Непростая история Аманды Блэк

— Небось, жалеешь теперь, что отказалась от прорицаний, а, Гермиона? — с ухмылочкой спросила Парвати. Было время завтрака — после увольнения профессора Трелони прошло уже два дня, — и Парвати завивала себе ресницы волшебной палочкой, любуясь своим отражением на выпуклой стороне ложки. Нынче утром им предстоял первый урок с Флоренцем. — Да не особенно, — равнодушно сказала Гермиона. В руках у нее был свежий номер «Ежедневного пророка». — Никогда не любила лошадей. Она перевернула страницу и принялась бегло проглядывать рубрики. — Это не лошадь, а кентавр! — возмущенно воскликнула Лаванда. — И какой кентавр... — вздохнула Парвати. — Все равно, ноги у него четыре, — холодно сказала Гермиона. — Мне казалось, что уход Трелони вас огорчил! – спрашивала Аманда — Конечно, огорчил! — заверила ее Лаванда. — Мы ее навестили, принесли ей нарциссов, не тех гуделок, которые выращивает Стебль, а нормальных. — И как она? — спросил Гарри. — Горюет, бедняжка, — сочувственно сказала Лаванда. - Плачет и говорит, что скорее навсегда уедет из замка, чем останется здесь вместе с Амбридж, и я ее не виню — ведь Амбридж обошлась с ней просто ужасно, правда? — Сдается мне, это еще только цветочки, — мрачно заметила Гермиона. — Трудно поверить, — сказал Рон, наваливший себе полную тарелку яичницы с беконом. — По-моему, у Амбридж вряд ли получится вести себя хуже, чем теперь. — Попомните мои слова, она захочет отомстить Дамблдору за то, что он назначил нового преподавателя, не посоветовавшись с ней, — сказала Гермиона, складывая газету. — Да еще получеловека. Видели, какое у нее было лицо, когда вошел Флоренц? После завтрака Гермиона отправилась на свою нумерологию, а Аманда и Гарри с Роном вышли в вестибюль следом за Парвати и Лавандой. — Разве нам не в Северную башню? — удивился Рон, когда Парвати обогнула мраморную лестницу. Парвати презрительно оглянулась на него через плечо. — Как, по-твоему, Флоренц поднялся бы на эту лестницу? Нам теперь в одиннадцатый кабинет — вчера на доске было объявление. Кабинет номер одиннадцать находился на первом этаже — туда вел коридор, начинающийся в вестибюле напротив дверей в Большой зал. Амандазнала, что это одна из комнат, где занятия проводятся нерегулярно, и потому она выглядит слегка запущенной, как чулан или кладовая. Однако, войдя туда вслед за Роном, она с изумлением обнаружила, что очутился на настоящей лесной лужайке. — Ну и ну! Под ее ногами пружинил мох, вокруг росли деревья; их густая листва затеняла окна и потолок, и сквозь нее лишь кое-где пробивались косые лучи света, так что в комнате царил мягкий зеленоватый полумрак. Опередившие их ученики расселись на земляном полу, опершись спиной о валуны и стволы деревьев, сложив руки на груди или крепко обхватив ими колени; видно было, что всем им немножко не по себе. Посреди лужайки, на самом открытом месте, стоял Флоренц. Когда дверь закрылась и последний ученик уселся на пенек, Флоренц повел рукой, приглашая всех еще раз оглядеть комнату. — Профессор Дамблдор, — сказал Флоренц, когда все утихли, — любезно оборудовал этот класс в духе моей привычной среды обитания. Я предпочел бы учить вас в Запретном лесу, который до понедельника был моим домом... однако теперь это уже невозможно. — Простите... э... сэр... — робко спросила Парвати, подняв руку, — а почему? Мы ходили туда с Хагридом, мы не боимся! — Дело не в вашей смелости, а в моем положении, — сказал Флоренц. — Мне нельзя вернуться в лес. Мое стадо изгнало меня. — Стадо? — смущенно повторила Лаванда. — То есть... а-а! — Ее лицо просветлело. — Так значит, вас много? — недоверчиво спросила она. — Вас тоже вырастил Хагрид, как фестралов? — жадно спросил Дин. Флоренц очень медленно повернул к нему голову, и Дин сразу понял, что сморозил страшную глупость. — Я не... не хотел... извините, — выдавил из себя он и умолк. — Кентавры — не слуги и не игрушки людей, — спокойно сказал Флоренц. Наступила пауза, затем Парвати снова подняла руку. — Простите, сэр... а за что другие кентавры вас прогнали? - А тебе не кажется, что это личное дело Профессора? Может он не хочет об этом говорить – сказала Аманда. — Не чего страшного, Изгнали меня за то, что я согласился стать вашим учителем по просьбе Дамблдора, — ответил Флоренц. — Они считают это предательством. А теперь давайте начнем, — сказал Флоренц. Он взмахнул длинным белым хвостом, поднял руку к листвяному пологу над головой, затем медленно опустил ее. Свет в комнате еще больше померк, так что они очутились как бы в вечернем лесу, и на потолке зажглись звезды. По классу прокатился вздох изумления, а Рон отчетливо прошептал: «Неслабо!» — Лягте на спину, — спокойным голосом сказал Флоренц, — и посмотрите