Делиться ─ значит заботиться! ч.2 Любовь в другой форме

Позже этим же вечером Шень Цинцю проснулся от шума, доносившегося за стенами его палатки. Он узнал громкие голоса Нин Инъин и Мин Фаня и резко вскочил, когда полог палатки грубо откинули в сторону. Внутрь ворвалась Лю Минъянь, за ней следовали встревоженные ученики Шень Цинцю. - Простите, шицзунь! - заплакала Нин Инъин, ее круглое личико сморщилось от беспокойства. - Я знаю, что вас нельзя тревожить, но она просто… - Надо поговорить, - сказала Лю Минъянь, скрестив руки на груди. Ее выражение лица было трудно понять из-за вуали, но Шень Цинцю заметил, как красны ее глаза. Он взмахнул рукой, прогоняя своих учеников. - Все в порядке. Она может войти. Нин Инъин вежливо поклонилась и, бросив на Лю Минъянь долгий взгляд, удалилась. Выражение лица Мин Фаня стало еще более кислым, но он тоже ушел без возражений. Как только они вышли из палатки, Шень Цинцю указал на циновку у его кровати. - Присаживайся, - сказал он. - Приношу свои извинения, я не в лучшей форме, чтобы принять тебя как полагается, - он наспех накинул на себя верхнюю одежду и быстро завязал пояс. Когда он снова повернулся к Лю Минъянь, она сидела на полу, выпрямив спину и пристально глядя на него поверх вуали. - Чем я могу помочь Лю-шичжи? - спросил он. - Я хочу… - все хладнокровие Лю Минъянь внезапно испарилось. Она дернула плечами, закрыла глаза и с очевидным усилием подавила всхлип. Шень Цинцю неловко переминался с ноги на ногу, не зная, стоит ли ему попытаться утешить ее или это будет неуместно. Однако та сделала глубокий вдох и вернула себе самообладание. - Я хочу знать, как умер мой брат, - твердо сказала она. Шень Цинцю, хоть это и было невероятно сложно, глядя на ее горе, сохранил нейтральное выражение лица. - Разве Ци Цинци не рассказала тебе все? - осторожно спросил он. Лю Минъянь до боли похоже на брата упрямо нахмурила брови. - Рассказала, но я хочу услышать это от вас. - Ладно, - сказал Шень Цинцю. Возможно, он не сможет рассказать ей всю правду, но он решил, что она заслуживает услышать это от него. - Расскажи мне то, что ты уже знаешь, а я дополню остальное. Лю Минъянь вздохнула. - Я знаю, что Шан-шишу оказался предателем и помог демонам атаковать Конференцию, - зло сверкая глазами проговорила она. - Однако, по словам Юэ Цинъюаня, демон, с которым он сотрудничал, использовал маскирующие талисманы, чтобы скрыть свою личность. Это правда? Ах… так вот что придумал Юэ Цинъюань. Шень Цинцю кивнул. - К сожалению, демон сбежал, прихватив Шан Цинхуа, прежде чем мы смогли узнать кто он. В тот момент открылся разлом в Бесконечную Бездну, и мы все были заняты борьбой с вышедшим оттуда монстром. - Разлом просто случайно открылся? - спросила она, пристально глядя на него. - Насколько я могу судить, да. Это редкость, но иногда случается, - сказал Шень Цинцю, сохраняя невозмутимый вид. Ему не нравилось лгать ей, но вероятность того, что сестра Лю Цингэ безрассудно ринется мстить и пострадает, была намного хуже. Лю Минъянь все еще хмурилась. - Расскажите мне о бое, - сказала она. Шень Цинцю рассказал ей, как Лю Цингэ и Ло Бинхэ вместе сражались с Колоссом, как его самого вывел из строя Неизлечимый из-за чего он был ранен, и как Лю Цингэ в этой отчаянной ситуации решился столкнуть тварь обратно в Бездну прямо перед тем, как разлом закрылся. Она молча слушала, как он рассказывает эту историю, на ее глазах выступили слезы, когда Шень Цинцю описывал последние мгновения Лю Цингэ. Когда он, наконец, замолчал, она сердито вытерла глаза. - Будет ли проводиться расследование по установлению личности этого демона? - спросила она. Шень Цинцю вздохнул. - Конечно, - сказал он. - Но мы можем никогда не узнать всей правды. Шан Цинхуа, скорее всего, уже мертв. Лю Минъянь громко всхлипывает. - Я просто хочу знать, кто виноват во всем этом, - с горечью сказала она. Из ее глаз начали катиться слезы, смачивая бледно-фиолетовую ткань вуали. "Это я, - подумал Шень Цинцю. - "Или, может быть, Система, или сам Самолет." Но он не мог ничего сказать, поэтому просто ответил. - Это была случайность. В конце концов, он погиб, защищая меня. Я… Мне жаль. Лю Минъянь покачала головой. - Если монстр был так опасен, как вы рассказали, то он защищал всех нас. Он всегда так поступал, - она сжала руки в кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели, а ногти впились в ладони. Слезы начали литься все быстрее и быстрее, пока вуаль не промокла и не прилипла к лицу. Внезапно она, словно в жесте отчаяния, схватила и сорвала ее. - Я скучаю по нему, - плакала она, глядя на Шень Цинцю. - Я хочу, чтобы он вернулся. Шень Цинцю в шоке вздохнул. Не потому, что он впервые увидел лицо первой красавицы ПГБД, а потому, что ее лицо поразительно, до боли похоже на лицо ее брата. У нее такие же карие глаза, такие же острые брови, такие же изящные скулы, такой же элегантный острый подбородок. Столкнуться с этим лицом так внезапно было все равно что получить удар под дых. Шень Цинцю не мог сдержать слезы, которые навернулись на глаза. Не задумываясь, он наклонился и взял ее за руку. - Я тоже, - сказал он. Она с неожиданной силой сжала его ладонь. - Но он ведь не вернется, да? - спросила она со слезами на глазах. - Шицзунь говорит, что в Бездне невозможно выжить. Шень Цинцю тщательно взвешивал свои слова. - Это… не совсем так. Это большая редкость, но, бывало, люди возвращались оттуда. Если кто и сможет вернуться, то это Цингэ и Бинхэ. Ее взгляд становится пристальным, хотя на ресницах все еще блестят слезы. - Вы правда думаете, что надежда еще есть? - ...