поздно надоедает. Старые слухи сменяются новыми. И это было не исключением. За девочку стали забывать и просто свыклись, были поодинокие случаи когда кто-то по пьяни обмолвился, но это были лишь пятиминутные воспоминания. Все просто привыкли, да и новости со столицы были куда интереснее.

***

Оторвавшись от очередной скучной книги об истории Анор Лондо, Нанетта подошла к окну и приоткрыла тяжёлый тёмный тюль, который впустил золотисто-янтарный свет, от заходящего солнца, в комнату девочки. Наблюдать за детьми, приблизительно её возраста, было своего рода познанием взаимодействий между людьми. Ветряные мельницы в руках детей означали наступления весны. Слушая рассказы от служанки, как проходит весенний фестиваль, Нанетта надеялась попасть туда хоть разок и увидеть это собственными глазами. Только пока это было мечтами, до восемнадцати лет никто не выпустит её дальше собственной усадьбы. 10 лет спустя — Леди, Вам лучше прекратить заниматься вышивкой, — старая женщина аккуратно расставляла чайный сервиз, — Ваша мать не любит когда Вы этим занимаетесь. — Знаю, но это единственный способ хоть как-то развлечь себя. И мне никогда не стать любимицей. — Не говорите чепухи. Да, может Вам и не уделяют должного внимания, но Вам даётся всё, чтобы Вы могли получить достойное образование. — Лучше бы не давали, — я неосознанно прошептала эти слова. — Вы что-то сказали? — слух у старушки уже был не тот, и это играло мне на руку. — Сегодня на ужин чай и фруктовая корзинка? — Да, госпожа. — А у неё? — Запечённая индейка с овощами. — Ясно, — нехотя взяв свой так называемый ужин, я подошла к окну. — Завтра мой день рождения, я хочу поехать в центр. Скажи маме, что поеду купить книг. — Хорошо миледи. Только в этот раз не набирайте так много пряжи, будет труднее прятать, — старушка прекрасно знала, что её подопечная едет в центр не ради книг, которые ей уже осточертели, а за нужными принадлежностями для вышивки. — Спасибо… Проснувшись рано утром, Нанетта пришла на кухню. О её тайных проникновениях в самое сердце вкусностей никто из родителей не знал, и не должен был знать. Брюнетку всё время держали на строгой диете и не позволяли есть еду, которую едят они. — Доброе утро! — открывшаяся дверца немного предательски проскрипела. — Доброе, — повара любили Нанетту и тайком кормили её по утрам нормальной, здоровой пищей. — Это тартар из говядины? И торт! — может мне и крупно повезло с генами, я была стройной от природы, что позволяло кушать всё при этом не набирая вес; но пять лет назад из-за болезни у меня сбился обмен веществ и я меньше чем за неделю набрала семь килограмм, что впоследствии привело к решению тётушки посадить меня на строгую диету, которая в общем не имела никакого смысла — мой вес предательски застыл на одной отметке в 60 килограмм. — Давно мы не делали тебе его, госпожа Лангас всё равно не особо любит тартар, не пропадать же добру? Тем более сегодня твой день рождения, а значит надо побаловать тебя, — мужчина мягко улыбнулся. — Спасибо! — мне пришлось встать на носочки, чтобы обнять повара. — Торт оставим на вечер, приходи как обычно. Отпразднуем твой день рождения. — Только не торопись, карета не скоро прибудет, — служанка тоже была на кухне в это время. — Угу, и ещё раз спасибо.

***

Женщины в изысканных платьях, поверх которых были надеты новомодные пальто вышитые на заказ, прогуливались вдоль замерзшей реки. С вычурных беседок доносился смех, который сливался с музыкой уличных музыкантов. Где-то вдали возле пабов, громкие споры мужчин, успевших напиться среди дня, разносились по всему кварталу. Выйдя из своей кареты на въезде к городу, я велела кучеру ждать на этом месте. Небольшой постоялый двор как раз располагался на въезде. Кучер был здесь постоянным гостем, так что ему без проблем предоставляли комнату для отдыха и еду. — Я, наверное, сегодня задержусь, так что не волнуйтесь, если меня не будет к назначенному времени. — Хорошо, госпожа. Можете не торопиться. — Вот, — я протянула коричневый мешочек. Мне давали не так много денег, но я все же смогла отложить небольшую сумму для подарка. — Спасибо, но не стоит, — кучер знал, что обычно в таких мешочках хранят монеты. — Тут неподалёку есть рынок, сходите и купите что-то для дочки, у неё скоро день рождения всё-таки. И не отказывай имениннице, — кучер бы никогда не принял таких подарков, так что я просто положила рядом с ним мешочек с монетами и ушла. — Спасибо госпожа! — мужчина кричал мне вслед, если бы я обернулась то точно увидела как его глаза наполнены слезами, ведь он теперь наконец-то сможет купить дочери теплой одежды, о которой так долго сетовал. Настроение было отличным. Планов как таковых не было. Купить нужные материалы для вышивки и какие-то книги для прикрытия. Не помешали ещё новые рукавицы, ведь свои я уже заносила почти до дыр. Таких дорогих подарков мне не часто дарили, так что надо посмотреть, ведь будут судачить, что барышня из заможной семьи, а ходит с порванными перчатками. Тетушка, так я её называю в не дома, обещала подкинуть дополнительных монет, в честь празднования дня рождения её любимой дочери. Это мой любимый ежегодный праздник, ведь только раз в году она такая щедрая и счастливая. Чем не повод для радости? Как раз могу заглянуть в мастерской переулок, приглядеться к ценам. Меня не очень интересовала ходьба по всяким разным магазинчиками одежды и аксессуаров, однако эти платья, с нынче модным, вышитым воротничком сумели меня заинтересовать. Ведь можно не платить баснословные гроши, а вышить себе этот воротничок самой. Сэкономленные монеты лучше уже потратить на билет, на новый каток, который поставили около площади прямо за переулком. Там хоть можно поглазеть на жизнь, которой у меня нет. Ребят, любящих покрасоваться перед девушками, профессионалов, делающих на льду невероятные трюки. А может я найду там свою любовь! Вот тут я почувствовала, на мгновение, легкое жжение в области груди, сердце зачастило с ударами в миг. Я застыла в мечтаниях о темноглазом парне, который подарит мне весь мир. Унять расшалившееся воображение благополучно помог пробегающий запыханный офицер с криками: «Ловите этого гаденыша!».

