autopsy of a tragedy

Глава пятнадцатая. Точный расчёт

«Бороться за своё выживание так по-человечески. Именно это нас побуждают делать наши природные инстинкты», – Тигнари

Казалось, они не сделали ни единственного вдоха с тех пор, как проснулись в комнате наблюдения для менторов. Когда Дэхья и Альхайтам смогли избавиться от стрелы в плече Кандакии и подлечили её с помощью зелёной мази и перевязки, которую нашли в рюкзаке Кандакии, Сайно облегчённо вздохнул, расслабляя плечи. Тигнари едва ощущал собственные пальцы от того, как сильно они сжимали ладони друг друга. Они больше не сидели, прижавшись друг к другу, на диване. Теперь они стояли в передней части комнаты, опираясь о перила, что ограждали их от экранов. Сяо, ментор Е Лань и Чан Чан, стоял в паре метров от них. Как и Сайно с Тигнари, он тоже в напряжённой тишине наблюдал за тем, как разворачивалась короткая, но волнительная сцена. Когда бита Дэхьи ударила Чан Чан по голове, он издал тихий, полный боли звук, но стоило ему ощутить на себе взгляд Тигнари, как он тут же сменил выражение лица на знакомую холодную маску безразличия. Пока Альхайтам, Кандакия и Дэхья бежали всё дальше от Рога изобилия, чтобы укрыться в успокаивающих глубинах джунглей, Е Лань стояла над телом Чан Чан, ошеломлённо, отчаянно дыша. Тигнари едва мог взглянуть на девочку. Нос Чан Чан был раздроблен, а лицо представляло из себя кровавое месиво, но каким-то образом она всё ещё цеплялась за жизнь. Тигнари ожидал, что Е Лань убьёт сокомандницу, чтобы оборвать её страдания, но взамен трибут опустилась рядом с ней на колени, сложив ладони у лица, будто собралась молиться, прежде чем вытереть кровь с тёмных волос Чан Чан. После этого Е Лань сложила своё оружие, подняла девочку с земли, закинув её руку на свои плечи, и медленно двинулась обратно к Рогу изобилия. Сяо оттолкнулся от ограждения у экранов и вышел из комнаты менторов. – Она поправится, – Тигнари попытался тихо подбодрить Сайно, чьи глаза по-прежнему были прикованы к экрану с Кандакией. Сейчас девушка опиралась спиной о ствол дерева и пила воду. Они отрезали рукав её кофты, чтобы подлатать рану. Им удалось перевязать её достаточно хорошо, решил Тигнари. Дэхья вытирала биту о ближайший куст, а Альхайтам сидел рядом с Кандакией с пустым, безэмоциональным выражением лица. Тигнари было больно на него смотреть. Когда они проснулись сегодняшним утром, Альхайтама атаковал подросток из Дистрикта 2. Сердце Тигнари практически выпрыгнуло из груди, пока он наблюдал за их схваткой, которая едва не завершилась поражением. Видя, как Альхайтам вонзил мачете в соперника, и как потом это его сломило, Тигнари молился о том, чтобы тот не потерял себя. Однако теперь он понимал, что лишь отказавшись от прежнего себя Альхайтам сможет справиться с ужасами арены. Тигнари перевёл взгляд на экран с Кавехом, который исследовал другой уголок джунглей с Микой и Кэйей. Должно быть, сейчас Кавех и Альхайтам были примерно в трёх километрах друг от друга. Однако в густых зарослях джунглей это было равно нескольким часам дороги. Здесь короткий путь мог легко обратиться настоящим лабиринтом. – Эй, Сайно, – заговорил он вновь, когда тот никак не отреагировал. – Пойдём в номер. Сейчас они все в порядке. С тех пор, как игры начались двадцать четыре часа назад, у них не было возможности ни поесть, ни принять душ, и Тигнари начинал чувствовать себя