Непростая история Аманды Блэк

- Ну, пойдем, покажешь свои хоромы – сказал Фред, и они с Джорджем пошли за Амандой.  Дойдя до комнаты, Аманда не очень уж и спешила открывать  дверь, но все же открыла. Перед ними была мрачная комната с большими потолками. Стены, окна и кровать были задрапированы изумрудными и серебристыми цветами. Над кроватью нарисован чёрный фамильный герб вместе с семейным девизом: Toujours Pur, что по-французски означает «Чистота крови навек». Одну из стен украшал портрет, где была изображена женщина с  молочно-белой кожей, крупными, миндалевидными, приятного карего цвета глаза, овальной формой лица и длинными, до талии, слегка вьющиеся волосами цвета ореха.Рядом с ней стояла маленькая девочка, с такой же белой кожей,  темными, но сильнее вьющимися волосами, и зелеными глазами. Лицо женщины было довольно суровым, а вот лицо девочки лицо было довольно печальное. В комнате кроме кровати был платяной шкаф и письменный стол. - Уютненько тут у тебя – с сарказмом сказал Джордж, осматривая комнату. - Да, довольно мило – сказал Фред. - Не прикидывайтесь, здесь ужасно – сказала Аманда и подошла к столу, а близнецы подошли к портрету. - Это ты? – спросил Фред. - Да, - коротко ответила Аманда – надо его занавесить – Аманда стала искать любое подходящее по размерам покрывало, Фред все так же рассматривал портрет, а точнее он рассматривал девочку на ней. Аманда все еще старалась в полной пыли комнате найти покрывало. - Мисс Блэк, это может вам подойди – откуда то сзади раздался голос, все трое быстро развернулись к источнику звука. - Кикимер! – Аманда взглянула, что принес домовой эльф, это было большой кусок серой ткани. – Точно нужно, спасибо. Аманда взяла ткань и попросила близнецов помочь ей занавесить портрет.  - Ну, вот так гораздо лучше – сказала Аманда, когда они все сделали. - А не легче было его просто снять? – спросил Джордж. - Нет, потому что он под заклятием вечного приклеивания – фыркнула Аманда. - Ясно, ладно я, наверное, пойду – сказал Джордж, и вышел из комнаты, оставив Фреда и Аманду одних. Аманда подошла к кровати попыталась оттряхнуть пыль, что бы сесть. - Ты не очень уж и рада сюда приехать, верно? – сказал Фред сев рядом. - Есть такое, - Аманда вновь оглядела свою комнату – Странно сюда вернуться, в прошлый раз я от сюда бежала, после смерти бабушки, я была очень счастлива, что перееду к Римусу, я была готова уехать куда угодно, я была готова жить даже в самой ужасной маленькой комнате, но не здесь. Римус для того что бы забрать меня купил небольшой домик, что бы я чувствовала себя комфортно. Пока он искал и занимался его покупкой я жила здесь, как только Римус сказал что все, мы уезжаем, я собрала только самые важные вещи, и мы уехали с Римусом. Тут до сих пор лежат какие-то вещи  Она встала с кровати, и нагнулась, что бы достать, что то из-под кровати. Достала она оттуда, очень старую мягкую игрушку в виде оленя. Аманда стала ее оттряхивать от пыли. После чего игрушка стала выглядеть гораздо чище.  - Эту игрушку мне подарил дядя, папа Гарри. Он был анимагом и превращался в оленя. Все время пока я тут жила я прятала эту игрушку от бабушки, что бы она, не увидела и не выкинула Фред просто смотрел на нее и улыбался. Он хотел что то сказать, но дверь комнаты открылась. На пороге стоял отец. - Ами, ужин гото… - Сириус увидел Аманду и Фреда, его привлекла внимание игрушка в руках Аманды. – Это что? Тот самый олень? – Аманда кивнула – Ты, кажется, его назвала Джеймс – Сириус начал широко улыбаться, он подошел к Аманде и смотрел на плюшевого оленя. - Пап, если ты так хочешь, могу его тебе отдать – Аманда видела, что отцу было больно смотреть на игрушку. - Нет, Ами, это твой подарок – он продолжил улыбаться, и направился к выходу – Ужин готов, Молли ждет вас в столовой – Сириус ушел. - Кажется, она ему не очень понравилась – сказал Фред. - Фред, он потерял лучшего друга, конечно, ему больно смотреть на, такого рода вещи. Я и Гарри его почти не помним, а папа учился с ним – Аманда положила игрушку на кровать, взяла Фреда за руку и направилась на выход из комнаты – Помни, веди себя тихо – сказала она около двери. - А почему? Ты так и не рассказала. - Если вкратце то если сильно шуметь в коридорах то можно разбудить портрет моей бабушки, а это поверь зрелище не из лучших.  