Second Chance

За день до пробуждения.

      Юджи сидел на заднем сиденье машины, вглядываясь в огни ночного Токио. В этот рождественский вечер город был особенно красив: снежинки плавно падали на землю, мягко укрывая улицы белым покровом, а витрины магазинов сверкали яркими огнями. Сатору и Юджи направлялись на рождественский ужин в ресторан его дяди, Сукуны - это было ежегодной традицией, и если раньше он ждал этого события с нетерпением, в этом году всё было по-другому.       Он украдкой взглянул на Сатору, который, сидя рядом, был погружен в чтение чего-то на своём телефоне. Его хмурое лицо и напряжённый взгляд выдавали тревогу, которую он, казалось, старался скрыть. Юджи мельком заметил, как напряглись черты лица его мужа, он уже привык к тому, что его Сатору мог быть холодным и отстранённым, но в этот раз что-то было не так. Он знал, что не должен задавать лишних вопросов, особенно когда Сатору был в таком настроении. Казалось, что его муж был чем-то серьёзно озабочен, и это вызывало у Юджи внутреннее беспокойство. Однако он подавил желание спросить, что случилось, зная, что это может лишь вызвать раздражение.       С недавних пор Юджи преследовало чувство страха и неуверенности, вызванное и диагнозом, который он получил на последнем медицинском обследовании, и его браком, который явно тяготил их обоих. Высокое внутричерепное давление - слова, которые постоянно крутятся у него в голове, лишая покоя. Сейчас он в шаге от того, чтобы потерять всё, над чем работал всю свою жизнь, и эта мысль разрушала его изнутри больше, чем он мог себе признаться. Дзюдо было его жизнью, его страстью, и вероятность того, что он может больше не выйти на татами, приводила его в ужас. Но даже это беспокойство не могло полностью вытеснить из его сердца те чувства, которые он испытывал к Сатору.       Он знал, что их отношения с Сатору стали настоящим хаосом, который никто не мог контролировать. Юджи понимал, что их брак превратился в полнейший пиздец, но у него не хватало смелости, чтобы разорвать его. Несмотря на всё, он всё ещё любил Сатору, даже если понимал, что тот - конченый мудак. Несмотря на всё, несмотря на ложь, измены и разочарования, Юджи всё ещё держался за эту любовь, как за последнюю ниточку надежды. Но с каждым днём ему всё труднее было закрывать глаза на реальность. Он верил, что их брак - это нечто большее, чем просто пара на показ, но Сатору, казалось, давно потерял интерес к тому, чтобы строить семью. Эта любовь была болезненной, почти мазохистской, но она была настоящей. Каждый раз, когда Юджи пытался представить свою жизнь без Сатору, он ощущал пустоту, которая разрывала его на части.       На безымянном пальце Сатору поблёскивало обручальное кольцо, пока он смотрел в свой телефон. Сердце Юджи болезненно сжалось. Этот символ их союза, который когда-то был для Юджи чем-то значимым, теперь казался ему лишь напоминанием о том, как далеко они друг от друга. Оно выглядело неуместно, словно не принадлежало ему по-настоящему. Юджи на мгновение задержал взгляд, чувствуя, как внутри у него поднялась странная смесь чувств - горечь, обида и какая-то странная печаль.       Сатору редко носил это кольцо. В большинстве случаев оно лежало где-то на прикроватной тумбочке или было спрятано в каком-то ящике, забытое и ненужное. Но сейчас, перед тем как они отправились в ресторан к его семье, Сатору надел его. Это выглядело как жест, призванный показать видимость их брака, притворство, которое Юджи ненавидел больше всего.       Он хорошо помнил, как они когда-то выбирали эти кольца, как Сатору уверял его, что это символ их любви и верности друг другу. Теперь это был всего лишь аксессуар, знак чего-то, что давно потеряло своё значение.       Внутри Юджи продолжалась борьба: с одной стороны, он хотел оставить всё как есть, продолжать терпеть и надеяться, что всё как-нибудь наладится. С другой стороны, он понимал, что дальше так продолжаться не может. Он устал от постоянных сомнений, от боли, которая не покидала его сердце ни на мгновение. Но даже сейчас, когда он чувствовал, что их отношения могут рухнуть в любой момент, он не мог найти в себе смелость сделать что-то, чтобы прекратить эту агонию.       Сатору снова нервно посмотрел на телефон, а затем убрал его в карман с хмурым выражением лица. Это было необычно. Обычно его муж не показывал своих эмоций так явно, и Юджи это насторожило. Он хотел спросить, что его беспокоит, но что-то удержало его. Возможно, внутренний страх услышать правду, которая могла быть ещё более болезненной, чем всё, что он уже знал.       Наконец, Юджи решился нарушить тишину, его голос прозвучал тише, чем он ожидал:       “Всё в порядке, Сатору?”       Сатору, не отрывая взгляда от экрана, кивнул, но это было явно механическое движение. Он даже не взглянул на него, что только усилило его беспокойство.       “Да, всё нормально”, - коротко ответил его муж, но в его голосе слышалась какая-то напряжённость, которую Юджи не мог не заметить.       Машина свернула на парковку ресторана, и Юджи заставил себя улыбнуться, готовясь к вечеру, который обещал быть тяжёлым. Он посмотрел на Сатору, но тот, казалось, был погружён в свои мысли и не замечал ничего вокруг. Юджи вздохнул и постарался отбросить все тревоги, хотя они никуда не уходили. Он знал, что этот ужин - просто ещё один шаг в бесконечной череде событий, которые не решат ничего, но он всё равно был готов пройти через это ради Сатору. Ради того, чтобы сохранить хотя бы иллюзию того, что их брак ещё можно спасти.       Они вышли из автомобиля и направились к ресторану. Снежинки продолжали падать, и холодный воздух пробирался под пальто, но Юджи это не волновало. Он всё ещё думал о том, что же Сатору увидел в телефоне, что заставило его так хмуриться.       Тогда Юджи даже не догадывался, что этот вечер станет началом конца для их отношений и что уже через несколько часов вся его жизнь изменится. ______       Юджи и Сатору вошли в роскошный ресторан, погруженный в атмосферу праздника. Зал был украшен в традиционном японском стиле с элементами современности: деревянные панели, мягкий свет, отражающийся от поверхности лакированных столов, и тонкий аромат благовоний создавали уютную атмосферу. Рождественские украшения и мягкая музыка явно контрастировали с внутренними чувствами Юджи, который боролся со своими мыслями.       