Алое течение

«Затянувшиеся страдания что-то меняют в человеке. Он уже не может не доверять простой радости», — «Жажда любви», Юкио Мисима

      Двадцать пять пропущенных. Далее, семнадцать отборных матов и сброс вызова. Так, ещё три раза.       Распыление своего не настроения на близкого человека может многого тебе стоить. Если говорить о здоровье: всего. Оно на время забрало с собой иммунитет к стрессу и ушло на выгул. Теперь, головные боли, бессонница, дрожь конечностей — временные соратники. А может и не временные. В общем, получите их и распишитесь. Хотя… Хироцу уже расписался напротив каждого недуга. Он считает, что в полной мере заслуживает наказания, поскольку набросился на Яно с неимоверной наглостью, посмев напомнить ей о самом скверном периоде в её жизни. Ведь именно эта неосторожность вывернула душу Яно наизнанку и приказала разуму уйти не только из квартиры возлюбленного, но и от стремительного проигрывания воспоминаний о чудодейственном порошковом метамфетамине, который был в силах посылать в десятое измерение, представляющее собой сплошную нирвану… но пребывание в ней, рано или поздно сменялось на страшнейшие галлюцинации, тревожность и ломку в костях, будто их крошат.       Хироцу давно осведомлен темой наркотиков и их потреблением. Только не собственным, а сторонним. Отсюда и исходит полное понимание всей подноготной мира воздушных замков, являющихся под воздействием магии, созданной человеческими руками…       Компания друзей и знакомых, засиживающая в кабаре Йокогамы, которая и употребляла незаконные вещества, оказалась координатом любви всей жизни Хироцу. Тогда эта любовь имела завивку на окрашенных в блонд волосах, доходящих до лопаток, яркую помаду цвета кровавой розы и мешковатый салатный свитер, часто спадавший то на одно плечо, то на другое, обнажая бледно-жёлтую кожу.       Видный и обаятельный молодой мафиози, на которого открыто заглядывались девицы в этом самом кабаре, завидел Яно ещё со своего первого прихода в сомнительное заведение. Хироцу манила её душевность и общая непредвзятость к окружающим людям. Она относилась ко всему и всем, как казалось мужчине, по-простому, не поворачивая с поверхностных, малозначимых тем на философские, мрачные размышления. Однако все имеют представление о такой вещи, как «маска», да? Не все? Ну, возможно… Просто Хироцу уже по маленькому криминальному опыту знал затасканный приём — «ливай свою изначальную суть и переводись на нужный сейчас лад». Вот поэтому в то время и развернул обёртку от конфеты под маркой «Яно».       Перекидываясь словечками через общий стол, напичканным сётю, пивом, недоеденным солёным кальмаром, цукемоно, а также пьянющими, обдолбанными знакомыми по бокам, Яно, несмотря на всю пургу в черепной коробке, не могла и подумать, что Хироцу — отъявленный теневой сторонник портового города. Манеры, потребность к неформальному общению, молодость — критерии, ведущие к пополнению рядов преступной организации? Таким вопросом задалась девушка, но нет, все не так. Просто тогда она не знала, что заказное убийство на его отца врагами организации, заставило молодого человека стать мафиози, ради не прекращения преступной родословной, несмотря на негатив родителя к этому.       После каждой компанейской посиделки, Хироцу или же Яно (кто первее), предлагали друг другу короткий досуг наедине. Никаких прямых намёков на романтическую связь, никакой шаблонной химии между парнем и девушкой, как завещало общество, тем более с прелюдиями. А ведь можно было всему подобному последовать. Юные, строптивые, с небольшой разницей в возрасте… но нет. Крутые переходы с дискуссий о космосе, его загадочном смысле, зарождении, приближающейся из-за дня на день смерти, на дискуссии, что лучше использовать для мытья рук: кусок мыла или жидкое мыло — весьма и весьма занимательнее. Как и занимательнее гоготать с идиотских анекдотов времен их прапрадедушек на всю осиянной лунным светом улицу, держась друг за друга, будто они знакомы с пелёнок и чувствуют общую дружескую связь.       Во благо баланса разговоров, изредка, но оставалось место и для, когда-то погребенных, душевных порывов… Они во многом помогли Хироцу проворно подобраться к самой сердцевине естества Яно и отчётливо понять её внутренние истязания, по причине которых она периодически и пропадала в небытие. Отторжение родителями выбранного жизненного пути борца с беззаконием, или зовущегося иначе — полицейского; сбегание из дома вследствие серьезных разногласий с позицией родителей; провалы всех вступительных экзаменов при поступлении в желанный университет; потом длительный поиск себя, имея уже установку о собственной разочарованности и на финал: поход в клубы, бары… и пошло, поехало. Наркотики, алкоголь. В целом, куражный образ жизни, проще говоря.       Такие сценарии, в том же порядке, имеются у каждого третьего живущего на земле. Соответственно, сверхвыдающейся Яно не назовёшь. Её, в какой-то мере, даже можно критиковать за слабость духа и неприменения большего упорства для осуществления мечты. Но Хироцу отмел эту затею моментально. Его ничто так чертовски сильно не привлекает в людях, как обычные, человеческие пороки, без нарочного встраивания атрибута в виде несравненности.       Следуя своим нравственным идеалам, Хироцу не смог не предложить помощи Яно. Только эта помощь не была связана с обращением к наркологам, возобновлением попыток поступления в университет… как, наверное, и должно было быть. Хироцу… предоставил Яно возможность ступить на преступную дорожку. Да, он так и сказал: «Мафия вне конкуренции среди лечебных микстурок и закоснелых бесед о счастье быть здоровым, обладать целью жизни. Мафия — пристанище, где ты вправе выпустить свои правдивые эмоции, при этом оставаясь обузданным возложенными обязанностями, что не даёт тебе паршиво обойтись с собой же. Конечно, быть частью мафии очень непросто и опасно, однако она, неоспоримо, спасает. И тебя в силах спасти. Подумай над приглашением».       Яно тогда ощетинилась на мафиози и была наготове атаковать, выдрать его глаза, как кошка. Девушку можно было понять. Тыкни в любого человека, которому порекомендовали вступить в мафию, будучи возжелавшего работать в правоохранительных органах, и он ответит на это: «Ты белены объелся?». Что буквально и спросила Яно Хироцу.       Разъяренность девушки и разодранное горло из-за выкриков на парня дошло до такого, что, когда она начала тыкать в него и толкать, он случайно поддел её волосы… и они уныло упали на землю. Деликатность, которая была вложена в Хироцу ещё с малых лет, не позволила даже бровью повести. Он был весь красный, собственно, как и Яно от неловкой обстановки. «ДА, Я НОШУ ПАРИК, И ЧТО? Всегда мечтала о кудрявых волосах…», — произнесла тогда горячо Яно онемевшему парню и с невозмутимым лицом подобрала накладные волосы. Она, сверкая пятками, скрылась в кромешной тьме Йокогамы.       Хироцу был абсолютно уверен в не скорой встрече с этой нестандартной персоной и уже, причем, настроился на вечное расставание, как неожиданно, спустя несколько дней, ему позвонила Яно. Разговор был таким долгим, что казалось, деньги на балансе девушки будут жирным нулем. И не мудрено. Подробности и детали опасной, преступной работы знать стоит…       Какие винтики и как повернулись в голове Яно, что она приняла такое судьбоносное решение в жизни, лишь ей и известно. Хироцу допустил одну причину: побуждение к скорейшим изменениям. Ведь если Яно не закончит с беспутным стилем жизни, её будут ждать несколько неприятностей, как минимум. А максимум — смерть.       Обустроиться в Портовой Мафии обходительной Яно было по плечу. Свои готовые навыки любой стрельбы и боевых искусств она наглядно проявила перед одним из членов Исполнительного комитета, который отвечал за отбор сотрудников. Что же, он остался приятно впечатлен избыточным рвением девушки и её способностями, что привело к ежесекундному подписанию с ней контракта. Также, намеренно поставил в напарники Яно Хироцу, отчего тот был слегка в шоке, поскольку знал, что постоянные дуэты в Портовой Мафии организовывают не чаще, чем помилования провинившихся в задании… Видимо, в них обоих развидели нечто ценное, чем они могли бы наполнять друг друга, и тем самым творить гениальные, хитроумные вещи…       На протяжении многих лет совместной работы Яно и Хироцу, случалось несчитанное количество досадных сюрпризов, как неудачи и конфликты на ровном месте из-за характерного упрямства обоих. Однако, желание слушать своего напарника и желание выбираться из образовавшейся пучины недопонимания, не давало им спуску. Они, в комбинации, и поддерживают тонкую настройку командного духа.       Хироцу рассудил: раз поговорить не получается — оставит голосовое сообщение. Он по делу, без излишеств, промолвил в коробку передачи: «Я возьму на себя завтрашнюю работу. Не пререкайся, отдыхай».       Поступком можно донести до человека мысль о непреходящей значимости намного лучше, чем быстропереваримыми словами. Хироцу и руководствуется этим соображением.       Под созвучие холодного ветра и падающих крупинок капель на бесцветное лицо, мафиози твёрдым шагом направляется к жилому корпусу, где на данный момент проживает Коё. Доехал он на попутке. Все служебные машины Портовой Мафии заняты, а поймать утром такси в Йокогаме, как все знают, невыполнимая задача. Вот и втройне Хироцу прибывает в не настроении. Транспорт, погода, ссора с Яно…       — Будет ахуенно, если за несогласованную с начальством передачу задания мне и Яно дадут под дых. — рьяно запахивается в пальто Хироцу из-за утренней стужи и быстро переходит дорогу на красный, пока нет машин. — Хоть бы его в таком случае… но, по-моему, за подобное уклонение от задания не предусмотрены пытки…       Хироцу так завис в своих размышлениях, что не заметил собственного приближения к квартире Коё. Его уже приготовился встречать здоровяк в узком смокинге.       — Я пропустил тот момент, когда доставщики воды стали деловито одеваться? — вздернул бровь охранник и неожиданно принюхался, наклонившись к Хироцу. — И духариться LEON VERRES…       Мафиози тихо усмехнулся и начал ёрничать:       — Я пропустил тот момент, когда тупые лбы возомнили себя слишком значимыми в организации и теперь они смеют перечить профессионалам своего дела с многолетним стажем, тем более, даже не зная их всех? — мягко, без явной грубости ответил на хамство мужчины Хироцу. Он выпрямился и завёл руки за спину. — Я пришёл за Озаки Коё. Сегодня состоится проверка её боевых способностей, а после первая плановая миссия.       «И зачем я это разжёвываю толстобрюхому хаму?», — подумал Хироцу, наблюдая за невежественным взглядом охранника на себе.       Ожидать от такого, как Хироцу вежливости и учтивости — естественно, все к этому привыкли. Но идеал не может выдерживаться вечность. Поэтому, в словесной перепалке иногда может проявляться едкость.       По молодости, Хироцу уже был способен не слабо огрызнуться, несмотря на отцовское воспитание. Сейчас, пыл убавился. Связано это изменением с опытом и, само собой, с возрастом. Однако, всё же, лучше стараться не выводить его на конфликт.       У широкоплечивого мужика, очевидно, чешутся руки. Чувствуется его сокровенное желание задушить старшего по рангу за ответную дерзость. Счёт один-ноль в пользу Хироцу. Почему счёт неравный? Всё просто: поводов для грубиянства у охранника не было, а Хироцу лишь дал отпор.       Видно, охранник не хочет конфликтовать, решая поступить разумно. Он лишь серо отметил насущную вещь:       — Меня не оповещали о замене сопровождающего Озаки Коё.       — И не должны. — отразил пассивный нападок Хироцу. — Да будет тебе известно, я являюсь полноправным мафиози. Соответственно, у меня есть автоматическое право и разрешение на смену некоторых деталей миссий. Как, например, подмена другого мафиози на миссии. К тому же, я подменяю не какого-то левого, малознакомого, а своего постоянного напарника. Так что выдохни, здоровяк и пропусти. — по-дружески улыбнулся Хироцу и положил руку на плечо охранника. — Понятно всё изложил или ещё раз повторить?       Пристальный и старательно проницательный взгляд вцепился в глаза Хироцу. Охранник потянулся к рации.       — Да как тебя взяли в Портовую Мафию… — прискорбно и мучительно протянул Хироцу, закрыв лицо рукой. — Вышестоящий человек ничего для тебя не значит? Ну хорошо… я нашепчу на ушко начальства о твоём курином мозге, который не может уяснить тот факт, что ты обязан повиноваться любому сотруднику мафии, на несколько голов выше тебя.       Мужчина затрясся от ярости и харкнул в землю. Спасибо хоть не в чистые туфли Хироцу…       Рация осталась нетронутой. Охранник освободил проход в обитель Коё.       — Различать дорогой парфюм, значит, научились, а манерам нет. — указал взглядом Хироцу на сгусток мерзкой слюны и коснулся дверной ручки. Он протянул руку. — Ключи. Силой мысли не открою.       Три замка с немалыми по количеству оборотами преодолены.       — Остаёшься снаружи, дверь не запираешь. Благодарю.       «Сколько я уже так не хамил сотрудникам по рангу ниже? Лет восемь? Вот так я скоро и превращусь в сварливого деда», — прогнал в себе мысль Хироцу и ступил на порог. Что-то здесь не то…       Замерла вся квартира. Поблизости девушки нет… Можно списать это на её местонахождение в спальне, находящейся слева, но дурное предчувствие не даёт Хироцу покоя. При заподне он всегда его ощущает.       Длинные шаги в замедленном темпе доводят мужчину почти в центр квартиры, как вдруг за спиной слышится разгон босых ног. Хироцу даже не оборачивается на шорох и просто ждёт атаки.       Удар с размаху под колено уронил Хироцу на пол. Не успев перевернуться, его шею обвели тугие лоскуты полотенца, завязанные друг с другом. Задушить пытаются почти все враги. Довольно банально для Хироцу.       Покрехтев от удушения и помотав себя по кругу вместе с напавшей, Хироцу мельком развидел охранника, намеренного помочь.       — Не влезай! Стой в стороне! — напряженно вскрикивает Хироцу и берётся за бледные, сильные руки возле своей шеи. — А ты цепкая, Коё!       Хироцу всё же перебрасывает её через себя, тем самым освобождаясь от удушья. Хотел бы он ловко повязать этой же самодельной верёвкой Коё, однако противник сделал полукувырок назад и со всей дури совершил удар ногой прямо в грудную клетку. Хироцу отшатнулся назад, сжав ткань рубашки в кулак. Дыхание на секунду прервалось. А у девушки-то недюжинный талант к боевым приёмам… выучили.       Высокоскоростная реакция Хироцу спасла его от бокового замаха подобия биты. Откуда Коё взяла такое приспособление?       Быстрые передачи этой злосчастной биты из руки в руку, позволили Озаки делать точные, многообразные атаки на Хироцу. Только вот ещё ни разу они не задели противника. Мужчина юрко уворачивается и уклонятся от них, не давая себя задеть.       — Оу, вот сейчас было почти. — пролетела перед носом Хироцу бита, отчего у него похолодели ладони и расширились зрачки. В следующую секунду оружие впервые повергло нижнюю часть живота мужчины врасплох, и он согнулся. — Думаю, что с тебя достаточно.       В момент нового замаха, Хироцу остановил биту рукой, вывернул её, чтобы та отпустила и затем, сразу же, со спины, мужчина совершил удар локтём в пол оборота. Девушка увернулась, но не попятилась назад.       Брошенная Хироцу на пол деревяшка больше не волнует сражающихся. Коё накинулась на мужчину с ударом прямой ноги в голову. Своевременный шаг назад спас челюсть от перелома. Хироцу взял за ногу Коё и оттолкнул девушку назад.       Видимо Озаки просекла то, что нижней частью тела бесполезно пользоваться, раз она начала делать резкие удары лишь руками.       — Поставь себя на моё место, Коё! — вступил в диалог Хироцу, совершив блокировку удара. — Было бы тебе нормально биться с ребёнком?!       — Другие, такие же взрослые, как вы, не будут видеть во мне ребёнка, когда возжелают крови за свои интересы! — несильно проехалась Коё кулаком второй руки по щеке Хироцу. — Поэтому не заговаривайте меня!       Хироцу снёс с ног девушку и прижал к полу, заводя руки за спину. Коё старается отдышаться, одновременно сплёвывая свои расплетённые, спутанные волосы. Она зажмурилась, мысленно проклиная своё низшее положение.       — Тебя сейчас нужно не калечить, а сохранять… потому что дальше будут делать больно иные… — переводит Хироцу воспаленное дыхание на спокойное, не прекращая держать Коё в узде. — Зачем вся эта сцена? Неужели обнадёжила себя побегом?       Коё повернула голову в противоположную сторону, чтобы посмотреть на мужчину без мешающей чёлки. Вероятно, он найдёт ответы на свои вопросы по одному лишь утомлённому взгляду… и Хироцу нашёл.       Что, если не изначальная обречённость толкает человека на бессмысленные действия? Коё их всецело осознаёт.       Хироцу сухо сказал громиле, всё наблюдающему за ними:       — Страшно? — посмеивается он и обернулся. — Эта девушка способна и не на такое. Скоро и она будет ставить тебя и твоих сослуживцев на место.       Охранник скорчился и закатив глаза, вышел наружу.       Хироцу слегка помог Коё недобровольно встать. В войнушки играть некогда.       — Погляжу, ты уже одета. Умылась, позавтракала? — учтиво спрашивает Хироцу, выглядывая через плечо Озаки. Суровое молчание. — Чудно… зато зарядку точно не пропустили… идём.       Начинать разговор первым в бестолку. Сама снизойдет к мужчине — ради бога, выговорись до усталости.       «Отдав честь», от которой очевидно прёт издевкой, двухметровому сторожу, Хироцу и Коё пошли против озлобленного ветра к припаркованной машине, уже ожидающей своих пассажиров. Мужчина сомневается насчёт дресс-кода юной особы, в виде тонкой кофты, но уже обратно не повернёшь. Ангина так ангина.       — Что это за дубинка была, которой ты пыталась наделать мне синяки? — вместе с шумом ветра заполняет уши Озаки вопрос. — Я впечатлюсь, если ты отломила кусок дерева из какой-то мебели…       — Где Яно? Думала лишь она будет доводить меня до желания вскрыться, благодаря её трепливости. — переступила через себя Коё, заговорив. — Привыкла уже… а тут дополнительно вы ко всему комплекту из нечисти.       — Передам Яно твою тоску по ней, она возрадуется… — подталкивает Хироцу, чтобы девушка двигалась. Церемониться, как Яно, он долго не будет. Не в его это стиле.       — Я сделаю миллиард бит в подарок вашим нынешним ушибам, — открывают Коё салон машины и перед тем, как залезть в него, она добавляет шёпотом, — Другими способами я вас больше не покалечу.       Хироцу не понял подготовленного девушкой намёка и с вдумчивым лицом сел с другой стороны.       — Доброго, едем в штаб. — огласил будничным голосом мужчина, а водитель подозрительно взглянув на него через зеркало, завёл машину. — Лимит разговорчивости у тебя пока не исчерпан, как я понимаю, поэтому сможешь раскрыть поподробнее свои последние слова. — он хмуро покосился на Коё, сложив ногу на ногу. — Это не просьба, а указ.       Вид за окном примагничивает внимание девушки сильнее, чем диалог с недоброжелателем. Но осмысление своей степени ответственности за нетерпение в проговаривании неудобных для себя подробностей кому- либо, насильно оковывает подсознание.       Вспомнив о заколке в кармане джинсов, Коё достала её и заколола волосы сзади, чтобы они не превратились в солому. Не меняя позу, девушка продолжила бубнить себе под нос, а кожаное сиденье впитывать влагу от вспотевших ладоней.       — Я несколько раз пробовала вызвать демона… если раньше это выходило моментально, то сейчас совсем не могу…       Какое чувство нужно испытывать при таком раскладе? Радость или горечь? Живость или тяжелейшее потрясение? Коё выбирает из двух зол… поскольку важно знать, как тебе лучше воспринять своё скорейшее истребление за бесполезность.       — Когда ты это поняла? — набирает обороты любопытство Хироцу. Он принял обходительный вид.       — Вчера… в квартире.       — Почему так происходит? Не можешь активировать способность… — не упрекает мужчина девушку во вранье и временно выслушивает её.       Озаки зыркнула на него, хотев ответить, но её замкнуло. Рот приостановился, будто он заржавел и его стоит обмазать машинным маслом, чтобы вновь воспроизводил слова.       — Ивамото… она мучает меня. — закрыла глаза Коё и сжала сердце рукой. — Меня можно легко выкинуть… убить. Я не пригожусь вам.       «Плохо… очень плохо. — оборвал Хироцу связь с Коё, погрузившись в себя. — Возможно Яно права… надо рассказать правду… иначе пока нет вариантов помочь Озаки остаться в живых».       — Как знать… всё образуется. — вынырнул Хироцу из глубинных вод мыслей. — Разве что захочешь в это поверить…       — ЕБИТЕ МЕНЯ СЕМЕРО! — сгоряча выдал водитель, одновременно нажав на тормоз, отчего пассажиры чуть не получили сотрясение от удара. — Скотина ты уебанская!       Хироцу не может решить, в каком месте лучше упрекнуть водителя: в некомпетентном вождении или в искромётном мате. Поэтому спрашивает сквозь зубы, выглядывая из-за сиденья:       — Кого чуть не сбил? — сделал такое заключение мужчина, потому что удара не было.       На капот их машины упирается светловолосый парень с бешенными глазами. Это мальчишеское, самодовольное лицо ни с кем не спутаешь… по бандане так точно.       — Сэтоши! Тупица… — сам озвучил причину остановки Хироцу, потирая переносицу. Озаки притаилась, пригнувшись. — Что ты вытворяешь?! — показывает на парня мужчина, остервенело смотря на него через лобовое стекло.       Бегущие по тротуару полицейские к остановившейся у обочины машине, то есть к служебной машине Портовой Мафии, говорят о причине ситуации. Младший мафиози перешёл кое-кому дорогу…       — Садись на переднее сиденье! — кричит Хироцу парню, высунув голову из опустившегося окна.       — Чего, чего? — подключается водитель.       — Открой дверь!       Сэтоши запрыгнул в тачку и заблокировал дверь. Весь взъерошенный с целлофановым пакетом, он воскликнул водителю прямо в лицо, чуть ли не плюясь:       — Газуй, газуй, газуй!       Член преступной организации, своровавший что-то в магазине посреди дня и встревоживший этим всех в округе своей выходкой — менее вероятное, чего ожидала увидеть компания в машине, которая направляется в штаб по работе.       Сэтоши расслабился и растёкся в кресле, приняв позу звезды.       — На тебя докладную написать? — получил парень сзади щелбан от старшего мафиози. — Я как возьму в один момент и прекращу закрывать глаза на твои косяки. И забью на мысль: он ещё молод, только привыкает, учиться, ведь ты был не лучше в его годы, Хироцу… — припомнил себе же мужчина своё упрямство по отношению к начальству, когда был зелёным юнцом. Чаще всего оно было напрямую связано с Яно, которая отказывалась от выполнения норм и требований. Если бы не настойчивое упрашивание Хироцу в её защиту и кровное родство с отцом, его напарником был бы давно кто-то другой… — Будь с Коё сейчас Яно, она бы с упованием сдала тебя Изао.       Сэтоши обернулся к Хироцу с таким выражением лица, будто бы он съел самый вкусный тяван-муси в своей жизни.       — Но-о-о вы меня, конечно, никогда не сдадите и мне жутко с вами повезло, господин Хироцу, я понимаю. — сладостно сказал парень, шурша пакетом.       — Ты должен быть благодарен не только моей доброте, но и тому, что за машиной Портовой Мафии не погонится полиция… ну и что же ты выкрал? Шоколадку?       Парень обиженно вздёрнул нос.       — Во-первых, почему сразу на такое мелкашное преступление вы подумали, господин Хироцу? Во-вторых, с чего взяли, что это вообще своровано?       «Он прикидывается дураком или им является?», — приняла философское выражение лица Коё.       — Я… эм, — произошла заминка у Сэтоши. — К своей бывшей группе ходил. Вот, гостинцы дали.       — Поглядите-ка, два аккорда сыграть не могут в отсутствии безалаберного басиста? — с усмешкой поддерживает легенду парня Хироцу.       — Да нет же! — плаксиво ответил Сэтоши. — Говорю, просто ходил проведать… а это подарок! Знак того, что они тоскуют.       — А полиции, значит, делать нечего, раз за тобой побежали, а ты нёсся, как трусливый заяц?       — Э… — похохотал парень, потерев затылок. — Я всё-таки вне закона, да? Видят меня и просыпается желание под арест взять.       — Так, так. Образовался ещё один пункт, по которому я могу доложить на тебя начальству: не использование должной маскировки при появлении днём на улице, где толпится гражданское население. — выразительно изложил правила Хироцу.       