Будь проклят дьявол

Новая стрижка была стильной и делала её красивое лицо таким, каким оно было в тот день, когда Кейн впервые увидела её. Розовое платье было свободным, но все равно подчеркивало небольшой живот, который таил в себе их будущее. Эмма Кейси была идеальна. Но не из-за ее внешности, а просто потому, что ее жена, ещё четырнадцати лет знала, что рядом с ней познает своё счастье. Кейн чувствовала, что контролирует жизнь, которую она построила, но здесь перед ней было исключение из всех правил. Эмма была столь же сильной, сколь и красивой, и любила яростно и преданно. Она дала Кейн счастье, детей, верность и любовь по собственному выбору, а не из страха. — Это из-за рыбы или компании, которая расстроила тебя сегодня вечером? — Спросила Кейн, наблюдая, как Эмма играет со своей едой. — Еще немного, и кто-нибудь с кухни, вероятно, придет и заберет у тебя тарелку. — Прости, ты же знаешь, что делает со мной беременность. Наверное, я заказала рыбу, потому что чувствовала, что очень голодна, но я ошиблась. — Эмма, наконец, отодвинула тарелку и вместо этого сосредоточилась на воде. — Я не очень хорошая компания сегодня вечером, не так ли? — Ты не обязана вести со мной светскую беседу, девочка моя, — Кейн мягко постучала Эмму по голове, — но если здесь есть то, что не даёт тебе покой, я хотела бы знать, что это. Когда Хуан забрал Эмму, часть ее духа умерла. Предав свою жену, когда она больше всего в ней нуждалась, Кейн потеряла ночной сон. Эмма кивнула официанту, когда он подошел и убрал посуду, затем положила свою руку на стол. — Это не то, что ты думаешь. — Что я должна думать? — Спросила Кейн и сделала глоток вина. — Что ты подвела меня. Заявление было простым и прямым. Они ходили вокруг этой темы с того дня, как Эмму выписали из больницы, так что было почти облегчением услышать, что она наконец сказала это. — Мы обе знаем, что я это сделала, и каждый день, когда я не могу найти этого ублюдка — это еще один день, когда я продолжаю терпеть неудачу. — О, любимая моя, — сказала Эмма, и ее глаза наполнились слезами. — Я в это не верю. Я сказала это только потому, что знаю, что именно это двигало тобой. Мы здесь, мы целы, и нам есть чего ждать с нетерпением. Несмотря на это, мне грустно, что ты так много сил тратишь на поиски этих двоих, что упускаешь это особенное для нас время. — Я знаю, ты хочешь, чтобы я забыла, но я не могу. Я не так устроена. — Я точно знаю, как ты устроена, но прямо сейчас мне нужно вернуть мою жену. — Эмма улыбнулась. — На случай, если ты пропустила новость, то я собираюсь родить от тебя ребенка, но прежде чем это произойдет, мне нужно, чтобы ты держала мою голову, когда меня тошнит, и растирала мне ноги, когда я наберу тысячу двести фунтов. Не говоря уже о двух детях, которые у нас уже есть. — Это твой способ сказать мне, что я теряю из виду общую картину? — Спросила Кейн, ее внимание ненадолго отвлеклось на главного телохранителя, Лу, который оплачивал счет. — Ты никогда не могла полностью игнорировать меня и детей, но даже когда мы одни, я знаю, что ты думаешь о нас. Поверь мне, я достаточно волнуюсь за нас обеих, так что отпусти это. — Это не то, что я хотела услышать, — сказала Кейн, помогая Эмме подняться. Это был их первый совместный вечер за последний месяц, и Кейн согласилась только потому, что они забронировали отдельную кабинку в ресторане Винсента. — Я буду стараться изо всех сил, но самое трудное — это простить самого себя. — Хуан, идиот, он украл у нас достаточно, поэтому я отказываюсь делиться с ним своим страхом. — Эмма поцеловала руку Кейн. — И я не позволю ему заставить тебя сомневаться в себе, любовь моя. Я доверяю тебе свою жизнь, и что более важно, жизнь нашей семьи. Неужели ты думаешь, что моя любовь