За одним из столов их уже ждали родители Юджи - Джин и Каори, а также старший брат Чосо и его жена Юки. Джин и Каори, оба в возрасте, но всё ещё выглядящие молодо, сидели, по привычке поддерживая беседу. Джин, спокойный и собранный мужчина с серьёзным выражением лица, кивнул, заметив Юджи. Каори, его мать, была элегантной женщиной с теплой улыбкой, её приветствие было по-матерински тёплым.       Юджи сделал глубокий вдох и, улыбнувшись, подошел к родителям.       “Мама, папа”, - произнес он с улыбкой, чувствуя легкое облегчение от встречи с семьей, несмотря на скрытое напряжение - “Привет, Чосо, Юки”.       Чосо, старший брат Юджи, обнял его в ответ, тепло улыбаясь. Он всегда был защитником младшего брата, и Юджи чувствовал его поддержку даже в самых трудных моментах. Юки, жена Чосо, красивая женщина с длинными светлыми волосами, тепло улыбнулась, приветствуя Юджи.       “Юджи!” - радостно произнесла Каори, обнимая сына, её голос был тёплым и ласковым, как всегда - “Как ты, дорогой? Как твои успехи?”       “Всё хорошо, мама”, - ответил Юджи, стараясь выглядеть как можно более спокойным. - “Тренировки идут по плану, работаю над формой. Просто немного устал”.       “Юджи, ты должен заботиться о себе”, - сказал Джин с легкой укоризной в голосе. - “Ты - наш чемпион, но нужно и отдыхать”.       Юджи почувствовал, как его сердце сжалось, но он быстро отмахнулся от неприятных мыслей.       “Всё под контролем, папа, не переживай”, - ответил он, улыбнувшись, стараясь успокоить родителей.       Чосо слегка наклонил голову, пристально рассматривая младшего брата. Его глаза, такие же как у Каори, были наполнены смесью заботы и братского покровительства.       “Ты знаешь, если что-то не так, ты можешь всегда сказать”, - добавил он, поднимая бровь, как будто ожидая признания.       Юки, как всегда, сидела с легкой улыбкой на губах, но и она не смогла скрыть беспокойства, которое, казалось, витало в воздухе. Она просто сжала руку Чосо, как бы напоминая ему не давить на брата.       “Да, Юджи, мы все переживаем за тебя. Слышала, ты недавно вернулся со сборов на Окинаве”, - сказала Юки, пытаясь перевести разговор на более лёгкую тему.       Но как только взгляд семьи переместился на Сатору, атмосфера немного изменилась. Их радушие и тепло, проявленные к Юджи, будто бы испарились, уступив место холодной вежливости. Каори кивнула Сатору в знак приветствия, но её улыбка не коснулась глаз. Джин лишь коротко кивнул в его сторону, избегая зрительного контакта. Чосо вовсе не произнес ни слова. Юки, видимо, заметив напряжение, старательно сохраняла свою улыбку.       Разговор продолжался в привычном русле, родители спрашивали о его здоровье и тренировках, но практически полностью игнорировали Сатору. Обычно вежливые и доброжелательные со всеми, но их отношение к Сатору было явно холодным, почти отчуждённым. Они, казалось, избегали прямого общения с ним, отвечали коротко и сухо, когда он вступал в разговор. Юджи понимал, что должно быть родители видят больше, чем он думает. Они наверняка догадывались о проблемах в их браке, но предпочитали не вмешиваться открыто.       Вскоре к ним подошёл Сукуна, брат-близнец Джина и дядя Юджи. Он всегда был неформальным и несколько грубым, но по-своему заботливым человеком. С Сукуной не стоило шутить, но он всегда относился к Юджи с лёгкой насмешкой, скрывающей настоящую привязанность.       “Эй, сопляк!” - громко окликнул он Юджи, приближаясь и обнимая его с такой силой, что у того чуть не перехватило дыхание. Это прозвище Юджи хоть и звучало грубо, но показывало его заботу и любовь.       “Привет, дядя”, - улыбнулся Юджи, стараясь не показывать, как ему не по себе от этого вечера.       Сукуна кивнул ему, затем перевёл взгляд на Сатору. Его глаза сузились, и выражение лица стало ещё более суровым.       Сатору, поймав взгляд Сукуны, тут же нахмурился. Между ними всегда была скрытая вражда, которая легко могла перерасти в открытый конфликт. Каждый их разговор напоминал дуэль, в которой никто не собирался уступать.       “Годжо”, - коротко произнёс Сукуна, даже не пытаясь скрыть своего презрения.       Сатору посмотрел на него так, словно тот был пустым местом.       “Сукуна”, - холодно ответил он, едва удостоив его взглядом. Взаимная неприязнь между ними была очевидна.       Юджи ощутил, как в воздухе повисла тяжёлая тишина. Ему не хотелось, чтобы вечер превращался в очередное противостояние между Сатору и его семьёй, но он знал, что избежать этого будет непросто. Сукуна явно наслаждался каждым моментом, когда мог бросить колкость в адрес Сатору, а тот, в свою очередь, даже не пытался скрыть своего раздражения.       “Не удивлюсь, если ты снова испортишь всем настроение”, - с усмешкой сказал Сукуна, не сводя глаз с Сатору.       “Только если ты первый не начнешь”, - спокойно ответил Сатору, не собираясь уступать в словесной дуэли.       Юджи, чувствуя, что ситуация может выйти из-под контроля, попытался сменить тему, надеясь смягчить напряжение.       “Как у тебя дела, Сукуна? Всё по-прежнему?” - спросил он, стараясь улыбнуться и отвлечь внимание от нарастающего конфликта.       Сукуна посмотрел на Юджи, и его выражение немного смягчилось:       “Всё нормально, сопляк. Ты лучше скажи, как твоё здоровье. Джин говорил, что у тебя проблемы”.       Юджи кивнул, но не хотел вдаваться в подробности, тем более что Сатору, казалось, не проявлял интереса к разговору.       “Всё под контролем, дядя. Тренировки продолжаются, и врачи надеются, что я смогу вернуться к соревнованиям в ближайшее время”, - ответил он, стараясь говорить уверенно.       Разговор постепенно переместился к другим темам, но напряжение между Сатору и семьёй Юджи всё ещё не спадало. Время от времени Сатору и Сукуна обменивались холодными взглядами и едкими замечаниями, словно играли в старую, давно знакомую им обоим игру. Юджи, как мог, старался поддерживать разговор, избегая конфликтов, но каждый раз ощущал, как внутренняя усталость всё сильнее давит на него.       