Through Shadows and Light

Утром Дебрия проснулась и приступила к привычным утренним делам. Приведя себя в порядок, она вышла из дома и направилась в школу. В душе было немного беспокойно — её мысли вернулись к недавнему разговору с классным руководителем. Она поняла, что пора взглянуть на учебу с новой стороны, но для этого нужно было как-то справится с собственными мыслями. К тому же в холодильнике не оказалось свежих продуктов, ведь она вчера благополучно забыла о походе в магазин. А она держалась лишь на том, что ела в школе на обед вчера. В последнее время Дебрия начала питаться ужасно. По мере приближения к школе её внимание привлекла толпа журналистов. С камерами, микрофонами и всякой техникой они окружили ворота академии. Журналисты не давали прохода её одноклассникам, расспрашивая о недавних новостях — о том, что Всемогущий начал преподавать в UA. — Что за предмет он ведёт? — донёсся до неё чей-то вопрос. — Какое впечатление на вас произвели его уроки? Дебрия понимала, что избежать внимания прессы не получится. Её личность и внешний вид уже успели привлечь внимание — один из репортеров обратил на неё взгляд, явно готовясь к вопросам. Но в этот момент Дебрия резко распахнула свои чёрные крылья и, не колеблясь, взмыла в воздух, перелетев через толпу прямо в школьный двор. Приземлившись во дворе, Дебрия оглянулась и заметила, как её классный руководитель Айзава неспешно заходил в школу. За его спиной железные ворота автоматически закрылись, оставляя журналистов с другой стороны, как бы отрезая внешний мир от спокойного уединённого школьного двора. Как только их взгляды пересеклись, она с лёгкой улыбкой поприветствовала его, и он кивнул в ответ, давая понять, что заметил её. Дебрия сделала глубокий вдох, понимая, что пора идти в класс. Внутри проснулось то самое ощущение стеснения и неловкости — ей совсем не хотелось входить. События вчерашнего дня всё ещё были слишком свежими, оставляя после себя тянущее чувство дискомфорта. Она не могла избавиться от мысли, что одноклассники могли узнать, что произошло, и теперь могли бы наблюдать за ней с жалостью или любопытством. Ей казалось, что любой взгляд, любой слух может сломать её изнутри. Она опустила взгляд, чувствуя, как дыхание сбивается от беспокойства. Её рука уже тянулась к двери класса, но тело не подчинялось — все её нутро протестовало против того, чтобы переступить этот порог. В этот момент она почувствовала, как чья-то рука мягко легла на её плечо. Дебрия вздрогнула от неожиданного прикосновения и резко вернулась, чтобы увидеть Тодороки, стоящего рядом. Он смотрел на неё с привычным спокойствием, его взгляд был холодным, но не пугающим. В его глазах читалось что-то вроде молчаливой поддержки, и это заставило её ощутить лёгкое облегчение, похоже, он действительно понимал её без слов. — Как ты себя чувствуешь? Всё в порядке? — спросил он тихо. Слова застряли у неё в горле, она чувствовала, как все объяснения и оправдания просто исчезли, оставив за них лишь неловкость и благодарность. Тодороки, заметив своё замешательство, слегка вздохнул. — Понимаю, — произнёс он. — Если тебе так будет спокойнее, мы можем пойти в класс вместе. Это предложение разлилось в её душе, словно теплый свет. Его простая готовность была рядом снять часть напряжения, и ей стало легче. Когда они вместе зашли в класс, Дебрия сразу почувствовала, как взгляды одноклассников обернулись к ней. В воздухе повисло напряжение, все ожидали её объяснений или подробностей о том, что произошло. Но рядом с Тодороки она была спокойнее, и его присутствие помогало держать себя в руках. Поначалу Дебрия опустила взгляд, стараясь сосредоточиться на пути к своей парте и не смотреть на одноклассников. Ей казалось, что она видит, как некоторые одноклассники переглядываются, и это добавляло ей неловкости. Но к её удивлению никто не задавал вопросов и не подошёл к расспросам — лишь кто-то кивнул ей, как знак приветствия, а кто-то просто улыбнулся. Когда Дебрия наконец села за парту, напряжение в её плечах немного ослабло. Она поняла, что, возможно, её опасения были преувеличены, и одноклассники не собирались её судить или устраивать допрос. Тодороки, заняв место справа, коротко взглянул на неё и посмотрел на неё, как бы говоря, что всё хорошо. Когда в класс вошёл Сотриголова, его привычная спокойная фигура казалась немного напряжённой. В руках он держал