на небо. Те, кто умеет видеть, могут прочесть там судьбы наших народов. Аманда растянулась на мху, и уставился в потолок. — Я знаю, что вы проходили названия планет и их спутников по астрономии, — снова раздался невозмутимый голос Флоренца, — и что вы составляли карты передвижения звезд по небу. Кентавры много веков пытались разгадать тайны этих перемещений. Наш опыт учит, что иногда по небесным картинам можно прозревать будущее... — Профессор Трелони занималась с нами астрологией! — возбужденно сказала лежащая на спине Парвати, вытянув руку вверх. — Марс вызывает катастрофы, ожоги и всякое такое, а когда он стоит под углом к Сатурну, как сейчас, — она начертила над собой прямой угол, — это значит, что мы должны быть особенно осторожны в обращении с горячими предметами... — Все это чепуха, выдуманная людьми, — спокойно промолвил Флоренц. Рука Парвати бессильно шлепнулась на пол. — Мелкие травмы, крошечные человеческие беды, — сказал Флоренц, с мягким постукиванием перебирая копытами. — Для огромной вселенной это не больше чем муравьиная суета, и движение планет никак на них не влияет. — Профессор Трелони... — снова начала Парвати уязвленно и негодующе. — Всего лишь человек, — просто сказал Флоренц. — И потому не может избавиться от шор и оков, мешающих вашему роду. Аманда чуть-чуть повернула голову, чтобы посмотреть на Парвати. Она и несколько учеников, лежащих по соседству с ней, выглядели глубоко оскорбленными. Это был самый необычный из всех уроков, на которых довелось побывать Аманде. Они и впрямь жгли на классном полу шалфей и листья мальвы, и Флоренц велел им вглядеться в едкий дым и попытаться различить там определенные формы и образы, но при этом, похоже, совершенно не огорчился, когда никто из них не увидел ни одного из описанных им знаков, — он сказал, что людям редко удается овладеть этим искусством, что кентавры осваивают его годами, а напоследок заявил, что слишком уж доверять таким вещам тоже глупо, поскольку в них порой ошибаются и сами кентавры. Казалось, главное для него — не научить их тому, что знал он сам, а втолковать им, что никакое знание, даже нечеловеческое, не может быть абсолютным. — Не скажешь, что он хоть в чем-то уверен по-настоящему, — тихонько сказал Рон, когда они тушили свой костерок из листьев мальвы. — Вот Ами и то, больше уверена в том, что видит. В коридоре, прямо над классной дверью, прозвенел звонок, и все подскочили. Ученики потянулись наружу — вид у них был такой, словно они еще не успели толком очнуться. Аманда и Гарри с Роном уже собрались выйти вслед за ними, как вдруг Флоренц сказал: — Пожалуйста, Гарри Поттер, на два слова. Гарри обернулся, и кентавр шагнул к нему. Рон с Амандой замешкались. — Вам тоже можно остаться, — сказал им Флоренц — Только закройте дверь. Рон поспешил выполнить просьбу. — Вы ведь друг Хагрида, Гарри Поттер? — сказал кентавр. — Да, — ответил Гарри. — Тогда предупредите его от меня. Его план не работает. Лучше ему оставить свои попытки. — Оставить попытки? — тупо повторил Гарри. — Да, потому что его план не работает, — кивнув, подтвердил Флоренц. — Я бы и сам предупредил Хагрида, но я изгнанник — теперь мне было бы неразумно приближаться к Лесу... У Хагрида и так немало хлопот — не хватает ему еще битвы кентавров. — Но... что Хагрид пытается сделать? — тревожно спросил Гарри. Флоренц бесстрастно посмотрел на него. — Недавно Хагрид оказал мне большую услугу, — ответил он, — Да и прежде я искренне уважал его за любовь ко всем живым существам. Я не выдам его тайны. Но Хагрида нужно привести в чувство. Его план не работает. Скажите ему это, Гарри Поттер. Желаю вам удачи.

***

Скучный март сменился ветреным апрелем, жизньАманды опять превратилась в нескончаемую череду забот и проблем. Стабильно раз в неделю ей снился тот самый неизвестный ей сон, который вызывает очень сильные, отрицательные эмоции. В одну из таких ночей она проснулась с палочкой в руке, направляя ее на кровать Гермионы. Испугавшись этого, Аманда стала на ночь прятать палочку в чемодан. И конечно ее странное поведение не осталось не замеченным. - С тобой точно все в порядке? – спрашивал Фред в одну из их ночных прогулок. - Ты о чем? Со мной все хорошо – уверенно сказала Аманда. - Ты последнее время постоянно витаешь в своих мыслях. Тебя что то беспокоит? – Аманда посмотрела на Фреда. Она знала, что он это спросит, потому что пару дней назад ей снился такой сон. И Аманда уже заранее знала что отвечать. - Ты же знаешь, я должна запоминать каждый свой сон, и в свободное время я их вновь проматываю в голове, что бы ни забыть. – Аманда улыбнулась. - Понятно, и что же тебе снится, давай поведай мне будущее, может, ты знаешь, что меня ждет в ближайшем будущем?  - Знаю – Аманда хитро улыбнулась. Фред был весь в ожидании, и тогда Аманда потянулась к нему и поцеловала. - Вот это – Сказала Аманда, когда отстранилась. - Такое будущее мне нравится – с улыбкой сказал Фред.   Гарри и Рон тоже стали замечать странное поведение Аманды. - Ами, ты с нами? Ау, Ами. – кричал ей Рон, когда она вновь погрузилась в свои мысли, она думала, что же было в том сне, раз она не может увидеть то старалась понять по чувствам. Когда Рон стал ее звать и махать руками перед ее лицом, то она пришла в себя. - А? Что?  - Мы тебя спрашивали насчет твоих снов – сказал Гарри. - Снов?  - Да, Ами, ты чего уснула? Мы спрашивали, не видела ли ты сон, где предположим, Амбридж сжигают на костре, или например она утонула? - Нет, не видела – глубокого вздохнув, сказала Аманда – Если увижу, то обещаю сказать тебе первому – сказала она Рону.   А вот Гермиона в одну из ночей стала свидетелем одного такого сна. Каждый раз, когда ей снился этот закутанный мраком сон, Аманда просыпалась в холодном поту. Так и было в одну из ночей. Аманда резко проснулась и быстро села на своей кровати, тяжело дыша, ее сердце билось, так как будто оно сейчас выпрыгнет. А на душе была не описываемая тоска. Посмотрев по сторонам, Аманда заметила на соседней кровати сидячий силуэт, приглядевшись, во тьме она заметила испуганное лицо Гермионы. Которая когда поймала взгляд Аманды, встала с кровати и стала подходить к ее кровати. - Аманда с тобой все в порядке? – настороженно спросила Гермиона. - Да – стараясь отдышаться, говорила Аманда. - Ты уверена, ты разговаривала во сне. - Разговаривала? – удивилась Аманда. - Да, я не стала тебя будить, вдруг ты видишь какой-нибудь важный сон, ну то есть будущее. - И что же я говорила? - Ну, я толком не разобрала, но ты пыталась, кого то остановить, и то что этот кто-то в чем то виноват. - Ясно – Аманда уже почти отошла от кошмара. - Так что ты видела? Кого ты пыталась остановить? Это был плохой сон, да? - Не знаю, я не запомнила, - сказала Аманда и легла на другой бок, что бы отвернуться то Гермионы. - Ладно, если не хочешь говорить, то не говори. Но только пообещай, если ты сейчас увидела что то важное, то ты расскажешь это Дамблдору или хотя бы Снейпу. - Хорошо – сказала Аманда. А тем временем, как ни уставали напоминать им преподаватели и Гермиона, СОВ неуклонно приближались. Аманда просто разрывалась, помимо того что ей нужно было посещать уроки, и выполнять домашнее задания, ей так же приходилось посещать дополнительные уроки у Снейпа, и сборы ОД. Они, наконец, приступили к работе над Патронусами, о чем все мечтали уже давно, хотя Гарри старался почаще напоминать ребятам, что создать Патронуса посреди ярко освещенной классной комнаты гораздо проще, чем вызвать его при встрече, например, с тем же дементором. — Да брось ты занудствовать! — весело воскликнула Чжоу, любуясь тем, как ее Патронус, серебристый лебедь, парит под потолком Выручай-комнаты — дело было накануне Пасхи. — Они такие милашки! — Важно не то, что они милашки, а то, что они способны защитить тебя, — сказала Аманда, рядом с которой бегал серебристый пес. — Нам бы сюда боггарта или кого-нибудь вроде него: я сам впервые вызвал Патронуса, когда боггарт притворился дементором, и благодаря этому научился... — Но это было бы страшно! — сказала Лаванда, палочка которой испускала клубы серебряного дыма. — И у меня... до сих пор... не получается! — сердито добавила она. У Невилла тоже не все ладилось. Он скривился от напряжения, но из кончика его палочки вылетали только слабые струйки серебристого пара. — Ты должен думать о чем-нибудь очень хорошем, - пришла к нему на помощь Аманда. — Я стараюсь, — несчастным голосом ответил Невилл; он и впрямь так старался, что его лицо блестело от пота. - Расслабься, ты слишком напряжён, ты должен расслабиться и вспомнить самый счастливый момент в твоей жизни Патронус Гермионы, отливающая серебром выдра, весело скакал вокруг нее. — Они и правда симпатичные, — сказала она, с удовольствием наблюдая за выдрой. Аманда подошла к Близнецам, у них тоже все хорошо получалось, вокруг них летали серебристые сороки. - Как иронично – со смешком сказала Аманда. - Ты о чем? – спросил Фред. - Есть такая пословица, «Две сороки — к радости, одна — к печали», и у вас как раз две сороки. Ну? Улавливаете связь? - Ого, здорово – сказал Джордж и посмотрел на свой Патронус. Дверь Выручай-комнаты открылась и снова закрылась. Аманда оглянулась посмотреть на вошедшего, но никого не увидел. Лишь через несколько секунд они с Близнецами заметили, что те, кто был ближе к двери, притихли. Аманда с близнецами подошли поближе, и увидели домовика Добби, который стоит около Гарри. — Привет, Добби! — сказал он. — Что