Second Chance

31.12

      Сатору лежал на холодном полу своего когда-то идеального пентхауса, теперь превратившегося в хаотичное месиво из пустых бутылок и разбросанных вещей. Его жизнь теперь была пустой, словно эти бутылки, которые отражали тусклый свет за окном. Он не знал, сколько дней прошло с тех пор, как Юджи ушёл, и в глубине души даже не хотел знать. Каждый новый день сливался в бездну боли, отчаяния и бесконечного саморазрушения.       Выпивка больше не приносила ему ни утешения, ни забвения. Он пил, чтобы заглушить те чувства, которые разъедали его изнутри, но каждый глоток только обострял его страдания. Виски обжигал горло, но его вкус уже не имел значения - всё вокруг потеряло смысл.       Слёзы текли по его лицу, смешиваясь с грязью и потом, делая его вид ещё более жалким. Он не пытался их сдерживать - какая теперь разница? Сатору плакал от безысходности, от страха перед будущим, которое он не мог представить без Юджи. Он никогда не думал, что окажется в такой ситуации - сильнейший, непобедимый Сатору Годжо, сломленный, потерявший всё, что имел. Слезы катились по его щекам, но они не приносили ни облегчения, ни прощения.       "Юджи..." - прошептал он, голос дрожал от горя - "Я потерял тебя... Снова…"       Его голос сорвался, и он задохнулся от рыданий. Его грудь сдавила боль, такая сильная, что, казалось, она разорвет его изнутри. Он хотел кричать, но из его горла вырывались лишь хриплые, надрывные звуки, больше похожие на стоны. Ему казалось, что он задыхается в этой пустоте, в одиночестве, которое стало его единственным спутником. Его мысли возвращались к Юджи снова и снова, как раны, которые он не мог перестать царапать.       "Юджи… Как мне теперь жить? Что мне делать без тебя?"       Он снова сделал глоток виски, он оставил горький привкус на языке, словно подтверждая его внутреннюю боль. Сатору чувствовал, как алкоголь разъедает его изнутри, как он медленно разрушает всё, что осталось от его когда-то сильного тела и разума. Но Сатору продолжал пить, не зная, как иначе справиться с этим невыносимым чувством утраты.       Сатору не мог думать о будущем, не мог представить себя без Юджи. В его голове не укладывалось, что всё действительно закончилось, что нет никакого пути назад. Его сердце было разбито, и никакой алкоголь, никакие мысли не могли залатать эти трещины. Он был потерян, и из этого потерянного состояния не было выхода.       "Юджи…" - прошептал он, его голос дрожал от смеси боли и бессилия. Он проклинал себя за то, что не смог удержать его, за то, что допустил, чтобы любовь всей его жизни снова ускользнула от него. Но больше всего он ненавидел другого Сатору, того, кто сломал всё.       "Как ты мог?" - произнес Сатору, сжимая кулаки так, что ногти вонзились в ладони - "Как ты мог поступить с ним так? Он любил тебя, верил тебе, а ты просто использовал его, растоптал его чувства, и теперь я плачу за твои грехи!"       Его мысли были полны ярости и отчаяния. Он не мог смириться с тем, что другой Сатору, этот холодный, расчётливый человек, сумел так жестоко обойтись с Юджи. Всё, что тот сделал, казалось ему сейчас бесконечно подлым и низким. Сатору проклинал его за то, что тот уничтожил всё светлое, что было в их отношениях, за то, что тот довёл Юджи до такого состояния, что теперь он снова потерян.       "Ты сломал его," - с горечью продолжал он, чувствуя, как слёзы снова накатывают на глаза - "Ты разрушил всё, что мы могли бы иметь. Он был моим светом, а ты уничтожил его. Из-за тебя я снова один".       Сатору вспоминал моменты, которые он провел с Юджи в этом мире. Пусть их отношения были далеки от идеала, но где-то глубоко внутри он надеялся, что сможет всё исправить, что, возможно, ему удастся вернуть то, что было утрачено. Но теперь, после всего, что произошло, он понял, что тот Сатору уже сделал слишком много зла, что он испортил всё, что можно было испортить.       Он снова закрыл глаза, позволяя слезам катиться по щекам. С каждым мгновением его боль только усиливалась. Сатору думал, что теперь ничего не сможет изменить, что все попытки исправить ситуацию будут бесполезны. Юджи ушёл, и его не вернуть. Он потерял его навсегда. Сатору чувствовал, как его сердце разрывается на части от осознания того, что он снова потерял того, кого любил.       "Почему ты не мог просто любить его?" - шептал Сатору, обращаясь к пустоте - "Почему ты должен был всё уничтожить?”       Эти вопросы жгли его изнутри, как незаживающая рана. Всё, что осталось - это боль и чувство утраты, которое разрывает его на части. Сатору знал, что он не тот, кто совершал эти ужасные поступки, но сейчас это не имело значения. Он унаследовал всё, что сделал другой Сатору, и теперь должен был расплачиваться за это.       "Юджи… Я так хотел, чтобы ты был счастлив," - снова прошептал он, его голос был полон боли и сожаления. - "Но я заслуживаю всё это. Я заслуживаю потерять тебя, потому что другой Сатору уже погубил всё, что у нас могло бы быть."       Его мысли возвращались к тому, как другой Сатору, наслаждаясь своей властью и влиянием, ломал всё, что могло бы быть настоящим. Он был жесток, холоден и эгоистичен, и Юджи стал его жертвой. Сатору ненавидел его за это, ненавидел за то, что тот позволил своей гордыне и алчности перечеркнуть самое ценное, что у него было - любовь.       Он чувствовал себя как в ловушке. Сатору потерял свою любовь не из-за собственных ошибок, а из-за чужих грехов. Но это не делало его боль меньше, напротив, это лишь усиливало чувство несправедливости и безысходности.       Он с трудом осознал, что кто-то стучит в дверь. Звуки сливались в его сознании в единый гул, и он не сразу понял, что за шум раздается снаружи. Он поднялся с дивана, но его тело казалось тяжёлым, а голова кружилась от бесконечного потока алкоголя и мыслей, которые терзали его. Шатаясь, он направился к двери, не понимая, что происходит.       Он не сразу понял, что за шум доносится из коридора, пока дверь не распахнулась, и в квартиру влетела Сёко. Она остановилась на пороге, ошеломлённо оглядывая ужасный беспорядок, который её встретил. Сатору, не осознавая до конца, что происходит, застыл на месте, с пустым взглядом уставившись на неё. У него не было ни силы, ни воли сопротивляться происходящему.       “Боже, Сатору…” - её голос был полон шока и недоумения. Она никогда не видела его в таком состоянии.       Сатору стоял перед ней с небритым лицом и опухшими и красными от бессонницы и слёз глазами. Он медленно осознавал её присутствие, но не мог заставить себя реагировать должным образом. Всё, что он смог сделать - это попытаться улыбнуться, что еще делало картину только хуже.       «Что здесь произошло?» — резко спросила Сёко, её голос был полон тревоги. Она сделала шаг ближе, её глаза осматривали квартиру, погружённую в хаос. Разбросанные бутылки, пустые стаканы, на полу валялась одежда, которую он даже не пытался убрать.       Сатору открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог. Ему было слишком тяжело даже говорить. Он просто смотрел на неё, как ребёнок, которого застали за чем-то постыдным       Сёко подошла ещё ближе, её лицо было полным решимости, но глаза скрывали страх за друга. Она аккуратно взяла его за руку, пытаясь понять, насколько он потерян. Сатору не реагировал, его взгляд был пустым, будто он утратил связь с реальностью.       “Сатору, ты должен пойти со мной”, - её голос был мягким, почти материнским. Она понимала, что он не в состоянии принимать решения самостоятельно, и ей нужно было взять ситуацию под контроль. “Я не могу оставить тебя здесь в таком состоянии”.       Сатору лишь тихо кивнул, опустив взгляд. Ему было всё равно, куда идти и что делать. Вся его жизнь превратилась в бесконечное болото боли и вины, и он не видел смысла сопротивляться.       Когда Сёко повела его к выходу, он чувствовал, как мир вокруг него становится всё более неясным. Каждый шаг давался с трудом, его тело казалось чужим, а ноги едва слушались. Он позволил Сёко вести себя, полностью отпустив контроль.       Они медленно прошли через квартиру, и Сёко могла только гадать, сколько времени Сатору провёл в этом аду, прежде чем она пришла. Его руки тряслись, когда он пытался натянуть куртку, и она помогла ему, стараясь не выдать свой ужас.       Когда они оказались на улице, холодный воздух ударил Сатору в лицо, чуть отрезвляя. В голове было пусто, как в тот момент, когда он впервые осознал, что потерял всё, что имело значение.       Сёко завела его в машину, и он на автомате сел на пассажирское сиденье. Когда они тронулись с места, Сатору смотрел в окно, но не видел ничего. Его мысли, как и чувства, были заглушены. Он знал, что всё, что у него было, потеряно, и не мог представить, что делать дальше. Единственное, что ему сейчас оставалась - это довериться лучшей подруге, даже если внутри него всё ещё горела ненависть к себе, распаляя всё вокруг. Он не заметил, как отключился прямо в машине Сёко. _____       Когда Сатору открыл глаза, сначала ему показалось, что он всё ещё спит. Светлые стены больничной палаты и стерильный запах медикаментов напомнили ему о прежних временах, когда он оказывался здесь после изнурительных битв. Но это было не то же самое. В этот раз он не был тем Сатору, который выходил победителем из любых схваток. Сейчас он был просто разбитым человеком, потерявшим всё. Из сгиба локтя торчала игла, подключенная к капельнице, которая была наполнена прозрачной жидкостью.       Он медленно перевёл взгляд, пытаясь сосредоточиться на том, что происходило вокруг. Первое, что он увидел - это силуэт Сугуру, стоящего у окна с обеспокоенным выражением лица. Рядом с ним был Юта, который мягко держал его руку. Сатору на мгновение замер, его сердце сжалось при виде друга - живого, здорового, в окружении людей, которые его любят. Этот мир был полон парадоксов, и тот факт, что Сугуру здесь, рядом с Ютой, словно ещё больше это подчёркивал.       Рядом с кроватью стояла Сёко. Её взгляд был полон беспокойства, но и скрытой силы. В его мире она всегда была для него той, кто умел держать себя в руках в самые сложные моменты. Рядом с ней Утахиме держала её за плечо, и Сатору заметил, как та аккуратно и нежно поправляет её волосы.       Немного в стороне, на небольшом больничном диване, сидел Нанами. Его привычная сдержанность сейчас была слегка нарушена, и он не скрывал своей обеспокоенности. Его руки были сложены на груди, но Сатору видел, как его взгляд скользит по нему, оценивая его состояние. Рядом с ним был Ю, а на коленях у него сидел их сын Юки, который тихо держался за руку отца и смотрел на Сатору с тревожным любопытством.       Все они были здесь. Все те, кого он знал и, возможно, ценил в своем мире больше, чем был готов признать. Их взгляды, полные заботы и беспокойства, словно пытались проникнуть в его душу, понять, что с ним происходит.       Сатору почувствовал, как комок поднимается к горлу. Он хотел что-то сказать, но слова не шли. Весь этот хаос, всё, что произошло с ним за последние дни, казалось, оставило его без сил. Он не знал, что говорить этим людям. В его голове вихрем проносились мысли о том, что у него больше нет возможности поговорить с его друзьями из его мира, и эта потеря била по нему особенно болезненно.       Сугуру, Нанами, Сёко - они были не просто его товарищами, они были его опорой, его семьёй. Но теперь он уже никогда не сможет обсудить с ними свои сомнения, не сможет спросить их совета, не сможет поделиться с ними своими переживаниями. Это осознание било по нему так сильно, что было больно дышать. Он был здесь, в этом мире, среди этих людей, которые выглядели и говорили так же, как его друзья, но они были чужими. Это были не те Сугуру, Нанами и Сёко, которых он знал и любил. Это были лишь тени его настоящих друзей, которые уже никогда не вернутся.       Он видел Сугуру перед собой, видел его озабоченное лицо, слышал его голос, полный беспокойства и непонимания. Но каждый раз, когда он смотрел на него, его сердце сжималось от боли. Это был Сугуру, но не тот, которого он знал. В мире Сатору Сугуру давно умер, от его же рук. Он никогда не сможет исправить то, что сделал, никогда не сможет вернуть те моменты, когда они были вместе, когда они могли смеяться, спорить и просто быть рядом.       Нанами, стоящий рядом, также был для него болезненным напоминанием о прошлом. В его мире Нанами тоже погиб, и его утрата оставила в сердце незаживающую рану. Здесь же он был жив, но это не приносило ни грамма утешения. Вместо этого только усиливало его чувство вины и потери. Он хотел сказать Нанами, как сильно он ценил их дружбу, как жалеет о том, что не смог спасти его в прошлом, но знал, что это невозможно. Этот Нанами не помнит их общего прошлого, не знает, через что они прошли вместе.       Сёко, которая делала всё возможное, чтобы помочь ему, была для него ещё одним напоминанием о том, что он оставил там. В его мире она осталась единственным выжившим другом, и Сатору сожалел, что теперь уже никогда не сможет просто поговорить с ней, поделиться своими сомнениями и страхами. Эта мысль разбивала его сердце, осознавая, что всё, что у него было, больше никогда не вернётся.       Сатору закрыл глаза, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями, но это было слишком сложно. Он чувствовал, как слёзы навернулись на глаза - это были слёзы сожаления, утраты и одиночества. Он оказался в этом мире, где всё было похоже на его прошлое, но при этом было чужим и неправильным. Сатору был окружён людьми, которые выглядели как его друзья, но это была лишь иллюзия, ведь настоящие Сугуру, Нанами и Сёко остались там, в его мире, и он больше никогда не сможет поговорить с ними, никогда не сможет обнять их, никогда не сможет вернуть их назад.       Сёко первой нарушила тишину. Её голос был мягким, но настойчивым: "Сатору, как ты себя чувствуешь?"       Её слова вернули его в реальность, и он заставил себя ответить, хотя это казалось ему невероятно трудным. "Я... я не знаю", - наконец прошептал он, его голос был хриплым от усталости и эмоций.       Сатору сидел на кровати, ощущая слабость и внутреннюю пустоту. Голова болела, тело казалось тяжёлым, а мысли путались, как в лабиринте. Несмотря на это, он знал, что должен поговорить с друзьями, должен ответить на их вопросы, но у него не было сил. Он вздохнул, закрыв глаза и пытаясь хотя бы немного сосредоточиться.       “Сатору, ты выглядишь ужасно”, - без предисловий сказал Сугуру, подходя ближе. “Ты довёл себя до такого состояния, что даже не можешь встать с кровати. От тебя даже воняло как от бомжа с вокзала. Ты осознаёшь, что творишь?”       