autopsy of a tragedy

Глава шестнадцатая. В огне

«Он не мой возлюбленный. Он мой дом», – Кавех

***

– Как ты себя чувствуешь? Всё так же хорошо? – Я в порядке, Дэхья, правда. Так же, как и пять минут назад, – Кандакия мягко засмеялась и пошевелила перевязанным плечом для большей наглядности. – Фатуи знают толк в лекарствах. Альхайтам прыснул, но комментировать её слова не стал. Он шёл впереди, держа в руках фонарик из раздобытого Дэхьей и Кандакией рюкзака. И хотя он не горел желанием им пользоваться, потому что это могло привлечь ненужное внимание, подворачивать лодыжку он тоже не планировал. После того, как они подлатали Кандакию мазью, которую ему прислал Тигнари, девушка нисколько от них не отставала несмотря на своё ранение. Но пусть даже их нынешнее положение и давало искру надежды, он отказывался расслабляться. Шок от столкновения с Е Лань по-прежнему пробирал его до мозга костей. Не потому что он боялся, что не сможет её убить – ведь он подобрался к этому так ужасно близко – но из-за того, как тесно её судьба, как и судьба каждого Похитителя сокровищ, была переплетена с жизнью Кавеха. Он должен был вытащить Кавеха оттуда, и как можно скорее. Учитывая, что Е Лань и её сокомандница были налегке, когда они столкнулись, очевидно, они находились недалеко от Рога изобилия. И достаточно близко к остальным Похитителям сокровищ, чтобы те не побоялись разделиться. Но после того, как они скрылись, чтобы залечить рану Кандакии, а по джунглям пронеслись громкие птицеподобные крики, а кое-где даже повалились деревья, они отступали всё дальше и дальше. Поэтому-то они до сих пор бродили во тьме в попытках подобраться к Рогу снова. Фонарик освещал их окружение подобно свету софитов, но Альхайтам сомневался, что Похитители сокровищ будут охотиться ночью – им не нужно было этого делать, ведь у них и так было прекрасное пристанище, в котором можно было укрыться. Но даже так он не выпускал мачете из руки. Что бы ни таилось в джунглях, Альхайтам не горел желанием оказаться съеденным. Но он так же отказывался проводить очередную ночь, не делая ничего. Они вздрогнули, когда гимн Царицы заиграл на арене во второй раз. В просвете между кронами деревьев появились портреты погибших трибутов. Альхайтам не смог подавить измученный звук, сорвавшийся с его губ, когда он увидел изображение Тимея из Дистрикта 2, юноши, которого убил утром – сегодняшним утром или же целую вечность назад, воспоминания были размытыми, как будто его голову всё ещё держали под водой. Надорванно дыша, он боялся, что так и остался там и не выбрался на поверхность. После Дистрикта 2 последовала девочка из Дистрикта 4. Её лицо было круглым, а в чертах сквозила детская невинность. Застенчивая улыбка на портрете никак не сочеталась с красно-чёрным месивом, которое помнил Альхайтам. Он не мог связать её с кусочками кожи и кровью, что остались на бите Дэхьи. За его спиной из груди Дэхьи вырвался приглушённый звук, и Кандакия тут же обняла её. Портрет девочки исчез, после чего появился последний, изображавший девушку из Дистрикта 11, Лайлу. – Всё в порядке, Дэхья, всё хорошо, – Кандакия безуспешно погладила её по спине, после чего сорвала с дерева рядом крупный листок и протянула ей в качестве замены салфетке. Дэхья фыркнула в ответ в полу-смешке полу-всхлипе, а затем высморкалась. Альхайтам не отводил взгляда от неба, но его вновь покрыло пеленой тьмы. Ветер, мягко игравший его волосами, стал прохладнее. – Чёрт, какое же это дерьмо. Как они могут… как они могут делать это с нами… – забормотала Дэхья, всхлипывая, прежде чем яростно вытереть слёзы с глаз и выйти вперёд их маленькой группы. – Дома мы з-защищали детей. А здесь должны их безжалостно убивать, это не с-справедливо… Кандакия забормотала слова утешения, и Альхайтам молчаливо позволил себе утешиться ими. Он наполнил ими дыры в своей душе, посмел коснуться кончиками пальцев этого ласкового тона, будто бы тоже его заслуживал несмотря на то, что он сделал. Кандакия нежно, словно что-то ценное, держала лицо Дэхьи своими ладонями, а Дэхья заставила