Аманда и Фред спустились в столовую, где уже все сидели. - Кикимер, приведешь мою комнату в порядок? – Попросила Аманда у домового эльфа. - Хорошо, мисс Блэк – И он ушел. - Увидела бы Гермиона, она бы в тебя непростительно кинула – сказал Рон. - Да, но ее здесь нет, она приедет только завтра – Аманда улыбнулась и села за стол. - Я понятия не имею, как ты с ним ладишь, меня он просто ненавидит – сказал отец – и так было все детство – Аманда лишь пожала плечами и приступила к еде. На следующий день на Гриммо 12 приехала Гермиона, члены Ордена часто собирались в столовой на собрания,  детей туда не пускали, хоть мы и пытались подслушать о чем же они разговаривают, но все было бесполезно. Они наложили заклятия на столовую. В начале августа, Аманда с ребятами узнали от мистера Уизли, что Гарри собираются исключить из Хогвартса. Из-за использования магии вне стен школы. Всех это повергло в шок, Гермиона сразу же стала искать информацию в книгах. На следующий день Римус, Грюм, Тонкс, и Кингсли, полетели за Гарри, так как Дамблдор уговорил министерство пока что не исключать Гарри, и провести слушание.  Через час после того как они отправились за Гарри, ребята услышали звуки из прихожей, и они сразу поняли что это они. Ребята не стали выходить из комнаты Рона, куда скоро придёт Гарри, так как шуметь в коридорах было нельзя. После того как Гарри зашел в комнату, то на него сразу же налетела Гермиона. — ГАРРИ! Рон, он здесь, Гарри здесь! А мы и не слышали, как ты вошел в дом! Ну, как ты, как ты? Ничего? Жутко злой на нас, наверно! Наверняка злой, я же понимаю, что от наших писем радости было мало, но мы не могли тебе ничего написать. Дамблдор строго-настрого запретил, а у нас так много всякого, что надо тебе рассказать! Да и ты нам массу всего расскажешь! Про дементоров! Когда мы о них узнали и про слушание в Министерстве — это просто возмутительно, я посмотрела в книгах, они не могут тебя исключить, не имеют права, в Указе о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних есть пункт об использовании волшебства при угрозе для жизни... — Дай ему хоть вздохнуть, Гермиона, — сказал Рон, улыбаясь и закрывая за Гарри дверь.  - Да Гермиона, он только пришел – сказала Аманда. Гермиона, по-прежнему сияя, отпустила Гарри, но не успел он открыть рот, как в воздухе раздался мягкий шорох и что-то белое, слетев с темного шкафа, нежно опустилось ему на плечо. — Букля! Белоснежная сова, которую Гарри тут же принялся гладить, пощелкала клювом и ласково ущипнула его за ухо. — Что тут с ней было! — сказал Рон. — Чуть до смерти нас не заклевала, когда в последний раз принесла твои письма. Вот, смотри... Он выставил указательный палец правой руки, где виднелся полузаживший, но явно глубокий порез. — Да, понимаю, — откликнулся Гарри. — Мне очень жаль, но я хотел получить ответы... — А мы-то что, разве не хотели ответить? — стал оправдываться Рон. — Гермиона вся извелась, твердила, что ты какую-нибудь глупость вытворишь, если будешь сидеть там один без новостей, но Дамблдор... - Да, он строго настрого запретил говорить – говорила Аманда. Возникло напряженное молчание. Гарри машинально поглаживал Буклю, не глядя на товарищей. — Он считал, что так будет лучше, — произнесла Гермиона упавшим голосом. — Дамблдор. — Ясно, — сказал Гарри. — Он, наверно, думал, что у маглов тебе будет не так опасно... — начал Рон. — Да? — поднял брови Гарри. — На кого-нибудь из вас этим летом нападали дементоры? — Нет, но... он же поручил людям из Ордена Феникса за тобой смотреть... – сказала Аманда. — Плоховато что-то они смотрели. — Гарри изо