Просто люби меня

      Весь вечер Дэвид и Дженнифер блуждали в лабиринте воспоминаний, в красках описывая забавные случаи со съёмок.       Возможно, поэтому они оказались самыми трезвыми и способными позаботиться о подвыпивших коллегах.       Рон Мьюек сильно перебрал, и его долго не могли утихомирить. Скульптор декламировал стихи, рассуждал о смысле жизни, сыпал именами художников, которые никому ни о чем не говорили.       Наконец усадив разбушевавшегося мужчину в машину, Дэвид повернулся к Дженнифер, которая с трудом сдерживала смех:       — Кто бы мог подумать, что тихоня Рон так себя проявит. — прыснула девушка.       — Тихие воды глубоки. — улыбнулся Дэвид.       Когда такси с Роном отъехало, Дженнифер попросила Дэвида проводить её домой. Девушке хотелось оттянуть момент прощания.       Они неспеша двинулись по Эйч-роуд вдоль домов, в окнах которых уже не горел свет. На улице было холодно, но, увлечённые разговором, Дэвид и Дженнифер этого не замечали.       Дэвид рассказал, что после тура собирается снова полететь в Рим, где ему особенно легко удаётся писать музыку и рисовать, вскользь упомянул об идеях для нового альбома, а также о нескольких новых группах, чьё творчество считал интересным.       Дженнифер упомянула о сценариях, которые прочла за последние несколько месяцев, и посетовала, что ей предлагают не самые интересные проекты. Она рассказала о том, как трудно ей стала даваться некогда любимая профессия, и об усталости, которая не проходила даже после полноценного сна.       Дэвид слушал внимательно. Он и сам проходил через то, о чём говорила Дженнифер. В начале карьеры он часто менял музыкальные коллективы в поисках своего собственного стиля и постоянно работал на пределе своих возможностей.       Дэвид сказал об этом Дженнифер, и она улыбнулась, а потом сняла свой шарф и обмотала его вокруг шеи мужчины.       — Мне идёт? — спросил он.       — Очень.       Ливень застал их, когда они свернули на Брэдфорд-стрит, откуда до дома Дженнифер было от силы минут пятнадцать.       Они добрались до подъезда короткими перебежками и, смеясь, вбежали внутрь. Их пальто отяжелели от влаги, с волос капала вода.       — Добро пожаловать в Нью-Йорк, мистер Боуи! — объявила Дженнифер. Её голос эхом разнёсся по этажам.       Она подошла к мужчине, сняла с его шеи свой шарф и поднялась на несколько ступеней вверх. Позади неё на стене пролетом выше замерла тень от окна: искривленный квадрат со стекающими по нему косыми каплями.       — Лифт не работает. — Дженнифер протянула Дэвиду конец шарфа. — Хватайся.       Дэвид понял, что находится в точке невозврата: рука сама потянулась к шарфу, пальцы жадно стиснули влажную ткань.       «Что я делаю?» — билось в его мыслях. — «Что я делаю?»       Они поднимались медленно, крадучись, словно боялись одним неосторожным движением разрушить связь, возникшую между ними.       Квартира девушки находилась на четвертом этаже.       Оказавшись в прихожей, Дэвид услышал, как Дженнифер положила на тумбочку ключи. Она стояла совсем рядом — он чувствовал тонкий аромат духов. Безумно, до покалывания кончиков пальцев, ему хотелось протянуть руку и коснуться её лица. Но он знал, что, сделав это, уже не сможет остановиться.       Поэтому Дэвид отступил назад.       Плечом он задел выключатель, и под потолком вспыхнул свет.       Дженнифер забрала у него пальто и кивнула в направлении гостиной, пока ещё погруженной во мрак.       — Располагайся, я сделаю кофе.       — Спасибо. — отозвался Дэвид.       Он прошёл в гостиную, включил торшер и огляделся. Диван был усеян подушками, на кофейном столике стоял кактус в пузатом горшке, на одном из кресел лежал клетчатый плед. Ближе к окну располагался стеллаж с пластинками, проигрыватель и забитая до отказа книжная полка.       Дэвид подошёл к окну. Иссиня-чёрные тучи окутали весь город и легли на крыши небоскрёбов. Тёмные здания были различимы только благодаря свету в окнах, да и тот превратился в смазанные блики из-за потоков воды, заливающих стёкла.       Дженнифер вошла в гостиную с подносом, поставила его на журнальный столик и села на диван. Она откинула назад влажные волосы, которые наскоро промокнула на кухне чистым полотенцем, и, не дожидаясь, когда к ней присоединится Дэвид, взяла в руки чашку.       