Нанами встал, скрестив руки на груди, его взгляд был холодным и твёрдым.       “Мы пытались дозвониться до тебя, писали, но ты не отвечал”, - добавил он - “Где Юджи? Мы не можем связаться с ним, он не отвечает на звонки и сообщения”.       Сатору почувствовал, как внутри него поднялась новая волна боли. Он знал, что заслуживает всё это, но от осознания этого не становилось легче. Он собрал остатки сил, чтобы ответить, хотя голос дрожал от слабости и отчаяния.       “Мы разводимся”, - наконец произнёс он, глядя в пол, не в силах встретиться с их взглядами.       Слова, как удар, повисли в воздухе. В комнате повисла тишина, такая гнетущая, что Сатору мог слышать, как его собственное сердце стучит в груди. Он поднял глаза и увидел, как выражение лиц всех присутствующих изменилось.       “Разводитесь?” - переспросил Нанами, его голос звучал неверяще. Он замолк, не находя слов, чтобы выразить свои чувства.       Сатору медленно выдохнул, его взгляд стал ещё более холодным.       “Это не похоже на тебя, Сатору. Почему ты уходишь в запой, вместо того, чтобы отомстить или попытаться наладить отношения?” - спросил блондин.       Сатору понимал, что они правы. Он знал, что его реакция на развод была далека от нормальной. Он должен был бороться, должен был пытаться всё исправить, но вместо этого он просто погружался всё глубже в пучину саморазрушения.       “Я… я не знаю, что делать”, - наконец признался он, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы - “Я всё испортил, и теперь, когда я осознал это, слишком поздно что-то менять. Я потерял Юджи. И всё это из-за того, что тот Сатору… что я…”       Его голос оборвался, он не мог продолжать. Сугуру и Нанами обменялись взглядами, в которых читалось беспокойство и недоумение.       Сатору сидел на кровати, чувствуя на себе взгляды друзей, которые окружали его. Сугуру и Нанами, стоящие рядом, обменивались взглядами, явно пытаясь осмыслить его поведение. Сёко выглядела так, будто ожидала услышать от него какое-то объяснение, а Юта, стоящий рядом с Сугуру, тихо наблюдал за всем происходящим, избегая вмешательства.       Сугуру первым не выдержал напряжённой тишины, его голос был суровым и колким:       "Что, блядь, с тобой происходит, Сатору? Ты ушел в запой, прячешься от всех, не отвечаешь на звонки… Это совсем не похоже на тебя. Ты всегда был тем, кто сражается, кто готов пойти на любые меры, чтобы добиться своего. Где твой план? Где та энергия, с которой ты обычно решаешь такие проблемы? Почему ты сидишь здесь, как потерянный щенок?"       “Тебя все потеряли, Сатору”, - продолжил Сугуру, сцепив руки в замок - “Ты понимаешь, что творится с бизнесом, пока ты тут валяешься?”       Сатору закрыл глаза, его голова гудела от событий последних дней и остатков алкоголя в организме, и все, что он хотел - это отключится от этой реальности.       “Ичиджи сошёл с ума”, - давил Сугуру - “Он носится по главному офису как ошпаренный, и всех доводит до нервного срыва. Если бы у вас не было сценария для подобных ситуаций, когда ты уходишь в загулы, то ты бы уже потерял половину состояния. Хорошо, что это продлилось всего четыре дня, но, черт возьми, такое не должно повториться”.       Сатору слабо улыбнулся, однако, в этой улыбке не было радости, лишь горькое осознание того, как глубоко он завяз в проблемах другого человека.       “Сугуру, пожалуйста, не начинай…”       “Не начинай? Ты сам загнал себя в это состояние, Сатору! Ты - один из самых влиятельных людей в этой ёбаной стране, и что ты с этим делаешь? Ты запираешься в квартире, глушишь себя алкоголем и теряешь контроль над всем. Ты сошел с ума, Сатору?”       Сатору замолчал, не зная, что ответить. Сугуру наверняка был прав, он был уверен в этом. Но всё, что его сейчас волновало - ощущение пустоты, которое накрывало его каждый раз, когда он вспоминал, что потерял.       Нанами, стоявший рядом, добавил более спокойным, но не менее твёрдым тоном:       "Да, Сатору. Ты обычно не упускаешь контроль над ситуацией, но сейчас просто опустил руки. Что случилось?"       Сатору почувствовал, как эти слова ножами врезаются в его сознание. Он знал, что они правы - это действительно не было похоже на его предшественника. Тот Сатору всегда был сильным, расчетливым, тем, кто никогда не позволял эмоциям взять верх. Его друзья привыкли видеть в нём того, кто всегда добивается своего, кого невозможно сломать.       Он медленно поднял голову, его глаза блестели от усталости и бессонницы, его голос был слабым, но в нём чувствовалась глубина.       "Я... не могу просто мстить или удерживать Юджи силой," - тихо произнёс он, и его слова звучали как признание - "Я не могу продолжать играть по старым правилам. Это не просто сделка больше... Юджи... он для меня больше, чем просто инструмент или способ поддерживать имидж. Я… понял это слишком поздно."       Сёко приподняла бровь, её взгляд стал мягче, но она всё ещё была недовольна происходящим:       "Ты серьёзно? Это ты говоришь? Годжо Сатору, который всегда считал любовь ненужной? Который готов был продать любую свою эмоцию ради цели? И теперь ты сидишь здесь, сдавшись, только потому, что у тебя появились… чувства?"       Сатору молча кивнул, осознавая, насколько абсурдно это звучит для всех, кто знал его до этого момента.       Сугуру нахмурился, его взгляд стал ещё более настороженным:       "Ты хочешь сказать, что ты, наконец, влюбился? В Юджи? После всего этого времени? И именно это заставило тебя опустить руки и сдаться? Что происходит, Сатору?"       Сатору молчал, чувствуя, как напряжение внутри него нарастает. Он знал, что друзья правы, в каком-то смысле. Они ожидали, что он будет действовать, что он найдёт способ решить эту проблему. Ведь это всегда был путь другого Сатору - манипулировать, бороться, побеждать любой ценой.       Нанами, стоящий рядом с Сугуру, тоже был в замешательстве. Он посмотрел на Сатору, как будто не узнавая его.       "Ты позволил ему уйти," - сказал он медленно, будто не веря своим словам. "Почему ты просто сидишь здесь? Почему ты не сделал ничего, чтобы удержать Юджи?"       Сатору не сразу ответил, его взгляд был устремлён куда-то в пустоту. Он не знал, как объяснить им то, что творилось у него в душе. Как сказать им, что этот Сатору, которого они знали, уже не тот человек? Он чувствовал вину за то, что другой Сатору растоптал жизнь Юджи, использовал его, обманул, и теперь он сам платил за это своей болью. Сёко, которая всегда была более чуткой, чем остальные, шагнула вперёд и присела рядом с ним на кровать. Её глаза изучали его лицо, словно пытаясь найти ответы.       "Я не могу объяснить это," - наконец произнёс Сатору, его голос был полон горечи - "Но теперь я понимаю, что потерял. Юджи - это не просто часть сделки. Он… он заслуживает лучшего. Это не просто игра. Я понял это слишком поздно. Юджи был единственным настоящим в моей жизни, а я сам всё разрушил."       Слова повисли в воздухе, и все в комнате замерли. Сугуру нахмурился ещё больше, его взгляд стал подозрительным. Для друзей Сатору всегда был тем, кто никогда не ставил чувства на первое место. Но сейчас перед ними был другой человек, сломанный, испуганный и уязвимый. И это сбивало их с толку.       "Ты хочешь сказать, что ты действительно любишь его?" - наконец спросил Нанами, его голос был тихим и мягким, словно он не мог до конца поверить в то, что слышит.       Сатору кивнул, его глаза были полны боли:       "Да, но это уже не имеет значения. Я потерял его навсегда".       Друзья обменялись беспокойными взглядами, пытаясь осмыслить слова Сатору. Но вместо того, чтобы углубляться в тяжёлые разговоры, они решили, что нужно хотя бы попытаться отвлечь его от боли и отчаяния, которые его захлестнули.       Сугуру первым разрядил обстановку. Улыбнувшись, он слегка похлопал Сатору по плечу.       "Ладно, раз уж ты такой унылый сегодня, давай хотя бы сделаем что-то весёлое", - сказал Сугуру. "Как насчёт того, чтобы встретить Новый год вместе, прямо здесь? Раз уж мы все собрались."       Нанами кивнул, поддерживая идею, и, не теряя времени, взял своего сына Юки на руки. Маленький мальчик весело хихикнул, потянув ручки к Сатору. Нанами осторожно передал Юки Сатору.       "Держи", - мягко сказал он, передавая сына Сатору. "Поболтай с ним, это отвлечёт тебя. Ему всегда было интересно, почему ты такой высокий," - добавил он с лёгкой улыбкой.       Сатору медленно взял мальчика на руки, почувствовав, как маленькие пальчики Юки тут же схватились за его больничную рубашку. Мальчик с любопытством посмотрел на него своими большими карими глазами. Несмотря на всё происходящее внутри, Сатору почувствовал, как тепло растекается по груди. Юки был таким невинным, полным жизни и радости, что это мгновение казалось настоящей передышкой от всех тех тяжёлых мыслей, которые до этого не отпускали его.       "Привет, Юки", - произнёс Сатору, улыбаясь, хотя его глаза всё ещё выдавали усталость - "Тебе нравится играть в машинки?"       Сатору держал маленького Юки на руках, и, несмотря на внутренние мучения и тревоги, это простое действие неожиданно приносило ему какое-то странное, но приятное спокойствие. Юки был так мал и невинен, далёк от всех проблем взрослых, и Сатору не мог не улыбнуться, глядя на его яркие, любопытные глаза.       "Ты знаешь, Сатору-о-нии," - начал Юки с удивительно серьёзным выражением лица для ребёнка, опираясь на плечо Сатору и держа в руке игрушечную машинку - "Моя машинка самая быстрая в мире! Она умеет летать!"       Сатору слегка наклонил голову, делая вид, что ему это крайне интересно.       "Летать, говоришь? Ну, это уже не обычная машинка. Как ты думаешь, она может догнать ракеты?"       Юки фыркнул и покачал головой, как бы показывая, что взрослые ничего не понимают:       "Конечно, может! Она летит быстрее всех! Даже быстрее, чем папа говорит!"       Сатору засмеялся, первый раз за последние дни искренне. Ему нравилось смотреть на энтузиазм мальчика. Это напоминало ему его детство, до того как всё стало сложным.       "Ну-ну, а если она летает так быстро, то ей, наверное, нужно много топлива, да?" — спросил он с любопытством, стараясь поддержать игру.       Юки поднял брови, как будто задумался над этим вопросом, потом, с серьёзным выражением лица, произнёс:       "Да! Но не обычное топливо. Она ест сладости. Вот!" - он показал Сатору небольшую коробочку, в которой лежало несколько конфет - "С ними она летает быстрее всех на свете."       Сатору не мог не улыбнуться. Этим моментом он наслаждался, хотя где-то в глубине чувствовал, как возвращаются воспоминания о Юджи. Ведь когда-то он представлял, как они смогут строить свою жизнь вместе, может быть, даже с детьми. Но теперь этот образ казался недостижимым, далёким, почти миражом.       "Значит, сладости - это секретное топливо?" - продолжал Сатору, сжимая коробочку с конфетами и показывая серьёзность в своих словах -"Я бы никогда не догадался."       Юки посмотрел на него с гордостью, словно только что открыл самую большую тайну в мире. В этот момент Сатору заметил, как на душе стало немного легче. Порой, разговаривать с ребёнком было проще, чем с взрослым, потому что здесь не требовалось лжи, игр или притворства. Всё было искренне и просто.       "Знаешь, Юки", - тихо произнёс Сатору, глядя на мальчика - "Иногда нам всем не хватает такого топлива. Ты очень умный мальчик."       Юки засмеялся и потянулся к своей машинке, чтобы показать, как она "летает" вокруг Сатору. Он кружил машинку в воздухе, издавая звук, как будто она мчится сквозь облака.       "Сатору-о-нии, когда я вырасту, ты тоже будешь играть со мной?" - неожиданно спросил Юки, остановив машинку прямо перед лицом Сатору.       Этот вопрос поразил Сатору. Он осознал, как давно не задумывался о будущем, в котором есть простые радости, вроде игр с детьми. Его всегда поглощала борьба за победы, а сейчас - боль утрат. Но в этот момент, глядя в невинные глаза Юки, он вдруг почувствовал, что есть что-то большее, чем все эти переживания.       "Конечно, буду", - тихо ответил он, но в его голосе прозвучала хрипота - "Мы ещё не раз будем играть с твоими машинками. А ты будешь показывать мне, как они летают”.       Юки снова засмеялся, а Сатору почувствовал тепло на душе. В этот момент, с ребёнком на руках, он понял, что ещё может быть что-то светлое в жизни. Может, и он когда-то научится отпускать свою боль и позволит себе снова радоваться простым вещам.       Вокруг них продолжали разговоривать друзья, и атмосфера в комнате становилась всё более тёплой.       Тем временем Сугуру уже что-то делал на своём телефоне, бросая короткие взгляды на Сатору.       "Пиццу? Суши? Может, всё сразу?" - задумчиво произнёс он, пробегая взглядом по меню - "Новый год без еды - не Новый год!"       "Суши звучит отлично", - пробормотал Сатору, кидая взгляд на друзей. Внутри немного потеплело от их поддержки, даже если ему казалось, что ничего уже не может вернуть Юджи.       Сёко и Утахиме, услышав это, тоже поднялись. Сёко потянулась за своим пальто и улыбнулась:       "Мы сейчас вернёмся, купим шампанское для всех и сок для тебя," - с усмешкой добавила она, указав пальцем на Сатору - "Это приказ врача! Никакого алкоголя, Сатору Годжо, пока ты не придёшь в себя окончательно."       Утахиме кивнула, и они вместе вышли за покупками, оставив остальных наедине.       Юта и Ю, заметив, что Сатору немного расслабился с Юки на руках, подошли ближе. Ю первым заговорил, пытаясь внести свою лепту в ситуацию.       "Сатору, послушай", - начал он мягко - "Мы все знаем, как тебе сейчас тяжело. Но ты не должен сдаваться. Видно, как ты изменился за последнее время. Просто… попробуй. Покажи Юджи, что ты искренен, что твои чувства настоящие. Не всё потеряно".       Юта кивнул, соглашаясь с другом.       "Ю прав. Я знаю, что ты привык решать всё логикой и действиями, но, может быть, на этот раз нужно попробовать иначе? Попробуй быть с ним честным и открытым. Если ты действительно любишь его, дай ему это почувствовать. Может, он тоже нуждается в этом".       Сатору на мгновение замер, впитывая их слова. Его сердце сжалось от смеси страха и надежды. Он никогда не был хорош в этих вопросах - в чувствах, в любви, в честности перед самим собой.       "Я не знаю, как…" - тихо сказал Сатору, опустив голову.       Ю, посмотрев на него, слегка похлопал его по плечу.       "Но ты можешь попробовать. Мы все видим, что ты изменился. А Юджи, возможно, просто не успел это заметить. Просто дай ему понять это."       Сатору глубоко вздохнул, понимая, что они правы, но в то же время не зная, как исправить всё то, что уже погублено.       Юта улыбнулся:       "Ты справишься. Будь самим собой... И не лги."       Время в больничной палате текло по-другому, медленнее и тише, чем где бы то ни было. Когда курьер принёс еду, на столе быстро разложили контейнеры с едой - суши, рамен, роллы и несколько закусок. Приятная смесь ароматов азиатской кухни заполнила всё пространство, создавая атмосферу уюта в холодных стенах больницы.       Сёко и Утахиме вернулись с пакетами, полными шампанского и бутылками сока для Сатору, который все еще находился под наблюдением врача. Они с улыбкой начали раскладывать всё на столе, подшучивая друг над другом. Всё это время в комнате стоял лёгкий шум беседы, смех и тёплое ощущение того, что, несмотря на все проблемы, друзья всегда рядом.       "Новый год без алкоголя для тебя, Сатору," - усмехнулась Сёко, вручая ему стакан сока, - "Ты сам себя до такого довёл."       Утахиме, стоящая рядом, подмигнула ему:       "Зато сок вкусный! Никакого шанса устроить новый запой" - Утахиме усмехнулась и, поправив волосы, добавила, "С Новым годом, Сатору, если ты вообще помнишь, какой сегодня день”       Сатору слабо улыбнулся, кивая в ответ, хотя его мысли всё ещё были где-то далеко. Он понимал, что все они здесь ради него, что они искренне беспокоятся. В их присутствии было столько тепла, сколько он давно не чувствовал. Но вместе с тем его по-прежнему терзало осознание утраты. Всё, что случилось с Юджи, всё, что он потерял, было ещё слишком свежо в его памяти.       Вся компания начала оживлённо общаться, разговоры о жизни и будущем легко заполнили пространство. Они делились своими планами, обсуждали грядущие проекты, смешные моменты и курьёзные истории из прошлого года.       Сугуру рассказывал о том, как они с Ютой собираются в поездку по Японии в январе, чтобы немного отдохнуть и насладиться пейзажами.       "Я уже запланировал остановиться в одном шикарном рёкане с горячими источниками. Ты бы мог присоединиться, Сатору, если захочешь", - предложил Сугуру.       Сёко и Утахиме активно обсуждали планы на расширение их клиники. Сёко рассказывала о новом отделении, которое они собирались открыть в ближайшее время, а Утахиме делилась своими мыслями о медицинских инновациях, в которые они собирались инвестировать.       "Слушай, ты вообще строишь какие-нибудь планы на следующий год?" — спросил Сугуру, пододвигаясь ближе к Сатору и вынимая палочки для суши.       Сатору на мгновение задумался, глядя на свои руки, прежде чем ответить: "Честно? Я даже не думал об этом. Как-то... не до планов."       Сёко, доливая шампанское в бокалы, хмыкнула: "Ну, пора начинать. Не важно, что происходит сейчас - впереди новый год, и тебе нужно двигаться дальше. Ты ведь не можешь всю жизнь страдать."       "Да," - подхватила Утахиме - "Этот год был тяжёлым, но это же не конец. Ты должен позволить себе жить дальше".       Юта, увидев, что Сатору немного отстранён, добавил "Слушай, ты сам знаешь, что Новый год - это всегда возможность начать всё сначала. И я уверен, что ты сможешь что-то изменить, если действительно этого захочешь. Иногда всё, что нужно, это просто время", - тихо сказал Юта, постукивая Сатору по плечу.       Сатору вздохнул, глядя на Юту, понимая, что те слова, что он произносит, похожи на утешение. Внутри него всё ещё оставалось чувство, что исправить что-то уже невозможно.       Пока его друзья болтали и смеялись, обсуждая планы, Сатору смотрел на них, вспоминая времена, когда у него был другой круг друзей - тех, кого он потерял в своей реальности. Это было одновременно тяжело и утешительно - видеть, что в этом мире, несмотря на все ошибки другого Сатору, он всё ещё окружён теми, кто готов его поддержать. Нанами посадил Юки на колени, и мальчик весело болтал маленькими ножками. В палате царила спокойная, почти домашняя атмосфера. Словно на мгновение все проблемы остались за дверью, и Новый год обещал что-то лучшее, что-то светлое.       "Ну что, провожаем этот год вместе?" - предложил Сугуру, поднимая бокал шампанского - "Новый год - новая жизнь, как говорится."       Когда стрелки часов начали приближаться к полуночи, в палате стало тихо. Все, собравшись в круг, начали считать последние секунды уходящего года. Улыбки, полные надежды на что-то лучшее, светились на лицах друзей, и даже Сатору, несмотря на все свои переживания, на мгновение почувствовал себя частью этой атмосферы.       "Десять… девять…" — голоса звучали хором, смешиваясь с тихим звуком капельницы, мягким светом лампы и теплом дружеских объятий.       Сатору стоял чуть в стороне, держа бокал сока в руках, и на секунду закрыл глаза. Он знал, что сейчас самое время загадать желание. Внутри него боролись две эмоции: боль и тоска по Юджи и крошечный, едва заметный лучик надежды, что, возможно, всё ещё можно изменить. Он не верил в чудеса, но в этот момент, когда друзья радостно считали секунды, он мысленно пожелал одного - чтобы всё наладилось. Чтобы у него был шанс показать Юджи, что его чувства реальны, что он изменился.       "... три… два… один… С Новым годом!" — раздался радостный возглас всех присутствующих.       Шампанское звенело в бокалах, даже сок Сатору казался особенным в этот момент. Все начали обнимать друг друга, желая счастья и удачи. Улыбки, смех, лёгкие шутки - комната наполнилась настоящим праздничным настроением.       Сугуру первым подошёл к Сатору, обнял его крепко и сказал: "Ну что, старик, новый год, новый ты, давай уже, возьми себя в руки."       Сатору лишь кивнул, чувствуя тепло от его объятий. За Сугуру к нему подошли Ю и Нанами с Юки на руках. Юки тянулся к нему с улыбкой, и Сатору, несмотря на свои эмоции, почувствовал, как его сердце немного смягчилось.       "С Новым годом, Сатору", - сказал Нанами, похлопав его по плечу, а Юки, заливаясь смехом, попытался поцеловать Сатору в щёку.       Сёко и Утахиме, смеясь, вручили Сатору новый стакан сока - "Ты уж там загадай, чтобы в новом году ты не повторил старые ошибки," - подшучивала Сёко.       Сатору улыбнулся, чувствуя, как в груди наконец появляется то самое забытое чувство счастья. Пусть это было кратким моментом, пусть впереди было много боли и работы над собой, но сейчас, в окружении друзей, он чувствовал, что не всё ещё потеряно. Эти люди были рядом с ним, несмотря ни на что, и это значило больше, чем любые слова.       "Новый год, значит," - тихо прошептал Сатору, и, глядя на своих друзей, тихо пожелал себе научиться быть лучше. _______

23:40