стопку листов, которые явно предвещали очередное задание или список замечаний. Класс мгновенного стих, когда он прошёл к своему месту, и сразу же начал говорить — его голос звучал тихо хрипло, как будто он провёл уже не один час, отчитывая других. Его взгляд медленно обошёл собравшихся, напоминая всем, что последнее задание на вчерашнем уроке Всемогущего оказалось, мягко говоря, не на высоте. Дебрия чуть поёжилась на своём месте. Слова учителя напомнили ей, что она пропустила этот урок. Её охватило легкое сожаление — ведь это была возможность узнать что-то интересное от Всемогущего и, возможно, наконец-то надеть свой костюм. В голове возникают такие образы, как остальные сражались, как они впервые примеряют свои героические образы. Ей не удалось повидать этот момент, и теперь это, казалось, ускользнуло. Но внезапно мысли прервал Сотриголова. Его голос, строгий и решительный, вернул Найтшэйд к реальности. — А теперь займёмся делами класса, — произнёс он, обводя всех суровым взглядом. — Мне жаль, что вам это предстоит, но.. Дебрия сразу сосредоточилась на учителе, насторожившись. Все вокруг также напряглись, как будто ожидали очередного экзамена или трудной тренировки. Но, к удивлению, Сотриголова заявил: — Нам в классе нужен староста. Его слова, казалось, разрядили напряжение в атмосфере. Послышались облегчённые вздохи, и вдруг кто-то с волнением воскликнул: — Наконец-то что-то, как в обычной школе! Как только Сотриголова объявил о выборе старосты, класс моментально оживился. Стулья заскрипели, и повсюду начали раздаваться голоса. — Я хочу быть старостой! Выберите меня! — воскликнула девушка с ушами-наушниками, имя которой Дебрия до сих пор не запомнила. Ей стало немного неловко: после нескольких дней учёбы она так и не успела выучить имена большинства ребят. — Мой указ как старосты: все девочки должны носить короткие юбки! — провозгласил парень с виноградинками на голове, и его фраза вызвала волну неодобрительных взглядов, особенно среди девочек. Он в очередной раз показал свою, мягко говоря, специфическую натуру. — О, этот пост существует чисто для меня, — протянул с аристократическим акцентом Аояма. Он сидел, наклонив голову и блестяще улыбаясь, и выглядел совершенно уверенным в себе. Дебрия невольно усмехнулась — француз с его манерами и блеском действительно добавлял необычности в атмосферу класса. Остальные тоже продолжали выкрикивать свои аргументы, и всё это превратилось в настоящий шум. Было трудно разобрать, что каждый предлагал, но вдруг из этой какофонии поднялся уверенный голос Ииды. Он встал со своего места, поправив очки, и с невероятной серьёзностью заговорил: — Эта позиция требует уважения и доверия окружающих. Истинный лидер появится лишь через демократический выбор! Единственный справедливый способ определить старосту — это голосование! — объявил он, словно делая официальное заявление. — Но мы даже ещё толком не знаем друг друга, чтобы доверять, — спокойно заметила Асуи, склонив голову набок. — Ага! Все будут просто голосовать за себя! — отозвался парень с ярко-красными волосами, которого, кажется, звали Киришима. Класс слегка успокоился, но Дебрия чувствовала, что напряжение нарастало. Она не ожидала, что будет так сложно просто выбрать старосту, но в то же время это было чем-то по-настоящему обычным, школьным — даже, возможно, нормальным, по сравнению со всеми испытаниями, которые их ожидали на пути к героическому будущему. Когда шум в классе, казалось, достиг своего пика, Дебрия осторожно подняла руку, а затем сказала спокойно, но уверенно: — Но это же логично: мы просто не будем голосовать за себя. Кроме того, чтобы доверять друг другу, нужно с чего-то начать. Думаю, такой опыт может помочь нам лучше узнать друг друга, — она слегка улыбнулась, глядя на одноклассников. Ее слова словно притормозили всех — внезапно в классе стало тихо. Ребята замолчали, обдумывая сказанное, и, похоже, начали соглашаться. Простой, но зрелый подход Дебри заставил их задуматься. Дебрия вернулась к учителю, который как раз в этот момент устроился поудобнее, натягивая на себя спальный мешок и явно собираясь задремать. — Как вы думаете, Айзава-сенсей? — с лёгким интересом спросила она. Айзава, не открывая глаз, лениво протянул: — Мне всё равно, пока вы управитесь до конца классного часа, — он закрыл глаза, полностью показывая своим видом, что не собирается мешать.

