Просто люби меня

Лабиринт David Bowie Jennifer Connelly
Гет
Завершён
NC-17
Просто люби меня
автор
бета
Описание
Встретившись друг с другом спустя четыре года после выхода фильма Дженнифер и Дэвид понимают, что «Лабиринт» был для них не просто проектом и что притяжение между Сарой и Джаретом — это притяжение между ними...
Примечания
В произведении намеренно изменён тот факт, что фильм изначально провалился в прокате. Согласно моей задумке «Лабиринт» имел успех. Вполне возможно, что в процессе написания я также изменю ряд других фактов, но изменения будут не столь значительны. P.S.: с рейтингом ещё не определилась, на всякий случай ставлю NC-17 (возможен рейтинг PG-13)
Посвящение
Посвящается Дэвиду Боуи и Джиму Хенсону, сделавшим так много для мира искусства.
Содержание Вперед

2

      Самолет приземлился около девяти часов вечера. Дэвид, проспавший весь полёт, наконец, пробрался сквозь толпу сошедших вместе с ним пассажиров к выходу.       Нью-Йорк погодой не радовал: низко висели тучи, похожие на слежавшиеся клочья грязно-серой ваты, дул промозглый ветер, морось липкой паутиной оседала на одежде и волосах. Поежившись, мужчина поднял ворот пальто и поспешил к ближайшему такси.       Дженнифер весь день провела, перебирая одежду, и оказалась крайне недовольна содержимым своего гардероба. Всё, что бы она не надела, казалось неподходящим для встречи с Дэвидом: это смотрится слишком строго, а это, наоборот, слишком откровенно.       В конце концов, девушка остановила свой выбор на длинном вечернем платье, надела пальто и выскользнула из дома.       Моросил дождь, холодный ветер раздувал полы пальто. Дженнифер надеялась, что поймает такси до того, как окончательно околеет в туфлях и тонких колготах.       Вскоре ей это удалось.       Сжимая в руке клатч и чувствуя приятное волнение ввиду предстоящего вечера, Дженнифер задумчиво провожала взглядом ярко освещённые витрины магазинов, цветастой вереницей раскинувшихся вдоль тротуара. Она прокручивала в голове разговор с Дэвидом: обдумывала, что сказать и как именно. Ей хотелось произвести на мужчину впечатление и показать, что она больше не маленькая девочка, смотрящая на него с плохо скрываемым восторгом.       Когда Дженнифер вошла в ресторан, администратор учтиво принял у неё пальто и проводил девушку к столику, за которым уже сидели с полдюжины человек. Пробежав взглядом по собравшимся, Дженнифер с разочарованием отметила, что Дэвида среди них нет.       — Дженни! — воскликнул Джим, первым заметивший девушку, и заключил её в крепкие объятия.       Мужчина совсем не изменился: всё те же горящие глаза и открытая улыбка, отчего Дженнифер почувствовала себя так, словно попала в один из увлекательных съёмочных дней.       Обменявшись приветствиями со всеми остальными, Дженнифер заняла место за столиком рядом с Джимом.       Быстро завязалась легкая непринужденная беседа. Джим задавал интересные вопросы, травил анекдоты, вновь создавая настроение, как тогда, на съёмочной площадке. Дженнифер охотно участвовала в разговоре — ей было, что рассказать, но время от времени она все же отвлекалась и бросала взгляд на дверь, чтобы посмотреть, не появился ли Дэвид.       В конце концов Дженнифер не удержалась: она наклонилась к Джиму и тихо спросила:       — Дэвид сегодня придет?       — Должен.       Остальные, вероятно, тоже ждали его, потому что, когда Джим в очередной раз попросил официанта подойти позже, Шари Уайзер сказала:       — Что-то Король Джарет опаздывает.       Все засмеялись.       И тут послышался звучный голос:       — Короли никогда не опаздывают. Это другие приходят слишком рано.       Дэвид стоял, спрятав руки в карманы брюк, и с улыбкой скользил взглядом по присутствующим, явно довольный эффектным появлением.       Все обступили Дэвида. Он пожимал руки и отвечал на объятия с неизменной вежливостью, хотя Дженнифер заметила, что выглядел он уставшим. Она подошла к мужчине самой последней и крепко обняла его.       