Демон

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Адская пустошь содрогалась от пронзительных криков. Первым приказом Хельцерон ожесточил пытки грешных душ. Смертные слишком увязли в своих пороках, и аду это только на руку — можно выплеснуть накопившееся негодование на заключённых. Но некоторые вещи прошли не так, как планировались. Демоны были так подавлены смертью Михаила, что не сразу обратили внимание на назначение Хельцерона Сатаной. А потом стало уже поздно что-либо менять. Чудовище даже устроило праздник, но туда почти никто не пришёл. «Пир во время чумы» — шептали голоса на улицах адского города. Многие ненавидели Хельцерона. Он, несомненно, претендует на трон, а не временно замещает несовершеннолетнего правителя. Принцу точно не дадут покоя до самого выпускного. Хель и другие демоны не знали, что Михаил в коме. Цитадель постаралась сохранить это в тайне. Его тело находится в небесном замке, под мерцающим куполом. Пятеро сильнейших архангелов стоят на страже, чтобы чернокрылые повстанцы не забрали своего Повелителя. Но пробудить его в силах только Шепфа. И вряд ли творец сжалится над своим мятежным сыном. Вроде как жизнь прекрасна. Самая сокровенная мечта осуществилась. Даже Сатана сделал ему одолжение и сдох, прихватив с собой Арагона. Хельцерон вспомнил похороны, за которыми наблюдал в стеклянный шар. Жалкий серафимчик ушёл под стать своей тщедушной душонке — в цветах, перьях и соплях. Идиллия для стороны Света. Остался лишь один нюанс — надо прирезать принца. Одно движение клинка, и все проблемы решены. И тогда начнутся восхитительные тысячелетия правления Хеля. Сначала Цитадель, затем весь рай и мир смертных захлебнутся в крови. Начнётся эра искупления грехов. Каким бы говнюком в глазах Цитадели ни был Михаил, он считал, что нужно поддерживать равновесие. Да, он карал души смертных. Да, его бесы портили жизни людям, а демоны — ангелам. Он не был идеальным Повелителем Тьмы, но хотя бы пытался следовать заветам Шепфы, пускай и из-под палки. Но Хельцерон лучше. Он настроен на радикальные перемены. А там рукой подать до следующего повышения — правителя всех трёх миров. Когда надоест, можно сразиться и с Шепфой. Тогда во всей их галактике начнётся хаос, а для демона откроются двери в другие вселенные. Предаваться мечтам ему помешал гость. Серафим Винсент собственной персоной пожаловал во дворец, он просит аудиенции у Повелителя. Пожалуй, это единственный представитель рая, кого он может терпеть рядом с собой. Если дальше всё пойдёт также гладко, Хель сделает его своим доверенным в Цитадели, и тот займёт место Арагона. Но главным правителем всё равно будет Хельцерон, а мир смертных сотрётся, словно тонкая ненужная прослойка между адом и раем. Но демон не знал, что идеальный мир Винсента выглядел по-другому. Цитадель сразу создаёт совершенного в нравственном плане человека, держа демонов в их грязном аду и не пуская их в чувствительное людское общество. А Адом заправляет Винсент. С его безграничным, как космос, умом только этот серафим способен создать что-то толковое из месива крови, страданий и грехов. Души грешников уже сейчас потоком льются в адские тюрьмы, упрощая предстоящую работу по очищению мира людей от зла. Винсент сам скоро станет новым дьяволом. Сменит дряхлый трон на что-нибудь роскошное — из золота и рубинов. За спиной повесит огромный гобелен со своим фамильным гербом в виде геральдического солнца. Вин, скорее всего, казнит часть чернокрылых, а не совсем безнадёжных оставит для выполнения грязной работы. Места демонов займут непризнанные. Смертные, которые заслуживают шанс на великую вечность. Но в одном Вин и Хель сходятся — желании прикончить принца. Они оба почувствовали эту непреодолимую ненависть ещё в тот час, когда в их мирах объявили судьбоносную новость. Умерла жена дьявола, принеся себя в жертву во имя жизни принца Тьмы. Мальчик, о рождении которого слагали легенды ещё в давние времена. Предания гласили, что он изменит устройство Ада, когда займёт трон, и весь мир станет