Демон

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Вики медленно приближалась к кабинету директора, и вид её напоминал мученика. В прошлый раз их с Ребеккой разговор прошёл ужасно, ведь она показала матери, что не станет мириться с принуждением. Подачки ей тоже не нужны, так что, в случае неудачи, какая разница, где она в итоге будет мыть полы — в Аду или Раю. Вскоре Вики подошла к нужной двери и постучалась. В ответ послышалось холодное «заходи». Она села перед матерью, чтобы та могла продолжить моральную пытку, которую непризнанная прервала в прошлый раз. — Ничего не хочешь мне сказать? — поинтересовалась серафим будничным тоном. Вики наигранно пожала плечами. — Это ты так выпрашиваешь извинения? Не дождёшься. — А ты могла мы снизойти до вежливости, когда говоришь с матерью. Я желаю тебе добра, между прочим. Непризнанная устало вздохнула, а Ребекка вдруг подметила, что дочь окончательно повзрослела. Ушли мягкие подростковые черты, а под глазами легли тени. Может, она слишком часто спускается на Землю, а может — жизнь даёт поводы для беспокойства, и дело не только в грядущем распределении. — У меня нет сил на споры и попытки доказать тебе, что я чего-то стою. — Не нужно ничего доказывать, я и так знаю, что ты способна на многое. Просто задумайся, наконец, о своей вечной жизни. Это всё, что я прошу на данный момент. — Значит, дальше будешь просить больше? — Вики даже нашла в себе силы усмехнуться. Мама казалась ей чужим человеком. Ребекка наклонилась вперёд: — Я знаю одно — дальше всем будет непросто. Поэтому реши, на чьей стороне ты окажешься. На той, где мерзкие уродцы поджаривают наших собратьев, или на той, где твоя мать строит великое будущее. — Вавилонскую башню тоже строили, но ничего хорошего из этого не вышло. — Ты напоминаешь мне упрямого подростка, — Ребекка вдруг улыбнулась с долей нежности. — Наверное, это моё наказание за то, что я оставила тебя. — Ты умерла, а не оставила. — И мне тебя всегда не хватало. Эти слова затронули ту чувствительную точку, которую Вики прятала всю жизнь. Если задира Мэдисон из пятого класса шутил про «мёртвых мамаш», то четвероклассница Уокер сразу давала в нос. На третий раз он усвоил урок. Если вдруг по телевизору начиналось семейное кино с красивой американской картинки, где дети жили с двумя родителями, то мистер Уокер тут же притягивал Вики к себе и начинал тискать, боясь, что ужасные мысли травмируют детскую душу. Чувство потери и одиночества. Ему нет места в жизни Вики, поэтому она задавила его злостью, которой в последнее время было много. Задавила, но не избавилась навсегда. — Мне тоже тебя не хватало, правда. Я часто плакала в подушку, лупила других за шутки про твою смерть, надеялась, что ты когда-нибудь вернёшься. Но это осталось в прошлой жизни. Ты начала здесь новую, без нас с папой, поэтому я сделаю тоже самое. Ребекка тяжело вздохнула. — Даже не представляю, как бы я выносила твой подростковый возраст, если бы осталась жива. — Перестань говорить так, будто тебе есть дело до мирских прихотей. — Мать не оставит своё дитя даже после смерти, — серафим заговорила мягче, а Вики сопротивлялась её уловкам изо всех сил. — Я всегда за тобой приглядывала. Помнишь, ты выиграла поездку в Диснейленд на художественном конкурсе? Тебе хотели дать второе место и дурацкий свитер, но я доходчиво объяснила судьям, что они не правы. Вики насупилась, но воспоминания о той поездке и вправду были потрясающими. Она каталась на аттракционах весь день, разгуливая в платье принцессы, а потом объелась сладкой ватой. — Поверить не могу! Я всю жизнь думала, что они оценили мой талант по заслугам, а на самом деле там было довольно посредственное второе место. — Вот видишь! — Ребекка обрадовалась её сговорчивости. — И я всегда считала, что ты достойна лучшего. Здесь ничего не изменилось. Те же великие, и те же убогие, только с крыльями. Поэтому не стоит отказываться от помощи человека, который единственный будет бороться за твоё счастье до самого конца. — Я сама в силах за него бороться. Так что ты хочешь от меня на этот раз? Ребекка немного расслабилась. Выяснение отношений с любимой дочерью вводит её в состояние крайне неприятного напряжения, хоть серафим и успешно скрывает это. — Хотела узнать, как проходят уроки Геральда. Вики внутренне запаниковала, но постаралась сохранить беспечный вид. Конечно, как она могла забыть, что была послана на эти уроки неслучайно. Даже странно, что прошла уже пара недель, а Ребекка спрашивает её только сейчас. — Как и все. Поём, поём, поём, а иногда он орёт на демонов. Ребекка стала задумчиво крутить золотое перо перед глазами. — Просто меня не перестаёт удивлять, что на уроки музыки ходит так много народу, да ещё с таким рвением. Ладно — ангелы, но я ни за что не поверю, будто демоны вдруг потеплели к искусству. Вики всё больше нервничала, но продолжала играть роль взбунтовавшегося подростка, которого отчитывает мать. Других путей к отступлению она пока не могла придумать. — А как же сам Геральд? Он играл в Адской Консерватории, освоил несколько инструментов. Но с твоей ненавистью к демонам маленькие нюансы забываются. Ей было больно даже вспоминать бывшего возлюбленного, а разговор об его положительных качествах и вовсе