ты здесь... что стряслось? Глаза эльфа еще больше выкатились от испуга, и он весь дрожал. Ребята, обступившие Гарри, молчали; вся комната следила за Добби. Несколько Патронусов, вызванных самыми удачливыми из них, растаяли серебристой дымкой, и в комнате стало гораздо темнее, чем раньше. — Гарри Поттер, сэр... — пропищал эльф, дрожа с головы до пят. — Гарри Поттер, сэр... Добби пришел предупредить вас... но всем домовым эльфам велели молчать... Он ринулся в стену головой вперед. — Что случилось, Добби? — спросил Гарри, хватая эльфа за крошечную ручку и удерживая его подальше от всего, с помощью чего он мог бы нанести себе увечье. — Гарри Поттер... она... она... Свободным кулачком Добби изо всех сил треснул себя по носу. Гарри схватил и его тоже. — Кто «она», Добби? Но Аманда сразу все поняла: ведь только одна женщина могла повергнуть эльфа в такую панику. Добби взглянул на Гарри чуть окосевшими глазами и беззвучно что-то пробормотал. — Амбридж? — спросила его Аманда. Добби посмотрел на Аманду и кивнул. И попытался размозжить себе голову о колени Гарри. Тот отодвинул его на расстояние вытянутой руки. — И что она? Добби... неужели она узнала про это... про нас... про ОД? – говорил Гарри Аманда прочла ответ на искаженном от страха личике эльфа. Поскольку Гарри держал его за руки, он попытался лягнуть сам себя и упал на колени. — Она идет сюда? — тихо спросил Гарри. — Да, Гарри Поттер! — взвыл Добби. — Она сейчас будет здесь! Гарри распрямился и оглядел неподвижных, пораженных ужасом ребят, не сводивших взгляда с бьющегося у него в руках эльфа. — ЧЕГО ВЫ ЖДЕТЕ? — заорал он. — БЕГИТЕ! Они тут же бросились к выходу; у двери образовалась пробка, но потом кто-то первым выскочил наружу. Гарри слышал их топот в коридоре и понадеялся, что у них хватит смекалки не бежать прямиком в свои спальни. Было всего только без десяти девять. Если им удастся отсидеться в библиотеке или совятнике поблизости... — Бежим, Гарри! — взвизгнула Аманда из кучи народа у двери. Пока Аманда ждала Гарри, толпа ее потихоньку уносила к выходу. И когда она уже потеряла его из виду, кто то схватил ее за руку, оглянувшись, она увидела Фреда, и Джорджа. - Пойдем быстрее, не отпускай мою руку, иначе потеряемся – сказал ей Фред. Они вышли из Выручай-комнаты, и направились по коридору. - В гостиную нельзя, нужно где-то отсидеться – говорила Аманда. - Да, Кудряшка права, - сказал Фред. - Тут поблизости есть библиотека, побежали туда – Они втроем побежали в сторону библиотеки, но они не успели туда добежать, Аманда упала. Кто-то словно схватил ее за ноги, и она с разбегу эффектно грохнулась на пол, проехав на животе футов шесть, прежде чем остановиться совсем. Сзади захихикали. Посмотрев в перед, близнецов тоже поймали. На них наложили заклятие, Инкарцеро, которое обвило их веревками. Она перекатилась на спину и увидела Паркинсон, которая стояла с дружками Драко, Крэббом и Гойлом. Они направились в сторону близнецов.  - Амбридж, ждет тебя в кабинете директора – улыбалась она своей противной улыбкой. Когда ее привели в кабинет Дамблдора, там было полно народу. Дамблдор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор МакГонагалл застыла рядом с ним — на лице ее было очень напряженное выражение. Корнелиус Фадж, министр магии, покачивался с пятки на носок перед камином, явно весьма довольный сложившейся ситуацией.Кингсли Бруствер и приземистый колдун с жесткими, очень короткими волосами, стояли по обе стороны двери, точно стражи. У стены, с пером и тяжелым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли. Напротив стола директора стояла Амбридж с Гарри. Когда она увидела, что туда привели еще и Аманду, то она еще больше расплылась в улыбке. - Очень славно, мисс Паркинсон, теперь вы свободны – Амбридж взяла Аманду под локоть и подвела к Гарри. - Так на чем мы остановились? – спросила Амбридж у Фаджа. - Я спрашивал у Поттера, известно ли ему, почему от тут оказался, теперь я задаю такой же вопрос и вам мисс Блэк. - Нет – четко ответила Аманда. — Прошу прощения? — удивился Фадж — Нет, — твердо повторила Аманда. — Значит, вам это неизвестно? — Нет, неизвестно. Фадж недоверчиво перевел взор с ребят на профессора Амбридж — Стало быть, — голос Фаджа был до предела насыщен сарказмом, он обращался уже и к Гарри и к Аманде — Вы не имеете ни малейшего понятия о том, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? Вы и не знаете, что нарушили школьные правила? —Нет – хором ответили ребята.  — Может, вы и декретов Министерства не нарушали? — сердито поправился Фадж. — Мы были в разных местах, мы не как не могли вместе не чего нарушать – сказала Аманда. — Так для вас новость, — Фадж даже слегка охрип от гнева, — что в пределах школы раскрыта нелегальная ученическая организация? — Да, новость, — сказал Гарри. - Да, -коротко ответила Аманда. — Я полагаю, министр, — шелковым голоском сказала из-за его спины Амбридж, — Дело пойдет быстрее, если я приглашу сюда нашего информатора. — Да-да, пожалуйста, — кивнул Фадж. Когда Амбридж покинула комнату, он угрожающе посмотрел на Дамблдора. — Нет ничего лучше хорошего свидетеля, верно, Дамблдор? — Совершенно верно, Корнелиус, — с серьезным видом кивнул тот. Несколько минут никто не смотрел друг на друга, все ждали. Затем за спиной снова открылась дверь. Мимо него прошла Амбридж; она вела за плечо кудрявую подружку Чжоу, Мариэтту, прячущую лицо в ладонях. — Не пугайся, дорогая, тебе нечего бояться, — ласково сказала профессор Амбридж, похлопывая ее по спине, — Ну-ну все хорошо. Ты правильно поступила. Министр очень тобою доволен. Он сообщит твоей матушке, какая ты славная девочка. Знаете ли, министр, — добавила она, обращаясь к Фаджу, — мать Мариэтты, та самая мадам Эджком из Отдела магического транспорта, специалист по летучему пороху. Она помогает нам контролировать камины в Хогвартсе. — Великолепно, просто великолепно! — с восхищением сказал Фадж. — Дочурка вся в мать, а? Ну, поди сюда, милочка, взгляни на меня, не смущайся, давай послушаем, что ты можешь... Ах, разорви меня горгулья! Мариэтта подняла голову, и потрясенный Фадж отскочил назад, чуть не свалившись в камин. Подол его мантии начал дымиться, он ругнулся и поспешил затоптать его. С горестным стоном Мариэтта натянула воротник своей мантии до самых глаз, но все уже успели увидеть, что ее лицо обезображено россыпью пурпурных прыщей, образовавших на щеках и носу надпись «ЯБЕДА». — Не обращай внимания на эти пятнышки, дорогая, — нетерпеливо сказала Амбридж, — отпусти мантию и расскажи министру... Но Мариэтта испустила еще один приглушенный стон и отчаянно замотала головой. Гарри и Аманда незаметно переглянулись, с самодовольными ухмылками. — Ну, хорошо, глупышка, я сама расскажу. — Амбридж наградила ее очередной тошнотворной улыбкой и продолжала: — Так вот, министр, мисс Эджком пришла ко мне в кабинет сегодня вечером, после ужина, и сказала, что хочет мне кое-что сообщить. Она сказала, что если я загляну в тайную комнату на восьмом этаже, которую иногда называют Выручай-комнатой, то обнаружу там нечто, могущее меня заинтересовать. Я задала ей несколько вопросов, и она призналась, что имеет в виду некое сборище. К несчастью, в этот момент на нее навели порчу, — Амбридж сделала нетерпеливый жест в сторону прячущей лицо Мариэтты, — после чего, заметив свое отражение в зеркале, девушка крайне расстроилась и не сумела сообщить мне дополнительные подробности. — Ах вот оно что, — сказал Фадж, буравя Мариэтту взглядом, — Это было очень смело с твоей стороны, милочка, прийти к профессору Амбридж. Ты поступила абсолютно правильно. А теперь будь добра, расскажи мне, что происходило на этом вашем собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал? Но у Мариэтты отнялся язык; она лишь снова помотала головой, таращась на них испуганными, широко раскрытыми глазами. — Неужели нельзя расколдовать ее, чтобы она могла говорить спокойно? — с нетерпением сказал министр, обращаясь к Амбридж. — Пока мне это не удалось, — неохотно призналась та, после чего Аманда ели сдерживалась что бы не улыбнуться. — Но даже если она не заговорит, это неважно: я могу продолжить за нее. Помните, министр, в октябре я посылала вам отчет, где сообщалось, что Поттер и Блэк встречались с группой своих соучеников в «Кабаньей голове», в Хогсмиде? Так вот Поттер и Блэк назначили встречу с соучениками, — продолжала Амбридж, — чтобы убедить их вступить в нелегальное общество ради изучения чар и заклинаний, которые Министерство сочло неподходящими для детей школьного возраста... — Полагаю, что здесь вы ошибаетесь, Долорес, — спокойно промолвил Дамблдор, глядя на нее поверх очков-половинок, низко сидящих на его длинном кривом носу. Аманда удивленно посмотрела на него. Она не понимала, каким образом Дамблдор надеется вызволить их из беды. — Ого! — воскликнул Фадж, снова покачиваясь на носках. — Ну-ка, ну-ка, давайте послушаем очередную байку, высосанную из пальца, чтобы спасти Поттера от неприятностей! И рассказать о том, что мисс Блэк порядочная ученица. Прошу вас, Дамблдор, продолжайте — наверное в тот день в «Кабаньей голове» были вовсе не они, а ихблизнецы?  