к тебе ослепляет меня? — Возможно, вы немного предвзяты, миссис Кейси, но иногда это не так уж и плохо. — Кейн отмахнулась от официанта, когда тот подошел с подносом десерта. — Если форель Винсента в лимонно-сливочном соусе не подошла на сегодняшний вечер, как насчет чашки горячего шоколада и чизкейка? — Только если мы сможем заказать это в кафе «Du Monde», — сказала Эмма и покачала головой, когда Кейн начала отказываться. — Дорогая, я устала сидеть взаперти. Кроме того, тебе нужно немного расслабиться. Эмма взяла Кейн под локоть, когда они вышли из ресторана. — Наше маленькое приключение лишило Хэйдена вечеринки, и я хочу загладить свою вину перед ним. — Я расслабилась настолько, насколько это возможно. И на случай, если ты забыла, — Кейн осмотрела местность так же пристально, как и их охранники, когда они подошли к двери, — твоя беременность всегда сводит меня с ума больше, чем тебя. — Но у нас впереди еще несколько месяцев. — Эмма поцеловала Кейн, когда та садилась в машину. — Я не должна тебе этого говорить, но я с нетерпением жду, когда ты будешь рядом. Когда я носила Ханну, я была несчастна по многим причинам, но больше всего мне не хватало быть в центре твоего защитного внимания. — Помнишь, что ты сказала, когда я настояла на том, чтобы повсюду носить тебя на руках? — Кейн тихо рассмеялась над ухом Эммы и положила руку ей на живот. Их ребенок, а также их будущее лежали на ее плечах. Если что-то случится с Эммой или их семьей, она больше не сможет вымолить себе прощения. — Я люблю тебя, девочка моя, и я с нетерпением жду возможности добавить этого малыша к нашему огромному выводку Кейси. — Вот почему, я хочу, чтобы ты не волновалась. — Эмма положила свою руку поверх руки Кейн. — Мы заслуживаем быть счастливыми. — Сначала, у меня есть пара дел в моем длинном списке. — Ты не бездельник, так что я не беспокоюсь. *** Аннабель Хикс, ведущий агент отделения ФБР в Новом Орлеане, медленно переворачивала страницы открытого файла Шелби Филлипс. — Я сейчас в уникальном положении, мэм. — Шелби попросила об этой встрече, но знала, что лучше не задавать темп. За последние полтора года она отказалась от личной жизни после того, как ее назначили в бюро Нового Орлеана. Но ее самоотверженность, вот-вот должна была окупиться. Ее первая небольшая работа под прикрытием в качестве стюардессы на самолете Винсента Карлотти сначала взволновала ее, но холодной ночью, сидя в поле где-то за пределами Висконсина, она встретила самого очаровательного, но пугающего человека, которого она знала — Кейн Кейси. — Под «уникальным положением» вы имеете в виду Мюриэл Кейси? — Спросила Аннабел. — Если это все, возвращайтесь к работе. Мы оба знаем, что Кейн преступница, но она не глупа. Если вы будете постоянно встречаться с ее сестрой, то это не сделает вас частью их семьи. — Мюриэл — только часть этого. Мое открытие состоялось месяц назад, и я им воспользовалась. Судя по тому немногому, что Мюриэл сказала мне, с Эммой Кейси сейчас все в порядке, но Кейн не забудет того, что произошло, или того факта, что я была там. Так что, сейчас или никогда, если мы хотим проникнуть внутрь организации. — Если вы сделаете это, то ваша команда не сможет добраться до вас, если что-то пойдет не так, отчасти потому, что мы будем единственными в офисе, кто будет знать об этом. — Я не боюсь. Кейн знает меня, но в тот день, когда Эмма была привязана к столу для удовольствия Хуана Луиса, я была на ее стороне, и она это помнит. Именно этим моментом я планирую воспользоваться, чтобы построить наши новые отношения. Аннабель откинулась на спинку стула и переплела кончики пальцев. — Скажи мне, почему ты отказалась от своей первой операции под прикрытием? — Я боялась, что меня поймают. — Ты уверена, что