Демон

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

День, когда обычные студенты стали героями, навсегда войдёт в историю бессмертных. Он станет примером того, как силы Равновесия способны противостоять Хаосу вне зависимости от того, с какой стороны — райской или адской — он придёт. Уже ближе к вечеру, когда пришли армии света и тьмы, а раненым была оказана первая помощь, родители забрали своих детей домой. Школьный замок сильно пострадал в попытках выстоять перед натиском чудовищ. Все до единого стёкла были разбиты, а кое-где вместо стен зияли дыры. Спальни и кабинеты тоже выглядели как последствия стихийного бедствия. Как только Геральд разбил сердце-сосуд, наверху, в лазарете, к пострадавшим от Иссушителя ученикам вернулись их энергии, пробуждая их ото сна. И возвратившиеся сёстры нашли их испуганными, растерянными, но живыми. Они не понимали, что происходит, и почему чудесные витражи теперь разноцветной крошкой покрывают пол. Увиденное во дворе породило только больше вопросов. Новости сообщили их счастливым родителям, и те забрали ребят по домам. Пришло время поймать главных злодеев. Винсент с безразличием смотрел на надвигающихся стражей-архангелов в белых доспехах. План всей его жизни рассыпался в прах из-за кучки юнцов, и теперь он, поверженный, стоял на коленях перед ними. Вокруг него теснилась толпа учеников, чтобы своими глазами увидеть падение того, кто всего пару часов назад казался недостижимым. Они смотрели с интересом и ждали завершения его недавно начавшейся эры. Стражи приблизились. Цепи в их руках сверкали золотом. Пара сильных рук рывком поставила серафима на ноги, а другая набросила холодные оковы на его плечи. Винсент чувствовал на себе взгляды учеников — так глядят на загнанного зверя, на ничтожество. И он ненавидел их. Последняя и отчаянная волна гнева поднялась внутри серафима. Вин с криком рванулся в руках архангелов, и те на мгновение выпустили его, не ожидая сопротивления в этом внешне разбитом существе. Он рванулся к демонятам в толпе, выставив вперёд свои иссохшие от заклинаний руки, и в этот момент он был похож на смерть. Со страшным криком он преодолел то ничтожное расстояние. И вот, в момент, когда его пальцы уже были готовы сомкнуться на шее демона, в стороне мелькнула вспышка, и серафим словно наткнулся на стену. Архангелы тут же скрутили ему руки, затягивая цепи на запястьях. Со стороны послышался голос Дино: — Это единственное золото, которого ты достоин, предатель. Один из стражей протянул руку к крыльям Винсента. На его лице играла леденящая усмешка, он знал, что это не только причинит боль, но и унизит преступника ещё больше. С криком ярости и отчаяния Вин попытался защититься, но властная рука архангела оказалась быстрее. Сила, с которой он вырвал крылья, была поразительной. Винсент завопил, его голос пронзил воздух. Скрипя зубами от боли, серафим ощущал, как его сила и гордость тают вместе с вырванными крыльями. Связанного, униженного — его так и повели в Школу, к порталу, чтобы представить перед законом в Цитадели. Ученики бросили ему в след несколько «пожеланий» и присоединились к отмечающим победу. В это время Вики летела к замку. Фенцио сказал, что заключил Ребекку в какую-то сферу, и та не может сбежать. Непризнанная не позволит им увести мать прежде, чем попрощается с ней. Иначе это будет нечестно после всего, через что она прошла. Вики метнулась через школьные коридоры, как вихрь, прорываясь сквозь толпу учеников. Потом ворвалась в залу, её сердце колотилось, отдавая дрожью по всему телу. Стражи, держащие в золотых цепях Ребекку, повернулись к ней. Лицо Ребекки до сих пор сохраняло то жёсткое, непобедимое выражение. Никто не должен был видеть её слёз. Ничто не в силах сломить её — даже Цитадель, доверявшая ей. Это благородное лицо было воплощением добродетели, но теперь оказалось маской. Вики не понимала, как в человеке может таиться такая бездна страшных намерений. Разумных, правильных — так сказала бы Ребекка на её замечание. А в душе непризнанной таяла надежда, что мать лишь оказалась под чарами Винсента. Вики смотрела на Ребекку полными слёз и вопросов глазами. Почему? За что? Это была та же женщина, которая учила её оказывать первую помощь, завязывать шнурки и читать детские стишки. Теперь она стояла, как враг, связанная цепями. Ребекка обернулась. В её глазах мелькнула грусть, но даже сейчас женщина не могла признать, что совершила ошибку. Стражи натянули цепи, и Ребекка двинулась к порталу. Вики хотела закричать, растолкать их всех, спросить, за что она так с ней поступила — снова разбила сердце, как тогда, в детстве. Ребекка снова обернулась и подарила дочери последний взгляд, будто извиняясь за всё, что случилось. Вики шепнула её имя, но звук был поглощён вихрем, который разрывался на части, унося Ребекку и стражей. Портал затянул их, и Вики осталась стоять одна, отживая эхо минувших событий. Она не могла сдержать слёзы, бегущие по её щекам. Ребекка исчезла снова, оставив её в одиночестве и без ответов.