Да, - тихо отвечает Шень Цинцю. Он должен сказать это. Надежда - это все, за что он сам сейчас держится. Какое-то время они оба молчат. Тишина затягивается, но она не ощущается неловко, и Шень Цинцю не чувствует желания ее нарушить. Он продолжает держать ее за руку, ожидая, пока она успокоится и ее дыхание выровнится. - Не хочешь остаться ненадолго? - наконец спрашивает он. - Мне бы не помешала компания. Она кивает, шмыгая носом, и дарит ему слабую улыбку. - Я думаю… да, если шишу не возражает. Мне тоже не помешает компания, - говорит она, сжимая его руку, прежде чем отпустить. В конце концов, она остается до тех пор, пока сквозь стены палатки не начинают просвечивать бледные лучи утреннего солнца. Они проводят ночь в разделенной на двоих тишине, будто проводят бессменное бдение - возможно, так и есть, думает Шень Цинцю. Оба сидят тихо, словно в медитации. Шень Цинцю с удивлением осознает, что ее компания ему искренне дорога, хотя они почти не разговаривают. Утром, когда она наконец уходит, Шень Цинцю не чувствует себя легче… но он ощущает себя чуть менее одиноким. Следующие два дня проходят почти так же. Му Цинфан, как и обещал, возвращается с маленьким горшочком лекарства, приготовленного из Тысячелепесткового Лотоса Снежной Чистоты. Мерцающая белая мазь обладает приятным цветочным ароматом и, нанесенная на рану, сразу же унимает боль, оставляя после себя успокаивающее покалывание. При ежедневном нанесении три раза в день рана начинает быстро заживать. Хотя Шень Цинцю начинает чувствовать себя лучше, он по-прежнему не решается покинуть пределы своей палатки. Общение с другими необъяснимо подавляет его. Несколько Лордов Пиков заходят к нему, чтобы проверить его самочувствие и выразить соболезнования, но он либо быстро прогоняет их, либо притворяется спящим. Ему не нравятся их жалостливые взгляды, которые проступают на их лицах в его присутствии. Даже Нин Инъин и Мин Фань непривычно молчаливы, когда заглядывают к нему, чтобы предложить еду, от которой он из раза раз отказывается. Они будто боятся, что, если заговорят слишком громко, он сломается. Лю Минъянь - единственный человек, чье общество он по-настоящему оценил в эти дни. Она еще дважды приходит к нему и во второй раз сообщает, что завтра утром они с Ци Цинци отправятся в путь вместе с другими ученицами с Сяньшу. Во время ее визитов они по-прежнему почти не разговаривают, но Шень Цинцю все равно чувствует рядом с ней определенную легкость, которой нет с остальными. В ее глазах читается такое же горе, как и в его собственных, и она никогда не смотрит на него с отвратительной жалостью, как остальные. Однако она больше не снимает вуаль, за что он втайне благодарен. Он предпочел бы не сталкиваться с эмоциями, которые вызвало у него ее открытое лицо. *** Юэ Цинъюань тоже заглядывает несколько раз, но ненадолго, так как он, кажется, очень занят разбираясь с последствиями катастрофы. К счастью, похоже, что все поверили их объяснениям произошедшего. Их собратья, Лорды Пиков, по понятным причинам возмущены предательством Шан Цинхуа, но, похоже, больше озабочены тем, кто теперь возглавит пик Аньдин, чем разгадкой тайны, с каким именно демоном тот вступил в сговор. В конце концов, исчезновение и/или смерть Ло Бинхэ, Лю Цингэ и Шан Цинхуа объявляются трагической случайностью. По-видимому, велся жаркий спор о том, как рассчитать результаты Конференции, и в итоге было решено, что Ло Бинхэ должен быть объявлен почетным победителем за его бой с Колоссом. Ночью после ухода Лю Минъянь Юэ Цинъюань также сообщает Шень Цинцю, что он аккуратно навел справки о принце демонов Северной пустоши и узнал местонахождение его замка. Шень Цинцю, конечно, мог бы просто сказать ему, где он находится, но после того, как он сболтнул лишнего Му Цинфану, он стал внимательнее относиться к тому, какую информацию ему следует разглашать. Он не спрашивает Юэ Цинъюаня откуда тот добыл информацию, а Юэ Цинъюань не объясняет. Либо не хочет делиться своими источниками, либо считает, что Шень Цинцю и так знает о них. Поразмыслив, Шень Цинцю делает вывод, что совсем не удивительно, что у Юэ Цинъюаня есть шпионы и информаторы. Как лидеру одной из самых могущественных сект в этом мире, ему нужно как-то следить за Демоническим Царством. К счастью, в то утро Му Цинфан поставил Шень Цинцю диагноз "практически здоров" и объявил, что тот готов к путешествию. Большинство культиваторов, в том числе из Цанцюн, уже покинули ущелье Цзюэди и вернулись в свои секты. Юэ Цинъюань, очевидно, сказал всем, что заберет Шень Цинцю на короткое время для уединенной культивации в надежде, что это поможет ему восстановиться после пережитого. Кажется, никто не усомнился в его словах, включая Му Цинфана, и Юэ Цинъюань с Шень Цинцю решают отправиться в путь на следующее утро. Перед тем как уйти, вечером Юэ Цинъюань в последний раз мягко спрашивает, действительно ли Шень Цинцю уверен, что хочет пойти с