Алое течение

«Нельзя доверяться иллюзиям — за них всегда приходится расплачиваться», — «Маленькая хозяйка большого дома», Джек Лондон

             Длинные, гибкие пальцы медлительно скользят по чувствительным, разгоряченным стенкам, легко углубляясь в объект своего обожания.       — Боже… — мурчащим голосом шепчет на выдохе девушка, вытягиваясь вперёд над хрупким, дрожащим телом. Прислонившись к нему своей оголенной грудью, она оставила вязкие поцелуи на шее, чтобы расслабить клиента. В ответ послышалось гортанное мычание, которое тут же стало приглушенным. Девушка ухмыльнулась, ещё больше возбудившись от такого шального хода. Этот клиент знает, как та взлетает на небеса, слушая жалобные постанывания, — При каждом разе, любое моё движение или касание приводит тебя в такой экстаз… у тебя не остановится сердечко от такого наслаждения, пики? Я немного нервничаю… хей, не прячь мордочку!       Танака сжимает простынь, не показывая своего раскрасневшегося лица. Влажные пальцы дразнят её то внутри, то снаружи. Одновременно мягкие и резкие толчки приносят мурашки и тепло по всему телу. А этот окутывающий неземной голос… Танака никогда не слышала такой за свои мучительные годы. Он кажется нереальным. А может он совсем обыкновенный, но для Танаки особенный, потому что кроме едкости и команд большего не удавалось встретить… девушка не задумывалась об этом.       Соблазнительница аккуратно касается её подбородка и поворачивает половину лица на себя. Ох уж эти невинные глазки… как не обожать такую открытость?..       Позабыв о договорённости, зеленоглазая девушка уже потянулась к миленькому носу Танаки для короткого поцелуя, но её остановил капризный тон (и хорошо, иначе бы получила выговор):       — П-перестань меня звать… пики! Мне… н-не нравится… — шепчет Танака, сдерживая громкие стоны. Нарастающая интенсивность действий ставит её в неловкое положение. Претензии настолько жалобным тоном только забавляют соблазнительницу. Она улыбается, убирая небольшую прядку, упавшую на лицо девушки.       Горячие губы невесомо касаются уха, а голос собственнически ответил:       — А я хочу тебя так звать, — ощущает девушка на своих пальцах большую мокроту после этих слов. Она давно уяснила, что подчинённость кому-то в постели заводит Танаку, которая вот-вот дойдёт до своего апогея, — Я знаю, что тебе нравится, глупая…       — Аргх… кто тут ещё глупая!       В мгновенье, голова Танаки оказывается прижатой к постели. Рука девушки слегка сжимает её шею, массируя.       — Милая… ты намекаешь на то, что я всего навсего необразованная шлюха? — с наигранной досадой спрашивает она, удерживая верхнюю часть тела внизу, а таз приподняла одной рукой вверх. Танака очень воздушная… — Да, я не получила даже школьного образования, но это не делает меня глупой… о человеке говорят слова и поступки, а не какая-то корочка… к тому же, ты тоже, я смотрю, не работаешь в какой-нибудь фирме… не училась?       Соблазнительница вдруг убавила напор. Что за допрос? Причём именно сейчас… это странно, вот так узнавать друг о друге. Видно, ей этого так хочется, что она уже не выдерживает. Однако… знание того, что Танака не рвётся ни к чему другому, помимо секса, напоминает о бессмысленности даже мечтать о большем… или не надо оставлять все так просто?       Чтобы Танака не сочла девушку за какую-то докучающую особу, ради поддержания настроя, рука прошлась туда-сюда по ее спине, затем по ягодицам и бедру. Сжав его, девушка наклонилась к проходу и подло ухмыльнулась.       — Могу проспойлерить, пики. Тот поступок, который я хочу сейчас совершить, будет указывать на то, что в моем характере добиваться того, что желаю… — Танака трясётся, поджимая губы, что делает девушке только приятнее, — Проси прощения… ты не права в своих словах. И называй моё имя… либо я накажу тебя тем, что не буду давать кончить.       Тяжёлое дыхание не даёт сосредоточиться Танаке. А надо ли? Она, как всегда, поддастся удовольствию, послушно выполнив приказы. Приказы…       Одно лишь слово уже давно въелось в голову Танаки. Каждый день, на протяжении стольких лет, она исполняет одно и тоже: убивает. Убивает тех, кого заказали. Не самая тяжёлая работенка для девушки, так как привыкла к этой рутине. Но все же бывают моменты, когда стоит творчески подступать к какой-то жертве. Все люди разные, и к некоторым нужен свой подход. Один раз в практике Танаки было даже такое, что один заказанный прокурор чуть не оглушил ее своими навыками единоборства. Поэтому, всегда нужно готовиться к самым спонтанным ситуациям.       Девушка, ублажающая Танаку, в курсе о её работе. Ну да. Тяжело не знать мафиозников, работающих на мафию, которая в свою очередь владеет борделем. Она представляет, как Танаку изнуряют вечные приказы, отчего ей не по себе. В постели Танаке тоже нравится чувствовать себя мелочным исполнителем, что осознает девушка. Возможно, ее это не совсем радует, поскольку чувство жалости и неравнодушие давит со всей силы, но… она отчётливо видит, как Танаке нравится. Какое блаженство она испытывает от такого настроения в сексе. Никак не откажешь. Раз ее устраивает, девушка будет продолжать. Она хочет, чтобы Танака чувствовала себя расслабленно и чувствовала то, что хочет… всё ради неё.       Проведя языком по одной ягодице, девушка припала к половым губам, полизывая их и тихонько оттягивая. Захотелось подразнить, что поделать.       Танака еле сдерживает надвигающийся стон, посему она закрыла рот рукой. Она не позволит всему заведению услышать ее. Особенно, когда прямо сейчас идут переговоры с одними шишками на первом этаже. Но у искусительницы, видимо, свои планы…       Её язык начал бродить внутри различными способами. Выходит, Танаку решили довести до звёздочек в глазах. Когда язык углубился и стал медленно извиваться, у Танаки подступили слезы. Как же хочется большего…       — Милая, — обратилась мягко девушка, сжав ягодицу, — будешь сдерживать голос, накажу. Я серьёзно… жалеть не буду.       Танака убрала руку и снова скомкала простынь.       — Ты моя умница, — достаточно удовлетворена девушка. Поглаживая бедра, она вновь проводит языком по клитору, посасывая его.       Огненные бабочки взмахнули бархатными крыльями и пересекли грань внутреннего перевозбуждения. Танака извивается, звонко поскуливая. Она с трудом проговаривает, набирая воздуха:       — П-прости меня, Й-йоко… — дрожит девушка, чувствуя, как в неё углубляются сильнее, отчего она вскрикнула. Как она встанет на ноги после такого оргазма? — П-пожалуйста, Йоко!       — Что-что, моя пики? Я не расслышала тебя, повтори, — издевается названная дама, водя пальцами вверх-вниз.       Танака так пищит, сжимая ноги, что кажется она сейчас не выдержит и рухнет. Тело становится ватным и его невозможно контролировать сполна. Абсолютное послушание и такая сексуально притягательная робость болезненно сжимает низ живота Йоко. Уже невыносимо терпеть. Что же Танака делает с ней…       — Я… больше т-так… не буду, об-бещаю, Йоко! — громче вторит Танака, да так, что стон влился в слова, — Й-йоко, пожалуйста! Йоко!       Девушка не успела попробовать сделать одновременно приятное пальцами и языком, чего она сильно хотела. Все уже произошло.       «Эх, не успела… но пики вроде и так хорошо», — туманно рассудила Йоко, поскольку она сама прибывает в забвении из-за переполняющих острых ощущений. Пора бы угомонить свое возбуждение.       Расходящаяся теплота до мурашек приводит разум Танаки в небытие, лишённое всех смыслов реальности. Этого она хочет добиваться постоянно. Хочет быть в помутненном сознании вечно, но… эффект не таков, хоть и долгий.       Танака старается отдышаться, приводя чувства в порядок. Если бы не мягкое опускание таза благодаря рукам Йоко, она бы осталась в замершем, неудобном положении.       — Можно уже расслабиться, — посмеивается Йоко, поглаживая поясницу клиентки. Она может болеть из-за продолжительного напряжения. Девушка на миг посерьёзнела, начав волноваться. Тишина ударяет по сердцу, — Танака, все хорошо?       Тело устало ноет, не желая подниматься с уютной кровати. Ароматическая лампа на тумбочке тускло освещает комнату эротики и наполняет ее благовонными запахами масел. Отоспаться бы здесь, позабыв об обязательствах, но нет. Долг зовёт.       