Сжав коробочку в пакете, погнув этим, пухлый парень зарычал от недовольства. Ну почему его отчитывают по любой мелочи? В данной ситуации она так вообще ни на что не влияет. Надо понять и простить, считает Сэтоши.       — Ладно-о-о, хорошо. — извинительно посмотрел парень на каждого присутствующего в машине, но извинений за вторжение не дождутся. — Я… по правде… мне не хватало денег на… ммм… аскорбинки! И-и-и я украл их!       — О, Ками-сама, Сэтоши! Это ещё большая чушь, чем ты говорил раннее. — яростно отметил Хироцу.       — Не, не. Эти аскорбинки наделены не просто кислотой, а… восстановите…       — Замолчи, Сэтоши, хватит. — прервал мужчина мысленные потуги парня. — Можешь больше не клоуничать.       Сэтоши уверен, что Рюро Хироцу обладает не одной способностью, а двумя. Первой — Увядающая Камелия, а второй — поддерживать ментальную связь с теми, кто чувствуют горесть фееричного оттенка. Используя её, Хироцу действует так: никак. Он замолкает, как и замолчал сейчас. Парень не знает, в курсе ли Хироцу о его проблемах, однако его это не сильно волнует, раз об этом не говорится вслух. Кто-то да понимает, что порой не нужно разглашать о серьёзных вещах, касающихся другого человека, даже если это может помочь ему. Значит, он не готов.       Мягкое тело одолевает дрожь, но она приостанавливается из-за облегчения.                    «Спасибо, господин Хироцу», — выпрямился Сэтоши и взглянул на вид города за стеклом. Пасмурно.       — Предупреждаю в первый и последний раз: не нарывайся на неприятности. Больше прикрывать не стану. — монотонно сказал Хироцу, уж точно заверив Сэтоши, что ему настанет утвердительный каюк, если не избавится от нагловатого поведения.       — Понимаю. Обещаю такое впредь не повторится. — незаметно положил Сэтоши в карман приобретённый товар, сделав мечтательный вид. Парень вмиг насторожился, осознав, кто сидит в машине… демон. — Едете на встречу? — дёрнул бровью он, посмотрев на Коё через зеркало.       Она прожгла его ответным, далеко не лучезарным взглядом. Сэтоши нервно сглотнул. Его ранение громко отзывается в груди, как он не увидит девушку.       — Да… к весьма утончённому и деликатному в своей работе человеку… — намекающе сказал Хироцу и безотрывно смотрит на Озаки. Девушка подумала по этим глазам, что её везут к какому-то палачу. — Танаке-чан.       Вздрагивание пухлого парня на переднем сиденье обозначило положение дел. Озаки несдобровать. Да здравствует боль и унижение?       — Оу… п-понятно… что ж. — нахмурился Сэтоши и успокоил свои эмоции после озвученной личности. — Не… зевай, Коё… — фигурально дал он совет, — а то всё может сложиться печально.       Невозможно найти куда печальнее тропу, чем ту, по которой шагает Озаки на протяжении многих лет… скользкую тропу, сделанную будто на заказ для неё. Каждое движение бессовестно предлагает девушке свалиться в окутанную мраком бездну, тем самым проиграть в главной схватке — схватке с жизнью. Эта доля, так несправедливо выпавшая девочке из глубинки, простой семьи, подводит к кошмарному заключению: всё заранее предрешено за тебя с момента твоего появления на свет. И никакие твои решения и внутренние стремления не берут главные роли, когда их поочерёдно вручают всем элементам будущей жизни… они получают роль в закулисье. Им разрешают явить себя публике, но лишь раз спустя долгий промежуток времени. К ним специально относятся недостойно, и все почему? А потому что неинтересно давать даже каплю надежды на счастье. Так создан мир: есть те, кто смеётся и те, над кем смеются. Коё без сомнений занесена во вторую категорию. Вот и идеальный баланс миропорядка…       Поэтому, уже знакомая со вчера Танака и в пометки не годится, с какой бы она изюминкой не оказалась. Скорее всего, Озаки отхватит больше за своё существование и всё…       Мигрень атаковала Коё. Она сморщила лицо и закрыла глаза. Организм девушки допустил фатальную ошибку, когда захотел в честь пасмурной погоды вручить ей выстрелы в височную часть головы… в вероятно решающий день всей жизни… который может иметь статус «последний».       Высматривая пролетающие за окном фигуры людей, Коё хочется прокричать: «помогите, меня насильно удерживает местная мафия». Однако понимание, что ты, ничего из себя не представляющий, никому не сдался, удерживает в кресле, как на клее. У всех свои заботы… никто не обязан тебя спасать.       — Сегодня тебе удастся увидеть город сразу с его изнаночной стороны, Коё. — размыто сказал Хироцу, из-за этого девушка его и не поняла. — Мы уже подъезжаем.       Над темной, многоэтажной башней, размеренно сгущаются тучи. Озаки откинула голову назад, смотря на эту смутную картину. Ещё молнию добавить и выйдет чистый набор зла.       Совершить бы внезапный старт с места и побежать куда угодно, хоть до края города, однако повсюду, уже с улицы, обставлены пешки мафии. Также, Коё не сыскать в себе сил. Всё истрачено со вчерашнего дня.       Личный транспорт уехал на своё парковочное место. Хироцу завёл руки девушки за спину, как полагается, и раздражённо взглянул вслед уходящего Сэтоши, словно он домашний кот, разодравший угол в доме.       — До скорой встречи… нефорёнок. — сказал Хироцу, напомнив Сэтоши об ещё худшем обращении к нему. Яно постаралась с прозвищами. — Облачиться бы тебе в мантию невидимку и сделать так, чтобы весь день я не встречал тебя на пути.       На секунду парень сбавил скорость шага и после непрошенного совета, незаметно закатил глаза, продолжив путь к главному входу штаба. Свою «покупку» он юрко припрятал в карман жилета.       Как Коё и Хироцу вошли через другую, более скрытную дверь в здании, они двинулись к лифту. Вызвав его, мафиози услышал позади голос начальника:       — Доброго утра, коллега. — показался Изао из коридора и принялся вместе с двумя дожидаться лифта. Хироцу кивнул, повернув голову. — Тебе, кстати, тоже, Коё. — энергично подчеркнул мужчина ей. Жгучий холод так и исходит от девушки. — Возможно и ты вскоре станешь моим коллегой и будешь получать схожее обращение к себе.       О, вот и лишнее напоминание Коё об отвратительнейших выродках с самовозвышением… а хотя, можно ли отнести этого человека в такую категорию, когда он так на равных ставит себя и мафиози, как Хироцу, который ниже по статусу?       Железные крылья лифта распахнулись перед ними, но зашли внутрь лишь двое.       — Вы не поедете с нами, господин Изао? — волнующе спрашивает Хироцу, поскольку понимает, что нескольких вопросов по поводу смены сопровождающего без разрешения ему не избежать.       — Я лишь захотел удостовериться, что Коё направляется туда, куда нужно. Далее, меня ждут свои дела по списку. — далеко неискренне улыбнулся Изао, даже с издёвкой, если правильно прочесть. — Жду объяснительную в конце дня, Хироцу. Отдашь мне её лично в руки. Я буду в главном офисе. — более мягче улыбнулся Изао, взглянув на Озаки. Двери начали закрываться. — Удачи, Коё. Сегодня она тебе не помешает.       Договорил Изао и вовремя разделился со встречными. Будет идеально, если он заставит Хироцу отрезать самому себе палец, а не вонзить в горло нож за просчёт… разница велика.       Путь до конца обошёлся без комментариев обоих. Теперь настрой убавился и у Хироцу.       Коё пропустили вперёд к какому-то широкому проходу, имеющему раздвигающиеся двери. По ощущениям Озаки, они сделаны из крепкого, непробиваемого дерева, покрытого послойной заливкой.       Распахнув их с двух сторон, Коё и Хироцу вошли в помещение с небольшой площадью. Все три стены, по бокам и впереди, напичканы различным оружием японского и не японского происхождения. То есть, на любой вкус.       Пространство отдаёт терпким запахом какого-то строительного материала, что не даёт нормально вдыхать.       В середине помещения, в выжидающей позе стоит миниатюрная девушка, подкидывающая и прокручивающая между пальцев острое лезвие. Оно уже мелькало перед Коё.       Балансируя его на пальце, Танака только сейчас перевела глаза на вошедших, спустя секунды, которые она была в беспамятстве. Чёртова тоска по пьянящему наслаждению берёт вверх над разумом, отторгающего неоднозначные чувства… как бы то ни было, работа не стерпит небрежность к миссиям. Нет, не в данный момент.       — Золотой демон… — приглушённо констатировала себе факт девушка без каких-либо сантиментов, спрятав в рукав лезвие. Как бестактно называть человека его же способностью… она отстегнула прозрачную, длинную юбку с пояса и пафосно кинула в сторону, оставив себя полностью в коротком чёрном платье, — в теле захудалого ребёнка. — язвительно хмыкнула Танака и провела рукой по стенам. — Бери оружие и ата…       — Размажу… — доблестно заменила слово Озаки. — Размажу вас по этим стенам. — ощущает она закупоренное внутри себя вожделение к разрушениям.       Сквозь непроглядную ненависть, которая ослепила, Коё увидела перед собой монстра. Монстра, карающего всех и всё. Хоть девушка и имеет совсем грамм представления об этом бесе, но её демоническая душа уже разнюхала его истоки.       Катана — единственный друг Коё в бою. Хироцу не удивился, когда девушка присмотрелась к ней и подошла тяжёлыми шагами к стенду с оружием. Взяв её и мастерски порезав пару раз воздух, Танака захотела озвучить своё наблюдение:       — Как правило, к лезвию притрагиваются смельчаки. — самодовольно всматривается она в свои ногти. — А может и глупцы, что неопытны… дети вполне являются исключением.       Задеть способности, которые вырабатывала Озаки на протяжении года уже не удастся. Громкие чувства перекрывает бронированная непоколебимость, подобно солнцу и луне при затмении.       Коё без понятия, очнётся ли её демон, но пока она собирается сокрушать собственными силами.       Украдкой подобрав три метательных ножа, стоя спиной к обоим мафиози, Озаки внезапно, при повороте к Танаке, кидает в неё все ножи за раз. Далее, атака воспроизводится на Хироцу, стоящего у входа. Да, тактика девушки не слишком заморочена. Её даже спрогнозировала Танака.       Филигранно отбив метательные ножи с лязгающим, искрящим звуком своим лучшим кинжалом ручной работы, она захотела метнуть свои мини ножи из рукава в Коё, однако вовремя себя остановила. Нужно держать в голове, что у тебя не в целях сейчас убить, в чём и заключается основная работа Танаки. Цель: выжить из девочки все соки, чтобы попробовать их на вкус… попробовать то, к чему она склонна.       Озаки напала на безоружного Хироцу. Довольно нечестно. Ему лишь можно уворачиваться от катаны, защищая собой выход. Однако всё происходит взаимно. Против Озаки двое, а она одна на поле боя.       Босая Танака побежала на выручку Хироцу. Она напрыгнула и замахнувшись, порезала надплечье рыжеволосой девушки. Коё вскрикнула и ноги шатнули её в сторону.       Разум помутнел, в ушах звенит, перед глазами портрет, написанный масляными красками. Девушка взглянула на липкую руку, только что держащуюся за плечо. Плохо. Тело трясётся, как загнанный зверь, ждущий своего смертного часа.       Встряхнув кинжал, Танака приняла боевую готовность и смахнув прядь с лица, провоцирует:       — Я твой соперник, не он. — покосилась она на мужчину, облокотившегося на дверь и нервно выдыхающего воздух. — Я тебя ранила, не он, — ставит акцент на этом девушка. — Делай выводы сама. Причём верные и атакуй. Или… это всё, что ты можешь? Не думаю, что Ивамото гордилась бы такой ученицей.       Затмение прошло. Солнце снова воссияло. Глаза налились кровью, а заторможенность покинула. Коё теперь не укротить.       Отмерь глубину ранения Озаки и подбери нужные слова, и ты станешь для неё мишенью, в которую она, несомненно, возжелает не то, что попасть, а уничтожить. Этой формулой воспользовались уже много смельчаков. Так что, она вполне рабочая.       Рывок с места, и последовала серия боковых ударов катаной на Танаку. Два оружия сталкиваются друг с другом, отчего сыпется куча неприятных скрежетов. Поразительно, как кинжал Танаки выдерживает сильнейшие махи катаны Озаки, ведь по размеру и так ясно, что круче в поединке. Скорее всего, тут дело в мастерстве использования оружия. Взять какую-нибудь стекляшку. Она весьма и весьма может побыть на время лучшим оружием, сразив всех на повал. Главное лишь иметь с ней дружеские отношения. Танака знает об этом не понаслышке… подпольный клуб, взрастивший из неё опытного бойца, хранит в себе не только остатки сухой крови на арене с вылетевшими зубами, но и грязные приёмы, прокладывающие путь к победе.       — Не смейте о ней заикаться! НИКТО! — натужно и с отрывистым дыханием проговаривает Коё.       Это её и отвлекло. Танака порезала девушку три раза, сделав неглубокие раны. Всё произошло быстро и уверенно, словно ты ставишь свою грубую роспись.       Коё ахнула и упала на пол, скрючившись. Не справляется…       — Пустое восхваление. — разочарованно приложила руку к лицу Танака и начала заворачивать рукава. — Как с таким слабым духом можно иметь мощную способность, о которой мне рассказывали? — выразительно посмотрела она на Хироцу, возникая.       Коё начала приподниматься на локте, однако Танака пихнула её в ноющее плечо, тем самым перевернув на спину и поставила ногу на грудь. Крехтя, Коё держит всё больше надавливающую ногу руками. Ощущение, что грудная клетка сейчас издаст хруст никак нельзя оспорить.       — Танака, ты перегибаешь. — встрял Хироцу, но не из-за беспокойства за Озаки. — У неё сегодня первое задание, она должна быть цела. Не хочется вести её к Мори по десять тысяч раз…       — И так уже придётся к нему идти. — довольно оценивает кровоточащие раны Танака. — А по-другому заставить активировать её способность нельзя.       Низкорослая девушка убрала свою маленькую ногу в капроновых колготках. Присутствующие уж подумали, что насилие завершено, но внезапно для обоих Танака замахнулась ногой и со всей силы ударила ею в бок Озаки, отчего та мучительно застонала и перевернулась на другой бок. Тирана это не устроило. Она снова ногой перевернула Коё на спину, затем присела и взяла её за шиворот, притянув к себе. От чёткого шлепка по щеке, у Озаки зазвенело в ушах, а Хироцу одновременно с действием сощурился.       «Жестокости Танаке не занимать… не уж то общество из полчища долбанутых, несостоявшихся мужланов так повлияло на неё?», — припомнил этот факт из жизни девушки Хироцу. Но он не помешает ему схватить запястье Танаки на замахе после второй пощечины.       — Ты её калечишь! Не видишь, что твои методы не работают?! — заступился за Озаки мужчина, всматриваясь в профиль Танаки из-за её спины. Сам не ожидая, он перенял от Яно поведение по отношению к Коё… — Так перестань же…       — Не раскроем потенциал и не продемонстрируем способность — каюк ей. Хочешь, чтобы её устранили из-за ненадобности? — вырвала свою руку Танака и легко взялась за лицо Коё, покрутив его. — Коё решили завербовать лишь из-за того, что она эспер, которому была дарована мощная сила, если исходить из показаний… поэтому, — сжимает она горло девушки, отчего та стала задыхаться и извиваться, не забывая испепелять взглядом врага, — вперёд, Коё! Размаж меня по стенкам этого грёбанного зала, как и собиралась! Вызывай демона!       Сомкнув глаза и сжав челюсть, Озаки активнее расшевелилась. Неравноценное распределение физической и моральной силы, где в одной её больше, а в другой меньше, заставило девушку протяжно прокричать до хрипа. Хироцу уверен, что её услышала вся мафия. Вот так часто и знакомятся с заложниками или новыми сотрудниками…       Потеряться во времени легко, когда занят каким-то важным делом. При этом, ещё и находясь увлечённым им…       Пол покрылся разными кровавыми узорами в разных местах. Здесь как будто всё время что-то рисовали, а не боролись до изнеможения…       Танака не думала, что у Коё получиться утомить её в рукопашную без своей способности. Мафиози также изранена порезами, как и Коё, хоть и меньше. Макияж весь поплыл от пота, посему Танака не в восторге. Она ненавидит, когда выглядит неопрятно и непривлекательно даже во время боя. На причёске красуются «петухи» и несколько колтунов, что дополнительно рассердило… да, Озаки Коё возымела неприятие к своей персоне.       «Разве настолько сложно принять реалии? Мы это как-то смогли сделать и ты должна», — повторяла себе злобно Танака вовремя сражения с Коё.       Вытерев кровь с разбившийся губы, этим растерев розовую помаду, Танака заключила, глядя на еле стоящую Коё: всё кончено.       Хироцу до конца надеялся, что всё удастся, но выходит… Коё не хочет этого. Не хочет жить, так получается?       — В чём проблема, ребёнок? Ты специально это делаешь? — презрительно говорит Танака из-за усталости, сжимая кулаки, а Озаки просто смиренно смотрит на неё.       — Проблема не в ней, а в… — прервал себя Хироцу и задумавшись над проблемой, глубоко выдохнул. — Это… психологический фактор, Танака… ничего не сделаешь, по всей видимости…       Умозаключения коллег нашли точки соприкосновения, на что Танака поддерживающе покивала, одновременно занимаясь дыхательной практикой после потасовки с Коё.       Интуитивно приведя свой внешний вид в порядок: надела каблуки, отряхнула одежду и подняла с пола брошенную юбку, свесив её на руку, Танака достала из кармана платья телефон. Равнодушно смотря на искорёженную девушку с тремором рук, она сказала неутешительную вещь:       — Звоню начальству для разрешения на твоё устранение. — набирает номер Танака, но Хироцу быстро закрывает рукой телефон, потихоньку опуская.       — Это не столь обязательно. — выпаливает мужчина, а Танака напряглась, испытывая недоверие. — Уверен, что Коё нужно побывать на месте опасности, чтобы её способность заработала… поэтому, можно попробовать дать шанс.       Озаки не ощущает участие в разговоре. Её будто бы здесь нет, хотя центром дискуссии мафиозников является она. Спорящие голоса не доходят до ушей, белый шум захватил внимание.       «Ещё… немного… — размякли пальцы девушки и уронили катану, однако Хироцу и Танака даже не шелохнулись, — и ты… освободишься…»       — Схерали, Хироцу? Какой шанс? — выдернула руку с телефоном Танака, подумав, что за гуманоиды отвечают за мыслительный процесс мужчины, которые не имеют понятия о всех последствиях таких поступков. — Так, послушай меня, старпёр. Несмотря на твоё старшинство, я могу послать тебя и твои бредовые предложения нахуй. Ты не только самостоятельно без разрешения начальства берёшь на себя работу другого, но и осмеливаешься предлагать попробовать сохранить жизнь этой девочке? Ты совсем критически мыслить перестал? Объяснить, что будет, если миссия сегодня провалится? Узнают, что Коё ни разу не активировала способность, тебя и меня обвинят в прикрытии и неисполнении обязанностей. Далее, нам не придётся выбирать наказание, так как за нас уже будет сделан выбор… в пользу казни.       — Тебе вроде бы двадцать один год, так? — вступил Хироцу в спор с риторического вопроса. — Не старпёр, как я, да, но и не маленькая без опыта. Не маячит ли у тебя в голове мысль, что если дать Коё один шанс на свою жизнь, но она им не воспользуется, то я просто приструню её там? Своими руками. И всё, проблем у нас не будет.       — Зачем так маяться с ней? Тебе заняться нечем? Или… — завела руки за спину Танака и наклонилась вперёд, оглядывая Хироцу сверху вниз, — ты привязался? Чувства потянут тебя на дно и навлекут беды, это неоспоримо. Правильно ползут слухи… Яно плохо влияет на тебя.       Проку от вспышки гнева нет. Тем более, осознавая, что правда витает над ними. Но не та, в которой Яно плохо влияет на Хироцу… он так не думает… а может не хочет думать? Всё довольно сложно, нельзя утверждать наверняка, что было только хорошее или плохое влияние… здесь смешалось и то, и другое. Лучше считать так.       — Давай-ка я буду решать, что именно для меня плохо. — твёрдо настоял Хироцу, отчего Танака заметно ослабла в своей позиции. Это же всего то заурядные слова… Хироцу искренне, не играючи, потускнел перед Танакой. — Я… и Яно никогда раннее не сталкивались с заданием, в котором нужно пропихнуть ребёнка в недры криминала. Вот и исходит от нас это жалостливое отношение к Коё… попытайся понять, Танака: нам всем здесь нелегко приходится. А она ведь плюсом ещё ребёнок, ей втройне тяжелее… ты должна понимать это и по себе. С её лет, или раньше, я точно не знаю, ты проходила адские трудности… думаю, что тогда ты также чувствовала откровенную боль.       Танака прошлась по воспоминаниям о тренировках до отвала конечностей, о регулярных избиениях в переулках за её выигрыши и за её босса, о первом убийстве — убийстве котёнка, которого она не хотела убивать, но пришлось, иначе его бы отняли и убили другие на её глазах… или скинули бы на улицу мучительно умирать… что было бы гораздо болезненно. И тут она осознала в душе, что по итогу заполучила иное.       — Ты не прав. — ответила на откровение Танака, выйдя из дыма прошлых событий. — Я чувствовала пустоту.       — Она тоже приносит боль, Танака-чан. — почти растрогано сказал Хироцу, а Танака опешила, впервые за это время выдав самую яркую эмоцию. Её будто уколола роза своим шипом. — Пожалуйста, не сообщай о Коё. — ненавязчиво вымолвил Хироцу, аккуратно забирая телефон себе, пока Танака в трансе.       «Сносный манипулятор» — выдавила бы из себя девушка, перерезав глотку Хироцу, но не дало это совершить две причины: первая — слова действительно уловимо прикоснулись к чертогам её души и вторая — ребёнок свалился в обморок.       Уйдя в глубь разговора, Танака и Хироцу заставили Коё дожидаться, что считается непрофессиональным. Хотя, Танака весьма умело высосала из Озаки всю энергию, что не позволило ей даже подумать о побеге. Девушка на этом и акцентировала внимание. Поэтому, контроль всё время соблюдался.       Перед уходом Хироцу с Коё на руках, он повторно вежливо, как умеет, попросил Танаку об услуге: просто дать последний шанс Коё. Та напряжённо выдохнула, помахав рукой, которая говорила: «Вали уже, пока не передумала». Начиная с этого решения, судьба Танаки выстроила новый маршрут… куда он приведёт, выяснится совсем скоро. Однако, девушка не станет корить себя за него до последнего… до конца.       Приглушённые и размытые голоса перебивают друг друга. Озаки стало казаться, что они сливаются, становясь единым. Обонятельный рецептор донёс до мозга информацию, что кто-то пытается её пробудить с помощью нашатырного спирта. Протерев глаза, Коё поняла, что она уже не на боевой площадке и в её руке нет катаны для атак. Сидящий на корточках доктор Мори и свисающий над ней Хироцу одновременно перестали говорить.       — Не прошло и три года, Озаки Коё. — приторно улыбнулся врач, убирая ватку. — Вот мы и встретились. А я говорил! — состроил он самовлюблённое лицо.       — Она сможет пойти на миссию, господин Мори? — с надеждой спросил Хироцу, на что получил звук: «о» со стороны мужчины в белом халате. Он обернулся на него, заинтересованно проморгав.       — Миссия? Пробная? Да, да, сможет, только подлатаю. — поднялся Мори и резко метнул головой на требовательный вопль.       — Ну сколько ещё ждать, Ринтаро! Я хочу шоколадный эклер! Ты пообещал его ещё часик назад! — обиженно надулась девочка с золотыми локонами. Она одета в кукольное платье, а в руках держит пачку фломастеров и альбомные листы.       — Элис, н-не расстраивайся, лучик ты мой! — сложил Мори ладони и неожиданно превратился в послушного, стелящегося под капризы девочки кота. — Быстренько закончу с работой и мы пой…       — Но я ужасно хочу эклер!       — Я знаю, знаю. Видишь её? — показывает рукой Мори на никакую Озаки, которая телом пошевелить не может. — Девушке плохо. Вылечу её и закончу на сегодня! Это ведь моя работа — лечить тех, кто нуждается в этом! Можно и погордится мной, а, Элис? — предвкушает он её согласие, но получает нахмурившие брови и высунутый язык.       Эти дочки-матери надоедают всем работникам мафии, Хироцу в этом же числе. Однако из-за уважения к доктору, который грамотно выполняет свои обязанности и серьёзно относится ко всем пострадавшим, мужчина называет эти отношения с Элис издержками.       Взяв Коё на руки, Хироцу, вслед за Мори и Элис, направился в мед кабинет. А после, когда над Йокогамой взойдёт луна и распластается чернота, усыпанная сияющими огнями, которые помогут не заблудиться в окрестностях города, трое мафиози выберутся из своего прибежища, чтобы наслать на врагов беды вселенских масштабов. Это Портовая Мафия. В её городе нет места для иных злодеев.