***

Первым делом я направилась за материалами. Лавка находилась в самом конце города, в скрытой улочке. Этот район славился тем, что тут было множество небольших магазинчиков и лавок с различными травами, инструментами для творчества и вкусными булочными. В основном тут проживали семьи с детьми. На узких улочках было сотни детей, они пробегали мимо меня улыбаясь. Кто-то из детей даже здоровался. Молодые пары весело болтали о чём-то своём, кое-где сидели старушки и обсуждали последние новости города. Жизнь здесь шла своим чередом, никто не заботился о каких-то там приёмах вельмож и изучению тонкости ведения боевого искусства. «Интересно, смогу ли я в будущем жить так же? Свободно, без всяких проблем и забот. Заниматься любимым делом… Дети будут бегать и резвится с местной ребятней, муж будет ворчать о том, что нельзя так баловать их ребёнка, при этом позволять даже больше чем я». — Госпожа Лангас? , — из мыслей о прекрасном будущем девушку вытащила женщина лет 30-40. — Здравствуйте, а мы знакомы? — Точно, Вы меня не знаете. Я дочка владелицы швейного магазина. Сегодня мы закрыты, мама неважно себя чувствует. Но она послала меня за Вами, так как сказала, что Вы обязательно сегодня заглянете к нам. Пойдёмте, я проведу Вас через чёрный ход. — Приятно познакомиться и скорейшего выздоровления вашей маме. — Меня зовут Мэй, можете обращаться так. — Хорошо, Мэй. Ты можешь тоже назвать просто Нанетта, без госпожи. — Как скажешь, ты же не против если буду обращаться на «ты»? — Нет конечно, так даже лучше. — Отлично. — А почему мы идём чёрным ходом? — Не хочу чтобы кто-то увидел, что мы открыли магазин только для одного посетителя. Сама понимаешь, потом будут ходить и проситься. — Угу. Я не займу много времени, — войдя в небольшой, но по своему уютный магазин, я подождала пока дочь владелицы включит небольшие светильники. — Не торопись. Мама сказала, что у тебя сегодня день рождения, так что, как и полагается в нашем магазине — имениннику 50% скидка. — Что-то я впервые слышу о таких акциях. — Хе-хе, значит ты просто не знала. — Спасибо. Разглядывая уже привычные для себя полочки с всякими принадлежностями, я стала выбирать нужные материалы: пару катушек ниток разных цветов, игольницу и пяльцы, так как предыдущие сломались. Особое внимание привлек стенд с деревянными шкатулками и органайзерами. — Раньше я не видела у вас такого, — взяв в руки одну маленькую шкатулочку, я пыталась понять для чего она нужна. — Мы недавно заключили договор с одной мастерской. То что у тебя в руках, это шкатулка для ножниц; круглые — это органайзер-конструктор, можно сделать до пяти разных секций, каждая часть делается индивидуально под желания клиента. А вот это маленькие кругленькие — это для обрезков нитей, тканей, сломанных игл. — Как настольная мусорка. — Одним словом, да. Сверху крышка крепятся магнитами, так что не надо переживать о том, что она случайно откроется… Прости, увлеклась. — Очень интересно было, правда. Я куплю её и вот эту, — Нанетта показала на шкатулку для ножниц и круглый органайзер. — Хорошо. Какой узор хочешь на крышку для органайзера? Можешь заказать индивидуальный рисунок, через час будет готов или можешь выбрать из готовых. — Хочу индивидуальный, с подсолнухами. — из всех цветов я любила именно их, не знаю почему именно они мне начали нравится, но они были такими большими, яркими и красивыми, что большего мне не хотелось. Может из-за того что в моей скучной жизни не хватало хоть одного яркого проблеска, то подсознательно подсолнухи стали этой заменой. — Тогда через час, может даже больше часа, точно не могу сказать, заказов много поступило на эти шкатулки. Можешь приходить вот к этому месту, — женщина написала название улицы и схему как туда пройти от её магазина. Если зайдёшь позже, ничего страшного. — Спасибо, сколько с меня? — С учётом скидки, 200 монет. — Держи. У меня был целый час, а то и больше, чтобы моё изделие было готово. Ноги неосознанно вели в сторону книжного.