Недовольно промычав, Танака переворачивается набок, в сторону её ублажительницы, держа голову опущенной.       — Ты… трахала меня, как в последний раз… завтра конец света?       Йоко пристально смотрит на обнажённое, обмякшее тело притупленным взглядом, будто не слышит вопроса. Танака выглядит такой замученной (руками же Йоко), что не особо охота её отпускать куда-то. Проведя пальцем по опухшим губам, смуглая девушка представила как собирается стиснуть свою пики в объятьях, не давая сбежать и просто полежать вместе, однако этому не суждено сбыться. Она по-лисьи сузила глаза и поднесла руку к щеке Танаки.       — А ты бы хотела? Я бы постаралась его устроить… только бы ты перестала прятать от меня свое прекрасное лицо, — любуется Йоко пунцовой Танакой, убирая потекший макияж.       Девушке снова и снова становится стыдно за свое развратное поведение во время секса. Но она ничего не может поделать с собой. Разум просто вырубается и не работает нормально. Масло в огонь подливает ещё то, что Танака не выносит себя неопрятной, неряшливой, вот как сейчас. Причёска упала на одну сторону, везде «петухи», макияж коту под хвост и это последствия жёсткого соития. Ну почему нельзя оставаться идеальной при любом событии? Раздражает.       — Хочешь… я подкрашу тебя? Мои умения весьма велики… — хитро улыбнулась Йоко и нагнулась к шее Танаки, понизив голос, — Не только в сексе…       Пощекотав шею своим дразнящим дыханием, ненасытная Йоко провела языком по гладкой коже и примкнула к ней губами, начав целовать. Услышав сладостный стон своей неотразимой клиентки, она приложила руку к шее и увеличила напор, чуть ли не кусая. Йоко бездумно провоцирует Танаку на повтор, поскольку ей её не хватает. Катастрофически не хватает. Никогда. Может потому что ей нужен не только секс, но ещё и душа Танаки…       — С-стой… остановись, — подрагивает Танака, пытаясь убрать руку Йоко.       Она сразу приостановила свои желания, посмотрев прямо в глаза девушки, поглаживая большим пальцем щеку.       — Думаю, скоро прозвенит таймер… буду начинать собираться.       — Всё прошло быстро, как ты и наказала мне, есть время, — хотела Йоко заправить прядку за ухо, но Танака резко убрала руку, прикусив губу, — Отдохни ещё… останься со мной.       Это прозвучало настолько безнадёжно и грустно, что Танака совершенно не поняла реакцию Йоко на уход. Да, раннее она также настаивала оставаться подольше, но это было при шутливом соблазнении, а в эту секунду… все ощущается по другому. Что не так?       Над Йоко витает неловкость и этим, Танака смеет воспользоваться. Дело в том, что в редких случаях, Йоко предстает перед ней не в роли похотливой работницы заведения, а спокойной и тихой. Интересно, она рано или поздно демонстрирует себя такой всем людям или лишь Танаке?       Пока молчание не исчерпало себя, Танака наслаждается, как каштановые, уложенные волосы до плеч переливаются волнами на слабом свету, сочетаясь с бордовой прядью. Они такие пышные и мягкие не только на вид, но и когда играются на теле девушки, что приносит несменное удовольствие… а эти европейские черты лица. В них нет изъянов. Густые брови, прямой нос, выразительные глаза цвета опала, манящие пухлые губы, еле заметные скулы… плечи, на которых вычерчены ключицы… пожалуй хватит. Йоко может перехватить блуждающий, очарованный взгляд и наброситься, как голодный зверь. Тогда не получится выбраться из её плена… девушка боится утонуть в её поцелуях.       Прозвенел таймер на телефоне Танаки. Она сразу соскочила и преступила к приведению себя в нормальный, первоначальный вид.       Девушка чуть ли не впрыгивает в чёрное платье, оставляя плечи оголенными. Затянув покрепче пояс, она взялась поправлять пышные рукава у туалетного столика.       «Секс сексом, а работа не дремлет», — поправляет пальцем Танака поплывший макияж, облокотившись на спинку стула и нагнувшись, чтобы видеть свои потрепанное отражение. Причёска и так испорчена, поэтому остаётся только распустить волосы… Танака это недолюбливает, но что ж сделаешь. Лахудра, так лахудра. Локоны будут периодически закрывать обзор на мягкие места жертв, однако девушке не в первой. Резать закрытыми глазами уже даже может.       Последний штрих: надеть золотую цепочку. Танака пробегает глазами по заваленному всякой всячиной столику и не находит её. Странно, она точно помнит, что положила её сюда… несмотря на тугое соображение во время интимного процесса.       Неожиданно происходит лёгкое прикосновение рук вокруг шеи и на ней оказывается колье с сиреневым камнем, обрамленным серебром, на котором ярко выражены узоры с блеском.       Эту дорогую красоту вручила Йоко, кто же ещё. Как Танака не придёт, её ублажительница спешит одарить побрякушками. Будь то духи, новый косметический набор или даже обычные клипсы на уши. Сегодня, видно, она решила переплюнуть саму же себя.       Танака неустанно ругается из-за этого, что бесполезно для Йоко. Она просто не слышит. Кажется, что, если девушка оторвет ей конечность, та все равно преподнесет ещё больше подарков. Эти знаки внимания не имеют конца, они бесконечны. Абсолютно никто так не заботился о Танаке…       Йоко прижалась к Танаке со спины, крепко обняв её, отчего та мыкнула в ответ. С прикрытыми глазами и мягкой улыбкой, водя носом по волосам и уху, иностранка шёпотом чувственно отметила очевидное:       — Ты прекрасна, как Сириус, сияющий на фоне множества повторяющихся, простых звёзд, — Йоко вновь выдумала аналогию с Танакой. Какая уже по счету? — Думала оставить себе, но тебе идёт намного больше, пики, — взяла она в воздухе руку девушки и гладя пальцем костяшку, поцеловала ее маленькое плечо.       Угомонить громко бьющееся сердце, при том, чтобы это было незаметно, задача под звёздочкой. Танака бесшумно выдыхает и угрюмо нахмуривается, отвоевав свою руку обратно себе.       — Что, не понравилось украшение, которое подогнал богатенький мужик за сорок? — отходит девушка, посматривая в телефон.       И вот та же песня. Когда Йоко начинает чрезмерно нежничать с этой капризной злюкой, возникают такие выстреливающие вбросы. Йоко долго размышляла насчёт этих резких реакций, но до сих пор не пришла к единственной причине. Танака очень сложная, в её душе живет рассада серьезных загвоздок. Девушка принимает её и старается терпеть, потому что… знает, что оно того стоит.       Надув щеки и закатив глаза, иностранка с горящим взглядом притянула Танаку за талию к себе. Коварно всматриваясь в её глаза, она сомкнула в замок руки на уровне таза девушки.       Через кружевной халат буро малинового цвета выразительно ощущается теплота тела, отчего Танака впадает в краску. Она по росту находится на уровне груди Йоко, посему степень неловкости увеличивается.       Танака напряжно пытается выйти из капкана девушки, смотря в пол. Она же посмеивается, прижимая к себе сильнее.       Да, несомненно, Танака могла бы легко физически превзойти эту самодовольную негодяйку, но она не торопится. Йоко предполагает, что она просто любит так играться, изображая недовольства.       — Если тебя это успокоит, данное колье Я купила на те деньги, которые заработала тем, что просто пообщалась с одним бизнесменом Йокогамы, — провела пальцами по щеке Йоко, что Танака приостановила пыл, — Ты же знаешь, что мы предоставляем не только услуги сексуального характера. Я не вру тебе, пики. Никогда, — она посерьезнела, — Ты ревнуешь?       А вот и одно из предположений вылетело из уст Йоко. Она готово отдать все свои ценности, лишь бы узнать истину от Танаки.       Последние слова прозвучали так волнительно с каплей робости, что Танаке показалось, Йоко вот вот заговорит на своём родном мелодичном испанском.       