Ещё немного постояв у окна, Дэвид подошёл к проигрывателю.              — Ты не против?       Дженнифер улыбнулась.       — Я только «за».       Дэвид принялся перебирать пластинки: выуживал одну за другой, внимательно рассматривал, а потом возвращал на место. Дженнифер надеялась, что его не разочарует её скромная коллекция.       Дэвид выбрал сборник джазовых композиций. Поставив пластинку, он опустился на диван и сделал несколько глотков кофе.       — Помню, как на съёмках ты просила меня спеть. — улыбнулся мужчина, вспомнив, как пятнадцатилетняя Дженни упрашивала его, а когда понимала, что ни просьбы, ни мольба не работают, даже пыталась шантажировать.       — «Если ты не споёшь, я буду очень плохо играть». — подхватила Дженнифер и рассмеялась. — Наверное, я жутко доставала тебя тогда. Прости.       — Иногда это было забавно. — Дэвид поставил чашку обратно на поднос, с минуту молчал, а потом, неожиданно для себя самого, запел.       «As such a sad love       Deep in your eyes, a kind of pale jewel       Open and closed within your eyes       I'll place the sky within your eyes»       Дженнифер с довольной улыбкой откинулась на спинку дивана. Она ликовала про себя, что спустя четыре года Дэвид наконец внял её просьбе.       Руки Дэвида, обтянутые перчатками, легли на талию Дженнифер. Когда он закружил её в вальсе, девушка поняла, что позабыла обо всём, чему её учил хореограф.       Дженнифер больше не была собой: она полностью перевоплотилась в свою героиню, она попала в волшебный мир, населённый сказочными существами, и угодила в ловушку.       Джарет желал сломить её волю, обладать ею, как какой-то красивой вещью. Но при этом страсть его не знала границ.       Как бы Дженнифер хотела, чтобы Дэвид испытывал хотя бы малую часть этой страсти по отношению к ней…       Когда Дэвид перестал петь, Дженнифер отставила чашку и встала.       — Ваше величество, вы ещё не разучились танцевать?       — Не разучился. — заверил Дэвид.       — Самое время это проверить. — Дженнифер взяла мужчину за руку и потянула его в центр комнаты.       Под чарующие звуки саксофона они закружились в вальсе.       Дэвид смотрел на Дженнифер и думал о том, как когда-то разглядел в ней ту женщину, которой она однажды станет. Это случилось, когда они готовились снимать сцену карнавала. Дженнифер вышла из гримёрки в пышном платье. Яркий макияж подчёркивал черты детского, но уже такого красивого лица…       И вот сейчас образ из прошлого соединился с образом из настоящего.       Не дав себе времени передумать, Дэвид склонился к Дженнифер и поцеловал её.       Чета Бейкера сменила Билли Холидей.       «One of these mornings       You`re goin` to up singing» — пела она, пока Дженнифер и Дэвид медленно продвигались к спальне.       Там они рухнули на постель, продолжая целоваться.       Платья на Дженнифер уже не было — оно осталось в гостиной на полу. Желая сравнять счёт, девушка принялась расстегивать пуговицы на рубашке Дэвида.       Справившись с ними, Дженнифер ухватилась за ремень, но тут ладонь Дэвида накрыла её руку.              — Не спеши. — прошептал он.       Дэвид перевернул девушку и оказался сверху. Прильнув губами к её шее, он дразняще провёл ладонью по её животу, едва касаясь кожи, от чего Дженнифер глухо застонала. Горячее дыхание Дэвида обжигало её кожу, поцелуи сводили с ума.       — Дэвид… — шептала Дженнифер, проводя ладонями по плечам мужчины, очерчивая пальцами ключицы.       Она никак не могла поверить в то, что всё происходит на самом деле. Сколько раз в её снах он прикасался к ней, сколько раз они уже занимались любовью — не сосчитать… Словно два мира — реальный мир и мир сновидений — слились воедино.       Дэвид опустился к груди Дженнифер, всё ещё обтянутой бюстгальтером. Запах её кожи возбуждал его, но он не спешил. Ему хотелось продлить эту ночь, насладиться каждой минутой, проведённой вместе с девушкой, запомнить её прикосновения, прерывистое дыхание и едва различимый шёпот.       Проникшись заданным Дэвидом темпом, Дженнифер неторопливо исследовала его тело. Она больше не боялась показать свою любовь к нему, а дарила её, не ожидая ничего взамен.