      Юджи сидел в тёмной гостевой спальне, свернувшись в кресле возле окна. Он наблюдал как медленно падал снег, его мягкие хлопья оседали на земле, создавая белоснежное покрывало на улицах. Комната была освещена лишь тусклым светом фонарей снаружи. Каждый звук, казалось, поглощался этой тихой снежной ночью, но мысли Юджи не давали ему покоя.       Его глаза блуждали по заснеженному пейзажу, но внутри всё было охвачено хаосом. Последние дни прошли как в тумане. Он принял решение уйти от Сатору, собрал свои вещи и переехал к Мегуми. Однако с тех пор он не мог выбраться из этой комнаты. Он просто сидел, погружённый в свои мысли, размышляя о том, что будет дальше. О жизни без Сатору.       Юджи пытался представить себе своё будущее. Каково это - больше не жить с тем, кто был для него всем, несмотря на боль и предательство. Он знал, что жизнь без Сатору будет другой. Она станет легче в одном смысле - не нужно будет терпеть постоянную боль и обиды. Но она станет и невероятно пустой, потому что, несмотря на все ошибки, Сатору был его любовью. Человеком, с которым он когда-то строил планы, смеялся, делился своими страхами и надеждами. Тот самый человек, который всё разрушил.       "Может, это была ошибка," - подумал Юджи, ощущая, как его сердце сжимается. "Может, стоило бороться дальше?"       Но каждый раз, когда он задавался этим вопросом, всплывали воспоминания о той статье, о словах Сатору, о том, как он играл с его чувствами. Юджи знал, что вернуться к прошлому было бы ошибкой. Он заслуживает лучшего. Но как двигаться дальше, когда всё, что было важно, теперь исчезло?       Тихий скрип двери заставил Юджи вздрогнуть. В комнату вошёл Мегуми, держа в руках два бокала шампанского. Он выглядел обеспокоенным, но постарался скрыть это за нейтральным выражением лица.       "Принёс тебе немного шампанского, через 20 минут уже новый год" - сказал Мегуми, мягко улыбнувшись, когда подошёл к Юджи. Он поставил бокал на подоконник и присел на другое кресло рядом с ним. Его голос звучал осторожно, но заботливо: "Ты заперся в этой комнате с момента переезда. Думаешь, не пора уже выходить, хотя бы ненадолго?"       Юджи молчал, продолжая смотреть в окно. Он чувствовал присутствие Мегуми, его заботу и поддержку, но слова застряли у него в горле. Ему было сложно начать говорить о том, что его беспокоило. Вся эта ситуация казалась запутанной и невероятно болезненной.       Мегуми, видя его состояние, чуть придвинулся ближе и сказал тише: "Я понимаю, что тебе сейчас тяжело. Но, Юджи, ты не должен оставаться один наедине со своими мыслями. Я здесь для тебя. Ты знаешь это."       Юджи наконец отвёл взгляд от окна и посмотрел на Мегуми. Его глаза были полны боли и сомнений.       "Я просто... не знаю, что делать дальше”, - прошептал Юджи, сжимая пальцы вокруг бокала. "Всё, что было... всё, что я думал, что у нас есть с Сатору... это было ложью. Я чувствую себя... таким потерянным. Как будто ничего не имеет смысла".       Мегуми положил руку на плечо Юджи, мягко сжимая его, чтобы дать понять, что он рядом.       "Ты не потерян, Юджи”, - твёрдо сказал Мегуми - "Это нормально - не знать, как двигаться дальше после того, что произошло. Просто помни, что у тебя есть право на новую жизнь. Ты заслуживаешь счастья. И жизнь без Годжо - это не конец, а начало чего-то лучшего."       Юджи посмотрел на него, пытаясь осознать эти слова. Он знал, что Мегуми прав. Но это не делало ситуацию легче. Рана была слишком свежей, слишком болезненной.       "Я не знаю, как жить дальше", - тихо признался Юджи - "Я всю жизнь строил вокруг Сатору. Даже когда всё шло наперекосяк, я всё равно думал, что смогу как-то это исправить. Но теперь..."       "Теперь у тебя есть шанс исправить всё для себя", - мягко перебил его Мегуми - "Это время для того, чтобы подумать о том, что нужно именно тебе, а не Годжо. Ты должен начать с себя."       Юджи молча кивнул, хотя его мысли всё ещё были затуманены. Он взглянул на бокал шампанского, но не притронулся к нему. Ему казалось, что любая попытка праздновать сейчас будет фальшивой.       Мегуми сделал глубокий вдох, его рука всё ещё покоилась на плече Юджи, как тихий якорь в этой буре эмоций.       "Юджи", - начал Мегуми осторожно, его голос был мягким, но твёрдым - "Я знаю, что тебе сейчас очень больно. Я вижу, как сильно ты переживаешь из-за Годжо, и я понимаю, что это не просто разрыв отношений. Это целая жизнь, которую ты с ним строил. Но иногда, чтобы найти себя, нужно уйти от того, кто медленно тебя убивает".       Юджи смотрел в окно, его взгляд был расфокусирован, как будто он пытался понять смысл этих слов, но всё ещё находился в тумане собственных переживаний.       Мегуми сделал небольшую паузу, наблюдая за его реакцией, и затем продолжил:       "Ты заслуживаешь кого-то, кто будет любить тебя искренне, кто будет ценить тебя таким, какой ты есть. Ты потратил слишком много времени, стараясь исправить то, что никогда не было настоящим. Ты заслуживаешь счастья, и оно обязательно придёт".       Юджи тяжело вздохнул, отвернувшись от окна и посмотрев на Мегуми. Его глаза были наполнены болью и сомнением.       "А что если... я не смогу найти этого кого-то? Что если всё это... было единственным шансом на любовь?"       Мегуми замер на секунду, смотря Юджи в глаза.       "Юджи", - он мягко сжал его плечо -"Ты найдёшь кого-то, кто действительно будет заботиться о тебе, кто увидит, насколько ты прекрасен и ты точно заслуживаешь большего, чем этот мертвый брак. Ты заслуживаешь любви, а не лжи. И я уверен, что этот человек будет рядом, когда ты позволишь себе уйти из этого... кошмара."       Юджи всмотрелся в лицо Мегуми, и впервые за долгое время он почувствовал что-то, кроме боли. Что-то тёплое, настоящее. Он опустил голову, выдохнув.       "Но что, если я всё это время просто ошибался?"       Мегуми наклонился ближе, и произнес почти шёпотом:       "Юджи, ты не ошибался, пытаясь любить. Ты ошибался, думая, что любовь должна быть такой... разрушающей. Это не твоя вина, что Годжо оказался таким. Но тебе не нужно жить с этой болью больше. Ты можешь найти кого-то, кто действительно поймёт тебя, кто будет рядом и никогда не предаст".       Юджи снова посмотрел на Мегуми, в его глазах всё ещё было много боли, но теперь там появилось и что-то ещё - искорка надежды. Он знал, что Мегуми говорит правду, но принять это было невероятно сложно.       "Я просто... не знаю, как жить без него", - прошептал Юджи, сжимая бокал, но всё ещё не делая ни одного глотка - "Всё в моей жизни связано с ним. Я не представляю, что будет дальше."       Мегуми мягко улыбнулся, его глаза светились заботой:       "Ты не один, Юджи. Я здесь, и я всегда буду рядом. Шаг за шагом ты начнёшь строить свою жизнь заново. Ты увидишь, что вне этого брака есть мир, где ты сможешь быть счастливым."       Юджи смотрел в окно, за которым тихо падал снег, и его мысли уносились обратно в последние дни. Ему было тяжело дышать от груза того, что произошло. В голове всё ещё крутились обрывки воспоминаний о последних моментах с Сатору.       "Может быть, я всё-таки ошибся”, - тихо сказал Юджи, его голос звучал сдавленно. Он продолжал смотреть в окно, избегая взгляда Мегуми, словно не хотел слышать правды - "Может, он действительно изменился в последний момент? Я заметил что-то другое в его глазах... он стал мягче, внимательнее. Может быть, он наконец понял, как сильно он ранил меня?"       Мегуми нахмурился на эти слова:       "Юджи, ты должен понимать..." - начал Мегуми, осторожно подбирая слова. "То, что ты видел в нём - это не изменения. Это была игра. Он пытался удержать тебя, когда понял, что ты готов уйти. Это манипуляции, и ты знаешь это."       Юджи тяжело вздохнул, его сердце сжалось от боли. Он хотел верить, что Сатору мог измениться, что его чувства были подлинными. Но чем больше он думал об этом, тем сильнее терзали его сомнения.       "Он выглядел таким искренним", - продолжил Юджи, его голос звучал подавленно, словно он старался убедить не только Мегуми, но и самого себя - "Мне казалось, что он хочет всё исправить. Что, может быть, это был его последний шанс доказать мне, что ему действительно не всё равно. Но я... я не могу поверить в это до конца".       Глаза Мегуми были полны решимости.       "Послушай, Юджи", - начал Мегуми, его голос был мягким, но твёрдым - "Годжо всегда знал, что он делает. Ты думаешь, что он мог измениться, но ты ведь знаешь его лучше всех. Разве он когда-нибудь делал что-то просто так, без выгоды для себя? Он всегда играл по своим правилам, и этот раз - не исключение."       Юджи молчал, его руки дрожали, сжимая бокал всё крепче. Он не хотел признавать это. Слова Мегуми били по самому больному - его вере в то, что, возможно, была хоть капля искренности в Сатору.       "Но как мне понять это наверняка?" - спросил Юджи, его голос дрожал - "Я люблю его. И если он хоть на мгновение изменился... я не хочу уйти, если мог что-то упустить. Что если я всё испортил?"       Мегуми наклонился вперёд, его взгляд стал серьёзнее. Он взял бокал из рук Юджи и поставил его на стол, аккуратно, чтобы отвлечь его от этого жеста.       "Ты ничего не испортил, Юджи", - твёрдо сказал он - "Ты сделал то, что должен был сделать. Ты спас себя. Не пытайся убедить себя в том, что всё могло быть по-другому. Он манипулировал тобой всё это время. Его изменения были частью этой игры, чтобы удержать тебя рядом."       Мегуми помолчал, прежде чем добавить, уже более мягко:       "Ты заслуживаешь кого-то, кто будет любить тебя искренне, без игр и манипуляций. Кто-то, кто будет рядом не ради своей выгоды, а потому что ты важен для него."       Юджи отвёл взгляд, его глаза начали наполняться слезами. Эти слова резонировали в его душе, но признать их было невероятно больно. Он чувствовал, как его сердце сжимается от тяжести собственных эмоций.       "Я не могу поверить, что всё это время... я был просто игрушкой в его руках”, - шёпотом сказал Юджи, глядя в пол - "Я всё это время думал, что он просто не мог найти способ выразить свои чувства... а на самом деле..."       Мегуми положил руку на плечо Юджи, его прикосновение было тёплым и обнадёживающим.       "Ты не был игрушкой, Юджи. Ты был жертвой. Жертвой его эгоизма и манипуляций. Но ты выбрал себя. И это - самое важное".       Юджи закрыл лицо руками, стараясь не разрыдаться. Он наконец-то начинал принимать правду, но это было мучительно. Мегуми продолжал держать его за плечо, давая понять, что он здесь, рядом.       "Ты найдёшь в себе силы, чтобы пережить это”, - тихо сказал Мегуми - "И когда это закончится, ты увидишь, что впереди тебя ждёт лучшая жизнь. Без боли, без предательства. Ты сможешь снова почувствовать себя счастливым, Юджи. Я обещаю".       Юджи сидел, всё ещё переваривая услышанное, но в глубине его души стало появляться ощущение облегчения. Он знал, что принял трудное, но правильное решение. Мегуми продолжал сидеть рядом с ним, его присутствие наполняло комнату спокойствием и поддержкой. Вздохнув, Юджи поднял голову и посмотрел на друга, чувствуя, что они наконец могут поговорить о будущем.       "Знаешь”, - начал Юджи, отвлекаясь от своих мыслей о Сатору - "Мне нужно будет пройти дополнительные обследования" - Он посмотрел на Мегуми с тревогой в глазах - "Они говорят, что нужно быть готовым к худшему".       Мегуми нахмурился, услышав о проблемах Юджи.       "Юджи, я... не знаю, что сказать", - начал он, затем глубоко вздохнул и решил быть честным - "Я всегда восхищался твоей стойкостью и упорством. Я знаю, что ты найдёшь способ преодолеть это. Но если что-то действительно пойдёт не так... всегда есть другие варианты”.       Юджи грустно улыбнулся:       "Спасибо, Мегуми. Я знаю, что могу на тебя положиться. Но всё равно очень страшно... Я не представляю своей жизни без дзюдо. Если всё рухнет, я не уверен, что справлюсь. Всё это время я думал, что смогу выиграть третью Олимпиаду. Это было моей целью”, - говорил он, его голос звучал грустно, но решительно - “Я всегда хотел завершить карьеру на пике. Три золота подряд - это то, что будет считаться идеальной точкой. Я бы ушёл непобеждённым и мог бы спокойно заняться тем, о чём давно мечтал”.       “Тренировать детей?” - Мегуми знал о мечтах Юджи.       Юджи кивнул, его глаза загорелись слабым огоньком энтузиазма.       “Да. Мне всегда нравилось работать с детьми, я хочу воспитывать следующих олимпийских чемпионов. Видеть, как они растут, как делают свои первые шаги на татами, как открывают дзюдо для себя. Я был бы счастлив стать для них наставником, таким, каким в своё время был для меня мой тренер - он улыбнулся, но улыбка была грустной - “Но теперь… я не знаю, что будет. Этот диагноз… Если он помешает мне вернуться на соревнования, мне придётся завершить карьеру раньше, чем я планировал”.       Мегуми задумчиво посмотрел на него.       “Ты серьёзно думаешь, что это конец?”       “Я не знаю”, - Юджи нахмурился - “Но если у меня не будет шансов на третью Олимпиаду, то, возможно, тренерская работа начнётся раньше, чем я ожидал”.       Он посмотрел в окно, а затем вернулся к разговору.       “Конечно, у меня есть контракты, амбассадорство... В конце концов, у меня восемь миллионов подписчиков в Instagram, и рекламодатели вряд ли бросят меня. Я не пропаду”, - Юджи усмехнулся - “Но внутри... Я хочу большего. Я хочу ещё одну Олимпиаду. И если я не смогу выйти на татами, чтобы доказать это…”- он замолчал, не зная, как выразить свой страх.       Мегуми слушал друга внимательно, не перебивая.       “Ты всё равно достиг больше, чем большинство. Даже если ты не сможешь вернуться, ты уже оставил след в истории. И если ты станешь тренером, то у тебя будут все шансы воспитать своих чемпионов. А твои подписчики помогут привлечь внимание к твоей новой карьере”, - улыбнулся Мегуми, пытаясь приободрить друга.       Юджи посмотрел на него, кивнул и мягко сказал:       “Да, ты прав. Просто трудно принять, что что-то, над чем я работал всю жизнь, может закончиться так внезапно. Но если придётся, я найду другой путь”.       "Мы найдём способ. Вместе." - он помолчал, прежде чем добавить - "Знаешь, ты не единственный, кто сейчас стоит на пороге больших перемен."       Юджи удивлённо посмотрел на него, заметив серьёзное выражение на лице Мегуми.       "Что ты имеешь в виду?" - спросил он, слегка напрягаясь от неожиданности.       Мегуми вздохнул, его взгляд стал задумчивым.       "В следующем году, скорее всего, мне придётся занять пост главы семьи Зенин. Отец устал. Он хочет отойти от дел и передать мне контроль."       Юджи удивлённо поднял брови, осознав всю серьёзность этого признания. Он знал, что Зенин - одна из самых могущественных семей в Японии, с разветвлённой сетью связей и влиянием, в основном в сфере развлечений и досуга.       "Ты серьезно? Так скоро?" - спросил он с недоумением.       Мегуми кивнул. "Да, в конце концов - это то, к чему я готовился всю свою жизнь. Но... я не могу сказать, что полностью готов. Отец хочет уйти на покой, и, как единственный сын, я должен принять на себя эту ответственность” - он скривился, словно тяжесть этих слов легла на его плечи.       