***

Дебрия продолжала в недоумении смотреть на доску с результатом. Она не могла подумать, что-то действительно проголосовал за неё — не просто один, а целых пять голоса! Это было гораздо больше, чем она ожидала, и в груди едва заметно затеплилось чувство гордости. Интересно, кто же за неё голосовал? Рядом с ней Изуку тоже выглядел удивлённым, а затем смущенно потёр затылок, старалась скрыть лёгкое покраснение. Но прежде чем он успел что-то, его перебил голос Бакуго, который буквально взорвался от возмущения: — Да вы издеваетесь! Кто голосовал за Деку?! — взирал он, испепеляя всех взглядом. Тем временем Иида выступала, наоборот, подавленным. Его плечи опустились, и он едва слышно пробормотал себе под нос: — Ноль голосов.. Понял. Конечно, ведь это я растолковал святость этой позиции.. Айзава-сенсей, вылезая из своей мешки, лениво оглядел цепочку и наконец произнес: — Значит, староста — Мидория, а на пост заместителя у нас претендуют Яойорозу и Найтшэйд, — он задумчиво вытянул, окидывая взглядом обращенных девушек. Дебрия украдкой посмотрела на Яойорозу, которая выглядела спокойно и уверенно, как всегда. Она понимала, что Момо — отличный выбор для этой роли, но теперь она чувствовала лёгкое волнение от того, что тоже могла бы попробовать себя в этом. Айзава-сенсей на мгновение задумался, а затем равнодушно бросил: — Раз оба кандидата получили одинаковое количество голосов, решим по-живому. Яойорозу и Найтшэйд, подойдите сюда. Дебрия последовала и, переглянувшись с Момо, шагнула вперед. Яойорозу, как всегда, сохраняла спокойное выражение лица, но всё же в её взгляде было заметно легкое волнение. Айзава взглянул на них и лениво махнул рукой: — Пусть класс сам решит. У каждого из вас есть шанс кратко изложить, почему именно вы должны быть заместителем старосты. Момо начало первой. Своим уверенным, но тихим голосом она рассказала о том, как её знание предметов и дисциплин может сделать её отличным заместителем. Когда пришёл черёд Дебрии, она почувствовала, как внутри поднимается лёгкое волнение. Все взгляды были направлены на неё, и она быстро прокрутила в голове, что хочет сказать: — Я, возможно, ещё не до конца освоилась здесь и не знаю всех так хорошо, как могла бы, — начала она, кажется, смущенно. — Мои академические способности в порядке, но у меня есть трудности с японским, и я знаю, что иногда это может быть проблемой. Но, несмотря на это, я готова помогать не только старосте, но и каждому из вас, — сказала она, стараясь говорить уверенно. — Мне бы хотелось создать комфортную, дружелюбную атмосферу в классе, где каждый считает себя частью команды. Когда обе девушки закончили, класс коротко зашумел, обсуждая между собой, и Айзава-сенсей, скрестив руки, произнес: — Итак, кто за Яойорозу? Некоторые руки поднялись, подтверждая высокий уровень уважения, которым пользовалась Момо. Затем Айзава снова обратился к классу: — Кто за Найтшэйд? На этот раз поднялось чуть больше рук, и в тот момент Дебрия поняла, что ей доверяют, несмотря на её некую отстранённость. Айзава бросил быстрый взгляд на руки, считая их. — Значит, замом становится Найтшэйд. Староста и замстароста выбраны, урок окончен, — сказал он в привычной манере, не оставляя места для обсуждения. Дебрия почувствовала, как её сердце забилось быстрее. Слегка повернулась, она обменялась взглядом с Момо, которая, казалось, была не против такого решения и только улыбнулась ей, как знак поддержки. По пути к столовой Дебрия всё больше ощущала, как голод не даёт ей покоя. Она так давно не ела ничего стоящего, что звуки шагов в коридоре почти сливались с её мыслями о долгожданном обеде. Вдруг рядом с ней появился Тодороки. — Поздравляю, Найтшэйд, — произнёс он своим привычным спокойным тоном. Дебрия смущенно улыбнулась и поблагодарила его, всё ещё не веря, что получила так много голосов. В замешательстве она задала вопрос, который крутился у неё в голове: — Знаешь, я всё ещё удивлена. Кто же мог за меня проголосовать? В этот момент за её спиной