Как-то раз, девушка, по своему нескромному желанию, поведала Танаке о своём переезде из солнечной страны в крупный азиатский город ещё в маленьком возрасте. Ну… конечно, если под переездом можно иметь ввиду похищение. Это самое громадное невезение в жизни Йоко. Оно поглотило её полностью, превратив в объект удовлетворения похабных, нескончаемых потребностей гостей. Несмотря на поразительный масштаб кругозора, которым она повсеместно пользуется для общения и заговаривания клиентов, она ощущает себя пустой, тряпичной куклой. Ею, в основном, жестоко пользуются всевозможными способами, а затем оставляют с вечным напоминанием о собственной неполноценности и грязи… каждый день, по нескольку раз, уже столько лет, она плавает в ней. Понятно, что Йоко привыкла к этой низкой со стороны социума работе, как и остальные такие же, однако боль от своего же существования никогда не иссякнет. Даже если когда нибудь уйдёт, что маловероятно.       Пестрая повязка с рисунком цветков, точно растущие в Европе (в чем Танака не сомневается), немного ослабевает на мягких, упругих локонах Йоко. При малейшем движении точно скатится на глаза. И вот опять Танака пропала из событий происходящего, разглядывая всякую деталь в Йоко. Они все ассоциируются с Испанией, что, в принципе, сильно не должно поражать, но Танака все же засматривается каждый раз, как в её глазах появляется Йоко.       Девушка отвела их в сторону, быстро выговорив:       — Ещё чего. Мне просто не нужны твои подачки, — слегка она сжимает халат Йоко, не понимая, что именно неладное с ней происходит.       Пока Йоко призадумалась, Танака успела выскользнуть из её объятий и приложить к груди бумажные деньги, ровно сцепленные резинкой.       По инерции, девушка схватила их, когда Танака отпустила, и недовольно сморщилась.       — Мне не нужны деньги от тебя.       — Я оплачиваю услуги, которые ты мне предоставляешь. Хватит выпендриваться, я не особенная.       Йоко открыла рот, чтобы это опровергнуть, но побоялась сказать. Вместо, она похлопала глазами и мягко улыбнулась девушке.       — Мне… нравится приносить тебе удовольствие, потому что… я сама его получаю. Поэтому, — шагнула испанка к Танаке, приложила руку к щеке и поцеловала макушку, — Всё бесплатно, — она отпустила деньги из руки, отчего раздался глухой звук. Прижав голову Танаки к своему плечу, она легонько повозилась пальцами в ее волосах, чтобы не спутать их. А то заведётся пики… хотя этого не избежать никак, — Я всегда жду твоего прихода… мне так хорошо с тобой.       Танака поддалась искушению и ненадолго расслабилась. Обработав информацию от Йоко, она вмиг встрепенулась и, опомнившись, отстранилась, словно испугалась. Девушка раньше не была так откровенна. Что же на неё нашло сегодня? Танака не поймёт.       Она съежилась, касаясь подаренного кулона. Йоко, задержав дыхание, выжидающе смотрит на Танаку распахнутыми глазами.       Подобрать слова у Танаки не получается и её спасает напоминалка в телефоне. Пора.       — Сейчас я уже должна вмешаться и помочь коллеге в осуществлении плана… — девушка неуверенно повернулась лицом к выходу из комнаты, — спасибо за украшение, — холодно сказала она, а Йоко молча потянулась рукой к ней, но тут же прижала к себе.       Испанка прикусила губу и сжав челюсть, беспокойно окликнула Танаку перед самой дверью:       — Танака! — та сразу обернулась, уже ожидая услышать что-то невнятное из репертуара Йоко, — Будь… осторожной. Всё таки… работа у тебя опасная.       — Для меня убивать, как зубы почистить, — смело утвердила Танака и спонтанно решила добавить, — Не выходи из комнаты ближайшие десять минут.       Скрывшись, Йоко раздосадовано присела на кровать и поджав ногу, зарылась лицом в подушку.       «Танака… мне так жаль тебя. Как же я хочу, чтобы ты доверилась мне полностью, а не только в постели», — все думает и думает девушка об этом, как Танака исчезает.       Пачка денег продолжает лежать себе на полу и раздражать Йоко. Она старается не двигаться, чтобы просто не взбеситься до истерики.       В то время, когда убийца Портовой мафии любезничала с путанкой борделя, подающий огромные надежды мафиози кокетничает и обговаривает детали сделки, параллельно играя с состоятельными личностями города в покер.       Представительница организации в этой встрече задаёт особый шарм среди чисто мужского коллектива, что очевидно, можно предположить, уже ведет к выигрышной, финишной прямой.       Свет от навесной лампы освещает стол, полный озорства, а также разительно отличающийся от тусклых тонов костюмов, выбранный сочно красный.       Закинув ногу на ногу, облегающее бедра платье чуть приподнялось. Рядом сидящий заместитель директора банка Йокогамы мигом стрельнул взглядом, коварно улыбнувшись. Коё лишь глупо улыбнулась в ответ, выставляя зубы и вернулась к партии.       Притворству Портовая Мафия быстро учит. А уж если у тебя прорезался к этому талант, как у Коё, все лавры твои. Лавры — это весомые переговоры, влияющие на репутацию организации и высокие обязанности. Коё их просто обожает. Когда не могут справится с «упрямым молчуном», для разрешения вопроса появляется она. Кто бы помог бедным доходягам… от одержимой своей работой Озаки становится дурно не только врагам, но и сотрудникам. Не зря её продвинули на этой должности.       — Любите ли вы вино, господа? Думаю нам пора бы обмочить наши горла сладостным ядом, — исходит от Коё неистовая энергия, которая настойчиво влияет на согласие гостей.       — Надеюсь, ядом не в прямом смысле? — сидит с угрюмой физиономией представитель банка ещё со своего прихода сюда. К нему нужен отдельный подход… простые маневры не сработают.       — Раз мы собрались сотрудничать, господин Араи, мы должны уже доверять друг другу… таков залог успеха, — зафиксировала Коё внимание на мужчине и пробралась туфлей под его штанину, слегка потершись. Однако её кокетство не приводит к эффекту… соблазнение отметаем… — Принесут вино в бутылке, она закупорена.       Фигуристая девушка в подтяжках и красной бабочке подходит с подносом бокалов и бутылкой красного, прямо как будто выжидала напоминание от Коё. Она поставила все на стол и начала открывать бутылку. Тут её шлепают по заднему месту второй владелец банка и поднимает руку к талии. Девушка напряглась, но стойко молчит, не сопротивляясь.       Коё понимает её действия и они правильные. Пока нет звоночков к принуждению и насилию, нужно терпеть. Таков свод законов борделя. Но этой прилюдной грязи можно помешать.       — Господин Вада, — уклончиво начала Коё, как ни в чем не бывало, — Вы можете спросить у нашей официантки, хочет она присесть с нами или нет.       — Видно же, что хочет, да? — он притянул её за талию к своему плечу, провел по бедру и начал сжимать её ягодицу.       — Ублажать вас не входит в обязанности официантки, — положила Коё карты на стол рубашкой вверх и поставила на него локти, скрестив руки, — Хочешь здесь остаться, милая?       Она жалобным взглядом посмотрела на хладнокровную мафиози. Коё не хочется спасать девушку, потому что проявила сострадание. Ей лишь нужно соблюдать порядок, чтобы никакие охамевшие мрази не нарушали его.       Можно было бы и остаться, просто мило улыбаться и поддаваться похотливым желаниям мужчины, ни в чем себе не отказывать: в общем, жить праздно, но девушка умнее. Если не откажет, её найдут и накажут определённым образом.       — Н-нет… извините, мне надо работать, — тонким голосом сказала она, но почувствовала больший напор к себе.       — Я разрешаю, все в порядке, — ехидно лыбится этот господин, уже усаживая девушку к себе на коленки.       — Нет, — грозно отрезала Коё. Её алый, длинный ноготь раздражающе стучит по поверхности, обозначив серьёзный настрой, — Нужно заниматься работой, а не прохлаждаться. Тем более, она отказала вам, господин Вада… хотите, чтобы мы наказали её нашими методами?       Мужчина нервно сглотнул и быстро выпустил девушку из своих лап. Она отпрянула от него, как от огня, но взяла себя в руки и хотела взять бутылку, чтобы открыть.       — Я сама, спасибо, можете идти, — заверила Коё, встав со стула и начала открывать её.       Напуганная официантка низко поклонилась и ушла подальше к бару.       — Шато Петрюс? Да у вас изысканный вкус, госпожа Коё, — восторженно отметил представитель банка.       — Открываем мы её только в чрезвычайно важные и трепетные душе моменты… чаще: когда что-то празднуем, — закручивает Коё штопор и тянет на себя.       