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Директорский пост временно пустовал, и Цитадель самостоятельно раздавала указания. Учителя отправились в недельный отпуск. Студенты лечили нервы вкусностями и безмятежным сном в своих домах. А за это время школьный замок постепенно привели в порядок. Вставили новые стёкла, восстановили кирпичи и заказали серию витражей у лучших художников обоих миров. В спальни поставили новые кровати, а в аудитории — столы. Пострадавшая библиотека требовала больше внимания и особых зачарованных огнеупорных книжных стеллажей, которые обещали прислать из Цитадели через месяц. А адские Чертоги намекнули, что отправят славную коллекцию книг, чтобы заполнить полки. А вместе с этим Ад и Рай как-то примирились с существованием друг друга и отложили начатую вражду. Все были рады, что дети совместными усилиями побороли зло, а потому в городах закатили праздники с бесплатным глифтом и угощениями. Повсюду развивались флажки и летали драконы, а бессмертные праздновали. Жизнь постепенно налаживалась.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Завершилась первая учебная неделя. Некоторые ученики так и не вернулись, потому что их родители сказали, что эта школа для психов, и они лучше переведут своих детей в более безопасное место. Но большая часть продолжила обучение. Несколько преподавателей даже достали с Земли золотые медали и раздали их особо отличившимся в бою ребятам. Одним вечером к Геральду постучалась Мисси и повесила одну из них ему на шею, сказав, что он вырос замечательным демоном. Мужчину это тронуло, и он тепло обнял её, внутренне благодаря за всё. В Школе царило воодушевление. Не было былых ссор в коридорах. Напротив, ангелы и демоны сплотились, а те непризнанные, что бились наравне со всеми, наконец-то тоже вошли в их круги. Пострадавшие от Иссушителя ребята с раскрытыми ртами слушали последние новости и жаловались, что пропустили всё веселье. У Фенцио уже начинал дёргаться глаз — ему тогда было совсем не весело. Новый понедельник даровал свежий ветер перемен. Погода стала чуть лучше, и из-за туч проглядывало голубое небо. Утром выпал снег, окончательно скрыв последние следы сражений. Ни тел, ни крови. Только покорёженные деревья, на которых уже набухали зелёные почки, вздыбленная земля и озеро, молодой лёд на котором отличался от старого, и его стыки издалека походили на шрамы. Даже покрытые тонким снегом улицы казались обновлёнными, словно встряхнутые от сонного состояния зимней паузы. Всё вокруг было пропитано ощущением надежды, будто природа сама пыталась залечить раны. Это были последние мартовские заморозки. Геральд закончил занятие с группой своих любимцев. Мужчина улыбнулся демонам, которые с гомоном поспешили к нему поболтать. Они теперь делали так каждый божий день, и мужчине пришлось привыкать к повышенному вниманию. Вики тоже была среди них. Они с Мими обсуждали их селфи с Донни в смартфоне. Демон не мог дождаться момента, когда они останутся наедине. Ожидание было приятным, и он ощущал себя маленьким демонёнком, сверлящим взглядом подарки под рождественской ёлкой. Скоро, очень скоро… — Может, нам забабахать фейерверки на выпускном? — спросил Ади, а другие поддержали это предложение. — Мне кажется, мы заслужили не только их, но и глифт в свободном доступе. — Заманчиво, но не ново. — Душевные раны лечатся алкоголем. Вдруг воздух рядом с Геральдом заклубился, и мужчина выхватил оттуда письмо с гербом Цитадели. Студенты притихли, с любопытством глядя, как учитель раскрывает конверт и пробегает глазами по тексту. — Что там? — воскликнул Ади в нетерпении. — Просят явиться через час для уточнения каких-то вопросов, — мужчина закатил глаза, отбрасывая письмо. Оно тут же вспыхнуло и исчезло. — Должно быть, заставят пересказывать битву, как будто первых десяти раз было недостаточно. Может кто-нибудь Марку это передать? Он тоже должен лететь. Ади хитро сощурился, и Геральд удивился, поймав этот бесовской взгляд. Ему показалось, что мальчишка знает больше, чем остальные, но не придал этому значения. Ади шутливо отдал мужчине честь и сказал, что передаст известие Марку, и вскоре вышел из кабинета вместе с остальными. Осталась только Вики. Ей всё ещё неловко, какими взглядами её провожают демоны, да и ангелы не отстают. Теперь вся группа в курсе их с Геральдом запретного романа, но до других, вроде как, слухи пока не дошли. Может, поцелуй на поле боя был опрометчивой идеей, но непризнанная ни о чём не жалела. А воспоминание, как он её поцеловал, до сих пор кружило голову. Что же их ждёт дальше? Все эти сражения, потери и победы сделали их ближе. После долгого рабочего дня демон уже не мог думать ни о чём другом, кроме того, чтобы схватить её под попку, закинуть на плечо и утащить в свою спальню. А можно остаться и здесь и наказать её прямо на парте. Девушка подошла ближе и мурлыкнула: — Уже улетаешь? Жаль… Фенцио сегодня что-то бурчал про магическую реставрацию, а я даже не слушала — думала о тебе без рубашки. Он подивился, как эта дьяволица сводит его с ума, даже особо не стараясь. — Я кое-что утаил. Кроме нас с Марком в Цитадель вызывают и тебя, сегодня состоится суд. Вики помрачнела — суд над Ребеккой. Вернулась грусть. Вспоминались те беззаботные детские деньки, когда они были вместе. Гуляли в парке, ели мороженое и строили планы на жизнь. Как Вики пойдёт в школу через пару лет, а в награду получит огромного плюшевого зайца и недельный запас кока-колы. Но вместе с этим она чувствовала гнев, обиду и разочарование, и они, как ядовитая тень, затмевали добрые воспоминания. Она ещё не понимала, какую роль исполняла Ребекка в плане Винсента, но сам факт её участия в этом