требовал титанических усилий. — Не знала, что у нас в школе столько талантов. Позволь мне взглянуть, чем же он вас там развлекает. Ребекка подалась вперёд, а Вики — назад, словно это могло помочь. Девушка почувствовала, как её взгляд попал в материнский капкан, и теперь серафим пытается проникнуть в омут её памяти. Но у неё не получилось. Амулет в виде маленькой летучей мыши приятно грел её кожу, а Вики с ним никогда не расставалась. Подарок Геральда — и ещё одно горькое воспоминание. И, пусть их отношения сейчас на грани разрыва, он всё равно надёжно защищает воспоминания от непрошенных посторонних глаз. Почувствовав бесцеремонность матери, непризнанная ощутила волну негативных чувств, которая накапливалась последние дни. Она не могла простить матери такого отношения и, почувствовав опору в виде защиты амулета, сделала мощный энергетический толчок, буквально вытолкнувший Ребекку из её разума. Серафим отшатнулась и мгновение непонимающе смотрела на свою дочь. Вики не отрывала взгляд, соображая, как избавиться от этой неловкости, и едкая усмешка сама собой слетела с её губ: — Я думала, серафимы поспособнее. Женщина вдруг засмеялась, одобрительно кивая. — А ты не промах! Моя порода. — Я просто считаю, что личное пространство не зря так зовётся. Если тебе интересно, то поговори лично с учителем. Я к нему не имею никакого отношения. — Ты сама понимаешь, мне нужен непредвзятый взгляд. И кому я могу доверять больше, чем собственной дочери? Вики показалось, что в голосе Ребекки послышались непривычные тревожные нотки, и это напрягло девушку даже больше, чем бесцеремонная попытка ворваться в воспоминания. Но тут послышалась привычная трель, извещавшая о начале первого занятия. Вики обрадовалась подарку свыше и, извинившись, поспешила к Фенцио. Ребекка лишь усмехнулась — она была уверена, что со временем бунтарский настрой дочери уйдёт, и она оценит материнскую заботу. Серафим наверстает упущенное, спрячет Вики под своим золотым крылом, а потом даст ей прекрасное будущее. У неё не вышло сделать это в мире смертных, зато теперь у них есть целая вечность вдвоём. Но с каких пор Вики умеет блокировать воспоминания так хорошо? Беспокойные мысли роем заполонили мысли женщины. Она не могла поверить, что та дала ей такой сильный отпор. Это необъяснимое событие породило в сердце Ребекки подозрения.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Пришли выходные. Вики уже почти смирилась с судьбой и даже привыкла ночевать одна. Мими её старательно избегала, словно они никогда не дружили. Но теперь непризнанная больше не плакала и не жалела себя, а углубилась в учёбу. Она читала заданные тексты от корки до корки, старательно выводила формулы заклинаний в тетради, запоминала, контролировала энергию. Она делала всё, лишь бы не думать о потерях. Вики заметила, что не она одна прознала этот секрет. Ости в последнее время тоже не отставала от других, превратившись из лентяйки и прогульщицы в сильную студентку. Один раз они даже пересеклись в библиотеке и сели за одним столом, чтобы вместе выполнить задание Ренавара. Но в свободные часы, когда сознание не было занято учёбой, приходила грусть. Она окутывала её, словно серый туман, и ей было трудно найти радость даже в привычных вещах. Непризнанная скучала по его присутствию и восхитительной любви, которые он всегда дарил ей. А горькие шоколадки, которые они грызли после отличного секса, остались лишь в воспоминаниях. Геральд был источником вдохновения, и его отсутствие теперь забирает у неё последние силы. Но жизнь продолжается, и она должна идти дальше. В чудесный воскресный день Вики решила отдохнуть. За окном приятно светило февральское солнце, и снег переливался под его холодными лучами. Непризнанная подумала, что было бы славно проведать Фыра, а заодно принести ему несколько яблок со вчерашнего ужина. Закутавшись в объёмный свитер, отражающий серым цветом всю суть её настроения, девушка вышла на улицу и немного прогулялась. Внешние галереи замка всегда были её излюбленным местом, но сейчас даже их стройная грация не могла развеять унылые мысли. Тогда Вики направилась к пристройке, где обычно ночевал Фыр. Внутри, в тепле и под навесом, дракона не оказалось, и непризнанная гадала, где хулиган пакостит на этот раз. Вики услышала шаги за спиной. Обернувшись, она с ужасом увидела быстро приближающегося к ней Энди. У входа остались Джек и Милена. — Что ты за мной таскаешься?! Она думала, что он начнёт с угроз, но в этот раз непризнанный не терял времени напрасно. Энди сделал выпад вперёд и ударил Вики по челюсти. Девушка не смогла издать ни звука и упала в ворох драконьих подушек. Раздались одобрительные возгласы группы поддержки. Послышался его угрожающий голос: — Лучше подставь лицо добровольно, и всё пройдёт менее болезненно. Вики привстала на руках, чувствуя дрожь по всему телу. Адреналин бурлил в крови, а место удара надоедливо ныло. Она надеялась, что зубы остались в порядке. О пострадавшей самооценке она и не заикалась. Энди пнул её в бок, и она снова упала. Девушка хотела заплакать, закричать, истребить его, но не знала, как. В её фантазиях бой представлялся чем-то более простым, что она может освоить в процессе, как большинство людей. Но парень был более