Мужчины думали, что понадобятся сильные руки, но эта всевластная женщина без труда справилась. Видимо не в первой ей открывать вина… да и вообще, имея тот факт, что она мафиози, не должно удивлять наличие у неё силы.       Аккуратно разлив алкоголь по бокалам, Коё села и вновь принялась за покер.       — Флеш-рояль, — пафосно вскрылись карты юриста банка, — Хлопая ушами, вы все даже не заметили своего печального положения.       Коё наигранно поджала губу, выдохнула и схватилась за бокал.       — Что ж… вы правы, господин. Наша оплошность… мои поздравления, — она подняла бокал, — Ваш выигрыш будет вам присужден… давайте выпьем за победу этого властелина карт.       Под скрежет зубов все чокнулись и испробовали вино. Молчаливое восхищение им вполне ощутимо.       — Портовая Мафия ведь владеет этим местом? — назойливо спрашивает этот нетактичный гость, пристававшей к девушке. Он никак не сбавит свой интерес к непотребству.       — Кто-то явно зачитывается Playboy… — прошептала себе под напудренный нос Коё и легонько издала смешки, — Да, так и есть. Мафия целиком содержит данное заведение… оно под его крылом. Все наши официанты, бармены, обворожительные ублажители и ублажительницы в физическом и духовном, работают на организацию…       Представителя банка сейчас вывернет наружу из-за встрепенувшегося господина Ваду, у которого вот-вот слюни потекут. Услышанное его чуть ли не возбудило… а может и не чуть ли.       Два года опыта работы значительно повысили знания Коё в потребностях каждого типа этого города…       — Меня это меньше всего интересует, — беспристрастно говорит представитель банка, вертя бокал в руках, занюхивая содержимое в нем, — Господин Изао заверил меня в том, что непробиваемая крыша над головой обеспечена моему банку при подписании договора о сотрудничестве… Так, вот, госпожа: будет ли что-то ещё помимо этого многообещающего плюса?       Все его коллеги насторожились, выжидая развернутого и аргументированного ответа от дамы, являющейся представителем Портовой Мафии на сегодняшнюю ночь. Они уставили на неё свои заинтересованные глаза, в которых плавает толика волнения. Для них вопрос безопасности стоит выше всего, но будут ли приятности?       Заработанной экспрессивности Коё не занимать. Она наслаждается муторным выжиданием надежды на лучшее, словно питается этим. Так приятно наблюдать за тем, как эти олухи ведутся на простую уловку…       — Изао сказал вам лишь о защите, потому что это самый главный для вас фактор в сотрудничестве с нами, — девушка водит пальцем по краям бокала, извлекая из него волшебные ноты перерастающие в настоящую мелодию, — Ваш банк рискует прийти в упадок рано или поздно, поскольку вы занимаетесь воровством… вы боитесь все потерять, если все выявится… — Озаки проносит свой взгляд по каждому мужчине, ухмыляясь. Она будто играет в игру: «кто первый психанет с моего зачитывания ситуации», — Мы готовы помочь вам… дадим защиту… также! — выделила Озаки голосом, выставив палец, — Мы заманим к вам клиентов, что значительно повысит вашу прибыль… и не только с нашей страны, но и из близлежащих. Это ли не сказка наяву? А… ну и само собой, — добавила она, поставив локоть на стол. Она положила на руку подбородок и соблазнительно поджала губы, смотря на господина Ваду, — Бордель будет в вашем доступе абсолютно бесплатно… с управляющей я уже договорилась.       — Вот так новость… договорились, зная, что точно подпишем договор? — выгнул бровь выигравший в покер юрист, прищуриваясь.       — А мне нравится такой уверенный настрой, — пораженно подхватил представитель банка, — Вы, госпожа Коё, очаровательная до безумия.       — Что вы… — выдала робкую улыбку девушка и прикрыла смущенный смех рукой, — Уверена, есть и получше кандидатки в очаровании…       — Можете нести договор для подписания.       Глаза Коё засверкали рубиново красным. Она подозвала рукой официантку, и она в торопях подбежала, вручив мафиози бумаги. Подвинув их к представителю банка, Озаки расслышала надоедливый, заносчивый голос:       — Я могу прочесть условия сотрудничества? Так… это просто формальность, — уже готовится принять предложение адвокат, протянув руку.       Коё любезно улыбнулась ему.       — Какая предосторожность… а вы не зря едите свой хлеб, — игриво коснулась она пальцем носа юриста и посмеялась.       Мистер серьёзность в бумажной волоките пробежался глазами по бумагам, порой останавливаясь на интересных деталях договора и все же сделал положительный вердикт. Скоро рыбки попадут на крючок и можно подсекать…       — Вы гарантируете полную безопасность нашего банка и продвижение в виде новых клиентов, мы же — занимаемся регулярным финансированием Портовой Мафии… всё верно? — глаголит представитель банка, поправляя оправу сиреневых очков.       Озаки, допивая вино до дна, выставила палец вперёд, мол: «сейчас выпью и отвечу. Не видите дама занята?»       Выпустив из лёгких набранного воздуха после распития алкоголя, Коё облизнула его капли на губах и вытерла их под конец рукой. Вроде и леди с виду, а вроде и бескультурье прослеживается… деревенские истоки всегда видны? Девушка часто интересуется этим у коллег…       Она облокотилась на диван, выдерживая полупьяную улыбку. Пьёт нечасто, вот и проблемки с самообладание к алкоголю.       — Вернее некуда, господин… забыла вашу фамилию достопочтенную… прошу извинить, — девушка икнула, прикрыв рот, — За это тоже… ну так, будем союзничать?       Казалось, пауза длилась вечность. Передумают из-за лишнего, попавшего алкоголя в организм Коё?       «Вот же уёбы…», — подсказал внутренний голос девушки о никчемности собравшихся.       — Я подписываю, — просмотрел мельком ещё раз договор с Портовой Мафией представитель банка и поставил размашистую подпись, — Поздравляю всех, господа! Уверен, наше сотрудничество протянет долго и будет только крепнуть!       — Ну-ну… — кинула взгляд девушка на часы и поняла, что осталась минута до шоу, — К нам кое-кто должен присоединиться, вы не против?       Мужчины в костюмах переглянулись между собой, пожимая плечами.       — Эм… позвольте узнать кто именно? Была ведь договорённость лишь вашего присутствия от мафии…       Озаки громко захохотала, скрыв половину лица ладонью, чтобы безумие не выскочило наружу заранее.       — Нам помогут отпраздновать событие более «красочно». Я пригласила ассистента… вам понравится, обещаю.       У юриста сжалось все внутри, а зрачки сузились до полного исчезновения. Он соскочил с места, чуть не рассыпав карты по полу из-за удара о стол. Его взбешенное и в тоже время взволнованное лицо даёт понять, что здесь пахнет нечистым…       — Сядь. Живо, — прорычал глава, сжав кулаки, — Что на тебя нашло? Не позорься.       — В-вы сказали ассистент?! — еле двигается рот у перепуганного мужчины, обращаясь к Коё. Она горделиво смотрит на него, как на жалкого таракана, — Я знаю, кого так называют… я слышал про это… вы…       — Пупсик, выпей ещё вина… мы не допили бутылку, — спокойно указала девушка на неё, приглашая глазами сесть, — Боль будет не так сильно ощущаться…       Все затаились, захлопав глазами. Помутненные разумы некоторых даже не осознали то, что прямо сейчас администраторы борделя заперли все выходы, хотя это было довольно показательно. Охрана мужчин всполошилась, трубя в рацию о блокировки дверей в помещении. Но им уже никуда не деться.       — Что происходит?! — вскрикнул представитель банка, встав, а за ним и другие.       Коё быстро выхватила бумаги со стола, вытащила из-под дивана мини железную коробку, сложила их пополам и положила в нее. Заперев с закодированным замком, она засунула коробку в кармашек на поясе.       Приложив палец к уху, девушка дежурно сказала:       — Подсекаем.       Медлительно оттягивая шаги, Танака спускается по крутой лестнице, держа в руке свой кинжал. Жертв не много, поэтому и одного любимого достаточно.       Зловещие стуки каблуков отсчитывают приближение смерти каждого, относящего себя к банку, с которым заключили нехилый договор. Теперь все они осознают, что попали в ловушку…       — Мы получим все ваши сбережения, преогромная благодарность, — похлопала Коё по кармашку, улыбаясь только что спустившейся и остановившейся Танаки, которая закатила глаза и помотала головой в ответ. Быстрее бы поесть, она голодна, — А от нас, вы получите не просто защиту!.. мы вам дарим умиротворение! Ни грамма беспокойств у вас отныне не будет! — за спиной девушки явился Золотой демон, уже обнажив свою катану, — Тот свет уже вас заждался… Ну, кто первый?       