безумии разбивал сердце. Вики посмотрела на Геральда, ощущая, что он читает в глазах её эмоции. Она сдержала недовольный вздох: — Галантен как всегда! — Мне же надо знать, какие бесы терзают твою душу. — Звучит даже поэтично, — одобрила непризнанная. — До сих пор не могу поверить, что она сделала это. Моя кровь и плоть… и такое… Демон подавил в себе желание сказать, что он, как раз-таки, совсем не удивлён. С самого первого дня в Школе Ребекка произвела на него неблагоприятное впечатление. В ней читалось что-то такое, что видят ангельские кроли в глазах демонических лисиц в момент, когда те смыкают зубы на их шеях. — А если я в будущем тоже стану маньячкой? Проснутся её гены? Вики позволила себе расслабиться, когда Геральд с лёгким смехом обнял её и прижал к своей груди. На сердце стало теплее, а то, с какой нежностью он проделал это действие, окончательно её добило. Она чувствовала его заботу, и это было красноречивее всех слов. — Тебе до маньячки как до Цитадели пешком. Так что не думай о глупостях. Ты не Ребекка, а она не ты. И я уверен, что тебе не придётся идти по головам других, чтобы достичь своих целей. Мужчина говорил спокойно, пытаясь выглядеть безразлично, чтобы она не утопала в печали ещё глубже. Но понимал, что ничего не силах изменить. Здесь поможет только время. Много времени — оно, как говорят смертные, лечит. «Да вы философ, учитель! И это помимо того, что демон и обольститель студенток!» — подумала непризнанная с горьким, отчаянным весельем. — Меня поражает твой позитивный взгляд на вещи, — пробубнила девушка ему в плечо. Сейчас бы пришлась кстати его шоколадка, и лучше с коньяком. — Просто когда мы победили Иссушителя, я, наивная овечка, подумала, что теперь все проблемы позади. По крайней мере, большая часть. — Я бы выпил сейчас, — заметил он внезапно. Девушка фыркнула от лёгкого смешка. — Я тоже. Больше скажу — я бы даже напилась! Геральд прижал её к себе сильнее, словно она могла куда-то убежать. Он чувствовал ответственность за неё, за её счастье. Больше всего он хотел, чтобы этот чёртов день распределения уже пришёл. Может, она во славу Сатане наденет чёрные крылья. Тогда он полноправно увезёт её куда-нибудь в арендованный особнячок на адской пустоши и станет любить и утешать, пока она не забудет о всех бедах. — Мы справимся. Вместе, — тихо сказал он. — Ты не одна. Мы пойдём в Цитадель, и я буду рядом. Их губы соединились в лёгком нежном поцелуе. Геральд знал, что она сейчас не захочет большего — сейчас ей просто нужно немного похныкать и чтобы кто-то потискал её в этот момент. Его пальцы нежно погладили девушку по щеке, и она улыбнулась сквозь печаль и его губы. — Так-то лучше, — похвалил демон, когда они отстранились. — У нас есть целый час, чем бы ты хотела заняться? Он точно знал, чем хотел заняться сам, но у Вики на это явно нет настроения. Девушка пожала плечами, а он предложил ей прогуляться по тихим улочкам Цитадели вдали от суеты и, быть может, попробовать их знаменитое мороженое. Это немного воодушевило непризнанную. Что-что, а мороженое она всегда любила.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Солнце уже начинало близиться к горизонту, окрашивая небо в оттенки оранжевого и розового. Тихие улицы Цитадели расстилались перед Геральдом и Вики, нетронутые недавними событиями. Дома, выстроенные на итальянский манер из светлого мрамора и камня, фасады, украшенные скульптурами неведомых существ. Вдоль улицы тянется канал с запашистой водой, добавляя сходства с европейскими пейзажами. В ней точно любят искупаться странники, перебравшие глифта в местном пабе. Вики молча шла рядом с Геральдом, разглядывая мутную тёмную воду. Она всё ещё была задумчива, но уже мрачно шутила о том, какие черти водятся в канале. — Не так уж и плохо он выглядит, — не соглашался демон, тоже глядя в ту сторону. — Или тебе по душе лавовые реки в Аду? — Они хотя бы смотрятся эпично, правда, запах серы ещё хуже. Они остановились под балконом одного из домов. Высаженные под ним кусты уже освободились от снега и подставляли зеленеющие почки навстречу раннему апрельскому солнцу. Шли первые оттепели, и Цитадель, казалось, первой встречает наступающую весну. — Подожди меня здесь немного, хорошо? — Геральд подмигнул Вики и умчался куда-то за угол. Она кивнула ему вслед и села на бортик фонтана. В нём тихо плескалась вода, вытекая из открытых пастей каких-то диковинных каменных существ. Через несколько минут демон вернулся, держа в руке два мороженых, переливающихся радугой, как гавайский сорбет, который она пробовала с отцом в Гонолулу. — Это точно поднимет тебе настроение, — Геральд с улыбкой протянул ей один рожок. Она улыбнулась, и их руки слегка соприкоснулись. Вкус оказался волшебным. Геральд начал развлекать Вики непринужденной беседой. Девушка слушала вполуха, думая о своём, но вдруг перебила: — Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что она может иметь отношение к той страшной битве. — Понимаю. Люди имеют свойство удивлять, когда ты меньше всего этого ожидаешь. — Но ты ей никто. А я — её дочь. Как я могла не понять, что она обманывает всех, и даже меня? — Вы знакомы, по сути, всего несколько месяцев. Ты хотела подружиться с ней, а она — переделать тебя под собственные идеалы. Они ненадолго остались наедине в этом переулке. Демон сжал её ладонь в своей руке, но вскоре