Резня (но по-христиански)

      «Ты обязан убить кого-то, если хочешь уйти». При мысли об этом разум Дани оцепенел, а дыхание перехватило... Он почувствовал, как парализующий страх медленно проходит сквозь его тело, охватывая каждый нерв. Воздух стал для него тяжёлым. Кашин пытался собраться с силами, чтобы как-то преодолеть эту тяжесть...       Но даже для столь тяжелого воздуха нашлись слова, пронзившие его насквозь.       — Ну и что вы собираетесь теперь делать? — Руслан обращался ко всем в этом зале. Его мрачный голос отрезвил всех, — Просто стоять и пялиться друг на друга?       — А что ты предлагаешь делать? — с некоторым упрёком спросила Лера.       — Да! Что ты предлагаешь делать? — согласился Джарахов, даже не особо думая перед тем как сказать это — лишь бы с кем-то согласиться.       — Искать выход отсюда — вот, что делать! — с удивительной решительностью и отвагой воскликнул Деймур, — эта ебанашка чуть меня не убила, я не собираюсь здесь оставаться!       — А ещё нам точно нужно найти того, кто управляет этой синей дурой, и тогда проблема решится сама, — Кашин думал, что смысл в словах Кобы всё-таки был, но на данном этапе найти организатора этого ужаса ему вообще не представлялось возможным. Это даже звучит нереально: то есть, кто-то вырубил их всех разом, засунул в какое-то непонятное здание и заколотил все окна, приделал дробовики к камерам, сделал кучу реалистичных кукол, которые могут взрываться, а восемнадцать школьников в соло всё разрулят?       — Может лучше глянем на карточки? — Макс кивнул в сторону коробки на столе, у которого совсем недавно стояла Лиза, — Лучше сперва узнать школьные правила, о которых говорила Бебра, прежде чем что-то делать.       — Верно. Если будем действовать, не имея представления о правилах, то это может плохо закончиться...       После слов Коли ученики подошли к столу. Каждый взял по одной карточке, не ведая какая кому принадлежит. Когда Даня включил ее, на экране сперва высветилось имя «Руслан Тушенцов». Без лишних слов и взгляда на кареглазого, он раздраженно протянул планшет ему, после чего взял свою карточку из рук Ильи, на которой, в свою очередь, красовалось имя «Данила Кашин». Как и сказала Лиза, имя владельца появляется прямо посередине. Затем в появившемся главном меню он выбрал иконку «Школьные Правила». На экране появился пронумерованный список:

      Список правил:

Правило #1: Ученики должны оставаться только на территории школы. Покидать её недопустимо.

Правило #2: «Ночное время» — время с 10 вечера до 7 утра. В некоторых местах ночью будет воспрещён вход и отключен свет, так что просим соблюдать осторожность.

Правило #3: Сон в любом месте, кроме общежития, будет расцениваться как сон в классе во время занятий. Наказание будет соответствующим.

Правило #4: Учитывая минимальные ограничения, вы можете свободно исследовать Академию как хотите.

Правило #5: Применение силы к директору Елизавете Сергеевне строго запрещено, так же, как и уничтожение камер наблюдения.

Правило #6: Любой, кто убьёт своего одноклассника, «окончит школу» , если его не обнаружат.

Правило #7: Одному ученику можно убить не более двух одноклассников.

Правило #8: Если 3 человека и более обнаружили тело, то сообщение об этом проигрывается по всей школе.

Дополнительные школьные правила могут быть добавлены в случае необходимости.

