★ Восхождение ★ Короля ★

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Харон остановился на опушке сибирского леса, где могучие деревья словно сговорились преградить дорогу любому чужаку. На небе между рваными тучами проглядывал тусклый свет солнца. Впереди по бескрайнему полю рассыпались избы. Не так много, но достаточно, чтобы жители не сошли с ума от одиночества. Вдали слышался глухой стук топора, а в тон ему лаяла собака. Но даже здесь ему не скрыться от НЕË. Деревня выглядела как место, где остановилось время: крыши, покрытые шапками мха, тонкая нить дыма, лениво вьющаяся над печными трубами. Казалось, этот маленький мирок, укрытый от всего зла и хаоса, способен подарить ему то, чего он никогда не знал — простое человеческое счастье. Харон усмехнулся своим мыслям — глупо ожидать, что такой уголок существует. «Завёл бы корову и копал грядки. Короткая жизнь вряд ли бы успела наскучить. Я бы ходил к дяде Коле каждый вечер выпить самогонки. Только о бабе придётся подумать, чтобы пилила меня за ленивую жизнь. Идиллия! Нахер это бессмертие!» Подошёл к знакомому дому, стоящему чуть в стороне. На крыльце, свернувшись калачиком, мирно сопела кошка. Увидев демона, она лениво приоткрыла один глаз, но вскоре вновь задремала. Харон почувствовал, как волнение сменяется лёгкой радостью от предстоящей встречи с дядей Колей, старым другом и источником его любимого самогона. Лучше не терять время, дьявол в лице Люцифера придёт по его душу в любой момент. Иначе быть не может. — Колян? — спросил он, постучавшись. Оттуда донеслось бодрое кряхтенье — приглашение войти. Дверь была не заперта. Мужчина семидесяти лет поднялся с кресла, гостеприимно растопырив руки в стороны, чтобы стиснуть демона в объятиях. Но его опередил медвежонок. Он промчался мимо, обогнав хозяина, и бросился на Харона. Парень попытался оттолкнуть его тушу, которая сильно увеличилась в размерах в последнего раза, как они виделись. — Фу! Брысь! — демон всё же потрепал его по загривку. — Ты ещё более вонючий, чем я тебя помню. — И гадит тоже больше, — наконец подоспел дядя Коля, всё же увлекая Харона в по-отечески крепкие объятия. — Прямо беда с ним. Как внук неугомонный. Михей у меня на сибирских харчах растёт. Супы, каши и ягоды из лесу. Ну и самогон, конечно, иногда подливаю, чтоб веселее было, — старик подмигнул с хитрецой. — Не сомневаюсь, — усмехнулся демон, хотя самогон он уважал всерьёз. — Как тут у тебя дела? Всё так же спокойно? — Тут у нас всегда спокойно. В город не езжу, газеты не читаю, по телевизору одни глупости. Но ведь это и хорошо. А у тебя как? — Без бутылки не поверишь. Дяде Коле не нужно было намекать дважды. Он засуетился, вскоре поставив на деревянный стол огромную банку с самогоном, два стакана и простую закуску из чесночных сухарей и вяленого мяса. Медведь проявил к последнему нешуточный интерес, за что получил по загривку. Они распили первый стакан. Горький вкус обжёг язык и глотку. Не сравнится с пряным послевкусием глифта, но тоже отлично делает свою работу. — Ты полегче с самогонкой, — усмехнулся дядя Коля. — Такой молодой, а уже пьёшь, словно верблюд. «Если бы ты знал, на сколько я тебя старше. А ещё ты даже не представляешь, какой в мире творится пиздец и как я наблюдаю эту мизансцену из первых рядов». — Ну? — наконец спросил старик. — Что у тебя стряслось? Демона под локоть боднул медвежонок, вымаливая вкусности. Парень сунул в пасть несколько сухарей, и тот довольно захрустел. — Ты помнишь, что я учусь в закрытой Школе для привилегированной молодёжи? Вот там у нас появилась новая ответственная по воспитательной части. Огонь баба, но внушает во всех неподдельный ужас. Она меня домогается и заставляет с ней переспать. Отказаться