Коленки мужчин разом подкосились, а по лицу покатился пот. Решать долго не пришлось, кто будет первым, ведь в затылок господина Ваду прилетел кинжал, насквозь проделав дыру во лбу. По его закатанным глазам стекала кровь и он упал.       — Пока вы распределитесь, мужики, круглосуточная забегаловка закроется, — наклонилась на своих каблуках девушка к своему воткнутому кинжалу и вытащила его из затылка похабного гостя, — Как пойдёт дальше, ладненько?       Спотыкаясь о собственные кривые ноги и мебель, мужчины рванули к своей охране, зовя на помощь. Знали бы они, как молниеносно действует этот дуэт…       Следом попали на тот свет, причём не в самый благоприятный из-за их воровства, двое других, один из которых был представитель банка. Головы полетели на другой конец помещения благодаря Золотому демону. Работники, находящиеся в эпицентре, невольно вскрикивали от обилия крови и конечностей, в момент отводя взгляд, чтобы не стошнить.       Вопреки ожиданиям: закончить миссию за пять минут, этот юрист вынул пистолет и, увернувшись, сделал кувырок на полу и, взведя затвор, выстрелил в Коё три раза. Неплохо для обычного рядового работника… но демон девушки все же ловчее и проворнее. Он защитил её от пуль своим оружием.       — Вы… вы всего лишь хотели получить деньги с договора… и переубивать нас! — констатирует ясный для всех факт мужчина, поднимаясь с колен и дрожа, — Не выгоднее ли было правда сотрудничать? Вы бы получали большее финансирование… на постоянной основе!       Этот смышленый и подготовленный во всем молодой человек заполучил долю уважения Коё за выдержку, поэтому он пока побудет живым… на пару секунд.       — Дорогой… мы и так получим с вашего банка все. Абсолютно, — вышла из-за стола Коё и встала напротив юриста, скрестив ноги и руки, — А иметь с вами связи… только отбросы захотят. Нам не нужны в союзниках лживые, мерзкие твари, тырящие деньги с кармана каждого гражданина города. Это себя не уважать. Понятно теперь стало?       Он сделал все, что мог. Ему не выбраться. Он проверил патроны и приложил дуло к виску. Прошептав что-то быстро, он застрелился.       Коё даже не шелохнулась и не повела бровью. Только опустила уголки губ от удивления и хмыкнула. Смелый был паренёк.       Танака же вытанцовывала с охраной покоившихся гостей. Быстрее скорости света она делала надрезы в горле каждого, что даже они не успевали реагировать и хоть как-то сопротивляться. С некоторыми пришлось повозиться и поплясать не секунду, а несколько. Но дольше пятнадцати никто не держался… Танака гордится этим.       Телохранитель ударил девушку в спину винтовкой, думая, что та повалится сразу на колени. Но он просто не в курсе, что в подпольных боях её как только не пытались вырубить… у неё стальной иммунитет к таким ударам.       Она с натужным криком накинулась на мужчину снизу и вонзила кинжал под подбородок. Прослушав предсмертные всхлипы, она улыбнулась и вытащила оружие, вонзив его ещё в левый глаз. Кровь так просочилась, что почти залила лицо Танаки. Она откинула тушу на другого и выиграв время, покончила со следующим.       Ожидая конца, Коё с победой на лице двинулась к барной стойке и попросила дать шампанского. То дорогущее вино разбилось… девушке плакать хочется, как за него обидно. Нетрезвость играет не последнюю роль явно…       Попивая алкоголь, она машет рукой Танаке, выполняющей свою работу. Не сложно догадаться, что кое-кто недоволен своим напарником.       — Че это мы расслабились и продолжаем бухать?! — кричит перемазанная кровью Танака, дерясь на полу с целой махиной, придавившей её.       — Я сделала свою часть работы. Убивать — твоя прерогатива, — подняла бокал Коё, — За тебя!       У Танаки нет уже сил терпеть этот груз на себе. Она протянула руку к валяющемуся пистолету и застрелила охранника. Откинув его в сторону, её схватили сзади и начали душить.       — Суть быть напарниками — делать все вместе, а не то, кто че умеет, — впивается каблуком в ногу охранника Танака и ударяет его по яйцам.       — Тогда почему ты не была на переговорах? Ах да… — прислонила Коё голову к руке и наглыми глазами впилась в Танаку, — Ты трахалась. Поэтому не смей говорить о том, что мы должны делать все вместе.       Танаку отвлекло это замечание уже на последнем. За это она получила удар по лицу, отчего образовался металлический вкус во рту. Она сплюнула кровь.       — Закрыли тему, — пробурчала девушка и добила крайнюю жертву.       — Ну, естественно, — съязвила Озаки и покривлялась, отпив ещё шампанского.       Слишком много хуйни позволяет её рот произносить, особенно в таком состоянии, поэтому Танака нагло вырывает из руки девушки бокал и опустошает его. Все напитки, где есть газы, Танака не переносит, но жажду надо было утолить хоть чем-то. Она чувствует упадок сил, даже, чтобы элементарно ходить.       Уперевшись локтем на барную стойку, Танака неуклюже пошатнулась и чуть не упала на пол.       — Кровавый каток… — подметила Коё и пошла к столику, за которым были одурачены мошенники, за зонтиком. Лучше не задавать ей вопрос: зачем ты его таскаешь с собой, когда нет надобности? Она пришибет, — За нас приберут весь этот мусор. А мы идём праздновать грабёж целого состояния банка!       «Ах да… круглосуточная забегаловка… ещё и Яно присоединиться хочет…», — щекочет нервы Танаки лишь одно упоминание этой дамы. Она прям как банный лист, не отлипает. Но на самом деле, с ней не так и плохо. Можно отвлечься от рутины…       — Бляха… — проговаривает девушка, увидев обеспокоенную Йоко, несущуюся, как гонщик, прямо к ней.       — Mi amor… mis picos, — приподнимает голову Танаки за подбородок испанка, жалостливо, как щенок, рассматривая испачканное лицо в запекшейся крови. Танака не сопротивляется. Хоть это поведение чересчур в её сторону, поскольку не привыкла к таким нюням, но видев на себе эти прекрасные и заторможенные от неравнодушия глаза, она тает, — Что же ты так… и на платье, и на кожу… обязательно постой в душе сегодня… — бережно протирает лицо Танаки девушка, поглаживая второй рукой щеку. Она резко остановилась и обхватила руками лицо, бешено затараторив, — Стоп, ты в порядке?! Не ранена?!       Чувствуя несколько пар чужих глаз на них обеих, Танака дернулась.       — У меня хоть и не было мамы, но знаю, что они себя похоже ведут… как ты сейчас, — раздражённо шипит Танака, сглотнув ком в горле. Голова кружится от недавних виражей с кинжалом. Надо отдохнуть и выпить побыстрее.       Испанка замялась перед Танакой, сжав губы и смутилась. Её в неудобный момент подозвала сутенерша данного заведения хриплым голосом, в котором чувствуется уже преклонный возраст:       — Йоко! Не поняла, тебе доплачивают за ухаживания?       Она стыдливо опустила глаза и заправила упругие, густые волосы за ухо. Но не в её стиле просто уйти.       Йоко провела рукой по щеке Танаки, задев большим пальцем нижнюю губу и усмехнулась. Пошлые мысли так и витают… так подумала Танака. Зря она это. Йоко вообще взгрустнула, но прикрыла это издевательской улыбкой, что не заметила девушка. От этого обидно. Но что хотела испанка? Признание в вечной любви и предложение переехать в домик на пляже, который расположен в каких-нибудь Фиджи? Да… может так в альтернативной вселенной, но точно не в этой.       Помахав Танаке на прощание, назвав её сладкой ягодкой, Йоко подошла к общей кучке таких же работников, как и она, внимательно вливаясь в информацию, которую разжевывает начальница.       — Эу, ассистент, — машет зонтом Коё Танаке, созывая, — Идём уже. Надо ещё добраться до места пропитания.       Подвыпившая рыжеволосая девушка, вымахавшая в росте за эти два года, семенит на своих туфлях, айкая от натертых пяток. Она нечасто их носит, предпочитая тапочки. Практичнее и не больно.       