      Почувствовав легкое головокружение, Кашин оторвал свой взгляд от экрана. Он увидел у всех одно и то же ошарашенное выражение лица, когда осмотрелся.       — У меня вопрос... — заявила Даша, — Насчёт правила номер шесть. Как думаете, что оно значит?       — Ты говоришь про его вторую часть, где сказано: «Если его не обнаружат»? — Илья отпрянул от стола, засунув руки в карман, — Я че-то тоже не совсем понял.       — Там сказано, что если хочешь выпуститься, то ты должен убить так, чтобы никто не понял, что это сделал ты. — Тушенцов улыбнулся краешком губ, будто говорил не о таких страшных вещах, а о чём-то обыденном. Похоже, это возмутило не только Даню.       — Хули ты лыбишься, мудак? — встрял Давид, подходя к шатену ближе, — Ты что-то смешное в этом увидел?       — Лучше беспокойся о том, как ты будешь следовать правилам, если поверил во всю эту хуйню, а не о том, что меня рассмешило.       — Давайте пока забудем весь этот бред про убийства и прочее! Теперь, когда мы знаем правила, пойдём исследовать школу? — Буланова попыталась охладить градус напряжения между парнями своим успокаивающим голосом. Это и вправду сработало: взгляд Деймура в мгновение смягчился.       — Так может мы вообще не в школе находимся, и нас похитили? — предположил Антон.       — Как вариант.       — А где мы тогда, если не в школе? — Аня сузила серые глаза, скрещивая руки на груди. В ее тоне сквозил скептицизм и недоверие.       — Да где угодно! Сама-то подумай: если мы в школе, где другие классы? Да и те, кто всё это организовал, разве настолько тупые, чтобы устраивать «убийственную игру» в здании на оживленной улице?       Во взгляде у каждого отразилось сомнение и немое согласие со словами Татыржи. То, что он говорил — явно имеет смысл.       — Сейчас бесполезно об этом спорить, это ничего не решит. Арина предложила исследовать это здание, и я полностью согласен — нужно знать, с чем мы вообще имеем дело, — заявил Вова, еще раз пробегаясь по экрану глазами, — Только давайте сразу договоримся, что по одному человеку ходить не будем.       — По двое тоже нельзя, я думаю.       — Это еще почему? — возмутилась Аня, услышав доводы Коли.       — Если хочешь, чтобы тебя ёбнули, то пожалуйста — исследуй одна или в паре, а не в большей группе, — Губанов процедил более громко и едко, чем хотел этого. Но, скорее всего, от этого смысл его слов стал более доходчивым.       — Считаете, что кто-то здесь уже начал подумывать над убийством?..       — Сто процентов, — без задней мысли выпалил Шабанов, заглядывая на лица остальных, полных сомнения и недоверия, — Даже не пытайтесь это отрицать: нельзя исключать такую возможность. Думаю, что тех, кто задумался, даже не один человек, так что лучше обезопасить себя и ходить хотя бы по трое.       — В правилах сказано, что один может убить двух учеников. Значит, по трое тоже ходить нельзя?       — Давайте тогда оравой ходить, че мелочиться-то!? — встрял Илья, с сарказмом и возмущением выдыхая слова, — Вчетвером тоже нельзя — вдруг два чела одновременно решат убить?       — Не преувеличивайте. Для полной безопасности конечно лучше впятером ходить, но это даже звучит смешно: мы мешаться будем друг другу, и плюс одна из групп будет только из трёх человек, потому что людей не хватает, — рассуждения Вовы не оставляли места для споров, но вопросы всё еще оставались.       — Как тогда предлагаете делиться? — справедливо спросила Ксюша.       — Втроём тоже можно исследовать. Нас всего восемнадцать, девчонок шестеро. Каждая группа будет состоять из девушки и двух парней: если один пацан решит напасть, то второй обеспечит защиту, а если девчонка решит кого-то убить, то ей явно не справиться с двоими пацанами. Все согласны?       Несогласных не нашлось. Семенюк всё четко объяснил и все стали делиться на команды. Данила оказался в одной с Ксюшей и Ильёй и был этому очень рад: что одной, что другому он хоть чуть-чуть, но доверял, несмотря на происходящее. К тому же, они не так пессимистично настроены, как остальные, а Кашин, как упоминалось ранее, очень зависим от чужого настроения. Перенять бодрость и позитив от этой парочки намного круче, чем удрученность и унылость от той же Дашки или Лёши.       Все поделили участки для исследования. Их группе было поручено изучить левое крыло, где находилось, как позже выяснилось, общежитие, так что они в скором времени отправились туда. Стены ничем не отличались от коридорных: такие же белые, разве что краска не сыпется; пол был довольно скользкий (на нём можно запросто убиться, кстати говоря...), Илья даже поскользнулся на нем несколько раз, и каждый раз его подхватывал на руки Даня со словами «Да ты заебал!», а Коба с этого только угарала, а потом сама чуть не грохалась; на каждой двери черного цвета висела табличка с именем владельца комнаты, а значит они все будут жить по-одному. В целом, резонно — ситуация была бы гораздо опаснее, живя они по несколько человек. Дане и представить страшно, насколько его сон тогда бы был беспокойным... А так, замок на двери гарантирует хоть какую-то безопасность, пока ты находишься в комнате.       Было принято решение изучить комнаты только их группы и начать с Ксюши, так как ее комната ближе всех. Сразу при входе они для себя отметили, что интерьер довольно стильный и приятный глазу: обои пастельного фиолетового цвета (конечно, без висящих на них икон не обошлось), а вся мебель идеально белоснежная, без единого намёка на пыль, грязь и другие недочёты. Двуспальная кровать в углу с высоким изголовьем уставлена мягенькими подушками в тон обоям. Напротив неё распологалась стойка с плазмой; ребята проверили, что кабельное телевидение не работает, зато на этой же стойке был дисковод. Может, если повезёт, он найдут какие-то фильмы на дисках. Рядом, на маленьком столике, стоит вазочка с искусственными персиковыми цветами. В другом углу расположен комод с зеркалом, на котором лежали ключики от комнаты с именным брелком. Эту красоту, разве что, портили только пластины на окнах.       — Ахуеть... — только и могла восхищенно вымолвить Ксения, присаживаясь на край кровати, — с такой комнатой я даже не против жить в школе вечно.       — Это твои вещи? — Кашин указал рукой на красный чемодан у шкафа, к которому в ту же секунду подбежала удивленная девушка.       — Да, мои! — радостно воскликнула она, проверив содержимое.       — Значит наши вещи тоже в комнатах? — Илья ликующе похлопал глазками, опираясь спиной на стенку.       — Скорее всего.       — Слава Богу, а то я переживал как без курева жить буду!