Перси Уизли угодливо хохотнул: — Очень смешно, министр, очень! Аманда еле сдержала себя — так ей хотелось заколдовать Перси, что бы он больше и слова сказать не мог. Но тут она, к своему изумлению, заметила, что на губах Дамблдора тоже играет легкая улыбка. — Нет-нет, Корнелиус, я вовсе не отрицаю, что Гарри и Аманда в тот день были в «Кабаньей голове» и набирали учеников в группу для изучения защиты от Темных искусств. Уверен, что и они не станут этого отрицать. Мне только хотелось бы обратить ваше внимание на то, что Долорес не права, полагая, будто эта группа была нелегальной. Если помните, декрет Министерства, запрещающий ученикам объединяться в общества, вступил в силу лишь через два дня после встречи, организованной в Хогсмиде, а потому они отнюдь не нарушили тогда никаких правил. У Перси был такой вид, словно его стукнули по макушке чем-то очень тяжелым. Фадж застыл, приподнявшись на носках и забыв опуститься; челюсть у него отвисла. Первой опомнилась Амбридж — Все это весьма изобретательно, директор, — сладко улыбаясь, сказала она, — Но теперь со времени вступления в силу Декрета об образовании номер двадцать три прошло уже почти полгода. Если первая встреча и не была противозаконной, то уж все последующие определенно являлись таковыми. — Что ж, — сказал Дамблдор, с вежливым любопытством разглядывая ее поверх переплетенных пальцев, — пожалуй, они являлись бы таковыми, если бы имели место, но можете ли вы доказать, что ученики действительно продолжали встречаться? — Доказать? — повторила Амбридж, и рот ее, по обыкновению, растянулся в отвратительной жабьей усмешке. — Где вы были, Дамблдор? Зачем, по-вашему мы пригласили сюда мисс Эджком? — Разве она говорила, что встречи происходили в течение полугода? — спросил Дамблдор, поднимая брови. - У меня сложилось впечатление, что она сообщила вам только о сегодняшней встрече. — Мисс Эджком, — тут же сказала Амбридж, — Пожалуйста, дорогая, скажите нам, как долго продолжаются эти встречи. Можете просто кивнуть или покачать головой — я уверена, что ваши прыщики не станут от этого хуже. Итак, они происходили регулярно в течение последних шести месяцев? Просто кивните или покачайте головой, дорогая, — улещивала Мариэтту Амбридж. — Ну же, не бойтесь, все худшее уже позади. Все, кто был в кабинете, устремили взгляд на открытую часть лица Мариэтты. Над мантией виднелись только ее глаза и кудрявая челка. Может быть, в этом была виновата игра пламени в камине, но ее глаза показались Аманде какими-то пустыми. И тут, к полному его изумлению, Мариэтта покачала головой. Амбридж быстро взглянула на Фаджа, потом снова на Мариэтту. — Наверное, вы не поняли вопроса, голубушка. Я спрашиваю, посещали ли вы подобные встречи на протяжении последних шести месяцев. Вы их посещали, не так ли? Мариэтта опять покачала головой. — Что это означает, дорогая? — кисло спросила Амбридж. — Мне кажется, тут не может быть сомнений, — резко произнесла профессор МакГонагалл. — Девушка хочет сказать, что в последние полгода не было никаких тайных встреч. Я права, мисс Эджком? Мариэтта кивнула. — Но ведь сегодня встреча была! — свирепо воскликнула Амбридж. — Она состоялась в Выручай-комнате, и вы сами сообщили мне об этом, мисс Эджком! И организовал ее Поттер, именно он, который... Зачем вы опять болтаете головой, глупая девица? — Как правило, — холодно промолвила МакГонагалл, — люди болтают головой, когда хотят сказать «нет». Поэтому, если только мисс Эджком не пользуется каким-то доселе неведомым человечеству языком... Разъяренная Амбридж схватила Мариэтту, повернула ее к себе лицом и принялась трясти изо всех сил. Аманда смотрела на это с огромным удивлением. Не прошло и секунды, как Дамблдор вскочил на ноги, подняв палочку. Кингсли дернулся вперед, и Амбридж отскочила от Мариэтты, тряся в воздухе руками, словно обожгла их. — Я не могу позволить вам заниматься рукоприкладством в моей школе, Долорес, — сказал Дамблдор. Впервые за весь вечер он выглядел рассерженным. — Вам надо успокоиться, мадам Амбридж, — сказал Кингсли спокойным, звучным голосом. — Разве вам нужны неприятности? — Да, — едва слышно сказала Амбридж, глядя на могучую фигуру Кингсли снизу вверх. — То есть нет... вы правы, Бруствер... я... я забылась. Мариэтта застыла на месте как вкопанная. Казалось, она не заметила ни яростной атаки профессора, ни своего освобождения; она по-прежнему закрывала мантией пол-лица, и взгляд ее, устремленный прямо вперед, оставался пустым. В голове у Аманды забрезжила внезапная догадка. — Долорес, — сказал Фадж с видом человека, решившего покончить с чем-то раз и навсегда, — сегодняшняя встреча — та, которая, по нашим сведениям, все-таки состоялась... — Да, — сказала Амбридж, снова взяв себя в руки, — да... так вот, мисс Эджком поставила меня в известность, и я немедленно отправилась на восьмой этаж в сопровождении нескольких учеников, заслуживающих доверия, дабы поймать виновников на месте преступления. Однако их, по-видимому, предупредили об этом, ибо, поднявшись на восьмой этаж, мы