ним. Шень Цинцю уверяет его, что да, к явному разочарованию Юэ Цинъюаня. После ухода Юэ Цинъюаня Шень Цинцю наконец-то делает то, что откладывал уже долгое время: он открывает системное окно. Он приготовился к потоку чепухи про задания или очки и поэтому удивляется, когда видит только: [Здравствуйте, Система перешла в режим гибернации. Вы разговариваете с автоответчиком ИИ. Если вам нужна помощь, пожалуйста, помогите себе сами.] Какого хрена? Почему Система находится в режиме гибернации? - спрашивает он. [Система была отключена от главного источника энергии "Ло Бинхэ". В настоящее время она проходит техническое обслуживание и обновление в фоновом режиме. Система будет активирована после повторного подключения. Желаем вам приятного использования системой самообслуживания. Спасибо.] Несмотря на дальнейшие расспросы, автоответчик не предоставляет ему никакой другой информации, просто повторяя одни и те же два сообщения снова и снова. Вскоре Шень Цинцю сдается и закрывает окно. Он предполагает, что на самом деле должен радоваться. Если Система отключена, значит, он может делать все, что ему нравится, не беспокоясь о том, что может потерять очки. Он ненадолго задумывается, не воспользоваться ли ему этой возможностью, чтобы рассказать Юэ Цинъюаню правду обо всем, но в итоге решает, что не готов так рисковать. Вполне возможно, что Система все равно может вернуть его в его мертвое тело, если он слишком сильно выйдет за рамки дозволенного. В основном он зацикливается на том факте, что Ло Бинхэ, по-видимому, является центральным источником энергии Системы. В некотором смысле, в этом есть смысл: в конце концов, Ло Бинхэ - главный герой, и поэтому вполне логично, что история будет следовать за ним и Лю Цинге в их прохождении сквозь Бездну, а не останется здесь с Шень Цинцю. Он чувствует некоторое облегчение, зная, что его текущие действия теперь происходят, так сказать, за кадром. И все же он не может избавиться от гнетущего чувства, что его бросили. *** Шень Цинцю и Юэ Цинъюаню потребовалось два дня, чтобы добраться до Приграничных земель, и еще несколько дней, чтобы добраться до Северной пустоши Царства Демонов. Путешествие проходит в основном без происшествий. Они передвигаются на мечах: Юэ Цинъюань летит на дополнительном мече, который он обычно использует для таких целей, а Шень Цинцю - на своем верном Сюя. Юэ Цинъюань предложил ему лететь с ним, но Шень Цинцю сразу же отверг эту идею. Ему не нравится идея лететь на чужом мече, хотя он и не хочет задумываться почему. Когда Юэ Цинъюань упоминает о возможности вспышки Неизлечимого, Шень Цинцю язвительно замечает, что в таком случае Юэ Цинъюаню лучше поймать его, прежде чем он коснется земли. К счастью, яд, скрывающийся в меридианах Шень Цинцю, никак себя не проявляет. Юэ Цинъюань все равно не решается лететь слишком быстро, беспокоясь о ранах Шень Цинцю, но успокаивается, когда Шень Цинцю уверяет его, что чувствует себя намного лучше. Это правда: Шень Цинцю продолжает исправно применять мазь Му Цинфана, и вскоре рана на его груди превращается в бледный серебристый шрам с рваными краями. Ему почти не больно. Он старается не думать о том, в каком состоянии сейчас Лю Цингэ и Ло Бинхэ с такими же травмами. Шень Цинцю приходится летать самостоятельно больше, чем когда либо прежде. В последнее время он привык к тому, что Лю Цингэ повсюду возил его на Ченлуане. Однако он обнаруживает, что совсем не против такого напряжения: долгие часы полета требуют духовной сосредоточенности, которая не дает его разуму погрузиться в неприятные мысли, а ветер мешает разговорам. Они делают лишь короткие перерывы на отдых, и к тому времени Шень Цинцю обычно настолько устает, что легко погружается в глубокий сон без сновидений. Когда они попадают в Царство Демонов, Шень Цинцю немного оживляется: в конце концов, он впервые в этой части мира. Первое, что он замечает - это то, что небо здесь другое. Ночью оно темное, матовое, с редкими звездами, а утром восходит кроваво-красный рассвет. Днем оно приобретает странный бледно-оранжевый оттенок. Сам ландшафт довольно пустынный, с причудливыми извилистыми скалами, горами и обширными долинами, поросшими колючими растениями. Юэ Цинъюань уверенно летит вперед, и это наводит на мысль, что он уже бывал здесь и, возможно, не раз. К счастью, они не встречают слишком много демонов. В основном из-за того, что они как можно дольше остаются в воздухе. Им почти не нужен отдых, вода или еда, поэтому они быстро продвигаются по унылому ландшафту. Однажды на них нападает небольшая группа демонов, а позже их окружает стая Шакалов Воющего Мороза. Однако обе группы поспешно отступают, как только понимают, насколько сильны культиваторы, на которых они по глупости решили напасть. Постепенно становится холоднее и снежнее. В последний раз, когда они останавливаются, чтобы разбить лагерь, им приходится растопить ци около 30 сантиметров снега, прежде чем они, наконец, смогли установить палатку. Не кажется разумным рисковать и разжигать костер, поэтому они прикрепляют к стенам палатки несколько согревающих талисманов и заворачиваются в меховые одеяла, которые Юэ Цинъюань предусмотрительно раздобыл для их путешествия. Вокруг царит зловещая тишина, не слышно ни звука, кроме