отвратно. Сайно постепенно удалось оторваться от экрана. В лифте они ехали молча, и в тихом понимании оба направились к номеру Тигнари. Ни одному из них сейчас не хотелось оставаться в одиночестве. Когда они зашли в номер, назначенная каждому из них прислуга последовала за ними, чтобы тут же приступить к готовке завтрака. Игры уже показывали по телевизору в гостиной зоне. Экраны были развешаны по каждому углу номера, так что пропустить что-то важное было невозможно, хоть комната наблюдения для менторов и предлагала больше углов обзора. Но даже так этого было достаточно, чтобы убедить Сайно принять душ. Тигнари оставил его, а сам пошёл в ванную в спальне Кавеха. Горячей воды, стекавшей по лопаткам, было недостаточно, чтобы помочь суставам расслабиться. Взгляд то и дело тянулся к экрану, висевшему напротив душевой кабины, где летательный аппарат поднимал с арены тело другого трибута. Именно о её смерти оповещал пушечный выстрел, что так напугал Дэхью и Альхайтама. Лайла, Дистрикт 11. Значит, Дистрикты 6 и 11 полностью выбыли из Игр. Тигнари встряхнулся подобно псу, когда выходил из душа. Сушить хвост всегда было той ещё болью в заднице, но если не промывать его как следует, он становился тусклым и грязным. Так что мех был всё ещё влажным, когда Тигнари вновь зашёл в гостиную, на этот раз одетый в чистую футболку и штаны. Сайно расположился на диване перед шикарным завтраком, который для них приготовила прислуга, однако даже к нему не прикоснулся. Его волосы тоже были мокрыми и завивались у лица. На голые плечи было накинуто полотенце. Тигнари покраснел и намеренно отвернулся в сторону. Кажется, Сайно было вполне комфортно с оголённым торсом и в одних только штанах Тигнари. Пока Тигнари кутался в как можно больше слоёв одежды, чтобы отвлечься от тех изменений, которые Фатуи сотворили с его телом, Сайно считал ткань сковывающей и нисколько не стеснялся своего тела. Хотя, конечно, ему было нечего стесняться, думал Тигнари. Бесконечные изгибы и мышцы рельефного тела Сайно, должно быть, были идеалом конституции человека. Видя его сейчас, Тигнари понимал, почему Фатуи его боялись. Сайно выглядел так, будто был создан для убийства – того, чего они жаждали на арене, но здесь? Здесь они не желали об этом слышать. – Ну как, чувствуешь себя получше? – спросил он с улыбкой. – Да, – Сайно кивнул и наконец оторвался от экрана. И хотя они оба едва сомкнули глаза ночью, взгляд Сайно был ясным и горел таким же пламенем, как и всегда. – Я рад, что они вместе. Теперь им нужно только вернуть Кавеха. – Да, это будет непросто, – Тигнари был убеждён, что Альхайтам уже начал строить планы. Вероятно, они попробуют вызволить Кавеха из лап Похитителей сокровищ ночью, если смогут найти Рог изобилия к тому времени. Однако отправляться прямиком в логово врага было опасно, пусть даже под покровом ночи. – Но я уверен, что они будут осторожны. Сайно согласно хмыкнул, а затем наклонился вперёд, чтобы взять с кофейного столика тарелку, на которой была разложена золотистая тулумба, а также стояла небольшая баночка сиропа. Он взял кусочек тулумбы с тарелки и поднёс её к губам Тигнари: – Тебе нужно поесть, Нари. Зардевшись, Тигнари послушно откусил кусочек. Однако его взгляд метнулся в сторону. Стоило Сайно наклониться вперёд, как его спина оголилась перед Тигнари. Он видел тёмные линии на его спине и раньше, во время