другим. Нелегко избавиться от принца, слава которого появилась задолго до него самого. — Мне сообщили интересную новость. Люций устроил драку с непризнанными, и теперь его хотят исключить. Сегодня я возвращаюсь в школу. Серафим Уокер хочет назначить меня на должность куратора. Я буду разговаривать с учениками, вкладывать в их головы только правильную информацию. Хельцерон коротко рассмеялся, потирая огромные пальцы. Его когти блеснули под мягким светом огня, словно лезвия. — Вот же будет потеха! Мы так долго пытались его прикончить, а теперь его просто исключат. Это значит, что он не сможет претендовать на мой трон. Неудачник! — Я сделаю всё, чтобы так и случилось, Повелитель, — с вежливым поклоном и лёгкой улыбкой ответил Винсент, чтобы его задобрить. Управлять этим животным проще простого. Хельцерон провёл пятернёй когтей по подлокотнику, отчего часть человеческих косточек раздробилась на крошки, словно рождественское печенье. — После судного дня он должен быть морально сломлен. И тогда я порабощу его и открою адские врата. И ты сможешь выбрать любой артефакт, который пожелаешь. Винсент снова поклонился. Демон и вправду глупец, если думает, что всё закончится только этим. — А ты, серафим, попробуй донести до Цитадели, что моё правление — это лучшее, что когда-либо случалось с адом, — пророкотал Хельцерон, распаляясь. — Если вдруг они приведут свою армию и заговорят об узурпации трона, я перережу каждого их солдата. Мои демоны истребят всё живое, что родилось не на этой земле. Даже Винсенту на мгновение стало не по себе от его красноречия. Но серафим быстро вернул привычное хладнокровие. — Я пытаюсь, но это нелегко. Совет считает, что ты продолжишь агрессивную политику прошлого Сатаны. — Всё будет даже хуже, чем в их самых кошмарных снах. Вдруг послышалось клацанье многочисленных когтей. К ним подбежал адский пёс, почувствовавший серафимский дух ещё из другой части замка. Цербер надоедливо залаял на Вина во все три глотки. Красные глаза вспыхнули ненавистью. Тот поморщился, прикрываясь широким рукавом от летящей в его сторону премерзкой собачьей слюны. — Шепфа, дай мне сил! — Винсент закатил глаза, бросая в среднюю голову сноп искр. Цербер оскалился, пятясь назад. — Сделай что-нибудь с этой тварью! Хельцерон свистнул, и из теней выползло несколько кособоких чертей. Их покрытые редкими влажными волосками головы коснулись пола в глубоком поклоне. Слуги уже знали, что нужно делать, а что нельзя, лишь бы не услышать над головой свист кнута. А именно — напустить вид раболепской благодарности, что они до сих пор живы, и не прекословить правителю. Теперь обитателям дворца вообще приходилось тяжко. Михаил, конечно, тоже держал их в узде, но его наказания чаще всего были по делу. — Отдайте псину в бестиарий, — черти вздрогнули, услышав приказ. Это же подарок Сатаны принцу! — Живо. — Кого ты псиной назвал?! — огрызнулась одна из голов. Хельцерон в мгновение слетел с трона и опустился перед Цербером. Рука демона в привычном движении выхватила хлыст. Тот с жутким свистом опустился зверю на спину. Цербер заскулил, жмурясь от многочисленных ударов. Хлыст рассёк толстую шкуру, а из ран вместо крови заструилась кипящая кислота, орошая собой мраморный пол. Роскошный камень тут же посерел и раскрошился. Все три собачьи головы с тоской подумали, что если бы Михаил был жив, он бы точно прибил их за испорченный пол. Винсенту поплохело. Он не забыл показательную экзекуцию Люцифера. Даже такой бравый серафим чуть не потерял сознание, увидев на полу целое ведро крови! — Мне пора возвращаться в школу Равновесия, — выпалил Вин из последних сил. — Из Цитадели летит серафим, который и примет решение об исключении. Иссушитель пока в состоянии сна. Когда придёт время, я вновь пробужу его, и тогда там не останется ни одной живой души. Хельцерон наконец опустил кнут, а израненный Цербер в ужасе попятился. Вытирая брызги кислотной крови со своей жуткой морды, Повелитель пророкотал напоследок: — Не переусердствуй. Нам будут нужны слуги. Винсент