это все? — Аннабел взглянула на открытую страницу. Воспоминание о той ночи, когда Кейн предоставила информацию о Барни Кайле, доказывающую, что он был связан с Бракато, пришло на ум, и Шелби подумала о том, что ее отец всегда говорил ей, почему он выбрал правоохранительные органы. Дьявол искушает не потому, что он отвратителен, а потому, что он красив. Именно тогда, когда вы находитесь в его власти и с радостью продали свою душу, он, наконец, показывает свое истинное лицо. Только тогда будет уже слишком поздно. — Нет, мэм, это все. — Тогда дай мне несколько дней, и я свяжусь с тобой. — Аннабель закрыла папку и улыбнулась. — Спасибо, мэм, вы не пожалеете. — Что еще более важно, убедитесь, что вы не пожалеете, что воспользовались этим шансом. *** Энтони Кертис слышал, как комары роятся вокруг них, когда они лежали в высокой траве недалеко от Рио-Гранде, в южном Техасе. Рядом с ним спал Хуан Луис, положив голову на красную куртку, которую он купил накануне на заправке. Кожа Энтони чесалась слишком сильно, чтобы спать, и даже если бы он мог игнорировать это, воздух был слишком тяжелым от жары. Когда орда насекомых жужжала вокруг Энтони, к горлу подступила желчь. Это дерьмовое место было так далеко от Куантико, штата Вирджинии, что он никогда не вернется к той жизни, которую строил по кирпичику. Он превратился из образцового агента ФБР, в простую мишень для охоты. Его бывшие коллеги накажут его за все его неправильные решения, но это было не то, что подпитывало его кошмары. Он вытатуировал цель у себя на лбу — смеяться над Кейн Кейси, когда он выиграет битву. Они с Хуаном сбежали до того, как Кейн приехала и нашла Эмму, в том же положении, в котором умерла ее сестра Мари. Его партнерство с Хуаном началось как фарс, но они согласились, что путь к уничтожению Кейн, начинаться с Эммы. Их история была хорошо задокументирована в досье ФБР, и Энтони знал силу воздействия Эммы на её сердце. Несмотря на то, что Эмма однажды предала Кейн, она была матерью их детей, и оставалась прочной основой для жизни. — Ты тупой ублюдок, — прошептал он себе. В своем желании уничтожить Кейн, он облажался с единственным человеком, который значил для нее больше, чем кто-либо другой. И он не только связал Эмму на предполагаемом смертном одре, он сделал это по приказу Хуана Луиса. Кейн убьет их обоих, одним из своих необычайно изобретательных способов. Вот почему он сейчас лежал в канаве, ожидая, когда мать Хуана переправит их через границу в Мексику. Дядя Хуана, Рудольфо, передал бы их Кейн лично, по крайней мере ходили такие слухи. Очевидно, что выбор Рудольфо уже сделал. — Пока ничего? — Спросил Хуан, не потрудившись поднять голову. — Пограничный патруль прошел час назад, но я сомневаюсь, что они ищут кого-то, кто бежит в противоположном направлении. — Не волнуйся. Человек моей матери — лучший в своем деле, — сказал Хуан, потягиваясь так сильно, что кости на его шее громко хрустнули. — Вот к кому ей пришлось обратиться после того, как мой дядя выгнал ее. — Что это за история? — Спросил Энтони, хотя бы для того, чтобы забыть о жаре. Он должен был беспокоиться не только о Кейн, но и об Аннабель и своих старых коллегах. — Я думал, Рудольфо был тебе как отец. — Рудольфо убил моего отца еще до моего рождения. Старый ублюдок, вероятно, хотел, чтобы моя мать была в его постели. — Он тебе это сказал? — спросил он, удивленный тем, что Хуан так откровенен. — У Рудольфо не хватит на это смелости. Моя мать рассказала мне все, что мне нужно было знать. Вдалеке Энтони услышал приближающийся автомобиль, но не двинулся с места. Вероятно, это был Пограничный патруль, разворачивающийся обратно. Двигатель, однако, зазвучал по-другому, а затем он остановился, снова заставив насекомых издавать