~ Кровь Алого Солнца ~

« Разум человеческий — хрупкая драгоценность, что извечно от нас ускользает. Мало тех, кто не болен хворью душевной, мало тех кто без ран на душе, без язв и извечных болей Но не должны болезни и хвори нашими крестами быть. Что не убивает — сильней делает, а любая буря обратится штилем Желание исцелиться, желанье жить поможет преодолеть, и шторм, и муку ибо самого себя предать тяжко…»

{ Счастья миг }

Если в глубины кухни заглянуть, да за растения зелёные зайти, увидать можно дверцу небольшую.

Белая она, деревянная, а ручка ее круглая, позолоченная.

Открыв её узреть можно небольшую комнатушку, где запасы хранятся, как и в подвале, но более лёгкие собой. По левую сторону стол со шкафчиками белыми, и с верху, и с низу. По правую шкаф большой, с дверьми зеркальными, матовыми. В конце же вещи непонятные, мешки тяжёлые, средь которых и копошилась, с котом сравнимо, рыжеволосая леди, желающая отыскать лук репчатый.

— Люси — Произнёс ласковый голос, хозяйка которого, закрыла за собой дверь — А? — Не спеша, всё же, нашла дева лука мешок, беря его в руки.

По сравнению с ней, он был большим. Забавно бы наблюдать, как мелкое существо пытается унести крупную добычу.

Но как только, глаза большие « гостя » увидали, из рук мягких упал мешок белый, тканевой.

На лице улыбка губ аккуратных расплылась, которые, вскоре, разомкнулись, позволяя пройти смеху звонкому

— Госпожа! Госпожа приехала! — С места сорвавшись, кинулась повар в объятия Виктории, прижимаясь, вскоре, к платью её сложному, слегка шершавому — Милая Люсси́я, я тоже рада видеть тебя. — Рука утончённая, казалось, лодкой плыла по волосам рыжим, играя с волнами их, в шелках купаясь

Совсем изменилась горделивая Виктория. Совсем не той она предстала. Взгляд ласковый, влюблённый. Руки не лезвием были, а бархатом драгоценным. А всего лишь увидала она чудо, что греет её сердце, как год второй…

— Как дела, Люси? Что делаешь? Расскажи госпоже своей — Выводя красавицу из норки её лисьей, вопрошала дама — Всё хорошо, госпожа! Я, вот, ужин готовила. Ничего такого не происходило, всё как прежде. Правда, мы не знали, что будете Вы так быстро, от чего и порядок не успели навести — Говорила та, с глазами горящими, с щеками полыхающими, по сторонам осматриваясь, ища кого-то ещё — Отец тоже прибыл, милая. Тебе стоит поздороваться — По носу пальцем госпожа проводила, переходя на щеку, узор выводя — С радостью! Я скоро буду! — И убежала девушка прямиком к лестнице

Скрипучая красавица стояла напротив двери. Была она в виде спирали. Из красного дерева, узорчатая и аккуратная.

Балетки синие шуршали тихо по ступеням крепким, а рука ввысь летела, ибо крылья её — перила.

Путь свой окончила повар.

Предстала пред ней картина привычная.

Напротив, прямо на неё смотрела картина масляная, живая глазами и душою. Портрет госпожи предыдущей. От неё же растения, интерьер кофейный, двери в комнаты другие. Голову на лево повернув, узреть можно ещё картины, ещё двери. То же самое и в правом крыле. В нём и доносились смех детский и лепет мужской.

Помчалась туда леди. В итоге дверь аккуратно приоткрыла, огоньком в комнату заглядывая.

Окно большое было.

По бокам комнаты кровати детские, средь ковёр, мягкие игрушки.

Там и сидели отец с детьми младшим. Он гладил их, ласкал, смеялся вместе с ними. В момент один, вдруг, увидал господин служанку, помахав ей рукою, зовя к себе.

Вошла рыжая.

Тёплый свет согреться помогал, вздохнуть спокойно. Всё хорошо, так мягко, что и уходить не хочется.

Встал мужчина, подойдя к кухарке. Руки его плечей её коснулись. Аккуратно ладони скользили по рукам, к себе тельце прижимая.

— Рад видеть тебя, Люси. — Горячо шептал тот, сводя брови в домик — Я тоже рада видеть Вас. Скоро ужин, вы здесь не разыгрывайтесь — Ласково заявила слуга, обнимая господина за шею — Хорошо, милая. Мы постараемся — На по следок, в лоб любимицу поцеловав, отвечал отец семейства

Желала уже уйти Люси к госпоже своей, готовить ужин, зная, что она сзади неё, что всегда поболтать они могут, полюбоваться друг другом, но из комнаты своей, в момент этот, вышла розоволосая девушка, что стремительно направлялась к повару

— Люси, постой! — Просила Катрина, в последствии, руку чужую беря — Пойдем со мной! Хочу кое что тебе рассказать! — Рука худенькая, пальцами длинными охватила ладонь пухлую, за собой особу рыжую ведя

Закрылись в комнате они.

Катрина и Люси — подруги с самого детства. Даже когда вторая слугой стала, любовь их и дружба не угасли. Разные они, до безумия, от чего так хорошо притягиваются.

Загорались глаза голубые, при виде зелёных. Тянулся взгляд к другому. Ах, как же любила Катрина подругу свою — Люси. Считала она ее сестрой своей старшей. Товарищем незабвенным.

— Так что ты хотела рассказать? — Спокойно молвила рыжая, садясь на край мягкой постели комнаты светлой — Походу, я нравлюсь ему! Понимаешь? Я так счастлива! Люси, ах, Люси! — Чуть ли от счастья слезы не пуская, кружилась темнокожая по комнатке не большой

Окно занавесками голубыми завещаны. Шкаф — купе у стены расположился, а рядом с ним небольшой телевизор. На правой стороне кровать обычная, тумба узкая. В голубых, морских цветах комната Катерины была. Техникой была она усеяна, от камер, до чипов неведомых.

Это страсть Карла возлюбленной

— Рада за тебя, милая. Надеюсь, заживешь ты счастливо теперь — Улыбаясь мягко, Люси встала, поправляя платья юбку — Спасибо тебе за всё. Если бы не ты, я бы и осталась несчастной — Обняла подругу другую, к себе прижимая

Говориться здесь о том, что помогла Люсси́я Катрине сердце седовласого получить. Психология и хитрости сделали свое дело, а быть может дело совсем и не в этом, кто знает? Главное — результат.

Засиделись девчата, болтаю между собой.

Вспохватилась старшая за время, да убежала на кухню, ужин доготавливать

Не было Виктории внизу. Хмыкнула Люси. Успеют ещё они время провести вместе, ну, а сейчас закроется красавица в комнатушке холодной, начав на свет производить кулинарное чудо…