тренировки, но прежде Тигнари не позволял себе уставиться на них столь бесстыдно. Шрамы покрывали мускулистую спину. Теперь они были уже едва заметны, однако, очевидно, оставили их с расчётливой методичностью. – Они от бичевания кнутом, – спокойный голос Сайно заставил Тигнари вздрогнуть. Ментор оставил тарелку на столике, не взяв десерта для себя, а затем перекинул волосы на грудь, чтобы показать ему оголённую спину. Его мышцы перекатывались под кожей подобно ряби на поверхности озера, привлекая Тигнари всё ближе. – После моей победы Фатуи попытались их вылечить, но избавиться от них совсем не удалось. Раньше было намного хуже. – Можно?.. – пальцы Тигнари замерли над спиной Сайно, терпеливо ожидая разрешения, и вскоре тот кивнул, склоняя голову вниз. Тигнари провёл кончиками пальцев по оголённой спине, вырисовывая шрам за шрамом, создавая новые пути посреди старых, выгравированных в коже Сайно. Руки Тигнари проследовали за линиями вплоть до затылка, от их прикосновений по коже разбегались мурашки. Пальцы скользнули ниже, вплоть до самой талии блондина. – Это сделали полицейские Фатуи из твоего дистрикта? – Если спросить их, они скажут, что я сам виноват, – Сайно изогнул спину, ластясь чувствительной кожей к прикосновениям Тигнари, и ему вдруг захотелось обернуться вокруг него, укрыть эту хрупкую сторону Сайно своими объятиями. Вместо этого он продолжил поглаживать его по спине вверх-вниз, дотрагиваясь до его кожи с такой осторожностью, что его прикосновения могли показаться лёгкими касаниями перьев птиц. – До того, как я стал трибутом, меня поставили в патруль. Понимаешь, Дистрикт 10 слишком большой, и они не могут держать его под контролем самостоятельно, так что много работы делегируют нам. Мы должны следить за порядком на фермах и шахтах, а также внутри поселений. И обязаны доносить о любой подозрительной деятельности. – Это попросту подло. Заставлять вас предавать своих людей. – Да, – голова Сайно склонилась ещё ниже, когда ладонь Тигнари вновь коснулась его затылка, а пальцы зарылись во влажные волосы. – Конечно, мы считали себя умнее. Но прошло несколько недель без доносов, а еда продолжала пропадать, и тогда Фатуи пришли в ярость и решили, что, если мы хотели покрывать преступников, значит, и сами были соучастниками их преступлений и проявляли неуважение к Царице. И в следующий раз, когда что-то пропало, они наказали того, кто в тот момент стоял на дозоре. Они отрубили ему руку прямо на рыночной площади и оставили его истекать кровью. Кандакии удалось подлатать его, но после этого всё изменилось. Речь Сайно была медленной и ясной, и он без стеснения рассказывал про все ужасы, которые пришлось пережить ему и его людям. Тигнари жадно слушал каждое слово и придвинулся поближе, чтобы Сайно мог опереться о его плечо. – Люди обернулись друг против друга. Страх быть наказанным противостоял желанию восстать. Казалось, они нашли способ разорвать наш Дистрикт на кусочки. Мы больше не были сплочены вместе, но разбросаны по пустыне, и так Фатуи было гораздо проще нас контролировать. У революции нет и шанса вспыхнуть, если все вокруг мнительны и боятся друг друга. В Дистрикте 12 Фатуи тоже организовали патруль, но их дистрикт всегда был более уединённым, чем остальные. На задворках цивилизации, в сердце джунглей, жизнь была сравнительно доброй и мирной. Царица также высасывала их ресурсы, но на главной