Юджи посмотрел на друга с сочувствием.       "Мегуми... Ты уверен, что хочешь этого?"       Мегуми пожал плечами, его голос стал немного горьким:       "Хочу ли я этого? Не уверен. Но мне придётся это принять. Как бы я ни старался держаться подальше от всего этого, я понимаю, что должен взять на себя этот груз. И я не могу подвести семью”.       Юджи кивнул. Он понимал, что для Мегуми это не было выбором, а скорее неизбежностью.       "Я не завидую тебе, Мегуми. Это огромная ответственность. Но я уверен, что ты справишься. Ты всегда был сильным".       Мегуми усмехнулся, его лицо на мгновение смягчилось.       "Спасибо, Юджи. Но, честно говоря, меня это всё пугает. Я не уверен, что справлюсь. Иногда я думаю, что не заслуживаю этого... или что подведу всех."       Юджи покачал головой.       "Ты никогда никого не подведёшь, Мегуми. Ты - один из самых надёжных людей, которых я знаю. Тоджи-сан знает, что делает, передавая тебе этот пост. Он доверяет тебе, и ты должен доверять себе".       “Спасибо, Юджи”, - тихо ответил Мегуми, глядя на своего друга, - “Но знаешь, иногда мне хочется сбежать. Просто забыть обо всём этом, жить нормальной жизнью. Без давления и обязательств”.       “Ты не один такой”, - вздохнул Юджи, понимая, что они оба чувствуют себя запертыми в своих ролях - “Иногда я тоже мечтаю о простой жизни, где не нужно думать о том, что будет завтра. Просто жить здесь и сейчас”.       Мегуми, сидя рядом с Юджи, немного напрягся, когда разговор зашёл о будущем и об обязанностях главы семьи. Он долго молчал, прежде чем решился заговорить, его взгляд скользнул по комнате, словно он искал слова.       “Знаешь, есть ещё кое-что…” - начал Мегуми, не глядя прямо на Юджи - “Если я действительно стану главой семьи Зенин, мне, вероятно, придётся жениться. Это почти обязательное условие для того, чтобы закрепить мой статус и продолжить род. Это... часть всего этого”.       Юджи посмотрел на друга с удивлением и, возможно, с долей облегчения.       “Ну, по крайней мере, тебе повезло в одном. Ты ведь натурал. Это хотя бы упрощает ситуацию, не так ли?”       Мегуми снова отвернулся, его взгляд стал более напряжённым.       “Юджи…” - начал Мегуми, его голос был более тихим и осторожным. Он на мгновение замялся, будто стараясь подобрать правильные слова - “Это не совсем так…”       Юджи удивлённо посмотрел на Мегуми, не понимая, что тот имеет в виду.       “Как это - не совсем так?”       “Я... не могу сказать, что мне всегда нравились только девушки", - наконец признался Мегуми, глядя в пол - “На самом деле, всё немного сложнее”.       Юджи на мгновение замер, обрабатывая услышанное. Он не ожидал такого признания от Мегуми. В голове быстро пронеслись тысячи вопросов, но он сдержался, чтобы не перебивать.       “О…” - только и смог вымолвить Юджи, чувствуя, как неловкость пронизывает его - “Прости, я... Я не знал”.       Мегуми лишь слабо усмехнулся:       “Ты не должен был знать. Это никогда не было важным... до недавнего времени”.       Юджи почувствовал глубокую жалость и грусть за Мегуми. Он видел, как его друг находился под тяжестью тех же самых ограничений, что и он сам в своё время.       “Я думал, что только у меня жизнь такая запутанная…” - вздохнул Юджи, погружаясь в размышления - “Но, видимо, мы оба в ловушке”.       Мегуми мягко кивнул на эти слова.       Юджи сидел в тишине, пытаясь осознать это признание. Он не мог понять, почему Мегуми никогда раньше не упоминал об этом. Они были близкими друзьями, и Юджи всегда считал, что знает о Мегуми всё. Почему он никогда не рассказывал, что ему нравятся парни?       “Почему ты никогда не говорил об этом?” - наконец спросил Юджи, пытаясь понять, что именно удерживало Мегуми от откровенности. Он внимательно смотрел на друга, чувствуя, что это важный момент - “Ты ведь знаешь, что я гей, для меня это ничего бы не изменило”.       Мегуми слегка напрягся, его руки медленно скрестились на груди.       “Я... это было просто не так важно”, - ответил Мегуми с некоторой нерешительностью - “Мы с тобой всегда были заняты... жизнью. И потом... для меня это было сложно. Ты знаешь, в какой семье я вырос. У Зенинов не приветствуется всё, что не укладывается в их стандарты”.       Юджи кивнул, понимая. Семья Мегуми была строгой и традиционной, известной своими консервативными взглядами и непримиримостью к любым отклонениям. Это всё объясняло, но всё же, что-то не давало Юджи покоя.       “Но ты мог бы рассказать мне”, - тихо произнёс он, глядя на Мегуми - “Я ведь твой друг, Мегуми. Ты знаешь, что я бы тебя поддержал, что бы ни было”.       “Я знаю”, - наконец ответил Мегуми, пытаясь сохранить спокойствие - “Просто... это не то что легко признать, даже самому себе”.       Юджи понимал, что его друг скрывал это не только от окружающих, но и, возможно, от самого себя. В глубине души он чувствовал, что за этим признанием стоит нечто большее, но пока не мог точно понять, что именно.       “Понимаю…” - пробормотал он, задумчиво смотря на бокал шампанского. Ему было тяжело, но он не мог не восхищаться тем, что Мегуми решился признаться хотя бы сейчас, когда всё в их жизни стало таким запутанным.       Юджи обратил внимание на часы - стрелки замерли на 23:59. Минута до Нового года. Он нервно сглотнул, ощущая некое напряжение в воздухе, но постарался не придавать этому значения.       “Сейчас наступит Новый год”, - тихо произнёс Юджи, словно боялся сломать хрупкую тишину. Он взглянул на Мегуми и продолжил: “Давай загадаем желания”.       Мегуми кивнул, их бокалы тихо звякнули друг о друга, и оба сделали небольшой глоток шампанского. Юджи, закрыв глаза, загадал простое, но важное для него - быть счастливым, наконец, найти мир с самим собой, даже если это значило начать всё с чистого листа. Он осознал, что больше всего в жизни он хочет настоящего счастья, без боли и предательства.       Мегуми молча выпил до дна. Они на мгновение встретились взглядами - в тишине ночи, под звуки далёких фейерверков и снежного шёпота за окном, между ними было что-то тихое и важное. Юджи посмотрел на друга и увидел в его глазах искренность и заботу, ту поддержку, которая всегда была рядом, особенно сейчас, когда ему казалось, что его мир рушится.       Не сдержавшись, Юджи потянулся вперед и обнял Мегуми. Он обнял его так крепко, словно черпал силы из этого простого жеста. Мегуми замер на мгновение, но потом ответил объятием, его руки были осторожными, как будто он боялся ему навредить.       "Спасибо, Мегуми", - прошептал Юджи, ощущая, как напряжение последних недель начало уходить - "Спасибо за всё, что для меня делаешь. Я не знаю, что было бы без тебя."       Мегуми ничего не сказал, но его объятия стали крепче.       Юджи отпустил друга и задумчиво посмотрел на падающий снег. Его мысли возвращались к Сатору, к последним дням их брака. Он чувствовал тяжесть на душе, но вместе с этим в сердце теплилась надежда, что он сможет найти свой путь. Новый год был началом новой главы, и Юджи загадал своё главное желание. Неважно, как и с кем, главное - найти себя в этом мире.       Скрытые от всех, в маленькой темной спальне, они, пусть ненадолго, чувствовали надежду на то, что будущее, каким бы оно ни было, подарит им что-то светлое и настоящее.