осведомлённым в этом вопросе. — В этот раз Люци тебе не поможет, — он усмехнулся, — и никто не поможет. Догадываюсь, каким образом ты сыскала их поддержку, но теперь раздвинутых ног будет недостаточно. Вики пришла в такую ярость, что была готова убить его. И уже ничего не могло остановить этот мощный поток горькой энергии, которая клубилась внутри. Девушка так ненавидела непризнанного, что раньше и не догадывалась, что способна на такие чувства. Вытянув руку в сторону Энди, она выпустила энергию наружу, ощущая непередаваемую лёгкость, когда мощный столп серого света вышел из тела, словно струясь из каждой клеточки. Ненависть в своём физическом воплощении выплеснулась наружу острым, как игла, лучом. Она резким, мощным толчком ударила по Энди и снесла его с ног. На мгновение помещение озарилось ярким светом, отчего Джек и Милена отвернулись и зажмурились. От взрывной волны вздыбилась черепица на крыше пристройки, а некоторые поддерживающие её балки обвалились. Энди отлетел к стене и так ударился об неё, что посыпалась крошка. Это было неожиданно и необъяснимо — простая непризнанная не должна владеть такими способностями. Конечно, он и не догадывался о тренировках в бойцовском клубе. — Я тебя ненавижу! — закричала она, в ярости глядя на Энди. Тот сидел, облокотившись о стену, и смотрел на неё с усталостью и удивлением. Он терял сознание. — В следующий раз я убью тебя, подонок! — Душка не хватит, — сказал он, а на его зубах показалась кровь. Кажется, в этот раз он уйдёт с поля боя с многочисленными внутренними кровотечениями. Вики сказала это в порыве ненависти, но в глубине души знала, что не сможет его убить. И не потому, что ей будет жалко или страшно. Знать судьбу человека может только Шепфа. Вмешиваться в его планы, всё равно что пытаться убрать ноты из музыки небесных сфер. — Не мне решать, какие слизняки достойны жизни, — ответила она, всё ещё испуская мистический внутренний свет. — Я уверена, скоро Шепфа осознает свою ошибку и отправит тебя туда, где тебе самое место. — Я там уже был. Девушка почувствовала, что надо убираться прочь, пока Джек не нарушил свои джентльменские принципы и тоже не начал её бить. Пробежав мимо двух изумлённых непризнанных, она тут же взлетела. Вики громко захлопала крыльями и вскоре превратилась в серую точку в небе. Непризнанные бросились к поверженному командиру. Милена со слезами села рядом с Энди и принялась гладить его по руке. Джек приложил два пальца к его шее и проверил пульс. — Жить буду, — Энди слабо отмахнулся, но ему было приятно, что девушка хочет его утешить. — Тебя уже дважды завалила баба, причём одна и та же! — румын усмехнулся, но не стал драконить его ещё сильнее. — Ничего, скоро тебе предоставится прекрасная возможность отомстить. — Вы видели, на что она способна?! — Энди заохал, когда с их помощью поднялся на ноги, но тут же зашёлся кровавым кашлем и сел обратно. Успокоившись, он продолжил, — Какая-то она совсем не простая непризнанная. — Как и мы с вами, — не согласилась заревновавшая Милена, посчитав его слова лёгким восхищением врагом. — Она пустышка, которая просто перенимает опыт истинных бессмертных. Идёт по стопам мамочки! — Какая же она сука. Клянусь, я убью её сразу же, как подвернётся возможность. Энди поднялся по стене и с суровым лицом захромал обратно, а Джек и Милена направились следом. Румын уже предвкушал будущее, которое обещало быть грандиозным. Девушка радовалась, потому что заранее знала, что её парень всегда и во всём выйдет победителем. А такие, как Уокер, канут в небытие. В это время из-за двери показалась длинная бирюзовая шея. Фыр заглянул домой, с удивлением обнаружив трёх непризнанных. И одного он хорошо знал. Дракон оскалился на Джека, раздался его угрожающий рокот. Румын закинул руку Энди на своё плечо и, взмахнув крыльями, поспешил покинуть зону досягаемости дракона. К двери подбежала Милена, размахивая какой-то доской, чтобы спугнуть зверя. Фыр клацнул зубами, откусывая половину деревяшки. Милена замахнулась огрызком, а дракон с недовольным фырканьем забрался на крышу пристройки. Уже оттуда он недовольно смотрел им вслед до тех пор, пока они не исчезли за дверями школы.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Очередная тренировка бойцовского клуба прошла на ура, и уставшие, но довольные студенты расходились по своим делам. Геральд кивал каждому на прощание и давал советы, как биться лучше. Вики тоже прошла мимо. Демон сделал вид, что увлечён чем-то в своём смартфоне, хотя толком не знал, как им пользоваться — только включал музыку на тренировках и фотографировал петунии Мисселины. Геральд тяжело вздохнул и наконец позволил себе посмотреть на её удаляющиеся крылья. Непризнанная скрылась в коридоре, оставив после себя расстроенную, но уже такую родную энергию. Он так по ней скучал, что невозможно передать словами. Он вспоминал их совместные приключения, искренние улыбки и мгновения, когда они были друг другу всем. Вики была его опорой и на некоторое время стала стимулом жить, а теперь исчезла, оставив рваные раны. Геральд тяжело вздохнул, позволяя себе на мгновение потеряться в мыслях о Вики. В глубине души он мечтал о том, чтобы снова быть рядом, чувствовать прикосновения и слышать её смех. С каждым