площади их города никогда не проводились публичные казни или наказания. Чёрный рынок продолжал существовать, но многие Фатуи закрывали на него глаза, получая от него такую же выгоду, что и местные. – Многие дети воруют, потому что Фатуи очень жёстко ограничивают потребление воды в летние месяцы. Если видишь, как к колодцу, который ты охраняешь, бежит ребёнок с ведром, ты не будешь его останавливать. За это-то я и получил большинство своих шрамов. Потом Фатуи приковывали меня к стене, чтобы я служил остальным примером. Кандакия приходила ночами, чтобы подлатать мои раны. – Я не знал… – Но больше они не могут ко мне прикасаться, потому что я победитель. Так что когда я вернулся домой в прошлом году, я снова вызвался на свой пост у колодца. Мой старый ментор уговаривал меня отказаться от этой идеи, ведь победителям больше не нужно работать, но это дало мне возможность помогать детям добывать питьевую воду. – Это был очень умный шаг с твоей стороны. По крайней мере, так ты мог продолжать им помогать. – Нет, Тигнари, это не так, – Сайно свернулся калачиком, накрывая голову руками. Его плечи вздрогнули, когда он издал низкий звук, полный боли, прежде чем вновь поднять взгляд, уставившись в экран. Впервые с момента их встречи во взгляде Сайно было что-то настолько мрачное. Слёзы отказывались скатываться с его ресниц в последней попытке неповиновения, заполоняя плотной пеленой его глаза. – Раз они не могли наказать меня, то направили свой гнев против самих нарушителей. Тигнари почувствовал себя так, будто в его лёгких пробили дыру. Он прижался ближе, оборачивая хвост вокруг торса Сайно и опуская подбородок на его плечо в попытке укрыть его шрамы своим теплом. – Их они тоже пороли плетью. Но на этот раз сделали всё так, чтобы Кандакия не могла им помочь. Они отвезли их с рыночной площади, чтобы в день Жатвы камеры случайно их не засняли. Думаю… думаю, они всё ещё могут быть там. А может, их уже давно нет. – Сайно, – надорванно произнёс Тигнари. Он привык испытывать ярость по отношению к Фатуи из-за всего, что они сделали с ним и Коллеи, а теперь ещё и с его лучшими друзьями. Но если не учитывать Голодные игры, Тигнари и подумать не мог, что их жестокость будет простираться по другую сторону от камер тоже. Он думал, они делали это ради своего изуродованного понимания развлечений, но это? Злость разливалась внутри него подобно кислоте, разъедая кости, и его слёзы потекли по спине Сайно в бесполезном и бессмысленном извинении. – Но это не важно, – произнёс Сайно, но голос подвёл его. – Я поставил рекорд Голодных игр по числу убийств. Что значат ещё несколько мёртвых детей, а? – Это не твоя вина. Ничто из этого не твоя вина, Сайно. Фатуи, они… – Думаю, в этом случае нам не нужно прятаться за Фатуи, – Сайно развернулся на месте и аккуратно, но уверенно отстранился от Тигнари. – Мы могли отправиться туда и отказаться играть по их правилам. Мы могли убить себя сами или смиренно ждать своей смерти. Однако мы решили сделать нечто непростительное ради своего собственного спасения. А теперь, когда мы выжили, нам предстоит жить с этим решением. – Бороться за своё выживание так по-человечески. Именно это нас побуждают делать наши природные инстинкты. – Возможно, – Сайно опустил взгляд на свои руки. – Но человечным это не ощущается. – Нет, – кусочек тулумбы камнем лежал в животе Тигнари. – Нет, не ощущается.