обнаружили, что они разбегаются в разные стороны. Впрочем, это неважно. У меня есть все их имена. И, к ужасу Аманды, она вынула из кармана Гарри список имен, висевший на стене в Выручай-комнате, и протянула его Фаджу. — Как только я увидела в этом списке фамилию Поттера, и Блэк, мне стало ясно, с чем мы имеем дело, — понизив голос, сказала она. — Отлично, — сказал Фадж, и по его лицу расползлась улыбка, — отлично, Долорес. И... ничего себе! — Вы видели, как они себя называют? — медленно произнес Фадж — Отряд Дамблдора! Дамблдор шагнул вперед и взял у Фаджа пергамент. Он посмотрел на список, составленный Гермионой полгода назад, и на несколько мгновений словно потерял дар речи. Затем поднял глаза, улыбаясь. — Что ж, игра окончена, — просто сказал он. — Вам угодно получить от меня письменное признание, Корнелиус? Или довольно будет устного, при свидетелях? Аманда заметила, как МакГонагалл и Кингсли переглянулись. На их лицах был написан страх. Она не понимала, что происходит; Фадж, видимо, тоже. — Признание? — протянул министр. — Что... я не... — Отряд Дамблдора, Корнелиус, — сказал Дамблдор, все еще улыбаясь, и помахал списком имен перед носом Фаджа. — Не Поттера, не Блэк, а Дамблдора. — Но... Вдруг выражение лица у министра изменилось: он понял. Испуганно отступив назад, он с воплем вновь отскочил от огня. — Вы? — прошептал он, опять наступая на тлеющую мантию. — Именно, — любезно подтвердил Дамблдор. — Так это организовали вы? — Я, — ответил Дамблдор. — Вы набрали учеников в свой... в свой отряд? — Сегодня должна была состояться первая встреча, — сказал Дамблдор, кивая. — Просто ради проверки, захотят ли они присоединиться ко мне. Разумеется, теперь я вижу, что совершил ошибку, пригласив мисс Эджком. Мариэтта кивнула. Фадж перевел взгляд с нее на Дамблдора; его грудь раздулась. Аманда старалась скрыть удивление и непонимание всей этой ситуации. — Так это был заговор против меня! — завопил он. — Именно, — весело подтвердил Дамблдор. — НЕТ! — выкрикнул Гарри, Аманда сурово на него посмотрела. Кингсли тоже метнул на него предостерегающий взгляд, МакГонагалл угрожающе расширила глаза, но Гарри внезапно понял, что собирается сделать Дамблдор, и не мог этого допустить. — Нет... Профессор Дамблдор!.. – Аманда закрыла ему рот рукой. — Не кричи, Гарри, иначе тебе придется покинуть мой кабинет. Мисс Блэк вы можете подтвердить что это я пригласил всех в Отряд Дамблдора — спокойно произнес Дамблдор. Аманда медленно кивнула. - Да, профессор – сказала Аманда, Гарри пытался убрать руку Аманды со своего лица, и что то сказать — Да, помолчите, Поттер! — пролаял Фадж, который все еще смотрел на Дамблдора, выкатив глаза, со смешанным выражением ужаса и радости. — Так-так-так... я пришел сюда, рассчитывая выгнать этих ребят, а вместо этого... — Вместо этого получили повод арестовать меня, — улыбаясь, сказал Дамблдор. — Это все равно, что потерять кнат и найти галеон, верно? — Уизли! — закричал Фадж. Он буквально дрожал от восторга. — Уизли, вы записали все, что он сказал? У вас есть его признание? — Да, сэр, записал, сэр! — живо отозвался Перси. Его нос был забрызган чернилами — так быстро он строчил на пергаменте. — И то, что он пытался создать отряд для борьбы с Министерством, и то, что он замышлял дурное против меня? — Да, сэр, все есть, сэр! — радостно откликнулся Перси, проглядывая свои записи. — Что ж, замечательно. — В голосе Фаджа звучало ликование. — Немедленно отошлите копию ваших записей в «Ежедневный пророк», Уизли. Если попадется быстрая сова, мы сможем поспеть к утреннему выпуску! — Перси стрелой вылетел из комнаты, хлопнув дверью, и Фадж снова повернулся к Дамблдору. — А вы сейчас под конвоем отправитесь в Министерство. Там вам предъявят официальное обвинение, а суда вы будете дожидаться в Азкабане! — Ах, — вздохнул Дамблдор, — Ну вот. Так я и знал, что мы наткнемся на это маленькое затруднение. — Затруднение? — сказал Фадж. Его голос все еще звенел от восторга. — Не вижу никаких затруднений, Дамблдор! — Мне очень жаль, — виновато сказал Дамблдор, — но боюсь, что их вижу я. — Неужели? — Да. Дело в том, что вы заблуждаетесь, полагая, что я — как это говорится? — пойду с вами по-хорошему. Я вовсе не собираюсь идти по-хорошему, Корнелиус. У меня нет абсолютно никакого желания сидеть в Азкабане. Конечно, я мог бы оттуда сбежать, но зачем тратить время? Скажу вам честно, что могу придумать миллион способов провести его с гораздо большей пользой. Фадж уставился на Дамблдора с очень глупым видом, точно ошеломленный внезапной затрещиной. Потом из его горла вырвался тихий сдавленный возглас, и он оглянулся на Кингсли и человека с короткими седыми волосами — единственных участников этой сцены, до