***

      Комната погрузилась в густой сигаретный дым, словно вечерний туман, окутывающий старый квартал. На мягкой кровати, укрытой пушистым синим пледом, сидела, чуть согнувшись, Ксюша. В ее тоненьких наманикюренных пальчиках тлела сигарета, плечи девочки содрогались от звонкого смеха, сливающегося со смехом парней. Синевласый с обожанием и боязливостью, присущими молодым влюбленным, смотрел на девчонку. Даня упорно делал вид, что не замечает томных воздыханий друга, однако потом он обязательно, не со злобой, но подстебнет его. Он лишь краем уха слушал, что юноша рассказывал своей пассии о каких-то их проделках в прошлой школе с друзьями (то, что Денис, Макс, Илья и Тошка знакомы друг с другом — он почему-то запомнил. Да и завидно ему стало... он-то здесь никого не знает), и только иногда вставлял свои пять копеек и смеялся для приличия. После исследования покоев Ксюши и Дани они решили пойти в комнату Ильи и просто покурить вместе, отдыхая и расслабляясь от действительности. Было приятно забыть на короткое время о том бреде, что поджидал их за пределами затуманенного пристанища.       Мужские комнаты, как оказалось, отличались от женских только цветом обоев (которые были пастельно-голубыми — очень «смешных» шуток по этому поводу не избежать), и отсутствием замка в личных ванных. Узнали они это случайно: когда они были в комнате Кашина, Илья ничайно ударил его по голове, а потом попытался спрятаться от взбешенного рыжего в ванной, закрывшись на замок. Замка там не оказалось, а что произошло дальше лучше не говорить.       — Может, пойдём уже? — голубоглазый внезапно прервал приятельскую посиделку, стряхивая кончиком пальца пепел в ипровизироварнную пепельницу (в крышку от баночки с таблетками, которая нашлась у Корякова в чемодане), — Мы уже тут долговато сидим.       Оказавшись в коридоре, ребята наткнулись на группу Шикиной, Коломийца и Шабанова. Может и странно, что они здесь, ведь общежитие — не их зона исследования, но Данька думал, что их, скорее всего, просто напросто потеряли, поэтому они здесь.       — Вова сказал всем собраться в столовой, — будто прочитав вопрос на лице Кашина, разъяснил Макс. — Вы же закончили?       — Ну типа... — Илья шмыгнул носиком и улыбнулся уголком губ. В целом, он ведь не обманул: троица действительно делом занималась, и только после этого решили дать себе вольность.       — Че от вас куревом несёт? — скорее удивлённо, нежели с упрёком поинтересовался Денис. Хотя, какой с его стороны может быть упрёк? Насколько Даня по рассказам Корякова помнит — он и сам курит.       — Да потом расскажем.       Столовая располагалась слева от общежития. По размерам она была не особо внушительной; в прочем, не отличалась от других школьных столовых. В центре стоял большой деревянный длинный стол цвета стали, обставленный восмью стульями по одним бокам и двумя с других боков напротив друг друга. Рядом было несколько круглых столиков такого же цвета, расчитанных на четыре человека, не больше. Пол выложен черной мраморной плиткой, стены снова были белыми. Они уже, как и иконы, камеры и мониторы, ничуть не удивляли своим присутствием. Справа возвышались высокие панорамные окна, тоже покрытые металлом. Все ученики уже собрались и уселись за один большой стол.       — Итак, — начал Семенюк, разглядывая присутствующих, — начнём с нашей группы. Я, Лёша и Аня... ни черта интересного не нашли. Узнали, что отсюда есть проход в другое здание, в церковь. У вас что?       — Мы смотрели столовую и кухню, —Буланова подала голос, поглядывая на Давида и Славу, — Там много продуктов, из которых можно приготовить блюда. Также, запас продовольствия каждую неделю пополняется.       — Откуда ты знаешь про это? — скептически пробормотал Джарахов. Его глаза устремлись в глаза других учеников, будто ища поддержки, — И вообще, эту еду безопасно есть? Вдруг она отравлена..       — Так Смурфетта нам сама сказала, — потешно отозвался Машнов на первый вопрос, ритмично тарабаня пальцами по спинке стула, — Как Бэтмен опять припиздошила к нам и сказала, что запас все время пополняется. А про то, что еда может быть отравлена...       — Ей невыгодно нас травить, — вдруг уверенно выпалил Ромадов. Большинство с пренебрежением и недовольством уставились на него, будто он сказал очевидную глупость.       — Ты так думаешь!? — провопил Губанов, хмуря брови, — Она же больная! Она буквально говорит нам убивать друг друга, и ты думаешь ей невыгодно нас травить?       — Вы, наверное, забыли, что она не человек, а кукла, робот или еще какая-то срань. Не она за всем этим стоит, это во-первых. Во-вторых...       — Тот, кто за всем этим стоит, устроил это из-за религии, вы не поняли что ли? — докончил за друга мысль Тушенцов, кладя руку на спинку его стула.       — Что ты имеешь ввиду? — включилась в дискуссию Шикина, искренне заинтересованная теорией этих двух.       — Вы вообще ее не слушали что ли? — с цоканьем языка, но без укора в голосе спросил Руслан.       — Хз, из того шизичного бреда, что она сказала, трудно что-то дельное вычленить, — отвечал Машнов.       — Она говорила, что ей будет в кайф наблюдать за тем, как верующие, строящие из себя святых, будут совершать грех за грехом чтобы выбраться отсюда. Да и перевернутые кресты на одежде куклы вам тоже ни о чём не говорят?       — И что это объясняет? Еда все еще может быть отравлена, — половина закивала на слова Антона.       — Голову включи. Организатору нужны не сами убийства, а слом вашей личности и переступление через веру.       Догадка Руслана повисла в воздухе напряженным облаком, наседая на плечи каждого из них. Вдруг до них дошел смысл безумных речей синеволосой дивы, которых они прежде никак не воспринимали. Кто-то из девушек в ужасе позакрывал рот ладонями, а юноши недоуменно переглядывались. Лиза просто насмехалась над всеми, кто хоть как-то причастен к вере; она хотела увидеть, как они сойдут с ума и сломаются под ее влиянием. Теперь Дане предельно ясен их мотив, но ему все равно не понять той злобы, что они держали на христиан; здесь даже не все ученики верующие — он и Руслан уж точно. Да и никто из них не делал ничего такого ужасного, о чём упоминала Лиза. Разве что, это могла быть месть их родителям. Но в чём тогда виноваты подростки? Им просто не повезло оказаться в этом ужасном месте? Или не повезло с родителями, которые, по ее словам, делали самые мерзкие вещи, а потом замаливали их? Вопросов слишком много, но вряд ли они узнают ответы, по крайней мере, в данный момент.       Иконы будто насмешливо глядели на детей, угнетенная атмосфера давила со всех сторон и перекрывала дыхание. Давид, прокашлившись, разрушил минуты безмолвия неуверенным голосом.       — А она ещё, кстати, назвала нас даунами, потом пожелала привести хорошо день, — попытка как-то разрядить обстановку сначала была не понята, но все равно сработала. Кто-то свободно выдохнул, кто-то хихикнул, кто-то оставался мрачным.       — Пожелала доброго дня — значит добрая, — Денис посмеялся, по привычке закрывая рот рукой.       — Кстати про еду — реально полезная информация, — Шабанов закивал и выдохнул, изъясняясь о находках их группы. Разговор вновь вернулся в нужное русло, — Вот мы практически ничего нужного не нашли: только узнали, что есть медицинский кабинет с огромной аптечкой и комната с мусоросжигателем.       — А мы в общаге были. Все ваши вещи, которые вы изначально сюда брали, лежат в ваших комнатах.       — Ещё в каждой комнате есть личная ванная, но она закрывается на замок только в женских, — прибавил Кашин к словам синевласого, который при воспоминании об этом сморщился и прошептал: «О-ой бля-я-я..»       — А мы ничего не делали, потому что Эльдар устал, — с возмущением пробубнел Антон, раздраженно поглядывая на Джарахова. Тот пытался что-то сказать в свою защиту, но его быстро перебили другие ученики, которые обматерили его по самый не балуй.       — Ну, мы не прям ничего не делали. Узнали, что в коридоре стоит огромная красная запертая дверь, и вход на второй этаж также закрыт.       — Конечно, Лер, это очень полезная информация, — едко усмехнулся Тушенцов, устраиваясь на стуле поудобнее. Даня уже по привычке цокнул языком, как только услышал его голос.       — Это хотя бы что-то!       — А сам-то что нашёл, умник? — резонно поинтересовался Даня, не то с раздражением, не то с любопытством поглядывая на шатена. По остальным было видно, что они согласны, но не стали говорить вслух.       В мгновение на столе оказался оборванный кусок бумаги, на котором напечатан план какого-то здания. Листок выглядел очень старым и от того местами потёртым и потемневшим. Многие нагнулись ближе к нему, устремляя взор на зарисованный план. Он начерчен крайне просто, с циферками и выносками в нижнем углу названия помещений. В некоторых местах надписи уже выцвели их невозможно прочитать.

