Мы в ответе за тех...

Гарри влетел в палату Гермионы так, словно за ним черти гнались. Он был бледен и зол, но больше всех других эмоций в нем прочитывалось огромное беспокойство за подругу. — Гермиона! Как ты? Я весь извелся. Очень больно? — Терпимо, Гарри. Ты мне так нужен! Оказывается, я вырубилась на целых четыре дня! Что там происходило, и где сейчас Драко? Расскажи всё как есть. Честно и ничего не смягчая. — Н-ну, если коротко… Постой, так всё же, как ты себя чувствуешь? Тебя нельзя волновать. — Гарри!! — Ладно, — Гарри вздохнул, присаживаясь на стул возле ее кровати. Помолчал, собираясь с мыслями. На лбу у него обозначилась морщина. — Новости паршивые. Малфой под следствием, он находится в изоляционной камере. Ему предъявлено обвинение в предумышленном убийстве. — Что-о?! Это была защита! Он спасал меня! Он спас меня! — негодующая Гермиона аж приподнялась на кровати. — Да, да. Спокойнее. Ляг и не кричи так! Явились родители и братья этой Бут-Кальдерон, из Америки. Развили бурную деятельность. Первым делом они устроили грандиозные похороны своей дочери, словно она была национальной героиней и пала от рук террористов в борьбе за правое дело. Они организовали пышную церемонию кремирования тела и выставили свою скорбь напоказ всему магическому сообществу. Формируют мнение общественности о несправедливости, совершенной по отношению к их дочери. Урну с прахом увезут на родину погибшей, там захоронят или развеют по воздуху, или что там у них принято, короче, их дело. Они сразу выдвинули обвинение против вас с Малфоем и потребовали наказания для него по максимуму. Они бряцают оружием и требуют возмездия за убийство их дочери. Жаждут крови. Наняли лучшего обвинителя и дознавателя, каких только смогли найти за большие деньги. Меня сразу отстранили от этого дела, как только Бут-Кальдероны просекли, что мы с тобой находимся в дружеских отношениях. Как только станет известно, что ты пришла в себя, к тебе явится их дознаватель, который допросит тебя и любое твое слово перевернет так, как им угодно. Поэтому я найму тебе надежного и проверенного правозащитника, чтобы ты в любой момент могла с ним связаться, дабы тебя не вынудили сделать или сказать что-то, что обернется против вас. Все допросы должны будут проводиться только в его присутствии. Возможно, тебя подвергнут допросу с веритасерумом, а Драко, скорее всего, уже подвергли. Поэтому, думаю, вам обоим нужно на допросах придерживаться правды, это самая логичная и устойчивая позиция. Думаю, дознаватель от американцев найдет след и моего участия в этом деле, и участия Тристана. Не знаю, чем это обернется для Тристана, а я могу полететь с должности главы Аврората. — Тристана больше нет, Гарри. Я слышала его последний вздох. Он находился в Бостоне на переговорах с Бут-Кальдеронами, а после переговоров скоропостижно скончался. В этот момент я находилась с ним на связи. Но не видела, лишь слышала его. Больше всего это было похоже на муки удушья. Может быть, это Кальдероны его убили. Но скорее всего сделали это так, что и следов не найдешь — каким-нибудь ментальным воздействием, например… или отравили удушающим газом… подсыпали что-то в напиток… подвергли неизвестному нам заклятию… Да мало ли!.. — Вот это да!.. Какая жуткая новость! Н-да... Если мы сможем доказать, что он умер от их воздействия, у нас появится крепкий козырь в борьбе с ними. — Я бы не рассчитывала на это. Судя по тому, что мы видели в Омуте памяти, этой семейке не раз уже доводилось заметать следы. — Но всё же. Где находится тело Тристана? — Я не знаю, Гарри. Тут же следом случилось... ну, вот это всё. Я отключилась. — Мы должны провести свое расследование. Пока я работаю в Аврорате, я не постесняюсь воспользоваться служебным положением, даже будучи отстраненным от дела. Сегодня же отправлю в Бостон Дженкинса, он уже знаком с расстановкой сил, ему и объяснять ничего не надо. Пусть проведет дознание, что произошло в тот вечер между Тристаном и Кальдеронами. Пусть разыщет тело магистра и переправит в Лондон. И если Кальдероны действительно причастны к смерти Тристана и мы сможем это доказать, невыразимцы из Отдела тайн разорвут их живьем на кусочки за своего босса. — Да, да! Это нужно расследовать как можно скорее, Гарри. Это всё произошло двадцать первого октября. Он должен был остановиться в отеле "Элиот". Встреча была назначена на полдень по бостонскому времени в баре отеля. Дальше — неизвестность. — Отправлю Дженкинса в самом экстренном порядке. Гермиона, ты, видимо, действительно еще находишься в полусне. Иначе ты первым делом спросила бы меня где твоя волшебная палочка. Точно? — Да, я действительно немножко... Гарри, где моя палочка?! — Тише, тише. Вот она. — Гарри вынул из внутреннего кармана аврорской мантии безликий казенный футляр и сунул его Гермионе под подушку. — Скрывая твою палочку от следствия, я совершаю должностное преступление. Надеюсь, никто об этом не узнает. Дело в том, что не я прибыл первым на место происшествия и не я