***

      Вьетнам. Страна мастеров на все руки. Она предложит вам все изыски ручной работы из драгоценностей, принадлежащие стойкому, трудящемуся народу… однако взамен, она может отобрать вашу веру в честность и бескорыстие. Местная мафия в ответе за это. Беспринципно ворваться туда, где не ждали и наводить свои порядки — их прерогатива. Вопреки всему вопиющему нахальству, можно не учитывать такие манеры, НО, когда они распускают свои мерзкие корни под серьёзную организацию с вековой историей, которая имеет значительный вес для многих душ… немедленно выступает сопротивление.       Первое задание Коё: помощь в мирном разговоре с вьетнамцами. Хоть и весь образовавшийся конфликт будет разрешать Хироцу, но параллельно присмотрит за действиями девушки. Мало ли натворит лишней суматохи…       «Нашими компаньонами на сегодняшнюю ночь станут «Tê giác địa ngục». — безошибочно и с верным акцентом представил их Хироцу Коё, пока закуривал в машине, которая везла на встречу в один переулок. Озаки всё разгадывала перевод этих слов… — Мелкие рыбешки для нас, но хищники на своей родине. Вкратце, они нарушили два правила прибывания в нашем борделе: первое — базовое приличие и второе — не порча товара. Имею ввиду, работников борделя. — мимоходом уточнил мужчина для девушки, поскольку было заметно её недоумение. — К тому же, были проведены денежные махинации… услуги оплачены фальшивыми купюрами. Классика для вьетнамских группировок… в общем, этого достаточно, чтобы вдавить их в бордюр и застрелить. Однако мы не станем это делать преждевременно. Сперва вытащим из них слова сожаления, плату за услуги и за ущерб… потом посмотрим на развернувшуюся ситуацию. Твоя задача: быть рядом и помогать решить вопросы. Если все скатится к насилию, ты будешь должна смочь использовать способность, иначе… я тебя убью.»       Уголки губ Коё приподнялись, словно их потянули за призрачные нитки и она противно, весело ответила: «Да, хорошо!». Под шум колёс, девушка призадумалась над тем, как будет вести себя на переговорах. Заглянув в вероятные исходы будущего каждого варианта, она установила модель поведения. Чем она обернётся, остаётся только дожидаться.       Узнать про вьетнамцев было не столь завлекательно, по сравнению с упоминанием непристойного заведения… бордель. Портовая Мафия владеет собственным борделем? Или содержит один под своим крылом? Кто там работает? Простые гражданские? Их затащили в контору по желанию или принудительно? Озаки думает, что ей удосужиться побывать в этом экстравагантном месте и все вопросы моментально найдут свои ответы…       Внезапная встряска машины из-за заезда на бордюр помогла памяти Коё выставить на первый план речь Мори перед отъездом: «Если соперник не скуп на оскорбления, насмешки, перечисляет многомиллиардные требования и вообще отторгает идею о равновесной сделке, не спеши кидаться тем же. Постоянно смотри на него с высока, дожидаясь, когда он закончит свою демагогию. — говорил врач, восстанавливая тело девушки в своём кабинете. — А дальше, вежливым тоном, начни потакать амбициям соперника. Он точно будет шокирован такому положению дел. Когда он погрязнет в самолюбии, а так и будет, даю гарантию, можно спокойно набирать обороты в нужных тебе предложениях. Здесь также, конечно, многое зависит от твоих манипулятивных навыков, которые опираются на информацию о сопернике, но этот приём один из очень даже рабочих. Им пользуются и по сей день. Прими мою стратегию и думаю, ты со всем справишься, Озаки Коё! В тебе есть потенциал!.. Элис-чан, не трогай скальпель, поранишься, и мы не пойдём на карусе…».       Так. Этот отрывок уже не нужен…       Коё потрясла головой и с Хироцу сзади, пошла вперёд к переулку. Синоптики обещают отсутствие дождя ночью, но Хироцу предвкушает его всем нутром.       Он укоризненно просмотрел небо, сделав затяжку и на ходу выбросил последнюю сигарету в ливневку, куда стекает дождевая вода.       — Вот же срань… — прозвучало в переулке.       Хироцу устремил ошеломлённый взгляд на источник ругательства. Тот, кого он попросил не попадаться на глаза в течении дня стоит себе, облокотившись на кирпичную стену и смущённо закрывает лицо ладонью. Сэтоши собственной персоной. Мужчина будет не удивлён, если Изао подослал сюда этого лопуха.       Он приостановил шаги девушки рукой на её плече. Пятиметровое расстояние умещает в себя шквал неурядиц двух мафиози.       Не видев смысла в дальнейшем скрывании своей веснушчатой морды, Сэтоши выпрямился и развёл руки в стороны, неуклюже улыбнувшись, будто он выступивший артист, ждущий оваций.       — И кто же вздумал «осчастливить» меня тобой в сегодняшней миссии? — желчно спрашивает Хироцу парня, который явно что-то хотел выдавить из себя, однако его сбили с мысли.       — А это неважно. — навеселе ответил он и завел руки за голову, прокрутившись вокруг себя, смотря в безоблачное звёздное небо. — Какая чудесная ночь для срача между двумя преступными конторами! Вот уж интересно, Ретроградный Меркурий сегодня на нашей стороне?       — Обкуренный… просто обкуренный. — расположил Хироцу Коё посередине, тем самым окружив её собой и Сэтоши. Он отпустил её плечо. — Попрошу заместо банального, традиционного способа казни скинуть тебя с крыши. Прям с пенделя, знаешь. Чтоб красиво так полетел и размазал свои мозги… если они имеются, конечно.       Неподдельная тревога считалась на изменчивом выражении лица парня, и он напрягся.       — Воу, воу, воу, господин старший по рангу. — в знак полнейшего отрицания машет руками Сэтоши. — Я не употреблял ничего… настроение есть и все. А возможно это паничка… — пролепетал он, нервно почесав руку.       — Ну, ну… — загадочно стрельнул взглядом в парня Хироцу. — Хоть для чего тебя сюда отправили, скажешь?       — Эм… вроде как для более точного отчёта миссии… да, да! — радостно щёлкнул пальцами блондин.       «Вот как… я и подумал про это. — покрылись мглой эмоции мужчины ради выдерживания пустой реакции на заявление. — Подозрения на прикрытие Коё бьёт ключом, да?»       — Хорошо. Ты знаешь о сущности этой миссии в целом?       — А? — перестал чесать нос Сэтоши и скрестил руки, сгорбившись. — Ес, оф корс, главнокомандующий. В двадцать три тридцать встреча с вьетнамскими бандитами. Покалечили наших девочек… ну и хуилы… — тут внезапно парню вспомнилось присутствие лиц помладше и он виновато взглянул на Коё. — Ой. Пардонти, я не хотел материться.       — Тебе клинком на жопе расписаться ещё? — огрызнулась Озаки и скатилась по стенке на землю. — Мамкин матершинник…       Пухловатый блондин наивно, как дитё, воспринял оскорбление и строго настрого возразил:       — Хэй! Маму не трожь! Между прочим, у неё был отменный мат! Очень даже мастерский!       — Ха, был? — язвительно оскалилась Коё, подняв голову на Сэтоши. — Сдохла, небось?       Хироцу абстрагировался до прибытия вьетнамцев, думая о своём, пока эти поливают друг друга «комплиментами», но вброшенная фраза Озаки привела его в прежнюю реальность. Неужели… она уже так слилась с их контингентом?       Хотел бы мужчина приостановить наплывающий гнев парня, но не требуется. Он не собирается биться за унижение, пускай и кулаки сжаты до красноты. Сэтоши отвернул голову от присутствующих, ощущая накатывание гнетущих чувств. Глаза затапливает солёная вода, а сознание не хочет отвечать, тем самым не повинуясь носителю.       Тревоги об этой миссии вместе с задевшими словами образуют ощущение дереализации.       «Нет… постой… приди в себя», — до конца отвернулся парень от Хироцу и Коё, шатнувшись вперёд и закрыв глаза. Он прижимается боком к стене и держится за колотящееся сердце. Не взирая на то, что Сэтоши атеист, он молит бога о прекращении мук.       — Сэтоши? — насторожился Хироцу в голосе, а парень пока его слышит, это ещё неплохо.       Парень коснулся кармана рукой, нащупав свой украденный пузырек. Глубоко подышав в ладонь, его отпустило. Пронесло.       Хироцу захотел подойти к Сэтоши ближе и узнать, что с ним такое, однако парень опередил его, резко развернувшись. Вокруг глаз слегка покраснело. Он стал их протирать, попутно улыбаясь.       — Че-то в горло попало. — хихикнул Сэтоши. — Машка, возможно, тварь… дышать не мог.       Рычащий Ford почти торжественно подъехал к переулку. А затем ещё два… и ещё… сколько их? Зачем будоражить целый район?       Татуированные бандиты в чересчур открытых для Йокогамы прикидах выталкиваются из машин и образовывают собой полукруг, закрывая этим выход для троицы местной мафии.       Циничные отморозки из Юго-Восточной Азии вытаращились на врагов. Враги же в ответ оценивающе глядят на них. Каждый вьетнамец пялиться на кого-то одного, на кого упал больший интерес, в тоже время как Хироцу, Сэтоши и Коё осматривают всех. Это ли не очевидный показатель того, насколько круто отличаются обе преступные группы? Та же тактика и подход к соперникам…       Невооружённым взглядом Хироцу понял, кто же из них сильнее всего заинтересовал вьетнамцев. Догадаться не трудно — рыжеволосая девочка небольших лет. Хироцу готов поставить тысяч йен на то, что все они в своих мразотных мозгах продумывают кражу Озаки для продажи или же секс-рабства… сутенёрство у них в крови с самого основания мафий.       По одному звонкому щелчку, некоторые расступились, чтобы дать пройти двум невысоким мужчинам вперёд. Один выглядит чуть постарше, другой младше. Кажется, что они кровные родственники, поскольку абсолютно одинаковы. Лишь одежда различается: тот, что старше в чёрной накидке поверх голого тела, а другой в расстегнутой наполовину рубашке. Видно, он какой-то приближенный, раз так вьется вокруг главаря.       Переглянувшись с младшими, стоящими по бокам, Хироцу посчитал должным первым начать диалог:       — Портовая Мафия вас так страшит, что вы приехали на встречу полным составом? — вежливо поинтересовался мужчина, заведя руки за спину. — Это предисловие к нашей беседе, господа, не принимайте его близко к сердцу. — улыбнулся он. — Давайте же перейдём к волнующим нас вопросам, которые возникли у наших организаций.       Все заметили, что помощник главаря вовремя речи Хироцу что-то шептал на ухо угрюмому боссу. Стало очевидно, что он не понимает японского и ему воспроизводят перевод.       На родном языке пришёл ответ. Прозвучал он глумливо, что было уже понятно: никакой терпимости в разговоре не будет.       Вспоминая японский и правильно формулируя слова главаря на нем, переводчик спустя три секунды с акцентом сказал:       — Босс говорит: шлюхи обязаны удовлетворять любые потребности клиентов. А ваши зачитывали какие то свои права и кодекс при сопротивлении. Так не принято. НО! Мы все же нагнули их, значит и всю вашу мафию сможем. Это предисловие к нашей беседе. Не воспринимайте его близко к сердцу.       Отсылка понята. Сегодня утром Хироцу таким приёмом завалил в словесной битве сторожа, а ночью завалили его самого… бывает же. Брякнуть что-то уничижительное после — проще простого. Это и собрался сделать Сэтоши, однако мужчина посмотрел на него, тем самым остановив. Парень замкнул в себе вольность и скромно рассудил:       — Господа другой нации… э, не, стой, не переводи это! — почувствовал себя он растяпой, начав так. Приближенный сузил глаза так, что их перестало быть видно. — А-а… и так. — потёр Сэтоши руки и сложил ладони вместе, выдохнув. — Дорогие товарищи! Мы все стоим на стороне тьмы и нам полагается совершать дурные деяния, н-о-о: есть правила у всех сопричастных, неподлежащие нарушениям. Они же созданы не просто так, а для сохранения порядка! Должно быть взаимное уважение, не так ли? — активно ждёт парень поддержки присутствующих. Хироцу ощущает желание ускорить время, чтобы быстрее пережить «поливание воды» Сэтоши. — Собственно, к чему я веду… вы… а может не конкретно вы, а кто-то из вас… несколько… сейчас, здесь… ваша контора… а-а… вы меня поняли, короче, нарушили наш кодекс интимных услуг! И…       — Расплатились фальшивыми деньгами. — перенял эстафету Хироцу, чему парень не был удивлён и убрал руки в жилетку, надувшись и спрятав в неё лицо, словно он нахохлившийся ворон. — Стоит объяснять, что мы не особы в восторге от ваших выходок? И хотим располагающего к нам итога ситуации?       