я не могу, потому что у неё большие связи. Ну просто огромные! Если откажусь, вылечу из Школы или чего похуже… А так ни в коем случае нельзя! Достаточно завуалированно, но вполне детализировано, чтобы описать дяде Коле сложившуюся ситуацию. Старик кивнул в задумчивости. — Неприятно, — сказал он наконец, глядя на парня из-под кустистых бровей. — А что, пожаловаться некому? Директору, например. — Он бессилен. Как и мы все, — очередной глоток. — Может того… Полицию на неё натравить? — Полиция бессильна… — демон положил голову на руки и вздохнул. — Тогда молись и проси, чтобы Бог отвёл. И жди его помощи. — Долго придётся. Ты можешь ждать, пока откинется бабка и оставит тебе наследство, но она завещает его своей кошке. — Ты помнишь картину Микеланджело «Сотворение Адама»? Ту самую, где Адам едва поднимает руку, а Бог тянется к нему с открытой ладонью? Заметь, их пальцы не соприкасаются. Палец Бога полностью вытянут — он готов дотянуться, преодолеть расстояние. А вот у Адама фаланга чуть согнута, словно он колеблется. Это не случайно. Выбор всегда остаётся за человеком. Чтобы принять помощь Бога, достаточно лишь протянуть руку. Сам шаг навстречу — твоя ответственность. В этом скрыт глубокий смысл: помощь всегда рядом, но чтобы её получить, нужно самому приложить усилие. Мне это кажется удивительно мудрым. Харон долго молчал, глядя в одну точку. — Я об этом никогда не думал в таком ключе. Там, откуда я родом, так делать не принято — молиться. С другой стороны, терять мне всё равно нечего. «Обратиться за помощью к богу? Я же демон, я «бегу от его света и карательной руки». И настоящему Создателю на нас сейчас плевать. Но, может, я могу сыскать поддержку от высших сил?..» — пронеслось в голове задумчивого Харона. — «Но кому на меня не плевать из Цитадели? Может, разве что новому директору?..» — у него по рукам побежали мурашки от странной идеи. — «Я могу рассказать ему, а он пускай думает, как ответственный взрослый. А если выбесит, то подсыплю ему экстази, как Фенцио».

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Мисселина стояла перед группой, словно укрываясь за кафедрой. Её пальцы слегка поглаживали гладкую поверхность столешницы, а взгляд то и дело рассеянно блуждал по лицам студентов. Она пыталась выглядеть собранной, но у Люцифера, лениво сидящего на задней парте, было достаточно опыта, чтобы заметить: что-то не так. — Итак, — продолжила она в очередной раз прерванную мысль, — На следующем занятии мы продолжим обсуждать свойства магических барьеров. Убедитесь, что пересмотрели материалы по их стабилизации… — она вдруг запнулась, — Эм… Что же я хотела сказать? Кто-то из студентов тихонько хихикнул. Обычно Мисселина безупречна в своём ангельском совершенстве. А сегодня? Люцифер покачал головой, усмехаясь. Неловкость преподавателей его всегда забавляла. — Ах, да! У нас с профессором Геральдом будет совместный семинар на следующей неделе, — продолжила женщина, припомнив ускользающую информацию. — Это будет что-то новое. Надеюсь, вы проявите себя с лучшей стороны. — Совместный семинар? За что-о-о?! — страдальчески переспросил кто-то из задних рядов, а остальные подхватили. — Мы и так завалены заданиями! И почему с Геральдом? Мисселина едва заметно улыбнулась. Люцифер, наблюдая за ней, поднял бровь. Он отлично знал, как выглядят люди (или ангелы), пытающиеся что-то скрыть. — Мы решили объединить наши силы с профессором, потому что времена нынче не спокойные. Ну что ж, на этом всё, — сказала она наконец, явно облегчённо. — Можете быть свободны. Гул голосов мгновенно наполнил аудиторию, студенты начали собираться. Люцифер сел на край стола, лениво покручивая в пальцах ручку. Всё это ускользало мимо его внимания. Сегодня