Бета

***

- Ты должен его понять, - тихо говорит Минхо, и это звучит почти равнодушно. Сынмин оглушительно фыркает. Он бета, которого вожак пригласил стать частью его стаи. Вполне часто случающееся явление. Беты не имеют запаха, у них не бывает гона и течек, нет гормональных всплесков, но что самое важное, они могут манипулировать поведением альф и омег, подавляя конфликты, разряжая обстановку и создавая благоприятную атмосферу в стае. И для этого они используют не голос и подавляющие альфа-феромоны или возбуждающие омега-феромоны, а бета-феромоны – успокаивающие и одновременно приводящие в чувства тех, кто начинает слетать с катушек. Громоотводы. На самом деле многим стаям нужны беты, потому что это универсальный способ держать баланс между альфами и омегами, особенно, если в стае много людей. Бан Чан нашел его, назначил встречу и предложил стать их бетой. Он сказал, что узнал о Сынмине через знакомых, и что он знает, что Сынмин покинул свою прежнюю стаю, и тем не менее он все равно заинтересован лично в нем и был бы рад, если бы Сынмин познакомился с его стаей. Сначала бы просто приехал на ужин, потом выехал с ними на пикник, потом провел выходные в их доме. Чан был довольно милым и покладистым для вожака стаи, состоящей из семи членов, он всячески уговаривал, увещевал и убеждал, что его стая прекрасный пример сплоченности и любви, но им не хватает вот этого столпа, громоотвода, который бы дополнил их и помог обрести наивысшую степень устойчивости. Сынмин не хотел влезать в это снова, не хотел с головой окунаться в ту же историю, из которой с трудом смог выбраться, но к моменту, когда его нашел Бан Чан он уже прекрасно знал, что ему нужна стая. Некоторые люди – альфы, беты, омеги, любые из них, вполне себе существуют без стаи, создавая временные или постоянные пары или вовсе меняя партнеров от случая к случаю. Спустя много времени Сынмин знал, что он не из таких. Он бета, которому нужна любящая стая. Он попытался аккуратно на это Чану намекнуть, на что тот тут же заверил его, что с этим не будет никаких проблем, что он уже обсудил кандидатуру Сынмина со своей стаей, и они по большей части считают его довольно милым, симпатичным и тоже хотят познакомиться. По большей части. Сынмин пропустил эту фразу мимо ушей, потому что посчитал лишь оборотом речи, но познакомившись со стаей Чана, узнав их поближе и даже успев проникнуться симпатией к некоторым из них, он понял, что это значит – «по большей части». В стае Чана омег было больше чем альф, и трое из них – Хенджин, Джисон и Чонин, казались абсолютными лапочками. Ну то есть может они и не были лапочками, и каждый имел абсолютно свой уникальный характер, - Джисон был дерзким, Хенджин то слегка снисходительно-надменным, то внезапно забавным, а Чонин самым молодым, веселым и легким на подъем, но все равно все они втроем являли собой членов стаи, которые, казалось бы, без вопросов и вполне добровольно готовы были принять Сынмина в свои ряды. Старший омега Минхо, очевидно, был не так восторжен, но он был сдержан в суждениях, спокоен, и, что поразительно, игрив. Словно иногда он ронял маску самого старшего и хотел поиграть. Но в целом он, так же, как и один из альф – Феликс, излучал позитивный вайб, и скорее всего, подчиняясь воле вожака, тоже принял бы Сынмина скорее с удовольствием, чем от безысходности. Но не Чанбин. Второй по старшинству альфа, скалился, щелкал зубами и отпускал скорее даже не язвительные, а уничижительные комментарии. Он смотрел на Сынмина темным, недобрым взглядом и прямо задавал вопрос – зачем Чан его сюда привел. И Сынмину не составило труда понять, что дело было не в еще одном члене стаи, и даже не в том, что он бета. Чанбина раздражал лично Сынмин, и Чанбин прямо в глаза Чану оспаривал именно его кандидатуру. Феликс с Минхо как могли смягчали атмосферу, тем самым вызывая невольную симпатию у Сынмина, но их тихих попыток не разжигать скандал, было явно недостаточно. Потому что Чанбин считал, что такому, как Сынмин, не место в их стае. Такой, как Сынмин, покинувший свою стаю, в которой он прожил несколько лет, никогда не будет ни к кому по-настоящему привязан, всегда будет искать более подходящие варианты и всегда сможет уйти в любой момент, как только почувствует сложности, неудобства, или просто ему наскучит. Чанбин настаивал, что такому, как Сынмин, может наскучить. Что нормальный человек никогда не покинет свою стаю, если, конечно, он не был взят в нее насильно или не убежал от насилия внутри нее. После спокойного комментария от Сынмина, что ни о каком насилии внутри его старой стаи и речи никогда не шло, Чанбин расфыркался и разорался только