раздался тихий голос Асуи: — Один из этих голосов — мой, Дебрия. Ты показала честность и способность поддерживать других, так что я проголосовала за тебя. — И я тоже, — добавил Тодороки, слегка повернув голову в ее сторону. — Я выбрал тебя, потому что, несмотря на то, что ты ещё не совсем адаптировалась, в тебе есть стойкость. К тому же, твоя связь с героями.. Думаю, это внушает доверие, — закончил он, обдумывая свои слова. Дебрия слегка напряглась, но успела закрыть это, кивнув в знак благодарности. Её чувства были смешаны — с одной стороны поддержка одноклассников ободряла её, с другой же у неё теперь гораздо больше обязанностей. Мидория, подслушавший их разговор, не удержался от вопроса, подойдя поближе и взглянув на неё с любопытством: — Прости, Найтшэйд, но ты действительно имеешь отношение к героям? Мне интересно, как.. Дебрия задержала взгляд на Мидории и, после недолгого молчания, тихо произнесла: — Я.. дочь Бездны и Ангела. На эти слова глаза Мидории широко распахнулись от удивления. Он не мог скрыть волнение, его мысли вихрем закрутились, вспоминая каждый момент, связанный с легендарными героями. — Погоди... ты — дочь тех самых «Ангелов Бездны»? — прокричал он, привлекая внимание. Дебрия почувствовала, как взгляд в коридоре сосредоточился на ней. Она заметила, как одноклассники и другие, незнакомые ей, ученики смотрели на неё с потрясением, а тихий гул шёпотов начал наполнять пространство вокруг. — Это правда? Она — дочь тех героев? — донеслось откуда-то из толпы. — Найтшэйды… они же были номером один, не так ли? — прошептал кто-то другой, с восхищением и уважением смотря на неё. — Это невероятно! — продолжает Мидория, стараясь говорить не слишком громко, но и не скрывая восхищения. — Они были лучшими героями! Я всегда считал их совершенными образцами для всех.. И ведь только они носили фамилию Найтшэйд. А теперь ты — последняя носительница их силы и духа.. Дебрия замешкалась, не зная, как ответить. Она поняла, что скрывать эту часть себя дальше бессмысленно, но признавать, что её путь к ответу благодаря героизму родителей, был тяжелым. Стараясь сохранять спокойствие, она сказала: — Да, я их дочь, — её голос звучал твёрдо, хотя внутри неё переполнялись смешанные чувства. — Но я не просто наследница их силы. Я хочу стать героем по-своему, и не только как часть их памяти. Дебрия благодарно улыбнулась, и напряжение, которое она ощущала, постепенно уходило.

***

Дебрия, наконец, оказалась в столовой, но, как и всегда, перед выбором еды застыла, теряясь среди разнообразных вариантов, из которых многое не нравилось. Вспомнив, что прошлый раз её выбор оказался удачным, она решила довериться рекомендациям Быстроланча. Он предложил несколько блюд, и Дебрия, изучив их, остановилась на блюде с ароматными овощами, рисом и аппетитными кусочками мяса в соусе. Еда выглядела прекрасно, и у неё разыгрался нешуточный аппетит. Она осторожно взяла поднос, уже продумывая куда сесть, как вдруг заметила Сотриголову, который уже успел взять еду и направился к столовой для учителей. Не раздумывая, Дебрия поспешила к нему но в спешке чуть не уронила свой поднос, едва удержав его в последний момент. Она, наконец, догнала Айзаву. — Эм.. Айзава-сенсей! — позвала она, когда оказалась рядом, старась сдержать взволнованное дыхание. Айзава, увидев Дебрию, которая сбивчиво дышала и размышляя о чём-то, сразу догадался, о чём пойдет речь. Вздохнув, он бросил коротко: — Ладно, иди за мной. Дебрия облегченно улыбнулась и повернулась в сторону учительской столовой. Они прошли через ту же дверь, как в прошлый раз, и Дебрия ощутила волну лёгкого волнения, проходя мимо знакомых лиц. Её взгляд пробежал по учителям, и она вежливо поприветствовала каждого. Сев на своем месте, она уже расслабилась, как вдруг услышала бодрый голос Ямада-сенсея: — Ого, смотритель-ка! Наша маленькая гостья снова тут! Прямо как дома, да, Найтшэйд? Может, скоро ты и к расписанию учителей начнёшь привыкать! Шутка была скрыта с обычным для него