Любовь

Он просыпается, окутанным теплом с ног до головы, в легких оседает такой родной запах дыни и мяты от чужого шампуня, выделанной дорогой кожи и древесины от парфюма. Их Кот совсем взрослый, не выглядит больше, как несмышленый мальчишка – теперь ствол в чужих тонких руках не дрожит, скальпель режет ровно и четко, а чужие слова остры и выверены – он знал, что брата не убережет. Кимхан больше не потерянный мальчишка у их двери – такой же член стаи, как Вегас, такой же Тирапаньякул, как его кровные братья. Наглый и дерзкий, новому члену семьи рот не заткнешь уже и потому, что нелепая, по меркам Корна, карьера набирает неслабые обороты, делая ВИКа звездой множества экранов. И то, что мальчишка с гитарой – третий принц мафии – только добавляет ему веса. Вегас видел Кота и за кровавой семейной работой, наблюдал за плодами собственных трудов. Как выученные связки в деле выглядят только резче и злее, как штукатуркой слетают любовь к миру и всепрощение, как внутри разрушенного до основания подростка живет боль. Киму шестнадцать и он – цепной пес. Но это все там, в поле, где они друг другу чужие люди, где даже смотреть в родные глаза дольше пяти секунд нельзя. Коту шестнадцать и он – зализывает его раны. Вегас приползает под двери чужого кондо с Макао, прекрасно теперь понимая самого Кимхана, тогда оказавшегося на их пороге. У него просто нет другого выхода, потому что из дома надо валить, а нормального врача, которому можно бы верить, он так и не нашел, да и не настолько его травмы опасны для жизни. Так что он сидит, подпирая спиной стену, пока на руках сонный Макао клюет носом, изо всех сил пытаясь не уснуть раньше, чем будет в безопасности. Дверь открывается спокойно, и Вегас видит очередную тень Кима, осматривающую его ровным, совершенно безразличным взглядом. – Босс, Ваши братья. Кимхан появляется быстро, растрепанный немного, с толстовкой, спадающей с одного плеча, и в широких шифоновых штанах. Он опускается на колени рядом с ними, обнимает Цветочка за мягкие щеки, шепча что-то успокаивающее и милое, и Као тут же закрывает глаза, проваливаясь в сон на руках тени, заносящего их младшего внутрь. Сам Кимхан тянет его на себя, помогая подняться, осматривает краем глаза и сразу ведет в ванну. Вегас заползает за плотное, затемненное стекло душевой, смывая с себя грязь и тяжесть дня, едва удерживаясь на ногах от неожиданной усталости. Приготовленная одежда новая, даже с бирками еще и совсем хорошо подходит ему по размеру, как будто им купил ее зная, что он будет приходить, что ему она понадобится. В помещении приглушен свет, на полочке у раковины стоят баночки спирта и корзинка с ватными шариками, накрытая крышечкой, даже эластичный бинт имеется. Ким усаживает его на небольшой, но мягкий пуф у раковины, Вегас смотрит на брата, спокойного и сосредоточенного, перебирающего бутылочки, открывая те, что нужны. Из ящика на столике оказывается еще и коробка пластырей, обычных и эластичных вперемешку, Кот устраивается коленками в мягком ворсе коврика. – Даже не спросишь? Кот улыбается ему, так тепло, что в груди поднимается дрожь от маленького комочка света, вынужденного сейчас быть для своего старшего сильным. Но потом Кимхан снова становится серьезным, аккуратно смачивает вату раствором и промакивает его ссадины, снимая кровь и сукровицу. – Это Кан, – Кот резко прижимает вату к открытой ране и заставляет его тихо зашипеть от неожиданной боли. – Прости. Вегас смотрит на брата и не может понять, откуда тот знает, что это – не очередная банда или просто враги семьи в подворотне. С такой уверенностью звучит чужой низкий, но ровный голос, утверждающий, что это отец сотворил это с собственным сыном. Умом он понимает, что это – наиболее очевидный вариант, особенно если знать отца, но вот по лицу догадывается, что это не пальцем в небо. – Ты..? Он не успевает договорить, Кот снова прижигает его раны спиртом, заставляя заткнуться и молча терпеть. Только теплое дыхание согревает кожу, когда Ким наклоняется слишком близко, мягкие руки касаются его осторожно и заботливо, приклеивая пластыри на особо сильно потрепанные части, где кожа распорота от ударов. Ви не может перестать думать о том, как ощущает себя, как спокойно внутри рядом с Котом в чужом и незнакомом кондо за три версты от дома. – Слежу за вами? – Ким улыбается, подняв бровь, и строит свою обычную хитрую мордашку. – Денно и нощно, Ви. Вегас чувствует, как тепло становится от этой новости. Он знает, что сеть Кима едва ли не такая же, как у самого Корна, только спрятана куда лучше и проникла даже в охрану обоих патриархов, прочно обосновавшись возле всех, самых важных фигур на шахматной доске их жизней. Знать, что тебя не бросили – неожиданно приятно. – Кот. – Сиди и не дергайся, – Кот мягко целует его плечо поверх пластыря, прикрыв глаза, заставляя его слегка задержать дыхание от нежности в этом касании. – Я найду безопасный способ убить эту скотину, обещаю. Они молчат, пока Кимхан заканчивает, помогая ему натянуть футболку, и они выходят, натыкаясь на сонное лицо Макао, стоящего потерянным комочком у двери. Кот оказывается в плену тонких рук младшего даже раньше, чем успевает закрыть дверь ванной, Цветочек оплетает его всеми конечностями, заставляя поднять себя на руки, тут же прячет лицо в сгибе шеи. – Я так скучал, Киса. Ким гладит мелкого по волосам, закрыв глаза и уткнувшись носом в растрепанные пряди. Вегас делает недостающий шаг, обнимая братьев, поочередно касаясь губами темных прядей на обеих головах. Рядом с ними спокойно, тепло и совершенно безопасно, как будто бы он не мафиозо, не наследник рек крови и нескольких уголовных сроков. – Я тоже скучаю, Цветочек, каждый день. У Кота в глазах слезы, которые Вегас осторожно стирает пальцами, улыбается и смотрит в чужие глаза, родные до боли, любимые и теплые, совсем такие же, какими они были всегда. Только теперь это взгляд для него не только дом, но и тихая крепость. Они засыпают на огромной кровати Кота, укрываясь тремя пледами под огромным одеялом, пока специальная простынь холодит тело снизу, позволяя уснуть куда быстрее. Ви открывает глаза среди ночи, просыпаясь неожиданно, но спокойно, и не хочет никогда больше двигаться, чтобы этот момент тепла и любви длился вечно. Кот лежит с самым спокойным выражением лица, которое только может быть у шестнадцатилетки, в коконе рук прячет крошечного совсем Цветочка, растрепанный, без масок и притворства – его младший брат. Вегас не думал никогда, что так сильно привяжется к кому-то, кроме Макао, что будет доверять самое ценное кому-то еще. Но Кимхану не страшно верить, не больно совсем, зная прекрасно, что ласковый и заботливый Кот никогда его не предаст. В этом доме он всегда найдет защиту, которую одинокий потерянный мальчишка с самыми теплыми в мире глазами отдает взамен на самое малое, что у Вегаса есть – место в своем сердце.