сильнее. Сначала он тихо бурчал себе под нос, потом вбрасывал комментарии в воздух, ни к кому конкретно не обращаясь, потом спорил с Чаном, а по истечении пробной недели, как называл их встречи Чан, и вовсе орал во всю глотку. Чану пришлось на несколько дней уехать по работе, и он взял обещание с Сынмина, что тот проведет эти дни в доме его стаи и познакомится со всеми поближе, в непринужденной атмосфере, когда никто не будет скован давлением вожака. Единственный кто, очевидно, был чем-то скован, был Чанбин, потому что как только за Чаном закрылась дверь, он начал возмущаться в голос, забрасывая Минхо и Феликса аргументами, что Сынмина нужно гнать отсюда в шею. Он считал его грязным, испорченным, недостойным их стаи бетой, сокрушался и не понимал, почему остальные так слепо идут у Чана на поводу. Мягко улыбающийся Сынмину ранее Феликс, теперь порыкивал на Чанбина, облепляющие Сынмина со всех сторон младшие омеги, теперь тихо ретировались и старались не участвовать в скандале, Минхо поджимал губы и молчал, и не было понятно, согласен он с Чанбином или нет, или же он не согласен с формой, в которой Чанбин выражал свое мнение, но в целом полностью разделял его точку зрения. Сынмин старался не обращать внимания. Сынмин старался верить в лучшее и в то, что Чанбин просто никогда не имел дел с бетами и ему просто непривычно. Сынмин сначала даже полагал, что тот просто ревнует к нему своих омег, потому что беты в силу своей природы могли занимать как пассивную, так и активную роли, так что Чанбин мог чувствовать конкуренцию. Но спустя несколько дней и только увеличивающихся упреков, Сынмин понял, ему здесь не место. Ему отчаянно нравились младшие омеги, ему импонировал Чан, он чувствовал легкую дрожь рядом с Феликсом, он не мог не замечать силу и стать Чанбина, а Минхо и вовсе его откровенно интриговал, но ничто так сильно не привлекало его, как все они вместе, взаимодействующие друг с другом. Сынмин почти успел позабыть это щемящее чувство, которое возникает при виде того как омеги ластятся друг к другу, как они безбожно флиртуют со своими альфами, и как их альфы заботятся и оберегают их как во внешнем мире, так и в самых обычных бытовых вещах. Сынмин знал, что недели слишком мало, чтобы действительно понять, но стая Чана не могла не привлекать. Какие бы у них не были проблемы, внешне, со стороны, они довольно успешно справлялись с ними и без Сынмина, потому друг с другом все они были очень нежны и трепетны. Единственным нарушителем спокойствия и темой для скандала был сам Сынмин. И Сынмин чувствовал горечь сожаления, потому, конечно, он уже успел допустить мысль, что эта стая может стать его домом, и эта мысль проросла в нем и уже успела зацвести. Но острые шипы имени Чанбина рвали внутренности и ломали Сынмина, причиняя почти физическую боль. Он бы хотел сказать Чанбину, что он совершенно не такой, каким его себе Чанбин представляет, что у него, конечно же, есть причины, по которым он покинул стаю, и пусть они и не связаны с насилием, но они не менее глубокие и травмирующие. Он хотел бы это все сказать, если бы Чанбин хотя бы на секунду остановился бы и послушал. Если бы он выразил готовность дать Сынмину слово. Но Чанбину не нужны были объяснения, он и так уже для себя все решил и теперь рычал на остальных. И Сынмин понимал, что большинство остальных не разделяло его мысли, да и в целом вряд ли бы кто-то из них пошел бы против слова вожака, но… Если для всех остальных мнения Чанбина было недостаточно, чтобы Сынмина прогнать, то для самого Сынмина мнения Чанбина было за глаза, чтобы исключить любую возможность остаться. Он и правда надеялся, что за неделю они хотя бы придут к нейтралитету, но, видимо, нет. - Его можно понять, - снова говорит Минхо, вздыхая. - Да неужели? – Сынмин уже ни в чем не уверен, он начинает чувствовать злость и желание нападать, потому что он все-таки не омега и не в его природе склоняться перед альфой, воспринимая чужое недовольство, как собственную провинность. - У него наверняка есть причины иметь претензии к человеку, который долгое время прожил в стае, а потом покинул ее. - Наверняка? Что это значит, Минхо? Минхо будто бы раздумывает говорить или нет, но вот он от стены переводит взгляд на Сынмина и тот понимает – Минхо даже если в целом не сильно рад наличию нового члена стаи, конкретно к Сынмину испытывает симпатию. За неделю это стало заметнее, и теперь во внутренней борьбе между защитой кандидатуры Сынмина и защитой личной информации Чанбина, Минхо склоняется к первому. - Он присоединился к нашей стае самым последним. Это тоже имеет определенное значение, потому что он старше Феликса, но времени в стае