попрощался и поспешил прочь. За его спиной Хель вновь приказал отвести пса в бестиарий. Оставшись один, Хельцерон спустился по бесконечно длинной каменной лестнице в подземелье. Путь был таким долгим, что демону казалось, будто он заплутал в саду Адама и Евы или коридоре мучеников. Среди плесневелых мрачных стен этого замка можно потерять рассудок. В конце концов он оказался перед высокими вратами. Раньше они открывались перед праведниками, пуская их в Рай. А потом дед Люцифера во время войны выкрал их и поставил на вход в свою сокровищницу. Роскошное золото за тысячелетия потеряло свой блеск и теперь походило на изъеденную временем бижутерию. Но ход времени не в силах их разрушить. Сейчас их называют адскими. На самом деле, врата конечно же райские, но за тысячелетия многие тонкости забылись. А совсем скоро живущие и вовсе забудут о существовании рая. Мощное древнее заклинание охраняет вход в легендарную сокровищницу дьявола. Гигантская пещера с несметными богатствами — такая большая, что не хватает взгляда, чтобы окинуть весь её простор. Свод подпирают вековые колонны, по которым спускаются обсидиановые вьюны. Тонны золота и несметные сокровища горами возвышаются над статуями и доспехами легендарных воинов. Клинки, луки и пистолеты лежат вместе, словно их эпохи перемешались. Картины рассказывают свои сюжеты, здесь их полотно никогда не потускнеет. Драгоценные самоцветы наполняют огромные чаши, а рубины кровавыми всплесками сияют из раскрытых сундуков. Среди всего этого можно найти удивительные артефакты. Поговаривают, что в глубинах сокровищницы покоится даже изгнивший от времени корабль-призрак капитана Флинта. Хельцерон смотрел на всю эту роскошь сквозь решётку и рокотал от гнева. Многие артефакты могли бы помочь ему покорить Цитадель. Но адские врата способно открыть только сердце истинного дьявола. Вот почему легенды говорят, что они это ключ. Запретный плод так сладок, что Хельцерон готов истребить миры, лишь бы сорвать его. А Люциферу не нужно даже шевелить пальцем ради этого. Два века назад Хельцерон только начинал радоваться жизни. Он наконец-то стал Хранителем Сатаны. Инферн умер вместе со своей влиятельной жёнушкой. От только что повзрослевшего сынка Хель тоже легко избавился, раздраконив Михаила байками о долге и о том, что Геральд обязан служить в его армии. И вдруг Сатана вздумал жениться. Хоть Михаил уже и утвердился на троне, лучше показать Цитадели стабильность, гарантированную рождением наследника. Тот будет расти и перенимать отцовскую мудрость, чтобы потом сменить его на троне и начать круг сначала. Хельцерон конечно же поддержал его идею, но внутри негодовал. Он сам хотел занять трон, но с новорождённым щенком будет сложнее. Он ждал подходящего момента, играя роль верного соратника. Дьявол ему доверял. И это было ошибкой. Сатана погиб на войне, которую разжёг сам. Но это Хель уговорил его отомстить, когда ожившая статуя не смогла прикончить принца. И вот теперь Хельцерону нужен Люцифер. И, к сожалению, пока что живым. А ведь демон мог навеки потерять доступ в сокровищницу, если бы убил мальчишку раньше времени. Винсент уже готовится к судному дню. А после Хель найдёт Люция в слезах на обломках былой жизни среди тел своих жалких друзей. Все враги захлебнутся кровью. Люци, как неудавшегося короля, Хель оставит на десерт. Он приложит все усилия, чтобы мальчишка всласть настрадался перед смертью. Его мучения будут отзываться в сердцах смертных порывами мести, насилия и безумства. Но это будет не важно, ведь и всему человечеству вскоре придёт конец. — Берегись, вселенная, всадники апокалипсиса уже в пути… — пророкотало чудовище, разразившись жутким смехом. Любой бы принял его за истинного Сатану в этот момент. Весь мир чувствовал приближение беды, и конец света был лишь вопросом времени. В мире смертных с недавних пор тоже царили войны, болезни и катаклизмы. Люди пропитывались чувством страха и безысходности. Стиралась грань между нижним и средним миром. Скоро она исчезнет и на небесах.