завывания ветра снаружи. - Я думаю, завтра мы должны добраться до замка Мобэй-цзюня, - наконец нарушает тишину Юэ Цинъюань. Шень Цинцю кивает. Сегодня они пролетели над Великой Ледяной Пропастью и ее узким мостом, так что сейчас они должны быть близко. - Чем ближе, тем осторожней мы должны быть, - говорит он. - Мобэй-цзюнь, вероятно, уже знает о нас и будет нас ждать. - Да, конечно, - соглашается Юэ Цинъюань. На мгновение воцаряется тишина, а затем он произносит. - Я никогда раньше не заходил так далеко на север в Царство Демонов. В последний раз я был где-то поблизости… вместе с Лю Цингэ. На лице Юэ Цинъюаня появляется настороженное выражение, словно он не уверен насколько безопасно говорить об этом. Шень Цинцю сохраняет невозмутимость. - О? Когда это? - спрашивает он. - Мы были учениками, - отвечает Юэ Цинъюань. - Шицзунь отправил нас с Лю Цингэ передать послание демоническому клану, который жил к югу от того места, где мы сейчас находимся. Это должна была быть дипломатическая миссия, но Лю Цингэ подрался с наследницей клана и чуть не убил ее. Все испортил. Он смотрит вдаль с грустной, но нежной улыбкой на лице. - Это… так похоже него, - говорит Шень Цинцю. - Оглядываясь назад, я думаю, что шицзуню стоило выбрать кого-то другого мне в сопровождение, - соглашается Юэ Цинъюань. - Но Лю Цингэ был единственным, кто оказался рядом и был достаточно силен, чтобы помочь мне, если бы все пошло плохо. Что и произошло. Он внезапно осознает, что его фразу можно расценить как оскорбление в адрес самого Шень Цинцю. - Ты не мог присоединиться ко мне в тот раз, - быстро добавляет он. - Не уверен, что ты помнишь… - он неловко замолкает. - Это было той весной, когда ты восстанавливался после того искажения ци. - Ах, - говорит Шень Цинцю. Он, конечно, не помнит. Весь этот разговор - внезапное напоминание о том, что Юэ Цинъюань знает Лю Цингэ гораздо дольше, чем Шень Цинцю. У них есть общая история, о которой Шень Цинцю почти ничего не знает. Более того, Юэ Цинъюань снова говорит о Лю Цингэ так, будто тот уже умер. Как о павшем товарище, о котором можно время от времени вспоминать с теплотой. Шень Цинцю не может заставить себя ответить, его лицо застывает, а в палатке воцаряется неловкое молчание. Когда он снова смотрит на Юэ Цинъюаня, тот выглядит огорченным. - Прости, - говорит Юэ Цинъюань. - Если ты еще не готов говорить о нем… - Давай просто отдохнем, - отвечает Шень Цинцю, отворачиваясь от Юэ Цинъюаня и глубже зарываясь в одеяло. Наступает тишина, за которой следует вздох, а затем шорох устраивающегося поудобнее Юэ Цинъюаня. Лежа в темноте, Шень Цинцю начинает чувствовать себя немного виноватым за то, что так резко оборвал его. Он понимает, что Юэ Цинъюань пытался быть добрым. И если бы Лю Цингэ действительно был мертв и ушел навсегда, то, возможно, со временем Шень Цинцю захотел бы вспоминать о нем именно так. Но он не мертв. По крайней мере, пока нет. Шень Цинцю пока не готов произносить над ним хвалебную посмертную речь. *** На следующий день, как и было запланировано, они прибывают к замку Мобэй-цзюня. Его довольно трудно не заметить: огромное здание, окруженное сверкающими ледяными стенами и увенчанное спиралевидными башнями, резко выделяется на фоне плоской снежной равнины. За ним на горизонте виднеется цепь мерцающих заснеженных гор. Воздух здесь невероятно холодный. Они оба надели теплые дорожные плащи, но те не спасают их от пронизывающего мороза. Шень Цинцю постоянно циркулирует свою ци, чтобы согреться, но даже так его тело вскоре начинает ныть от холода, его пальцы на руках и ногах медленно немеют. Вскоре после того, как они видят замок, к ним подлетает пара Остроглазых Ледяных Орлов, чьи полупрозрачные перья мерцают в лучах утреннего солнца. Огромные демонические птицы не выглядят агрессивными, они просто кружат вокруг них несколько раз, прежде чем развернуться и с огромной скоростью полететь к крепости. Шень Цинцю и Юэ Цинъюань переглядываются. Нет нужды что-то обсуждать, все очевидно: Мобэй-цзюнь ждет их. Впервые Шень Цинцю задумывается о том, не слишком ли глуп их план. Они собираются так рискнуть, ради чего? Просто чтобы забрать труп? Но Юэ Цинъюань, не колеблясь, продолжает лететь прямо к замку, и Шень Цинцю смело следует за ним. В конце концов, если кто-то и может обеспечить ему безопасность здесь, так это глава секты. Они могли бы легко перелететь прямо через внешнюю стену крепости, но это, скорее всего, сочли бы за акт агрессии, поэтому они приземляются у массивных ворот. Шень Цинцю только начинает размышлять о том, как нелепо будет подойти и постучать в одну из огромных обсидиановых створок, как раздается скрежет, и они начинают медленно открываться, оставляя глубокие борозды на снегу. Внутри стоят на страже два огромных ледяных демона. Они подозрительно похожи на троллей из фильма "Властелин колец", отмечает Шень Цинцю, за исключением того, что они цвета грязного снега, а из их спин и суставов растут огромные синие ледяные кристаллы. Демоны не выглядят особенно дружелюбными или умными, но прежде чем Шень Цинцю успевает ужаснуться перспективе попытки с ними заговорить, из-за одной из их массивных ног появляется третий демон. Этот выглядит гораздо более человекоподобным, хотя его темно-синяя