Только оказавшись внутри, я поняла, что шла сюда инстинктивно. «Вот чем я занимаюсь всю свою жизнь. Чтение книг стало не привычкой, а частью меня». — Вам что-то подсказать? — низенькая девушка обратила на себя внимание. Утончённое бледное лицо, такие же чёрные как смоль волосы и зелёные глаза. Я слышала, что зелёные глаза признак одной из самой влиятельной семьи владеющим большей половиной бизнеса города. «Эта девушка идеально вписывается на роль жены какого-то министра». — Да, я бы хотела найти какую-то книгу, но большую часть из них уже прочитана. Можете посоветовать… Какую-то новинку? — «Море одуванчиков», эта книга поступила неделю назад, но её уже многие хвалят. — Про что она? — Автор рассказывает сказочную историю об охотнике который потерял веру в любовь. Всего будет двенадцать томов, но пока доступны лишь два. — Тогда я возьму их. — Хорошо, пройдемте к кассе. Девушка бережно складывала книги, каждое движение давало знать, что она ценит книги и не даст, а бы как их упаковать. Расплатившись я не знала куда пойти, выбор книг оказался слишком быстрым. Вкус бодрящего, крепко заваренного кофе соблазнял, но это лишняя трата монет, лучше купить что-то полезное. Ведь за чашечкой кофе последуем мой любимый кусочек торта с фундуком… А и там новинка этого сезона — конфеты привезенные с соседней страны. Вкусные до чертиков, как цена… Какой идиот сделал их такими дорогими? Ведь на их родине они не стоят и половины местной цены. Немного побродив по местному рынку, я всё же купила несколько видов лечебных трав. Меня давно интересовала эта тема, прочитав множество книг по лечению, я постепенно старалась варить лечебные отвары с мазями. Поначалу выходило не очень, служанка тайком договорилась с лекарем о наставлении, вот так я и постепенно освоила самые базовые знания в траволечении. «Наверное уже время, чтобы забрать с мастерской свой заказ. Надо было сразу запомнить время, а не гадать теперь. Ну ничего страшного если приду раньше, всяко лучше чем опоздать. Да и в случае чего, будет оправданная покупка кофе». Достав из корзинки бумажку, которая дала женщина, Нанетта обдумала маршрут. Идти к магазину с вышивкой, а потом оттуда к мастерской заняло лишнее время. Девушка решила, что сократит свой путь улочками. Свернув в нужный закоулок брюнетке открылся совсем иной вид — обшарпанные стены старых деревянных домов, кое-где окна были вовсе без стекольной рамы, серые от пыли, простыни были вместо стекла. Прогнившее дерево держало по одиночные балкончики каким-то чудом. Гора мусора красовалась то там, то здесь. Лангас удивило, что она не встретила ещё ни одной крысы. Людей можно было пересчитать на пальцах одной руки. Это место навевало ужас, но несмотря на такую обстановку, две женщины любезно согласились рассказать Нанетт как дальше пройти до нужного ей места: — Когда пройдёте до конца улицы, сверните направо. Там пройдёте немного, затем заметите вдалеке шпиль, вот по нему и ориентируйтесь. — Спасибо большое. — Не за что. Мило попрощавшись, брюнетка шла по указанной ей дорогой. Её внимание привлекли необычные фрески и лепнина на домах. Она прошла всего одну улицу, а дома стали так резко отличаться друг от друга. — Ой! — неожиданно перед девушкой возник силуэт мужчины. От внезапного столкновения из её рук упала корзинка. — Извините, я не хотела, — Нанетта тут же стала собирать все свои вещи, которые покатись по небольшой улочке. — Ничего страшного, — парень обернулся посмотреть, кто же врезался в него. Оценив одежду незнакомки, тот понял, что она дворянка и каким-то образом оказалась в таком непримечательном районе. — Ещё раз извините, — я продолжала судорожно собирать в корзинку предметы, не обращая внимания на парня. Мне было дико стыдно и я хотела побыстрее убежать от незнакомца. Да что уж скрывать, за двадцать один год я не общалась с парнями, только наш кухарь, да лекарь, и то они мне как два дедушки. — Не ожидал, что в таком месте встречу кого-то из высшего общества, — блондинистый парень протянул мне охапку трав и я была вынуждена посмотреть на него. — Спасибо, я заблудилась немного… Просто я не местная, вот и так вышло. Извините ещё раз. — мои щеки залились краской. — Ты столько раз уже извинилась… Это так странно слышать от дамы вашего чина. — Ммм? — наконец-то собрав обратно в корзинку все вещи я выпрямилась, молодой человек тоже встал в следом за мной. — В столице свои правила, у меня в окружении всё по-другому. — этот незнакомец такой высокий, что мне аж стало неприятно от того факта, что я такая маленькая по сравнению с ним, хотя мой рост не был низким, а выше среднего, но с ним я чувствовала себя словно младенец. — Так куда Вы направляетесь, миледи? — Точно, — немного покопавшись в вещах, я неосознанно сунула парню бумажку. — Мастерская мистера Го. Давайте я Вас проведу, так будет быстрее. Вы же не против? — Спасибо большое… — это так странно, я сейчас иду и разговариваю с абсолютно