всех сил старался говорить ровным голосом. — Так смотрели, что пришлось самому выкручиваться. — Он страшно рассердился, — сказала Гермиона чуть ли не с благоговейным ужасом. — Дамблдор. Мы его видели, когда он узнал, что Наземникус самовольно ушел с дежурства. Он рвал и метал. — А я рад, что Наземникус ушел, — произнес Гарри холодно. — Иначе я не совершил бы волшебства и Дамблдор, чего доброго, оставил бы меня на Тисовой улице на все лето. — А тебя... тебя не беспокоит разбирательство в Министерстве магии? — тихо спросила Гермиона. — Нет, — с вызовом солгал Гарри. Он отошел от них с блаженствующей Буклей на плече и стал оглядываться, но сырая и мрачная комната не доставила ему особой радости. Голые стены с отстающими обоями украшал только пустой холст в нарядной раме, и, когда Гарри проходил мимо, ему послышался чей-то тихий смешок. — Зачем все-таки Дамблдору было скрывать от меня, что происходит? — спросил Гарри, по-прежнему стараясь придать голосу непринужденность. — Вы... м-м... не догадались задать ему этот вопрос? Аманда, Рон и Гермиона переглянулись. Он поднял на них глаза как раз вовремя, чтобы это заметить. Значит, он повел себя именно так, как они опасались. Этот вывод не улучшил его настроения. — Мы сказали Дамблдору, что обо всем хотим тебе сообщить, — заверил его Рон. — Сказали, Гарри, не сомневайся. Но он сейчас страшно занят, мы, как сюда приехали, видели его только два раза, и у него очень мало времени. В общем, он заставил нас пообещать, что мы ничего важного тебе писать не будем. Сказал, сову могут перехватить. — Если бы он хотел, он все равно мог бы держать меня в курсе, — сухо возразил Гарри. — Вы прекрасно знаете, что можно посылать сообщения без всяких сов. Гермиона посмотрела на Рона: — Я тоже об этом подумала. Но он решил, что ты ничего не должен знать. — Может, он считает, что мне нельзя доверять? — предположил Гарри, глядя на их лица. — Слушай, не будь идиотом, — сказала Аманда с расстроенным и смущенным видом. — Или что я не могу о себе позаботиться. — Разумеется, он ничего такого не думает! — с волнением воскликнула Гермиона. — Ну, и почему же тогда вы участвуете во всем, что тут делается, а я торчу у Дурслей? — спросил Гарри. Слова спешили, толкали друг друга, голос делался все громче и громче. — Почему вам позволено все знать, а мне нет? — Нам тоже нет! — перебил его Рон. — Мама не пускает нас на собрания, говорит, малы еще... Тут Гарри, не помня себя, закричал: — Надо же, вас не пускали на собрания! Бедненькие! Но вы же были здесь, так или нет? Вы были вместе, а я целый месяц торчал у Дурслей! Я больше совершил, чем вы оба, и Дамблдор это знает! Кто защитил философский камень? Кто одолел Реддла? Кто… -Гарри! – воскликнула Аманда – Мы все это понимаем, но это не наша прихоть не рассказывать тебе. — Кого в том году испытывали драконами, сфинксами и прочей нечистью? Кто увидел, как он возродился? Кто должен был от него спасаться? Я! - Гарри, не забывай, что ты там был не один, я прекрасно понимаю, что ты чувствуешь – Начала Аманда. - Не чего ты не понимаешь, ты была здесь, ты была с Уизли все лето, а я… я жил с Дурслями весь этот месяц. - Знаешь Гарри, для меня находиться здесь почти тоже самое что и тебе на Тисовой улице. Ошеломленный Рон стоял с разинутым ртом и не знал, что сказать. Гермиона, казалось, вот-вот разревется.  — Гарри, мы хотели тебе сообщить, мы действительно хотели... — начала Гермиона. — Хотели, да не слишком! Иначе послали бы мне сову! Дамблдор, видите ли, заставил их пообещать... — Он, правда, заставил... — Целый месяц я сидел как идиот, на Тисовой улице, целый месяц таскал из мусорных баков газеты, надеялся хоть что-нибудь узнать... — Мы хотели... — Я думаю, вы от души надо мной посмеялись в этом уютном гнездышке... - Хм – фыркнула Аманда.  — Да нет же, честно... — Гарри, нам действительно очень-очень жаль! — в отчаянии воскликнула Гермиона. В глазах у нее блестели слезы. — Гарри, ты абсолютно прав! Я на твоем месте тоже была бы в бешенстве! Гарри, все еще часто дыша, уставился на нее, потом опять отвернулся и начал ходить взад-вперед по комнате. Букля угрюмо ухнула со своего шкафа. Наступила долгая пауза, когда раздавался лишь тоскливый скрип половиц под подошвами Гарри. — Где я, что это за место? — внезапно выпалил он. - Ты у меня дома – сказала Аманда, Гарри посмотрел на нее с непониманием. — Это штаб-квартира Ордена Феникса, — объяснил Рон. — Может, кто-нибудь скажет мне наконец, что это за Орден такой? — Это тайное общество, — быстро сказала Гермиона. — Его основал Дамблдор, он же и возглавляет. Участвуют главным образом те, кто боролся против Сам-Знаешь-Кого еще в прошлое его появление. — Кто входит в общество? — спросил Гарри, резко остановившись и держа руки в карманах. — Совсем немного народу – говорила Аманда. — Мы знаем человек двадцать, — сказал Рон, — но думаем, что есть и другие. Гарри смотрел на них. — Ну? — требовательно спросил он, глядя то на Рона, то на Гермиону, то на Аманду. — Э... — смешался Рон. — Что — ну? — Волан-де-Морт, вот что — яростно крикнул Гарри, и его друзья одновременно вздрогнули. — Какие новости? Что он затеял? Где он? Как мы будем с ним сражаться? — Ты уже слышал — нас не пускают на собрания Ордена, — нервно сказала Гермиона. — Поэтому подробностей мы не знаем, только общую идею смогли уловить, — торопливо добавила она, увидев выражение лица Гарри. — Понимаешь, Фред, Джордж и Аманда изобрели Удлинитель ушей, — сказал Рон. — Очень полезная штука. — Чего Удлинитель? — Ушей, ушей. Правда, в последнее время пришлось перестать подслушивать: миссис Уизлиузнала и устроила жуткий скандал. Фред и Джордж теперь прячут все свои Удлинители, чтобы она не выбросила. Но до этого мы хорошо ими попользовались. Мы знаем, что некоторые члены Ордена следят за выявленными Пожирателями смерти, ведут их учет... – говори Аманда. — Другие набирают в Орден новых членов, — подхватила Гермиона. — А третьи что-то стерегут, — сказал Рон. — Там все время идут разговоры об охране. — Не меня ли, случайно, они охраняют? — саркастически спросил Гарри. — Слушай, точно! — Рон сделал вид, будто его озарило. Гарри фыркнул. Он опять стал расхаживать по комнате, глядя па все подряд, кроме Аманды, Рона и Гермионы. — Так чем же вы занимались, если вас не пускали на собрания? — спросил он. — Вы писали, что очень заняты. — Это правда, — быстро ответила Гермиона. — Мы очищаем дом, ведь он пустовал много-много лет и здесь чего только не завелось. Кухня и большая часть спален уже готовы, завтра займемся гости... А-а-а! С двумя громкими хлопками посреди комнаты возникли из ничего близнецы Фред и Джордж. — Да перестаньте же наконец, — устало сказала Гермиона близнецам, — Привет, Гарри! — сияя, выпалил Джордж. — До наших ушей донеслись твои сладкозвучные трели. — Слушай, Гарри, зря ты закупориваешь свое негодование, выпусти его наружу! — посоветовал Фред, тоже сияя. — А то за пятьдесят миль тебя, может, и не всякий услышит! - Фред! – фыркнула Аманда.  — Прошли, значит, испытания по трансгрессии? — пробурчал Гарри. — С отличными оценками, — похвастался Фред, державший какой-то длинный, телесного цвета шнур. — Спуститься по лестнице было бы дольше секунд на тридцать, — заметил Рон. — Время — кнаты, сикли и галеоны, братишка, — сказал Фред. — В общем, Гарри, ты ухудшаешь слышимость. Удлинитель ушей, — объяснил он, увидев вскинутые брови Гарри, и поднял шнур повыше. Оказалось, что он тянется на лестничную площадку. — Мы пытаемся узнать, что делается внизу. — Вы только поаккуратней, — посоветовал Рон, глядя на Удлинитель. — Если мама опять увидит... — У них большое собрание, ради этого стоит рискнуть, — сказал Фред. Дверь открылась, и возникла длинная рыжая грива. — Ой, Гарри, здравствуй! — радостно воскликнула Джинни, младшая сестра Рона. — Мне послышался твой голос. — Потом она повернулась к Фреду и Джорджу: — С Удлинителем ушей ничего не получится, она