кожа, заостренные уши и острые зубы явно выдают в нем демона. Его черные глаза-бусинки сужаются при виде двух культиваторов. - Бессмертные мастера, - произнес он, и его слова прозвучали как оскорбление. - Что вы здесь делаете? Юэ Цинъюань вышел вперед. - Этот мастер - Юэ Цинъюань, Меч Сюаньсу, Лорд Пика Цюндин и Глава секты горы Цанцюн, - произнес он спокойно. Он указал на Шень Цинцю: - Мой спутник - Шень Цинцю, Меч Сюя, Повелитель Пика Цинцзин. Мы здесь, чтобы поговорить с Мобэй-цзюнем. Демон моргнул, на мгновение растерявшись от неожиданной вежливости Юэ Цинъюаня. Затем он выпрямился. - Ваше прибытие ожидалось, - сказал он с надменной усмешкой. - Мобэй-цзюнь, принц Северной пустоши и Великих ледяных пустынь, примет вас. С этими словами он развернулся на каблуках и прошел мимо огромных демонов-троллей, явно ожидая, что Юэ Цинъюань и Шень Цинцю последуют за ним. Шень Цинцю посмотрел на Юэ Цинъюаня, тот слегка кивнул ему, и они вместе прошли через ворота. За стеной находился большой двор, покрытый утрамбованным снегом. Здесь было еще несколько демонов, и все они прервали свои дела, чтобы в удивлении уставиться на двух культиваторов. Юэ Цинъюань не обращал на них внимания, спокойно и размеренно шагая по двору с бесстрастным лицом. Шень Цинцю изо всех сил старался следовать его примеру, несмотря на то, что нервничал все больше и, по правде говоря, ему было интересно осмотреть окрестности. Однако у него не было времени глазеть по сторонам, потому что их проводник быстро повел их через двор, вверх по внушительной черной лестнице, по длинному мрачному коридору и, наконец, через еще одни массивные двери. За ними находился тронный зал Мобэй-цзюня, который, как не мог не отметить Шень Цинцю, был в точности такой, как описано в книге. Это было огромное помещение с высокими каменными колоннами, которые украшали морозные узоры. С потолка свисали огромные сосульки, подсвеченные изнутри неземным голубым сиянием. Их свет отражался от гладких черных каменных плит на полу, создавая впечатление, будто это темная водная гладь в глубине которой движется какое-то странное фосфоресцирующее существо. В целом эффект был одновременно внушительным и удивительно красивым. Вооруженные демонические стражники стояли через равные промежутки вдоль одной из стен, и Шень Цинцю старался не слишком явно глазеть на них. Пока они шли по залу, их дыхание облаками пара застилало воздух перед ними. В дальнем конце комнаты стоял большой трон из обсидиана, на котором восседал Мобэй-цзюнь. Он выглядел так же, как Шень Цинцю его помнил: крупный, точеный и чрезвычайно пугающий, с угрюмым выражением лица. Он не встал, чтобы поприветствовать их. Их демонический сопровождающий низко поклонился. - Мой принц, я привел к вам культиваторов Юэ Цинъюаня и Шень Цинцю, как вы приказывали, - сказал он. Затем, без дальнейших любезностей, он повернулся и быстро убежал, оставляя их наедине с Мобэй-цзюнем. Повелитель демонов хмуро посмотрел на Шень Цинцю, явно недовольный, вероятно, вспоминая их последнюю встречу. Затем он перевел холодный взгляд на Юэ Цинъюаня. - Что привело двух культиваторов в мое царство? - спросил он, и его низкий голос эхом разнесся по просторному залу. Юэ Цинъюань спокойно встретил его взгляд. - Мы пришли забрать тело нашего товарища, Лорда Пика, Шан Цинхуа, - сказал он. Шень Цинцю ожидал, что Мобэй-цзюнь усмехнется в ответ на такое прямолинейное заявление, но вместо этого лоб повелителя демонов на мгновение сморщился в искреннем замешательстве. - Вернуть… его тело? - спросил он. Юэ Цинъюань открыл рот, чтобы ответить, но его прервал шум, доносящийся из соседнего коридора. Послышался знакомый голос. - Черт возьми, я же велел тебе немедленно сообщить мне, когда они приедут! - Простите, милорд, - пищит другой голос. - Мы не думали, что они могут летать так быстро! Мгновение спустя в тронный зал вбегает Шан Цинхуа и резко останавливается, увидев Юэ Цинъюаня и Шень Цинцю, которые одновременно поворачиваются и удивленно смотрят на него. За ним следует маленький демон-бесенок, который пищит при виде двух культиваторов, разворачивается и быстро убегает обратно в коридор, из которого они вышли. Повисает неловкое молчание. Шан Цинхуа… вовсе не мертв. На самом деле их брат по оружию выглядит совершенно невредимым. На нем светло-голубая мантия и большой плащ, отороченный мягким белым мехом. Он выглядит уставшим, но в остальном с ним все в порядке. - Чжанмэнь-шисюн, Шень-шисюн, - говорит он, широко раскрыв глаза. - Что вы делаете здесь? Мобэй-цзюнь, сидящий на троне, приподнимает бровь. - Судя по всему, они пришли за твоим трупом. - Моим чем?! - взвизгивает Шан Цинхуа. Шень Цинцю захлопывает распахнутый от удивления рот и свирепо смотрит на своего товарища-трансмигратора. - Мы думали, ты мертв! - говорит он. Взгляд Шан Цинхуа нервно мечется между Юэ Цинъюанем и Мобэй-цзюнем. - … Понятно. И вы проделали весь этот путь? Это… ха-ха… вау. Это на самом деле очень трогательно! Но, как видите, я… в порядке, правда, - натянуто улыбается он. Юэ Цинъюань смотрит на него в ответ, слегка нахмурив брови. - Вижу, - говорит он и откашливается. - Шан-шиди предал секту Цанцюн. Он вступил в сговор с демонами и сорвал Конференцию Бессмертного Альянса, - он произносит это