днём его тоска становилась только сильнее. Из аудитории вышли все, кроме Люцифера. Парень стоял у стеклянного стеллажа с древними нотами, которые передал школе в подарок знаменитый пианист из Рая, живший много лет назад. — Только не делай вид, что тебе это интересно, — бросил Геральд раздражённо. — Проваливай. Люцифер повернулся и медленно пошёл к нему, оттягивая момент истины. Ему было страшно, но продолжать молчать ещё хуже. Геральд был готов вышвырнуть демонёнка собственными руками, если тот не поторопится. Но что-то его останавливало. Люций выглядел странно серьёзным — никогда прежде Геральд не видел парня таким. Принц даже немного побледнел, и тогда мужчина ощутил, что этот разговор — не очередная бестолковая ссора. В этот раз они поговорят начистоту. — Послушай, извинения не входят в мой лексикон, но сейчас я чувствую нечто, чего никогда раньше не испытывал, — стыд. — Тогда поживее. Люцифер немного поколебался, затем сказал: — В тот момент, когда ты увидел нас с Вики, я играл не по правилам. — О чём ты? Снова стало тихо. Геральд почувствовал, как сердце забилось в тревоге, хотя ещё минуту назад он испытывал только гнев и желание выставить демона вон. А теперь он надеялся, лишь бы Люций продолжил. — Вики в тот день не хотела меня трогать, — принц прикрыл глаза и продолжил. Люци говорил медленно, ведь каждое слово сейчас стоило ему титанических усилий. — Я заставил её. Я применил дьявольские чары. Геральд был ошеломлён и не мог поверить, что этот наглец позволил себе подобную выходку, а теперь ещё и отрастил смелость, чтобы сознаться. Но стало приятно от мысли, что Вики это сделала не сама. Конечно же не сама, как он смел думать иначе? — Ты применил дьявольские чары? — пробормотал Геральд, пытаясь осознать происходящее. — Но зачем?.. — Она мне нравится, — принц оскалился в омерзении к самому себе. — И я… не сдержался. Хотел проверить, каково это, когда тебя любит Уокер. Я сожалею об этом. Геральда даже повеселило, что и сатанёнку не чужда влюблённость в эту странную уокерскую чету, которая действует на нервы истинным бессмертным. — Ты нашёл в себе силы признаться. Это похвально. — Просто я не мог больше смотреть на то, как вы распускаете нюни. — И ты хочешь сказать, что между нами двумя она выбрала меня? — Когда мы рядом, она не затыкается — болтает лишь о тебе. Между нами с Вики ничего и никогда не было. Если бы отец был жив, то он бы посмеялся над тем, какой я неудачник. Геральд почувствовал, как напряжение в груди начало смягчаться. Он шагнул к парню и потрепал по плечу. Люцифер слегка дёрнулся, ожидая удар по лицу — более актуальный в такой ситуации. — Неправда. Договорить им не дали. Высокая дверь, ведущая в аудиторию, распахнулась. Демоны вздрогнули от неожиданности. Ворвался Фенцио, держа в кулаке новый артефакт — кристаллический круг с отверстием посередине. Подбежав к ним, Фенцио, задыхаясь то ли от возбуждения, то ли от бега, сказал: — Посмотрите! Это Кристалл Прозрения, предмет, который позволяет видеть ауру. Настоящее естество, которое невозможно скрыть! — И кого ты собрался им просвечивать? — поинтересовался Люцифер, до сих пор смятённый предыдущим разговором. Фенцио и Геральд одновременно ответили: — Винсента! — Павлин доигрался! — принц злобно хохотнул. — Но что вы собрались обнаружить в его ауре? Любовь к золотым цацкам? Раздутое самомнение? — Мы же не твою ауру смотрим, — проворчал Фенцио. Геральд пересказал, что они прочитали в древней книге, подаренной Мамоном на Рождество. Удивлённый принц взял древность из рук Фенцио и покрутил перед светом. — Так значит, призыватель Иссушителя, заключивший «контракт», обменивается с ним энергией, отчего та становится фиолетовой? Занятно, даже в Адской библиотеке не говорится об этом. Где, интересно, Мамон откопал эту книгу? Кристалл был лёгким и красивым, словно безделушка, но скрывал в себе немыслимые возможности. Глядя через кольцо, они увидели, как свет внутри медленно закручивается в полупрозрачный вихрь. Геральд и Люцифер посмотрели сквозь Кристалл Прозрения друг на друга. Вначале ничего необычного не произошло, но вскоре вихрь внутри кольца стал обретать более чёткие контуры и цвет. Раскрылись их истинные ауры. Геральд увидел в Люцифере тёмную энергию, доставшуюся по наследству от увековеченных дьявольских родственников. Небольшими, но частыми всполохами в ней мерцала зелёная дымка, напоминавшая дремлющий в тумане древний норвежский лес. Люцифер тоже увидел ауру его Хранителя, и она оказалась оказалась на удивление светлой. Тысячи тончайших серебряных нитей, которые будто освещали тёмную бархатную синеву, пронизывали энергию Геральда. Когда очередь дошла до Фенцио, тот попытался прекратить эту забаву, но под настоятельными взглядами Геральда и Люцифера смирился. Сначала показалось, что ничего не происходит, и Люци даже решил, что побрякушка работает только на демонов, но в этот же момент вихрь замедлился и, плавно колыхаясь, приобрёл монолитную обтекаемую форму. Словно изнутри белой скорлупы, сквозь трещины пробивались лучи живой алой энергии. Когда интерес к артефакту был удовлетворён, мужчины приступили к обсуждению. Люцифер довольно потёр руки: — Если всё сходится, то мы прижмём павлина к стенке, а потом я его казню. — Давайте