наложила на кухонную дверь Заклятие недосягаемости. — Откуда ты знаешь? — спросил Джордж, сразу упав духом. — Мне Тонкс рассказала, как это выяснить, — ответила Джинни. — Ты просто кидаешь в дверь, чем попало, и если не долетает — все, значит, недосягаемая. Я бросала с лестницы навозные бомбы, так они отплывают от двери, и только. Можете не рассчитывать, что просунете под нее Удлинитель ушей. Фред глубоко вздохнул. - Кудряшка, ты случаем не знаешь, как обойти это заклинание? – спросил Фред. - Знала бы, уже бы сказала. — Жалко. Я так хотел узнать, что поделывает старина Снейп. — Снейп! — вырвалось у Гарри. — Он что, здесь? — Ага, — ответил Джордж. Тщательно закрыв дверь, он сел на одну из кроватей, Фред и Джинни пристроились рядом. — Сейчас отчитывается. Секретность — ух! — Подлюга, — лениво проговорил Фред. — Он сейчас на нашей стороне, — с укоризной сказала ему Гермиона. Рон фыркнул. — И все равно подлюга, — подтвердил он. — Как он смотрит на нас, когда мы встречаемся! — Билл тоже его не любит, — сказала Джинни, как будто это окончательно решало вопрос. - Да он половину Ордена, кажется, ненавидит – сказала Аманда — И Билл здесь? — спросил он. — Я думал, он в Египте. — Он попросил перевести его домой: хочет что-то делать для Ордена, — сказал Фред. — Говорит, скучает по гробницам, но, — он ухмыльнулся, — тут ему есть чем себя вознаградить. — Это ты про что? — Помнишь милашку Флер Делакур? — спросил Джордж. — Она тоже теперь работает в банке «Гринготтс». Улучшает там свой «англесский»... — И Билл дает ей кучу частных уроков, — съехидничал Фред. — Чарли тоже член Ордена, — сказал Джордж, — но он пока что в Румынии. Дамблдор хочет привлечь на свою сторону как можно больше иностранных колдунов, и Чарли в свободное время налаживает с ними контакт. — Этим и Перси мог бы заниматься, — заметил Гарри. Последнее, что он слышал о третьем из братьев Уизли, — что тот работает в Отделе международного магического сотрудничества Министерства магии. При упоминании его имени все Уизли Аманда и Гермиона обменялись мрачными многозначительными взглядами. Рон напряженным голосом предостерег Гарри: — При маме и папе никогда про Перси разговора не заводи. — Это почему же? — Стоит им про него услышать, как папа ломает то, что в этот момент держит, а мама начинает плакать, — объяснил Фред. — Просто ужас какой-то, — печально сказала Аманда. — Я думаю, у нас с ним кончено, — проговорил Джордж с необычно злым для себя выражением лица. — Что случилось-то? — спросил Гарри. — Перси с папой поссорились, — ответил Фред. — Я никогда не видел отца в таком состоянии. Если у нас кто кричит, то обычно мама. — Это была первая неделя каникул, — сказал Рон. — Перси явился домой и сообщил, что его повысили. — Да ты что! — изумился Гарри. — Мы тоже очень удивились, — сказал Джордж. — Ведь у Перси была масса неприятностей из-за Крауча. Расследование и все такое. Перси, мол, должен был понять, что у Крауча поехала крыша, и доложить наверх. Но ты же знаешь Перси. Крауч оставил его вместо себя, так чего ему было жаловаться? — Почему же тогда его повысили? — Вот и мы не могли этого понять, — сказал Рон, изо всех сил стараясь поддерживать нормальный разговор после того, как Гарри перестал вопить. — Он явился домой жутко самодовольный — еще самодовольней обычного, если только ты можешь это себе представить. И сказал папе, что ему предложили должность под началом у Фаджа. Неплохо для молодого человека, который только год как окончил Хогвартс младший помощник министра. Он, видно, думал, что папа будет в восторге. — Только вот папа не был, — мрачно заметил Фред. — Почему? — спросил Гарри. — Фадж в Министерстве просто свирепствует: никто не должен иметь никаких связей с Дамблдором, — объяснил Джордж. — В Министерстве сейчас «Дамблдор» — ругательное слово, — сказала Аманда. — Они думают, он просто зря мутит воду, когда заявляет, что Сам-Знаешь-Кто возродился. — Папа говорит, Фадж дал всем