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Едва солнце вышло из-за горизонта, Вин покинул Ад и вскоре отправился в школу Равновесия. Энди принял возвращение Вина с вдохновением, подобным обожанию верующего к своему богу. Винсент был доволен, его старания не прошли даром. Непризнанный отряд во главе с таким лидером способен на великие свершения. Винсент с благородным видом следовал в медицинское крыло, взяв с собой Энди и Милену. Даже серафим подметил перемену в этой девушке. Она стала раскованной, дерзкой и какой-то бесовской. А как она теперь одевается! Даже ему, серафиму, иногда неловко на неё смотреть. Но это даже забавно. Непризнанная парочка, вроде как, встречается. А такой славный командир, как Энди, заслуживает темпераментную боевую подругу. — Там была настоящая бойня. Ему было чётко сказано, что проход запрещён, — оживлённо рассказывал Энди о драке Люцифера. — Сначала он начал их унижать, а потом подоспела подмога. Вчерашняя потасовка ударила по самолюбию даже несмотря на то, что его там не было. Но отсутствовал он по важной причине. Непризнанный шлёпал Милену, наказывая за слишком сексуальное бельё, которое, впрочем, она к тому времени уже сняла. Ему открывался дивный вид на её упругие ягодицы, которые она задирала вверх, подаваясь навстречу ударам. Но придаваться приятным воспоминаниям ему помешали слова Милены: — Джек чуть не погиб, — сказала девушка, ненадолго ставшая серьёзной. В минуты хорошего настроения она обычно отпускает скабрёзные шутки или ничуть не уступающие им унижения. — Да, без Джека нам бы пришлось туго, — мужчина посочувствовал их печали, а Энди немного ревниво подумал, что этого румына становится слишком много. — Демонёнок ответит за свои зверства. Уже давно пора исключить его из школы. Вскоре они зашли в палату с всеобщим героем. Ему выделили небольшую комнату вдали от ребят, пострадавших от Иссушителя. Джек читал том советов по Крылоборству, но вошедшие гости привлекли его внимание. Он не ожидал увидеть серафима и уважительно наклонил голову в его сторону. Винсент похвалил парня за проявленную самоотверженность и назначил его командиром отряда, как Энди. Это не прошло мимо внимания последнего. Джек начинает мешать его планам по присвоению абсолютного авторитета. Джеку было приятно услышать похвалу от самого Винсента, но ещё приятнее было смотреть на неприлично короткие кожаные шортики, облегающие попку одной непризнанной. Милена становится развязнее с каждым днём, и Джеку нравилась эта перемена. Несколько минут они говорили о прошлой ночи. Рана Джека почти зажила, а кость уже встала на место. К вечеру он будет готов к новым свершениям. Вдруг воздух рядом с серафимом заклубился синей дымкой, и оттуда появился сложенный лист бумаги. Вин разломил печать и прочитал записку. — Извините, но мне пора идти. Энди, ты со мной, — непризнанный кивнул, поймав его взгляд. — Нужно решить кое-какие вопросы. А ты, Милена, развлеки пациента. Наверняка он заскучал здесь один. Когда за ними закрылась дверь, Джек вдруг забыл о боли и слабости. Стервозная аура Милены явно привлекала его внимание. — А я уже боялся, что больше не увижу твои секси-шортики. — О чём это ты? — удивилась девушка, захлопав недавно нарощенными ресницами. — Не строй из себя дурочку, — румын прошёлся по ней неспешным и явно увлечённым взглядом. — Когда ты наклоняешься, я не могу оторваться. А твоя вчерашняя юбка, которая прикрывает только поясницу? — Послушай, Джек, у меня вообще-то есть парень! — Милена обиженно надула губки, но ей даже льстило такое внимание. Ещё никогда в жизни за ней не ухаживали сразу два красавчика! А румын, несомненно, был красавцем. Восхитительное мускулистое тело, яркие зелёные глаза с сероватой дымкой, короткий ёжик тёмных волос. Как стоп-кадр из романтического кино про хулигана-старшеклассника, от которого в волнении трепещет сердце. Но сердце самой Милены давно занято другим. Энди стал для неё тем самым идеальным парнем, про которого написано столько песен. Будучи смертной, она часто слушала их в своей комнате, плача от одиночества. А теперь, в новой жизни, она встречается с самым крутым непризнанным этой школы. Разве что Вики Уокер может посоревноваться с ним в популярности, но что взять с этой дуры. Она же спит с каждым демоном и таким образом зарабатывает себе авторитет. — Это ты про Энди? Он мой братан, не переживай. Мы с ним сможем договориться. — Сложно поверить, что такая роскошная и сексуальная девушка может быть верна своему парню? — Ложись ко мне, — он приглашающе похлопал рядом с собой. Милена фыркнула и поднялась, бросая в него полотенцем. Румын со смехом поймал его. — Больше не суйся ко мне, понял? Или Энди тебе настучит! Непризнанная резко повернулась и направилась к выходу. Джек проводил её шортики весёлым взглядом и мечтательно улыбнулся. Когда она успела стать такой стервочкой?