сих пор хранивших молчание. Коротышка подбодрил Фаджа кивком и двинулся вперед. Аманда увидела, как его рука будто бы случайно скользнула к карману. — Не стоит, Долиш, — вежливо сказал Дамблдор. — Я уверен, что вы прекрасный мракоборец — недаром же вы получили «превосходно» по всем ЖАБА, — но если вы попытаетесь... э... применить силу, я вынужден буду причинить вам вред. Человек по имени Долиш заморгал. Вид у него при этом был довольно дурацкий. Он посмотрел на Фаджа, словно не знал, что делать дальше, и надеялся получить от министра подсказку. — Так что же, — ухмыльнулся Фадж, уже успевший прийти в себя, — Надеетесь справиться с Долишем, Бруствером, Долорес и мной в одиночку, а, Дамблдор? — Нет, клянусь бородой Мерлина, — улыбаясь, ответил Дамблдор, — разве только вы меня заставите... — Ему не придется действовать в одиночку! — громко заявила МакГонагалл, сунув руку в складки мантии. — Нет-нет, Минерва! — резко возразил Дамблдор. — Не вмешивайтесь — вы нужны Хогвартсу! — Ну, хватит молоть чепуху! — сказал Фадж, вынимая свою палочку. — Долиш! Бруствер! Взять его! В комнате словно вспыхнула серебряная молния; раздался грохот, точно выстрелили из пушки, и пол содрогнулся; чья-то рука схватила Аманду и Гарри за шиворот и повалила па пол, и тут же сверкнула новая серебряная вспышка; несколько портретов вскрикнули, пронзительно каркнул Фоукс, и в воздух поднялось облако пыли. Закашлявшись, Аманда увидела, как перед ней кто-то с шумом упал; послышался вопль, звук удара, и кто-то воскликнул: «Ай!»; потом раздался звон бьющегося стекла, чьи-то поспешные шаркающие шаги, стон... и наступила тишина. Аманда с усилием повернула голову, чтобы посмотреть, кто это едва не задушил ее и Гарри, и увидела скорчившуюся позади МакГонагалл — одной рукой она держала Гарри, другой Аманду. В воздухе, постепенно оседая, все еще плавала пыль. Пытаясь отдышаться, Аманда увидела, что к ним направляется чья-то высокая фигура. — С вами все в порядке? — спросил Дамблдор. — Да! — ответила МакГонагалл, поднимаясь с пола и увлекая за собой Гарри с Амандой. Пыль уже почти осела. Перед их глазами возник разгромленный кабинет: стол Дамблдора был перевернут, все маленькие столики на высоких ножках опрокинулись, а серебряные приборы разлетелись вдребезги. Фадж, Амбридж, Кингсли и Долиш лежали на полу не двигаясь. Феникс Фоукс описывал над ними широкие круги; Амандауслышала его тихое пение. — К сожалению, пришлось наслать заклятие и на Кингсли, иначе его стали бы подозревать, — негромко сказал Дамблдор — поблагодарите его за меня, ладно, Минерва? Все остальные скоро очнутся. Лучше, если они не будут знать, что мы с вами успели перемолвиться словечком, — вы должны вести себя так, словно все случилось в одно мгновение, словно их просто сбили с ног, они ничего не вспомнят... — Куда вы сейчас, Дамблдор? — прошептала МакГонагалл. — На площадь Гриммо? — Нет-нет, — с угрюмой улыбкой ответил Дамблдор. — Я не собираюсь прятаться. Скоро Фадж пожалеет, что прогнал меня из Хогвартса, обещаю вам. — Профессор Дамблдор... — начал было Гарри. Дамблдор перебил его прежде, чем он успел собраться с мыслями. — Выслушай меня, Гарри, — твердо сказал он. — Ты должен учиться окклюменции не жалея сил, понимаешь? Делай все, что велит тебе профессор Снейп, и обязательно тренируйся каждый вечер перед сном, чтобы оградить свое сознание от кошмаров... – он перевел взгляд на Аманду. – Аманда, ты тоже должна продолжать усердно заниматься, если ты увидишь по твоему важный сон, то ты должна обязательно сообщить об этом профессору МакГонагалл, или Снейпу. Обещайте мне... Человек по имени Долиш зашевелился.  Фоукс сделал очередной круг и подлетел к Дамблдору. Тот поднял руку и ухватился за длинный золотой хвост феникса. Вспыхнуло пламя, и оба они исчезли. — Где он? — завопил Фадж, приподнявшись с пола. — Где он? — Не знаю! — воскликнул Кингсли, поднимаясь вслед за ним. — Он не мог трансгрессировать! — закричала Амбридж. — Из Хогвартса нельзя выбраться таким образом... — Лестница! — крикнул Долиш, бросился к двери, рывком распахнул ее и исчез за порогом. Кингсли и Амбридж выбежали за ним следом. Фадж помедлил, затем не спеша встал и отряхнулся. Наступила долгая, томительная пауза. — Итак, Минерва, — ядовито сказал Фадж, поправляя разорванный рукав, — боюсь, это конец вашего друга Дамблдора. — Вы так думаете? — презрительно откликнулась МакГонагалл. Фадж точно не слышал ее. Он озирал разгром в кабинете. Некоторые портреты злобно зашипели на него, а кто-то даже сделал неприличный жест. — Отведите-ка этих троих в постель, — сказал Фадж, снова переводя взгляд на профессора МакГонагалл, и кивнул в сторону Аманды, Гарри и Мариэтты. МакГонагалл молча повела учеников к двери.