нашел твою палочку. Расскажу по порядку. Малфой попытался предупредить меня о том, что произошло. Попросить о помощи. Создать Патронуса в таком состоянии он не сумел, поэтому создал своего дубля, или как это у них называется — ну, да, фантома, снял с усадьбы заклятие ненаносимости и отправил фантома ко мне. Находящийся неподалеку дежурный отряд из двух авроров немедленно получил сигнал, что с усадьбы снят Фиделиус, для них это прозвучало как сигнал о взломе и попытке проникновения. Таким образом они раньше меня появились в доме Одри. Один из них тут же арестовал Малфоя и забрал у него палочку. Второй аврор, по фамилии Карр, попытался помочь тебе. У тебя в руках была палочка, но ты не могла ею воспользоваться, потому что испускающая дух Одри плотно всем телом навалилась на тебя. Он попытался освободить тебя из ее хватки, усадил тебя в кресло. Конфисковал твою палочку. Я опоздал буквально на мгновение. Оба аврора — мои подчиненные, они принялись докладывать мне о происшедшем. Во время доклада Карра я незаметно стер у него память о последнем событии и забрал твою палочку. У меня был огромный соблазн поступить так же со вторым аврором и отправить вас с Малфоем в бега. Но ты была без признаков жизни, просто необходимо было срочно доставить тебя в больницу. Поэтому я ограничился таким минимальным вмешательством, я лишь забрал у него твою палочку. Вот как было дело. Что? Что за выражение на лице? — Мне совсем не нравится, Гарри, что под угрозой теперь еще и твоя карьера, и твое доброе имя. Это должностное преступление легко может выплыть наружу. Давай продумаем, как сделать, чтобы ты не был вовлечен в эту грязь. — Я уже говорил тебе, и еще раз подтвержу свои слова. Я дорожу своей должностью, но у меня в жизни есть кое-что поважнее просто карьеры. Если Министерство настолько продажно, что прогнется под натиском шайки американских преступников и засудит вашу пару, то я знать не хочу такое правительство и предпочитаю уйти в тень. Сам подам рапорт об отставке. Я не пропаду. А грязи я не боюсь. И уверен, что ты не боишься тоже. Честь неприкасаема. — Спасибо, Гарри! Твои слова просто дают мне силы жить и дышать. Честь неприкасаема! — Ну вот и помни это, когда эти мерзкие, прогнившие людишки будут пытаться сломить твой дух. Тебе ведома правда, ты сама и есть правда. Правда победит. — Да, Гарри. И последнее. Могу ли я увидеть Драко? — Сожалею, но нет. Даже я, пользуясь своими полномочиями, вряд ли смогу пробиться к нему до суда. Пока идет дознание, с ним не дают свиданий никому. Так что увидеть его будет возможно только на суде. Дай Мерлин всемогущий, чтобы ты на суде выступала как свидетель, а не как обвиняемый. Видя, как поникла Гермиона, Гарри подошел к ней и осторожно приобнял за правое, здоровое плечо, поцеловал в макушку. — Потерпи, сестренка. Ему сейчас безопаснее под таким мощным надзором. Я просто постараюсь разузнать, в каких условиях его там содержат. Я понимаю, как тебе сейчас тяжело. Я с тобой, я рядом. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы вы вышли из этой нехорошей истории с минимальными потерями. Ты не одна, помни. А твоя задача сейчас — как можно быстрее восстановиться. Ок? — Да, конечно. И да, Гарри, извини, что дергаю по таким мелочам, но… Я только что вспомнила: там, на вилле, остался демимаска, питомец Одри. Он не приспособлен к самостоятельной жизни, кроме того, он очень пуглив и недоверчив. Могу ли я попросить тебя найти его и… ну, хотя бы на время забрать к себе? Джинни не будет против? — Я помню этого грустного малыша, — улыбнулся Гарри. — Не беспокойся, мы с Джинни позаботимся о нем. С усадьбы сейчас снято заклятие Фиделиус, там выставлена охрана от аврората, так что войти туда мы сможем. Не волнуйся. Отдыхай! Да, насчет правозащитника. Я пришлю тебе патронус с информацией, но это будет уже завтра. До этого не отвечай ни на какие вопросы. — Ладно. Демимаску зовут Стэн и он любит фрукты, — пробормотала Гермиона заплетающимся языком, чувствуя нарастание боли где-то в области левого легкого. Становилось больно не только говорить, но и дышать. Гарри заметил эту перемену в ее состоянии и поспешил попрощаться и уйти. Видимо, он позвал врача, потому что сразу после него вошла та же женщина-колдомедик и произвела несколько медицинских манипуляций, часть из которых, как поняла Гермиона, были магловскими (уколы, перевязка раны), часть — магическими. Ее не обездвижили, как перед этим, но погрузили всё тело в состояние максимального расслабления, которое ощущалось как заслуженный отдых и умиротворение после сильной физической нагрузки. Когда за доктором закрылась дверь, Гермиона смежила веки и позволила волшебному расслаблению растечься по всему телу и одолеть ее. Разум тоже нуждался в отдыхе, ведь она ощущала после всех услышанных новостей огромную моральную усталость, буквально выпотрошенность. Отключив внутреннее сопротивление, Гермиона провалилась в сон, исцеляющий сон, помогающий восстановить силы и здоровье для будущих сражений.