громкие звуки. Кто-то хрипло прошептал «поторопитесь» много раз, пока четырнадцать нелегалов не добрались до американской земли. — Хуан, — сказал мужчина. — Пошли. — Хуан направился к воде. — Пришло время вернуться к нормальной жизни. По крайней мере, еще на несколько дней, подумал Энтони. Он потерял свои ботинки на полпути, что заставило его вспомнить о своих родителях, так как они подарили ему мокасины на прошлый День рождения. Узнают ли они вообще, что с ним случилось? Если Кейн найдёт его раньше Аннабель, то нет. Одной из его последних обязанностей на работе, было найти Джино Бракато и его сыновей, но где бы Кейн ни похоронила тела, их могилы все еще хранили свои секреты. *** — Сценарий следующего фильма «Леди Киллер» находится на завершающей стадии, но прежде чем мы подпишем контракт, Даллас хочет, чтобы ты посмотрела и новый проект, который студия планирует сделать в скором времени, — сказал Ангус, новы агент Даллас. Он мог вести переговоры от её имени, но Дуэйн и Стив, партнеры Реми, следили за контрактами, прежде чем что-либо подписывать. Благодаря новой системе, банковский счёт Даллас быстро стал пополняться. — Я думаю, что у режиссера есть несколько человек на примете для этого проекта, но позвоните ему, — сказала Реми, вертя свой бокал. Ресторан, который выбрал Ангус, был заполнен, но даже при слабом освещении они могли видеть, как люди осторожно смотрят на них. — Эта роль, может наконец, вывести ее на вершину славы, — сказал Ангус, чуть не расплескав вино, который он держал. Рука Даллас опустилась на бедро Реми. — Не волнуйся. Она уже прочитала мне лекцию чего она хочет, так что, это шанс. — Ты закончила говорить обо мне, как будто я в туалете? — Спросила Даллас. — Я думаю, у меня есть все, что мне нужно, — сказал Ангус, когда они с Реми пожали друг другу руки. — Я сделаю некоторые звонки и перезвоню тебе, — сказал он Даллас. — Спасибо, — ответила девушка. Этот человек всегда был на взводе, но когда он имел дело непосредственно с Реми, его суетливые привычки переходили в режим турбо. Он все еще тряс руку Реми, как будто забыл отпустить. — Ты должна чаще улыбаться, детка, — сказала она Реми, когда Ангус отошёл достаточно далеко. — Я думаю, ты заставляешь его немного нервничать. — Немного? Тогда мне нужно поднять его на ступеньку выше, потому что он должен бояться одного моего взгляда. — Официант убрал пустой бокал Ангуса и наполнил их вином, которое заказала Реми. — Это хорошо, что он меня боится. Я хочу удержать его от того, что он воспользуется тобой. — Ты мой защитник, да? — Даллас поцеловала Реми в шею. Было трудно избавиться от страха, который годами преследовал Даллас, но Реми была образцом терпения, когда девушка справлялась со всем в медленном темпе. Она все еще многим не делилась с Реми, не потому, что думала, что та осудит её, а потому, что те секреты принадлежали скорее Кэти Линн Мурс, нежели Даллас Монтгомери. — Столько, сколько захочешь. — Тогда тебе лучше сократить курение сигар, потому что тебе предстоит долгий путь. Официант медленно приблизился с блокнотом в руке и колебался, пока Реми не кивнула. Подобные мелочи все еще удивляли Даллас. Для тех, кто знал Реми, или знал о ней, то им нужно было бояться её, или по крайней мере, обходить стороной, но Даллас это понятие было чуждо. Реми освободила ее. Ее преданность, заставила Даллас поверить, что бедная полоса в её жизни только начинается. — Ты уже решила, что делать с Кристен? — Спросила Реми после того, как сделала заказ. — Я подумала, что она может остаться со мной. — Даллас сделала глоток вина. После того, как Реми разобралась со старым менеджером Бобом, она почувствовала себя комфортно, привезя свою сестру Кристен в Новый Орлеан. С помощью Реми и Кейн, личность