***

– Ты знал о тех голубых грибах, значит, они растут у вас дома? – любопытно спросил Мика, балансируя на поросшем мхом стволе и крепко держа в руках свой арбалет. – Да, растут. На самом деле, Дистрикт 12 вполне похож на то, как сейчас выглядит арена, – терпеливо ответил Кавех, слишком увлечённый окружавшим их ландшафтом. Он знал, что совсем теряться в нём не следовало, однако рассчитывал, что Кэйа следит за возможными угрозами, а значит, он мог пытаться выследить Альхайтама. Словно кто-то продел сквозь его сердце шёлковую нить, а теперь тянул за неё, ноги сами волочились по траве, делая шаг за шагом, в надежде, что он заметит Альхайтама среди зелени. Ему хотелось верить, что они были близко. Что они смогут воссоединиться до рассвета. – Как круто! Дистрикт 1 довольно скучный, у нас практически нет никаких… – Мика, – на губах Кэйи играла улыбка, которая, однако не могла скрыть лёгкое волнение в его голосе. – Нам не позволено говорить о наших Дистриктах в подробностях, помнишь? – О, т-точно. Прости, Кэйа, – подросток прикусил губу, а его щёки зарделись. – Мне просто было любопытно. – Нам всем, нам всем, – Кэйа улыбнулся Кавеху своей коронной ухмылкой, и блондин поспешил отвернуться в сторону. У трибута был талант: что бы он ни произносил, его слова звучали так, словно у них был какой-то подтекст, словно они говорили о чём-то совершенно другом. Кавех не мог понять, имел ли Кэйа снова в виду его 12 баллов за презентацию перед предвестниками или же просто был кокетливым по натуре. По правде говоря, Кэйа начинал ему нравиться как человек. Он проявил эмпатию, когда они говорили о туре, который для Кавеха устроил Дотторе, хоть и в своей странной манере. Он прикрыл Кавеха за его отсутствие боевых умений, а ещё он был забавным и отлично шутил по-чёрному. Кавех даже думал, что за пределами арены они могли бы стать друзьями. Но мира за пределами арены больше не существовало, и Кавех знал, что открой он своё сердце любому человеку за исключением Альхайтама, то это лишь сделало бы его уязвимым. Так что он ничего не ответил Кэйе и продолжил осматриваться вокруг. Он заметил ещё один гриб руккхашава на дереве неподалёку. Это был один из самых крупных грибов, какие он здесь видел, однако от него был откусан большой кусок. Кавех испуганно набрал воздух ртом и вскинул руки, затормозив, от чего Мика и Кэйа в него врезались. – Что-то не так? – Здесь что-то есть. – Ты хотел сказать кто-то? – Нет, – Кавех указал на гриб. Голубые ярусы были отсечены, словно громадное создание откусило приличный кусок. Срез казался свежим, а трава рядом с грибом была примята в форме большой окружности с выступами по краям, похожими на когти. – Ого, немаленький, – выдохнул под нос Мика, отступая на шаг назад. Кэйа тут же прикрыл собой подростка, вставая перед ним. Когда он начал медленно подходить к грибу, Кавех заметил лиану, растущую возле него, и схватил трибута за рукав. – Погоди, я думаю… Но было слишком поздно. Кэйа успел наступить на лиану, и по джунглям пронёсся пронзительный визг. Лиана ожила и отдёрнулась назад так внезапно, что Кэйа повалился на траву. Они втроём в ужасе наблюдали за происходящим, когда стало понятно, что лиана была вовсе не растением, но частью создания, которое сейчас вылезало из кустов. Фатуи вновь создали кошмарную мутацию, грибоподобное чудовище ростом практически до верхушек деревьев с изумительным зелёным оперением на хвосте-веере, напоминавшем хвост павлина. Но вместо красивого, аккуратного клюва монстр обладал остроконечной мордой как у динозавра. В раскрытой пасти виднелись ряды острых зубов. Выглядело это так, словно кто-то скрестил все существующие виды плесени и лишая, обитавшие в джунглях, с давно вымершей птицей. Создание было окружено сверкающими