You need to love yourself

      Сугуру понял, что что-то не так, как только Годжо вошел в класс. Они знали друг друга чуть больше месяца, но даже Сугуру мог видеть сквозь очки и раздражающий самоуверенный фасад, который он сохранял.       Годжо, как обычно, опоздал, но сегодня утром он особенно волочил ноги, направляясь к своему столу через школьный кабинет. Он тяжело опустился между Сугуру и Секо, когда Яга в очередной раз отругал его за опоздание. Годжо не сказал ни слова, что, пожалуй, беспокоило больше всего - потому что когда это было виданно что бы Сатору Годжо вообще затыкал свой рот?       Ни Сугуру, ни Шоко не обратили на Ягу никакого внимания, и даже он, казалось, был немного отвлечен отсутствием болтовни.       Пока Яга бубнил о чем-то Сугуру не мог разобрать, всё его внимание привлек Сатору, Годжо с каждой минутой становился все бледнее и бледнее. Он положил голову на скрещенные руки, сгорбившись так, что его дрожащие руки касались стола. Сугуру не мог сказать, спит ли Сатору, у Гето было предчувствие, что скоро заснет.       - Сатору, - Голос Яги заставил Сугуру и Секо повернуться к нему. Годжо едва пошевелился, но издал тихий стон. - Сатору, пожалуйста, подними голову. Вы все трое, пожалуйста, обратите внимание. - Тон Яги был строгим, но мягким, не таким укоризненным, как обычно.       Годжо медленно поднял голову, снова застонав. Это был последний звук, который он издал до конца урока.       Сугуру делал все возможное, чтобы, по крайней мере, выглядеть более сосредоточенным. Шоко, казалось, делала то же самое, они вдвоем писали случайные заметки и отвечали на случайные вопросы. Годжо не сделал ни того, ни другого, просто сидел и смотрел на Ягу с ошеломленным выражением на видимых частях его лица.       В конце урока Яга вывел всех троих учеников на улицу для тренировки, где к ним присоединились Утахимэ и Мэй Мэй, третьекурсницы.       Снаружи было жарко, особенно в тяжелой, темной униформе высшей магической школы. Солнце ярко освещало учеников, и если Сугуру думал, что он страдает, то Годжо выглядел абсолютно несчастным. Его глаза были прищурены, и он едва держался прямо, слегка наклонившись набок, обхватив себя рукой.       - Чувак, ты выглядишь неотесанно, - поддразнила Иори, когда Годжо проходил мимо нее. Сатору пожал плечами, и пятеро учеников выстроились в шеренгу, Годжо между Гето и Утахимэ. Пока Яга готовил поле для тренировок, Сугуру воспользовался этой возможностью, чтобы повернуться к Сатору. Шоко, казалось, пришла в голову та же идея, они оба повернулись к нему, нахмурив брови.       - Ты в порядке, Сатору? - Спросил Сугуру низким и нежным голосом. Сатору слегка вздрогнул от вопроса, но повернулся к Сугуру и кивнул.       Секо ухмыльнулась: - Серьезно? Потому что ты выглядишь так, будто тебя вот-вот вырвет.       Он любил. Лицо Годжо было пепельно-серым, и он судорожно сглатывал через случайные промежутки времени, которые казались слишком частыми, чтобы быть нормальными. По другую сторону от Сатору Утахимэ слегка отошла от него.       - Если тебя стошнит на мои ботинки, ты заплатишь за новые, Годзе, - поддразнила она. Сугуру бросил на нее “бесполезный” взгляд. Сатору покачал головой.       - Просто немного кружится голова. Наверное, жара. - Он попытался улыбнуться, но это превратилось в гримасу. Тот факт, что он вообще это признал, вызывал беспокойство.       Их время для разговора подошло к концу, когда Яга вернулся к группе. Мэй Мэй, казалось, почувствовала напряжение в группе и подняла руку.       - Да, Мэй Мэй? - Ответил Яга. Она откашлялась.       - Вам не кажется, что сегодня на улице немного жарковато для тренировки?       Яга покачал головой.       - Проклятиям сейчас наплевать на погоду, не так ли? - Спросил он. Мэй на мгновение задумалась, прежде чем покачать головой. - Вот именно. А теперь, почему бы нам не начать?       По мере того, как Яга объяснял упражнение, Сугуру становилось все более неловко от того, как Годжо, казалось, раскачивался. Он протянул Сатору руку, который, на удивление, мягко ее взял. Рука Годжо была влажной и дрожащей, теплой на ощупь.       Посреди своего объяснения Яга остановился. Он уставился на Годжо, слегка подавшись вперед.       - Годзе? - Он спросил. Сугуру не замечал никаких изменений, пока Яга не заговорил, и, конечно же, когда Сугуру убрал руку и повернулся к Сатору, его белобрысый одноклассник сильно дрожал, его лицо было устрашающе бледным.       - Сатору, ты в порядке? - Спросил Сугуру. По другую сторону Годжо отступили Утахимэ и Мэй Мэй. Шоко подошла ближе.       Годжо медленно покачал головой, холодный пот стекал по его лицу.       - С-сенсей, я не очень хорошо себя чувствую...       Верный своим словам, колени Годзе подогнулись, и Сугуру едва успел подхватить его. Сугуру опустил своего одноклассника на землю. Яга поспешил к нему и опустился на колени рядом с ними, снимая с мальчика солнцезащитные очки. Сугуру почувствовал, как его грудь вспыхнула от кратковременного гнева.       "Это твоя вина, что все так плохо обернулось… Теперь тебе не все равно?"       Однако эти мысли быстро улетучились, когда Годжо издал громкий стон и уткнулся лицом в живот Гето. Старшие девочки стояли в стороне, Шоко наблюдала за Сугуру сзади.       - Утахимэ, Мэй Мэй, почему бы вам не пойти и не начать свое обучение в другой области? - Предложил Яга. Две девушки кивнули и ушли. - Шоко, ты можешь найти ему воды? - Спросил он.       Шоко кивнула и тоже ушла.       Когда осознание вернулось к Годжо, он сел, слегка сгорбившись, а затем прислонился к Гето. Сердце Сугуру подпрыгнуло, когда теплое тело Годжо прижалось к его собственному. Сугуру взял протянутую ему Годжо руку.       - Прости, Годжо. Почему ты ничего не сказал? - Голос Яги был нехарактерно нежным, когда он говорил. Он прижал тыльную сторону ладони ко лбу Годжо. - Ты горишь.       Сугуру прижал Сатору немного крепче, когда другой мальчик застонал, закрыв глаза.       - Н-не хотел тебя беспокоить ...       Годзе задохнулся, свернувшись калачиком и обхватив руками живот.       - "Что ...?" - Подумал Сугуру. Что могло заставить его так подумать? Недавний кратковременный гнев вернулся в полную силу, но не по отношению к Годжо.       Через какие ужасные вещи прошел Сатору до школы шаманов, чтобы заставить его думать так? Заставить его думать, что заставлять себя, когда он явно болен, было бы хорошей идеей, в отличие от того, чтобы рассказать кому-нибудь?       Сугуру вздохнул.       - Ты должен был сказать нам, Сатору. Что бы случилось, если бы ты начал тренироваться, когда плохо себя чувствовал? Ты мог серьезно пострадать.       - Сугуру прав, Годжо, - добавила Яга. Гето нахмурился еще сильнее.       Не может быть, чтобы вы тоже не заметили, сенсей. Вы могли бы заговорить об этом раньше.       Годзе поморщился и сильнее прижал руку к животу.       - Больно? - Спросил Сугуру. - Твой живот.       Когда Сатору кивнул, Сугуру поднял руку, чтобы поиграть с волосами Годжо. По опыту он знал, что это не поможет, но всегда помогало присутствие кого-то рядом, человеческий контакт уводил его от боли.       Годжо снова застонал. Он собирался что-то сказать, но был прерван Шоко, вернувшейся с бутылкой холодной воды. Она прижала ее к его губам, опускаясь на колени.       Сатору неохотно сделал несколько глотков воды, прежде чем отвернуться. Шоко нахмурилась и, закрыв бутылку, поставила ее на место. Румянец на лице Годжо немного вернулся.       - Почему бы нам не перенести его внутрь, где прохладнее?       Она предложила. Сугуру и Яга кивнули и помогли Сатору подняться на ноги. Один раз они ненадолго остановились, когда Годжо снова побледнел.       Как только им удалось доставить Годжо в его комнату в общежитии, они уложили его в постель, приложив прохладную ткань ко лбу, завернув в одеяла, ведро поставили у его кровати. Годжо не потребовалось много времени, чтобы уснуть.       Еще долго после того, как Яга и Шоко ушли, и даже после того, как третьекурсники пришли проведать, Сугуру остался. Он оставался, когда Сатору вырвало, даже в полночь. Он был рядом, когда Сатору было жарко или холодно. Он был рядом, когда Сатору нужно было освежить салфетку на лбу.       Он даже заночивал у Сатору, когда у того началась истерика из-за кошмара. Сатору громко и прерывисто рыдал. У него поднялась температура, и Сатору остался в замешательстве и бреду, крича и цепляясь за Сугуру, как за спасательный круг.       Яга и Шоко, разбуженные суматохой, пришли проверить, потрепанные и выглядевшие уставшими. Потребовались все трое и одно гневное сообщение от Утахимэ, чтобы Сатору снова уснул.       Когда два дня спустя Годжо почувствовал себя лучше, он повернулся к Сугуру, когда ел суп в постели.       - Ты остался, - сказал он с детским недоумением на покрасневшем лице.       Сугуру улыбнулся.       - Я никуда не собираюсь.