Астраханская Православная Школа-интернат (филиал, г. Камызяк) :

Первый этаж

      Правое крыло: (1) вестибюль, (2) класс изо, (3) спортзал, (4) лестница, ведущая на второй этаж       Нижнее крыло: (5) выход в другое здание — церковь, (6) лифт, ведущий в <...>, (7) класс математики, (8) класс биологии       Левое крыло: (9) столовая, (10) комнаты учеников, (11) медицинский кабинет, (12) мусоросжигатель       — Это же?.. — первой подала голос Аня, переглядываясь с удивленными глазами остальных.       — План этой школы, — закончил за неё Ромадов, сидящий по правую руку от своего друга, — Помню, кто-то из вас сомневался, что мы находимся именно в той школе, в которую нас отправляли родители.       — Мы успели проверить, что план полностью совпадает с тем, что есть здесь.       Добренко, что была в их группе, сидела, совсем притихнув и мелонхолично смотря в стену. Остальные тоже не смели сказать и слова после услышанного. Сомнений нет — их никто не похищал, их просто заперли в той самой школе, которая должна была стать ключом к их блестящему будущему. Такая мысль ранне проскальзывала в сознании каждого, но не задерживалась там надолго. Если дела обстоят именно так, то...       — Если нас никто не похищал и мы находимся там, где и должны были, то почему здесь только наш класс? — Макс озвучил вопрос, который вертелся у многих на языке, — Где остальные ученики и учителя? Где, блять, нормальный директор, а не эта синяя шваль?       — Лиза сказала, что наш класс особенный, и наши родители отдали огромные деньги, чтобы мы учились именно в нём.       — И никто из вас не задумался, почему именно этот класс особенный!?       — Нам не до этого было, знаешь ли. — Коломиец поправил очки на переносице, отвечая снова рассерженному Лёше.       — Реально... Когда синий гном говорит нам, что мы должны убивать друг друга, мы о чём-то другом вряд-ли будем думать.       — Хватит уже обзывать девочку! Мы ещё не знаем наверняка — реально ли всё, о чём она говорила, или нет, — Даня хоть ещё и не запомнил голос каждого ученика, но ему даже не нужно было смотреть на говорящего, чтобы понять, кому принадлежала эта фраза. Енина.       — А тебе мало того, что она бы разбомбила Давида, если б он ее не отбросил?       — Вы че опять как клоуны себя ведёте? — Семенюк повысил суровый голос, заставляя всех притихнуть и поежиться, — Давайте все для разнообразия включим мозг и подумаем: теперь мы знаем, что это не похищение и мы находимся не в каком-то закрытом городе, острове, поселении, да насрать — где угодно. Мы находимся в школе, которая стоит на оживленной улице. Даже если синяя не чудит и мы правда по ее задумке должны друг друга убивать, то куда в это время смотрит полиция, наши родители и настоящее школьное руководство? Никого, по вашему мнению, не смутит, если мы не выйдем на связь (а так как у нас нет телефонов, мы внатуре отрезаны от внешнего мира), а на территории школы находятся только восемнадцать человек вместо тысячи? Да даже просто прохожие не обратят внимания, что сюда никто не ходит и окна приколочены?       — Он прав: как минимум, если мы хотя бы неделю не сможем выйти на связь — предки на уши всех подымут и будут выяснять что да как, — согласилась Лера.       — И что вы предлагаете тогда? — справедливо спросил Макс.       — Точно не убивать кого-то, чтобы выбраться – это уже совсем по-даунски.       — Нужно просто ждать.       — Ждать!? И сколько придётся!? — провопила Аня. Кашин не смог сдержать смешка.       — Если кто-то помрёт, то тебя я в первую очередь подозревать буду, — в своей привычной саркастичной манере полепетал Руслан, — Что тогда делать, если не это? Смирись, что у нас нет другого выбора, кроме как сидеть и ждать, пока не прибудет полиция, родители и другие уебки.       — Тогда давайте решать вот что, — Семенюк снова взял инициативу и умело увёл разговор в нужное русло, чего рыжий не мог в нём не уважать. Вова в принципе за такой короткий промежуток смог стать неплохим лидером, предлагая здравые идеи во благо остальных, — раз некоторое время мы должны жить здесь, и никто не знает, собирается ли кто-то совершить убийство — мы должны установить собственные правила ради безопасности.       — Что ты имеешь ввиду?       — Я вроде понял. Ходить минимум по трое — одно из таких?       — Верно. Объясняю для всех ещё раз: Лиза дала нам школьные правила, соблюдение которых обязательно и строго контролируется ради «порядка», а мы должны будем установить собственные ради нашей же безопасности — например, ходить минимум по трое относится сюда же, как и сказал Лёша.       — Давайте сделаем запрет на выход из комнаты ночью? — предложила Коба. Все охотно закивали.       — Хорошая идея.       — Может, ещё будем собираться каждое утро в столовой? Типа знаете, убедиться что все в строю и всё такое... — Даша после своего затишья робко подала голос, нервно накручивая на пальчик прядь белых волос.       — Тоже неплохо.       — И как вы собираетесь это контролировать?       — Никак. — честно сказал Шабанов, коротко посмеявшись. Скорее, смех был защитной реакцией, нежели он увидел что-то смешное здесь, — Это на вашей совести. И на ваш страх и риск, конечно же. Не хотите, чтобы вас убили — не выходите из комнаты ночью и не ходите одному. Так вы уже сведёте риски к минимуму.       — Тогда у нас всего три правила? Не ходить в группе, состоящей из менее трёх; не выходить из комнаты ночью; собираться каждое утро здесь?       — Я думаю, что нужно добавить чтобы каждый готовил еду сам себе. — Кашин окинул взором присутствующих, внимательно всматриваясь в их лица, чтобы понять реакцию на свое предложение.       — Ебать, тебе никто и не собирался готовить, рыжий. — снова Руслан. Слова хоть по своей сути и были безобидными, но звучали они пронзительнее и более едко, чем до этого. Может, парень сам себе это надумал, но шатен будто с ядом процедил эту фразу. Это показалось юноше каким-то детским садом.       — Об стену ударься, может мозги на место встанут, родной. Я говорю про другое. Если бы вдруг вы решили, что мы будем готовить по графику, как обычно у всех бывает, то какой-то мудак мог бы отравить еду, кто-то бы умер, и всю вину свесили на того, кто готовил в этот день. Или кто-то бы по дружбе решил приготовить другому и также «по дружбе» туда цианид калия положить. Если каждый будет готовить сам себе, то таких ситуаций не будет.       — Даня внатуре дело говорит, — поддержал друга Илья, — Просто с чужих рук еду не берём, вот и всё.       — Хорошо, — начал Тушенцов, неотрывно вглядываясь в глаза рыжему, что ему стало некомфортно, — а если какой-то «мудак», как ты говоришь, решит отравить не готовое блюдо, а сами продукты?       — Я думаю он не пойдёт на такой риск. В правилах сказано, что можно убить не более двух. Если он отравит продукты — возможно жертв будет больше, — с минуту подумав, ответил Кашин, смотря куда угодно, но не на пристальный взгляд юноши.       — В этом есть смысл. Сто процентной безопасности это, очевидно, не даст, но остальные правила — тоже не гарантия.       — Получается, у нас четыре правила?       — Именно.       — Мне кажется, на сегодня мы закончили. Можете идти либо по своим комнатам, либо гулять по школе, но не меньше, чем по трое!       — Есть, шеф!       Шефом его в шутку назвал Макс, но чуть позже это стало прозвищем Вовы, по которому остальные его только так и кличили. Ближе к ночи ребята решили собраться небольшой компанией в комнате у Ильи, чтобы покурить, пообщаться и подарить наконец себе отдых от всего, что они сегодня пережили. Кашин скромно ютился в самом уголке, покуривая сигаретку и задумчиво смотря в стену, к которой он прислонил рыжую макушку. Глазки почти закрывались под ощутимой невидимой тяжестью на веки, все внутри ощущалось задымленным, как в комнате, в которой он находился. Ребята собрались здесь, чтобы отвлечься, но Даня всё не переставал думать об этом. Оно и ясно, почему так: не каждый день случается подобное, и он еще не в полной мере осознал, что вообще произошло. Он только надеялся, что завтра он проснется, и всё окажется лишь ужасным сном, в который его завело беспокойство о новой школе и о странном поведении матери. Было глупо строить пустые надежды, но это помогало ему не сойти с ума окончательно. Неожиданно сигаретка выскользнула из пальцев.       — Хэй, — послышалось сбоку.       Ромадов с приятной улыбкой присел рядом, опираясь спиной на стену, и сунул сигарету меж губ. Кашин, естественно, опешил от такой наглости, но ничего не сказал.       — Ты же Даня, да? — в ответ только тихое угуканье, — Почему один сидишь? Еще и грустный такой?       — А мне радоваться? — он не хотел, чтобы это звучало грубо, однако унылое состояние сыграло с ним злую шутку. Он выхватил сигарету из чужих пальцев и затянулся, опять смотря в стену, а не на присоседившегося Колю, — А ты почему не с Русланом? Вы же вместе всегда, как я понял.       — Он спать ушёл.       На некоторое мгновение между ними повисло молчание, нарушаемое лишь громким хоровым пением Ильи, Макса и Ксюши какой-то песни Стрыкало.       — Мы выберемся отсюда.       — Что? — не понял он и осторожно глянул на блондина.       — Мы выберемся из этой школы. Никто не умрёт, — Коля поджал к себе коленки и тоже посмотрел на Даню. В его серых глазах отражались тоска, страх и слабый проблеск надежды. Он снова улыбнулся, хоть и чуть менее радостно, — Я вижу, тебя это беспокоит. Типо, оно и понятно, мы все в непонятках от сегодняшнего, но... Я просто верю в лучшее, что наши родители и полиция поможет нам уйти отсюда прежде, чем кого-то не станет, — вновь молчание, — Я не хочу, чтобы все сдались и просто смирились с тем, что нам сказала эта тварь. И я хочу, чтобы не я один верил в лучшее, понимаешь?       Рыжий тихо шмыгнул носом. Кудрявая голова юноши осторожно легла на плечо, пока тот содрогнулся и с печалью посмотрел вниз. Это простое движение мгновенно разогнало тьму, окутывающую душу парня. По телу пробежалась волна спокойствия и безмятежности, а губы только тихо прошептали: «Понимаю.»