провел значительно меньше, и Феликс не считает нужным полагаться на его мнение в жизненно важных вопросах, потому что считает себя приоритетнее Чанбина. И тот факт, что мысленно Чанбин прекрасно осознает его логику, делает ситуацию еще хуже. Но это скорее объясняет, почему здесь нужен ты, как бета, который будет уравновешивать их препирательства друг с другом, - Сынмин хмурится, но не перебивает, хотя за секунду ему становится сильно яснее поведение Чанбина, - важнее то, что Чанбин тоже покинул свою стаю. А теперь Сынмин раскрывает рот и глупо таращится на Минхо. - Что за лицемер! - Не говори так, - морщится Минхо, видимо не желая выслушивать оскорбления в адрес своего альфы от беты, вероятность которого стать своим, на огромной скорости стремится к нулю, - он провел в своей стае всего пару месяцев и ушел. С ним были жестоки, вожак пригласил его в стаю, а потом ограничил контакты с другими членами. Сынмин понимает. - Сексуальные контакты, ты имеешь в виду? - Именно. Ему можно было с ними говорить, гулять, касаться, но в пределах светской разумности, его ограничивали в поцелуях, настоящих прикосновениях, не подпускали к омегам, и… короче, это было больше похоже на жестокое обращение, чем на членство в стае. - Но это правильно, - вдруг говорит Сынмин, на что Минхо аж вскрикивает. - Что ты такое несешь? – шипит раздраженно Минхо, и Сынмин неосознанно мягко ему кивает, щурится и медленно моргает, успокаивая, воздействуя. А потом продолжает: - Это правильно, Минхо. Именно так и берут новых членов в уже устоявшиеся, особенно большие стаи. Новый член, будь то альфа или омега, должны привязаться к своей новой семье. Не просто сразу сигануть в койку, а познакомиться, подружиться и привязаться. Это означает, что к моменту, когда сексуальный контакт станет разрешен и допустим, они будут желать этого отчаянно, они действительно будут хотеть отдаваться стае. Ну и плюс, ты не можешь в первый же день одновременно перетрахаться со всеми, потому что даже устоявшиеся стаи довольно редко практикуют групповой секс, и уж тем более секс между всей стаей разом, так что новый член стаи может выбрать наиболее предпочтительного сексуального партнера, отвергая, например младших альф и омег, или менее красивых членов стаи. Когда секс под запретом, тебе приходится разговаривать, чтобы хоть так быть ближе к остальным, и в таком случае, как правило, да, ты постепенно узнаешь всех, потому что ты пытаешься подобраться хоть к кому-то. - Похоже на отчаянные попытки выслужиться, - фыркает Минхо. - Это защищает стаю от тех, кто получив удовлетворение, может просто на следующий день уйти. Такие люди не нуждаются в стае, точнее, не нуждаются в этих конкретных людях из этой конкретной стаи в данный момент времени, а суть ограничений сексуальных контактов как раз и сводится к тому, чтобы спустя время новый член стаи нуждался в том, чтобы быть вместе с остальными, и мысль покинуть стаю была бы для него невыносима, потому что он отчаянно бы хотел лишь одного – быть к ним ближе. - Не уверен, что это может работать правильно, - с сомнением тянет Минхо. - У этого есть научное и психологическое обоснование. Я как бета интересуюсь психологией стай, поведенческой психологией альф и омег, потому что это, конечно же, часть моей функции, уравновешивать и успокаивать. Но не всегда можно выехать на бета-феромонах, особенно с учетом того, что они самые слабые из всех феромонов, выделяемых людьми. Мои бета-феромоны против альфы в гоне будут иметь абсолютно нулевой эффект, если он будет сильно зол или возбужден, он даже не заметит их, но поведенческая психология в такой момент может помочь намного эффективнее – как двигаться, что говорить, все это прекрасно работает, как и ограничение новых членов стаи. Это не я выдумал, и уж точно не предыдущий вожак Чанбина. Более того, очевидно, что он был в достаточной степени умен, прогрессивен и уделял большое внимание порядку в стае, а это в очень исключительных случаях бывает плохим признаком. - Еще бы, - вдруг раздраженно фыркнул Минхо, - Чанбин ушел из очень известной и уважаемой стаи, из той, про которую говорят – это небожители. Сынмин был удивлен. Чанбин, конечно, выглядел как влажная мечта любого омеги, но одного этого факта было явно недостаточно, чтобы попасть в высокопоставленную стаю привилегированных альф и омег. Особенно, если ты не с нуля начал свою собственную, а был приглашен в стаю уже сильно после ее формирования. Здесь нужно было обладать недюжинными талантами, наличие которых, по мнению Сынмина, полностью перекрывалось отвратительным поведением Чанбина. Чтобы отвлечься от болезненной темы, Сынмин спросил: - А ты? Ты