поведением и сопровождалась яркой улыбкой. Дебрия слегка покраснела, но её смущение быстро сменилось легкой улыбкой. После того, как Дебрия и Айзава заняли свои места, она тут же приступила к еде с повышенным аппетитом, съедая всё так быстро, как будто ела впервые за целый день. Айзава бросил на неё мимолётный взгляд, сначала просто отметив её голод, но постепенно выражение его лица стало более серьёзным и даже задумчивым. Оторвавшись от своей миски с рисом, он внимательно посмотрел на неё, как бы ожидая чего-то. Дебрия, поймав его взгляд, замялась, но потом всё же решила ответить на немой вопрос, который читала в его строгом взгляде. — Просто.. я давно не ела, — пробормотала она, стараясь выглядеть спокойно, хотя в её тоне проскользнуло лёгкое смущение. Айзава приподнял одну бровь, как бы давая понять, что такой ответ его не удовлетворил. Он продолжал смотреть на неё так, как будто от его взгляда невозможно было скрыть правду. Дебрия поняла, что без более честных объяснений не обойтись. — Я.. я до сих пор не нашла времени зайти в магазин, чтобы закупить продукты. Поэтому питаюсь здесь, в школе, — призналась она, почти шёпотом, но в её голосе всё равно проскальзывало волнение. Дебрия уже успела забыть, что её классный руководитель теперь ещё и опекун, и именно Айзава отвечает за её состояние, включая такие, казалось бы, мелочи, как её регулярное питание. Айзава молча нахмурился, размышляя над её словами, а затем, с едва заметной ноткой удивления, спросил: — То есть ты так и не ходила в магазин с момента переезда? Это уже целая неделя. — Да.. — ответила Дебрия, уже заметно краснея от смущения. Дебрия Неловко улыбнулась и быстро добавила: — Я.. на днях обязательно зайду в магазин, честное слово. Просто пока было столько всего нового, вот и не успела. Айзава, как бы проигнорировав её оправдания, спокойно ответил: — После школы идём вместе. Эти слова вызвали у неё настоящий шок. На мгновение она замерла, а затем, осознав, что он очень серьёзно собирается пойти с ней, уронила свои палочки и вилку, громко звякнувшие на столе. Глаза её широко распахнулись, и прежде чем она успела сдержаться, громко воскликнула: — Что?! От неожиданности она резко встала со своего места, глядя на Айзаву в изумлении. Несколько преподавателей, сидевших за соседними столами, повернулись к ним, с любопытством разглядывая реакцию ученицы, которая выглядела одновременно, и смущённой, и потрясённой. Дебрия, поняв, что все смотрят на неё, быстро поклонилась и извинилась: — Простите, пожалуйста! Поспешно сев обратно, она попыталась снова сосредоточиться на еде, но теперь чувствовала себя крайне неловко под пристальным взглядом Айзавы, который продолжал молча наблюдать за ней, не продолжая ни малейшего намека на изменение своих решений. Дебрия, чувствуя напряжение, осторожно подняла палочки и вилку, старалась отвлечься на свою еду, хотя аппетит от её замешательства, казалось, исчез. Она украдкой взглянула на Айзаву, надеясь, что он не заметит её растерянность, но его взгляд, всё такой же спокойный и строгий, снова встретился с её глазами. — Эм… Айзава-сенсей, но разве у вас нет других дел после уроков? — сначала неуверенно она, надеясь, что он передумает. — Моё дело — наблюдать за тобой, — спокойно ответил он, взяв паузу, чтобы сделать пару глотков своего зелёного чая. — Ты переехала сюда, но о себе толком не позаботилась. Как твой опекун, я обязан это исправить. Дебрия открыла рот, но так и не нашла, что сказать в ответ. Она даже не думала, что её классный руководитель будет настолько серьёзен в своей роли. Раньше ей казалось, что Айзава, хотя и поддерживает их всех, не будет настолько увлечен работой учителя. Она смутилась ещё больше, чувствуя лёгкий укол стыда за свою безответственность. — Поняла.. Спасибо, — тихо пробормотала она, наконец, не решаясь больше спорить. Её тихий ответ остался почти незамеченным, а Айзава лишь вернулся к своему рису. Сидя рядом с ним, Дебрия чувствовала странное, но приятное чувство заботы.