・。・゜★・。・。☆・゜・。 ★・。・。☆・゜・。★・。・。☆・゜・。・

Даже сильный январский ветер не мог потревожить сон старого школьного замка. Заброшенная башня величественно устремлялась вверх, её уже давно не использовали по назначению. В отличие от остальной школы, построенной из мрамора, эта башня была выложена чёрным кирпичом, крошащимся от старости. Острый шпиль прятался в низких густых тучах, и со двора невозможно было сказать, где он заканчивается. На самом верху, внутри холодной камеры, сидел Люцифер. Демон больше не был связан, но крылья до сих пор саднили от тугой стяжки. Он провёл здесь ночь. Вчера вечером он хотел найти Фенцио, чтобы попросить у него артефакт из сокровищницы, но ему на пути попались непризнанные. И они словно с ума посходили. Новая директриса дала им слишком много свободы, и её вкус подействовал на людишек как хмель — они подумали, что сам чёрт им друг, но это не так. Усталый взгляд рубиновых глаз блуждает по мрачному интерьеру камеры. Помещение на вершине башни круглое, к нему ведёт нескончаемая винтовая лестница. Состаришься быстрее, чем дойдёшь до её вершины. Хорошо, что бессмертные могут летать. Половина помещения отделена решёткой, за которой находятся его и-зо-ля-тор. Или как там они сказали? На полу из удобств только подобие каменного туалета и не очень комфортабельный лежак из того же материала. Не сравнится с ортопедическим трахадромом в его спальне. Из развлечений — небольшое окно. Оно защищено стойкой печатью. Люцифер попробовал выпрыгнуть, но его с такой силой вытолкнуло обратно, что он отлетел к самой решетке и ударился спиной. Теперь он мог только любоваться открывающимся видом из этого окна, который, кстати, очень даже ничего. Тучи плыли ниже, напоминая бесконечную перину. Они стремились вдаль, оставляя после себя какое-то странное чувство меланхолии и тоску из-за навсегда ушедшего времени. Он здесь совсем один, пока другие решают его судьбу. Это ужасно бесит. К тому же, Люцифер явно переступил грань, стукнув Джека с такой силой. С другой стороны, непризнанный напал первым. Но никто не станет в этом разбираться. Ребекка спит и видит, как бы избавиться от демонёнка, который треплет нервы всем подряд уже несколько лет. И даже она, работая в далёких облаках Цитадели, наслышана о его похождениях. Больше всего на свете он хотел, чтобы всё стало как раньше. Чтобы отец был жив, а восстания не случилось. Как последнее трепло, Люци мог бы прибежать к нему жаловаться. Отец скорее всего посмеялся бы с его жалких стенаний, но взял в руки меч и казнил всех, кто посмел обидеть его сынка. Но дьявол умер, а вместе с ним и частичка души Люцифера. Парень сначала почувствовал смесь энергий, а потом услышал хлопанье крыльев. Несколько гостей поднимались к нему. В и-зо-ля-тор влетела Ребекка, а следом и трое непризнанных. Сегодняшний её наряд не уступал в роскоши вчерашнему. Люцифер знал толк в хорошей одежде. Каждая рубашка, туфля и даже грёбаный ремень в его отдельном крыле-гардеробной родного замка были произведением искусства. По крайней мере, раньше. Хельцерону его тряпки явно ни к чему. Наверняка дубина уже сжёг их или бросил адским бомжам — то есть, непризнанным в прошлом. — Сменяются эпохи, а принц тьмы всё тот же, — женщина неодобрительно покачала головой, мягко опускаясь напротив Люцифера. Теперь их разделяла только решётка. И, если бы демон сильно захотел, то смог бы схватить её за волосы и притянуть к себе, оставив скальп на металлических прутьях. — И это всё, о чём ты можешь сейчас думать? Люций оскалился, блокируя свой мысленный поток. — Нарушать личные границы будущего Сатаны — это явный признак слабоумия. — Считать, что ты станешь Сатаной, вот признак слабоумия, — не осталась в долгу серафим. Послышался одобрительный ропот непризнанных. Принц мгновенно вскипел, но напомнил себе, что директрисе где-то лет сорок — от неё можно не ждать дипломатического подхода, когда она имеет дело с почти вековым демоном. — Я могу рассказать тебе, к чему приводит, когда у власти появляется обозлённая на весь свет бабища. Даже в вашем жалком мирке достаточно таких примеров. Мария I Тюдор, Елизавета Батори, Цы Си. И это только начало моего списка. Серафим почти ласково усмехнулась, ясно дав понять, что Люцифер в её глазах всего лишь мальчишка-женоненавистник. Яблоко