оставаться сдержанными, — предложил Геральд. — И не говорить об этом так громко. Где сейчас Вин? — Я видел его в саду за школой, — припомнил Фенцио. — Устроил сборище со своей кучкой смертных позорников. — Ещё один, — вздохнул Геральд. — Давайте найдём его и не будем терять драгоценное время. Их компания перешла в коридор второго этажа, окна которого выходили на сад за школой. Тихо раскрыв створки, они выглянули на улицу, а им в лицо ударил холодный воздух. Несколько непризнанных сидели на лавках, а сам серафим стоял между розовых кустов и распинался о равновесии и других философских вопросах. Отсюда он казался лишь маленькой незначительной фигурой. Фенцио достал из кармана Кристалл Прозрения и вытянул руку, чтобы все могли через него смотреть. Сначала аура Винсента была золотой и яркой, прекрасно отражая его суть и любовь к блестящим украшениям. Но затем произошло то, чего они боялись. Постепенно, ауру заволокло непроницаемой фиолетовой дымкой. Всё стало ясно. Пульсируя и разрастаясь, она окружала всё пространство вокруг серафима и даже выходила за пределы кольца, так что об её настоящих размерах можно было лишь догадываться. Геральд, Люцифер и Фенцио обменялись взглядами, осознавая, что их подозрения оказались верными. Винсент был тем самым злодеем, который призывал Иссушителя, убивал учеников и ставил энергетические ловушки на демонов. Он заколдовал статую у спальни Люцифера в Адском дворце, а затем совершил на него покушение в лазарете. — Вот же мудачила! — прорычал Люцифер, прожигая Винсента злобным взглядом. — Не удивлюсь, если они нашли общий язык с Хельцероном, и теперь вместе роют мне яму. Геральд чувствовал растущую внутри решимость. Теперь им предстоит сразиться с этим тёмным существом и остановить его зловещие планы. — Тогда идём к директору. Люцифер был совершенно не согласен с этой идеей, и Фенцио тоже не горел особым желанием идти к Ребекке. Они оба воспротивились, утверждая, что бывшая смертная ничем им не поможет. — В её руках находится какая-никакая официальная власть, — принялся уговаривать Геральд. Принц снова возразил: — А я будущий Сатана, если ты забыл, и у меня есть план получше. Сейчас я иду в хранилище, беру самый заурядный меч, а потом убиваю серафима. Вы спрячете тело, как умные взрослые, и никто ни о чём и не догадается. Демонёнок решительно направился к лестнице. Фенцио схватил его за крыло и притянул обратно. — Угомонись, глупец! — прошипел ангел. — Ты даже не представляешь, какой силой он теперь наделён. Он может призвать Иссушителя в любой момент и убить всех. Стоит действовать тихо. Может, Геральд прав, и Ребекка приведёт армию из Цитадели нам в помощь. Но в кабинете директрисы им оказались не рады. Ребекка с неподдельным изумлением и колотящимся от поднимающегося ужаса сердцем слушала их сбивчивую речь. Фенцио, Геральд и Люций перебивали друг друга, рассказывая про Винсента и про его подозрительную ауру. Демонёнок и вовсе не стеснялся в выражениях — он матерился через каждое слово, но преподавателям было плевать. Когда поток иссяк, серафим тихо и как-то странно проговорила: — Спасибо за вашу бдительность. Я обязательно разузнаю, в чём тут дело. — Уже поздно узнавать, надо действовать! — крикнул Люцифер в гневе. — Ты наконец-то можешь доказать миру, что способна на великие дела! Докажи им всем, что все слухи про тебя не правда! Ребекка в гневе вскочила на ноги. Фенцио наблюдал за ней со стороны и не мог понять, что его беспокоит — но что-то явно было неладно. Её бездействие, её рваные движения и еле заметно дрожащие пальцы. Ох, это не к добру, и дело не в злости на дьяволёнка. — Не тебе меня судить. Ты не Сатана, и ещё не факт, что им станешь. — Как вы можете спорить о таких вещах? — изумился Геральд. — Мы только что рассказали, что вся школа находится в колоссальной опасности. Свяжитесь с Цитаделью, пусть они отправят нам хотя бы десяток архангелов до выяснения обстоятельств! — Я сказала, что разберусь с этим сама, — она выпрямилась и взяла себя в руки. — Я нахожусь на управляющем посту не первый раз и точно знаю, что и когда нужно делать. Ваша истеричная поспешность просто посеет панику в школе, и тогда свершится непоправимое. Оставьте это дело мне, господа. Свободны. Люцифер в ярости ударил кулаком по статуэтке на её столе, и она рассыпалась кристальной крошкой. — Ты не заслуживаешь ангельские крылья, сука! — и выскочил из кабинета. Геральд демонстративно закатил глаза. — Ох уж эти принцы, пойду верну его, — и, не дав Ребекке среагировать, тут же вышел следом. Фенцио понял, что дело нечисто, и попытался заговорить директрисе зубы, чтобы выиграть время — хотя бы несколько жалких секунд. Но вскоре она резко оборвала его и приказала покинуть помещение. Ангел ещё мгновение молча смотрел на Ребекку, и нехотя повиновался. Когда он вышел за дверь, демонов уже не было видно. Ребекка ещё несколько мгновений стояла посреди своего кабинета, словно окаменев. Затем, страдальчески потерев пальцами виски, она села за стол и достала бумагу. Изящное перо вывело на ней слова: «Встретимся в условленном месте. Срочно. Р.». Тонкие руки согнули бумагу несколько раз и опустили в зачарованный конверт, который тут же вспыхнул и исчез в синем пламени. Геральд и Люцифер бежали