незнакомым мне парнем, а лицо небось словно наливная вишня. — Так Вы не местная, оттуда будете? — Раурии, это недалеко от столицы, маленький городок. — мне очень любопытно узнать побольше информации, но я не могу задать вопрос, мне слишком боязно, я и так с трудом отвечаю на его вопросы. Хорошо что хоть не заикаюсь. Парень был в лёгком шоке, что его новая знакомая не знает кто он такой, даже его алые глаза никак не смутили юную леди. Во всех уголках Анор Лондо знали о нём, но девушка из ближайшего города не имела малейшего представления кто перед ней. — Извините, что так грубо… Но сын чиновника или землевладельца? — Сколько извинений, — лёгкая улыбка проскочила на устах парня. — Ни то, ни другое. Пару лабораторий в городе, одна из находится в Академии, наша семья финансирует научную кафедру. Ну и как полагается дворянам своя винокурня, — что-то внутри не давало возможности раскрыть всей правды этой девушке. — Хорошо разбираетесь в вине? — Вино как показатель качества жизни. Не сказал, что мне нравится весь процесс приготовления и в последствии реализации, хоть и алкоголь приносит нашей семье неплохие доходы, но я не сильный сторонник таких дел. Меня больше интересуют другие дела. Вино, как хорошее дополнение к жизни. — Если честно, то я бы хотела попробовать каково это на вкус… — когда успела набраться такой смелости, что уже напрашиваюсь на бокал вина с абсолютно незнакомым парнем? — Запрещают пить? — молодой человек явно был удивлен. — Быстро пьянеешь и творишь всякое непотребство? — Н-н-непотребство? — неужели я выгляжу таким человеком… — Ладно, я просто предлагаю, чего сразу так реагировать. Может и с виду такая вся стеснительная, а на самом деле та ещё развратница. Знаю таких. Всё моё тело сгорало от стыда, склонив голову я замедлила шаг, прокручивая в голове миллион мыслей, которые не осмеливаюсь озвучить. Так и хочется ударить эту широкую спину, доказать обратное — но я не могу ничего даже сказать в ответ. — Не сильно ты разговорчивая, даже не будешь говорить: «Я что похожа на тех легкодоступных женщин с улицы Н10?», даже не стукнешь меня? Он специально обернулся, чтобы кинуть на меня странный взгляд, приподняв левую бровь, при этом усмехаясь. В ответ я лишь отрицательно помахала головой. — Странная ты. Я снова молчу. В полной тишине мы прошли несколько метров, когда я наконец-то осмелилась сказать ему хоть что-то. — Мне запрещают пить и еда только с утверждения родителей. — «Еда только с утверждением»? Тебя в рабстве держат? Сколько вопросов… Он всё равно не поймёт мою жизнь. — Просто у меня строгие родители, вот и всё. — Ответила на вопрос, хоть один. — его голос стал громче, словно он хотел накричать, но сдержал себя. — Извините… — Господи, опять за своё. Ладно, неважно. Зовут то как? — Нанетта. — У тебя какое-то странное имя — Почему странное? — мне ещё никто не говорил такого, я перевела на него удивленный взгляд. — Ну, я просто не слышал такого имени никогда… и, не подумай, что я как-то питаю к тебе враждебное отношение или что-то такое. Мне просто просто интересно, кто тебя назвал таким странным именем? Ну, если ты, конечно, не против ответить на этот вопрос. Я не знала, что ответить, его вопрос завёл меня в тупик. А ведь и правда, я никогда не задумывалась, кто дал мне имя — тетушка или же моя настоящая мама. — Раз не хочешь говорить, пускай так и будет. — Сайлус, будем знакомы. — Взаимно. Даже назвав своё имя, Сайлус всё ещё не верил, что она не узнала его. — Увлекаешься вышивкой и травами? Заметил пока собирали вашу корзинку. — Да, если ещё встретимся, то обязательно подарю ароматный мешочек с вышивкой. Вы же не против? Это будет моим подарком за то что решили показать дорогу. — Опять говоришь, странная ты. Не против. Получить подарок ручной работы очень приятно. — Вас что-то беспокоит? — Эмм… Даже не знаю, — впервые за долгое время, у парня поинтересовались его здоровьем и это ввело в некий дисбаланс. — Плохо засыпаете? Или же мучают головные боли? Что-то в этом роде. — В последнее время плохо сплю. — Замечательно, тогда подберу соответствующие травы. — Мы пришли, — парень указал мне на противоположную сторону улицы, — Я подожду тебя здесь. — Подождете? — мне стало боязно, а вдруг он специально построил наше столкновение? И у него дурные намерения на счёт меня… — Не надо так выпячивать свои глаза, просто вежливость. А то по твоему лицу написано, что я тут тебя убить собираюсь. — Извините… Я скоро вернусь.