Кристен стала такой же надежной, как и у нее, и теперь она была зачислена в Тулейн на летнюю сессию. Она должна была приехать в эти выходные. Даллас чувствовала себя недостаточно комфортно, чтобы согласиться на приглашение Реми жить вместе. Они проводили каждую ночь друг с другом, но наличие собственного дома во Французском квартале, заставит Реми чувствовать себя скованной отношениями, к которым она не была готова, учитывая свой «багаж» прошлого. — Я не отталкиваю тебя, детка, — сказала девушка сжимая пальцы Реми. — Прошло не так много времени, и я хочу, чтобы мы обе были уверены во всем. — Я знаю, чего хочу, Даллас, и разлука — это не то. Так что скажи мне, что я должна сделать, чтобы убедить тебя в обратном, и я сделаю это. — Ремингтон Джейтибон, не смей говорить так, будто ты должна доказать мне свою преданность, — сказала она, и ее сердце забилось быстрее. — Ты должна знать обо мне все, прежде чем решишься на что-то подобное. — Красавица моя, ты сумасшедшая, если думаешь, что твои грехи сравнимы с моими, — сказала Реми ей прямо в ухо. Независимо от того, насколько темным был ресторан или насколько уединенным было помещение, Даллас знала, что кто-то всегда подслушивал. — Я надеюсь, ты решишь довериться мне такой, какая ты есть. — Ты думаешь, я не доверяю тебе? — Я сказала это не для того, чтобы причинить тебе боль, так что не смотри на меня так. — Реми провела большим пальцем по коже между бровями, словно разглаживая морщинку беспокойства. — Я хочу, чтобы ты поняла, что можешь двигаться в любом темпе, в каком захочешь, и я буду ждать, независимо от того, как долго.Ты можешь хранить любые секреты, которыми не хочешь делиться, потому что было бы больно переживать их снова, но я надеюсь, что ты этого не сделаешь. Мне нужно слышать их не из-за каких-то проблем с доверием, а потому, что я смогу взять на себя часть этого груза. И знай, что люблю тебя, и время только укрепит это, а не заставит меня потерять интерес. — Реми поцеловала ее в губы, когда она скользнула пальцами по ее шее. — Выбор времени зависит от тебя, и я уверена, что Кристен будет благодарна за то, что ты на некоторое время останешься с ней. Просто помни, что Эмиль все еще является частью сделки. Я не хочу, чтобы ты оставалась без защиты. — Я бы и не подумала пытаться спорить с тобой. — Даллас инициировала их следующий поцелуй. Она не пыталась скрыть с кем встречается, но пока таблоиды не обращали на них внимания. Она была уверена, что там было много фотографий, но репутация Реми имела широкую известность. Достаточно того, что таблоиды оставили их в относительном покое. — Я не могу дождаться, когда ты познакомишься с моей сестрой. — Еще несколько дней, — сказала Реми, затем отодвинулась в сторону, когда официант принес дюжину сырых устриц в половинках раковин. — После того, как я долгое время была вдали от нее, это будет похоже на мечту — жить с ней в одном доме. — Даллас взяла устрицу, которую Реми протянула ей на маленькой вилке. — Но с другой стороны и тебе повезет, потому что я потащу тебя домой, чтобы воплотить в жизнь еще несколько моих мечтаний. — Наш счёт, пожалуйста, — сказала Реми официанту, когда он принес следующее блюдо. Спешка женщины заставила Даллас не только покраснеть, но и рассмеяться. *** Между деревьями мелькнуло несколько проблесков ночного неба, но Джонни Мурсу не понадобился фонарик, когда он пробирался по усыпанной листьями тропинке. Он использовал дальний огонь в качестве ориентира. Его дедушка построил его еще в начале 1900—х годов, и он продолжал снабжать самогоном многих людей в Спарте, штат Теннесси, включая шерифа округа Уайт. Пришло время приготовить новую порцию, чтобы заменить то, что устарело в его сарае, но это было не то, что было у него на