был приглашен в стаю или был в самом начале ее зарождения? - Я был вторым омегой Чана, если тебя этот вопрос волнует. - И как быстро ты переспал с Чаном после того, как стал членом стаи официально? Я спрашиваю чисто ради научного интереса, если бы я собирался оставаться здесь, для меня бы это знание имело важное значение. Минхо проигнорировал его «если бы я собирался оставаться» и пожал плечами: - На третий день. Но не с Чаном, а с Чонином. Сынмин присвистнул. - Чан не из тех, кто выбирает членов стаи из похоти, так что не было такого, что мы сначала потрахались, а потом он меня к ним пригласил, нет. Он как полагается позвал меня официально, представил Чонину, предоставил время познакомиться и узнать друг друга. К тому моменту я не имел большого количества партнеров и никогда не был в стае, как ее член, но у меня было двое последовательных длительных отношений, так что для меня все это, стая, я имею в виду, было ново. Я не знал, хочу ли я этого, зато прекрасно знал, как сосуществовать в одном пространстве с человеком, чтобы двоим было комфортно, и чтобы при этом они были и одновременно вместе, и имели личное пространство. Думаю, это вкупе с тем, что я довольно старше Чонина, и заставило Чана заинтересоваться мной. Сынмин фыркнул, изгибая бровь и окидывая Минхо намеренно оценивающим взглядом, а тот лишь отмахнулся. - Я понял на что ты намекаешь, но нет. И Чан не устраивал мне сексуальную голодовку, наши отношения развивались медленно и постепенно и до сей поры сохранили именно такую динамику. Мы не набрасываемся друг на друга, хотя формально мы старшие альфа и омега этой стаи, и это было бы нормально. Но нет, мы оба спокойны друг с другом, но с Чонином было иначе. Я прямо спросил его, что он думает об еще одном омеге рядом с его альфой, на что он ответил, что Чан хочет собрать стаю, и речь идет не только обо мне, как еще об одном омеге, а о некотором количестве других альф и омег, которые вскоре будут с ними, поэтому он сказал, что полностью за и поддерживает идею Чана о стае. Этого было достаточно. Я не чувствовал, что ущемляю Чонина или создаю для него конкуренцию, поэтому мы нашли общий язык в первый же день, а с учетом его либидо, молодости и отсутствия рамок – прыгнуть в постель к другому омеге не составило ему труда, и я совру, если скажу, что не ожидал от него этого. Но, если бы Чан с Чонином показательно трахались друг с другом, а мне прямо сказали, что я должен смотреть, но руками не трогать, я бы сошел с ума. И, возможно, вот тогда действительно ушел бы. Сынмин пожимает плечами. Как говорится, каждому свое. Но даже то, что у Чанбина был тяжелый опыт в другой стае, не дает ему права так вести себя с ним. Дверь распахивается и на пороге появляется всклокоченный Чанбин. Тонкая футболка обтягивает вздувающиеся мышцы на руках и груди, он тяжело дышит и тяжело смотрит. - Минхо, я уже тысячу раз сказал тебе и не понимаю, почему ты до сих пор пытаешься с этим… - Достаточно, - перебивает Сынмин, поднимая руку, вкладывая в этот жест не только попытку усилить действие слов, но также пользуясь и бета-феромонами, чтобы на секунду всех сосредоточить и заставить выслушать его, - Чанбин-ши, спасибо за очередное напоминание всем, какой я никчемный, но Минхо-хен поделился тут вашей историей, так что позвольте, я наконец поделюсь своей. Чанбин хватает ртом воздух и таращится на Минхо, как на самого большого в его жизни предателя, но Сынмин не собирается его жалеть. - Вы покинули свою стаю при условиях, которые вы сами наверняка оцениваете как несправедливые и травмирующие, понимаю, - Сынмин специально обращается к нему формально, хотя для этого нет причин, Чан сразу обозначил, что они все должны общаться между собой на ты, - но вы настолько эгоцентрик, как и, конечно, положено альфам, что не считаете, что я тоже мог столкнуться с чем-то подобным. Сынмин равняется с Чанбином и смотрит ему в глаза. Его берет злость и горечь, что из-за этого красивого, сильного и однажды кем-то несправедливо обиженного альфы он потеряет такую бесценную возможность - попасть в возможно очень хорошую, правильную для него стаю. - Видите ли, беты по своей природе отличаются от альф и омег даже сильнее, чем последние отличаются друг от друга. У нас нет запаха, нет течек и гона и нет определенной партнерской роли. Зато у нас есть всем известная социальная роль – мы призваны успокаивать и сохранять баланс. Таких как мы тащат в стаи не потому, что мы кому-то нравимся, а только потому что мы имеем возможность, не раскидывая вокруг удушающие подавляющие феромоны, тем не менее всех успокаивать и приводить в чувство. От нас хотят, чтобы мы решали бесконечные конфликты