его мысли занимал другой, куда более раздражающий объект. Вики Уокер. Она собирала сумку в компании Мими. Непризнанная громко смеялась над чем-то, что та рассказывала. Её смех был таким беззаботным, что у него внутри всё сжималось от возмущения. Она так ничего и не вспомнила. «НИ-ЧЕ-ГО! Да как это вообще возможно?!» Казалось бы — главное, что он помнит, как взял её у зеркала, а потом в кровати. Ещё одна из числа многих. Но с самого утра он почему-то вспоминал, как манил его губы изгиб её шеи, отразившийся в зеркале в тот момент, а потом — как она славно стонала. Словно подумать больше не о чем! Люцифер бросил тетрадь в сумку — всё равно ничего не написал за всю пару. Уокер тем временем сморозила какую-то глупость, потом громко захохотала без намёка на неловкость или стыд. Он невольно напрягся, улавливая каждую деталь. Её волосы были чуть растрёпаны, но сияли в солнечном свете, проникающим через оконный витраж. Щёки порозовели, будто после долгой прогулки. В очередном свитере из её убогой коллекции. На этот раз с кошками. И откуда она вообще их берёт?! — Что ты так громко ржёшь, непризнанная? — не выдержал он. Вики резко повернулась. — У нас тут свобода самовыражения. Или тебе уже и это не нравится, ваше высочество? И специально заржала ещё громче. — Не нравится. Голова уже гудит. Так что перестань. «Выбрось её в окно, Люцифер», — подсказал демон сам себе. — А не то что? Посадишь меня в котёл? — Какой котёл? — не сообразил он. Вики всплеснула руками, ведь это было очевидно: — В адский, для грешников, — он закатил глаза, словно сама мысль ударять палец о палец ради неё казалась ему глупой, а непризнанную это только раззадорило, — Ой, а что, тебе слабо? Мими рядом хихикнула и миролюбиво протянула: — Ну не обижай его, а то ведь он и правда может разозлиться, — а сама стрельнула озорными глазками в сторону принца, который это проигнорировал, потому что уже выходил из кабинета. — Ну ты и офигела, конечно! — одобрил Сэми, шутливо задевая непризнанную плечом. Его определённо веселила её смелость. — Девчонки редко так с ним разговаривают. Ты, видимо, поняла слово «бессмертный» слишком буквально. Ади галантно отодвинул с её пути стул, чтобы Вики продефилировала мимо. Она почему-то была в необъяснимо шаловливом настроении. — Да-да, напоминаю, что мы не такие и бессмертные. Если он захочет тебя убить, то сделает это. — Пусть попробует, и я в него кину стулом! — Классный свитер, кстати! — Ади поравнялся с ней, а Мими и Сэми пошли сзади. — По Школе ходит легенда, что у тебя их штук двадцать и они все разные. — Я и сама не знаю, сколько их. Ребята вышли из аудитории. Смеясь и подшучивая друг на другом, смешались с толпой. Поток студентов понёс их в другое крыло, на следующее занятие. На сердце девушки было легко и как-то волнительно. Такое ощущение, будто она где-то нахулиганила, а Люцифер ей в этом помог. Только вот она забыла детали хулиганства. Всё теперь как-то иначе. Боже, о чём же они говорили позапрошлой ночью? Надо будет при случае выяснить. Ведь раньше он хотя бы изредка пытался её целовать, и тогда она чувствовала, как в душе будто вырастают крылья. Было дико, захватывающе — и ей это нравилось. А теперь всё стало странным и неясным, словно Люцифер действительно начал её ненавидеть.