Мы в ответе за тех...

— Ну-ка, ответь, чьим именем я назвалась, когда нас поймали егеря в лесу и потащили в Малфой-мэнор? — Не помню. Ммм. Пенелопой Кристалл. Зачем тебе это? — Проверка. Входи, Гарри. — Гермиона! Что случилось?! Почему ты здесь? Мы с тобой расстались лишь несколько часов назад, ты была в палате и хотела отдохнуть, и вот… Когда Гарри выслушал объяснения Гермионы о покушении на ее жизнь, он стал белее полярной совы. Порывисто потянулся обнять ее, но, слыша ее болезненный вскрик, отшатнулся и совсем расстроился. Поттер обеими руками вцепился в свои волосы, как будто хотел вырвать их все сразу. — Я болван, Гермиона! Гнать меня из авроров поганой метлой! Я собирался поставить охрану на входе в твою палату, но думал сделать это сегодня утром. Они опередили меня. Я просто леденею от мысли, что мог потерять тебя, сестренка. Я не простил бы себе этого. Ты сработала профессионально, ты оказалась умнее их и меня вместе взятых. Гермиона остановила его поток самобичевания и тем избавила его шевелюру от насильственного выдирания. — Ты спас мне жизнь, Гарри! Что бы я делала, не будь со мной моей палочки?! Ради помощи мне ты поставил на карту свою честь аврора, а я знаю, ЧТО для тебя это означает. И вообще. Враг вошел в палату под оборотным, он был как бы мой лечащий врач, и никакая охрана… — Ты недооцениваешь аврорат. У нас имеются маго-сканеры. Сейчас, отдам кое-какие распоряжения. — Гарри встал, на минуту вышел на кухню, в мгновение ока вызвал Патронус и сказал ему несколько слов. Всё это быстро, четко, по-военному. — Кстати, молодец, что прихватила шприц, я отдам содержимое на экспертизу и оповещу тебя. Это может сыграть на суде в нашу пользу. Если они прибегнут к допросу с веритасерумом, это будет хорошо для нас. Думаю, мы можем просто-таки настаивать на таком способе расследования. Я вот сейчас думаю, как же нам добиться твоей безопасности и в то же время не находиться в бегах? Потому что скрываться от правосудия означает признать свою виновность в преступлении закона. А в вашем случае надо смело предстать пред судом и доказать, что вы не превысили меры защиты ни при удержании человека в закрытом пространстве, ни в нанесении этому человеку смертельного удара. В обоих случаях это была вынужденная мера. Это была ЗАЩИТА. Ты или тебя. Я могу, Гермиона, так спрятать тебя — экстренно снять тайную квартиру через посредников, изменить твою внешность и документы, а то и тайно переправить тебя за пределы страны — что никто не найдет до самого дня судебного заседания. Но мое мнение, тебе незачем прятаться от правосудия, надо смело выступить в собственную защиту, встретить врага лицом к лицу. А я берусь обеспечить тебе защиту на эти дни. Если понадобится, я сам встану охранником у твоих дверей. Что скажешь? У тебя есть выбор. — Я согласна с тобой, Гарри. Я вернусь в Мунго до излечения, а затем сама пойду в следственный изолятор до суда. Я разделю с Драко его участь как сообщница. Я так решила. Ну конечно, Гарри, — добавила Гермиона уже другим, более жалобным тоном, — я очень надеюсь на тебя и твоих ребят. Не хочется вот так глупо отдать свою жизнь, чтобы хищники из клана Кальдерон почувствовали себя отмщенными. — Я как будто собственными руками толкаю тебя в пасти рассерженных гиен. Чувствую себя отступником. В изоляционную камеру ты пойдешь, только если я сочту условия содержания там приемлемыми. Для этого я постараюсь пробиться к Малфою. Если что, у меня в аврорате есть камеры для подследственных, можем настаивать на них. Твой адвокат — ваш адвокат — будет присутствовать при каждом допросе. — Хорошо, Гарри. Спасибо, братишка. С твоей поддержкой мне ничего не страшно. — Значит, жди меня здесь. Я к заведующему госпиталем, обрадую его, что в палате вверенной ему больницы сегодня было совершено покушение на пациента в беспомощном состоянии. Пусть выделяет палату повышенной надежности и самый проверенный персонал. — Да, слушай, Гарри! Мы с тобой оба глупцы. Нужно было задержать того человека, что под оборотным утром вломился в мою палату. Действие заклятия обездвиживания длится примерно минут сорок. А прошел целый час. Он ушел. — Я четверть часа назад отдал распоряжение о его задержании. Как только уловил смысл ситуации. Надеюсь, хоть тут не опоздал. Гермиона не удержалась и показала Гарри колдографию, найденную в ящике с документами. Рассматривая колдо, Гарри хмыкнул: — Надо же! Шпионы среди нас! То-то он тебе всю школу проходу не давал, оказывал экс-клю-зивные знаки внимания! А потом посерьезнел и сказал: — Знаешь, Гермиона, я очень рад, что ты нашла его. Выбрала его. Он подходит тебе, он именно то, что я для тебя желал. — И ты говоришь мне это сейчас, когда весь мир рушится и земля уходит из-под наших ног?! Когда нашему с ним союзу, задавленному обстоятельствами, возможно, остались считанные дни?! Когда ни я, ни он даже не представляем, что с нами будет дальше?! — Именно сейчас. Да, я говорю тебе это сейчас. Несмотря ни на какие, даже самые ужасные, обстоятельства. Верь в ваш союз, Гермиона. Верь в Драко. Верь в себя. Я — верю. Черт, впервые его по имени назвал. Хорошо, что он этого не