уме. Прежде чем присоединиться к помогающим ему парням, он достал из кармана мобильный телефон, который прислал ему Боб, и еще раз проверил его. Глубоко в лесу он не мог уловить сигнал, но все равно взглянул на него. На этой чертовой штуковине по-прежнему не было никаких сообщений, и когда он набрал единственный номер, то сразу перешел на голосовую почту, которая, в свою очередь, сообщила, что ящик абонента заполнен. — Ты не знаешь, с кем связался, парень, — сказал он и бросил телефон. — Еще два дня — это все, что у тебя есть, прежде чем я приду за тобой и заберу то, что ты мне должен. Когда Джонни остановился, чтобы погреть руки у огня, Тимоти Притчард сказал: — Джонни, мы приготовили пюре, так что ты как раз вовремя. Тимоти и его брат Бун, были его партнерами по бизнесу и единственными двумя людьми в округе, которым он доверял. Он принял оловянную кружку из рук Тимоти и отхлебнул крепкого напитка. Его губы почти онемели. — Вы, ребята, правильно поняли это дерьмо, — сказал он и передал им чашку. — Думаешь, вы двое справитесь? — Что случилось? — Спросил Бун. — Мой папа сказал, что эта сука умерла на следующий день, после того, как заставила меня отстраниться от выполнения всей работы, — сказал он. Мужчина выплюнул в огонь табачный сок, заставив его зашипеть. — Ты можешь это сделать или нет? — Мы хотим большой кусок, если ты заставишь нас делать всю партию, — быстро сказал Тимоти. — Что такого чертовски важного в том, что ты затеял? — Тебе не о чем беспокоиться, так что брось это. — Джонни провел рукой по своим редеющим светлым волосам и улыбнулся. Узнает ли его маленькая Кэти Линн теперь, когда его густые локоны остались воспоминанием, а на висках было много седины? Ее волосы были единственным, что она унаследовала от него, но ее глаза и лицо были точной копией материнских. Он скосил глаза на гроб в заросшем участке, где хранились останки его покойной жены. Он убил ее в пьяном угаре вскоре после рождения Сью Ли. Закопать ее здесь, было способом отплатить ей за то, что она ворчала за его спиной о том, как он зарабатывает на жизнь. Он улыбнулся шире, подумав о бесполезной деревенской девчонке, наблюдающей за ним из ада. — Должно быть, это здорово, если ты улыбаешься, как свинья, которая находится по колено в помоях, — сказал Тимоти и рассмеялся. Он выглядел странно из-за глубокого шрама, который начинался у линии роста волос и заканчивался у верхней губы. Розовая, тонкая, как бумага кожа, никогда не исчезала, и то, как он постоянно постукивал по ней пальцами, показывало, что она никогда не переставала болеть. — Забудь о том, что тебя не касается, и сосредоточься на наполнении этих банок. У нас есть приказ, и люди ждут, — крикнул он обоим мужчинам, прежде чем сесть на старый железный стул, который кто-то притащил сюда много лет назад. Он сунул руку обратно в карман пальто и погладил фотографию из глянцевого журнала, которую вырезал. Одна из немногих фотографий Даллас и Реми. Надпись внизу говорила, что они посещают премьеру фильма, в городе под названием Метэйри. Края страницы были грязными, потому что он так много возился с ней, как и со всеми другими найденными им фотографиями Даллас Монтгомери. Сходство с тощей, грязной маленькой дурочкой, которую он кормил годами, почти исчезло, но никакое новое имя не могло обмануть его, или отнять то, что ему причиталось. Даллас была кем-то, кого выдумала его Кэти Линн, но пришло время напомнить ей, откуда она родом и кому принадлежит. Джонни был взволнован, думая об их воссоединении, и о том, что они будут делать потом. Кого он хотел больше, Кэти Линн или Даллас Монтгомери? Такие парни, как Тимоти и Бун, продали бы свой левый глаз, чтобы переспать с восходящей звездой, сразу после того, как он первым насладится.