понять, что тем, кто заодно с Дамблдором, в Министерстве делать нечего, — продолжил Джордж. — Беда в том, что папа у Фаджа на подозрении. Фадж знает, что они с Дамблдором друзья, и он давно уже считает папину одержимость маглами признаком легкого помешательства. — Но Перси-то тут при чем? — спросил сбитый с толку Гарри. — А вот при чем. Папа убежден: Фадж взял Перси помощником только для того, чтобы он шпионил за нашей семьей и за Дамблдором. Гарри тихо присвистнул. — Да, Перси любитель этого дела. - Рон невесело засмеялся. — Перси пришел в жуткую ярость. Сказал... ух, сколько он всего наговорил. Что с первого же дня, как он поступил в Министерство, ему пришлось сражаться с папиной поганой репутацией, что у папы нет никакого честолюбия и поэтому мы всегда были... ну... не слишком много у нас было денег... — Чтоо? — спросил Гарри, не веря своим ушам. Джинни взвизгнула, как рассерженная кошка. — Да, да, — тихо сказал Рон. — А потом еще хуже. Он обозвал папу идиотом за то, что он водится с Дамблдором, заявил, что Дамблдор напрашивается на большие неприятности, что папа пойдет ко дну с ним заодно. А он, Перси, мол, знает, с кем ему быть, и будет с Министерством. И если мама с папой намерены предать интересы Министерства, он объявит всем и каждому, что больше не считает себя членом нашей семьи. В тот же вечер он собрал вещи и уехал. Теперь в Лондоне живет. — Мама была вне себя, — продолжал Рон. — Ну, ты понимаешь — слезы и все такое. В Лондон поехала поговорить с Перси, но он захлопнул дверь у нее перед носом. Не знаю, как он поступает, когда встречается с папой на работе, — наверно, делает вид, что с ним не знаком. — Но Перси должен знать, что Волан-де-Морт возродился, — медленно проговорил Гарри. — Он не дурак, он должен понимать, что мать с отцом не стали бы всем рисковать без причины. — М-да, кстати, в перепалке и наши именавсплыли, — сказала Аманда. — Перси заявил, что единственное подтверждение этому — наши слова, а они... ну... он считает, им нельзя верить. Мы с ним и так не очень ладили, теперь он меня ставит хуже, Сам-Знаешь-Кого. — Перси всерьез принимает публикации в «Ежедневном пророке», — ядовито сказала Гермиона, и остальные кивнули. — Какие публикации? — спросил Гарри и обвел всех взглядом. Друзья смотрели на него с опаской. — Ты что, не... ты что, не получал «Пророка»? — нервно спросила Гермиона. — Получал, а как же! — сказал Гарри. — А ты... э... внимательно его читал? — спросила Гермиона с еще большей тревогой. — Ну конечно, не все от первой до последней страницы, — ершисто ответил Гарри. — Если бы поместили что-нибудь о Волан-де-Морте, это был бы большой заголовок в самом начале, не так ли? Услыхав это имя, все вздрогнули. Гермиона торопливо продолжила: — Чтобы не пропустить, и правда, надо было читать от первой до последней страницы. Пару раз в неделю они... э... прохаживаются на ваш счет. — Но я бы увидел... — Этого нельзя увидеть, если читаешь только первую страницу, — покачала головой Гермиона. — Я не про большие статьи говорю. Они просто вворачивают ваши имена мимоходом. Вы у них дежурная шутка. Гарри посмотрел на Аманду. - На меня не смотри, я пророк не читаю, надоело, еще с прошлого года. — Не понимаю... — В общем-то все это выглядит довольно скверно, — сказала Гермиона, стараясь, чтобы голос звучал спокойней. — Они продолжают дело Риты Скитер, только и всего. — Она же вроде перестала для них писать. — Да, она держит слово. Правда, у нее и выбора-то нет, — сказала Гермиона с удовлетворением. — Но она заложила основы для теперешнего. — Для чего, для чего теперешнего? — нетерпеливо спросил Гарри. — Помнишь, как она писала, что ты все время теряешь сознание, жалуешься на жуткую боль в шраме и всякое такое? — Помню, — ответил Гарри, которому не так-то просто было забыть публикации Риты Скитер. — Ну, так они и сейчас изображают тебя дурачком, этаким любителем привлечь к себе внимание. Типом, который строит из себя великого трагического