себя усмехнуться, чтобы показаться сильной. Альхайтам наблюдал за разворачивающейся перед его глазами сценой и молил, чтобы не ему пришлось убивать этих девушек на арене. – Всё в порядке? – мягко спросила Кандакия. – Позвольте мне пойти впереди. Ну же, Хайтам, давай фонарик. Кандакия взяла на себя задачу по поиску маршрута, раз уж это было её сильной стороной. Однако ветер продолжал подниматься, и даже в таких густых зарослях в ночи их дыхание, казалось, вот-вот обратится белыми облачками пара. Альхайтам снял с себя спонсорскую куртку и протянул её Кандакии, потому что её кофта порвалась во время нападения, и бедняга дрожала на каждом шагу. – Надень её. Ты, должно быть, продрогла. – Спасибо, Хайтам, – стройная девушка практически утонула в ткани. Однако уверенно направилась вперёд с новоявленным упорством, прежде чем спустя какое-то время раздражённо запрокинуть голову и уставиться в небо. – Построить маршрут на этой арене просто невозможно! Обычно я использую звёзды, чтобы ориентироваться, но не думаю, что эти звёзды соответствуют настоящим. Не узнаю ни единого созвездия! Как они вообще ожидают, что трибуты чего-то добьются с таким-то небом? – Они и не ожидают. Просто надеются, что мы будем случайно натыкаться друг на друга и прибегать к насилию, когда нас застанут врасплох, – пробормотал Альхайтам, на деле слушая их вполуха, потому что заметил в окружавших их всю ночь тёмных зелёно-коричневых тонах что-то куда более яркое. – Сюда, Кандакия. Девушки взглянули в направлении, которое он указал, и ахнули. Фонарик, который по-прежнему держала в руке Кандакия, освещал им дорогу, и вместе они подошли к находке Альхайтама. К счастью, скрипучий ночной ветер оказался их единственным спутником, пока заросли, сквозь которые они пробирались, не расступились, являя знакомую картину. Густая растительность внезапно прервалась, а на смену ей пришла каменная пустыня, похожая на арену в начале игр с булыжниками и небольшими холмами и с полным отсутствием растительности или воды. – Должно быть, мы шли не в том направлении, – пробормотала Дэхья, и Кандакия выключила фонарик, потому что в этой точке всё пространство вокруг них утопало в искусственном освещении луны. – Какого размера эта арена? – Густые джунгли значительно замедляют продвижение. Мы могли бы бродить часами напролёт, но только пройти километр-два из-за особенностей территории, – принялся размышлять вслух Альхайтам, вспоминая их походы с Тигнари по джунглям Дистрикта 12. Он вышел из зарослей деревьев на каменное плато перед ними, безусловно делая из себя лёгкую мишень. Однако в этой каменной пустыне они были одни. Увидеть приближающуюся опасность здесь можно было в мгновение ока. Лунный свет заливал каменную поверхность, а грубые уступы напоминали тот, на котором он сам спасся, когда на арену хлынула вода. Альхайтам нахмурил брови и повернулся, внимательно рассматривая окрестности. Они напоминали арену в начале игр слишком сильно. Дэхья и Кандакия топтались возле линии роста деревьев. Джунгли обрывались практически по прямой линии. Не удивительно, учитывая, что перед ними была не настоящая природа, а дело рук Предвестников. Однако в предыдущих играх огромное внимание уделялось правдоподобности для более интересного, насыщенного опыта. Они хотели, чтобы Фатуи были вовлечены в происходящее. А трибуты – верили, что находятся в настоящем лесу, озере или где бы там они ни оказались. Поэтому-то они и изучали растения и маскировку. – Занятно, – заметил Альхайтам, склоняя голову на бок. – Что? Что-то увидел? – Дэхья оглянулась через плечо обратно, посмотрев на джунгли, и её голос взволнованно дрогнул. Она схватила Кандакию за руку и вытянула её на каменное плато, однако Альхайтам принялся идти вдоль линии роста деревьев. – Что-то не так, Хайтам? Ты меня немного пугаешь. Альхайтам проигнорировал её и снова развернулся на пятках, оглядывая каменную пустыню. Лунный свет был ярким, но по правую сторону он сиял ещё сильнее. Альхайтам подбежал к булыжнику неподалёку и забрался на него. Оставив все соображения