по лестнице вниз, перепрыгивая на ходу сразу через несколько ступеней. Как только мужчина вышел к разгневанному демонёнку, то сразу же потащил его за собой, шепча про портал. И Люций понял, что время поджимает. Он должен отправиться в Ад за помощью. В коридоре они полетели. Проход был не слишком широким, но этого оказалось достаточно, чтобы раскрыть крылья. Через минуту они были в зале с водоворотом. Он всё также мерцал голубоватыми жилками. У самой его кромки Люцифер вдруг посмотрел на учителя с лёгким испугом и спросил: — А что, если у меня не получится? — С чего ты это взял? Михаил не для того ждал твоего рождения тысячу лет, чтобы у тебя что-то не получилось. У дверей послышалась возня — это подоспевший Фенцио стукнул какого-то непризнанного посохом по голове, когда серокрылые попытались прорваться внутрь. Отряд директрисы уже здесь, а ведь прошло меньше двух минут. — Он ждал?.. — тихо удивился Люций. — Мы все ждали. И я уверен, что не зря. — Ладно. Да! Я сделаю это! — Демонёнок глубоко вздохнул. Геральд ободряюще сжал его плечо. — Теперь всё зависит от тебя, Повелитель! — и толкнул в водоворот. Принц скрылся в облаках. Ему предстояло совершить долгое падение, чтобы, в конце концов, оказаться на адском дне. Последнее, что увидел Люцифер, было то, как в залу вломились непризнанные, но было уже поздно. Ребекка запечатала портал прямо из своего кабинета, и его жерло схлопнулось, оглушив всех, кто был рядом. Пути обратно не осталось, а принц вдруг осознал, что у них куда больше врагов, чем казалось раньше.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Адреналин пронизывал всё его тело, и Люцифер не помнил, когда на его плечах лежало столько ответственности в последний раз. Вокруг мелькали разноцветные образы и пейзажи, и он с огромной скоростью стремился вниз, в неизвестность. Люцифер сжал кулаки, стараясь собрать свои мысли и подготовиться к тому, что ожидало впереди. Время словно замедлилось и каждая секунда растягивалась до бесконечности. От него зависит так много, что парень испытывал вполне человеческий страх. Что, если не справится и подведёт своих людей? Что, если отец всегда был прав, и он никудышный лидер?.. «Это он никудышный лидер, раз позволил себе сдохнуть в самый ответственный момент!» — подумал принц с детской обидой, горько скучая по мудрости родителя. Отец всегда давал дельные советы, а перед ними — назидательные экзекуции за тупость. Он ощущал себя маленьким демонёнком, которому наподдали бесы-простолюдины, и он побежал жаловаться папе. Тот сначала посмеялся над ним, но потом всё-таки вызвал обидчиков и преподал им урок лучшими розгами в своём арсенале. Но теперь Люций вырос и сам должен решать проблемы. Сомнения и страхи роились в его душе, но он не мог позволить им овладеть собой. Напротив, он ощущал растущую решимость противостоять злу и защищать свой мир. Он оказался в Аду. У подножия королевского замка в сгустке теней показались уродливые существа — это черти почувствовали его энергию и вышли на свет. Люцифер остановился, обрадовавшись их появлению. Они поклонились до самого пола, и один из них сбивчиво поведал, что узурпировавший власть Хельцерон приказал им схватить принца, если тот осмелится здесь объявиться. Но они, конечно же, не станут этого делать. — По всему Аду сейчас проходит мятеж, господин, — подхватил другой чёрт, а Люций удивлённо вскинул брови. — Мои демоны беснуются? — Хельцерон собрал армию, чтобы снова пойти войной на Цитадель, но воины взбунтовались, не желая этого делать. «Слава крысьему дьяволу», — подумал принц с ехидством. — «Мои люди не пойдут на верную смерть, словно овечье стадо» — У меня есть пара дел перед возвращением в школу. Найдите Мамона и скажите ему искать меня в королевской сокровищнице, — черти удивились, но закивали. — А когда я уйду, передайте Повелителю, что скоро я буду сидеть на троне из его костей. Живо! Из его уст титул Хеля прозвучал, словно ругательство. Черти тут же исчезли в тенях, чтобы исполнить его волю, а принц отправился дальше. За самыми верными его подданными. Бестиарий представлял из себя огромное подземелье, где на цепях и за решёткой держали опасных зверей и мифических чудовищ. Сейчас большинство клеток пустовало — многие монстры пали от рук ангелов во время недавней битвы в Цитадели. Но Люцифера интересовал один конкретный и совершенно особенный экземпляр. Он быстро проник в глубины бестиария. Сторожащие вход черти поклонились до земли, изумлённо пропуская принца внутрь. После смерти Михаила Люций здесь ещё не объявлялся, а Хель рьяно загребал лапами всё, что раньше принадлежало королевской чете. Демон подошёл к огромной клетке с толстыми шипастыми прутьями и посмотрел через решётку на своего верного друга. Он лежал на холодном полу, и на каждой шее висела толстая цепь. Пёс принюхался и поднял головы. Все шесть глаз вспыхнули надеждой, что хозяин освободит его из заточения. Черти тут же отворили дверь и освободили Цербера из цепей. Пёс издал громкий рёв, в котором смешались восхищение и радость, а потом кинулся облизывать руки хозяина. — Хороший мальчик, — Люцифер потрепал каждую из голов. — Извини, что помощь шла так долго. — Хельцерон будет гореть в адском пламени, — буркнула крайняя. — Было бы