Этот вечер, который должен был быть семейным праздником, превратился для него в очередное испытание, где он оказался между семьёй и человеком, которого всё ещё любил, несмотря на всё дерьмо.       В разгаре натянутой беседы к столу подошли еще трое - лучшие друзья Юджи: Нобара, Мегуми и Тодо. Нобара, яркая и уверенная в себе девушка с короткими каштановыми волосами, всегда была как огонь - энергичная и прямолинейная. Тодо, высокий и крепкий парень, казался неуклюжим, но в то же время очень проницательным. Мегуми же, всегда немного в тени остальных, был спокойным и рассудительным человеком, его темные волосы слегка прикрывали задумчивые глаза.       “Юджи!” - воскликнула Нобара, обнимая друга - “Как ты, чёрт возьми, поживаешь? Как твои дела?”.       Её голос был полон радости, но взгляд, который она бросила на Сатору, тут же потемнел. Она сразу отошла от Юджи и, не обращая внимания на его мужа, обратилась к родителям Юджи.       “Джин-сан, Каори-сан, рада вас видеть”.       Тодо, в свою очередь, громко хлопнул Юджи по спине, заставив его слегка пошатнуться.       “Брат! Когда мы уже наконец потренируемся вместе?!» - Тодо улыбнулся, но его взгляд тоже стал холодным, когда он заметил Сатору. Он лишь кивнул в его сторону, явно не желая поддерживать разговор.       Юджи был рад видеть друзей и с удовольствием приветствовал каждого из них, однако он не мог не заметить напряжение в воздухе. Все избегали разговора с Сатору, словно его присутствие приносило дискомфорт.       Нобара первым делом взяла Юджи за руку и с ухмылкой сказала: “Ну что, звезда, как твои тренировки? Нам тебя не хватало на последней вылазке в бар!”       “Простите, ребята, что не смог прийти. Но я возвращаюсь в строй!” - Юджи улыбнулся, стараясь не обращать внимания на враждебные взгляды, которые бросали его друзья на Сатору.       Мегуми подошел ближе к другу, заглядывая ему в глаза:       “Юджи”, - тихо произнес Мегуми, в его взгляде читалась мягкость - “Поговорим? На крыше. Тут шумно, а я хотел с тобой кое-что обсудить”.       “Что, Фушигуро, решил снова учить моего мужа, как ему жить?” - с лёгкой насмешкой произнёс Сатору, слегка прищурив глаза - “Или ты просто нашёл ещё один повод побыть рядом с ним?”       Юджи, чувствуя, как напряжение между двумя важными для него людьми возрастает, попытался вмешаться, но слова застряли у него в горле. Он быстро кивнул лучшему другу:       “Конечно, Мегуми. Пошли”.       Они вышли из зала, и Сатору проводил их взглядом, но ничего не сказал. Его внимание переключилось на разговор с Сукуной, в то время как Юджи и Мегуми направились к лестнице, ведущей на крышу ресторана.       Когда они вышли на крышу, свежий вечерний воздух окружил их, принося с собой лёгкий морозный запах. Юджи облокотился на перила, глядя на огни города, а Мегуми остановился рядом, немного нервно переминаясь с ноги на ногу.       “О чем ты хотел поговорить, Мегуми?” - спросил Юджи, улыбаясь, но в его голосе звучало беспокойство. Он чувствовал, что разговор будет серьёзным.       “Юджи”, - начал Мегуми, стараясь говорить спокойно, но его голос дрогнул - “Я… я просто хочу, чтобы ты знал, что я всегда поддержу тебя, что бы ни случилось. И…” - он на мгновение замолчал, собравшись с мыслями. - “И я хочу, чтобы ты был счастлив”.       Юджи, удивленный тоном Мегуми, посмотрел на него, пытаясь понять, что он имеет в виду.       “Спасибо, Мегуми. Ты знаешь, я это очень ценю”.       Мегуми взял его за руку, успокаивая, прикосновение было мягким, но твёрдым. Юджи почувствовал, как его сердце сжалось.       “Юджи. Мне нужно показать тебе кое-что”.       Юджи посмотрел на друга с недоумением, его лицо выражало тревогу. Мегуми всегда был рядом с ним, всегда был тем, кому он мог доверять, но сейчас в его глазах было что-то новое, что-то, что заставило сердце Юджи дрожать. Когда Мегуми протянул телефон с открытой статьей, Юджи с трудом заставил себя посмотреть на экран. Его глаза бегали по строчкам, как будто он надеялся найти в них какую-то ошибку, какое-то опровержение. Но всё, что он видел, было правдой. Горькой, невыносимой правдой.       Слова из статьи словно обрушивались на него, один удар за другим. С каждой строкой, которую он читал, боль в его сердце усиливалась. Он знал, что Сатору не был идеальным мужем, но видеть доказательства его измен и предательства в таком виде было невыносимо. Это было предательство, которое Юджи не мог себе представить даже в самых страшных кошмарах, предательство, которое раньше казалось невозможным. Юджи чувствовал, как мир вокруг него рушится, и слёзы начали предательски течь по щекам, несмотря на все его усилия их сдержать.       “Мегуми… “ - Юджи пытался найти слова, но они застряли в горле.       Мегуми, видя его состояние, мягко взял его за плечи и притянул к себе, позволяя Юджи опереться на него. Он чувствовал, как Юджи начинает дрожать, как эмоции, которые тот так долго сдерживал, наконец-то нашли выход.       “Юджи”, - тихо произнёс Мегуми, когда увидел, как его друг начинает разрушаться на глазах. Он мягко сжал плечо Юджи, пытаясь успокоить его. - “Я знаю, что это тяжело. Но ты должен был это увидеть, увидеть его истинное лицо”.       Юджи плакал, уткнувшись в плечо Мегуми, чувствуя, как все его страхи и боли выходят наружу. Мегуми обнял его крепче, давая почувствовать, что он не один, что есть люди, которым он действительно небезразличен.       Все эти годы, которые Юджи провёл с Сатору, он постоянно убеждал себя, что сможет изменить его, что его любовь будет достаточно сильной, чтобы растопить лёд в сердце Сатору. Но теперь, когда правда была перед ним, ему стало ясно, что это было всего лишь иллюзией, ложью, которую он сам себе говорил, чтобы не чувствовать себя таким одиноким.       “Почему…” - наконец прошептал Юджи, его голос был полон отчаяния - “Почему он так поступил? Разве я не заслуживаю лучшего? Я... Я старался. Я пытался быть тем, кого он полюбит, кем он гордится. Но всё, что он сделал, это предал меня, развлекаясь с другим, пока я был в больнице... Как он мог так со мной поступить?”       Юджи снова всхлипнул, его тело дрожало от переполнявших эмоций. Ему казалось, что его мир рушится прямо на глазах. Он думал о тех моментах, которые они провели с Сатору - о свиданиях в кинотеатре под открытым небом, о спонтанных поездках в Европу, о тех редких мгновениях, когда Сатору был, казалось, искренне счастлив с ним. Но теперь эти воспоминания казались ему лишь ложью, как будто они были частью спектакля, который Сатору разыгрывал для него и публики.       “Я всё ещё…” - начал Юджи, но его голос снова задрожал - “Я всё ещё люблю его, Мегуми. И это самое ужасное. Я люблю его, несмотря ни на что, и это меня убивает. Я не знаю, как мне жить без него”.       “Юджи”, - тихо сказал Мегуми, подбирая слова - “Ты знаешь, что я всегда был рядом с тобой. И я никогда не хотел вмешиваться в твои отношения, но…” - он сделал паузу, затем продолжил, его голос стал мягче, - “Этот брак разрушает тебя. Я вижу это каждый день, Сатору не заботится о тебе так, как ты заслуживаешь. Он просто использует тебя.”       Юджи не мог больше сдерживаться. Он спрятался в объятия Мегуми, ощущая, как его тело дрожит от боли и горечи. Мегуми обнял еще крепче, его руки были тёплыми, словно обещали защитить от всех бед. Юджи чувствовал, как его сердце разрывается на части, осознавая, что его друг прав. Но принять это было почти невозможно.       “Но я его люблю”, - прошептал Юджи, его голос был наполнен слезами - “Я не могу просто... взять и всё закончить. Я пытался, но... каждый раз, когда думаю об этом, мне кажется, что потеряю что-то важное”.       Мегуми глубоко вздохнул.       “Иногда, Юджи, любовь - это не только о том, чтобы быть с кем-то", — мягко сказал Мегуми - "Это также значит уметь выбрать себя и свою жизнь, а не продолжать терпеть боль. Подумай, что важнее: продолжать страдать ради отношений, которые приносят тебе только унижения и страдания, или дать себе шанс на новую жизнь, где ты сможешь быть счастлив и целостен?”       Юджи закрыл глаза, чувствуя, как слёзы снова наворачиваются на глаза. Он был на грани, балансируя между тем, что он знал и чувствовал, и тем, чего так боялся потерять.       “Я не знаю, смогу ли я, Мегуми”, - прошептал он, сжимая руки, чтобы они не дрожали - “Я так много вложил в эти отношения... Я так много терпел, надеясь, что всё изменится. Но, кажется, ты прав. Ничего не меняется, и, возможно, никогда не поменяется”.       Мегуми слегка сжал его плечо, и Юджи почувствовал в этом прикосновении ту поддержку, которая ему была так необходима.       “Юджи, я понимаю, как это трудно”, - тихо сказал Мегуми, нежно гладя его по спине - “Но ты не будешь один. Я буду рядом. Я всегда был и всегда буду. Ты заслуживаешь лучшего, чем Сатору. Ты заслуживаешь быть с тем, кто будет любить тебя так, как ты достоин” - в его голосе прозвучала искренняя забота, а взгляд был наполнен теплотой и глубокой привязанностью.       “Я понимаю, что это тяжело”, - продолжил Мегуми, его голос был полон нежности, которую он не мог скрыть - “Но если ты останешься в этом браке, ты просто будешь дальше разрушать себя. Тебе нужен человек, который будет заботиться о тебе, а не использовать. Ты заслуживаешь счастья, Юджи, и я хочу помочь тебе пройти через это”.       Юджи почувствовал, как его сопротивление начало таять. Он знал, что Мегуми говорит правду, но принять это было невероятно больно. Он знал, что всё кончено, но страх перед тем, чтобы признать это, был почти невыносим.       ”Что мне делать?” - наконец прошептал Юджи, его голос был полон отчаяния - “Как мне справиться с этим?”       Мегуми посмотрел на него с глубокой заботой, его глаза мягко светились в полумраке. Он, понимая его сомнения, сказал:       “Во-первых, ты должен пожить у меня”, - тихо сказал Мегуми, его руки всё ещё были на плечах Юджи - “Это поможет тебе отдохнуть, обдумать всё, чтобы не оставаться в одиночестве в своей квартире. А дальше... Мы всё решим вместе”.       “У меня есть контакты адвоката”, - продолжил он - “Я уже поговорил с ним, и он готов помочь. Я всегда буду рядом, чтобы поддержать тебя”.       Юджи задумался. Слова Мегуми проникали прямо в сердце, разрушая те стены, которые он так долго строил вокруг себя. Возможно, он действительно сможет начать сначала, даже если это будет невероятно трудно. Всё, что он знал, всё, что он любил, разрушалось на глазах.       “Я не знаю, смогу ли я”, - прошептал Юджи, его голос был едва слышен. - “Но я попробую. Если ты будешь рядом, я попробую”.       Он кивнул, скорее самому себе, медленно, но решительно, а затем улыбнулся и еще крепче обнял Мегуми, чувствуя, как тот на мгновение напрягся, а затем медленно расслабился.       «Спасибо, Мегуми. Ты лучший друг, который у меня когда-либо был.»       Мегуми закрыл глаза, крепко обнимая Юджи в ответ.       Когда они вернулись в ресторан с крыши, Юджи выглядел совершенно разбитым. Его глаза были покрасневшими и заплаканными, щеки всё ещё влажные от слёз, и он старался не встречаться взглядом ни с кем из присутствующих. Мегуми шёл рядом с ним, не отрываясь ни на секунду, его лицо было сосредоточенным, а во взгляде читались тревога и забота.       Как только они вошли, на Юджи тут же обратили внимание его родители и старший брат. Джин и Каори бросились к нему, явно встревоженные его состоянием. Чосо, обычно спокойный и сдержанный, подошёл чуть позже, но его взгляд был полон озабоченности.       “Милый, что случилось?” - обеспокоенно спросила Каори - “Она положила руку на его плечо, пытаясь заглянуть ему в глаза. “Ты плакал? Что произошло?”       Джин тоже подошёл ближе, его лицо было напряжённым, он внимательно осматривал сына, пытаясь понять, что привело его в такое состояние.       “Ничего, мама”, - с трудом выдавил из себя Юджи, его голос был хриплым от слёз - “Всё в порядке... Просто... Просто немного устал”.       