заявление обманчиво мягким голосом, как разочарованный родитель. Шан Цинхуа все равно слегка вздрагивает. - Я… прошу прощения? - По всем правилам, ты должен предстать перед судом за свои преступления, - продолжает Юэ Цинъюань. При этих словах Шан Цинхуа побледнел. - Чжанмэнь-шисюн… - начал он, но Шень Цинцю внезапно почувствовал, что должен вмешаться. - Я не уверен, стоит ли… Резко взмахнув своими длинными синими одеяниями, Мобэй-цзюнь поднялся на ноги. - Вы не заберете его, - произнес он ледяным тоном. Юэ Цинъюань повернулся к Мобэй-цзюню. Выражение его лица почти не изменилось, но его аура внезапно изменилась с мягкой и безмятежной на что-то гораздо более угрожающее. Шень Цинцю никогда не считал Юэ Цинъюаня особенно пугающим человеком, но, видя, как тот смотрит на Мобэй-цзюня, излучая нечто, что не является полным намерением убить, но очень близко к этому, он внезапно осознал, что лидер секты - один из самых могущественных и опасных людей во всей истории. Мобэй-цзюнь прищурился, и температура в комнате резко упала. Вокруг его фигуры начали мерцать завитки демонической ци, и в комнате начало нарастать напряжение, собираясь между Юэ Цинъюанем и Мобэй-цзюнем, как статическое электричество. Прежде чем ситуация накалилась еще сильнее, Шан Цинхуа вклинился между ними, отчаянно размахивая руками. - Эй, эй, эй… давайте не будем увлекаться! - воскликнул он, бросая многозначительный взгляд на Шень Цинцю. Шень Цинцю, который тоже не хотел оказаться в центре битвы между этими двумя, сделал шаг вперед и положил руку на плечо Юэ Цинъюаня, привлекая его внимание. - Возможно, в этом случае будет достаточно просто изгнать Шан-шиди? - предложил он. - Поскольку их план так и не был реализован. Юэ Цинъюань стиснул зубы. - Возможно. Но из-за его действий погибли ученик и Лорд Пика. Шан Цинхуа нахмурился при этих словах. - Лорд Пика? - спросил он, и на его лице появилось выражение ужаса, когда он осознал смысл сказанного. - Лю Цингэ?… Шень Цинцю встретился с ним взглядом. - Он упал в Бездну, - сухо произнес он. - Черт… Я не знал… - с искренним сожалением сказал Шан Цинхуа и сделал шаг к Шень Цинцю, но тот отступил. Юэ Цинъюань наблюдал за этим взаимодействием, поджав губы. - Что ж. Поскольку это были ученик и… партнер по культивации Шень Цинцю, то это он должен определить меру наказания. Шень Цинцю отводит взгляд от нервных, широко раскрытых глаз Шан Цинхуа. - В таком случае, я полагаю, изгнания будет достаточно, - сказал он. - Шан-шиди может остаться здесь, в царстве демонов, но ему больше не рады в Горной секте Цанцюн. На самом деле, ему было немного неловко это говорить, но на данный момент это казалось лучшим исходом. В конце концов, Шан Цинхуа, похоже, не испытывал особых проблем в отношениях с Мобэй-цзюнем. Какой бы ни была реальная ситуация, это все равно лучше, чем возвращаться в мир людей и предстать перед судом. Шан Цинхуа, должно быть, согласился, потому что он вздохнул с облегчением, опустив плечи. Однако Юэ Цинъюань еще не закончил. - Что касается Мобэй-цзюня, я предлагаю Шень-шиди тот же выбор, - серьезно сказал он. Шень Цинцю вздрогнул от неожиданности, а Мобэй-цзюнь напрягся от возмущения, и демоническая ци вспыхнула сильнее. - Тебе нужно сказать лишь слово, - продолжил Юэ Цинъюань, по-прежнему серьезно глядя на Шень Цинцю, - и я убью его, - его рука легла на рукоять Сюаньсу. - Можешь попытаться, - прорычал Мобэй-цзюнь, и в его правой руке внезапно появился черный ледяной меч. На мгновение Шень Цинцю действительно задумался о такой возможности. Он посмотрел на высокомерное, ухмыляющееся лицо Мобэй-цзюня и задумался о том, каково было бы направить весь свой гнев, всю свою боль на демона, который, в конце концов, больше всех виноват в потерях Шень Цинцю. Предложение Юэ Цинъюаня казалось вполне искренним, и он, вероятно, мог бы убить Мобэй-цзюня, если бы захотел. Но… если причинить вред Мобэй-цзюню, это не вернет Лю Цингэ или Ло Бинхэ. Это лишь спровоцирует дальнейшее насилие и значительно усложнит правление Ло Бинхэ в демоническом царстве. К тому же… справедливо ли вообще злиться на Мобэй-цзюня, который просто играл свою роль в сюжете? Шень Цинцю посмотрел на Шан Цинхуа, чье лицо исказилось паникой, глаза широко раскрыты, и он отчаянно качал головой. Шень Цинцю вздохнул. - Я придерживаюсь того, о чем говорил ранее, - произнес он. - Я не хочу больше кровопролития. Юэ Цинъюань на мгновение задержал на нем взгляд. Затем он кивнул и убрал руку с рукояти меча. - Хорошо. - О, слава богу, - пробормотал Шан Цинхуа. Затем он выдавил из себя улыбку. - Что ж! Я уверен, что мой король тоже не хочет продолжать этот конфликт… - Он бросил полный надежды взгляд на мрачного Мобэй-цзюня. - ...