Самый лучший друг

      Казалось, время остановилось. Не существовало ничего — только она, только здесь и сейчас. Его пальцы касались её щеки, осторожно перебирали упругие каштановые завитки.       Больше всего на свете хотелось рвануться вперёд.       Смять губами её губы, прижать к груди хрупкое тело, вдохнуть полной грудью аромат её кожи и волос, впитать его каждой клеткой тела.       Снова стать целостным.       Наконец-то вспомнить, что такое настоящая жизнь — вспомнить, как это, когда в груди больше не болит и не тянет.       Но нет. Так нельзя. Спешить нельзя.       Нужно действовать аккуратно и постепенно, поэтому Драко неохотно отнимает руку от её волос и отрывает взгляд от её расслабленного теперь лица:       — Мне пора… я приду позднее. С новостями о твоём сыне.       Карие глаза смотрят внимательно и с надеждой. Гермиона размыкает губы, чтобы что-то сказать, но, будто передумав в последний момент, лишь кивает на его слова и опускает взгляд.       Он разворачивается к двери, чтобы уйти, и делает шаг, другой. Пальцы обхватывают круглую ручку, когда за спиной раздаётся тихое и кроткое «спасибо тебе ещё раз», и Малфой находит в себе силы, только чтобы молча кивнуть и не оборачиваясь выйти за дверь.       Внутри, там — за рёбрами, где разгоняет кровь неспокойное теперь сердце, — ревёт страшный зверь.       Он сожрёт и сожжёт всех, кто научил её этой кротости и покорности, потушил огонь в неспокойных карих омутах.       Нужно только немного времени.       Расправив затёкшие от напряжения плечи, Драко тяжело выдыхает и оглядывается вокруг, вновь привыкая к окружающей действительности. Он снова слышит и видит реальность.       С неизменной белозубой улыбкой, но колючими и внимательными глазами к нему навстречу по светлому коридору уже идёт Забини. Дружеский хлопок по плечу.       Его голос тихий и звучит над самым ухом:       — Не хотел отвлекать и беспокоить, но есть что обсудить. В кабинете.       Быстрый согласный кивок:       — Идём.       Кабинет Блейза просторный и светлый: нежно-зелёные стены, большие окна с легчайшим тюлем, широкий рабочий стол, светлое кожаное кресло хозяина кабинета и удобное кресло попроще — для посетителей. На стенах висят самые разные дипломы и грамоты в лаконичных рамках, на полу — белый пушистый ковёр.       — У тебя глаза не ломит от этой белизны? — не выдержав, усмехнулся Малфой, усаживаясь в кресло для посетителей и закидывая ногу на ногу.       — Мне комфортно. Есть в светлых оттенках… какое-то очарование, — дежурно улыбаясь, пожал плечами Блейз, доставая из потайного шкафчика в стене бутылку огневиски и два рокса. Вопросительно взглянув на Малфоя, он покачал стаканами в воздухе: — Будешь?       Кивнув и рассудив, что на этом светская часть беседы окончена, Драко принял стакан, наполненный янтарной жидкостью на два пальца, и, сделав короткий глоток, быстро спросил:       — О чём разговор?       Забини молча сел в своё кресло и отпил из стакана.       Чёрные глаза не отрываясь смотрели в серебристо-голубые.       Помолчав, главный колдомедик больницы Святого Мунго заговорил:       — Помнишь, при первом осмотре я высказал предположение, что Гермиона испытывала длительный стресс и нервное перенапряжение, поэтому очень много регионов её диагностической карты были окрашены в фиолетовый цвет…       — Конечно, помню, — Малфой, прищурившись, подался вперёд, опираясь локтями о край стола.       Лицо Забини было сосредоточенным и серьёзным.       Задумчиво кусая губы, Блейз продолжил:       — У меня есть все основания полагать, что я ошибся в диагнозе. Здесь речь идёт не только о длительном стрессе, Драко. Здесь всё гораздо интереснее и сложнее.       Драко терпеть не мог этой подготовки и подводок к основному разговору, хотя сам использовал их регулярно, но управлять ситуацией — не то же самое, что быть в ней стороной, которая никак не может повлиять на ход беседы.       Поморщившись, он откинулся в кресле и ослабил узел галстука, с раздражением отмечая, что рубашка неприятно прилипает ко взмокшей спине.       Верно истолковав его состояние, Забини тяжело вздохнул и вновь заговорил, отслеживая, как меняется выражение лица Малфоя:       — У меня есть все основания предполагать, что на Грейнджер было произведено воздействие заклятия Конфундус. Очень качественное. Очень мягкое, а потому практически незаметное.       Лицо Драко стало похоже на каменную маску. Застывший взгляд стальных глаз был полностью растерянным.       Помедлив, Малфой наконец пришёл в себя и хрипло проговорил:       — Ты можешь сказать, как давно произошло воздействие? Сколько она находилась под заклятием?       Блейз кивнул, смыкая пальцы в замок перед собой, и с уверенностью проговорил:       — Конечно. Я даже могу отследить след остаточной магии.       Удовлетворённый ответом, Драко одёрнул пиджак и приготовился вставать из-за стола, как вдруг на оконное стекло обрушился мощный удар клюва.       — Эти ёбаные птицы когда-то разнесут мне окно, — пробурчал Забини, кинувшись открывать почтальону, чтобы не допустить второго удара.       За окном в ожидании, когда её впустят, зависла, размахивая огромными крыльями, серо-белая ушастая сова. К крупной лапе было привязано два свитка под сургучом.       Всё ещё недовольно хмурясь, Блейз отобрал у совы письма и, впихнув в клюв беспардонной птицы орех, сорвал сургуч с одного из свёртков, не глядя и закрывая окно за тяжело взлетевшей с подоконника совой.       Он передал второе письмо Драко, быстро пробегая глазами по строчкам.       — Меня приглашают на Совет Священных… к чему бы это? — бровь Забини саркастично изогнулась, когда лица друга коснулась самодовольная усмешка: — Что снова придумала твоя белобрысая голова?       — Тебе понравится… пошли, — Малфой быстро встал со своего места и устремился к дверям кабинета, продолжая ухмыляться.       — Мне редко нравятся твои идеи, помнишь? — пробормотал Забини, бросая быстрый взгляд в его сторону и снимая с плеч белый халат. Он щёлкнул пальцами, приманивая пиджак, и устремился следом за Драко.