Последний раз на сегодня Танака смотрит на свою ублажительницу. Её грации нет предела. Она даже сейчас, уставшая после рабочего дня, стоит как ни в чем не бывало и все также очаровательна. С её ярко выраженными эмоциями и чертами лица можно легко пройти кастинг на роль в кино… главную роль, Танака бы отметила. Девушка все же отводит взгляд и уходит с Коё из борделя. Можно расслабляться. Миссия успешно пройдена.       Следы пребывавших здесь мафиозников тщательно отмывают уже минут сорок после ухода. Всех сотрудников борделя заставили помогать в уборке, так как три уборщицы явно не справятся одни с этой неподъемной задачей. Займёт ещё как минимум часа три. Многие ворчат из-за своего положения, да и того, что отнимают внерабочее время, не давая уйти.       — Трупов я касаться не буду! — сморщился Лени, стоя над телом и держа в руках швабру. Лени — псевдоним, так как оказывает интимные услуги и услуги общения. Они есть у каждого такого работника здешнего места.       — Ты и не должен, ими займутся люди, которые скоро подъедут, — шипяще говорит сутенерша, сжимая зубами сигарету. Она единственная стоит и просто раздаёт команды, — Прибираемся активнее, чтобы не стоял отвратный запах и навечно не запеклась кровь на полу, на стенках и везде!       Лени устало поковырялся в своих зелено-розовых, коротких волосах рукой, набитой синими отметинами. Клиент сегодня «постарался»…       В целом, люди, приходящие сюда за расслаблением именно в плане секса, ведут себя грязно, по-садистки. Они причиняют боль, не задумываясь. Оно и понятно: оплатил и делай, что хочется. Для этого ведь и задумывался эскорт… делать приятно по-всякому. Однако, те, кто этим занимается, не желают этого. У них нет выбора. Кому-то было некуда идти, кто-то скрывается, кого-то похищают с раннего возраста… а кто-то решил идти из-за надобности, есть и такие, да. Но большинство, все же, здесь страдают. Страдают, моля, чтобы это место сгорело. Те, кто устал молиться, уходят из жизни. Таких случаев навалом и они не кончаются. Можно возразить: платят отлично, возможно и перетерпеть. Представьте себе то, что вас унижают через постель. Представьте, что вам делают больно каждый день. Представьте, как вы пьёте все виды успокоительных и противозачаточных, чтобы быть в форме. Представьте, как вы терпите все те извращения, которые сотворяют с вами, понимая, что нельзя сопротивляться. Представили все это?       Это и есть быть работником борделя. Когда-нибудь люди перестанут нуждаться в этом всем… может, когда вымрут?       Стуки. Во входную дверь слабо тарабанит небольшой кулачок. Как будто стучит ребёнок. Об этом одновременно подумали все, кто сейчас прервал свои действия. Внимательно прислушавшись, они осознали, что стуки становятся яростнее и громче.       Сутенерша потушила сигарету и двинулась к двери, поправляя скомканную помаду на старческих губах. Возраст стал бросаться в глаза все больше.       Отворив дверь, она устремила взгляд вперёд. Опустив его чуть ниже, женщина увидела… детей?       — Вы промахнулись, ребятки. Сегодня не Хеллоуин, — осматривает она парня, одетого в коричневую накидку, сиреневый галстук, больше него самого и вывернутую набок кепку. Волосы взъерошены. Зелёные глаза лучезарно заглядывают в любую частичку женщины, изучая их. От смущения она автоматически прикрыла открытый корсет черным кардиганом. Этот пацан — нахальный, опрятный чудик. Так бы его назвала женщина, если бы не этикет. По его левое плечо стоит девушка чуть ниже ростом. На ней халат, а в волосах заколка бабочка, золотого цвета. Она намного приятнее парня тем, что ведёт себя сдержаннее, но чувствуется скованность и полагание на друга, — Детектив и врач… ха. Неплохие костюмы, но приберегите их до праздника, до свидания…       Названный детектив изобразил брутальность, не дав закрыться двери рукой, отчего испытал боль и айкнул, прижав её к себе. Захотел сделать это ногой, но почему то в последний момент в ход пошла рука… учиться и учиться эффектным заходам.       Сутенерша уставилась на двоих, как на фриков. Названный врач принялась расспрашивать, как сильно болит и предложила неординарный способ лечения, от которого детектив наотрез отказался, нервно крутя головой.       — М-мы… детективное агентство! Пришли из-за ж-жалоб жителей квартала на шум и выстрелы из вашего заведения, — постанывает парень, разминая руку, как предложила врач, — Нам надо разобраться в ситуации!       — Пф, кто?.. Никогда не слышала о таких. Полиция занимается такими делами, а не детский сад, — ухмыльнулась женщина, зная, что выигрыше, однако…       Молодой человек предоставил документ, а за ним и девушка.       — Полиция не преследует незаконную организацию Портовую Мафию. И вы это знаете, — прищурил детектив свои маленькие глаза, отчего их даже перестало быть видно, — Но детективное агентство не в счёт. Мы помогаем гражданам, поэтому дайте пройти.       То, что женщина опешила, дало напарникам прошмыгнуть внутрь. Все работники борделя, кроме Йоко, которая заинтересованно наблюдала за происходящим, посинели. Валяются трупы, на стенках ещё есть кровь и это видят посторонние… класс.       — Я детектив Эдогава Ранпо, — торжественно представился всем парень, держась за козырёк кепки и тут же показал рукой на девушку, с большим ранцем в руках за спиной, — А это доктор Акико Йосано! Моя коллега.       Дальше изъяснений не пошло. Ранпо молча достал очки и эмоционально сказал:       — Сверхдедукция!       Все выставились на него, как на шизофреника, жалея про себя бедолагу. Йосано болеет за своего друга, терпеливо выжидая экспертного заключения.       — Выметайтесь отсюда немедленно! — женщина тут же осознала, что говорит глупости. Их теперь не выпустят отсюда. Она хотела коснуться плеча Ранпо, но Йосано среагировала быстро и откинула хлестким движением её руку.       — Он не закончил.       — Все в порядке, Акико. Можешь брать кровь и отпечатки на экспертизу для определения точных личностей и мы уходим, — улыбчиво и с гордостью говорит Ранпо, убирая очки и пронзительно смотря теперь не на помещение с трупами, а на сутенершу, — Я знаю, что произошло сорок пять минут назад. Все до единой капли крови. Такая легкотня попалась…       Йоко единственная задвигалась с места, достав телефон за барной стойкой и сделала звонок, отойдя от всех. Никто и не заметил, все увлечены этими двумя.       — Я вызову служащих Портовой Мафии и они вас кинут в камеру пыток за проникновение сюда! — плюется угрозами женщина.       — Наша цель прибытия: не насолить Портовой Мафии, а разобраться, что здесь произошло, — поставил руки в боки юноша, смотря на работающую Йосано с образцами, — Ваши разборки нам не интересны. Исходя из своих полученных данных, я заявляю следующее: мы установим личности этих варюг из банка, выясним их тактику обкрадывания денежных средств, а затем сообщим их родным о предстоящих похоронах.       Парень чувствует переутомление. В этом ему поможет леденец, который он припас для восстановления сил. Он упрятал его за щеку, довольно промычав.       — Я звоню Портовой Мафии, клоуны! — дрожащей рукой набирает номер женщина, а Ранпо дуется, опуская ее взглядом на самое дно.       «А я моей девочке… пусть узнает о новых героях города», — подумала Йоко, дожидаясь ответа от Танаки.       — Я же все прояснил… может снесешь их, Акико? Или господин Фукудзава не одобрит… блин, — разговаривает одновременно Ранпо с девушкой и с собой, замечая, как она по доброму усмехается.       — Как бы моя ярость не вырывалась, я сдержусь… здесь нет надобности, Ранпо, — прошлась мимолетная грусть по задворках раненной души Акико, чему её друг ответил понимающим кивком, — Да и вдруг образцы разольются, пока я буду отбиваться.       Эта фраза разрядила обстановку и они оба посмеялись. Ну как посмеялись… по-своему. Снаружи только улыбка до ушей, а внутри целый заливистый смех. Их обоих значительно потрепало в прошлом и теперь только особенное событие способно вырвать из них истинное чувство счастья, чтобы оно было у всех на виду.       Когда повседневный — суровый голос дошел до влюблённой Йоко, она без остановок рассказала Танаке обо всем, что приключилось после их ухода, несмотря на то, что прямо сейчас девушка пытается расслабиться за лёгким алкоголем и тарелкой фирменного супа забегаловки. Йоко и дала описание этих двух явившихся в бордель, и процитировала их фразы, даже пародируя их голоса, чего Танака не просила… ну точно актриса.       — Так эти долбарики ещё там? Уже отправили подкрепление? — спрашивает Танака с поджатой к себе ногой, очень некультурно поедая лапшу. В трубке наступило молчание. Видно Йоко прислушалась к развитию событий, — Всё нормально?       — Да, да. Тут короче тако-о-ое, — заинтригованно произносит Йоко, покручивая пальцем прядь, — Те двое вывернулись из ситуации тем, что как-то уговорили и подкупили нашу начальницу, — шёпотом говорит девушка, — Чем именно мы все так и не поняли… но очевидно, что это так. Парень с девушкой ушли с уликами и уехали на такси… блять, нас хочет проинформировать эта старая дребедень, позже перезвоню.       Танака первая повесила трубку и абсолютно невозмутимо продолжила уплетать свое блюдо, пока оно не остыло.       Помешивая трубочкой мохито, Яно давит на неё взглядом, в котором отражено яростное любопытство. Когда Танака и Яно сидят напротив, Коё же пригнездилась сбоку, ощущая себя призраком. Она не может притронуться к вину, хотя хотела после миссии. Какая-то опустошенность перекрыла всю игривость, прежде распространяющуюся на всех. Что никто и не оценил, но да ладно…       Может пустота и не перекрыла ничего, а всего лишь вновь вылезла на передний план, когда безумие под соусом из алкоголя ослабло?       «Зачем я её все ещё ношу?.. достала», — снова ругается на себя Коё, как поняла, что вновь на её причёске пушистая заколка, подаренная Ивамото.       Не зря она вспомнилась сама… конечно, вся причина потускнения настроя в ней. Заколка будто и есть Ивамото. Она беспрерывно с Озаки, несмотря на то, что та про неё может забывать периодами. Серый по своей сути отпечаток того времени навсегда останется в сердце Коё. А украшение только напоминает об этом… всё очевидно.       — Так че случилось? Че сказала твоя ухажерка? — балуется с напитком Яно, делая в нем пузыри трубочкой… дите малое.       У Танаки в горле лапша чуть не встала.       — Я сейчас этот мохито тебе в пизду вылью и будешь орать от жжения, — хамит Танака так, что по её тону ощущается скорейшее обнажение кинжала.       — Оу, такие игры со своей сеньоритой устраивай, а то ещё ревновать она начнёт, — если бы они были в старом диснеевском мультике, то эту эмоцию Яно можно было бы описать так: над головой загорелась лампочка от новоиспеченной идеи, смеха ради, — О, Коё, Танака подогнала тебе новый вид пытки, стоит поблагодарить.       Озаки повернула голову к сияющей Яно только тогда, когда почувствовала её нудное приставание.       — Мы отработали паршивую, ночную миссию, а ты бездельничала, поэтому пожалуйста заткнись и дай отдохнуть без твоих извращенских шуток, — разминает висок Коё, уже мямля. Голова болит, значит трезвеет.       — А сами-то какие извращенки… такой вообще быть прилично, имея нашу работенку, — пробормотала Яно обиженным тоном. Она занималась другими важными делами, просто не размазывала кишки направо и налево!       — Йоко сказала, что обычные больные бомжи приперлись в заведение и их выгоняли сорок минут, — выдумала Танака, изображая искренность.       Говорить правду небезопасно для Йоко. Узнают другие мафиози, всё растрезвонят начальству и пиши пропало. От сутенерши не останется и мокрого места, а остальных обвинят в соучастии и сокрытии подкупа, затем получат свое… Танака сама не верит, что её волнует судьба Йоко. Но она точно не может утверждать, что ей все равно. Как разобраться в своих чувствах? Ещё имея понимание, что ты преступник, убивающий людей… каким чувствам здесь место?       — Прикольно, прикольно… звонит тебе по таким мелочам, — задористо поигралась бровями Яно и чуть прогнулась по столу, уставившись на Танаку, — Я чур шафер на свадьбе.       — Пошла нахуй, Яно, — проскрипела зубами девушка, указывая палочками на нее, — Знаешь, что это невозможно и подтруниваешь.       — Я толерантна ко всем меньшинствам, — с достоинством протянула Яно, — Имеешь ввиду невозможно из-за запрета на однополые браки или из-за мафии?       — Завались, а? — процедила Танака, отодвинув тарелку с доеденной лапшой, — Мы с ней не вместе.       — Эх… а она ничего… я бы даже ей дала.       — А Хироцу типо не шкаф, подвинется? — с отвращением Коё спрашивает у Яно.       — Ой, ты вообще помалкивай! У самой-то когда хоть кто-то будет? Или в девках планируешь остаться? — гадко ухмыльнулась Яно, — Ну неужели никто не привлекает? Парни, мужчины? Женщины, девушки? А может у тебя… либидо низкое?       — Блять, хлеба пожуй лучше, чем хуйню говорить, — кинула Танака кусочек ржаного прямо в лицо Яно.       Она эйкнула, рассердившись в первый раз за вечер.       — Да о чем говорить-то ещё?! О работе? Она в печенках уже обустроилась отлично, — летают искры возмущения с взбешенных глаз Яно, — Кроме пацана, которого пристроил к себе Мори, новостей нет.       Коё подавилась вином. Хорошо, что через нос не полилось. Она кашляет в руку на все кафе, отчего официант даже запереживал и спросил все ли в порядке. Девушка отмахнулась, заверив, что просто поперхнулась.       — Чего?.. Мори… кого-то приютил?..       — Да уж… сиротка, похоже, — озадачено сказала Танака, — Возможно, Мори его спас от смерти.       — Или похитил для своих утех, — без любезностей сказала в слух Яно.       — Да он не педофил!       — Откуда знаешь, Танака? С ним двадцать четыре на семь время проводишь?       Пахнет жаренным от одной и той же перепалки между ними. Коё приструнила их одним выкриком:       — Да срать мы должны на это! — они замолчали, вылупившись на Озаки, — Хоть ебется, хоть не ебется с детьми! Интереснее то, зачем ему ребёнок… не думаю, что Огай по доброте душевной его взял под опеку… сколько ему лет, Яно?       — Эм… видела мельком его… на вид лет тринадцать.       Боже… что задумал Мори? Коё бы хотелось верить, что он действительно просто подобрал его из каких-нибудь трущоб, тем самым спасая. Но седьмое чувство девушки подсказывает, что у Мори Огая никогда ничего не бывает по чистой случайности. Может он нужен для чего-то… Коё даже не знает, как отнестись к тому, что этот мальчик слишком мал для всего этого… он младше её, когда она пришла в мафию. Правила набора сотрудников поменялись? Спектр кандидатов увеличился?.. мальчика точно переиначат под себя, создав из него монстра… если он уже не такой. В глубине свой тленной души, Коё хотела бы хоть чем-то помочь, чтобы облегчить муки из-за нахождения в столь отвратном для жизни места, но… стоит ли? Это бессмысленно, ведь так?.. Гораздо лучше привыкнуть к новым реалиям, даже проходя через страдания…       Коё уж хотела высушить бокал одним залпом, но резко передумала. Поставив его, она на усталом выдохе сказала:       — Не будем лезть и выяснять поступок Мори… будь, что будет.       Мафиози переглянулись и с нежеланием, все же, кивнули.       Раздалось жужжание телефона Коё, посему затрясся стол. Девушка взяла мобильник и прослушав вызов, начала собираться.       — Йоу, че, вызвали? — раскинулась Яно на стуле, — Мы даже заказа нашего не дождались… пожрала только наша лесбияноч… ай!       Ещё один ломтик хлеба прилетел от Танаки, чему Коё несомненно рада.       — Не могут выбить информацию с одного упыря… без меня не справляются, — поднялась Озаки, отдергивая платье вниз. Она оставила деньги за заказ, которому не посчастливится его попробовать.       — Мда… давайте выпьем до дна хотя бы? — встрепенулась Яно и тоже встала, подняв свой мохито. Тост делает?       Танака без вопросов подняла свою кровавую мери. С закатанными глазами Коё схватила и свой бокал вина.       — За что пьём?       Самая старшая из троих мягко улыбнулась и с переполненным в сердце трепетом произнесла:       — Не за что, а за кого… За бродячих псов!       Недоумение сказывается на пораженном лице Коё. Кого? За два года никогда такого не произносили… по крайней мере при ней.       — Что это значит? — заторможенно спрашивает Озаки, а Яно и Танака не стали дожидаться, пока эта данность перевариться в сознании рыжеволосой и сами поднесли к её бокалу свои стаканы и чокнулись.       — Поймёшь со временем сама.