безопасности, он приподнялся на цыпочки. Свет луны отражался в тёмных, тихих водах, заставляя ту часть арены сиять чарующим серебром. Сердце начало биться сильнее, разум подхватил эстафету следом за ним, когда мысли начали крутиться в голове с бешеной скоростью, обдумывая и просчитывая возможности. Альхайтам изучал взглядом каменную пустыню, что простиралась во всех направлениях, пока не сменилась водой, которую они уже видели прежде. Он вновь оглянулся на джунгли за спиной, в которых прятался Рог изобилия. В самом начале игр рельеф был таким же: бесконечная арена, заполненная булыжниками и камнями. Теперь же джунгли скрывали всё остальное, поэтому они и не заметили, что изменилась лишь часть арены. Но другие трибуты бежали с бойни у Рога изобилия, другие трибуты были где-то здесь, в других уголках арены. Он ничего не замечал, потому что сам находился в гуще событий, заточённый в небольшом пространстве водой или же джунглями. Заточённый в собственном залитом кровью разуме после убийства подростка. Природная зона с водой была слишком далеко от них, чтобы её можно было как следует изучить и сравнить, но каменная пустыня была прямо перед ними. И она не только выглядела подобно рельефу в начале игр. На ней располагались абсолютно одинаковые камни и булыжники в абсолютно одинаковых местах. Она была симметрична. – Это доска для настольной игры, – восхищённо прошептал Альхайтам. А затем – ещё раз, но уже громче, чтобы девушки могли его услышать. – Арена – это доска для настольной игры! Смотрите, всё сходится Он бросился обратно к джунглям и проследил за линией роста деревьев. Дэхья и Кандакия не отставали. Альхайтам взял фонарик и посветил им на заросли. Деревья изгибались прочь от пустыни, лианы обвивались вокруг стволов. Выдали их именно листочки на ветках. Небольшая, но критически важная деталь, которую, видимо, упустили Предвестники. Один из листиков навис над пустыней и оказался обрезан по ровной линии, не в состоянии преодолеть незримый барьер между зонами. – Нихрена себе, – охнула Дэхья позади. Рельеф вокруг Рога изобилия сменился уже дважды. Остальная часть арены осталась без изменений за исключением одной зоны с водой. Если джунгли были квадратом на доске для игры, то сейчас они втроём стояли на другом квадрате. Альхайтам поднял взгляд к небу, где буквально несколько минут назад были показаны портреты трибутов, и у него спёрло дыхание. – Трибуты дают толчок к смене рельефа. – Что? Как ты это понял? – Мы думали, арена меняется сама, но всё дело в нас. Почему территория вокруг Рога сменилась дважды за такой короткий промежуток времени, а после – ни разу за целый день? Здесь нет никакого порядка. Он не связан со сменой дня и ночи. Как и не является инструментом Предвестников, чтобы разнообразить скучные моменты игр, потому что правило мгновенно сработало во время кровавой бойни в первый день. – Тогда что может запускать смену рельефа? Какой-то рычаг? – спросила Дэхья. – Тогда их должно быть по одному на каждом квадрате. Рычагом возле Рога изобилия было бы легко воспользоваться Похитителям сокровищ, но нет. Это сделало бы их практически неуязвимыми и ещё больше ухудшило бы баланс силы между нетренированными трибутами и Похитителями сокровищ. Они увидели бы, как кто-то приближается, и тут же запустили бы на территорию волну воды, которая просто смыла бы их противников. Воспоминания нахлынули одно за другим, накрывая его с головой подобно лавине. Вот он толкает ногой тело Дистрикта 2 в воду. А вот просыпается посреди джунглей. – Нет, не сходится, – прошептал он. В этом квадрате убийств произошло больше, чем изменений природных зон. Во время бойни у Рога поумирало прилично трибутов. – Если только… если только процессу не нужно больше времени, чтобы запуститься. Первые смерти могли наложиться друг на друга. – Архонты, ты можешь перестать говорить загадками? – Дэхья вскинула руки в воздух, но Кандакия уловила бессвязный поток мыслей Альхайтама. – Думаешь, смена зон происходит из-за смертей трибутов? – Пока что это просто гипотеза. Но да, возможно, всё