Переводчик все проговаривает до мелочей, не смея упускать каждое горячо сказанное слово, попутно потея. Лицо босса становится пунцовым. Он мог бы взорваться и приказать своим людям открыть огонь на чертей Портовой Мафии, но в момент смягчился и засмеялся. Да так, что хохот прошёлся по всем уголкам спящего района. Жители не возрадуются прерыванием своего отдыха. Ещё и выглянут из своих окон и станут скандировать все разом: «Долой мафиозных ублюдков». Плюсом полетит на них то, что попадётся под руку людям.       Так могут подумать те, кто не живёт в славном городе Йокогама и не в курсе её обитателей. Скажут, мол: «Остановите беспредел, вас же он не устраивает! Нормальные люди должны жить нормально, а ненормальные сидеть за решёткой! Это ваш город!». Нет. С последним не согласится ни один житель Йокогамы. Город принадлежит не им… а бродячим псам.       Посему на улице тишь да гладь, кроме беспрерывного смеха вьетнамца. Полиция тоже не влезает и все знают, что никогда не влезет.       Обведя пальцами щетину над губами, главарь дружески прошёлся кулаком по плечу молодого мафиози, тем самым немного толкнув. Он немного посмеялся и на ломанном японском приступил к угрозам:       — Я убью вас, lũ chó đáng thương. — сразу переключился главарь на вьетнамский, потому что других подходящих слов для этой ситуации он не знает. — Và tôi sẽ rải hài cốt của bạn khắp vùng đất này để gửi thông điệp về nhà bố thí của bạn: những con điếm cảng đã tự làm khổ mình.       Приближенный приготовился переозвучить сказанное для японцев, но Хироцу поспешил его заткнуть:       — Не требуется, я все понял.       Пять лет изучения вьетнамского во времена, когда ещё был жив отец, пригодились. Не зря родитель говорил маленькому Рюро его учить. Прямо чувствовал, что может помочь в будущем…       Переговоры пока зашли в тупик. Главы банд ждут хода, но никто из них не хочет делать смелый шаг.       Сэтоши кусает заусенец, нервно переглядываясь с другими членами группировки, а Коё преспокойно стоит, перебирая варианты, как ловчее всех обдурить, чтобы суметь скрыться.       «Давай, Коё. Сейчас есть прекрасная возможность устроить цирк», — решается девушка.       Она дерзко ступила вперёд. Абсолютно все уставились на Коё, как будто совсем не могли предположить, что она выговорит свое мнение собравшейся публике.       — Не знаю, как вы, коллеги, а я чистосердечно заявляю: за всю работу в мафии, я никогда не сталкивалась с такими самоотверженными головорезами. — одолжила девушка у Мори описанный им приём манипуляции и обернулась к мафиози, мимолетно посмотрев на них. Вернув внимание соперникам, она заприметила двух юношей, не являющихся гостями другой страны… они японцы. Однако… они смотрят на Коё с таким изумление, что ей стало не по себе… неужели языка не знают? Быть того не может… — Вы поистине достойны лести, поскольку не боитесь говорить с представителями организации, у которой мощь — неоспоримо велика…       — БОСС! — спешит парень-японец оборвать мыслительный процесс девушки, направленный на цель: натравить две группировки друг на друга. — Не слушайте её! Я знаю её! Это демон!!!       Те, кто понимает японский резко всполошились. Тот, кто стоит рядом с прокричавшим это, начал отговаривать от опасностей, которые могут навлечь на себя. Но, к сожалению, его не желают слышать:       — Она чертовски опасна! Она нанесла травму мне и моему другу в детстве. — показал резвый парень на него большим пальцем. — Лучше не переходить ей дорогу!       Если бы не ощутимый запах неконтролируемого страха из прошлого, Озаки не осознала бы, какие знакомые напротив неё… Керо и Масуми. Она помнила их имена все годы. Ведь именно с этих мальчиков все и началось… и продолжается.       Кто кому ещё нанес травму… Коё мальчикам или мальчики Коё? Возможно, взаимно…       Услышав перевод слов участника банды, босс сморщился и несколько раз презрительно осмотрел то юношей, то девушку.       — Существуют ли отговорки, чтобы я вас не убила, не мешкая?.. — гневно прохрипела Коё, разделывая парней на кусочки одним взглядом исподлобья.       Если Сэтоши ничегошеньки не понимает, что происходит, открыв рот от сложившегося поворота, то Хироцу же хоть чуток, но «в теме». До начала миссии, связанной с девочкой-эспером, он ознакомился с подробностями её биографии…       Мужчина шагнул к девушке и просто, как жест, положил на её плечо свою руку. Что это значит, девушка не поняла, посему неодобрительно покосилась на него.       Главарь банды приложил к губам пальцы и ехидно ухмыльнулся. Без перевода он понял, что имеет ввиду Коё и в его голове сразу возникла подлая мысль.       Как только главарь вопросительно обратился к парням на своём языке и перевёл любопытный взгляд на Озаки, его приближенный перевёл:       — Босс говорит: Так уж и опасна? Чертовски? Как интересно. У меня появилось предложение: если вы, госпожа, хотите убить этих двоих, мы можем это организовать. Таким образом, наши организации будут квитами. Вы что-то потеряли, мы что-то потеряли. И разбежимся.       «Они принимают нас за умственно отсталых, чтобы предлагать такую хрень?», — не сдерживает Хироцу свое негодование.       Тут, его рука соскальзывает с плеча Озаки, потому что она возжелала подойти ближе к врагам. Мужчина на мгновение замирает с вытянутой рукой и неуверенно опускает. Что задумала Коё?       Не моргая, словно гипнотизируя главаря, девушка ангельским голосом произнесла следующее:       — Хорошее предложение, но это неравноценный обмен. Хочу слегка внести в него поправки. — склонила она голову в бок и понизила тон. — Вы сдохнете ВСЕ и мы будем в расчёте!       Возглас потряс вьетнамца и он оттолкнул девушку от себя, отчего она потеряла равновесие и упала. Все пушки бандитов направились на неё, совсем позабыв о двух её союзниках, что для них «аукнется».       — Ngươi đang la hét cái gì thế, con chó khốn nạn kia?! — глотнул воздуха босс, после чего услышал перевод её слов от переводчика и поменялся в лице, сменив испуг на гнев. — Ừ, thôi nào, lũ điếm cảng! Thử nó Đừng tự đẩy mình vào nấm mồ!       Внезапно всех вьетнамцев откинуло назад, что вероятно повлекло за собой бесчисленное количество переломов… главарь банды не попал под раздачу за счёт своего приближенного, который отчаянно прикрыл его собой.       Что это было? Никого в поле зрения нет… какая то невиданная сила подавила людей группировки…       — Nhìn đơn giản hơn em ơi. — прозвучало неподалёку самовосхваление. Только абсолютно пусто вокруг, посему холод по телу обездвижил главаря.       Прямо возле сидящей на земле Коё, возникли те двое пропавших. Теперь-то девушке ясна суть способности Сэтоши. Он может становиться невидимым, но лишь если кто-то его касается и не отпускает. Ни на миг.       Командой, Хироцу и Сэтоши уложили в нокаут пешек банды… хотя старший мафиози сомневался в толковом исходе, думая, что паренёк повторно все запорит. Однако, он учится на ошибках и теперь более внимательный и сосредоточенный. Пора сказать Яно вести себя с ним поделикатнее…       От синхронной ухмылки Хироцу и Сэтоши, у босса случился погром своих внутренних ожиданий.       Безмолвно Коё поднялась и её взор упал на груду вьетнамцев, которые полегли в бою, даже не успевшему нормально начаться. Большинство не шевелятся, что очевидно значит одно… несколько поднялись и пытаются сбежать, не раздумывая куда, а четверо, из которых знакомые парни Коё, отважно двинулись в опасную зону.       Преступники знатно навели шуму в жилом районе… но их это не волнует. Гражданский в здравом уме не станет лезть на рожон ради своей безопасности, а если и полезет, то оплакивать его и носить цветочки провинившиеся не будут. Потому что они не считают себя таковыми.       Девушка могла бы выжидать знакомых детства, чтобы размазать их по всей улице, однако она выбрала идти навстречу, свирепо выдыхая на каждом шаге. Как же она жаждет мести. Не пробудилась бы боль из прошлого и чувство вины за собственное существование при виде этих двух жестоких мальчишек, которые проложили ту самую тропу мук, Коё бы не приостановила свою словесную чепуху для развязывания драки между двумя организациями. И сумела бы удалиться с места бойни, спрятаться где-нибудь… но нет. Судьба распорядилась иначе.       — Тоже узнала нас, Коё?! — разгоряченно сказал Масуми. Он не похож на прежнего себя: мягкого, отзывчивого… что то в нем сломалось… или всего лишь ожил настоящий облик. — Приятно-то как. А ты не поменялась! Не имею ввиду внешность, а дух, исходящий от тебя! Все тот же демонический!       Керо уже какой раз выступает успокоителем в их дуэте. Он тактично пресекает его, ненарочно напоминая девушке какую то маму. А сам же ничего не говорит… хотя должен, собственно, он, что было бы неудивительно. Ведь Керо в большей степени поучаствовал в сломе Озаки. Как же необыкновенен наш мир… тот, кого ты точно считал безжалостным, коварным ублюдком, может поменяться на тщедушную козявку. А тот, кого считал добряком, готовым отдать свою любимую вещь, может поменяться на склизкую, бессовестную мразь.       Возможно… они были такими всегда… и обстоятельства просто смогли раскрыть их душу.       — А вы-то какие другие! — почти подошла вплотную Коё к мальчикам и они встали на месте, уже не испытывая первоначальной смелости. Керо прижался к плечу Масуми, став про себя отсчитывать последние секунды жизни. Масуми тоже побаивается Коё, как и тогда, но не собирается рано опускать руки. Он вытащил два пистолета из брюк и направил их на девушку. — Один обмельчал в своём энтузиазме принижать других, второй — стал паскудой! — ощущает разрастающуюся энергию Озаки, как тогда… неужели? — Сюрприз удался! Неожиданно вас видеть под боком грязной банды!       Метр — столько осталось Коё до того, как она коснётся дула ружья Масуми.       Оба взгляда целеустремлены. От них чувствуется тяга к правосудию. Каждому своему… Масуми хочет убить Коё за её попытку убийства его и Керо в детстве, на том поле, а Озаки же хочет убить за большее… за то, как извратили её жизнь… превратили в монстра.       — Спасибо и на том… она прокармливает нас, — встряхнул с себя Масуми Керо, раздражённо на него посмотрев и вновь вернулся к Коё. Керо выглядит потерянным, — материально… а Портовая Мафия, что же? Не робеет кормить обещаниями на лучшие условия, как она привыкла делать, имея такого бесхребетного босса?       Коё немо следит за черствыми эмоциями на лице Масуми и не может понять, как он так изменился? Вьетнамцы поработали?       Она помотала головой и мучительно выдохнула.       — Ладно я, но как ВЫ оказались в компании отморозков? По вашему круто наживаться на крови других? Что за причина? — грозно настаивает Озаки, отчего показались тревожные звоночки в голове… будто предчувствие к плохому завершению. Можно было бы отнести это к утрированию действительности, если бы звоночки не были у двоих парней разом.       Расслабив пушки, Масуми пожал плечами и вытаращил нижнюю губу.       — Всё вместе, думаю. Ты вспомни: какой бы мальчишка из нашего посёлка не хотел бы быть безбашенным, зачётным бандюганом, а? То-то же. — подбадривающе сказал парень и пихнул Керо. — Ты вон тоже захотела… несмотря на девчачье обличие. Знаешь… есть ещё одна не малозначительная причина, по которой мы с Керо решили стать преступниками. После того инцидента на поляне мы подумали: как было бы замечательно вместе косить поехавших, похожих на тебя, с такими же, как мы, обычными людьми…       — Косить эсперов? Масуми, аргх… ты… не понимаешь, что сам не отличаешься от так называемых «поехавших»? Разве что без способности… а так ты такой же… — поясняет тесную связь вещей Коё. — Ты напоролся на то, против чего боролся…       — Ну… такова цена, по всей видимости. — посмеялся Масуми, но Коё отмела от него взгляд и взглянула на хилого Керо.       — А ты… скажешь что-нибудь? Или так и будешь тереться о Масуми? — рявкнула она на парня, так как заслуживает этого. Он как не крути оставил больший отпечаток на девушке, чем Масуми в свое время.       — Как-то пошло звучит… мерзость, — скривился Масуми. Коё подумала, что так реагируют только в меру своей испорченности. — Керо согласен со мной. — покивал себе Масуми, даже не обращая внимания на друга. — Говорю за него, потому что он не может.       Озаки свела брови, хлопая глазами в непонимании.       — В каком смысле… не может? — замедлила она свой пыл. — Как?       Керо робко вытащил свой пистолет, опустив глаза. У него нет обязанности унижаться… надо работать.       — Демон хорошо внёс свою лепту… да так, что психику подгадил дорогому Керо. — ежесекундно в подбородок ехидного Масуми упёрся ствол Керо. — Тише, ты, тише. Это ведь правда… отчасти. С неё же началось… а потом уже давление от родаков и скитание по группировкам.       Моргнув от капли воды, упавшей свысока, что отвлекло Керо от сонливых глаз Масуми, он опустил ружье и посмотрел на густое чёрное небо. Надвигается дождь?       — Довольно. — холодно отозвалась Озаки на весь галдеж Масуми и попытки Керо его утихомирить. Слишком много воды утекло, чтобы выслушивать страдания друг друга. — Вы для меня пустой звон… идеальная нажива для демона, да? — вытянула злорадную улыбку она.       Не уж то это оно… ощущение силы, превозмогающей все страхи и боль. Раннее, Озаки не могла хоть немного испытать энергию демона в себе, а сейчас… она подвержена тому, что может поперхнуться ею. Поразительно то, как разнятся между собой причины, из-за которых просыпается неуёмное стремление к безумию хаоса… тогда, на поляне, ком жгучего горя глубоко внутри, сподвиг способность Коё явить своё естество… но в эту минуту, демон рвётся наружу по иной причине: ненависть, не выдерживающая терпения к тем, кто заставил мыслить и чувствовать себя ничтожеством, не имеющим право быть рядом с людьми.       Холодные капли тяжело ударяются о землю, все больше и больше увеличивая напор. В совокупе с ними, сработала способность Коё. Её телохранитель вновь рука об руку с ней. Не верится…       Несмотря на туман в сознании из-за желанной жестокости, Озаки охватила удовлетворенность и гармония со встречи с демоном. Давненько не было легко на душе.       Сияние способности, внушающее страх через проливной дождь, создаёт впечатление того, что перед тобой даже не монстр… не демон… а целое божество. Но оно явно не торопится принести блага смертным.       Когда занятый жёсткими опросами к главе банде Хироцу и занятый побоями головорезов Сэтоши приостановились из-за продолжительного воя двух людей, они замерли. Они в одночасье начали поворачивать головы так, как это делают в клишированных ужастиках перед испугом. Лучше бы это были они, чем то, что увидели.       Такую резню, взятую точно из хроник самого жестокого маньяка-убийцы в истории человечества, Хироцу видел за всю жизнь от силы раза два. Он хоть и сохраняет самообладание и хладнокровие, однако претерпевает беспокойство.       Если такое происходит с человеком, повидавшем больше многих из-за возраста, то что ощущает Сэтоши от такого? Вопрос весьма риторический. Да, оцепенение, да, тревогу, но этим все не заканчивается. Насыщенные кровавые ручьи, пахнущие человеческой болью и глумлением, расползлись по всему асфальту к ногам парня. Он находится на пороге очередного взрыва психики. Глаза предали его, как захотели детально рассмотреть расправу Коё. Конечности разлетаются в разные стороны, как детали, которые теряют, когда что-то чинят. Это послужило сдвигом к шоковому состоянию.       Откинув тушу еле живого вьетнамца, Сэтоши схватился за грудь и отошёл от незабываемой картины. Незабываемой в плохом смысле. Парень щёлкнул резинкой на своём запястье для предотвращения начавшейся панической атаки, как советовал врач, но бесполезно. Он сделал так раз пять, а легче не становится.       Дрожь и громкое сердцебиение до боли отняли возможность трезво мыслить, из-за чего Сэтоши приходится лишь наблюдать за действиями демона Коё. Никуда нельзя отойти, тем более убежать, иначе будет разбор полётов по приезду в штаб. Но почему же Сэтоши не такой стойкий, какой обязан быть. Он себя так ненавидит за бесполезность.       Память напомнила ему о транквилизаторах, лежащих в жилетке. Он мигом их достал и проглотил. Дождь хоть и приносит дискомфорт, но его достаточно для парня, чтобы не помереть прямо здесь.       Удостоверившись, что угрозы для Коё со стороны пешек банды нет, благодаря Сэтоши, Хироцу стиснул зубы от одержимой местью девушки. Она не собственными руками измывается над парнями, но все же демон работает по её указаниям. Мужчина отчётливо видит какое внеземное удовольствие она получает с мучений, которые приносит. Он уверен, что эта девушка привнесет в организацию вещественные блага.       Хироцу занят сдерживанием босса вьетнамцев, придавливая его к сырой земле удушьем одной руки, параллельно доканывая возвратом долга. И тут внезапно, в его уши, как и в уши других, вселился безумный, непрерывный смех, который надолго сохранится в голове услышавших его… такое невозможно забыть.       Коё первым делом направила демона к Керо, поскольку с ним больно не поговоришь. Он давно уже на том свете, а тело превратилось буквально в фарш. Главная причина её травмы в детстве побеждена. Настал черед помощника, умеющего не только быть лицемерной тварью с уклоном в нарциссизм, но и жалко вымаливать пощаду, попутно крича, как в последний раз… ах, да. Он и так кричит в последний раз, скоро он замолчит навеки.       — Да это всего лишь царапина, Масуми, ты что? — сюсюкающим голосом вторит ему Коё, смотря на оторванные конечности. Ни рук, ни ног теперь нет. — Вот нашему другу поплохело что-то после наших игр… бедненький! — саркастично схватилась за голову девушку, помотав ею на мокрое место от Керо.       — Д… добей меня уже. — хрипит Масуми, ни черта не соображая.       — Что-о-о? Прости, не слышу тебя из-за дождя, бьющегося о землю, словно в барабан. — опять засмеялась Озаки и ударом стопы, сломала ему ребра. — Помнишь, я проиграла вам из-за того, что вы все обвинили меня в жульничестве? — говорит девушка уже мертвому парню. Она знает, что он тогда заступился за неё, но для Озаки все стали, как одно целое. — А в этот раз как? Все честно, а, Масуми? — присела она рядом с головой и посмотрела в стеклянные глаза. — ДА! Я ЗНАЛА, ЧТО ВЫ ПРИЗНАЕТЕ ЭТО! Я ВСЕСИЛЬНА!       Девушка встала над телом мертвого Масуми и максимально растянула улыбку, не контролируя её. Закрыв рот, она пошатнулась на месте, еле устояв. Что-то внутри пытается выбраться наружу, щекотя грудную клетку. Глаза вспотели от надрыва, но это невозможно различить, находясь под моросящими осадками.       Дождь прекратился. Он словно дал Коё шанс закончить миссию сольным куском в виде дикого смеха, прерывающимся лишь окончанием кислорода. Хироцу, Сэтоши и босс вьетнамцев стали свидетелями этого, о чем знатно пожалели.       Рассудок Коё работает так, что он повторяет истерический смех, взятый из глубин подсознания. Девушка ничего не соображает, а только легко поддаётся. До неё лишь потом дойдёт, что этот смех, диктующий её нынешнее поведение, взят из того странного кошмара, приснившегося ей в тот роковой день… день, когда неисправность положение вещей поломал Коё в сотый раз.       Не уж то ее психика всегда знала, чем все в итоге обернётся… всё выглядит ничто иное, как судьба в самом ярком её проявлении.       — Tôi sẽ bồi thường thiệt hại gấp ba lần! — плаксиво начал вопить босс, прижатый лицом к земле. Он еще не встречал такой уровень жестокости. — Thành thật! Vui lòng!       — Bây giờ bạn sẽ sặc máu của cấp dưới nếu không ngậm miệng lại! — прокричал Хироцу, немного отошедший от сцены обильного насилия.       Коё удивленно захлопала глазами, как неразумное существо и повернулась лицом к визжащему вьетнамцу, наклонив голову вбок. Она безотрывно смотрит на него, выпучив глаза. От неё исходит ноль эмоций.       Демон исчез из переулка, оставив за собой результаты побоев. Коё размеренно подошла к Хироцу и его заложнику.       Проведя взглядом вверх вниз по силуэту Озаки, мужчина услышал холодный, незнакомый голос:       — Переводи: вы заплатите миллиард йен. — сказала Коё.       «Слишком большая сумма, не соответствует показаниям убытка», — замешкался Хироцу, вытерев капли со лба. Почему она вообще приказывает?       Но шуму они навели недурного, поэтому лучше уж уговорить поскорее на сделку.       Услышав условие, вьетнамец ужаснулся и сказал, что у него нет таких денег.       Он осознает, что гладит главного мучителя сегодняшней «вечеринки» против шерсти, однако врать он не может. Покрыть долг он будет не в состоянии даже спустя лет двадцать.       Опустившись на колени, Коё заменила солнце в ночные сутки, лучезарно улыбнувшись. Она медлительно поднесла ладонь к щеке и небрежно провела её по порам кожи. В таком незначительном с виду жесте можно увидеть настоящие намерения.       — Ничего, ничего… отнимая жизненно важные органы, ты исправишь своё быстрое решение, да? — пользуется незнанием вьетнамца японского Озаки и по доброму кивает. — Зачем нужны глаза, чтобы видеть этот чудовищный мир, так?       Договорила Коё и резким движением впилась большими пальцами в глаза босса, тем самым размазав их внутри. Она так давит, что кажется доберётся до мозгов. Крик стоял страшный. Но стоит признать: не страшнее, чем был у Масуми и Керо…       Брызгающая кровь в разные стороны, включая на лицо Коё, никак не останавливает её. Скорее, остановить эту девушку невозможно. Она обезумела, не понимает меру…       Хироцу хоть и рядом, но он шелохнулся от этого. Прикрыв рот тыльной стороной ладони, мужчина в ступоре наблюдает за Коё. Сколько безумства в этой сломленной девочке? Невероятно.       — Tôi sẽ trả những gì tôi có! — истошно орет босс, размахивая руками и теряя кровь.       Хироцу не мог поверить. Он сдал все кода своих сейфов, лишь бы прекратились муки. Но было уже поздно.       Зажмурившись, мафиози схватил руку Коё. Она остановилась, покосившись.       — Ты его убила. Но все же чудом получилось извлечь пользу… — обескуражен Хироцу тем, как Коё сумела вытрясти из босса, что нужно, считай за минуту, а он никак не мог все время… секретный ингредиент, наверное, в смелости, которую проявила девушка — вселила страх через выходящее за грань насилие.       — Пф. Хотела ещё глотку вырвать, но уже смысла нет… — задорно пожала плечами Коё, а глаз задергался. — Ведь не почувствую чужую боль и уходящую в небытие жизнь.       «Надо пересказать в подробностях весь сегодняшний ужас Изао… у Коё есть талант к пыткам», — задокументировал мужчина, воспротивившись факта.       Тем временем показался Сэтоши с вялой физиономией. Да, очередная паническая атака оставила отпечаток. Юноша закатил и прикрыл глаза.       — Зайдём в забегаловку? Резня резней, а перерывчик на еду всегда важен.       Только между преступниками может состояться подобный диалог, да. Повсюду мясо, кровь, они сами ею пропитались — неважно. Также, исключим правдивое психологического состояние всех. Главное в их работе — результат. Если он есть, они будут пока в порядке. Жизнь продолжается. Праздник, счастье!       Заботы, такие как заметание следов от схватки двух преступных контор, берет на себя выигрышная сторона. Все довольно логично, хоть и отчасти забавно.       Хироцу сделал звонок и дал понять двоим напарникам, что они закончили сегодняшнюю работу.       Вскоре, Коё будут страшиться и остерегаться. Коснутся глаз людей её жуткие проделки и эффект проявится, это вопрос времени. А пока, под покровом ночи, оба мафиози стараются тщательно уследить за девушкой, чтобы она не впала в опасное состоянии аффекта… и импульсивно не прикончила их. Дождаться бы Хироцу и Сэтоши выручку Портовой Мафии… поедут крышей ведь тоже… после увиденного то. Хотя отчасти они уже такие и есть, только… может им просто не дано ощутить истинную природу безумства, как «посчастливилось» некоторым.