***

— Ты уверен, что хочешь ещё пообщаться с ней? — резко появившийся парень, во всём чёрном, что следовал позади парочки. — Уверен. Впервые встречаю того кто не знал моего статуса, это очень интересно. Люк, на сегодня ты свободен. — Но при… — парень не успел договорить предложения, как внезапно ему тут же закрыл рот другой парень, выглядящий точь в точь как первый. — Ещё на всю улицу закричи, — цокнувши, Сайлус, стал потирать переносицу. — Вы ребята, меня в могилу сведёте быстрее, чем кто-то убьёт меня. — Извини, — парень в маске дал подзатыльник своему напарнику. — Нас никто не заметит, не переживайте. Пойду проверенным путём. Если отец спросит где я, скажи как обычно. — Сайлус намерено смотрел на левого подчинённого, игнорируя Люка. — Хорошо, господин. Сайлус накинул капюшон и скрылся в тени, чтобы Люк с Кираном спокойно вышли из переулка. В этом районе часто ходили стражники и никто особого внимания не обращал, люди настолько привыкли к их присутствию в городе. — Забрала? — парень заметив Нанетт, оглядевшись вокруг вышел из тени. — Да, — неловкая пауза повисла в воздухе. Я вот так впервые открыто заговорила и прогуливалась с парнем. — Нанетт, — голос Сайлуса прервал эту тишину, — У тебя есть друзья? — Нет, — моментальный сухой ответ без раздумий вырвался с моих уст. — Но были же когда-то? — Не было. «С самого раннего детства мне было запрещено играть, общаться с другими детьми. Даже с моей сестрой…» — Я должна обойти бесчисленное количество девушек из великих семей, и я не должна опозорить свой род. — Тебя воспитывают и учат только, для того чтобы стать женой какого-то высокопоставленного чиновника или наследника престола? — последние слова чётко выделил интонацией. — Наверное так и есть, мне постоянно говорят, чтобы я училась больше, так как никто не захочет брать меня в жены… — Почему же? — чем больше девушка рассказывала, тем больше Сайлус удивлялся такому отношению к собственному ребёнку. Даже его отец так не относился к нему. — Говорят, что я уродина и должна благодарить, что мне вообще дают образование. — Учишься в Академии? — Нет, сама дома. Моя старшая сестра учится там, год назад они с отцом уехали в другую страну, чтобы она могла получить лучшее образование. Я всё ещё недостаточно хороша в учёбе. — Не надо делать поспешных решений. Ты умна по своему. — Спасибо, но не надо говорить это с жалости. — Я тебя и не жалею, — его голос прозвучал иронично. — Есть время? — Время? — Не хочешь попробовать нашего вина? Мы можем пойти на мою винокурню. — В винокурню? — неожиданный вопрос немного ввёл в шок. Я хотела, чтобы мой день рождения был веселым и как у других, но кажется идти за пределы города с человеком, которого знаешь меньше часа, не очень хорошей затеей. — Опять твой взгляд выдаёт твои мысли. Что за боязнь всего? Я ж не насиловать тебя собираюсь там, а просто предложил культурно провести время. — Значит мы переместимся за пределы города? — Угу. До захода солнца ещё пару часов, если я соглашусь разочек, то ничего же страшного не случится? Всё равно хуже не будет чем дома. Господи, на что я сейчас соглашаюсь, действительно сошла с ума. — Хорошо, только у меня есть два часа. — Прекрасно, нам с головой этого хватит. — Но как мы туда доберёмся? — На моей лошади. Пройдя ещё немного парочка дошла до места, где Сайлус привязал свою лошадь. — А пешком долго будет туда идти? — мой разум начал приходить в порядок и осознавать, что я натворила. Почему меня не смутил тот вариант, что мы будем ехать на одной лошади… — Ты хочешь туда все 2 часа идти? — Нет. — Тогда не капризничай. Сайлус неспешно подошел к лошади, где висела небольшая сумка, достав оттуда черную тряпку с веревкой, и направился ко мне. — Я возьму. Сказав это, он взялся за мою корзинку, что я неосознанно начала тянуть её на себя. Его недовный взгляд говорил сам за себя, легкий мандраж пробежал по моей спине, эти красные глаза излучают нагнетающую ауру, и я моментально отпустила корзину. Ничего не сказав, он ушёл привязывать мою корзину к лошади. Я просто наблюдала за ним, особенно за его венозными ладонями. Уж слишком они привлекали меня. — Так и будешь тут стоять столбом? Не успела я осознать что происходит, как оказалась на руках парня. Он мастерки усадил моё тело на животное, а затем и сам залез в седло. Обхватив мою талию, Сайлус взял в руки поводья и сдвинул лошадь с места. Такое ощущение близости сбивало с толку, по телу медленно разливалось странное тепло. Неловкость достигла всего пика, что даже он не проронил и слова, мы просто ехали молча. Дорога была недалёкой и уже спустя полчаса виднелось очертание винокурни. При въезде стояла вырезанная деревянная табличка: винокурня «Свет во тьме», а снизу короткая фраза, гласящая: «Звёзды бывают не только ночью».