отступил, вновь став просто учителем. Последнее, что они могли себе сейчас позволить, это новые свидетели их отношений. — Я уже знаю, что на суде будет стрёмно. Мне понадобится моральная разгрузка. Так что давай выпьем после. — Напьемся? — уточнил демон. — Напьёмся. — Давай. Доев, они пошли дальше. Им встретилось двое незнакомых ангелов. Один был высоким и в рясе, словно сошедший с католической фрески. Другой же был облачён в белые джинсы и бежевый свитер, видимо, представляя новую школу. Проходя мимо, ангелы посмотрели на них с не меньшим удивлением, чем с каким на них смотрела Вики — такой контраст представляли эти двое. — Мы слышали о вашем подвиге, — произнёс один из ангелов с восхищением. — Все газеты только о вас и говорят. Вы спасли Школу Равновесия, и все мы глубоко благодарны вам за подвиг. Геральд и Вики скромно улыбнулись, не ожидав такой реакции. Главное, чтобы в прессе не написали об их поцелуе посреди битвы, а остальное можно пережить. — Мы все старались, — пожал плечами демон. — И взрослые, и студенты. У нас не было иного выхода. Современный ангел одобрительно кивнул: — Славно вы надрали киту ж… Ангел постарше перебил его с укоризненным взглядом: — Он хотел сказать, что вы, Геральд, достойный сын великого Инферна. Я знал его при жизни — славный был демон. Незнакомцы снова благодарили их и направились дальше по своим делам. — Какие милые ангелы, — сказала Вики, когда они отошли в сторону, — не чета Ребекке, да? Шучу, не смотри на меня так. А если серьёзно, то ты сделал так много для Школы и для всех нас. Ты — чудесный человек, Геральд. Мужчина коротко рассмеялся: — Спасибо, но я демон, а не человек. Девушка в шутку пихнула его в плечо, а мужчина продолжил: — Но мы победили все вместе. Ты там тоже сыграла не последнюю роль. До сих пор в кошмарах снится, как ты кромсала бедных монстров направо и налево. — Теперь, кажется, мы будем знаменитыми. Геральд задумчиво протянул: — Так вот почему мороженое было бесплатным! Ещё и продавец приветливо улыбался… Ну да ладно, уже почти закат. Нам пора в башни Цитадели. Фенцио, Марк, Мо и Люций тоже будут там. Так что давай выдвигаться. Вики мрачно подумала, что готова убежать куда глаза глядят, лишь бы не идти туда. Но она слишком взрослая, а такой трюк прокатил только в детстве по пути к дантисту.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Зал суда был воплощением величия. Огромное помещение имело открытые стены, за которыми видно закат во всей красе и переливающиеся золотом пышные облака. Свод, поддерживаемый изящными колоннами, был покрыт красочной фреской на историческую тему. Огромные арки, словно руины древнего храма, создавали впечатление, что здесь раньше обитали гиганты. На мраморном полу цветной мозаикой выложен рисунок. На нём запечатлена известная всем бессмертным со школьных учебников по истории сцена. Этот же зал суда, символизирующий космическую борьбу между силами света и тьмы. На подмостках стоят безликие ангелы, излучая живой свет, усиливающий контраст с мраком подсудимых демонов. Те в крепких цепях томятся в ожидании приговора. В центре внимания Шепфа, готовый выполнить свою священную миссию. Он поднял руку, и взгляд его пламенеет решимостью. Смысл мозаики не только в наказании, но и в балансе, который нужно поддерживать. Воздух в зале словно пульсировал от напряжения и ожидания. Между колоннами ряды сидений для зрителей заполнены в ожидании начала суда. Всё это напоминало древнегреческий амфитеатр. В центре, на небольшом пьедестале, длинный каменный стол. За ним восседают судьи — ангелы и демоны. Среди них Мамон и даже отец Ади — Данте Юстиций, крупный бородатый архидемон, лучший судья Ада. Поэтому его сын всегда в курсе последних событий. Внизу, в центре зала, на месте провинившихся демонов из мозаики, подсудимый — Винсент, униженный и разъярённый. Взгляд его направлен на платформу. Незадолго до этого стражи опоили его сывороткой правды — распространённая процедура для таких преступников. Геральда и Вики на входе остановил ангел, судя по униформе, исполняющий роль капельдинера. Он поприветствовал гостей и указал, какие места для них подготовлены. Геральд пошёл вперёд, пробивая путь сквозь бурно обсуждающую аудиторию к противоположному концу залы, куда их направили. Рядом с нужными местами Геральд заметил Марка, тот умудрился прийти даже без опоздания. Ангел сидел, скрестив руки на груди, явно чувствуя себя не в своей тарелке. У него и при жизни были непростые отношения с законом, а сейчас, когда судить будут призывателя Иссушителя, ему и вовсе не по себе. Правее восседал Фенцио в такой же позе, но полный уверенности и с явным предвкушением ожидающий начала. Ниже, перед Фенцио, сидел Люцифер, и, кажется, был доволен своим местом в первом ряду. Он сидел, по-хозяйски раскинув руки на спинки соседних сидений, и хищно рассматривал заключённого серафима. Геральд и Вики уселись слева от Марка как раз вовремя. Гул зала начал утихать. Судья со стороны Цитадели объявил заседание открытым, и, озвучив тему, передал слово обвинителю. В его лице выступал Руниил. Он вышел к небольшой трибуне, обвёл зал взглядом, и, дождавшись тишины, приступил к делу. Винсент обвинялся в измене идее Равновесия. Далее Руниил перечислил все прегрешения серафима. Часть уже была известна «делегации» школы Равновесия и касалась преступлений, совершённых