Он не мог заставить себя сказать правду, не здесь, не перед всей своей семьёй. Ему было слишком тяжело признаваться в том, что его мир рушится, что его брак, в который он вложил столько надежд и сил, оказался пустышкой.       “Юджи, если что-то не так, ты можешь нам сказать”, — добавил Джин, голос был мягким, но полным решимости - “Мы всегда поддержим тебя, что бы ни случилось”.       Юджи кивнул, но не сказал больше ни слова. Он не хотел обременять своих близких своими проблемами, особенно сейчас, когда сам не знал, как справиться с этим. Единственное, чего он сейчас хотел, - это уйти отсюда, сбежать от всех этих глаз.       “Сатору”, - неожиданно заговорил Юджи, обращаясь к мужу - “Давай поедем домой”.       Сатору, который стоял в стороне и с интересом наблюдал за происходящим, слегка приподнял бровь, услышав просьбу Юджи. Он выглядел безразличным к состоянию своего мужа, словно то, что происходило, не касалось его напрямую.       “Правда? Уже домой?” - небрежно спросил Сатору, в его голосе сквозил тонкий сарказм - “Опять Мегуми подливает масло в огонь? Ты уж прости его, Юджи, он всегда был таким ревнивым”.       Мегуми бросил на Сатору холодный взгляд, не ответив на провокацию.       Юджи почувствовал, как боль внутри него усилилась от этих слов. Внутри что-то сжалось от разочарования. Это был тот самый Сатору, который всегда ставил свои желания выше его потребностей. Весь этот вечер только подтвердил то, что Мегуми пытался донести до него: Сатору никогда не заботился о нём по-настоящему.       “Да, Сатору, домой”, - Юджи, собрав всю свою волю в кулак, повторил просьбу, стараясь говорить твёрдо, несмотря на дрожь в голосе - “Я устал”.       Сатору посмотрел на него, в его глазах всё ещё светилась раздражённая усмешка. Он вздохнул, встал из-за стола и, не глядя на Юджи, пробормотал:       “Ладно, поехали. Видимо, сегодняшний вечер уже испорчен”. ______       Когда Сатору и Юджи вернулись в пентхаус, напряжение между ними было почти осязаемым. В машине они не обменялись ни словом, но Юджи ощущал, как внутри него всё больше разгорается гнев и обида. Он пытался сдерживаться, чтобы не устроить сцену перед семьёй, но сейчас, в закрытом пространстве их квартиры, эмоции начинали вырываться наружу.       Юджи, едва зайдя в квартиру, резко повернулся к Сатору. Его лицо было напряжено, глаза полны слёз, которые он так долго пытался сдержать. Он не мог больше молчать, не мог игнорировать то, что увидел в той статье.       “Сатору”, - начал Юджи, стараясь удержать голос под контролем, но в нём всё равно чувствовалась дрожь - “Почему я узнаю о твоих «развлечениях» из новостей, а не от тебя?       Сатору даже не остановился, чтобы посмотреть на Юджи. Он лишь раздражённо вздохнул, снял пиджак и бросил его на кресло, проходя мимо в сторону бара, чтобы налить себе виски, тяжело вздыхая, словно этот разговор был ему в тягость. Он явно не хотел обсуждать это прямо сейчас - после ужина, который и так был далеко не идеальным.       “Ты правда хочешь обсуждать это после такого вечера? Ты ведь сам настоял на том, чтобы уехать”, - с наигранным безразличием спросил он.       Юджи не мог поверить своим ушам. Ему казалось, что Сатору просто избегает реального разговора, что он снова пытается уйти от ответственности, как всегда. Он последовал за Сатору, твёрдо решив получить ответы.       “Ты развлекался с Сугуру, пока я был в больнице”, - выдохнул Юджи, сжимая кулаки, чтобы удержать себя в руках - “Это правда, Сатору? Ты действительно предпочёл его компанию, пока моя карьера висела на волоске?”       Сатору повернулся к нему, его лицо было холодным и надменным, в глазах не было и следа заботы.       “О, перестань драматизировать”, - прервал его Сатору, сделав глоток виски - “Тебе должно быть всё равно, как я провожу своё время. Так что хватит этих детских истерик. Ты что, не понимаешь? Мы оба знали, на что шли, когда заключали этот брак. Ты не наивный мальчик, Юджи. Я никогда не обещал тебе вечной любви и преданности. Мы получили то, что хотели..”       Юджи почувствовал, как слова Сатору словно ножом пронзают его сердце. Всё, что он до этого момента пытался удержать внутри, все эмоции и чувства, которые он подавлял в себе, разом вырвались наружу. Он знал, что их брак был далеко не идеальным, но ему казалось, что всё это время он хотя бы был чем-то настоящим. Он старался верить, что между ними есть что-то большее, чем просто сделка. Но сейчас, в свете слов Сатору, всё это оказалось просто ложью. Юджи знал, что их отношения давно уже превратились в нечто холодное и формальное, но слышать это так прямо, с такой жестокостью... Это было слишком.       “Значит, это всё, что для тебя важно?” - спросил Юджи, его голос дрожал от слёз - “Статус, деньги, имидж? А я... я для тебя просто инструмент, чтобы ты мог продвигаться по своей лестнице? Я думал, что ты... что ты хоть немного заботишься обо мне”.       Сатору, видимо, начал терять терпение. Он посмотрел на Юджи, как на ребёнка, который не понимает очевидных вещей.       “Да что с тобой не так, Юджи?” - резко спросил он, приподнимая брови - “Мы оба знали, на что шли. Ты получил свою долю славы, я - свою. Так чего ты теперь жалуешься? Вдруг решил стать романтиком?”       Юджи почувствовал, как гнев кипит в его груди. Он больше не мог сдерживать себя. Все чувства, которые он подавлял годами, все разочарования и боль, которые он пытался игнорировать, всплыли на поверхность.       “Я никогда не хотел, чтобы всё было так”, - отчаянно крикнул Юджи - “Я хотел... я надеялся, что ты полюбишь меня! Что мы сможем стать чем-то настоящим! Но ты... ты даже не старался! Ты просто использовал меня, как и всех остальных!”       Сатору сжал зубы, его лицо стало жестким и раздражённым. Ему никогда не нравилось, когда кто-то начинал ставить под сомнение его решения, а уж тем более в таком тоне.       “Слушай сюда, Юджи”, - холодно произнёс он, делая шаг ближе к нему - “Ты знал, на что подписываешься. Не надо теперь прикидываться жертвой. Мы получаем то, что хотим, и это всё, что должно волновать нас обоих”.       