***

Сайлус был даже рад, что его новая знакомая согласилась привезти её на винокурню. Сегодня был выходной, никого кроме девушки и него в округе не было, все слуги отправились домой. Усадив гостью в большой гостиной, Сайлус зажег камин и направился в погреб, выбрать достойное вино на пробу. Выбор лёг на вино выдержанное на протяжении 20 лет, по рассказам девушки он понял, что её семья чтит свои традиции, и такое вино будет ей подстать. Захватив с кухни фруктов, парень направился к своей гостье. — Думаю это вино должно тебе понравится, — открыв бутылку, Сайлус мастерски разлил по бокалам изысканный напиток. — Тебя учили разливать напитки? — Подрабатывал в баре когда-то, привычка с работы осталась, — Сайлус поставил стакан возле меня. — Так много… — Это ещё не много, — будто передразнивания, он долил себе в бокал красной жидкости. — Не позволено даме сидеть и одной пить, тем более я налил немного. Иногда можно нарушишь свои устои. Я лишь улыбнулась в ответ. — Так как ты пьёшь впервые, говорю сразу, тебе может не понравится и с большой вероятность быстро опьянеешь. Так что такого количества на первый раз хватит, — чокнувшись бокалами, Нанетта сделала первый глоток алкоголя в её жизни. Жидкость медленно обжигала горло девушки, поморщившись она взяла в рот нарезанное яблоко, чтобы перебить это ощущение. — И как люди это пьют так спокойно? — Они привыкли просто, — Сайлус сделав два глотка опустошил бокал, — А кому-то действительно нравится этот вкус. — Зато теперь я знаю какой на вкус алкоголь, — румянец уже выступил на щеках Нанетты. Сидеть в тишине и просто молчать перестало быть таким смущающим, а наоборот расслабляло девушку. То ли от алкоголя, то ли от того что за это время она привыкла к парню. А может тепло от камина добавляло этому всему спокойствия. — Кажется, что я наконец нашла кого-то, с кем могу так просто посидеть и поговорить. Интересно, а что если… Нет, это ничего не будет значить, — бормоча себе под нос, Нанетта смотрела как яркие огоньки в камине, которые потихоньку переставали так ясно гореть и тускнели. — Всегда рад быть другом, с которым можно поговорить. — Спасибо тебе… — За что? — неожиданно для самой себя я встала возле парня. Постояв так пару секунд, набравшись смелости произнесла: «Извини». Сайлус не успев понять за что девушка опять извиняется, как её губы оказались на его, но тут же она попятилась назад. Алкоголь всё же затуманил разум и не думая ни на секунду Сайлус притянул к себе девушку обратно, усадив на колени. Нежно чмокнув губы Лангас он выжидал реакции, та неосознанно легонько махнула головой в знак согласия. Прохладная ладонь накрыла лицо брюнетки, другая же легла на талию. Медленно и не спеша парень стал прикусывать нижнюю губу Нанетты, спустя минуту он всё же проник в её в рот свойским, но в то же время нежным поцелуем. Для него она очередная игрушка, мимолётное влечение. Но почему где-то в подкорках закралась мысль: ты не сделаешь это с ней. Нет, ему приходилось пару раз завести таких юных девиц на утешение естественной потребности, вот только он брезговал спать с некрасивыми, по его мнению, девушками, что с первого взгляда не приковывали к себе сотни мужских глаз. А тем более с неуверенным в себе тихонями, он больше всех ненавидел таких. Но сейчас он с ней — ничем не примечательной, извиняющейся за любое действие. Вот только что-то его зацепило в ней, он сам не понимал, что такого в ней может ему понравится? Может еле уловимый запах лекарственных трав, исходящий от её одежды или же фарфоровая кожа, словно она та нелюбимая кукла, которая потеряно лежит где-то под кроватью? Слишком много «может». Будь они сейчас где-то на банкете в честь празднования очередной его победы на войне, даже если она случайно попалась ему на глаза, то он и не заметил её. Или хуже — публично высмеял её и та в слезах убежала куда глаза глядят, лишь бы скрыться от насмешек окружающих. Неуверенные попытки создать иллюзию того что это не первый её поцелуй, робкие движения рук в незнании куда их деть — всё это не раздражало, а наоборот почему-то забавляло и он не перехватывал инициативу в свои руки, а просто следовал за ней. — Расслабься, — парень погладил по щеке Нанетт. — Извини, это… — брюнетка случайно прикусила его язык и во рту раздался металлический вкус крови. — Ничего страшного, — обхватив руками затылок, он притянул на вид такое невинное личико девушки. Страстный стон раздался по широкому пространству. — Нанетта. — проведя кончиком языка по пухлым, от покусываний губам девушки, Сайлус сразу же впился требовательным поцелуем. Мысли путаются, его разум заполнен только этой девушкой. Он хочет молиться о большем. Внизу живота начинает разгораться одно из самых сокровенных желаний. От елозящих по его паху ягодиц становится невыносимо, чувствительный бугорок пульсирует и требует продолжение, но он не стал действовать дальше, а лишь выгнулся от полученных приятных ощущений. — Это вышло как-то случайно, извини… — девушка всё ещё сидела у парня на коленях и рассматривала такие чарующие алые глаза. — Нанетта, хватит извиняться. Ничего страшного не произошло, — парень уткнулся носом