от яблоньки, как говорится. Его отец всегда выступал за патриархат. — Я прилетела, чтобы поговорить о тебе. Точнее, о твоих грехах. — Мы не в церкви, — фыркнул Люцифер, стараясь задушить её волнами ненависти или испепелить взглядом. Но в этом он ещё не преуспел. — В последний раз, когда я переступил её порог, там начался пожар. Батюшка сразу понял, кто я. Он прятался за крестом и плакал. Ха-ха! Это было так жалко и смешно. Потом дед начал молиться, а я попросил его передать от меня привет богу. Или как вы там его называете? — Это всё, на что ты способен, — обижать тех, кто слабее. Что бы ни случилось в школе, ты всегда там. — Я не виноват, что отсталым нравится зависать рядом со мной. — То, что ты сделал с Джеком, переходит все границы, — голос Ребекки обжёг его, как раскалённая в печи сталь. — Бедный мальчик! Он появился в школе не так давно, но уже удивил нас своими способностями. — Он сам пнул меня! — оскалился демон, припадая к решётке. Ребекке стоило больших усилий не вздрогнуть. — Ты же не такая тупая, как другие смертные. Моё будущее будет явно поважнее непризнанного мусора. Я могу себя защищать. И даже убивать, если кто-то нападёт первым. Серафим поджала губы, словно даже разговор с этим глупцом её сильно утомляет. — Джек не стал бы нападать на тебя первым. — Ну так посмотри мои воспоминания, — тут же предложил он с усмешкой. Но у женщины были свои козыри: — Тебе больше нет доверия. Твоих способностей достаточно, чтобы преподнести фальшивые воспоминания под видом настоящих. Поэтому мы ничего не будем смотреть. А Джек всё ещё болен, я не стану его беспокоить. Люцифер почувствовал, как в сердце вновь закрадывается тревога. Единственная надежда стремительно таяла. Теперь что? Если Ребекка его исключит, то ни Геральд, ни Мамон не смогут повлиять на это решение. Ещё никогда в своей жизни он не был так близок к полному краху. Нет школы — нет совершеннолетия. Нет его — нет и коронации. Хельцерон станет полноправным Повелителем, а Люци переедет к бомжам. — Ты же не думаешь, что твоё слово здесь что-то решает? — не сдавался демон, испепеляя её взглядом. — На твою удачу, в школу уже прибыл достопочтенный серафим Руниил. Он и рассудит этот спор. От его решения будет зависеть твоё исключение. — Звучит как стёб! — Люцифер даже нашёл в себе силы рассмеяться. — Ты ждёшь от сопливого ангелочка справедливости по отношению к будущему Сатане? Да он вынес мне вердикт уже за завтраком. Наверняка ещё и поржал с другими святошами. Ребекка уже переключила внимание на непризнанных, приказав им сопроводить демона к ней в кабинет. Люцифер сначала подумал, что сможет раскидать этих троих задохликов, но к ним на помощь подоспели ещё трое, в числе которых был Энди. Теперь это уже претендовало на равный бой. Впрочем, сбежав, он сделает всё только хуже. Надо дождаться приговора и там действовать по ситуации. Непризнанные отперли дверь. Парочка зашла внутрь, чтобы выгнать его пинками, если потребуется. Люцифер резко подался вперёд, спугнув их смелый настрой. Они попятились, а демон рассмеялся, хоть смех был и фальшивым. Ему хотелось хоть как-то показать своё превосходство. Спустившись по винтовой лестнице, у её подножия Ребекка встретила Вина, и поблагодарила за то, что он присоединился к ним. Энди понял, что письмо, полученное серафимом в лазарете, было от директрисы. Люциферу позволили лететь в непризнанной колонне. Он хотел отомстить за ужасную ночь в сырой камере. Поравнявшись с одним из парней, демон пихнул его в бок, и бедняга ободрал крыло, пытаясь выровнять полёт в одном из узких школьных коридоров. Непризнанный разозлился, но обернувшийся Энди приказал ему отставить. Они уже почти прилетели. Бесёнок внутри Люцифера ликовал. Небольшая, но всё-таки месть. В главной зале демон почувствовал себя лучше. Вокруг мельтешили ученики, занимаясь своей утренней рутиной. Демонята удивлённо оборачивались, увидев своего принца в таком странном сопровождении. Целый непризнанный отряд. В толпе замаячили знакомые девчонки. Вики сначала изумилась, а потом заметила Энди, и всё как-то встало на свои места. Мими нецензурно выразила своё недовольство и хотела пойти следом. Подруге пришлось напомнить демонице о занятии со Старым чёртом. Как минимум надо показать себя, а потом