замкнутой группы людей, но нас самих хотят редко. Но знаете, в чем парадокс? Знаете, в чем самая огромная всепоглощающая несправедливость? Сынмин наступает на Чанбина и тот удивленный и его напором, и самоуничижительными словами вдруг отступает с каждым новым шагом. - Будучи ничем не примечательными, никого не привлекающими, фактически будучи средним полом, мы тем не менее привязываемся к обоим настоящим полам. Нам нравятся и альфы, и омеги. Мы эмоционально привязываемся ко всем членам стаи без исключения. У бет могут быть сексуальные предпочтения, конечно же, это соответствует норме, если бета ведет себя в паре в роли только альфы или только омеги, но чаще всего такие, как я, предпочитают обе роли чередовать. Разрешая конфликты, рассеивая эмоциональные бури, утешая, мы становимся зависимы от всех, с кем делим общее пространство. И нередко в стае альфа может не спать с каждым стайным омегой, как и омега может не проводить ночи с каждым стайным альфой, и это абсолютно нормально, но вот беты не могут быть отрезаны ни от одного члена стаи, будь то альфа или омега, понимаете? Что ж думаю нет, вряд ли вы когда-нибудь о чем-то подобном задумывались. Сынмин горько усмехается, переводя дух и наступая еще сильнее, собираясь наконец поведать то, о чем предпочел бы умолчать, рассказать свой постыдный секрет, которым не хотел делиться с этой новой прекрасной стаей, чтобы не видеть на себе жалостливые взгляды. Что ж, Чанбин лишил его этой возможности. - Так вот, если вам так интересно знать, в чем же состоит моя мерзкая тайная причина, почему я покинул свою стаю, то она очень проста – меня не любили. Я умирал от привязанности к каждому члену своей стаи, я растворялся в них, я хотел быть ближе, но им это было абсолютно не нужно. Наличие беты в стае, как социальной функции, решало все внутренние конфликты на корню, а я, поверьте, был в этом очень хорош, так что, живя в мире и гармонии, каждый из них не видел никакого смысла обращать на меня внимание. Ведь у них все хорошо, они счастливы и довольны, а то, что рядом рассыпается на части от своих чувств и желаний бета, ну, - Сынмин горько усмехнулся, понимая как злость трансформируется в разочарование, а в груди появляется липкое чувство отчаяния и собственной в очередной раз доказанной никчемности, - я же просто бета, мне много не надо. Так думала моя стая. Они не прикасались ко мне, не целовали, не говорили, что любят. Добровольно. И я прожил несколько лет в этом персональном аду, мечтая, надеясь, что я смогу заслужить любовь, что на меня обратят внимание. Я объяснял себе, что сначала я пробыл с ними слишком мало времени, потом слишком мало старался, потом, что недостаточно интересен. Я верил в чудо, но шоры однажды спадают даже с самых упертых людей, Чанбин-ши. Нет никаких других причин, ни одной – меня просто там не любили, и это тот самый случай, та самая ситуация, с которой не сможет справиться ни один бета, ведь в отличие от альф и омег, большая часть связи которых строится на похоти и сексуализированном желании, связанном в том числе с размножением, связь беты со стаей строится на эмоциональных узах. Чанбин молчит, глядя на него, и, кажется, будто выражение его лица свидетельствует о том, что он, блять, реально думает о словах Сынмина. Сынмину плевать. Сегодня он уйдет из этой стаи. Так что ничто не мешает ему продолжить дальше, теряя формальность: - И знаешь, Чанбин, в чем соль сложившейся сейчас ситуации? Я, конечно же, нужен здесь для того, чтобы ваши омеги не чувствовали себя брошенными, потому что альф тут меньше, чем омег, конечно же, моя задача состояла бы в выравнивании персонально твоего эмоционального фона, потому ты не можешь смириться с лидирующей ролью младшего альфы. И наверняка есть еще с десяток мелких и не очень проблем и конфликтов, которые я должен сгладить, но это все меркнет перед одним простым фактом. Если я здесь останусь, я буду вас любить. Всех без исключения, я буду нуждаться в каждом альфе и омеге этой стаи, буду ходить хвостиком за всеми. Если бы я остался здесь, я бы любил тебя, Чанбин. Ты говоришь, что я мерзкий бета, готовый в любой момент покинуть свою стаю, а на самом деле я умирал бы от любви к тебе. Выслушивал тирады о том, какой я отвратительный и порченный, а потом все равно бы приползал на коленях, лишь бы получить хоть немного тепла. Я бы проглатывал слезы и обиды, а потом бы все равно выпрашивал хоть немного ласки и прикосновений. Такова природа бет на самом деле. Мы просто нуждаемся в том, чтобы нас любили. В голове промелькнул образ другого улыбающегося альфы, длинные черные волосы водопадом скрывали чертовски красивое невероятное лицо, его