верно? Мобэй-цзюнь презрительно скривил губы. - Если этого хочет Цинхуа, - неохотно произнес он. Он продолжал злобно смотреть на Юэ Цинъюаня, но ледяной меч в его руке испарился, оставляя после себя лишь пар. Шан Цинхуа хлопнул в ладоши. - Отлично! Тогда, полагаю, вы двое хотите отправиться в обратный путь. Но прежде чем вы уйдете, могу я переговорить с Шень-шисюном наедине? Юэ Цинъюань удивленно моргнул, затем вопросительно посмотрел на Шень Цинцю. Шень Цинцю кивнул. Мобэй-цзюнь лишь небрежно пожал плечами и снова сел на трон. Поскольку ни один из них, похоже, не возражал, Шень Цинцю позволил Шан Цинхуа взять его под локоть и увести в пустую боковую комнату. Шан Цинхуа плотно закрыл за ними дверь и прикрепил к ней талисман, заглушающий звуки. - Хм… действительно ли это хорошая идея - оставлять этих двоих наедине? - спрашивает Шень Цинцю, с сомнением глядя на закрытую дверь. Шан Цинхуа морщится. - Наверное, нет. Хотя я думаю, что мне удалось убедить моего короля не ссориться с Юэ Цинъюанем. Мы уже спорили об этом раньше, когда поняли, что вы идете сюда. Но, братан, я… я просто хотел сказать, что мне очень жаль Лю Цингэ. Шень Цинцю поджимает губы, а Шан Цинхуа, с тревогой глядя на него, выглядит искренне расстроенным. - Да… Ну… Не то чтобы Система предоставила тебе выбор, - признает Шень Цинцю. Шан Цинхуа начинает расслабляться, однако Шень Цинцю не продолжает. - Но знаешь… этого бы вообще не случилось, если бы ты с самого начала не написал эту дурацкую книгу! Шан Цинхуа вскидывает руки. - Опять ты про это! Я не думал, что пишу о реальных людях, братан! Мне нужно было заработать деньги! Шень Цинцю прищуривается. - Я все думаю о тех страданиях, через которые ты заставил Бинхэ пройти в Бездне! Теперь они оба проходят через это! Шан Цинхуа слегка морщится, глядя на выражение лица Шень Цинцю. - Да, но… Лю Цингэ силен! И он там, внизу, с Бинхэ! Шансы… ну… они не совсем плохи. - Им пришлось с самого начала отбиваться от этого гребаного Колосса, - говорит Шень Цинцю. - Без Синьмо! - Может быть, они просто… сбежали оттуда? - предполагает Шан Цинхуа. - Может быть! - огрызается Шень Цинцю. - Но там еще есть Визжащие Теневые Летучие Мыши! Крадущаяся Призрачная Пантера! Рой Хищных Острокрылых Ящериц! Водный Змей! Ядовитая Лиана! Выражение лица Шан Цинхуа становится все более и более смущенным с каждым нелепым названием, которое произносит Шень Цинцю. - Вау, у тебя действительно хорошая память на моих монстров, - бормочет он. - Лю Цингэ может справиться с большинством из них. - Эфирный дракон, - шипит Шень Цинцю, теперь уже не скрывая своего гнева. Шан Цинхуа вздрагивает. - Послушай, мне правда жаль! Когда я все это писал, я просто пытался придумать кучу крутых монстров, с которыми мог бы сражаться Бинхэ! Я не знал, что твой парень тоже застрянет там! - Ну, так и есть! - кричит Шень Цинцю. - Он пропал, и я даже не знаю, увижу ли я его когда-нибудь снова… - он прерывается, резко и судорожно дыша. Он не позволит себе расплакаться перед Шан Цинхуа. Наступает тишина. Выражение лица Шан Цинхуа становится еще более жалостливым. - Мне правда жаль, - тихо говорит он. Шень Цинцю фыркает и отворачивается. - Как скажешь, - бормочет он. - У меня есть вопрос. Если Мобэй-цзюнь откроет еще один разлом… Но Шан Цинхуа яростно качает головой: - Нет, чувак, даже не думай об этом. Он может открыть разлом, но не может контролировать, с какой частью Бездны он соединяется. Это может быть где угодно! Из него может выйти что угодно! И если ты войдешь, нет никакой гарантии, что ты найдешь их до того, как что-нибудь тебя убьет. Шень Цинцю вздыхает и мрачно кивает. Он и не ожидал, что эта идея сработает. - Эй, посмотри на это с другой стороны, - предлагает Шан Цинхуа. - Тебе ведь не пришлось сбрасывать Бинхэ, верно? Так что… он не будет тебя ненавидеть, когда вернется! Не нужно беспокоиться о том, что ты станешь человеком-свиньей! - М-м-м, - без энтузиазма отвечает Шень Цинцю. - Кстати, почему ты не умер? Шан Цинхуа пожимает плечами, выглядя озадаченным. - Честно… я не знаю. Когда Мобэй-цзюнь схватил меня, я был уверен, что это конец. Он был очень зол из-за того, что случилось на Конференции, но, кажется, он был больше зол на вас, ребята, чем на меня. На самом деле он предложил вернуться и убить вас… но я сказал "Нет, пожалуйста, не делай этого!" А потом он просто посмотрел на меня, сказал "Как пожелает Цинхуа!" и выбежал из комнаты. Шень Цинцю хмуро смотрит на него. - Хм... - Я знаю! Я думал, меня как минимум бросят в темницу или что-то в этом роде! Но он выделил мне покои рядом со своими. Так что я просто… помогаю ему управлять королевством? Не знаю. Наверное, теперь я… его личный помощник? - Значит, ты не против остаться здесь? - спрашивает Шень Цинцю. - Да, конечно. Чертовски холодно, но в остальном не так уж плохо, - говорит Шан Цинхуа. - И не то чтобы у меня был выбор. Эй, вы двое правда проделали весь этот путь только для того, чтобы забрать мое тело? Шень Цинцю устало кивает. - Вау! Я очень тронут, братишка, - искренне говорит Шан Цинхуа, приложив руку к сердцу. - Не стоит об этом, - Шень Цинцю смотрит на дверь. - Наверное, нам не стоит дольше оставлять этих двоих наедине. - Да, ты, наверное, прав, - соглашается Шан Цинхуа. Он начинает двигаться к двери, но останавливается. - Подожди! Прежде чем мы уйдем. Ты так хорошо знаешь мои работы… должно быть, ты был постоянным читателем. Как тебя звали? Шень Цинцю замирает, держась за дверную ручку. - Непревзойденный огурец, - говорит он. Немного неловко произносить вслух свой никнейм, но это стоит того, чтобы увидеть шок на лице Шан Цинхуа. Прежде чем тот успевает ответить, Шень Цинцю срывает с двери заглушающий талисман и выходит из комнаты. В тронном зале Юэ Цинъюань и Мобэй-цзюнь соревнуются в самом неловком и недружелюбном в