можно смыться под хорошим предлогом. Люцифер слегка улыбнулся, поймав расстроенные взгляды девчонок, но отряд неумолимо вёл его в центральное крыло, прямо в кабинет директрисы. Там их уже ждали Ребекка, Винсент, незнакомый Люци серафим, который представился Руниилом, и демон Ричард Огнегривый. Раньше он был советником отца, а теперь присматривает за принцем в школе. И по его виду нельзя однозначно сказать, победят они в этой битве или проиграют. Руниил помнил Люцифера ещё мальцом. Тогда Михаилу пришлось уважить Цитадель личным присутствием, что было настоящей редкостью. Тогда Сатана вышел из портала в роскошных одеждах. На его плечах сидел мальчишка. Его рубиновые глаза с интересом разглядывали непривычный светлый интерьер райской обители. Будущий наследник во всей красе. Сатана выглядел гордым отцом. Казалось, что он показывает сынку то, чем он когда-нибудь непременно завладеет. Или, как минимум, установит здесь свои порядки. И теперь Руниил смотрел на принца Тьмы — почти взрослого, такого серьёзного. Хоть он и без рогов, его глаза отражают глубину самой преисподней. Предстоящий суд рождал в его душе смятение. С одной стороны, его снедала злость и обида перед Сатаной за то, что тот загубил жизнь великого Арагона. А с другой — Люцифер законный наследник. Его сердце — ключ к адским вратам. Как не поддаться эмоциям и сделать правильный выбор? Правильный и справедливый. Все были в сборе. Суд начался. Высшие долго спорили. Люцифер ещё никогда не чувствовал столько ненависти, сосредоточенной в одной комнате. И ситуация становилась хуже. Вдруг раздался небрежный стук в дверь, и все разом затихли. Ребекка рявкнула, что сейчас занята, но в кабинет всё равно вошёл Фенцио. Люций мог поклясться, что ещё никогда не был так рад его видеть, как сейчас. — У нас совещание среди серафимов, Ангел Фенцио, — отчеканила Ребекка. Мужчина осадил её жёстким взглядом: — Тогда у вас слишком много непризнанных. Я тоже когда-то был серафимом, так что наверняка смогу помочь в вашем споре. Вчера вечером я был у себя в спальне. Снаружи послышалась возня. Я выглянул и увидел жуткую потасовку. Сразу несколько непризнанных окружили Люцифера. Он держал себя в руках, но Джек пнул его в живот. В качестве доказательства вы можете посмотреть мои воспоминания. Я не защищаю демонёнка. Мне хочется справедливости. Ричард с Руниилом поспешили воспользоваться удачной возможностью. Подойдя к Фенцио, они прочитали его воспоминания. Всё это время Ребекка пыталась испепелить ангела взглядом и жалела, что не умеет так делать. — Как вы удачно зашли, Фенцио, — Огнегривый с удовлетворённым видом вернулся на своё место. — Я уже был почти уверен, что принца придётся выгнать. — Это даже не обсуждается. Мы должны исключить его из школы, — возразил Вин, демонстративно поворачиваясь к ангелу спиной. Ребекка и Винсент заняли одну сторону, Руниил пока воздержался от высказываний, а Ричард выступал против них всех, подкрепляя свои доводы воспоминаниями Фенцио. Иногда Люцифер подключался со скабрёзными комментариями, и тогда Огнегривому нужно было его успокаивать, чтобы принц не сделал ещё хуже. Непризнанные отвечали на вопросы, в красках пересказывая тот вечер, когда «завалили» демона. Бессмертные спорили некоторое время, доказывая свою правоту. Настороженный взгляд принца вспыхивал ненавистью, когда Винсент открывал свой рот — оттуда всегда выходило обличение в прошлых грехах. — Так давайте устроим голосование? — предложил Огнегривый, и все обернулись к нему. Даже глаза притихших непризнанных зажглись любопытством. — Прекрасно! — одобрила директор, откидываясь на спинку своего стула во главе стола. — По моему скромному мнению, Люцифер уже не раз доказал нам, что не способен держать себя в руках. Он представляет большую опасность для жизни всех моих учеников. Они мне как дети, я не могу рисковать. — Отлично сказано, коллега, — хмыкнул Винсент. — Исключение пойдёт на пользу всем. — Наследник трона у нас один, — возразил Ричард, предчувствуя, что перевес переходит к ним. — Он должен закончить эту школу. Без этого никак. Мы не можем рисковать его жизнью из-за мелких грешков. — Мелких грешков? — изумился разгневанный Винсент. — Мерзкий мальчишка уже столько раз нарушил закон, что его пора казнить. Люцифер показал