героя и тому подобное, — очень торопливо проговорила Гермиона, как будто быстрота могла сделать все это для Гарри менее неприятным. — Они то и дело подпускают ехидные замечания в твой адрес. Если идет речь о какой-нибудь заумной выдумке, пишут: «Басня, достойная Гарри Поттера». Если с кем-нибудь случается смешное происшествие, читаем: «Будем надеяться, у него не появилось шрама на лбу, иначе от нас будут ждать, чтобы мы на него молились»... — Знаю, что не хочешь, — быстро и испуганно сказала Гермиона. — Знаю, Гарри. Но ты понял, чего они добиваются? Чтобы тебе никто не верил. И за этим стоит Фадж, точно тебе говорю. Они хотят, чтобы рядовые чародеи считали тебя глупым парнишкой, который сам сделал себя посмешищем, который рассказывает нелепые байки, потому что любит славу и любит, чтобы с ним носились. — Я не просил... Я не хотел... Волан-де-Морт убил моих родителей! — захлебываясь, прокричал Гарри. — Я стал известным из-за того, что он убил папу и маму, а меня не смог! Кому нужна такая известность? Неужели они думают, что я бы не променял... — Мы знаем, Гарри, — проникновенно заверила его Джинни. — И конечно, ни слова о том, как на тебя напали дементоры, — продолжала Гермиона. — Кто-то им велел об этом молчать. А ведь была бы настоящая сенсация! Дементоры, вышедшие из повиновения! Они даже не написали о том, что ты нарушил Международный статут о секретности. Мы думали, напишут, ведь это отлично подошло бы к облику глупого фанфарона, каким тебя хотят представить. Наверно, ждут, пока тебя исключат, и уж тогда-то пустятся во все тяжкие... Я, конечно, хотела сказать, если тебя исключат, — торопливо поправилась она. — Этого не должно случиться, если они уважают свои же законы. В вину тебе поставить просто нечего. — Атас! Фред с силой потянул на себя Удлинитель ушей. Раздался новый громкий хлопок, и они с Джорджем исчезли. Спустя несколько секунд в дверях спальни появилась миссис Уизли. — Собрание кончилось, идите вниз ужинать. Всем не терпится тебя увидеть, Гарри. Но можно узнать, откуда, под кухонной дверью навозные бомбы? — Это Живоглот, — с невинным видом соврала Джинни. — Он любит с ними играть. — Понятно, — сказала миссис Уизли. — А я думала, Кикимер, он горазд на всякие странные выходки. Не забудьте вести себя в коридоре потише. Джинни, у тебя страшно грязные руки, что ты такое делала? Вымой их, пожалуйста, перед ужином. Джинни двинулась за матерью, состроив напоследок гримасу. Гарри остался с Амандой, Роном и Гермионой. Друзья смотрели на него настороженно, точно опасались, что теперь, когда другие ушли, он опять примется кричать. Их очевидная нервозность немножко его пристыдила. — Знаете, я... — начал он вполголоса, но Рон покачал головой, а Гермиона тихо сказала: — Мы так и думали, что ты рассердишься, мы на тебя ни капельки не в обиде, но и ты нас пойми: мы действительно старались уговорить Дамблдора... — Да, я знаю, — перебил ее Гарри. Он задумался, подыскивая тему для разговора, не связанную с их директором: от одной мысли о Дамблдоре его нутро опять вспыхнуло гневом. — Кто такой Кикимер? — спросил он. — Здешний эльф-домовик, — ответил Рон. — Псих полнейший. Первый раз такого вижу. Гермиона бросила на него сердитый взгляд: — Никакой он не псих, Рон. — Святая цель его жизни — чтобы ему отрезали голову и вывесили ее на дощечке, как голову его матери, — раздраженно сказал Рон. — Это что, нормально? — Ну... если даже он немножко странный, его вины в этом нет. – Она посмотрела  на Аманду. - Эй, моей вины в этом тоже нет, со мной он хорошо ладит. Рон игриво стрельнул глазами в Гарри. — Гермиона все еще носится со своим обществом... Как его там? — Я ни с чем не ношусь! — вспылила Гермиона. — Я пытаюсь бороться за права эльфов, понятно тебе? Дамблдор, между прочим, тоже считает, что мы должны относиться к Кикимеру гуманно. Ну ладно, ладно, - сказал Рон. — Пошли, я умираю с голоду. Он первым вышел на лестничную площадку, но они еще не начали