в шею брюнетки. — Можно мы так немного посидим? — Ладно… — я зарыла в шелковистые белокурые волосы свои пальцы. Я нуждалась в этой нежности, которой так не хватало. Даже с незнакомым мне человеком. Краем глаза замечаю на другой стороне комнаты — чёрную птицу. Мой затуманенный мозг не припоминает, чтобы на мраморной колонне в половину с человеческого роста, сидела какая-то птица, так еще и с одним металлическим крылом, который светится красным как и глаза этого существа. Тени давят, их невидимое давление удушает. Перед глазами пелена, голову как будто ударили молотком. Сайлус спокойно поднимает меня с себя и ставит на, дрожащие от недостатки сил, ноги. Одной рукой я моментально берусь за соседнюю спинку стула, чтобы устоять. Пытаясь понять, что со мной происходит, я смотрю на Сайлуса, в надежде на его помощь, который всё также сидит на стуле, но его взгляд, он словно наслаждается моим состоянием, уголки рта приподняты вверх. Все тело говорит об его состоянии — наслаждение от происходящего. — Что сделал со мной? — моя речь несуразна, каждое слово мне далось с трудом. — Тссс, милая, небольшой эксперимент, не более. Скоро тебе станет лучше. Остатки сил я вкладываю в руку, чтобы схватить лежащий нож на столе. В ответ слышу лишь холодный смех, а на столе появляется пистолет. — Поиграем в одну игру? — его малиновые глаза полны азарта и злобы. — Тебе забавно? — всё это время его уголки губ понемногу поднимались вверх. Он встаёт и его высокая фигура загораживает часть света, я чётко вижу как его правый глаз начинает светится красным. Я смотрю на него, пытаюсь использовать оставшуюся трезвость, чтобы найти намёк на эмоции, хоть что-нибудь на его лице… Но теперь оно как камень. Пальцы у него длинные, а ладонь холодная. Он обхватывает моё лицо, смотря в мои напуганные глазницы. Этот взгляд проницательный, холодный, без эмоций. Призван вызвать только одно — чувство страха. Я выпрямляю спину, убирая руку со спинки стула, моё состояние всё ещё нестабильное, но я не могу показать что проигрываю эту «игру», пытаясь отдернуть руку с моего лица, делаю только хуже. Он начинает сжимать его крепче. — Не сопротивляйся, будет только хуже. — он произносит эти слова так, будто отдает приказ, который не подвергается сомнению. Сайлус оборачивается, не боясь, что нож в моей руке окажется в его спине, и бросает мне футляр с пистолетом. — Слабо? Я смотрю на него с непониманием, моё тело становится ватным и в тот же момент темнеет в глазах.

***

Голова кружится, веки трясутся. Я пытаюсь прийти в себя, надеясь, что все было просто плохим сном. Осматриваю комнату — здесь тусклый свет, играет тихая музыка на виниле, насыщенный, как ночь, звук чарует и погружает в мир классики. Медленно, но верно я прихожу в себя. Один момент я упустила — теперь моё тело привязано к стулу, а в руках находится пистолет с выгравированными инициалами. В голове мелькают сотни вопросов: чьи это инициалы? Почему этот пистолет у меня? Как я оказалась в этой комнате? Мы всё ещё на винокурне? Паника подступает, но я заставляю себя оставаться спокойной, хотя сердце бешено колотится. Стараюсь освободиться, но веревки затянуты слишком туго. В ушах звучит гулкий стук собственного пульса, когда я внезапно слышу шаги за дверью. Они медленные, размеренные, словно человек за дверью знает, что я никуда не денусь. Дверь скрипит, открываясь, и фигура появляется в проеме, окутанная тенью. Не успеваю рассмотреть лицо, но ощущение знакомости пронизывает меня до костей. Он подходит ближе, и свет слабой лампы выхватывает черты его лица — те же инициалы на пистолете, что и у него на брошке, выгравированы словно метка судьбы. — Наконец-то ты проснулась, — его голос глубокий, спокойный, с ноткой удовлетворения. В этот момент я понимаю, что происходящее далеко не сон, а начало чего-то гораздо более страшного. Я сглатываю, чувствуя, как сухость заполняет горло. Пытаюсь ответить, но слова застревают на языке. Он подходит ближе, его шаги отдаются в моей голове. Каждое движение, каждый звук кажутся усиленными, как будто комната сужается, заставляя меня чувствовать себя пленницей собственного разума. — Ты, наверное, задаешься вопросом, что происходит, — продолжает он, наклоняясь ко мне так, что я могу почувствовать его дыхание на своей коже. В глазах его танцует холодный огонь — смесь расчета и жестокости. — Но ты уже знаешь ответ. Глубоко внутри. Внезапно он берет мою руку с пистолетом, заставляя пальцы крепче сжать рукоять. Я чувствую холод металла, и пистолет будто становится продолжением моей руки, тяжелым и чужим. — Это всего лишь начало, — шепчет он, и я замечаю, как на его губах играет едва заметная усмешка. — Ты вспомнишь всё. Вопрос только в том, захочешь ли ты этого. Мои мысли словно вихрь, но одна мысль всплывает на поверхность, отчетливая и пронзительная: этот человек связан с моим прошлым. Но как? И что я должна вспомнить? Он отходит назад, словно предоставляя мне время на размышления, и я ловлю себя на том, что не могу оторвать глаз от инициалов на пистолете. Они словно оживают, перетекают в формы, образы, тянутся к чему-то давно забытому, но важному. — У