Винсентом именно там. Опьянённый сывороткой правды, он безропотно и даже с некоторым наслаждением рассказал подробности убийств, подтверждая теории, выстроенные Геральдом, Фенцио и Мамоном во время их расследования. Его результатами они ещё неделю назад поделились с судом, что значительно ускорило процесс. Обвинялся серафим и в покушении на Адского принца, причём даже в двух. Присутствующие демоны со смесью удивления и гордости посмотрели на Люцифера. Принц весело подумал, что это они не в курсе, что на него покушался ещё и этот пёс Хельцерон, у них бы вообще челюсть отпала. Винсент рассказал, что с помощью Энди и Милены выкрал у Фенцио камень невидимости, и, воспользовавшись им, проник в замок и зачаровал одну из статуй, которая в последствии чуть не убила принца. — Потом, когда его «под строжайшим секретом» поместили в особое крыло лазарета, я попытался напасть снова, и у меня бы получилось! — серафим вёл оживлённый рассказ, выплёскивая в нём всю свою злость на ситуацию. — Иссушитель уже был готов поглотить его жалкую душонку! Но какая-то чертовщина, запретная магия защитила щенка, словно барьер! — Выбирай слова, ничтожество! Он — его Высочество! — Винсента перебил Мамон, не терпящий оскорблений своего Принца. — Господин судья, позвольте объяснить, что помешало обвиняемому совершить второе покушение. Главный судья жестом остановил их и взглянул на Люцифера. Тот сидел, как на троне, и с вызовом смотрел в ответ. — Пусть его Высочество сам объяснит, как получил защиту от такой сильной магии. Люцифер неспешно взошёл на трибуну и рассказал о путешествии на Снежные Пики. Геральд украдкой посматривал на Мамона и Данте в моменты, когда Мими или Ади фигурировали в рассказе Люцифера. Родители, конечно же, были не в курсе приключений своих отпрысков. Принц рассказал об опасностях, которые встретились им на пути, и выделил Вики Уокер. Благодаря ей они узнали про волшебный кристалл, защитивший от чар Иссушителя. Многие взгляды обратились на девушку. Её путь в качестве бессмертной уже сейчас обещает быть особенным и громким, и в какой-то степени она похожа на свою мать. Вики старалась ни на кого не смотреть, а Геральд сидел рядом и гордился ей. Судья поблагодарил Люцифера за рассказ, отметив однако, что задумка была крайне опасна. Слово снова предоставили обвинителю. Руниил вернулся к трибуне и продолжил: — В эти последние пару месяцев мы лишь вкусили горькие плоды идеи, которая взращивалась Винсентом многие годы. Ненависть к роду демонов появилась в нём в глубоком детстве. Он приказал Вину говорить, и серафим завёл рассказ: В то время шла затяжная война между Адом и Раем, и безумие, охватившее тогдашнего Сатану, прадеда Люцифера, не оставляло выбора никому. В надежде перетянуть чашу весов на свою сторону, Сатана пошёл на отчаянный шаг подчинил и вывел на поле брани страшное чудовище. Оба мира должны были захлебнуться в крови, и бессмертные решили, что пора что-то менять. В тот вечер Винсент играл под обеденным столом. Там собрались взрослые — несколько архангелов, простых демонов, его отец, Константин, и даже полководец Инферн. На этом моменте Геральд напряжённо подался вперёд, услышав имя своего отца. Он не хотел упустить ни одной детали, а Вин продолжал: Ангелы и демоны пили глифт во временном перемирии. Рядом с Константином, как призрак, сидел Инферн. Ещё недавно они бились на поле брани, а теперь казались старыми приятелями. «Из-за этой войны течёт слишком много крови», — сказал Константин. — «Мы теряем хороших людей». Инферн покачал головой: «Война не знает милосердия, как и наш Повелитель. Безумцу пришла пора освободить трон наследнику, он кажется разумнее. Должен быть способ разорвать этот бесконечный круговорот». «И что же ты предлагаешь, Инферн?» «Сатана призвал Иссушителя, чтобы истребить ваш род. Я не знаю, как победить его, но я видел этот запретный ритуал. Может, если я покажу тебе воспоминания, ты сможешь разобраться». Винсент, игравший под столом с оловянным солдатиком, вдруг ощутил странную волну. Словно его разум на мгновение слился с тем, чем делился демон с Константином. Он словно услышал их мысли, даже не так — увидел их. Тогда он и не догадывался, что это его дар. Он увидел, как Сатана принёс в жертву дюжину детей-демонов, чтобы подчинить Иссушителя, как Инферн был рядом с ним и ужасался его жестокости. Вин увидел, как прошёл ритуал призыва, хотя некоторые моменты были слишком сложными для его детского понимания, и он не запомнил их. Тогда Вин ещё не знал, что для призыва нужно знать не только ритуал, но и текст самого заклинания. Ему, как ребёнку, это не было нужно. Инферн и Константин скрепили договор крепким рукопожатием. Потом взрослые продолжили разговор, а Вин — свою детскую игру. Но этот момент остался в его памяти навсегда. Константин придумал, как победить страшное чудовище. Он сражался бок о бок с Инферном, но был повержен Иссушителем в облике Левиафана. Для юного Вина этот ужасный кит навсегда остался самым большим страхом в глубинах подсознания. Именно поэтому Иссушитель принял его облик и в этот раз. Юный Винсент видел, как все ликуют и поздравляют Инферна, которому повезло выжить и застать победу. Ненависть и горечь начали прорастать в сердце Вина, он не мог смириться с потерей отца. Ему казалось, Инферн специально подставил Константина под удар, ведь он — демон. Воплощение подлости, злобы, отвращения ко всему прекрасному, к самой жизни. Тогда демоны стали для Винсента абсолютным злом. Он ненавидел их и жаждал мести. Воспоминание о ритуале больше не оставляло его, он искал способ подчинить ужасную силу Иссушителя и покарать всех виновных в смерти отца. Вин стал искать любую информацию об этом ритуале. Серафим закончил своё признание. Руниил продолжил, что Винсенту просто не повезло наткнуться на книгу с ритуалом в адской библиотеке, ведь тогда у него ещё не было возможности спускаться в ад по частным делам. Она стояла на своём месте, пока в один судьбоносный день её не коснулась рука бывшего смертного — Марка. Тогда больше ясности внёс голос Мамона. — По странному стечению обстоятельств, серафим Винсент увидел ритуал призыва Иссушителя снова, много лет спустя. Его однажды совершил ангел Марк, когда был непризнанным в Школе Равновесия. Марк на этих словах побледнел, а на лбу выступила испарина. Он и так жалел, что пришёл сюда, а теперь ему в трусливой горячке и вовсе казалось, что сегодня накажут не только Вина. Ведь кто такой Марк? Недоангел! Бывший смертный позорник и нынешний бессмертный алкаш, тоже призвавший чудовище по глупости. Мамон посмотрел на него с отеческой заботой и пояснил: — Он не рассчитывал, что у него получится, к тому же, не было нужных жертв, чтобы подчинить монстра. Поэтому Иссушитель вышел неуправляемым и слабым, и учителя смогли загнать его обратно в другое измерение. Но в тот день Винсент восстановил в памяти недостающие части ритуала и напал на след книги. Расскажи нам об этом. Винсент безропотно заговорил, вспоминая всё больше деталей: — Когда тот убогий непризнанный начал призыв, мне снова не повезло. Я находился слишком далеко, чтобы услышать слова заклинания. Однако, я всё равно чувствовал, как магическая энергия наполняет воздух, и это чувство было мне знакомо. Когда появился Иссушитель, я увидел его весьма отчётливо. Казалось, мои поиски наконец окончены, нужно было лишь подобраться ближе… Винсент остановил повествование, с вызовом глядя на судей. Руниил что-то тихо сказал коллегам, и те закивали. Серафим чувствовал себя пьяным, словно от глифта. Он не хотел делиться подробностями. Да что там — он планировал молчать до победного конца, но сыворотка правды развязала ему язык. Под суровыми взглядами судей Винсент продолжил: — Марк держал в руках книгу, и я понял, что это мой шанс. Как я уже сказал, мне не хватало текста заклинания, а непризнанный и подавно не понял, что сотворил. Я должен был заполучить книгу. Иссушитель появился, и я видел, как от него исходят тени и мрак. Завораживающее зрелище. Непризнанный отбросил книгу и попытался остановить его, но, естественно, это было ему не под силу. Пришлось звать на помощь учителей, но они всё равно были далеко… Книга была практически у меня в руках, как откуда-то выскочили двое демонов и стали помогать непризнанному. Один из них забрал её… Серафим понимал, что роет себе могилу, и она становится всё глубже и глубже, но ничего не мог с собой поделать. От собственного бессилия он даже топнул ногой. Его спина была перемотана особой зачарованной тканью, не дающей крыльям вырасти снова. — Тогда я упустил ещё один шанс, но не отчаивался. Я самым пристальным образом стал следить за судьбой этой книги. Узнал, что её заключили в запретный отдел адской библиотеки. Она ждала меня там, а охранял её всегда демон-стражник. Теперь я знал, где искать. По залу прошёлся ропот, а Винсент с довольной ухмылкой замолчал. Вики и Геральд сидели в креслах среди зрителей. Их взгляды переплетались — нервозность в глазах Вики и поддержка — Геральда. Девушка не могла сосредоточиться на словах Винсента, она с напряжением ждала, когда дойдёт очередь до Ребекки ответить за все грехи. Казалось, ожидание убивает её, но демон не давал ей утонуть в мрачных мыслях. Мужчина укрыл их сплетённые руки плащом, чтобы никто не заметил. Это давало непризнанной немного сил, чтобы пережить эти ужасные минуты. Мамон объявил, что поспособствовала Винсенту серафим Ребекка Уокер. Именно она выкрала книгу с описанием ритуала из адской библиотеки.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

К Винсенту подошёл страж-архангел и подтолкнул его в сторону золотой клетки. Руниил покинул трибуну, освобождая место Мамону. Главный судья объявил, что демон выступает обвинителем в деле Ребекки и попросил ввести её в зал заседания. Зрители зашептались вокруг Вики, но её внимание было сосредоточено лишь на дверях напротив. Прошло несколько мучительно долгих секунд, прежде чем она увидела свою мать, которую вели в центр. В глазах Ребекки была странная решимость. В отличие от Винсента, её не лишили крыльев. В переливе их золота она совсем не казалась побеждённой. Последние лучи заходящего солнца, словно провожая, преломлялись на перьях, играя со светом. В сопровождении двух архангелов Ребекка спускалась вглубь амфитеатра. Свет последний раз лизнул её крылья и померк, когда серафим оказалась на месте Винсента. Вики пыталась держаться спокойно, но внутри бушевали смешанные эмоции. Она знала, что Винсента скорее всего приговорят к казни, и теперь его сообщницу тоже представляют перед судом. Она не могла поверить, что всё это происходит на самом деле. Вики сглотнула ком в горле, стараясь справиться с волнением. Она смотрела на свою