***

      — Плохо? Нет, Хироцу, давай с конкретикой, или организую наказание для обоих. — оторвался от листа бумаги Изао, на котором написана объяснительная и отложил его, муторно смотря на сжавшегося подчинённого.       Ругают Хироцу прямо как в школе. Он — ученик, нашкодивший вовремя урока, которого задержали после занятий, а Изао — учитель, ждущий комментария о непристойном поведении.       Эта исполнительная, второстепенная роль ходит тенью за мужчиной всю жизнь. Она рядом с появлением на свет. Поменяется ли что-то когда-нибудь?       — Аллергия… аллергия на цитрус. Он оказался в пирожном, которое съела вчера Яно. Ей стало нехорошо, и я решил заменить её на задании. — уверяет мужчина, но подрагивающим голосом.       С враньем Изао на «ты», посему хмыкнул и оценивающе покивал головой.       — Поправь, если не прав: при аллергии, нужно срочно вызвать врача для укола, который должен предотвратить отёк горла и тем самым, смерть. Так? — с полузакрытыми глазами привёл утверждение Изао, будто он сейчас уснёт от скуки, находясь с Хироцу.       Понимая, к чему ведёт начальник, мужчина покорно кивнул.       — Но скорая помощь не была вчера зафиксирована возле квартиры Яно. — заторможенно отстукивает Изао ритм пальцем по поверхности стола, наблюдая за тем, как светает за окном. — Я думал, что дал чёткое понимание того, что мои намерения насчет тебя несут только положительные черты. А ты берёшь и обманываешь… почему так?       Зная, что тот ничего не ответит в результате естественного чувства страха за напарника, Изао уныло продолжил:       — Ты… да и Яно — хорошие мафиози с опытом… — закурил мужчина, откинув голову и вернул её в правильное положение, выдохнув дым через нос. — Но несмотря на ваш многолетний труд, стаж, привязку друг к другу и мое доброе отношение, я могу уничтожить ваш дуэт в один щелчок, совсем не заботясь ни о твоих чувствах, ни о чувствах Яно. Все испарится, словно и не было никогда. — он скрестил руки и встрехнул сигарету, разрешив этим пеплу упасть и слиться с чёрным кафелем. — Скажи, что меня сподвигло на угрозы? Мысли глобально, не опираясь на сегодняшнюю ситуацию.       Расставив в голове по полочкам, что за чем идёт, Хироцу, ощущая себя наживой для хищника, шатко сказал:       — Мы с Яно неаккуратны в своих действиях за последнее время. В миссии с девочкой эспером напортачили, сейчас прикрываем друг друга, не говоря вам правды… к нам может возникнуть подозрительность… если уже не возникла.       — Именно. — докурил Изао и бросив оставшуюся сигарету на пол, растер её носком. — Считаю, этот разговор был полезен… для меня в том числе. — улыбнулся он хмурому Хироцу. — Не расслабляйтесь и будьте бдительнее… вдруг у нас завелись черти с коварным заговором. — скомкал Изао объяснительную. — Можешь ступать.       Не выразив простую вежливость в виде «до свидания», углубленный в себя Хироцу развернулся и ушёл. Однако Изао все равно на это. Его больше занимает то, что один очень амбициозный человек уже знает о всех «пролетах» Хироцу и Яно. И теперь, обратил на них свое пристальное внимание.       Рюро Хироцу идёт по обширному коридору, качаясь из стороны в сторону. Что сильнее будоражит его? Маячащая опасность для себя и напарника или произошедший сегодня пик безумия бедной девочки?       Уладить бы по-хорошему свои проблемы, но… кое-кому в данный момент приходится тяжелее.       «Коё надо сказать всю правду о случившемся, потому что, чем дольше умалчиваем, тем хуже ей ментально… в противном случае, она очерствеет и непринуждённо убьётся», — настаивает голос Яно в голове, отчего Хироцу остановился и приложил руку к лицу, сжав челюсть. От гнева из-за непреодолимого сомнения мужчина чувствует, как скоро проломит себе зубы.       Вдруг это будет ошибка? Вдруг мужчина сделает правдой хуже психике Коё? Вдруг этим действием он подпишет смертный приговор для себя и Яно? Изао больше не стерпит проколы… желание быть справедливым и честным может поплатиться всем, что у тебя есть. Жить со знанием того, что ты поддерживаешь подлую, по отношению к маленькому человеку, тайну? Но это не то, что пытался вложить отец юному Хироцу.       «Он не был бы доволен… он бы осудил подобное», — утверждает себе Хироцу, вспоминая горячие речи отца о благородстве и заслуженности каждого знать правду, которая достается по праву.       Раз любимого, близкого человека Хироцу давно нет в живых, возможно следует сохранить его идеалы с принципами, как напоминания о нем… ведь это и есть любовь и уважение к когда то жившей душе, которая создала свою утопию… и пыталась жить по её устоям. Да. Хироцу принял отважное, но и отчаянное решение. Может глупое, безрассудное. Однако он любил и любит отца. Таких совершенных и глубоко видящих наш мир, бесспорно крохотный десяток. Хотя бы стараться не дать пропасть их следу, Хироцу считает обязанностью.       Что бы ни было, какой бы поворот не случился в итоге, Хироцу сможет защитить своего напарника от агрессии мафии. Он примет удар на себя, но Яно не тронут. Хироцу клянётся: даже если что-нибудь, кто-нибудь, сделает больно Яно, он не простит себя и накажет соответствующе.       Когда Хироцу прибыл в мед часть за Коё, её там не оказалось. Как и Мори. Только цветастые рисунки разбросаны по полу. Рисунки Элис… от них все хотят выколоть себе глаза.       Выходит, Коё уже ждёт в машине. Хироцу двинулся на автостоянку, выйдя через запасной выход штаба мафии.       Выцветшая радуга после продолжительного, ночного дождя, спряталась за плюшевые облака. Наступивший день такой благоуханный спокойствием, что диву даешься из-за воспоминаний о сегодняшних бурных убийствах Коё в тёмное время суток… ох, как бы подступиться к девушке с разговором.       Перепрыгнув большую лужу, Хироцу открыл заднюю дверь тонированной машины и сел в неё. Водитель подал газу и пассажиры отправились в путь.       По другую сторону сиденья, раскинувшись, с насытившимся убийствами лицом, Коё смотрит в потолок салона. До этого она хотя бы интересовалась видами за окном, теперь же они ей будто наскучили… стали неинтересны. Хироцу уже понимает, что не будет говорить с той борющийся за свою свободу и благополучие девочкой.       Пока не закончилась дорога, мужчине нужно успеть рассказать Озаки то, что собирается. Но сделать это не так то просто. Везде есть уши. В машине — это водитель и плюсом прослушка. Она вообще повсюду, куда не плюнь.       «Блокнот. — заботливо подкинула память воспоминание мужчине, что он аж резко спохватился. — С помощью него я смогу передать информацию Коё и никто не узнает!».       Повезло и с маркой машины, где есть ограждение и курящий водитель, в придачу.       Хироцу и предлог самому искать не пришлось, чтобы отделить себя с Коё от третьего лишнего на время:       — Мы хотели бы передохнуть и не дышать табаком, спасибо. — задвинул перегородку мужчина и расслабился. Стало более тихо. Даже стук колёс несильно слышится. Зато душновато от предстоящего немого диалога…       Сердце неустанно бьётся, а руки потянулись под пальто за тем самым блокнотом. Он маленький, с жёлтыми листочками. Записной, можно сказать.       Написав: «мне надо тебе кое-что рассказать о Ивамото», мужчина подсунул бумажку под руку девушки, чтобы она заметила.       Озаки тускло глянула сначала на записку, потом на мафиози, а затем взяла и прочла. Немного сощурившись, она только потрясла головой.       Быстро начеркав в листке, что не стоит отвечать на его письменные сообщения, Хироцу обозначил настроение диалога. И Коё его приняла.       Мужчина приготовился начать писать скопившуюся правду, но ручка коснулась бумаги и перестала двигаться. Чернила так и просят образовать жирное пятно.       Продышавшись и собрав мысли в кучу для грамотного разбора того случая на поле боя, Хироцу мелким, аккуратным почерком стал выводить каждый иероглиф, чтобы в них чувствовалось то сожаление, которое он испытывает и по сей час: «Вероятно, то, что я хочу тебе сказать сейчас не слишком уместно, но, если я не открою правду, то буду жалеть, что сведёт меня с ума… Яно бы поддержала меня в этом. Что ж… тогда, в том бою на поле, где погибла Ивамото, мы заставили тебя думать, что единственный человек, который искренне заботился о тебе, жестоко предал… это ложь. Всё было подстроено таким образом специально для тебя. Портовая Мафия пришла к Ивамото, угрожая убить, если не даст забрать тебя. Она не испугалась этого. Сначала словесно сопротивлялась. Но Яно пошла на встречу, чтобы мирно обсудить твою жизнь и твою сущность. После долгого разговора, Ивамото приняла то, что она также всегда держала в себе: ты родилась во тьме. Твоё место не среди обычных людей. И тебе будет лучше с такими, как мы. Она предложила устроить спектакль, где будет играть роль злодея, чтобы ты хотела её убить и поняла, что должна примкнуть к нам… так и вышло. Мы и не думали насчёт того, что Ивамото может оказаться настолько смелым и умным человеком. Она действительно воин. А винить её поступок или нет, твоё право».       Хироцу не поставил точку в конце, словно хотел продолжить выплескивать тошнотворную правду. А ведь так оно и есть. Ещё много чего можно было бы добавить, но тогда придётся усыпать весь салон бумажками.       Щёлкнув шариковой ручкой и не глядя в глаза Коё, Хироцу протянул записку. Он даже все ещё не уверен, поступает ли точно правильно. Однако его немного тешит то, что давно уяснил: в мире нет правильных поступков для всех. Есть только для тебя самого.       Девушка недоумевает, что такого волнительного в написании одной информации и почему так медленно это делалось. Она откинулась на сиденье и начала водить глазами по строчкам. По началу было скучновато, судя по выражению лица, но дальше, Коё одолел шок, отчего она согнулась пополам, спрятавшись от Хироцу.       Прежде чем выпускать эмоции, Озаки мысленно перекинула себя в прошлое, где она и Ивамото сидели во дворе на траве и делились откровениями. Та история жизни женщины, а именно период её дружбы с той девочкой эспером, ответил на воспрос: «Что мне сейчас так напомнил этот момент с оказавшимся пожертвованием?».       «Как красиво вышло, Ивамото… — улыбнулась Коё внутри себя, а снаружи пустота. — Тем не менее, без оригинальности. Взять и скопировать приём спасшей тебя подруги… да уж».       Такая обнаруженная параллель не подействовала на чувства девушки. Ей также безразлично. Похоже, Ивамото добилась своего? Добилась пробуждения демона, который больше не уйдёт в спячку? Отчасти, у неё получилось, однако удостоены большей похвалы, конечно же, Керо и Масуми. Их чудовищная смерть привнесла свои коррективы.       Разочарованно выдохнув, будто ожидания девушки насчёт записки не оправдались, она порвала листок на мелкие кусочки, при этом ощущая черствость на душе. Рассыпав их перед удивленным Хироцу, Коё уселась ровнее и предложила ему уговаривающим тоном:       — Хироцу, пожа-а-алуйста, попроси водителя врубить радио на полную катушку, а то скучно ехать.       Торопливо всматриваясь в рваную бумагу, Хироцу взял один кусочек в руку и осознал: опасения были напрасны. Кое не чувствует угрызения совести, не чувствует скорбь, боль, отчаяние. Она просто… перестала ярко чувствовать что-то внутри. И в этот итог вложились своими руками, словами, действиями, абсолютно все, кто был рядом с Озаки Коё. Эта работа каждого, без исключения. Тем более самой Коё. Собственными мыслями она аналогично другим, весомо влияла на себя и свою жизненную тропу.       Во время всего пути до квартиры девушки, играла радиоволна с джазом. А после, у Хироцу в голове проигрывались болевые волны, которые не поддавались даже любимым сигаретам.