тебя есть выбор, — его голос снова разрезает тишину. — Принять правду… или снова потерять всё. Он делает шаг назад, вытаскивает нож и, легким движением, разрезает веревки на моих запястьях. Я чувствую, как он наблюдает за мной, выжидая. Я чувствую, как веревки ослабевают и спадают с моих запястий. Кровь начинает свободно циркулировать, оставляя на коже ощущение покалывания. Пистолет всё ещё тяжело лежит в моей руке, как будто питается моей неуверенностью. — Что ты хочешь от меня? — наконец вырывается из моих губ, слабый, но полный отчаяния вопрос. Он не отвечает сразу, вместо этого садится на кожаное кресло напротив меня, его взгляд словно изучает каждую частицу моего существа. В его глазах читается нечто большее, чем просто хладнокровие — там прячется тень сожаления. — Не я что-то хочу, — его голос звучит тихо, но в нем слышится стальная нотка. — Это ты пришла сюда. Моя голова кружится, не от страха, а от осознания, что я действительно пришла сюда. Осознано. Это не случайность, я мой выбор. — Кто ты? — моя рука невольно сжимает пистолет крепче, как будто он вот ответит честно на мой вопрос. Он не отводит взгляда, продолжая изучать меня. В его глазах мелькает что-то странное. Тишина затягивается, и я чувствую, как напряжение между нами становится почти осязаемым. — Кто я? — наконец, произносит он, слегка наклоняя голову, будто обдумывает, стоит ли отвечать. — Я тот, кого ты пыталась забыть. Тот, от кого ты бежала… но в итоге сама нашла дорогу обратно. — Хватит говорить загадками, — моя рука направляет пистолет на него. — Ты… ты не тот за кого пытаешься выдавать себя, — я произношу это, осознавая, что сейчас ведусь на его глупую игру, но его присутствие всё равно почему-то кажется знакомым. — Я видел, как ты сделала выбор, и как ты решила забыть об этом. Но прошлое невозможно стереть, особенно когда оно слишком важно. Он откидывается на спинку кресла, словно пытаясь создать дистанцию. — Выстрели, даже если это причинит тебе боль, — продолжает он, его голос снова приобретает ту самую стальную нотку. Слова, как ледяные осколки, врезаются в мою душу. Я понимаю, что не смогу сделать этого. Не в этот раз. Моя рука с пистолетом дрожит, но я не опускаю его. Вопрос в том, что я собираюсь сделать дальше, и есть ли в этом комнате действительно ответы, которые мне нужны. — Что ж, — произношу я, удивляясь, насколько твердо звучит мой голос. — Если хочешь, чтобы я сделала это, то тогда мой выбор сделан. Сайлус зажимает область между бровями, затем стучит костяшками пальцев по столу. Он долго молчит, будто взвешивает что-то в своей голове. Его пальцы, крепко зажимающие переносицу, медленно опускаются, и он снова смотрит на меня, но теперь в его взгляде читается смесь усталости и, возможно, доли уважения. — Ты уверена? — его голос звучит мягче, но всё ещё холоден. Кажется, он ожидает от меня последнего шанса на отступление, на попытку изменить решение. Но я больше не чувствую страха. Пистолет в моей руке перестает дрожать, и моя решимость становится незыблемой. – Да, — отвечаю я, не отводя взгляда. — Я сделала выбор. Он медленно кивает, его лицо остается непроницаемым. Но я вижу, как за этой маской что-то двигается, как будто мой ответ стал для него неожиданностью. Он снова стучит костяшками пальцев по столу, словно пытаясь вернуть себе прежний контроль над ситуацией. — Тогда действуй. Сердце начинает стучать быстрее, но я держу себя в руках. Всё, что я пережила до этого момента, было лишь прелюдией к чему-то гораздо более значимому. В один миг я щурю глаза и нажимаю на курок. Тишина. — Ты думаешь, что пистолет в твоих руках — это оружие, — говорит он, хлопая мне. — Это было хорошо, но не очень смело. Он делает шаг вперед, его глаза пристально смотрят на меня. — Ты можешь использовать его, — говорит он, кивком указывая на свой пистолет. — Ты можешь закончить всё здесь и сейчас. Или ты можешь использовать его, чтобы открыть дверь. Слова Сайлуса зависают в воздухе, и время будто замирает. Пистолет в моей руке ощущается по-другому — как инструмент, способный либо разрушить, либо освободить. Он не торопит меня, не двигается, а просто стоит, наблюдая за моим внутренним конфликтом. Всё, что я знаю, — это то, что выбора у меня больше нет. Я пришла сюда, чтобы повеселится, а сейчас нахожусь в очень странном положении, где мне приказывают или убить, или уйти, как будто ничего и не было. — Я просто хочу уйти — наконец произношу я, твердо, хотя внутри меня всё ещё бушуют сомнения выстрелить в него. Сайлус молча кивает, словно ожидал такого ответа. Он достает из кармана небольшой ключ, затем подходит к стене, где, как я замечаю, скрывается едва видимый контур двери. С лёгким щелчком он вставляет ключ в замок и поворачивает его. Дверь открывается медленно, беззвучно, словно приглашающая меня в мир, который был закрыт для меня так долго. Не задавая лишних вопросов Сайлус проводил меня к постоялому двору, где кучер уже запрягал коня. — Надеюсь, мы больше не увидимся, — я осмелилась заговорить. — Если ты того хочешь. Парень набросил капюшон и в миг скрылся из виду. Я ещё некоторое время смотрела за удаляющимся силуэтом.