именно так. – Но тогда почему территория вокруг Рога не изменилась уже раз шесть? – Дэхья задумчиво нахмурилась, изгибая губы, и оперлась о дерево неподалёку. – Потому что на это нужно больше времени. Это не настоящее землетрясение или потоп. Они искусственные, значит, Предвестникам нужно успеть среагировать и запустить процесс, – предположила Кандакия, но Альхайтам покачал головой. – Я бы так не сказал. Они могут сделать так, чтобы за секунду выросли громадные деревья, мы это уже видели. Но не забывайте, где мы находимся. Это шоу. Они Распорядители игр, а это их доска. Если несколько человек умирают с разницей в минуту, то смена природной зоны пройдёт незаметно, и аудитория не сможет насладиться ужасами, которые они для нас подготовили. – Разумеется, блять, – фыркнула Дэхья, и её тон был полон отвращения. – Тогда с какими промежутками времени мы имеем дело? Пять, десять минут? – спросила Кандакия. – Вероятно, около того. – Но девочка… – голос Дэхьи надорвался, и ей потребовалась пара секунд, прежде чем она смогла продолжить. – Девочка из Дистрикта 4. Она умерла, мы видели её портрет в небе. И после этого мы не слышали ударов пушки. Должно быть, она умерла возле Рога изобилия, так? Она бы точно не смогла добраться до той зоны с водой, до нее же долгие километры! – Да, и джунгли не поменялись, – кивнула Кандакия. – Может, они вытащили её из джунглей на другую сторону, которую отсюда не видно. – Похитители сокровищ очевидно изучали территорию, поэтому мы на них и наткнулись. Может, они вообще оставили Рог изобилия? Погрузившись в свои мысли, Альхайтам провёл рукой сквозь волосы. Он позволил Дэхье и Кандакии обмениваться теориями, но сам участвовать в этом не стал. Они что-то упускали. Какой-то важный элемент пазла, который им ещё предстояло обнаружить. Найти ответ они не смогут, если только не убьют кого-то в джунглях, и хотя Альхайтам понимал, что к этому Игры и сводились, при одной только мысли об этом у него сводило живот. Он встряхнул головой, как будто для того, чтобы избавиться от этого ощущения. – Всё ещё чувствуешь себя в состоянии продолжить дорогу? – спросил он Кандакию. – Да, – мгновенно кивнула она. – Нет! Тебя блин подстрелили! – запротестовала Дэхья. – Должно быть, скоро полночь. Нам нужно подготовить укрытие и отдохнуть. Мы не можем продолжать бежать сквозь джунгли в темноте. В лучшем случае споткнёмся и переломаем конечности, в худшем – на нас нападёт какая-нибудь мутировавшая тварь Предвестников. – Я не собираюсь тратить впустую очередную ночь, – Альхайтам непокорно задрал подбородок вверх. – Мы не можем сражаться с ними сейчас, пока Кандакия ранена, Хайтам. Знаю, ты хочешь спасти Кавеха, но… – Мы никогда не сможем с ними сразиться, – Альхайтам спокойно её поправил. – Их больше, чем нас. Но я не собираюсь больше рисковать и позволять им использовать Кавеха в качестве щита. Нет, это должна быть тайная миссия. – Они будут нас ждать, – казалось практически нереальным то, что голосом разума сейчас выступала Дэхья, бесстрашная львица, с головой бросавшаяся решать проблемы. Альхайтам знал, что она права, но не мог сейчас внимать логике. Чёрт, джунгли могли хоть сейчас вспыхнуть пламенем, но он всё равно продолжил бы идти за Кавехом, пока ступни его ног не обгорели бы и не покрылись ожогами. – Дэхья, он сегодня меня спас, – мягко шепнула Кандакия. – Мы сказали, что будем союзниками. – Знаю, – простонала Дэхья, взмахивая тёмными ресницами в качестве извинения. – Просто не хочу, чтобы ты снова пострадала. Или чего похуже. – Как я и сказал, мы будем избегать конфронтации. Вы нужны мне исключительно в качестве поддержки, двух лишних пар глаз. Как только окажемся у Рога, дальше я пойду один. Но мы не можем больше медлить, – он замолчал в ожидании их ответа из чистой вежливости, ведь, как заметила Кандакия, они заключили союз. Однако они и так должны были понимать, что Альхайтама ничто не могло остановить. – Возможно, они уже больше не у Рога изобилия, если твоя теория о смене природных зон верна. – Знаю. Но с чего-то же мы должны начать.