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Люцифер намеренно смотрел в другую сторону, пока она уходила со своими дружками. Его бесил тот факт, что он тратит на неё собственные мысли. «Плевать на неё. Нет, не плевать». Почему она веселится так, будто конец света ещё не скоро? Его размышления прервало резкое движение позади. Люцифер обернулся и увидел близнецов — тех самых метисов, которые не так давно появились в Школе и уже успели заработать дурную славу своим вызывающим поведением. — Эй, высочество, удели нам минуту, — сказал один из них, явно провоцируя. — Чего надо? — Где твой дружок? Госпожа желает его видеть через час. Люцифер и без этого выглядел недружелюбно, но последняя новость и вовсе пришлась ему не по душе. Он скользнул насмешливым взглядам по их крыльям, на которых так контрастно смотрелись белые и чёрные перья, по их таким непохожим лицам. Их ауры тоже разнилась. Один источал тихую уверенность, другой — тень скрытой угрозы, всегда готовой сорваться с цепи. — Назовитесь, когда обращаетесь ко мне. — Я Астарот, — коротко ответил тот, приподняв подбородок. Затем кивнул на второго: — А это Кристофер. — Без понятия, где он, — бросил Люцифер с показным безразличием и пошёл своей дорогой. Нужно срочно найти Харона. Его мысли уже сосредоточились на том, как успеть перехватить друга до того, как «госпожа» доберётся до него первой. Сделать это оказалось не сложно. Ещё в детстве они дали друг другу обещание, что, если и будут скрывать энергии, то всегда оставят лазейку друг для друга. Люцифер быстро уловил след неуёмного беса. Он прятался в символичном месте.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Люцифер остановился перед избушкой, стоящей на краю неподвижного леса. Домик словно построили для того, чтобы он пережил любой апокалипсис. Брёвна с глубокими трещинами, крыша из потемневших от времени досок — всё выглядело крепко и надёжно. Демон постучался. — Открывай! А не то разберу эту халупу на дрова! — Да тут открыто, заходи! — отозвался изнутри незнакомый голос, явно смертного. Люцифер толкнул дверь и тут же отшатнулся, когда на него кинулся медведь. Вернее, медвежонок, но всё же слишком крупный для того, чтобы это было приятно. — Даже не думай об этом! — недовольно буркнул он, отмахиваясь. В глубине комнаты стоял Харон, ухмыляясь так, будто гордился этим балаганом. Из-за ширмы показался пожилой человек в шерстяном свитере. Его глаза лучились добродушием, а в руках он держал кружку с чем-то парящим. — Кто пришёл? Друг твой? Ну, заходи, гостем будешь, чайку налью! — А вот и сам дядя Коля, познакомься. — Да плевать я на него хотел, — перебил Люцифер. — Нам нужно поговорить. Наедине. — А может, не надо?.. Люцифер молча вышел на улицу, придерживая дверь. Харон нехотя пошёл следом. — Пока, Колян, — бросил он через плечо. — С Богом, — ответил тот, совершенно не догадываясь, кто только что покинул его дом. Друзья спустились к ручью, что бежал у самой опушки леса. Люцифер кинул камешек в воду и долго молчал, наблюдая за её бегом. Наконец он сказал: — Рассказывай. Почему эти двое метисов ищут тебя по всей Школе? — Не хочу, — ответил Харон, не отводя взгляда от воды. — Да ладно тебе. Что происходит? Я давно вижу, что тебя что-то гложет. — Проницательный ты мой. Ну… да. Если честно, Чума сказала, что хочет отшпилить меня сегодня вечером. Они помолчали. Казалось, придёт апокалипсис, миры разрушатся, а этот ручей так и будет бежать по камням на зло всем бедам. — Хреново. И что ты планируешь делать? — Подчиниться. — Я даже не знаю, что тебе предложить, — демоны переглянулись, одновременно вздыхая. Глаза принца недобро пылали красным. — Если бы я мог, то давно бы отрубил им бошки. Меня злит наше бессилие. — Надеюсь, что когда-нибудь ты их всё же отрубишь. Жаль, что сегодня не успеешь, — Харон печально усмехнулся, пытаясь скрыть истинные эмоции. — Может, если бы это был комикс в «Пороках и Соблазнах», то мне бы понравилось. Но придётся сделать это в реальной жизни, и от этого хочется вскрыться. В каком-то смысле это даже интригует. Хотя, если честно, больше всего мне просто страшно. Что бы я ни сделал, этого всё равно будет недостаточно. Люцифер