ему средний палец. — Ты, павлин, стал забывать, что мой отец был Сатаной. И я тоже им стану. Я убью тебя сразу после выпускного! Винсент чувствовал, что скоро его начнёт трясти от одного вида этого наглого демона. — Он шутит, — Ричард прервал принца самым миролюбивым тоном. Столетия службы под началом Сатаны сделали его хорошим дипломатом. — Давайте обойдёмся без казни. Люцифер и вправду шутил — он планировал перерезать Вину глотку ещё до наступления совершеннолетия. Огнегривый продолжил: — Серафимы, со всем уважением я должен настоять на том, чтобы мы замяли этот конфликт. Давайте на чистоту — перед вами стоит будущий правитель Ада. Вы не можете просто исключить его из школы за драку. Мальчики повздорили, с кем не бывало? Помню, я тоже любил решать проблемы силой в юные годы. К всеобщему удивлению, Руниил поддержал Огнегривого: — Соглашусь. Непризнанный первым его ударил. Принц просто защищался. Вам, как директору школы, стоит применить дисциплинарное наказание именно к непризнанным, которые злоупотребили своими полномочиями. Ребекка потеряла дар речи от новой волны гнева, пока Фенцио тихо наслаждался происходящим. Он стоял в стороне, не участвуя в перепалке. Его это не касалось. Он уже выполнил свой долг ангела — протянул руку утопающему. Теперь утопающий может сам за себя постоять. Мнения разделились, и голосование зашло в тупик. — Ангел Фенцио, вспомните все ошибки Люцифера. Все грубости, которые он когда-то говорил, — приказала Ребекка холодным тоном. Так, словно их ничто никогда не связывало. — Может ли демон остаться в стенах школы после этого вопиющего случая. Примите правильное решение. В наших интересах обезопасить ангелов и непризнанных от его деструктивного поведения. Все взгляды устремились на ангела. Непризнанные были почти уверены, что он проголосует за выгон, и тогда они победят. Люцифер выглядел встревоженным. На лбу выступила испарина, а руки похолодели от волнения. Может, он всё себе нафантазировал, и Фенцио его ненавидит? Люцифер поймал злорадный взгляд Энди. Непризнанный был уверен в том, что через несколько минут распрощается с ненавистным школьным абьюзером. А демон мысленно просил Шепфу о помощи. Он будет следовать всем заветам после коронации, только дай ему сил стать Сатаной и казнить всех ублюдков, что портят жизнь. Фенцио через силу выдавил из себя усмешку. Ему до сих пор было тошно от присутствия Ребекки. В груди поднимается такая гремучая смесь из гнева и обиды, что он может не сдержаться и наговорить лишнее. Ребекка посмотрела на него с угрозой. Казалось, ещё немного, и она его прикончит. Он наконец взял себя в руки и небрежно сказал: — Не буду скрывать, что Люцифер часто действует мне на нервы. Он лентяй и почему-то считает, что титул принца даёт ему освобождение от домашней работы. Но он делает явные успехи в самоконтроле. И вчера он защищался. Мальчишке и так досталось, поэтому я не считаю нужным его выгонять. До последней ошибки. Люцифер посмотрел на него с удивлением. Фенцио? Похвалил его? Вслух?! В сердце демонёнка тут же возникло какое-то новое приятное чувство. Эти трое заступились за него. Одно лишь слово могло навсегда избавить от его присутствия. Это изменило бы ход истории. Но они отстояли его не совсем честное, но, несомненно, громкое имя. — Поверить не могу, — разочарованно вздохнул Винсент. — Впрочем, от Фенцио я ничего большего и не ожидал. — Значит, такова судьба. Люцифер останется в школе. Я не вижу причин для его исключения, — закончил Руниил, дипломатично прерывая новый конфликт. Ребекка подавила волну раздражения и коротко приказала Люциферу убраться, добавив, что это его последний шанс. Принц подмигнул ей и победителем вышел из кабинета, громко захлопнув дверь. Картина, висевшая на тонком гвоздике, упала на пол. Рама треснула, а стекло разбилось на множество осколков. — Мне она никогда не нравилась, — позлорадствовал Фенцио. — Я тоже пойду. Руниил, рад был повидаться. Серафим слегка улыбнулся ему в ответ, но тут же принял серьёзный вид под взглядом Ребекки. В кабинете вообще повисло неприятное напряжение. Непризнанные стояли притихшей кучкой. В их сердца понемногу закрадывался страх, что Люций отомстит им рано или поздно. Надежда лишь на то, что Винсент успеет воплотить свой великий план в жизнь.