золотыми спорами. Пернатый плесенник запрокинул голову назад и издал очередной пронзительный визг, от чего укрывшиеся в джунглях птицы вспорхнули в панике и разлетелись в разные стороны. Кэйа судорожно схватил меч и вскарабкался на ноги, а Мика попытался нацелить свой арбалет на голову создания. – Вы серьёзно?! Уносите ноги! – Кавеху было всё равно, выглядел ли он сейчас трусом или запорол свою легенду о том, как получил 12 баллов. Выжить было важнее, чем поддерживать статус. Так что он потянул арбалет Мики вниз и дёрнул Кэйю назад, прежде чем золотые споры успели их окружить. – Не вдыхайте их! Бежим! В результате ни Мике, ни Кэйе не нужно было особого приглашения, чтобы побежать следом за Кавехом, который отчаянно пытался найти для них дорогу в густых зарослях. Возможно, дело было в том, что он вырос в Дистрикте 12 и часами напролёт играл с Коллеи в прятки в джунглях, а может, всё потому, что он всегда был внимателен к деталям, но сейчас ему удалось найти для них путь отступления сквозь лианы и кусты. Чудовище бросилось за ними. Земля дрожала каждый раз, когда оно ступало на неё своими тяжёлыми лапами. Там, где трибутам удавалось проскальзывать сквозь просветы в зарослях, чтобы оторваться, монстр нёсся напролом через все препятствия, снося деревья и заставляя маленьких птиц и зверьков разлетаться и разбегаться врассыпную. – Оно догоняет! – закричал Мика из-за спины. – Кэйа, что нам делать?! – Убегайте, я его остановлю!.. – Нет! – одновременно выкрикнули Мика и Кавех. Оба резко затормозили, наблюдая за тем, как Кэйа разворачивается, держа меч обеими руками, и бросается вперёд на создание. Монстр был в ярости, пена покрывала его раскрытую пасть, и у Кавеха не было сомнений в том, что тот мог с лёгкостью перекусить как меч, так и самого Кэйю. В отчаянии Кавех оглянулся вокруг, и его сердце подскочило к горлу, когда он заметил кое-что знакомое. Кое-что из дома. Эти грибы было непросто разглядеть в джунглях, потому что они были окрашены в те же зеленоватые тона, что и растения вокруг, однако их шляпки были настолько крупными в диаметре, что на одной могло уместиться несколько человек. Они были рассыпаны по всему Дистрикту 12 и являлись любимым развлечением местных детишек, а их название объясняло, почему: прыгучие грибы. Кавех оттолкнул Мику с дороги и прицелился булавой. Пернатый плесенник продолжал наступать, и Кэйа как раз собирался замахнуться мечом, чтобы вонзить его в ужасающую пасть монстра, когда Кавех подобрал нужный угол и со всей силы бросил своё оружие. Тяжёлый конец попал на шляпку прыгучего гриба и тут же отскочил от неё. Подсчитанный угол оказался верным, потому что булава врезалась в челюсть создания с такой силой, что снесла её нижнюю часть. Монстр истошно завопил и, потеряв равновесие, повалился на ближайший ствол. Спустя секунду пребывания в шоке Кэйа ринулся в бой, запрыгивая на огромное тело и вонзая острый меч в его череп. Мика тоже подбежал ближе и выстрелил из арбалета монстру в грудь. Последний рык плесенника закончился полным боли рёвом, после чего он безжизненно осел на землю. Кавех поднял свою булаву. По его лбу стекали капельки пота, собираясь в его бровях. Кэйа зашёлся не верящим хохотом, и Мика побежал к нему, когда внезапно перья и плесень, покрывавшие монстра, начали рассыпаться в золотые споры – такие же, как те, что недавно его окружали. Смех Кэйи быстро сменился кашлем, и он задрал воротник кофты к губам, жестом указывая Мике отойти подальше. – Давайте отсюда выбираться! Используйте грибы! – крикнул Кавех, не останавливаясь, чтобы проверить, бегут ли они за ним следом. Он вскочил на прыгучий гриб, и его мгновенно подбросило вперёд, после чего он приземлился на следующий гриб с тихим «плюх». Перелетев таким