***

Кавех прижимал булаву к себе словно мягкую игрушку, потому что больше ему было не за что ухватиться. Она лежала на его груди тяжёлым весом, а Кавех не мог оторвать взгляда от неба. Пусть даже прошло уже несколько часов с тех пор, как показали портреты трибутов, он по-прежнему видел в небе лицо Чан Чан. Его влажные ресницы поблёскивали в молочном свете луны, сияя окрашенной в голубой цвет печалью. Самым худшим в этом было то, что он оплакивал вовсе не девочку, но себя. Даже если Тигнари и Альхайтаму и удастся довести свой план до конца и вызволить его, Кавех не мог понять, как можно будет вообще вернуться домой, пережив такие ужасы. Не удивительно, что так много бывших трибутов в итоге обращались к алкоголю или чему похуже или же становились такими, как Яэ Мико – прятались среди Фатуи, чтобы наполнить свою жизнь смыслом. Он отдал бы всё за бутылочку самогона с чёрного рынка в Дистрикте 12, лишь бы заглушить эту сумятицу в мыслях. – Эй, мы вообще-то оба дежурим, – Кэйа ткнул его между рёбер, и Кавех медленно поднялся, садясь прямо. Их окружали джунгли, а остальные члены группы мирно спали внутри Рога изобилия. Кэйа и Кавех последними за эту ночь вышли на дежурство, хоть эта задача и была бессмысленной, ведь заметить, как кто-то или что-то выходит из джунглей до того, как станет слишком поздно, было практически невозможно. Заросли были слишком густыми. – Извини, – пробормотал Кавех, поправляя перо в волосах. – Переживаешь за своего возлюбленного? – в голосе прозвучало игривое подтрунивание, но вместе с ним и искренняя заинтересованность. Кавех постепенно уяснил, что в этом был весь Кэйа. Он носил маску, совсем как Предвестники, а из-за своего положения любимчика из Дистрикта 1 не мог её снимать. – Он не мой возлюбленный, – возразил Кавех, обхватывая руками согнутые колени, а затем опуская на них голову. Для нынешней природной зоны ночь была слишком холодна и совсем не похожа на тропические летние ночи Дистрикта 12. Там любая прогулка оборачивалась вымокшей из-за влажного воздуха одеждой. Альхайтам всегда брал на прогулки чай, Кавех – плед, на котором можно было отдохнуть. Коллеи и Тигнари же брали лакомства. – Он мой дом. Кэйа понимающе хмыкнул, от чего внутри у Кавеха разыгралось неуместное раздражение. Кэйа о них совершенно ничего не знал. Как и никто другой. Ни Фатуи, ни Похитители сокровищ. – Е Лань права, знаешь? – соскользнуло с губ прежде, чем разум успел его остановить. – Если придёт Хайтам, я в мгновение ока вас оставлю. – Разумеется. Я иного и не ожидал, – Кэйа приподнял голову, чтобы на него посмотреть, и как бы Кавех не хотел сохранить спокойное выражение лица, его маска дала трещину от интенсивности взгляда Кэйи. – Тогда почему ты за меня заступился? – Потому что им нравится видеть своих любимчиков живыми, – пожал плечами Кэйа. – И, возможно, мне это нравится так же сильно. – Ты хоть когда-то говоришь, что у тебя на уме на самом деле? Или всегда прячешься за своим флиртом? – Думаешь, я с тобой флиртую? – от этой мысли Кэйа, кажется, пришёл в восторг, и его лёгкий смех вознёсся во тьму ночного воздуха. – Я не это сказал, – отмахнулся от него Кавех, хоть губы и дрогнули в еле заметной улыбке. Рядом с Кэйей было легко смеяться, и не важно, было ли это от осознания, что они всё ещё живы, или же из-за его очаровательной натуры. – Некоторым вопросам лучше оставаться без ответа, – лицо Кэйи внезапно стало серьёзным. Он повернулся, и Кавех проследил за его взглядом. Рог изобилия был достаточно