мире состязании взглядов. Мобэй-цзюнь все еще восседает на троне, его поза нарочито небрежна, и он молча сверлит Юэ Цинъюаня взглядом. Глава секты также молча отвечает ему спокойным острым взглядом. Когда Шень Цинцю и Шан Цинхуа возвращаются в зал, оба лорда с явным облегчением поворачиваются к ним. - Шень-шиди готов отправиться в путь? - спрашивает Юэ Цинъюань. - Да, - отвечает Шень Цинцю, стремясь как можно скорее покинуть этот негостеприимный зал. - Я провожу вас, - предлагает Шан Цинхуа, нервно поглядывая на Мобэй-цзюня. Повелитель демонов по-прежнему выглядит разгневанным, но не предпринимает никаких попыток остановить его. Очевидно, приняв молчание за согласие, Шан Цинхуа быстро выводит их из зала и ведет обратно через крепость, через внешний двор и через ворота. На выходе они снова встречают растерянные и враждебные взгляды нескольких демонов, но Шень Цинцю не обращает на них внимания. Учитывая все обстоятельства, эта миссия оказалась на удивление успешной. На самом деле, если бы эта глупая Система была в сети, она должна была бы назначить ему несколько баллов. Сразу за внешними воротами Шан Цинхуа останавливается и прощается с ними. - Береги себя, Шень-шисюн, - говорит он, немного ошеломленный, возможно, все еще переваривая информацию о том, что Шень Цинцю на самом деле был одним из его самых ярых антифанатов в их прошлой жизни. - И Чжанмэнь-шисюн, - добавляет он, неуверенно переводя взгляд на Юэ Цинъюаня. Юэ Цинъюань просто кивает в ответ, затем поворачивается спиной и встает на меч. Это необычайно грубо со стороны главы секты, и Шень Цинцю думает, что он, должно быть, все еще злится на Шан Цинхуа. Он не винит его, учитывая, сколько всего не знает Юэ Цинъюань. Затем Шень Цинцю и Шан Цинхуа обмениваются прощальными взглядами. Если бы они были одни, Шень Цинцю, вероятно, сказал бы что-то вроде "Увидимся через пять лет", поскольку их пути, скорее всего, снова пересекутся, когда Ло Бинхэ начнет набирать силу в Демоническом Царстве. Но поскольку он не может сказать ничего подобного в присутствии Юэ Цинъюаня, он просто прощается со своим товарищем-попаданцем и встает на свой меч. Шан Цинхуа отвечает на его взгляд и отступает назад, когда Юэ Цинъюань и Шень Цинцю взмывают в воздух. Они стремительно поднимаются, взлетая все выше и выше в морозный воздух, пока огромный замок не становится похожей на кукольный домик, а Шан Цинхуа не превращается в маленькое синее пятнышко на белом фоне. К счастью, их обратный путь в Цанцюн проходит без происшествий. Шень Цинцю рад, что они оставили позади пронизывающий холод Северной пустоши и они без происшествий возвращаются в мир людей. Как и прежде, большую часть дня они летят на мечах, останавливаясь лишь на короткий отдых. Во время этих перерывов Юэ Цинъюань продолжает осторожно вовлекать Шень Цинцю в беседу, хотя и не упоминает напрямую Лю Цингэ, за что Шень Цинцю ему благодарен. Он должен бы радоваться, что наконец-то возвращается домой, где будет тихо и спокойно, но когда знакомые изящные очертания двенадцати пиков Цанцюн наконец появляются перед ними, Шень Цинцю чувствует, как его живот скручивает свинцовая тяжесть. Она становится все тяжелее и тяжелее по мере того, как они приближаются к шелестящей бамбуковой роще на пике Цинцзин. Юэ Цинъюань сходит со своего меча и какое-то время молча стоит, задумчиво глядя на колышущиеся стебли. - Что ж, думаю, тебе нужно вернуться на пик Цюндин, - говорит Шень Цинцю, спускаясь с Сюя. - Полагаю, тебе нужно многое наверстать после долгого отсутствия. Юэ Цинъюань вздыхает, склоняя голову в знак согласия. - Ты прав. После ухода Шан Цинхуа все пойдет наперекосяк, - говорит он. Он замолкает, внимательно глядя теплыми карими глазами на Шень Цинцю. - Я буду очень занят, но ты всегда можешь прийти. Шень Цинцю отворачивается от этого серьезного взгляда. - Спасибо, - говорит он, не зная, воспользуется ли он этим предложением. Юэ Цинъюань явно желает ему добра, но что-то в его грустном, настороженном выражении лица, когда он находится рядом с Шень Цинцю, портит ему настроение. - И ты никому не расскажешь о Шан Цинхуа? - уточняет он. - Не расскажу, - говорит Юэ Цинъюань. - Он будет считаться пропавшим без вести, возможно погибшим. Шень Цинцю кивает. - Хорошо. Тогда… увидимся позже. Юэ Цинъюань смотрит на него еще какое-то время, словно хочет сказать что-то еще, но в итоге, похоже, решает этого не делать. - Хорошо, - соглашается он. Он кивает и вступает на свой меч, длинные серые одежды развеваются на ветру, когда он поднимается над бамбуком и улетает. После ухода Юэ Цинъюаня Шень Цинцю поворачивается и тихо заходит в Бамбуковый дом. Кажется, кто-то приходил и убирался, пока его не было, но в остальном все так же, как он и оставил: искусно расставленная на полках керамика, его коллекция изящных вееров, стопки бумаг на столе. Полуденное солнце отбрасывает на половицы теплый прямоугольник света, в котором кружатся пылинки. Должно быть тепло и уютно. Но это не так. Дом кажется… пустым. Ужасно, невыносимо пустым. Таким же пустым, как и следующие пять лет, которые ждут его впереди, безрадостные и бесплодные. Шень Цинцю садится за свой стол и опускает голову на руки. В тишине комнаты никто не видит нескольких слезинок, скатившихся по его лицу.