Юджи не мог поверить, что слышит это от человека, которого так долго любил. Его руки задрожали от сдерживаемых эмоций, и он не выдержал - слёзы начали катиться по его щекам.       “Я действительно думал, что между нами что-то есть”, - сказал Юджи, его голос дрожал, но он продолжал говорить - “Я верил, что мы сможем построить что-то настоящее, несмотря на все трудности. Я любил тебя, Сатору, несмотря на всё это дерьмо”. Сатору усмехнулся, его взгляд был полон насмешки.       “Любовь?” - он произнёс это слово, как будто оно было каким-то смешным, чуждым ему понятием - “Юджи, я думал, ты умнее. Любовь - это для сказок и романов, а в реальном мире существуют только выгоды и обязательства. И ты был достаточно наивен, чтобы поверить, что я могу полюбить тебя?”       “Я больше так не могу”, - прошептал Юджи, чувствуя, как сердце сжимается, а из груди пропадает весь воздух - “Я не могу продолжать притворяться, что всё в порядке. Я не могу больше жить в этой лжи”.       Сатору посмотрел на него с презрением, словно не понимая, почему Юджи так драматизирует.       “Как ты мог…” - его голос был слабым, почти безжизненным - “Как ты можешь быть таким жестоким? Я верил тебе. Я доверял тебе. Но ты просто использовал меня. Ты просто играл со мной, как с игрушкой”.       Сатору отвернулся от него, словно этот разговор больше не представлял для него интереса.       “Хватит устраивать драму, Юджи. Прими это и живи дальше”.       Юджи почувствовал, как его сердце разбивается на миллион частей. Эти слова, сказанные Сатору, были последней каплей. Он повернулся и, не сказав больше ни слова, направился в свою спальню, ощущая что ему становится трудно дышать.       Когда Юджи закрыл за собой дверь, он позволил себе наконец разрыдаться. Всё, что он так долго пытался сохранить, всё, ради чего он старался и надеялся, оказалось ложью. Он чувствовал себя полностью уничтоженным, опустошённым.       Юджи стоял в середине комнаты, слёзы всё ещё текли по его щекам, его дыхание было прерывистым, а сердце билось так быстро, что ему казалось, будто оно вот-вот выскочит из груди. Он пытался успокоиться, но воспоминания о разговоре с Сатору, о том, как тот хладнокровно и цинично отверг его чувства, всё ещё звучали в его голове, заставляя ярость и обиду снова и снова захлёстывать его.       Вдруг он услышал, как дверь медленно открылась. Сатору вошёл внутрь, его лицо выражало раздражение, но и некоторое замешательство. Юджи посмотрел на него с ненавистью, его руки сжались в кулаки.       “Юджи”, - начал Сатору, его голос был холодным, как лёд, - “Тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?”       Юджи не мог больше сдерживаться. Он был на грани, и эти слова Сатору стали последней каплей.       “Перегибаю палку?!” - взорвался Юджи, его голос разнесся эхом по комнате - “Ты серьёзно?! Я жертвовал всем ради тебя, а ты… ты просто использовал меня, как игрушку! И ты ещё имеешь наглость говорить, что я перегибаю палку?”       Сатору нахмурился, его взгляд стал ещё более ледяным, но он не успел ничего сказать, как Юджи продолжил, его голос дрожал от гнева и отчаяния:       “Ты думаешь, что можешь так обращаться со мной? Думаешь, что можешь жить, как хочешь, и я просто буду всё терпеть? Нет, Сатору, всё кончено! Ты слышишь меня? Кончено! Я больше не хочу видеть тебя, не хочу больше терпеть этот ад!”       Юджи срывал с себя последние оковы, крича так, как никогда раньше не позволял себе кричать. Всё, что он держал в себе, все обиды, всё разочарование, вся ненависть и боль - всё вырвалось наружу.       “Ты разрушил меня! Ты разрушил всё, во что я верил, всё, что я любил! И я… я больше не могу!” - Юджи почти задыхался от своих эмоций, его лицо было искажено отчаянием и ненавистью - “Я ненавижу тебя! Ненавижу! Ненавижу за всё, что ты со мной сделал! Ты разрушил мою жизнь! Я любил тебя, чёрт побери, но ты... ты просто использовал меня! Пусть тебе всё вернется! Я хочу, чтобы ты исчез из моей жизни навсегда!”       Эти слова, полные ненависти и боли, эхом отозвались в комнате. Юджи тяжело дышал, его сердце колотилось так, словно оно вот-вот вырвется из груди. Он был на грани истерики и в этот момент чувствовал себя полностью потерянным.       Сатору замер, его лицо исказилось от шока, глаза расширились, а кожа стала бледной. Он шагнул назад, словно от удара, но не смог удержать равновесие. Сатору рухнул на пол, как сломанная кукла, его тело обмякло, и бокал выпал из его рук, разбившись на множество осколков. Юджи в ужасе отступил, смотря на собственного мужа. Целое мгновение он просто стоял там, не в силах поверить своим глазам.       Сатору лежал на полу как кукла, дыхание было слабым и едва заметным. Он медленно опустился на колени рядом с мужем, его руки тряслись, когда он пытался найти пульс. Сердце Сатору всё ещё билось, но слабее, чем обычно.       “Сатору…” - прошептал Юджи, его голос был полон ужаса и сожаления - “Нет, нет, только не это…”       Он не знал, что делать. Всё, что он мог чувствовать, это невыносимый страх за человека, которого он всё ещё любил, несмотря на всё, что тот сделал. Юджи не хотел, чтобы всё закончилось так. Не хотел, чтобы его последние слова Сатору были такими жестокими.       Юджи пытался позвонить, но его руки дрожали так сильно, что он с трудом смог набрать нужные цифры на телефоне. Паника захлестнула его, когда он смотрел на неподвижное тело Сатору, лежащее на полу его спальни.       “Пожалуйста, не умирай..”. - прошептал Юджи, его слёзы падали на лицо Сатору.       С третьей попытки Юджи удалось справиться и он приложил телефон к уху в ожидании, пока на другом конце кто-то ответит. Весь его мир сжался до этого одного момента, до страха за жизнь Сатору. В голове пульсировала одна мысль: "Что, если я потеряю его сейчас?"       Наконец, голос Сёко прозвучал в динамике:       “Иери-сан? Это Юджи. Пожалуйста, помоги мне. Сатору... он потерял сознание, и я не знаю, что делать... “       В панике Юджи пытался объяснить ситуацию, рассказывая, что произошло, об их ссоре и о том, как Сатору внезапно упал в обморок. Сёко, несмотря на его хаотичное объяснение, оставалась спокойной и собранной.       “Успокойся, Юджи”, - мягко, но твёрдо сказала она - “Я сейчас приеду. Утахиме тоже будет со мной. Положи Сатору на кровать и следи, чтобы он не задохнулся. Мы будем у вас через десять минут”.       Юджи, стараясь сдержать слёзы, кивнул, хотя Сёко не могла этого видеть, и принялся перекладывать Сатору на свою кровать. Его руки дрожали, и каждый шаг казался бесконечно трудным. Он осторожно поднял Сатору и понёс его, чувствуя, как тело мужа безвольно повисло в его руках. Юджи уложил его на кровать, поправил подушки, чтобы Сатору было удобно, и сел рядом, не отрывая взгляд от неподвижного лица.       Он пытался ненавидеть Сатору, но каждый раз, когда его взгляд падал на его лицо, с его ослабевшим, беззащитным телом, ненависть отступала, оставляя место беспокойству и тревоге. Сатору, каким бы он ни был, был любовью всей его жизни, и мысль, что он может его потерять, пугала Юджи больше, чем он мог себе признаться.       Юджи чувствовал, как его глаза наполняются слезами, но он сдерживал их, не давая себе права на слабость. Он пытался заставить себя успокоиться, но внутри всё ещё бушевала буря. Его мысли путались, он не знал, что делать. С одной стороны, он не мог простить Сатору за всё, что тот с ним сделал, за то, как разрушил их отношения, за всю ту боль, которую ему причинил. С другой - видеть его сейчас, таким слабым и беззащитным, вызывало в Юджи почти физическую боль.       Он метался по комнате, не находя себе места. Каждая минута казалась вечностью, а каждое мгновение - пыткой. Он всматривался в лицо Сатору, надеясь увидеть хотя бы намёк на движение, но тот лежал неподвижно, словно крепко спал.       Когда в дверь позвонили, Юджи подскочил и быстро открыл её. Сёко вошла в квартиру, за ней следовала её жена. Их лица были серьёзными, но в глазах не было паники. Они видели такие ситуации много раз, но для Юджи это было кошмаром наяву.       “Где он?” - спросила Сёко, сразу же беря ситуацию под контроль.       Юджи привёл их в собственную спальню, где на кровати лежал Сатору. Сёко быстро подошла к нему и начала осмотр, проверяя пульс, дыхание и зрачки. Юджи стоял рядом, его руки всё ещё дрожали, а сердце билось так быстро, что, казалось, оно сейчас выпрыгнет из груди.       Утахиме, видя состояние Юджи, положила руку ему на плечо, стараясь его успокоить.       “Всё будет хорошо”, - мягко сказала она, глядя на него своими спокойными глазами - “Сёко разберётся”.       Сёко продолжала осмотр, её движения были точными и уверенными. Наконец, она выпрямилась и посмотрела на Юджи, её лицо оставалось серьёзным.       “С физической точки зрения с ним всё в порядке”, - сказала она, убирая фонендоскоп в сумку - “Но он будто в вегетативном состоянии. Это может быть следствием стресса, усталости или даже наркотиков, которые он мог употреблять. Его тело просто решило выключиться”.       Юджи смотрел на неё, стараясь понять, что это значит.       “Он проснётся?” - спросил он, его голос дрожал.       Сёко вздохнула, её глаза встретились с глазами Юджи.       “Куда он денется. Пока постарайся успокоиться и ложись спать”.       Юджи кивнул, чувствуя, внутреннее облегчение. Он не мог представить, что будет, если Сатору не проснётся. Вся его жизнь перевернулась за несколько минут, и теперь он оставался один на один с этой невыносимой неопределённостью.       Сёко и Утахиме, понимая, что сделали всё, что могли, попрощались с Юджи и ушли, пообещав, что будут на связи.       Он смотрел на Сатору, не зная, что ещё может сделать. Всё, что осталось, это ждать. И этот страх ожидания, этот страх за того, кого он любил, был невыносимым. Он чувствовал, как его тело начинает дрожать от усталости и перенапряжения. Внутри бушевала буря эмоций: страх, гнев, беспомощность. Всё, что произошло за последние часы, казалось ему чем-то нереальным, словно он находился в кошмаре, из которого не может выбраться. Юджи вновь опустился на кровать рядом с Сатору, его кулаки сжимались от бессилия и гнева. Он хотел закричать, но понимал, что это ничего не изменит. Всё, что он мог сейчас делать - это сидеть рядом и ждать, пока Сатору не проснётся, пока он не скажет что-то, что снова разбудит в нём весь этот гнев и ненависть.       “Я ненавижу тебя, Сатору”, - прошептал Юджи, не отводя взгляда от его лица - “Ненавижу за всё, что ты сделал со мной. Ненавижу за то, что ты до сих пор заставляешь меня чувствовать. Ненавижу за то, что я такой слабый рядом с тобой”.       Вспомнились слова, которые Юджи выкрикнул в порыве ярости. Всё, что он когда-то чувствовал к этому человеку - любовь, привязанность, уважение - теперь заменилось горьким презрением и отвращением. Он злился на себя за то, что всё ещё заботился о Сатору, несмотря на всё, что произошло. Ему хотелось ненавидеть его ещё сильнее, но каждый раз, когда он смотрел на Сатору, что-то внутри не давало ему окончательно отбросить все чувства.       Юджи осторожно положил голову на руки, смотря на лицо Сатору. Он всё ещё был бледен, но выглядел спокойно, почти умиротворённо. Волнение, ярость и страх, которые сжимали сердце Юджи, начали ослабевать. Он глубоко вздохнул, стараясь вернуть себе контроль.       Он осторожно встал и вышел из спальни в ванную. Включив холодную воду, Юджи долго смотрел на своё отражение в зеркале. Его глаза были красными и заплаканными, а лицо - уставшим и бледным. Юджи опустил руки под струю холодной воды, затем умыл лицо, давая себе несколько минут, чтобы собраться с мыслями. Вода помогала ему прийти в себя, успокоиться и сосредоточиться. Он глубоко дышал, стараясь восстановить внутреннее равновесие.       Вернувшись в комнату, Юджи осторожно лёг рядом с Сатору. Его дыхание было ровным и спокойным, и в этом звуке Юджи находил что-то успокаивающее.       Его глаза медленно начали закрываться. Тяжёлый день, истощение и эмоциональное напряжение взяли своё. Он чувствовал, как тело становится тяжелым, а сознание постепенно погружается в сон.       Он не заметил, как его собственное дыхание стало ровным, а мысли, наконец, начали утихать.       Неожиданно для себя, Юджи проснулся от прикосновения мужа в 2:07.