мать, и не могла отделаться от мысли, что всё ещё видит её в роли своей матери, а не подсудимой. Непризнанная могла не свидетельствовать против неё, когда их с Геральдом расспрашивали местные блюстители порядка о деталях той битвы, но Вики предпочла рассказать всю правду. О том, как Ребекка не любила демонов или как тесно общалась с Винсентом, и они оба превышали свои полномочия. Зрители зашептались. Люцифер и Фенцио, которые успели примириться друг с другом за это время, злорадно переглянулись. Вики сидела бледная и унылая, а Геральд гладил её ладонь под плащом. Он переживал не меньше Вики, пусть и по другому поводу. Его собственный отец поспособствовал тому, чтобы Винсент вырос садистом-психопатом, пускай и косвенно! И что за история с убитыми младенцами? Почему отец не вмешался в безумства Сатаны? — Изначально, Винсент не планировал устраивать геноцид, он лишь хотел отомстить некоторым демонам, — продолжал Мо. — Но Ребекка обладает удивительным даром убеждения. Она донесла до него простую суть — все демоны несут зло, а значит — заслуживают забвения. Нет их — то есть, нас — нет и проблем. Ребекка мягко кивнула, соглашаясь с его словами. Даже сейчас она не готова была отступить. Она из железа, из стали, из обсидиана и не позволит им сломить себя. — Я видела, как демоны разрушают миры, как они губят жизни смертных, превращая их в инструменты страданий. Вы сидите здесь, наверху, и даже не ведаете, что творится в мире, который вы обязаны опекать! Я была человеком, видела бедствия, являющиеся результатом их действий, они сеют пороки в сердца смертных. Наш мир катится в пропасть. Идея уничтожения демонов была моим способом сделать то, что не смогли ангелы. Голос Ребекки немного дрожал, но глаза оставались уверенными. — Молчи! Не говори им ничего! — крикнул Винсент со скамейки позорников в своей клетке. Судья недовольно зыркнул в ту сторону, и карауливший подсудимого страж стукнул дубинкой по прутьям. Вин притих. Судья гаркнул: — Говори, как ты украла книгу, и какую роль в этом сыграл Винсент. Ребекка, которую тоже опоили сывороткой правды, уже не могла остановить свой рассказ. Была ночь выпускного. Ребекка стала ангелом, что было очевидно с самого начала. А ещё она давно хотела порыться в запретной секции адской библиотеки, и сегодня ночью был последний шанс прихватить во взрослую жизнь полезные сувениры. Это было своеобразным вызовом для неё, уверенной в своих силах и жаждущей испытать их. Она сможет извлечь пользу из любой книги. А из запретной и подавно. По удачному стечению обстоятельств, смотрителем запретной секции оказался отец адмирона Винчесто, который тогда тоже заканчивал последний курс. Их связывал яркий, бурный, но бессмысленный роман. Незадолго до выпускного демон обмолвился, что даже его отец прилетит на праздник, потому что не может пропустить этот торжественный день. Хоть и ненадолго, но ему придётся оставить библиотеку, чтобы посмотреть на возмужавшего сына в костюме, который они выбирали в ателье всей семьёй почти два часа. Сатана, конечно же, был не в курсе такой самодеятельности, но отец был уверен, что игра стоит свеч. Да и что может случиться в его отсутствие? Винсента тогда пригласили как особенного гостя. С его громким именем и легендарным отцом, Цитадель доверила ему самое дорогое — совращение юных умов ангельскими сказками, чтобы как можно больше белокрылых пошло работать в белые башни верхнего мира. Серафим выполнил свою работу, в красках описав светлое будущее, уготованное всем ангелам, а после покинул сцену. Демоны поддержали его дружным свистом, отчего гость помрачнел. Но вот Ребекке он понравился. От него веяло силой, властью и величием — всем тем, что она ценила ещё с младых ногтей во времена своей смертной жизни. Торжественная часть завершилась, и теперь пьяные от выпитого втихаря глифта студенты придавались веселью и разврату. Демоны, в основном. Выпускница решила, что время пришло. Она вышла из шумной залы с танцующими выпускниками, никто и не обратил внимания на её исчезновение, потом проследовала к порталу в нижний мир. Ребекка не знала, что заскучавший серафим Винсент решил проследить, куда же направляется эта подозрительная студентка. Он спустился в адскую библиотеку вслед за ней и увидел, как ловко она расправляется с магическим замком — запретная секция оказалась без охраны, а почему — Вин не знал. Про Ребекку ходило много слухов — помимо того, что она крутила роман с каким-то демоном, так ещё и преуспела в учёбе настолько, что обскакала всех из своей параллели на итоговых экзаменах. В сумраке и пыли запретной секции девушка взяла в руки одну из книг. Мужчина хотел спровадить её, чтобы самому воспользоваться этой удачной возможностью и поискать нужную ему вещь. Они тихо оказался за её спиной. «Эта секция не для твоих глаз, непризнанная». Девушка, может, и испугалась, но виду не подала. Повернувшись к мужчине, она смущённо улыбнулась и сделала вид, что привела её сюда любознательность. Теперь, когда под её мантией была «Древние и Запретные», она чувствовала волнение, смешанное с тревогой. «Я уверена, что важно знать своего врага в лицо», — сказала она с лёгкой улыбкой, стараясь вести себя естественно. — «И, как вы сегодня узнали, я выбрала правильную сторону. И враг у нас с вами теперь один». Серафим задумчиво посмотрел на неё. Его высокая фигура простиралась