улыбка была видна лишь частично, и между губ блестели длинные клыки. Он изгибался, сильный и красивый, а Сынмин тянул к нему руки и не смел назвать своим альфой, хотя, конечно, он для него таким и был. Его альфа. Сынмин тряхнул головой, отгоняя наваждение, и посмотрел теперь уже на пребывающего в шоке и смотрящего на него отчаянно Чанбина. - У меня, честно говоря, нет абсолютно никакого желания разбивать свое сердце снова, нет никакого желания рыдать ночи напролет вместо того, чтобы спать в обнимку с любимыми людьми. Я устал годами спать один при живой-то полноценной стае, потому что, знаешь, спать одному, когда ты по-настоящему одинок, когда у тебя буквально нет никого, оно в разы, в миллион раз лучше. Я не хочу быть зависим от тебя, Чанбин, а я буду, со стопроцентной гарантией буду зависим. Я готов признать, что мне действительно нравится эта стая, что я принял бы за подарок небес возможность стать ее частью, но я прекрасно понимаю – то, как мы начали и то, как мы двигались на протяжении всего времени нашего знакомства, прекрасный пример тому, что будет дальше. И неважно, что мне даже сейчас нравится то, каким ты бываешь с другими, я не слепой, я вижу – тебе нравятся по крайней мере все омеги стаи и ваш конфликт с Феликсом не является краеугольным камнем, скорее, просто притирание двух альф, которые не установили личных границ. Даже сейчас я с трудом могу услышать голос разума, который говорит мне, что ничего не выйдет, потому что я смотрю на вас на всех вместе и отчаянно желаю быть среди вас. Но еще я вижу, что я буду несчастен, а ты несправедлив. А с учетом того, что ты мне ничем не будешь обязан и будешь иметь полное моральное право меня игнорировать и презирать, а я обречен быть к тебе привязанным, то… - Сынмин, подожди, хватит. Из-за Чанбина вышел Феликс, и Сынмин понятия не имел, сколько времени он там провел и сколько услышал. Сынмин с трудом выдохнул обжигающий нос и горло воздух и пошел на выход из комнаты, отталкивая плечом Чанбина и обходя Феликса. Ему выделили личную комнату, потому что их встречи предполагали, что он может остаться на ночь, что он с успехом и делал. Чан взял с него обещание провести несколько дней здесь в качестве постоянного гостя, практически уже члена стаи, но Сынмин сомневался, что у него есть хоть какие-то моральные силы дожидаться Чана. Да и какой в этом смысл? Чтобы лично сообщить, что ничего не выйдет? Это глупо. Зачем два, три, а может и все четыре дня жить вместе со стаей, частью который ты решил не становиться? Сынмин поднялся на второй этаж зашел к себе и быстро огляделся, прикидывая, с чего бы лучше начать собирать вещи. Он не закрыл комнату, так что следом за ним тенью скользнул Феликс. - Сынмин, давай поговорим. -Я… не надо, Феликс. Ты делаешь меня слабым, потому что давай на чистоту, ты мне нравишься, вы все мне нравитесь, но объективно, мне нельзя здесь оставаться, и если ты слышал, о чем я говорил и умудрился не пропустить то, как Чанбин себя со мной вел всю неделю, ты прекрасно поймешь, почему я хочу уйти. - Жить в стае непросто, и Чанбин, он… ему тоже было непросто, и на то есть причины, о которых вам бы лучше поговорить самим. Он не плохой человек, не жестокий человек, он даже не доминирующий альфа. Не в том плане, что он не может, он просто этого не делает, он спокойный, он даже в гон с катушек ни разу при мне не слетал, хотя у меня лично такое раз через раз бывает, а у Чана и подавно. - Это не должно его для меня оправдывать, при чем тут я и гон у альфы? Я никогда даже близко не был допущен к чему-то подобному. - Но он злится не только из-за тебя. Он злится из-за меня, из-за Чана, из-за Минхо, из-за своей прошлой стаи. - Слишком много поводов для зла, а все тумаки достались мне, - покачал головой Сынмин. Он не собирался выгонять Феликса, но воспринимать его слова, как доводы, он не планировал. - Ему трудно было признать, что нам необходим бета, хотя если честно – нашей стае нужен бета, Сынмин, у нас много конфликтов разной степени сложности, и то, что мы с этим справляемся вопрос удачи, а не того, что мы в этом действительно хороши. - Дело в тебе? – все-таки уточнил Сынмин. - И во мне тоже. Я, - Феликс вздохнул, будто перед прыжком в воду, - я был вожаком для Джисон-и и Хенджин-и, они мои омеги. Были моими омегами. А потом мы соединили наши стаи, решив, что вожаком останется Чан, а я войду в его стаю, как еще один альфа. Сынмин был крайне удивлен. - То есть, подожди, ты не просто младший альфа, обладающий большим весом в стае поперед Чанбина, потому что он присоединился к вам позже, так ты еще и формально вожак для части омег, на которых претендует теперь Чанбин? - Ну, из