спускаться, как... — Стойте! — прошептал Рон и, выбросив назад руку, остановил Аманду, Гарри и Гермиону. — Они еще в коридоре, может, что и услышим. Бесшумно наклонившись над перилами, все трое посмотрели вниз. В сумрачном коридоре под ними было полно волшебников и волшебниц. Все взволнованно перешептывались. Перед их глазами вдруг возник шнур. Онипосмотрели наверх и увидели на площадке этажом выше Фреда и Джорджа, которые тихо опускали к темному скоплению людей в коридоре Удлинитель ушей. Секунду спустя, однако, волшебники двинулись к выходу, и пропали из поля зрения. До Аманды донеслось тихое ругательство Фреда, поднимавшего Удлинитель обратно. Они услышали, как входная дверь открылась, потом закрылась. — Снейп никогда здесь не ест, — негромко сказал Рон, обращаясь к Гарри. — И хорошо, что не ест. Пошлите. — И не забудь, Гарри, что в коридоре надо по тише, — шепотом напомнила ему Аманда. Когда Гермиона, Рон, Гарри, Аманда, Близнецы и Джинни, миновав головы эльфов на стене, они увидели у входной двери Римуса, миссис Уизли и Тонкс, которые магически запирали за ушедшими многочисленные замки и засовы. — Ужинать будем на кухне, — прошептала миссис Уизли, встретив их у подножия лестницы. — Гарри, милый, пройди на цыпочках по коридору вон к той двери... БАБАХ! — Тонкс! — в отчаянии крикнула, Аманда. — Прости! — взмолилась Тонкс, растянувшаяся на полу. — Все эта дурацкая подставка для зонтов, второй раз об нее... Но конец фразы потонул в ужасном, пронзительном, душераздирающем визге. Траченные молью бархатные портьеры, мимо которых ребята прошли ранее, раздернулись. На долю секунды ребятам почудилось, будто онисмотрят в окно, за которым стоит и кричит, кричит, кричит, точно ее пытают, старуха в черном чепце. Потом, однако, они поняли, что это просто портрет в натуральную величину, но портрет самый реалистический и самый неприятный на вид из всех, что когда-либо им попадались. Аманда смотрела на это все с ужасом. Изо рта у старухи потекла пена, она закатила глаза, желтая кожа ее лица туго натянулась. Вдоль всего коридора пробудились другие портреты и тоже подняли вопль. Люпин и Аманда кинулись к старухе и попытались задернуть портьеры, но это у них не вышло, а она завизжала еще громче и подняла когтистые руки, точно хотела расцарапать им лица. — Мерзавцы! Отребье! Порождение порока и грязи! Полукровки, мутанты, уроды! Вон отсюда! Как вы смеете осквернять дом моих предков... Как ты посмела пустить их на порог нашего дома! - она обращалась к Аманде – Я тебя не так воспитывала!Я знала, что ты пойдёшь в отца!  Тонкс, ставя на место громадную, тяжеленную ногу тролля, все извинялась и извинялась; миссис Уизли забегала по коридору, один за другим утихомиривая остальные портреты Оглушающим заклятием. Из двери, перед которой стоял Гарри, стремительно вышел отец. — Закрой рот, старая карга. ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул он, хватаясь за портьеры, которые отпустила миссис Уизли. Лицо старухи стало мертвенно-бледным. — Ты-ы-ы-ы! — взвыла она, вылупив на мужчину глаза. Осквернитель нашего рода, гад, предатель, позорище моей плоти! И твоя дочь пошла в тебя, даже мое воспитание не помогло! Вы оба позорите фамилию Блэк. - Да, Да, Да, мы тебя услышали, теперь замолчи – говорила Аманда все так же помогая закрыть ее портрет шторами. Но она не успокаивалась. — Я сказал: ЗАКРОЙ РОТ! — рявкнул отец опять, он подошел и встал на место Аманды, и с колоссальным усилием они с Люпином сумели, наконец, задернуть портьеры. Вопли старухи утихли, и воцарилась гулкая тишина. Отводя со лба длинные темные пряди и дыша чуть чаще обычного, к Гарри повернулся его крестный отец Сириус. — Ну, здравствуй, Гарри, — хмуро сказал он. — Ты, я вижу, уже познакомился с моей мамашей. - Да с ней кажется, только глухие еще не познакомились – выдыхала Аманда.  - Кудряшка, я боюсь тебя в гневе – смеясь, сказал Фред – Гены сама понимаешь. Аманда лишь злобно на него посмотрела.