не сразу ответил. Он прищурился, сканируя друга взглядом. — А ты не думал… Ну, не знаю, попросить о помощи? — Вы с Коляном как сговорились. Никто в здравом уме не выступит против неё. Даже мой собственный отец, — парень вдруг озарился идеей, — А ты не согласишься отрубить мне голову? — Прикончить тебя и остаться со Всадниками один на один? Ну уж нет, — они снова помолчали, глядя на бег воды. — Что нам теперь делать? Как вытащить тебя из этого дерьма? Харон попытался придать голосу беззаботности, видя, как друг переживает под маской спокойствия: — Что МНЕ теперь делать. У тебя своего дерьма в жизни хватает. Не представляю, что бы я делал, если бы на мне лежала такая ответственность, — демоны пошли вдоль ручья, от него исходила прохлада. Под ногами хрустели опавшие листья. — Хоть ты и принц, но демоны уже возлагают надежды, как на короля… — Раньше я принимал наследие как должное. Всегда казалось, что моё правление где-то там, далеко, и что оно непременно пройдёт гладко. Ведь я не такой, как отец. Я думал, что я лучше, умнее, современнее. А теперь оказалось, что мои амбиции ничего не стоят, а наследие несёт с собой колоссальную ответственность, которую, кажется, я не в силах тянуть, — они запрыгнули на огромный плоский валун и посмотрели с него на лесной массив. Харон ждал, чем же закончится это откровение. — Я думаю о демонятах в Школе. Они смотрят на меня такими глазами, будто я могу всех спасти. А я не могу. Я не в силах помочь даже лучшему другу. — Вау, ты чего так растрогался? — Харон умильно вздохнул, похлопав принца по плечу. — Я же не умирать сегодня собрался, ну честное слово! Люцифер возмущённо дёрнул плечом и столкнул демона в ручей. Тот вскрикнул, но успел расправить крылья и аккуратно приземлился на другой берег. — Дурак! — крикнул Харон, смеясь. — Никогда не называл меня своим лучшим другом. А тут вот оно как! Люцифер лишь усмехнулся. — Просто подумал, что если вдруг Чума тебя прикончит, хоть порадую перед смертью. Они пошли дальше, чуть более воодушевлённые, чем раньше. Харон продолжил прерванную мысль: — Я пытаюсь представить, что должен сделать, чтобы удовлетворить её. Вдруг она сожжёт меня заживо, чтобы возбудиться? В общем, если выживу, то обязательно расскажу. — Ладно, если дойдёт до крайней точки, зови. Хоть отвлечь её попробую. Давай возвращаться. Она хочет видеть тебя меньше, чем через час. Тяжесть разговора уступила место тихому теплу дружбы. Казалось, даже лес вокруг стал чуть светлее, а ветер — мягче. Но предчувствие грядущих событий не отпускало их обоих. Ещё через несколько секунд их подхватил водоворот, чтобы доставить в Школу.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Харон сидел на перилах балкона, ажурно огибающих угол замка. Прохладный ветер трепал воротник рубашки. Его сердце то билось, будто хочет выскочить наружу, то замирало, оставляя после себя гулкую пустоту. Время, казалось, обмануло его — он думал, что час будет вечностью, но каждую минуту ощущал, как этот срок неумолимо сокращается. Он уже даже согласен начать молиться Шепфе. Пары закончились, и в стенах Школы становилось всё тише. Харон нервно отшвырнул учебник, который всё это время крутил в руках. Его взгляд остановился на чарующем горном пейзаже и вдохнул полной грудью. Он думал о Чуме. Об её пронзительном взгляде, словно прожигающем насквозь. Об её голосе, одновременно манящем и леденящем кровь. — Ты просто ответишь «да, госпожа» и сделаешь то, что она скажет, — пояснил он сам себе, уговаривая. — Это ведь не сложно, да? Но внутренний голос тут же саркастично отозвался: Ты-то сам в это веришь? Дальше тянуть невозможно. Парень медленно направился к её покоям. Каждый шаг давался с усилием. Стены коридора будто