твоих уст совсем грустно прозвучало, но да, если упростить, – Чанбин чувствует себя ущемленным – он старший, но не имеющий веса, не имеющий собственных омег, пришедший позже всех, так еще и покинувший свою первую стаю. Он чувствует себя очень неуверенно и неуютно, и от этого часто срывается в конфликты. Со мной. Прибавь к этому еще и Минхо, который будучи старшим омегой, а еще и будучи просто вторым по старшинству во всей стае, имеет решающую позицию, Чан к нему прислушивается, и получается, что Чанбин стоит не на втором и даже не на третьем, а на четвертом месте после Чана, меня и Минхо. Он от этого тоже злится, но срывается все равно на мне, и это бесконечный круг. - Последние несколько дней он и Минхо выговаривал немало, - заметил Сынмин. - Да, это потому, что, когда мы все, включая всех омег, поддержали идею о бете, я сказал, что нам нужен не зеленый новичок, а кто-то, кто имел опыт в стае. Кто-то, кто уже разрешал конфликты среди большого количества людей, потому что иначе мы получим еще одного ребенка, ответственность за которого ляжет на наши плечи. Чанбин был резко против приглашать кого-то, кто покинул свою стаю, причем не спустя пару месяцев как он, а спустя довольно долгое время. Он пытался апеллировать к Минхо и тот сначала тоже не горел желанием связываться с кем-то, у кого уже были самые дорогие на свете люди, от которых он смог уйти, но я переубедил его. И Чанбин просто взорвался от злости. Мы с ним говорили, объясняли, что бета - это особый член стаи, и ему не надо, в отличии от омеги, быть просто красивым и вкусно пахнуть, бета будет играть важную роль, и к его сожалению, оттеснит его в иерархии от решения важных вопросов еще дальше, но именно с появлением беты, возможно, Чанбин сможет легче окружающую действительности принимать. И он даже внял доводам разума. Успокоился. А потом все по новой. Увидел тебя и просто взбеленился, и мне трудно назвать причину, но опять-таки, вам надо поговорить. - Зачем, Феликс? Ведь я собираюсь уйти. - Потому что ты нам нужен, и ты нам нравишься. Это не работает в одну сторону, Сынмин. Ты уж извини, я не знаю, с какими эмоциональными зубочистками ты жил, но я не представляю, как можно просто игнорировать члена своей стаи. Я понимаю нежелание спать со всем членами стаи без разбора, но игнорировать и не дарить любовь, прикосновения? Это за гранью моего понимая. - Это потому что ты слишком хороший и правильный, - усмехнулся Сынмин. - Думаешь? Хочешь расскажу, почему я здесь оказался? Сынмин умолк, глядя на него. Феликс выглядел по неземному красивым и мужественным одновременно. Длинные светлые волосы с заколотыми передними прядями оттеняли яркие веснушки на смуглой коже, полные очерченные губы и тонкие светлые ресницы делали его одновременно трогательно беззащитным и сильным, и твердым. Он был интересен Сынмину так же, как и остальные, и желание приблизиться, узнать пересилило все вопли разума, все красные мигающие лампы. Феликс знал, что делал, и знал, что нужно говорить. Феликс в принципе пришел не праздно болтать, а вести переговоры, и Сынмин это понял и мог бы постараться пресечь, но Феликс был слишком притягателен и слишком хорошо знал, что нужно делать. - Хочу, - сдался наконец Сынмин, опуская голову. Ему нужно бежать отсюда, ему нельзя проникаться чужими историями, нельзя вслушиваться в тихий низкий чарующий голос Феликса. - Джисон-и был моим первым омегой, и, если называть вещи своими именами, он был моей парой. Я в отличие от Чана о стае никогда не мечтал, не планировал ее создавать и никого не искал. А потом встретил Хенджина. Можно объяснять тысячью способов, а можно просто признать – я влюбился в него, несмотря на то, что у меня уже был Джисон, и не придумал ничего умнее, чем попросить и его, и Джисона стать моими омегами, то есть фактически сформировать стаю. И Хенджин согласился сразу же, потому что он ничего не терял, а Джисон… - Был против? – подсказал Сынмин. - Внешне нет. Он тоже согласился, даже вполне, на мой взгляд, искренне попытался Хенджина принять. И какое-то время все было неплохо, я бы даже сказал, все было хорошо, мы узнавали друг друга, учились жить втроем и делить все на троих, и пока проходило это время условной притирки, все было здорово. Нам часто было весело, наша новая жизнь была интересна нам, и сами мы были интересны друг другу. - И что же произошло? - Я влюблялся в Хенджина все сильнее. Я никогда не оставлял Джисона, не задвигал его на задний план и уж точно не игнорировал, но я начал замечать, что его поведение меняется. Что он злится, ревнует и мучается. И я прекрасно понимал, почему – я падал в Хенджина все больше и больше, я стал