2 дня спустя:

      Юджи вел машину по заснеженным улицам Токио, пока его мысли блуждали между воспоминаниями о последних двух днях и мрачным предчувствием, которое не давало ему покоя. Что-то явно было не так. С каждым километром, что приближал его к дому Мегуми, чувство тревоги и недоверия становилось всё сильнее. Он только что решил покончить с этим адом, оставить позади все страдания, которые причинил ему Сатору, но что-то внутри него продолжало сомневаться, терзать его изнутри.       Последние два дня прошли в тумане. После того, как он проснулся утром рядом с Сатору, Юджи столкнулся с чем-то совершенно неожиданным. Чем-то, что заставило его задуматься, что что-то не так. Сатору не был таким, как раньше. Юджи замечал это в его взгляде, в том, как он говорил, как реагировал на вещи. Словно что-то глубоко внутри него переменилось, и Юджи не мог понять, что именно.       Он пытался найти хоть какое-то объяснение этому, но в душе разгорались лишь гнев и недоверие. Слишком много раз Сатору уже играл с его чувствами, обманывал его, притворялся, что всё в порядке, чтобы потом разрушить очередной кирпичик их жизни. И теперь, когда Юджи наконец решился на уход, когда он собрал свои вещи и был готов покинуть этот кошмар, Сатору вдруг изменился? Это казалось слишком подозрительным, слишком ненастоящим.       На первый взгляд всё выглядело так, будто Сатору просто вернулся к обычной жизни после серьёзного стресса. Но Юджи не мог избавиться от ощущения, что за этой внешней нормальностью скрывается что-то другое.       В то утро, когда он проснулся рядом с Сатору, Юджи был уверен, что его ждут очередные холодные слова, насмешки или, что хуже, полное игнорирование. Но Сатору будто потерял часть своей надменности и самоуверенности и Юджи не знал, как к этому относиться.       Юджи вспоминал их разговоры. Сатору говорил, что готов помочь, поддержать, говорил даже, что он хочет изменить ситуацию. Прошедшие два дня были полны неловких молчаний и странных моментов. Сатору старался быть рядом, проявлял заботу, которой раньше не было. Он избегал конфликтов, был внимателен к каждому слову Юджи, но это только усиливало чувство тревоги. Что-то определённо было не так.       "Что ты задумал на этот раз, Сатору?" - мрачно подумал Юджи, ловя себя на том, что снова и снова возвращается к этим мыслям. Он хотел бы поверить в эти перемены, хотел бы дать Сатору ещё один шанс, но не мог. Всё слишком сильно напоминало ему о предательстве, о лжи, о той боли, которую он испытал, когда увидел ту проклятую статью.       Сатору говорил о переменах, о том, что хочет помочь, поддержать, быть рядом. Но Юджи не верил. Эти слова звучали фальшиво, как эхо прошлых обманов. Возможно, он просто слишком долго был в этом аду, чтобы теперь принять что-то хорошее, но его инстинкты говорили, что нужно бежать, пока не стало ещё хуже.       "Может быть, я просто параноик", - прошептал Юджи, глядя на проносящиеся мимо дома и деревья.       Он снова стиснул руль, его пальцы побелели от напряжения. Взглянув на обручальное кольцо на своем пальце - этот символ, который когда-то был для него священным, теперь казался не более чем напоминанием о том, сколько боли и разочарования он испытал. Сколько раз он держался за это кольцо, как за последнюю надежду, веря, что они с Сатору смогут всё исправить? Сколько раз он пытался убедить себя, что всё ещё можно вернуть?       Но сейчас, смотря на него, Юджи больше не чувствовал ничего, кроме отвращения. Кольцо сдавливало его палец, словно напоминая о тяжести, которую он носил все эти годы, пытаясь сохранить то, что давно разрушилось. Ему вдруг стало тяжело дышать, и сердце начало биться быстрее от осознания того, что это больше не имеет для него никакого значения.       Юджи медленно снял кольцо с пальца. Он крепко сжал его в ладони, ощущая холодный металл на коже, прежде чем решительно опустить стекло окна. Холодный зимний ветер ворвался в салон машины, но Юджи не обратил на это внимания и, не раздумывая больше ни секунды, выбросил кольцо на дорогу. Он вдруг почувствовал, как его грудь наполняется странным ощущением свободы. Оно больше не связывало его, больше не было символом того, что он так долго пытался удержать.       Закрыв окно, Юджи ощутил, как по щекам текут слезы, смешиваясь с чувством освобождения и горечи. Он знал, что сделал правильный выбор, но боль от этого выбора всё ещё жгла его изнутри.       С каждым поворотом дороги он чувствовал, как его постепенно отпускают эмоции, оставляя за собой лишь холодную пустоту. Но эта пустота была лучше, чем та ложь, в которой он жил все эти годы. Он больше не был связан с Сатору, больше не был частью того вранья, которое они поддерживали. Теперь ему предстояло начать новую жизнь, без этого брака, без Сатору, и, наконец, стать свободным от всего, что разрушало его душу.       Он взглянул в зеркало заднего вида, видя свои вещи, аккуратно уложенные на сиденье. Это было правильное решение - уйти, чтобы найти себя, чтобы начать жизнь заново без той боли, которую приносил ему Сатору. Но почему тогда он чувствовал, что что-то не так?       Когда Юджи подъехал к дому Мегуми, он на мгновение остановился, просто сидя в машине и смотря на знакомое здание. Юджи припарковался перед домом, взял свои вещи и глубоко вздохнул, прежде чем выйти из машины. Юджи уже сделал свой выбор. Но что-то в этих последних двух днях заставляло его сердце сжиматься от тревоги. И эта тревога не давала ему покоя, даже сейчас, когда он был на пороге новой жизни.       Он не мог так просто забыть всё, через что прошел. Он ненавидел Сатору за то, что тот заставил его сомневаться в себе, за то, что разрушил их жизнь, за то, что теперь пытался притвориться, будто что-то изменилось.       "Как я мог быть таким слепым?" - шептал Юджи сам себе, глядя на голый безымянный палец. Его сердце билось быстро, слишком быстро, и он знал, что это не просто от волнения перед новой жизнью. Это был гнев, который клокотал внутри него, желание кричать, выбросить все эти чувства наружу.       Сатору мог менять своё поведение, мог притворяться, что заботится, но Юджи знал, что внутри него всё ещё живет тот же мудак, который безжалостно использовал его для достижения своих целей. Он мог носить кольцо, говорить правильные слова, но Юджи больше не мог позволить себе поверить в это.       Когда он вышел из машины, Юджи ощутил, что его ноги стали ватными, но он заставил себя двигаться вперёд. Он больше не мог позволить Сатору управлять его жизнью, не мог позволить этим сомнениям и страхам остановить его. Он должен был сделать этот шаг, даже если сердце сейчас разрывалось от боли и гнева.       Входя в дом Мегуми, он знал, что впереди его ждёт новая жизнь. Но прошлое, как бы он ни старался его оставить, всё ещё следовало за ним, пряча за собой тень того человека, которого он любил, но который разрушил всё, во что Юджи верил.