образом через целое скопление грибов, они смогли удалиться на достаточное расстояние от кошмарного творения Фатуи. Вылетев на небольшую поляну, они попадали друг на друга по инерции. – Ты просто гений, – выдохнул Кэйа. В его голосе прозвучали нотки смеха. Он обхватил лицо Кавеха ладонями и оставил на его щеках по поцелую. – Чёртов гений. Кавех отпрянул от него, смущённо ойкнув, хотя ему тоже было сложно сдерживать зарождающийся внутри смех. Кэйа перекатился на спину, громким, не верящим смехом заявляя во всеуслышание о том, что они выжили. Мика просиял улыбкой, взглянув на Кавеха, и притянул его в куда более скромные объятия. – С-спасибо, что спас его. – Я не… я просто… – он знал, что адреналин был виной тому, что по венам сейчас разгонялось заразительное, радостное опьянение. Вкус жизни был слишком сладок, чтобы пытаться его подавить. Так что Кавех принял его с удовольствием, опускаясь на траву рядом с двумя трибутами, на мгновение забывая о Голодных играх и о том, во что превратилось их будущее. – Это ведь просто физика, правда. – Он говорит, просто физика, Мика. Ты это слышишь? – прыснул Кэйа. – Да ты полон сюрпризов, Дистрикт 12. – Я только что спас тебе жизнь, не думаешь, что уместнее будет назвать меня по имени? – Просто хочу удостовериться, что ты ко мне не привяжешься, Кавех, – вновь подмигнул Кэйа, и Кавех не смог понять, подтрунивает ли тот над ним или говорит серьёзно. Мика захихикал, но поспешил отвести взгляд, когда увидел задумчивое выражение лица Кавеха. Два трибута Дистрикта 1 поднялись на ноги и протянули ему по руке. Кавех взял их обоих за руки с улыбкой. Пожалуй, было уже слишком поздно, и они все это понимали. Оказаться так близко к смерти в компании с другими людьми не могло вас не сблизить, если вы обладали хоть какими-то человеческими чувствами. А увидев сияние в глазах Мики и радость на лице Кэйи, Кавех понял, что в первую очередь эти двое были обыкновенными людьми – Похитители они сокровищ или нет. – Нужно возвращаться, пока Е Лань не устроила нам нагоняй, – хмыкнул Кэйа, по-прежнему находясь в хорошем расположении духа. И хотя идея вновь воспользоваться прыгучими грибами была притягательна, они убедились в том, что построили иной маршрут обратно на случай, если золотые споры по-прежнему витали в воздухе. Они помогали друг другу пробираться сквозь густые заросли, пока Мика восторженно повторял рассказ о пережитом ими приключении, словно переживая, что Фатуи перед своими телевизорами могли его упустить. Стоило им добраться до Рога изобилия, как эйфория быстро исчезла. Остальные уже вернулись, их губы были сжаты в тонкие линии, а лица были мрачны и печальны. Они собрались вокруг одной фигуры, лежавшей на земле. Приглушённый звук сорвался с губ Кавеха, когда он понял, что это была Чан Чан. Её лицо превратилось в палитру красного и чёрного, а черты лица разбились подобно фарфору. – О нет, Чан Чан, – выдохнул Мика, мгновенно побледнев. Их возвращение не осталось незамеченным. Томо опустился на ближайший сундук и приветственно им помахал, но на его лице не было привычной улыбки. Сара бросила на Кавеха суровый, обжигающе горячий взгляд. Он воспротивился желанию спрятаться за Кэйей, не понимая, почему её враждебность вдруг вернулась. – Ну наконец вы вернулись, – произнесла Е Лань. Её голос был лишён любых эмоций, как будто её сокомандница сейчас не истекала кровью на земле. Сама девушка тоже была перемазана кровью, а её оголённые руки были покрыты шрамами и синяками. Её суровые глаза метнулись к Кавеху. – Мы с Чан Чан наткнулись на твоего поклонника. – Это сделал Хайтам? – сладкое ощущение внутри, свидетель редкого явления смеха на арене, сменилось тугим узлом. Ладони Кавеха покрылись холодной испариной. Чан Чан боролась за каждый