любить его так отчаянно, что даже не мог дать этому название. Это больше, чем любовь. И уж точно это не было похоже на наши чувства с Джисоном. Они были для меня разными, я чувствовал к ним привязанность по-разному, и несмотря на то, что я старался быть равноценным партнером для каждого из них, Джисон разницу очень остро ощущал. У них начались конфликты, и наша жизнь начала разрушаться, при том, что я ни за что в жизни не собирался оставлять Джисона, а он абсолютно не планировал сдаваться и уступать меня Хенджину. - То есть речи о том, чтобы кому-то уйти из стаи не было? – Сынмин был удивлен, потому что это больше походило на любовный треугольник, а не на стаю. - Наверное, в это сложно поверить, но мы все в действительности любили друг друга, даже между ними двумя вспыхнула та самая эмоциональная привязанность, о которой ты говорил Чанбину. Джисон не хотел прогонять Хенджина, он просто хотел, чтобы я так в него не погружался, а Хенджин однажды сказал, что хоть Джисон и надоедливый и беспардонный, но он член нашей стаи и что никуда он не уйдет, что он не позволит ему уйти. Доходило до абсурда, мы хотели быть вместе, но мы не могли. Тогда возникла идея либо найти еще членов стаи, расширить ее и тем самым уравновесить, либо присоединиться к другой стае. - Я вроде понимаю, но не совсем понимаю, - задумчиво протянул Сынмин. Феликс мягко ему улыбнулся. - Помимо неразберихи чувств, у нас была еще одна проблема – по сути та же, что у меня с Чанбином. Джисон младше Хенджина, но он первый омега моей стаи. У одного выше положение, у другого возраст – количество раз, когда они закатывали друг другу скандалы по этому поводу и решали, кто на самом деле должен решать, перевалило наверно за несколько десятков. В очередной ссоре Джисон поранил Хенджину руку, выпустив когти и это стало последней каплей. Я не справлялся с ними, как вожак стаи, я не мог дать им достаточно той любви, которую они хотели, как их альфа, но я не хотел их терять, а они не собирались уходить – решение присоединиться к стае Чана, в которой помимо него были только омеги, причем один значительно старше и Хенджина, и Джисона, казалось идеальным. Потому что хоть идеальными мы и не стали, но и конфликтов с нашей стороны стало меньше. Наши с Чаном омеги подружились, мы сами испытываем привязанность к ним всем вместе взятым, так что это действительно дало свои плоды. - Но тебе пришлось уступить лидерство. - Ну я, очевидно, был в этом плох, - рассмеялся Феликс, - по крайней мере, в самом начале. Но к моменту, когда пришел Чанбин, я уже достаточно знал и понимал, чтобы предъявить свои права на старшинство в иерархии. - Если вам с Чанбином так сложно, как ты доверяешь ему своих омег? - Они теперь не мои, они стайные, Сынмин. И, ну скажу прямо, Джисону понравился Чанбин так сильно, что он прыгнул к нему в постель в первую же ночь. Сынмин закашлялся. Куда уж там все эти психологические приемы про первые несколько месяцев воздержания. Чанбин получил сладкое в первый же день. - У нас полно проблем, Сынмин, не глобальных, но тех, с которыми надо что-то делать, пока они не стали глобальными. Я знаю, что бетам не нравится находиться там, где и без них хорошо, вы чувствуете потребность быть нужными, поэтому наши разброды и шатания для тебя скорее привлекающий фактор, чем наоборот. Чонин привязан в основном только к Чану, Джисон с Хенджином устраивают концерты, мы с Чанбином устраиваем концерты, Минхо стремится всех отдоминировать и иногда под это попадает даже Чан. Сам Чан не считает нужным применять силу и подавлять нас, хотя иногда следовало бы, и еще кучу всего. А ты всем нравишься. - Кроме Чанбина. - Поговори с ним, - с нажимом произнес Феликс, явно удерживая себя от того, чтобы не начать подавлять вместо Чана, - он удивит тебя. Сынмин отрицательно качнул головой и демонстративно повернулся, вновь оглядывая комнату. Феликс клацнул клыками и вышел, а Сынмин с трудом выдохнул. Они были такими… Он хотел остаться просто до невыносимости. Хотел прикоснуться к веснушкам Феликса, запустить руки в густые волосы Джисона, провести пальцами по рукам Чанбина. Сынмин тряхнул головой так сильно, что стало больно. Он уже проходил это. Он уже был бетой в стае замечательных альф и омег, и это никак не сделало его жизнь счастливой. Они были замечательными друг для друга, но для него места там не было. Точнее, его место было сбоку, в темном углу, на расстоянии вытянутой руки, чтобы не отвлекал настоящих членов стаи друг от друга. Он был всего лишь функцией, и нет никакой гарантии, что все вновь не повторится. А с учетом того, с чего они начали, возможно, не стоило и пытаться лезть в это болото.

***