слышал. Не проговорись ему, ладно? — Хорошо, Гарри. Буду хранить твое падение в секрете, — засмеялась Гермиона. На душе у нее полегчало. Гарри как никто умел поддержать и воодушевить ее. А тот уже торопился к выходу, к зоне аппарации, чтобы осуществить всё то, что они сейчас обсудили. — Гарри, постой! У меня проблема с Патронусом. Я не… — Я понял. Я пришлю тебе мою сову, Герду. Она с удовольствием послужит тебе. И про Стэна я помню. Жди, скоро вернусь. ***** Гермиона вернулась в Мунго, но уже и речи не шло о том, чтобы ее подвергали лечебному сну и заставляли находиться всё время в горизонтальном положении. У нее была небольшая палата, немного напоминавшая гостиничный номер, по-своему уютная и светлая. Кровать, столик с креслом и даже кое-какие книги из разряда художественной литературы. Вот только окна не было вовсе. Гарри выполнил свое намерение, и у двери в палату находились два бессменных охранника-аврора. Они были вооружены, кроме всего прочего, специальным сканером, который позволял выявлять истинную сущность волшебника без каких-либо магических искажений. Не прошло и десяти минут после того как Грейнджер препроводили в ее палату, как вошли двое: женщина-колдомедик, видимо ее новый лечащий врач, и мужчина почтенного возраста. На ней была форменная мантия медперсонала Мунго. Мужчина же был в белом халате, какие носят врачи в магловских больницах. На бейдже у него было: Д. Д. Корнуолис, профессор медицины. Это был, как упоминала Бриенн, приглашенный врач из магловской клиники. Они вместе осматривали Гермиону, прощупывали ее предплечье, велели попробовать шевелить пальцами и сжать кулак, заставляли ее то дышать, то не дышать, пальпировали грудь и прослушивали хрипы. Затем женщина произвела несколько манипуляций со впрыскиванием лекарства и перевязкой. Оказывается, когда Гермиона поступила в больницу, кроме раны в груди у нее было еще и скользящее ранение внутреннего сгиба руки, полученное в тот момент, видимо, когда Одри с ножом обвивала ее, словно змея. Именно оно, пусть неглубокое и уже в стадии заживления, нарушило сгибательные рефлексы левой кисти. Профессор дал своей коллеге-магу несколько советов по уходу за раной и показал как нужно разминать и массировать левую руку для восстановления двигательных функций и еще какие-то медицинские рекомендации. Потом он ушел, а женщина провела теперь уже магическую диагностику и осталась довольна результатом. Затем вышла и она. Грейнджер же смотрела на их суету отстраненно. Делала всё, что от нее требовали врачи: шевелила пальцами (с трудом), сводила в кулак (это не было даже подобие кулака, пальцы едва сблизились) и дышала (больно!). На душе у нее было полное опустошение, и лишь мысль: “Где сейчас Драко? Как он? Как же хочется увидеть и почувствовать его!” привязывала ее к земле и позволяла не сожалеть о вовремя остановленной смертельной инъекции. Сама удивлялась своей апатии. И даже когда ближе к вечеру в палату вошел, вернее, ворвался Гарри и принялся рассказывать ей свежие новости, Гермиона изо всех сил заставляла себя слушать и реагировать, хотя ей больше всего сейчас хотелось лежать и смотреть в белый потолок, чистый, не запачканный ничем, никакими непростительными. Гарри заметил эту отрешенность, но новости были столь важны, что хоть и вкратце, но он счел необходимым проинформировать ее. Хьюго О’Коннела авроры задержали практически на выходе из госпиталя св.Мунго. Он пытался скрыться в дамской комнате, но чары Оборотного зелья перестали действовать, и он был арестован уже наполовину принявшим истинный облик мужчиной, что уже само по себе изобличает его как преступника. Шприц вместе с содержимым отдан на экспертизу, результаты будут готовы в скором времени. Кроме того, была допрошена Лара Бриенн, колдомедик. За два дня до инцидента она после работы зашла выпить в бар, где познакомилась с молодым человеком, по описанию похожим на Хьюго О’Коннела. Завязались отношения, в результате которых упомянутый мужчина вполне мог присвоить несколько ее волосинок, с целью воспользоваться ее внешностью. Бриенн, похоже, искренне переживает о случившемся и раскаивается, что не смогла распознать прохиндея. Сожалеет, что ее честное имя оказалось замазано в столь грязной истории. Похоже, искренне сожалеет. — Где сейчас О’Коннел? — хрипло спросила Гермиона. — У меня в аврорате, в камере для подследственных. Я лично допрошу его. Есть опасения, что его американские покровители затребуют его неприкосновенности как гражданина США. И ведь смогут этого добиться, особенно если надавят на Кингсли, а он не захочет межправительственного конфликта. Но, в любом случае, они подставились, и даже если О’Коннела просто депортируют и он не понесет другого наказания, на суде агрессивный выпад американской стороны сыграет против них. Гермиона. Ты меня слушаешь? — Да, Гарри. Какой сегодня длинный день. — Прости, девочка. Ты устала. Просто ты должна быть в курсе. Я ухожу. Спи. Поцеловал ее в лоб и ушел. Но Гермиона не спала. Она лежала и смотрела на белый потолок. А этот день, начавшийся в предрассветную рань, всё длился и длился целую тысячу лет. Ее пятый день без Драко.