крупным, так что даже деревья не скрывали от них ночное небо. Луна постепенно тускнела. Приближался рассвет. – Красивое небо, правда? Пусть даже и ненастоящее, – улыбнулся Кэйа. – Ага, – звёзды сияли ярче, чем дома. Кавех задумался, были ли они лампами или камерами. Или, быть может, и тем, и тем сразу. Кэйа подпрыгнул на ноги так внезапно, что Кавех принялся оглядываться по сторонам, испугавшись атаки. Но увидел лишь протянутую ему руку. – Давай прогуляемся. – Прогуляемся? – Устроим обход территории, – глаз Кэйи задорно сверкнул. – Если тебе от этого будет легче, назовём это так. – Бесишь, – Кавех закатил глаза, но взял его за руку. Вместе они спустились с вершины Рога и едва не наступили на голову Мики, свернувшегося калачиком на своем спальном месте, но расположившегося так, чтобы можно было мгновенно понять, если Кэйа куда-то уйдёт. Подросток сел прямо и уставился на них своими большими, не понимающими глазами. Кэйа шепнул ему следовать за ними, и втроём они обошли Рог изобилия и направились в направлении, в котором никто из них не ходил сегодня днём. – Куда мы идём? – полным сна голосом пробормотал Мика, неуклюже поспевая за ними. Кавех оставил Кэйю, чтобы помочь подростку перелезть через свисающие лианы, и тот сонно ему улыбнулся. Он так сильно напоминал Кавеху Коллеи, что каждый робкий взгляд отдавался ударом в живот. – Мы возвращаем Кавеха, – ответил Кэйа, не обернувшись назад и не замедлив свой темп. Кавех остановился как вкопанный, из-за чего шедший позади Мика врезался в него. – Что? – Альхайтам здесь. Я увидел свет фонарика между деревьев. – Погоди, Кэйа… – Кавех схватил его за руку, наконец заставляя его остановиться. – Это может быть кто угодно! – Может, – заметил трибут с ухмылкой на лице. – Но мы оба знаем, что это он. – Но Кавех сказал, что он больше не с Альхайтамом! Он теперь один из нас, он сражался бок о бок с нами! – защебетал Мика, и дрожь в его голосе заставила старших перевести внимание на него. И хотя сейчас Кавеху хотелось лишь оглядываться вокруг в надежде заметить Альхайтама в зарослях, он подошёл к Мике и схватил его за плечи. – Мне жаль, Мика, но Кэйа прав. Я принадлежу Альхайтаму. Он мой дом. Так же, как Кэйа – твой. – Но ты нам нужен! – подросток схватился за его рукава, не давая ему отстраниться. Нижняя губа Мики задрожала. Милый хохолок на макушке колыхался в первых лучах утреннего солнца, пробиравшихся сквозь заросли джунглей. – Нет, не нужен, – Кавех печально улыбнулся. – Поверь, ты сражаешься куда лучше меня. – Он прав, – ухмыльнулся Кэйа, прежде чем игриво отцепить руки Мики от Кавеха. Они взглянули друг на друга, и Кавеха вдруг охватили сомнения. Он будто прирос к земле. Взволнованный голос внутри предупреждал, что Кэйе нельзя доверять, что стоит повернуться к нему спиной, как его сразу же убьют. Однако этот голос звучал тихо, ведь Кэйа доказывал раз за разом, что Кавех что-то для него значил. Даже если Кавех не понимал его мотивов, ему хотелось верить Кэйе. – Надеюсь, мы с тобой больше никогда не увидимся, Кавех. – Я тоже, – выдавил Кавех, и Кэйа притянул его в свои объятия. Он вцепился пальцами в спину трибута, из-за плеча Кэйи смотря на Мику, который выглядел потерянно, запутанно, как и многие другие дети на арене. Кавех молча надеялся, что их пути больше не пересекутся. Кэйа медленно отпустил его, но остался стоять так близко, что Кавех не был уверен в том, уловят ли камеры выражения их лиц. Кэйа придвинулся ещё ближе, словно не желал, чтобы Фатуи увидели хоть