Огненное прикосновение (A Touch of Fire)

***

7 лет спустя       Лиарра рассмеялась, когда Ним толкнула ее в один из бассейнов в Водных садах. Она позволила своему телу погрузиться под воду на несколько секунд, а затем выплыла на поверхность. Луна лежала в тени под деревом и каждые несколько минут она смотрела на них, прежде чем положить голову обратно. Лиарра была рада, что Ним решила поехать с ней, ведь на следующий день она возвращалась в Волантис, чтобы провести несколько лун со своей матерью. Лиарра и сама только что вернулась из путешествия. Она гостила в Западных землях, чтобы повидаться с сестрой, и провела с ней три луны. С тех пор как Оберин отправился путешествовать по миру, Лиарра трижды побывала в Винтерфелле и дважды — в Утесе Кастерли. Обычно она задерживалась на несколько лун, когда навещала родителей и сестру. Она любила проводить время с родными братьями и сестрами. Когда она впервые победила Робба в поединке на мечах, его выражение лица было бесценным. На мгновение она поверила, что он заплачет, настолько он был расстроен, к тому же ситуацию усугубляли стоявшие в стороне и смеявшиеся Джон, Бран и Рикон. После этого он отказался тренироваться с ней. Когда она приезжала в Винтерфелл, единственным препятствием на ее пути была ее мать. Первые два раза все было не слишком ужасно, но в последний визит ей хотелось выброситься из разрушенной башни меньше чем через полгода после приезда.       Мать была счастлива в первые ее приезды, что муж не трогал ее, ведь тогда она была еще слишком мала. Но в последний раз все было иначе: одна ссора за другой, мать недоумевала, почему она еще не родила. Лиарра столько раз закатывала глаза, что удивлялась, как они до сих пор не застряли у нее на затылке. Мать настаивала, что ее долг — возбуждать желание мужа. Тогда Кейтилин сказала Лиарре, что заставить Оберина лечь с ней будет несложно, ведь он известен тем, что тащил в постель все, что движется. Лиарра была так зла, что ей захотелось ударить мать по голове. Она не видела Оберина четыре года, он дважды возвращался в Солнечное Копье с тех пор, как ушел, но оставался там всего на несколько дней. Лиарру он навещал в Винтерфелле и Утесе Кастерли. Он сдержал свое слово и отправлял ей письмо из каждого города, где побывал, и прислал несколько подарков.       — Ты не выглядишь слишком счастливой, — Ним сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду. — Я думала, ты обрадуешься, ты только что вернулась из поездки к сестре, а это обычно приводит тебя в хорошее настроение.       — Я счастлива, просто задумалась о маме, — Лиарра бросила на Ним вопросительный взгляд. — Твоя мать хочет, чтобы ты вышла замуж или родила детей?       — Мою мать не волнует, как я живу, — Ним подняла голову к солнцу. — Даже если бы она заботилась, она не смогла бы ничего сказать по этому поводу. Я бастард.       Ним была старше ее на три года, и она никогда даже не намекала на свадьбу. Лиарра знала, что Ним посещала некоторые увеселительные заведения и даже была застукана с кем-то из стражников. Она не была целомудреной, но никто в Дорне не говорил и дурного слова об этом. Здесь люди смотрели на вещи по-другому, и Лиарре все еще было трудно приспособиться к этому. Даже если она не желала трахаться с Оберином, это не означало, что она не желала трахаться с другими мужчинами. Не то чтобы она не находила мужчин привлекательными — находила, но она была родом с Севера. Если бы она завела любовника, все бы узнали об этом, и она прослыла бы шлюхой на всем Севере и в остальном Вестеросе. Ее семья была бы опозорена, а она не могла поставить их в такое положение.       Ним ушла через несколько минут, она должна была подготовить свои вещи к путешествию. Как только девушка ушла, Луна подошла к кромке воды. Лиарра провела рукой по массивной голове своей волчицы, наслаждаясь общением с ней. Луна была ее постоянным спутником, она даже спала в ее покоях. Лиарра опустилась в воду и, прежде чем выйти из воды, убедилась, что стражников поблизости нет. Она бы умерла от стыда, если бы кто-нибудь увидел ее в таком состоянии — платье было почти прозрачным. Она надела плащ, а затем обулась и направилась ко входу. Стражник ждал ее у колесницы. Луна предпочла вернуться во дворец пешком, волчица не любила путешествовать в карете. Она едва помещалась внутри и всегда чувствовала себя неуютно, а еще она наслаждалась объедками, которые давали ей люди, пока добиралась до старого дворца.       Как только они прибыли, Лиарра сразу же прошла в свои покои, проверив, что плащ по-прежнему надежно застегнут. Служанка приготовила для нее небольшую ванну, достаточную для того, чтобы Лиарра могла погрузиться в воду. Служанка была с ней с самого прибытия в Солнечное Копье, она была пожилой женщиной, но все еще относилась к Лиарре как к ребенку. Одевшись, Лиарра уселась на балконе и несколько часов читала. Солнце уже село, когда стук в дверь заставил ее оторваться от книги. Она даже не заметила, как служанки зажгли все свечи, — солнце уже зашло, и небо было темным. Стук повторился, и Лиарра встала в тот самый момент, когда служанка открыла двери. По другую сторону стоял стражник, и он поклонился, увидев ее.       — Принцесса, мне велели позвать вас к ужину, — Лиарра отложила книгу и подошла к дверям, когда стражник заговорил снова. — Принц Оберин вернулся, он будет ужинать с леди Элларией.       Глаза девушки расширились, когда она услышала имя своего мужа. Она и не подозревала, что он вернется в ближайшее время. Насколько она знала, он был где-то в Лорате, по крайней мере, если верить последнему полученному письму. Она гадала, что заставило его вернуться: судя по его письму, он прекрасно проводил время. Как давно он здесь? Она полагала, что Доран даст ей знать, как только принц ступит на дорнийскую землю. Она поправила золотое платье, прежде чем последовать за стражником, и улыбнулась, увидев, что Доран и Тристан ждут ее, радостно улыбаясь ей.       — Мои принцы, — она сделала реверанс и улыбнулась Тристану. — Надеюсь, твой глаз не причиняет тебе неудобства?       — Ты надеялась, что я потеряю сознание, — Лиарра невинно расширила глаза и прижала руку к груди, в то время как Тристан уставился на нее, а Доран рассмеялся. — Я больше никогда не буду с тобой тренироваться.       — Я не думал, что ты бросишь тренировки, племянник, — Ее муж появился из-за одной из колонн, и он прошелся взглядом вдоль ее тела. Лиарра уже видела этот взгляд, многие мужчины дарили его ей, и она улыбнулась мужу. — Лиарра.       — Привет, — он поцеловал ее руку, и она почувствовала, как ее сердце забилось быстрее. Все, что делал Оберин, было чувственным, чего она никогда не осознавала до сих пор. Она улыбнулась остальным обитателям комнаты, пытаясь скрыть свою нервозность. — Ваш племянник не любит проигрывать, и, как и мой брат Робб, он не любит принимать поражение, предпочитая говорить, что его обманули.       — Ты жульничала, — Тристан уставился на нее. — Я выигрывал, а ты ударила меня по лицу.       — Это не жульничество, — Оберина это позабавило. — Ты больше и сильнее ее, она не может позволить себе отдохнуть до победы, и она воспользуется слабостями противника при любой возможности.       — Конечно, ты будешь на ее стороне, — юноша бросил на Оберина угрюмый взгляд. — Она же твоя жена.       Лиарра высунула язык и рассмеялась, когда Тристан оскалился еще сильнее. Он всегда был обидчивым неудачником и напоминал ей брата Робба. Возможно, это была одна из причин, почему они так хорошо ладили. Она не могла не нервничать из-за возвращения мужа, ведь пока она была ребенком, она была в безопасности от его ухаживаний. И хотя Оберин обещал никогда не брать ее силой, от этого ей не становилось легче. Оберин был очень опытным мужчиной, он годами изучал искусство наслаждения, и она прекрасно знала, что он более чем способен соблазнить ее. Он был очень красивым и мужественным, в самом расцвете сил. Лиарра не возражала против того, что он завел несколько любовниц и посещал дома удовольствий, в основном потому, что она не считала их настоящими супругами, но стоит им разделить ложе, и поменяется. Она не умела делиться, и она не смогла бы спать с ним, пока он был с другими женщинами. Она должна была беречь свое сердце, нельзя допустить, чтобы его разбили. Впредь она должна быть осторожнее.

***

      Оберин получил письмо от брата, в котором тот сообщал, что в Королевской Гавани состоится важное событие, и он должен отправиться туда вместе с женой и представлять Дорн. Состояние Дорана с годами становилось все хуже, и он уже не мог даже ходить. Его брат долгие годы вел активный образ жизни, а теперь он был обречен жить в кресле. Оберин решил вернуться, он был в отъезде достаточно долго и сделал все, что хотел, и даже больше. Теперь он должен был помочь брату и с удовольствием отправится в Королевскую Гавань, чтобы увидеть толстого короля. Оберин ненавидел короля и знал, что именно тот приказал убить его сестру, племянника и племянницу. Ради мести по его приказу были зверски убиты малышка и маленький ребенок. Оберин проникся ненавистью, он потратил годы, ненавидя Роберта Баратеона, Тайвина Ланнистера и больше всего Гору. Но он никогда бы не причинил вреда невинному ребенку ради мести, дети не должны расплачиваться за грехи родителей.       Чего Оберин никак не ожидал, так это увидеть свою маленькую жену — не то чтобы она была такой уж маленькой. Он знал, что она не ребенок, но не понимал, что это значит, пока не увидел ее в первый раз. Детские черты исчезли, лицо приобрело тонкие линии, а на нем сияли ясные голубые глаза и огненные волосы. Он даже не задумывался о ее теле, но золотое платье, которое обрисовывало каждый изгиб ее тела, практически лишило его дара речи. Он очень хотел ее, и по закону он мог взять ее. Но он не принуждал женщин и не стал бы принуждать свою жену. Шлюх в его постели было более чем достаточно, к тому же у него была Эллария. Оберин заметил реакцию Элларии на девушку: ее глаза наполнились ревностью и, он мог поклясться, ненавистью. Он не мог не чувствовать себя виноватым: она потратила годы, посещая целителей и пытаясь зачать ребенка. Но все они говорили одно и то же: она никогда не сможет иметь ребенка. После посещения последнего целителя она замкнулась в себе, и он видел, как внутри нее растет обида. Он надеялся, что возвращение домой поможет ей успокоиться и снова стать собой.       — Доран сказал мне, что мы должны отправиться в Королевскую Гавань, — Лиарра вышла из-за дерева и весело улыбнулась, когда он сузил глаза. — Что?       — Как долго ты там прячешься?       — Достаточно долго, чтобы понять, что ты много размышляешь, — он бросил на нее взгляд, и через несколько секунд она разразилась смехом. Оберин почувствовал, как его сердце заколотилось в груди от того, как засияло ее лицо, отражая настоящее счастье. — Я думала, что ты всегда счастлив.       — Никто не бывает счастлив всегда, — устало вздохнул мужчина. — У каждого из нас есть призраки, которые следуют за нами, куда бы мы ни пошли, как бы мы ни старались их обогнать.       — А твой призрак — Элия, — он не смог сдержать шокированного выраженияна своем лице. Она не сформулировала это как вопрос, она знала, что напугало его больше, чем он хотел признать. — Не удивляйся, Доран рассказывал мне, как вы были близки. Любовь, которую вы разделяли с ней, похожа на то, как мой отец относился к моей тете Лианне. Когда он думает о ней, у него такой же взгляд.       — Да, нас объединяет наша потеря и горе.       — Да, но также и ваш гнев, — она заправила за ухо огненный локон. — Мой отец до сих пор злится, что не он убил безумного короля. Он чувствует, что Джейме Ланнистер украл у него его месть. Он не ненавидит Джейме, но обижается на него. У него никогда не будет возможности заставить этого человека страдать за то, что он сделал с моим дедом и дядей.       — Да, — Оберин понимал чувства Неда Старка. — Иногда месть — это все, что у нас есть.       — И это все, что у тебя есть? Месть? — по тому, как она говорила, ему показалось, что она что-то знала. Он уставился на нее вопросительным взглядом. — Это причина, по которой вы держите Грегора Клигана запертым в подземельях, и он испытывает мучительную боль?       — Откуда, черт возьми, ты это знаешь? — Оберин схватил ее за руки, притянул ближе и заглянул в глаза.       — Я видела его. Я очень хорошо умею прокрадываться в разные места, — он крепче сжал ее руки, но она не вздрогнула и не отвела взгляд. — Я знаю все, что ты сделал с ним, он даже не тень того человека, которым был раньше. Он часами кричит, а на его костях почти не осталось мяса.       — Тебе не следовало туда спускаться, — Оберин отпустил ее, бросив на нее извиняющийся взгляд.       — Как долго ты собираешься держать его в таком состоянии? — пока Оберина не было, Доран каждый день подвергал его пыткам. На его теле было более тысячи порезов, большинство из них превратились в шрамы, но несколько новых уже начали гноиться. Они давали ему достаточно еды и воды, чтобы он не умер, но недостаточно, чтобы он набрался сил. Несколько раз его травили, и он часами мучился от боли, прежде чем ему дали противоядие, чтобы он не умер. — Вы мучили его более семи лет.       — Он заслужил это, — он не хотел, чтобы его осуждала ребенок, которая никогда в жизни не знала трудностей и потерь. — Тебя это не касается.       — Я не осуждаю тебя, я понимаю, почему ты это делаешь. Я не могу сказать, что не сделала бы то же самое на своем месте, — ее улыбка была мягкой и успокаивающей. — Я просто говорю, что месть ослепляет тебя уже очень долго, ты добился справедливости для своей сестры, племянницы и племянника. Может быть, тебе пора искать свое собственное счастье и заниматься тем, что приносит тебе удовлетворение. Пока ты будешь держаться за него, он будет побеждать.       Лиарра улыбнулась ему и пошла прочь, ее волосы развевались на ветру. Он понимал, что она права: не стоит посвящать всю свою жизнь Грегору Клигану, Оберин уже не раз заставил его заплатить за содеянное. Это был способом удержать Элию рядом с собой. Прошло столько лет, и он боялся, что забудет ее, если даст волю своей ярости. Сестра была единственным светлым лучом в его жизни, а он не смог защитить ее. Его почитали как одного из величайших бойцов во всем мире, а он не смог защитить человека, который был для него важнее всего. Он не должен был позволить ей выходить замуж за Рейгара Таргариена, он не любил Элию так, как должен был. Все, что он принес ей, — это потери и страдания, и в конечном итоге именно он стал причиной ее смерти. Рейгару следовало довольствоваться тем, что он имел, а не искать другого. Яд, которым Оберин накормил Грегора за час до этого, должен был причинять ему мучительную боль в течение нескольких дней, медленно расплавляя его органы. Оберин не стал спасать его в этот раз, он позволил ему умереть в мучительных страданиях, захлебываясь в собственном дерьме и моче.