Эти объятия за мгновение стерли прошедшие года, с лёгкостью разрушив хрупкую иллюзию того, что Дэвид больше не интересен Дженнифер.       Закрыв глаза и вдыхая аромат парфюма, девушка поймала себя на том, что именно таких объятий ей не доставало в бешеном ритме актёрской жизни.       Рядом с Дэвидом время теряло значение, и это было пьянящее чувство.       — Как здорово увидеть тебя. — сказала Дженнифер, краснея, и нехотя отстранилась от мужчины.       — Я тоже очень рад. — как всегда сдержанно ответил Дэвид, словно английская чопорность родилась раньше него, и сел напротив Дженнифер.       Официант, всё время крутившийся возле столика в ожидании заказа, признал в Дэвиде знаменитого музыканта.       — Не могли бы Вы… — смущенно пробормотал он и протянул мужчине блокнот и ручку.       — Конечно. — Дэвид взял блокнот и оставил на листе бумаги размашистую «B».       — Спасибо за вашу музыку, мистер Боуи. — вне себя от радости официант спрятал блокнот в карман фартука и пообещал вернуться с бутылкой лучшего вина за счёт заведения.       — Или за свой счет. — заметила Шари, и все рассмеялись.       Вскоре в бокалах заискрилось вино, и все принялись листать меню. Дженнифер то и дело переводила взгляд на Дэвида, однако стоило ему заметить это — тут же отводила его.       В ожидании заказа Джим и Дэвид завязали разговор о музыке. Дэвид высказал идею о том, что музыкальные номера, к сожалению, невозможно грамотно вписать в любой фильм. Джим был не согласен: он считал, что всё зависело от материала, с которым работаешь.       — Я уверен, что каждый фильм можно оживить подходящей композицией: она вдохнет в видеоряд жизнь, а если повезет — станет душой кинокартины. — говорил Джим.       — Если ты про «Лабиринт» и подобные фильмы, то разумеется это так. — кивнул Дэвид с улыбкой и пригубил вина.       — Джим просто набивает себе цену. — рассмеялся Брайан. Он встал и поднял бокал. — Я хочу произнести тост. — оглядев присутствующих, он остановил свой взгляд на Джиме. — Есть люди, способные создавать творчество, которое зажигает сердца. Мне повезло: именно таким человеком является мой отец. За тебя, пап.       Джим улыбнулся. Дженнифер заметила слёзы в уголках его глаз.       — Красиво сказано. — оценил Рон Мьюек и подлил вина в пустой бокал. — За тебя, дружище.       — За тебя, Джим. — присоединились остальные.       Хотя пили не все, несколько бутылок вина уговорили ещё до подачи блюд. Впрочем, расторопный официант быстро пополнил запасы.       Допивая второй бокал, Дженнифер почувствовала, что пьянеет. Возможно поэтому сидящий напротив Дэвид с каждой минутой все больше напоминал ей Джарета.       Смешно, но вместо твидового пиджака Дженнифер с легкостью могла представить атласную мантию. На лицо Дэвида из-за слабого освещения ложились тени, подчеркивая скулы и пронзительные светлые глаза, в которых Дженнифер буквально тонула.       — Извините, мне нужно немного проветриться. — сказала она и поспешила к выходу.       Оказавшись на улице, девушка запахнула пальто, спасаясь от промозглого ветра. Затем достала сигарету и закурила. Эта скверная привычка появилась у неё как следствие занятых съёмками дней, а иногда и ночей, а также бесконечной череды мероприятий, на которых нужно непременно улыбаться, даже если не хочется этого делать.       Дженнифер медленно выдохнула табачный дым. Голова слегка кружилась от выпитого. Девушка вгляделась в одно из окон ресторана и поискала глазами Дэвида.       — Кого-то ищешь? — послышался за её спиной голос Дэвида, как по волшебству материализовавшегося рядом.       От неожиданности Дженнифер поперхнулась дымом и закашлялась.       — Извини, не хотел тебя напугать.       — Ничего. — выдохнула Дженнифер и вновь поднесла ко рту сигарету. — Хорошо, что тебе удалось приехать. Слышала про тур. Поздравляю.       — Спасибо. — Дэвид достал из кармана пачку «Gitanes» и вскоре Дженнифер уловила запах крепкого табака. Тот самый, который впоследствии ассоциировался только с Дэвидом.       — Как твои дела, Дженнифер? Где-нибудь сейчас снимаешься? — он крепко затянулся и выдохнул дым.       «Дженнифер» резануло по ушам, так что девушка невольно поморщилась. Раньше Дэвид всегда называл её «Дженни», так что собственное полное имя еще долго после выхода «Лабиринта» казалось ей как будто чужим.       — Нигде не снимаюсь, и именно поэтому дела у меня сейчас хорошо. — улыбнулась Дженнифер. На самом деле она не хотела говорить о работе, которая в последнее время была связана для неё по большей части с напряжением, как в физическом, так и в эмоциональном плане. — Ты в Нью-Йорке надолго?       — Пробуду где-то три дня. — Дэвид улыбнулся. — Джим молодец, что собрал нас.       — Да, согласна. — кивнула Дженнифер. Глядя на то, как сигаретный дым растворяется в воздухе, она разрывалась между тем, чтобы оставить всё как есть, или же первой сделать шаг навстречу Дэвиду.       — Я снимаю небольшую квартиру. Две комнаты, отличный вид. Если ты еще нигде не остановился, то можешь пожить у меня. — Дженнифер старалась, чтобы голос звучал как обычно, но не была уверена, что ей удалось скрыть просящие нотки.       Дэвид долго не отвечал. Казалось, он вообще не слушает. Затяжка за затяжкой мужчина следил за проезжающими машинами, так что Дженнифер уже и не надеялась получить ответ. Она жадно разглядывала красивый четко очерченный профиль, не в силах оторвать от него взгляд, и медленно, но неотвратимо погружалась в воспоминания.       Дженнифер с Дэвидом сидели в гримерке. Она — в костюме своей героини, он — пока в джинсах и футболке, без парика, но уже с гримом. Даже так Дэвид выглядел как рок-звезда, готовая выйти на сцену и отыграть концерт.       — Жаль, что Сара не осталась с Джаретом. — вздохнула Дженнифер. — Я бы, наверное, согласилась на её месте.       — Просто она не была готова остаться с ним. — сказал Дэвид, чуть помолчав. Он считал, что фильм всё же предназначен аудитории постарше. — Знаешь, Дженни, эта история не просто про своевольную девушку, которая устала от своего младшего брата. Смысл фильма не лежит на поверхности, он сокрыт в диалогах и взглядах, в поступках главных героев. Он отражает тему взросления и первой любви, любви, которой Сара сопротивляется, которую, возможно, даже не осознает…       Дженнифер слушала внимательно, ведь то, о чём говорил Дэвид, было знакомо ей не понаслышке: рядом с мужчиной она ощущала благоговейный трепет, смешанный со страхом. Именно во время съемок она начала вести дневник, потому что никому не смогла бы доверить обуревающие ее чувства.       Возможно, сейчас у Дженнифер появился шанс отдаться своим чувствам без остатка… в эти три дня. Всего три дня. Так много и одновременно так мало.       — Спасибо за приглашение, но я уже снял номер в гостинице. — наконец ответил Дэвид.       Он чувствует на себе пристальный взгляд Дженнифер, но старается не смотреть на неё. Мужчина умеет прятать свои чувства, но сейчас ему кажется, что девушка читает его как открытую книгу и знает, что он жаждет провести с ней остаток этого вечера.       Его останавливает страх. Страх сблизиться с той девочкой, которую он знал, страх потерять контроль над своей такой правильной, такой размеренной жизнью.       В творчестве он, безусловно, новатор, в отношениях же — слишком консервативен. Именно соблюдение этого баланса позволяет Дэвиду чувствовать упорядоченность в собственной жизни. А Дженнифер — это неистовая сила, вихрь, который, ворвавшись в его жизнь, способен перевернуть её вверх тормашками.       — Идем, нас, наверное, потеряли. — Дэвид выбрасывает сигарету в стоящую неподалеку урну, открывает дверь ресторана и пропускает девушку вперед.
Вперед

Награды от читателей

Войдите на сервис, чтобы оставить свой отзыв о работе.