замечательно. И ты мне в этом поможешь. Люцифер и адский пёс отправились к замку. По дороге они свернули к дракошне, и Люцифер уже издалека заулыбался, когда в крайнем стойле заурчал знакомый дракончик. Донни почувствовал энергию хозяина и радовался его неожиданному появлению. — Как ты тут, малыш? — Люцифер открыл дверцу стойла, и дракончик вскочил ему на грудь и стал топтаться. Он всё ещё был ребёнком и любил внимание, которого теперь было мало. — Армагеддон пойдёт с нами? — спросила одна из голов Цербера. — Конечно, какой я воин без дракона? Люцифер поманил Донни за собой, и они отправились к замку вместе. Оба питомца радовались свободе и прыгали вокруг демона, а младший ещё и кидал огненные всполохи, выписывая виражи в воздухе вокруг хозяина. Внутрь замка они проникли через тайный ход, дверь которого отворялась только перед членами королевской семьи, и почти сразу же оказались в самом его сердце. Осторожно двигаясь по мрачным коридорам, они направлялись к сокровищнице. Стражников не встретилось — судя по отдалённому гулу, весь город собрался на главной площади и выступает против узурпатора. Принц был в ярости от того, что Хельцерон хочет послать на смерть его народ. Это предательство, которое не может остаться безнаказанным. Но Люцифера, несомненно, радовало, что его демоны не согласились выполнять приказы самодура-узурпатора. Они не овечье стадо, готовое пойти на убой. Его могущественные, свободные демоны готовы бороться за своё настоящее и будущее. Люцифер ими гордился и мысленно желал удачи в восстании. Они пробуждали в принце ещё больше решимости и силы. Будущий Повелитель может положиться на своих верных войнов в этой непростой битве. С каждым мгновением Принц приближался к сокровищнице. Люцифер был уверен, что найдёт в глубинах фамильного тайника корабль-призрак капитана Флинта. В детстве отец часто рассказывал истории об этой махине и как в былые времена этот лихой пират развлекался со смертными. Люцифер вместе с питомцами спустились по длинной каменной лестнице в подземелье. Показались райские врата, преграждающие путь в сокровищницу. Место, где покоились несметные богатства и мощнейшие артефакты. Врата, словно портал в другой мир, надёжно оберегали сокровища не только от чужих рук, но и от лишних глаз. — И как они работают? — спросил принц. Он и видел-то их впервые в жизни. Отец рассказывал, что после его смерти сын унаследует легендарную сокровищницу, в которой хранится множество секретов. С ними он станет непобедимым. Предание гласит, что только королевское сердце способно открыть врата. Люцифер был уверен, что Хельцерон уже приходил сюда, да только ткнулся своей тупой мордой в закрытые двери. Люцифер поднял руку и прикоснулся к гладкой поверхности врат. От его пальцев по поверхности пошла вибрация, усиливающаяся с каждым мгновением. Пол содрогнулся, кое-где посыпалась каменная крошка и пыль. С великой торжественностью, не спеша, они начали медленно отворяться, открывая путь внутрь. Везде, до куда мог достать взор, расстилалось море золота и драгоценных камней. Кривые своды пещеры поддерживали грубые каменные колонны, и отблески факелов, отражаясь в золотых монетах, плясали на их поверхности. У принца на мгновение захватило дыхание от восторга — он никогда прежде не видел таких несметных богатств, но больше его поразило, как безропотно райские врата отворились перед его тёмным могуществом. Люцифер и Цербер медленно двинулись на разведку, а счастливый дракон понёсся вперёд. В своде зала кое-где виднелись кристаллы, льющие тусклый свет. Пёс принюхивался, скользя безразличным взглядом по грудам сокровищ. Донни прыгнул в груду золотых кубков, и они с оглушительным звоном рассыпались. Принц задумчиво проговорил: — Отец мёртв. Эти чёртовы цацки принадлежат мне. Только проку от них? Сейчас дороже всего славный меч, которым можно истребить всю настоящую нечисть. — Говоришь как истинный Повелитель! — головы одобрительно залаяли, а Люцифер поморщился от громкого звука. Эхо прошелестело по всей необъятной пещере, играясь множеством голосов. — Прекрати гавкать! — Мы рады, — сказала средняя. — Михаил бы гордился тобой! Они снова загавкали, виляя огромным хвостом, словно счастливая земная собака. Немного смущённый принц отмахнулся и отправился дальше. Странное чувство, словно зов, яростный и безудержный, вдруг пробудилось в сердце Принца. Он насторожился, пытаясь понять источник, в то время, как оно продолжало усиливаться с каждым шагом. Наконец, когда зов стал похож на крики сотни воинов, готовящихся к битве, в груде алмазов Люцифер увидел его. Огромный меч с изящно вытянутым лезвием, с гардой в виде застывшего чёрного пламени и мощной рукоятью — явно для дьявольской руки. Зов исходил от этого клинка, и Люцифер не мог и не хотел ему противиться. Он почему-то сразу понял, что этот меч должен принадлежать ему, как когда-то его отцу. Цербер с любопытством поглядывал то на диковинный клинок, то на своего Повелителя, на лице которого восхищение и решимость сменились злорадной улыбкой. — Теперь они все у меня попляшут! — сказал он, хватая меч за рукоятку. В этот же момент гарда заискрилась, и лезвие вспыхнуло чёрным пламенем. От неожиданности Цербер отшатнулся, а Донни издал восторженный писк, питая