новый вдох, и звуки её борьбы были влажными и такими неправильными. – Нет. Его маленькая подруга. Эта сука Дэхья, – Е Лань положила ладонь на бедро. – Альхайтам решил напасть на меня. – Но ты всё ещё жива, – указал Кэйа, приобняв Кавеха рукой за плечи. Хотел ли он таким образом удержать его или же подбодрить, было непонятно. Кавех не мог взглянуть на Кэйю, чтобы проанализировать его действия, потому что не был в состоянии оторвать взгляда от ужасающего вида Чан Чан. – Лишь потому, что сказала ему, что, если он меня убьёт, ты без сомнения перережешь горло Кавеху. Рука на его плече напряглась, и Кавех резко задрал голову. – О-он только что спас Кэйю, – посмел заговорить Мика, хотя когда Е Лань сощурила на него свои сверкающие глаза, он тут же принялся оправдываться: – П-просто говорю, без Кавеха мы бы не вернулись живыми. – Правда? – Е Лань изогнула бровь. – Хватит, – Кэйа отстранился от Кавеха, и внезапная волна паники пронеслась у него внутри. Он вдруг ясно осознал своё положение, враждебный взгляд Сары и полное боли выражение лица Томо, как будто они все были в курсе чего-то, чего не знал он сам. Спасти одного из Похитителей сокровищ было недостаточно, чтобы стать одним из них. – Кавех сказал, что он больше не в сговоре с Альхайтамом. Ты не можешь наказать его за то, что произошло с Чан Чан. – Ты же понимаешь, что это дерьмо собачье, Кэйа. Как только появится Альхайтам, он тут же нас кинет. Архонты, да он всё ещё носит в волосах это тупое синее перо, это должно говорить само за себя, – прошипела Е Лань. Рука Кавеха мгновенно прикоснулась к перу, которое ему подарил Альхайтам. Он был удивлён, что даже после их сражения перо по-прежнему было на месте. – И что? Хочешь притворяться, что мы все не сделали бы то же самое? Мы, блять, всего лишь люди, Е Лань, и не важно, как сильно ты пытаешься это скрывать своим наигранным равнодушным поведением. Ты потеряешь Чан Чан, ту, которую поклялась защитить, девочку из твоего дома, и поэтому ищешь мишень для своего горя. – Ты ничего обо мне не знаешь, – глаза Е Лань загорелись жестокостью, и она потянулась за своим кинжалом, но Кэйа даже не подумал отступать. – Я знаю, что ты тренировалась с Сяо. С ментором, которому пришлось избавиться от своей человечности, чтобы справиться с тем, кем он стал. Но тебе не обязательно идти тем же путём, Е Лань. – Ты вообще себя слышишь? Не притворяйся, что ты лучше меня. Продал, блять, своё тело ради каких-то спонсорских подарков! Где в этом человечность? – Е Лань, – с трудом выдавила Сара, прижимая ладонь к горлу, словно пытаясь подавить подступающие слёзы. – О чём она говорит? – защебетал Мика, широко распахнув глаза, но все его проигнорировали. Е Лань казалась отражением, состоящим из осколков прежней себя, мозаикой безжалостных тренировок и нескончаемого горя, ненависти столь гадкой, что, должно быть, сжигала её вплоть до костей. Однако когда она заговорила вновь, её голос был настолько ледяным, что услышав его, Кавех задрожал. – Сегодня мы поставим по два человека на дежурство. Альхайтам придёт, я в этом уверена, – она взглянула на постанывающую Чан Чан, а затем двинулась к возвышенности у Рога изобилия и укрылась в его тени. – Убейте её. Она больше не принесёт нам пользы. Сара взяла свой лук, но Кэйа остановил её, протянув руку. Он опустился на колени рядом с девочкой, и глаза Чан Чан – или то, что от них осталось – тут же взглянули на него. Кавех осел на землю, но понял это, лишь когда ощутил прикосновение руки Томо на своём плече. – Мне очень жаль, – прошептал Кэйа и опустил меч, подарив Чан Чан долгожданный покой. Когда летательный аппарат появился в небе, чтобы забрать её тело, тихий гул машины смешался с полным горя плачем, доносившимся со стороны Рога изобилия.