что-то. Его губы коснулись мочки уха Кавеха. – Когда я увидел твой выезд в Колизее, то сразу понял, что они сделали правильный выбор. – Что? – Кавех растерянно вскинул брови. – Погоди, о чём ты говоришь… Кэйа отстранился, но его пальцы задержались на шее Кавеха, их прикосновение было ледяным и нежным, словно ожерелье, охватывающее шею. Улыбка по-прежнему сияла на его лице, а их близость друг к другу, видимо, придала Кэйе больше уверенности, чем было нужно, потому что он вновь открыл рот, приоткрывая ещё немного от завесы тайн, окутывавших их. Голос Кэйи звучал так тихо, что едва не терялся в шелесте листвы. – Если победишь, скажи ему, что я… Кавех увидел лишь маленькую оранжевую искру на шее Кэйи, вдруг засиявшую во тьме. Предупреждение, что появилось слишком поздно. Взрыв произошёл мгновенно, и сила взрывной волны снесла Кавеха с ног. Он врезался в дерево, и у него в глазах заплясали звёзды. Он услышал топот чьих-то шагов, кто-то закричал, подошёл ближе, зазвучал рёв приближающейся битвы, но это всё было не важно. Казалось, разбивающий сердце крик Мики пронёсся по всей арене. Переполненный паникой, страхом и горем, он звучал так душераздирающе, что заглушил даже пушечный выстрел, разорвавший ночь. Ужасающий запах палёной плоти наполнил лёгкие Кавеха, дым взметнулся в воздух, но этого было недостаточно, чтобы скрыть кошмарное зрелище перед глазами. – К-Кэйа? Голова Кэйи, как и вся верхняя часть его туловища, исчезли, разорвались от взрыва, источником которого была та точка на его шее. Зелёные джунгли были перемазаны красным. Кавех ощущал, как собственная кофта липла к груди, как по ней стекал красный, стекала кровь, стекали частички… Мика бросился на то, что осталось о Кэйи, дрожащими руками поглаживая его обгоревшие плечи, прижимая останки к своей груди, перемазав всё лицо и руки чужой кровью. Мальчик продолжал кричать, его слова пронзительным воплем отражались в ушах Кавеха, переписывая бешеный ритм биения его сердца и его неровное дыхание. В груди Кэйи была дыра, в том месте, где должна была быть его шея, была дыра, вместо его улыбки… была дыра… – Кавех! Кто-то ворвался в пространство между ним и чудовищной картиной. Кто-то схватил его за плечи и начал аккуратно трясти, а потом – чуть сильнее, когда он никак не отреагировал. Кавех отдалённо осознавал, что жидкость на его кофте была всё ещё тёплой. Что она попала даже на его шею, на его подбородок. – Кавех, ты меня слышишь?! Нам нужно отсюда выбираться! Nafasam, посмотри на меня! Тот, кто пытался до него докричаться, обхватил его лицо ладонями, поворачивая его лицо к себе, но Кавех не мог сфокусировать взгляд. Куда бы он ни смотрел, всё было окрашено в красный. Кто-то выругался. Какая-то девушка закричала. Прибежали ещё какие-то люди. Но посреди всего происходящего Кавех мог слышать лишь Мику. – Ч-что ты с ним сделал? Его перекинули через широкое плечо, и теперь он свисал с чьей-то ещё более широкой спины. Кавех поднял голову и увидел Мику на поляне, согнувшегося над тем, что осталось от тела Кэйи. Он пытался зарядить свой арбалет, но его руки тряслись так сильно, что он не мог как следует вставить стрелу. – Что ты наделал, Кавех?! Его уносили прочь. Сильная, знакомая рука крепко держала его за талию. Женщина бежала рядом с ними, придерживая деревянный щит так, чтобы обезопасить их. Другая выкрикивала короткие фразы, указывая куда им следует бежать. А потом останки тела Кэйи загорелись, и ненасытный элемент Пиро объял пожирающим пламенем джунгли вокруг них.