сдвигались ближе, сужая проход. Харон замер у двери. Грудь сжалась от чувства неизбежности. — Заходи, птенчик, — послышалось изнутри. И птенчик наконец зашёл. Он. Увидел. Её. Голой. И выглядела она восхитительно. Стройная, статная — воистину Всадница Апокалипсиса. В её взгляде бесы разжигают костры. Её груди полные и округлые, а благородная бледная кожа придаёт им особый шарм. Лобок гладкий, переходящий в роскошные бёдра. Чума полулёжа раскинулась на подушках, попивая алкоголь. Вино словно жуткий рубин играло в бокале. Ряды флакончиков и склянок на туалетном столике — сонм джинов, ожидающих избавления от плена. Есть что-то нездоровое в таком обильном сосредоточении изысканности. Харон на неё невольно засмотрелся. В другой вселенной и жизни Чума могла бы стать фавориткой его влажных фантазий, но здесь и сейчас она вызывала в нём лишь ужас. В голове роилось много вопросов. От «стоит ли мне надевать презерватив или она меня за это зарежет?» до «я буду сверху или она изнасилует меня страпоном?». А вот ответов на них не было. Демон решил довериться Шепфе. Оставалось лишь надеяться, что Колян был прав, и Создатель отведёт от беды, потому что Харон мысленно тянул к нему обе руки. — Раздевайся, — Чума участливо кивнула на место рядом с собой. Его сердце заколотилось так сильно, что потемнело в глазах. Он стянул рубашку и джинсы, сделав это максимально неловко. Всадница смотрела на него не моргая и с хищной ухмылкой. Парень остался в трусах. — Их тоже снимай, птенчик. Вскоре он остался обнажённым. С мрачной решимостью он глядел на женщину исподлобья. Ни о каком возбуждение речи не шло, он вообще сомневался, что у него встанет член, но попытаться стоило. Повинуясь очередному кивку, парень медленно лёг на подушки рядом с ней. Она была так близко, что он видел как блестят от вина полные красивые губы. Харон в мыслях молился Шепфе и даже в них он почти задыхался. «Великий, милосердный Создатель… Услышь мольбу чернокрылого сына… Проведи через путь опасный, подари свою милость…» — Если мне понравится, то ты останешься жив, — сказала Чума невзначай и весело. — Покажи, на что способен. Заставив руку перестать дрожать, он положил ладонь на её грудь. Слегка сжал и оттянул сосок. Чума усмехнулась, но не остановила его. Он хотел продолжить исследование её тела и, наверное, даже попробовать её поцеловать, но тут раздался громкий стук в дверь. Сердце демона чуть не остановилось от неожиданности. — Кто там?! — воскликнула всадница раздражённо и посмотрела в сторону звука. В её покои зашёл Астарот. Казалось, что женщину ничуть не смущает её вид. — Госпожа! Прошу извинить за беспокойство! — парень склонил голову чуть ли не к самому полу, чтобы не смотреть на её наготу. — Появилась информация, что директор только что полетел на встречу с Советом. Они хотят передать ему какой-то новый артефакт, который может быть полезен в борьбе против Всад… Он даже не успел закончить предложение, как разъярённая Чума подскочила на кровати и швырнула бокал. Тот разбился где-то рядом с ним. — Что этот серафим себе позволяет?! — взвилась она и приказала Астароту, — Найди Войну сейчас же! А я сейчас подойду! Метис поклонился и спешно вышел. Харон забился в угол кровати, прикрывшись одеялом, и боялся издать малейший звук. Чума была такая злая, что он буквально кожей ощущал близкий холодок смерти. — Убирайся! — в её глазах забрезжило пламя, женщина оскалилась. — Прочь с моих глаз, не до тебя сейчас! Харон молниеносно надел джинсы — буквально впорхнул в них. Накинул рубашку и, не оборачиваясь, выбежал из спальни. Ему уже было неважно, насколько жалко это смотрелось. А по пути до своей комнаты он бесконечно шептал: — Спасибо, Шепфа… Спасибо, Шепфа… Спасибо, Шепфа…