любовь к огню. Люцифер не шелохнулся. Он сделал несколько взмахов, изрубив невидимых врагов, и одним движением убрал его в ножны, лежавшие рядом. На них древнеангельскими рунами было выжжено «Каратель». — Ты-то мне и нужен, — проворковал Люций, закрепляя ножны на поясе, и двинулся вглубь пещеры. Вдалеке показалась почерневшая и изглоданная временем мачта, явно принадлежащая «Октавиусу». Люцифер указал туда, и Цербер бросился на разведку, стуча когтями по полу. Когда принц подошёл, пёс уже выскочил ему навстречу. — Признаков жизни не обнаружено. — Я бы удивился обратному, — хмыкнул Люцифер, рассматривая уродливую, но всё ещё впечатляющую громадину. — А смертные молодцы, додумались же до такого. — Драконья упряжка лучше. — Люди предпочитают собачьи. Цербер озадаченно закрутил головами, не в силах представить, чтобы его смертные собратья могли так низко пасть. Донни ничего не понимал, но был в восторге. Люцифер коснулся днища подрагивающей от волнения рукой. Она легко проникла сквозь призрачный облик судна, словно сливаясь с ним в единое целое. В тот же момент обглоданные временем доски затрещали, а в их щелях забрезжил мистический свет. Изумлённому демону казалось, что корабль наливается жизнью после многовекового сна. Он взлетел и опустился на борт «Октавиуса», дракон прилетел следом. Церберу пришлось сложнее, но и он вскоре очутился рядом с Принцем. Через несколько секунд показались первые неясные очертания, которые вскоре приняли человеческую форму. Команда призраков восставала к жизни, материализуясь перед Люцифером, от них веяло холодом и солью. А впереди них стоял главный пират — капитан Флинт. На его руках виднелись следы былых сражений, а в одной из них поблёскивала пиратская сабля с таинственными символами. Глаза Флинта горели зловещим сиянием. Люцифер окинул призраков оценивающим взглядом и ещё раз подивился дальновидности отца, который заключил с пиратами сделку в давние времена и забрал их души. — Я пришёл к вам с прос… Э-э-э… Приказом, — проговорил принц, ни разу прежде не видевший призраков. Их главным отличием от людей было отсутствие души, что казалось странным и непривычным. — Ты не Сатана, с которым мы заключили сделку, — проклацал челюстью капитан. Его команда издала согласный рокот. — Это так, — медленно кивнул демон, — но я его наследник. Отец мёртв. По праву вы теперь принадлежите мне. Но я не хочу принуждать вас. Давайте заключим новую сделку. Вы поможете мне победить врагов, а в награду я верну ваши души. И вы наконец-то сможете упокоиться с миром. Призраки молчали некоторое время. Люцифер понял, что они могут общаться друг с другом без слов, и теперь они решали, как поступить. Капитан ответил за всех: — Будь уверен, владыка Ада, мы постоим за тебя. Твои враги падут от наших сабель. — А после я лично проверю, чтобы каждый из вас отправился в спокойную вечность. Пираты одобрительно загалдели, и Флинт отдал команду, чтобы они приготовились отчаливать. Призраки тут же приступили к делу, и каждый чётко знал, какую задачу выполнять. Они работали сообща, словно ведомые единым сознанием. Каждый из призрачных матросов был вооружен до зубов, готовый сразиться за своего господина. Люцифер, стоя на палубе, ощущал под ногами вибрацию — это корабль наливался жизненной энергией. Цербер с подозрением следил за призраками тремя парами глаз, но не комментировал. Донни был в ещё большем восторге, чем прежде. Доски заскрипели. Удивительно, как эта изъеденная вечностью развалюха вообще не рассыпалась в пыль. Части держались вместе явно с помощью магии или святого духа — иначе быть не могло. Корабль загудел и выровнялся, встав на киль. Команду качнуло, но пираты этого даже не заметили. Ещё через несколько мгновений он оторвался от пола и взлетел. Мачты заскрежетали с новой силой, а в воздухе запахло морским бризом. Вдалеке замаячил чёрный силуэт. Цербер сначала оскалился, а потом узнал Мамона и завилял хвостом. Архидемон мчался к ним на всех порах, а его крылья поднимали вековую пыль, покрывавшую сокровища. — Ты как раз вовремя, — одобрительно покачал головой принц, когда Мамон плюхнулся на палубу, пытаясь отдышаться. — А вот вы отстаёте от графика. Хельцерон уже идёт сюда! За тобой! И ты нашёл отцовский меч?! Люцифер так воодушевился, ощущая себя капитаном, что решил толкнуть короткую речь — время почти позволяло: — Сегодня мы отправляемся воевать за свободу и справедливость. Мы будем бороться за нашу школу, за каждый сраный кирпич, из которого она выложена. Возьмите оружие и покажите злодеям, на что вы способны… Тысяча чертей! Пираты крикнули «так точно», а Флинт крутанул штурвал. Корабль тряхнуло. Он резко развернулся и полетел выше. Цербер наблюдал, как быстро приближается каменный свод. — Ты решил нас угробить? — спросила принца одна из голов. — Наверное, они знают, что делают, — пожал он плечами, тоже глядя вверх. Вдруг над их головами с оглушительным треском разверзлась огромная щель, через которую было видно синее небо, явно покрывающее верхний мир. Корабль вспорол пространство мачтой, и вскоре они были недалеко от школы Равновесия. Люцифер всмотрелся вдаль — там гремели громовые раскаты, а над школьным замком сгущались тучи подозрительного лилового цвета. Всё это явно было не к добру.