***

      Зал для созыва Совета совершенно заслуженно носил второе имя. Великий Зал Совета потрясал и своими размерами ничуть не уступал легендарному Большому Залу Хогвартса.       Пространство для выступлений в центре, в форме идеального круга, было окружено сидячими местами, которые плавно, подобно греческому амфитеатру, устремлялись вверх, к расписанному сценами из магической истории потолку: лепнина; огромные венецианские окна под тяжёлыми парчовыми ламбрикенами; позолоченные колонны; фрески, на которых изображены страждущие и ободранные люди и полулюди — очевидно, полукровки и маглорождённые — тянущие руки к облачённым в рыцарские доспехи и восседающим на крылатых конях чистокровным.       Им так нужен пафос и величие… даже в мелочах.       От долгого лицезрения всего этого Малфоя всегда начинало мутить, поэтому он постарался сконцентрироваться на том, кто именно сегодня решил почтить Совет своим присутствием.       Драко довольно прищурился.       Те семьи, которые ему сейчас особенно интересны, обозначили своё присутствие одним-двумя представителями. Они поддержат его инициативу.       — Джиневра здесь, — голос Блейза звучал хрипло и с придыханием.       Сдержав усталый вздох, Малфой едва слышно проговорил, рассматривая его взволнованное лицо:       — Держи себя в руках… сейчас не время.       — Я только поздороваюсь, — устремляясь вперёд, на ходу бросил Забини.       Мысленно Драко махнул рукой, понимая, чем закончится это «приветствие»…       Эти двое были затянуты в узел похлеще, чем Малфой с его Грейнджер… хотя суть была всё той же.       Джинни вышла замуж за Поттера, потому что «так положено». От них этого тоже ждали, но вышла она за Поттера лишь потому, что не дождалась инициативы от Забини.       Почему? Да потому что Блейз считал себя неподходящей для неё партией: боялся сделать шаг и долго смотрел на девушку, которая ему нравится… пока смотрел — Джинни вышла замуж.       Слишком плохая репутация. Слишком смущающее прошлое. Слишком тёмная кожа и далее по списку…       При этом они не отрицали обоюдного притяжения и не упускали случая встретиться. Заходили ли они дальше встреч? Как знать. Свечку Драко не держал.       Ему бы в своём разобраться…       Отведя задумчивый взгляд от мило щебечущей парочки, он улыбнулся Эрни, который уже ожидал его в центре Зала.       — Волнуешься? — крепкое рукопожатие Макмилана вернуло мысли Драко в нужное русло.             — Как всегда нет, — ответил Малфой, почти не кривя душой, почти откровенно, почти сбросив со счетов тех, кто будет против его слов.       Ободряющий хлопок широкой ладони по спине:       — Тогда приступим.       — Попрошу вашего внимания, дамы и господа! — зычный, усиленный Сонорусом, голос Макмилана плыл над головами собравшихся: — Я собрал вас здесь для принятия очень важного решения. Сегодня на обсуждении вопрос исключения чистокровной фамилии из списка Священных двадцати восьми. Подлежащая исключению фамилия: Уизли. Фамилия, обратившаяся за соисканием разрешения исключить: Малфой.       Взгляд Драко скользнул по удивлённым, заинтересованным и смущённым лицам.       Он отметил, как напряглась и подалась вперёд Джиневра, ухватившись за руку нахмурившегося Забини.       Хищный оскал искривил губы Малфоя.