во мраке библиотеки, а глаза блестели ярче звёзд. «С такими замашками у тебя точно будет много врагов, непризнанная». «Сделайте над собой усилие, серафим Винсент, и запомните — я теперь ангел. А когда-нибудь я сменю белые крылья на золотые, вот увидите». Мужчина мягко рассмеялся. Эта смертная понравилась ему, чего ещё никогда не случалось. В ней чувствовался потенциал. «Ты отличаешься от других, Ребекка, у тебя в жизни появится немало врагов. Будь осторожна. Знания могут принести или несметные богатства, или большие проблемы». Ребекка коротко кивнула. «Спасибо за предупреждение. Вы кому-нибудь… доложите о том, что увидели?» «Нет. Как-нибудь расскажи свои впечатления о книге — не важно, что ты там взяла». Ребекка снова кивнула и ушла, а Винсент остался один и принялся водить рукой по корешкам книг, не зная, что ищет ту самую, которую только что забрала бывшая непризнанная. Уже через несколько лет они встретились в стенах Цитадели, и Вин убедился, что порода Уокер держит своё чёртово слово. У Ребекки появились роскошные золотые крылья, а вместе с ними и высокий статус. Теперь они были почти на равных. Почти — потому что она навсегда останется непризнанной в глазах высших бессмертных. Они обрадовались друг другу, словно старые друзья. Стали проводить время вместе, совершали добродетели на Земле в редкие часы свободного времени, лечили болезни, останавливали смерти и злодеяния смертных. И, в конце концов, убедились, что их взгляды на мир во многом совпадают. Мамон перебил женщину с истинным удовольствием и злорадством: — Ещё это она предложила свергнуть Михаила и воспользоваться Хельцероном с помощью «сотрудничества». Пока этот шут занимает демонов в Аду, они не обращают внимания на то, что творится с их детьми. Ещё и к принцу удобнее подобраться, а после — к его сокровищнице с артефактами. Также, это она предложила использовать школу в качестве «кормушки» для Иссушителя. Ведь ученики слабы и беззащитны в сравнении со взрослыми. Вики смотрела на маму и лишь мрачно спрашивала себя — зачем? Зачем она теперь об этом знает? Жизнь была лучше, когда мама казалась чем-то светлым и хорошим, пускай холодным и далёким. Лучше бы она осталась надоедливой опекающей наседкой, которая не может смириться с выбором дочери демонской стороны. — Даже забавно, — вдруг усмехнулся Руниил, — у серафима Ребекки были вполне человеческие мотивы — уничтожить всё «плохое», оставив только «хорошее». Только так не бывает. Мир задумался Шепфой как вечная борьба за Равновесие. Ребекка брезгливо оскалилась: — А кто иначе мог это сделать? Нынешние ангелы в целом — размазня, ни на что не способны в страхе перед Сатаной. Вроде бы источники добра, но абсолютно стерильные. На Земле происходит столько зла каждый день, каждую секунду, а они бездействуют. Раз так, я планировала убрать его источники. — Именно поэтому непризнанным не следует занимать высшие чины, — неспешно вступил вдруг Данте Юстиций. — Смертным никогда не понять всеобщей гармонии и баланса. Их жизнь слишком скоротечна, чтобы разум мог внять полный объём истины. Они сделаны по нашему подобию, но не способны стать такими, как мы. Для них правда — это то, что они думают сами. Воцарилась абсолютная тишина. Его уважали и любили философские проповеди, которые он часто начинал во время собственных заседаний. Данте погладил рыжую густую бороду и продолжил. — Непризнанные, во многом, есть назидание нам. Напоминание, что всё разумное в нашем мире умеет чувствовать, ошибаться, карать и прощать. В последние тысячелетия жизнь людей стала слишком сложной, в ней возникло много новых «болезней», и, работая с этим больным миром, сложно не «заразиться». И лишь пройдя через те же муки, что и человек, бессмертный сможет принять правильное для вверенного ему мира решение. Многие закивали. — Неаккуратный бессмертный «заболевает» сам, — Данте перевёл тёмный взгляд на Винсента, и продолжил, обращаясь к остальным, — аккуратный же, подобно доктору, излечит душевный «недуг». Только пережив предательство, учишься преданности, только через познание ненависти придёт понимание любви. Главный судья, наконец, опомнился и велел отвести обвиняемую на скамью подсудимых. Данте мог затянуть свои речи надолго, если не суметь его остановить. И Вики ясно видела, в кого Ади так любит потрепаться. Два архангела отвели Ребекку в золотую клетку к Винсенту. Тот не смотрел на неё, она перестала для него существовать после такого разочарования. Ребекка с холодным безразличием обвела зал взглядом. И увидела среди слушателей её. Вики смотрела на мать, и ей уже было не до остального мира. Она готова терпеть её высокомерие и упрёки, за выбор демонской стороны. Лишь бы мама была рядом и продолжала любить её своей неуклюжей, странной, нездоровой любовью. Этот взгляд, полный боли и непонимания, словно лезвием прошёлся по каменному сердцу Ребекки. И внутри оно оказалось таким же ранимым, как было тогда, когда она ещё умела любить. На глаза навернулись слёзы, и женщина отвернулась. Даже сейчас она была слишком гордой. В зал ввели Энди. Увидев его, Вики сразу же почувствовала, что дела пойдут прескверно. Ей не нужны были услуги оракула или шар, предсказывающий будущее. Вырываясь из рук архангелов, непризнанный что есть мочи закричал: — Господин Судья! Демон Геральд и непризнанная Виктория Уокер — любовники! Они нарушили закон!