***

      Каково быть выявленным уникальным самородком жестокости мафии? За твой талант раздают определённые почести, недоступные любому… Озаки Коё знает это по себе. Стоит ли гордиться тем, что в следствии перенесенных событий, содержащих всегда фатальный исход, ты возмещаешь горечь утраты своих чувств на неугодных? Девушка какое-то время задумывалась над этим вопросом, но так и не нашла ответа. Поэтому установка в голове наилучший вариант: делай, что велят… смерть Ивамото не должна быть напрасной.       Взваленное на шею призвание к умышленному насилию поторапливает Коё в камеру пыток. Пара нелепых фраз в догонку от Яно и она пропадает в другом корпусе.       Хорошо рабочая машина быстро забрала мафиозников и отвезла на базу. Всю добычу с миссии Коё передала офисным работникам и ускакала в нужном направлении.       Приближающаяся тень, шагающая вниз по лестнице, вмиг заставила сердцам рядовых агентов мафии уйти в пятки. Как только девушка вошла в помещение, вымощенное красным камнем, мужчины без команды одновременно поклонились, поздоровавшись с пришедшей на вечеринку гостьей. Прямо таки королева бала.       — Госпожа Коё, простите за беспокойство, мы знаем, что вы здесь после несколько часовой миссии… — говорит за всех один назначенный переговорщик, — Мы просто напросто не можем выбить информацию у этого… этого…       Не став дожидаться подходящего некультурного выражения от взъяренного из-за усталости мужчины, Коё подошла к подвешенному за руки парню лет семнадцати, не больше, приподняла за подбородок и рассмотрела его разукрашенное всевозможными способами лицо. Порезы, синяки, кровь из глубоких ран. В общем, все лицо разбито. На нем живого места нет.       — Все методы пыток пробовали? — спросила Коё, хотя заранее знает ответ. Отчасти это для того, чтобы ещё больше возвысить свою несравненность перед всеми, хотя куда выше.       — Абсолютно, госпожа. Не сдаётся эта личинка. Нужно узнать местоположение его отца-предателя.       — Вот как, — отпустила голову парня девушка и она упала, что показывает изнуренность тела от побоев. Он словно уже мёртв, — Разыскиваете предателя мафии… что же такого натворил твой отец… — мужчина захотел в подробностях разложить ситуацию, но его остановила рука Озаки, — Знать мне не надо. И так голова раскалывается. Покончим с мальчишкой и все.       У девушки взаправду есть головные боли, однако она не желает слушать склизкую историю побега не по причине физического недуга. Коё и так вечером под душем стоит, как мумия, перебирая несколько раз пережеванные мысли из разных точек зрения, насчёт всей её жизни и нюансов работы, так ещё и этим все усугублять. Нет, хватит. Два года — уже срок.       — Надо было давно провести для вас курсы по обучению способа выманивая информации без использования силы, — прошлась Коё рукой по всем орудиям пыток, измазанные кровью заложника, — Поскольку, дорогие друзья, бывают и такие упрямцы, которые боль на одном месте вертели, — дала она себе право грубо выразиться и подойдя к парню, почти что в без сознании, и с фальшивой нежностью погладила его по волосам, перебирая их. Она улыбнулась, смотря на коллег, — А вы и понятия не имеете, как с «не такими, как все» поступать. Стыд мне и позор…       — Нет, нет, госпожа, что вы… — взял на себя роль подбадривания мужчина, приняв окрыленное выражение лица, — Вы наш наставник, учитель… не постесняюсь даже сказать СОЗИДАТЕЛЬ ПЫТОК. Это мы во…       Разразился искренний смех Коё на все помещение, не дав договорить мужчине. Все притаились, не зная, чего ожидать от девушки. Заложник немного пошевельнулся от громкости голоса.       — Достаточно лести, — убрала руку с живота Озаки, как почувствовала облегчение после такого надрыва, — То было сарказмом… не стоило начинать целовать мне ноги.       «Какой наставник… учитель… сука, — в мгновение ока отобразилась злость у девушки, чего она не может скрыть, — Я не она, НЕ ОНА!»       Зажмурила глаза Коё, дрожа от силуэта Ивамото в своих воспоминаниях… как это остановить?.. гребанный, подхалимный подручный… она бы его прямо сейчас превратила в фарш. А он даже бы не понял за что.       — Закройте все пасть! — во всеуслышание прокричала Коё, а обращенные не поняли, кто все? Кроме одного никто не сказал ни слова… да и вообще гробовое молчание стоит, — И смотрите внимательно! Дальше будете расправляться с такими случаями самостоятельно!       Зрители в полном ошеломлении наблюдают за самой кровожадной и непомерной расправой над человеческим сознанием за все время. Либо у истязательницы слишком уж приподнялось настроение, судя по безумной ухмылке, либо наоборот: слишком изгажено. Не суди книгу по обложке…       Для начала Коё ударила под подбородком кулаком, чтобы парень пришёл в себя от болей в зубах. Лучше спирта для того, чтобы оклематься, да. Затем она притянула его за волосы вверх, чтобы тот посмотрел на неё и её добрые черты. И правда, она не выглядит как другие пытавших его. В первую очередь, это девушка. Она продемонстрировала свою заботу, погладив парня по голове. Озаки вообще говорила на отвлеченные темы, жестикулируя и крутясь вокруг него. Дайвинг, Айвазовский, древние мифы… про все это Коё говорит без устали, связывая с предположениями о его семье, отношениях… она чисто визуально проанализировала его и выявила страсть к морям и океанам. Его серьги с крюком и белая футболка с маленьким изображением картины именитого художника тому подтверждение. Он просил остановиться, не понимая, что происходит. И ляпнул то, что девушка ему не мама, чтобы расспросы устраивать. Вот и нашлась больная точка… Коё филигранно начала наступать на нее, словесно причиняя моральные страдания. Она в точности попадала прямо в цель, не стараясь. А построенный голосок, судя по устрашению парня, напоминает ему мать. И эти касания… у парня точно начались галлюцинации. Коё довела его до них… такая неустойчивая психика… чудесно. Это упрощает задачу. Парень плаксиво умоляет прекратить, прося перейти вновь на физическую боль, но Коё надавливает ещё больше. Чтобы подтвердить свою теорию, она приближается к его губам. Он истошно кричит, дергаясь, как может. Все стало ясно. Ребёнок, переживший изнасилования. Именно от матери, а отца любит так, что боится потерять и остаться один. Посему держит рот на замке до последнего. Однако он срывается и все докладывает.       — Умничка, — потрепала его Озаки за щеку, — его можете отпустить и отправляйтесь к отцу. Про нашу особую казнь не забывайте.       От нервного тика глаза парня задергались после понимания случившегося. Он сдал отца, которого любит. Его и любят в ответ. Теперь он останется один в мире… лучше казнить тоже. Парень захлебывается в слезах, что начало не хватать воздуха.       Просто не выдержал… просто предал, чтобы стало легче самому… хотя это ненадолго… будет ещё больнее. Как он себя ненавидит.       — Точно не нужно убивать?       — О, Ками-сама, он безобидный. Его горе добьет быстрее, чем мы, поэтому не трогаем, понятно? Не тро-га… — ядовито Коё разделяет слово на слоги, но останавливается.       От чьего-то заостренного наблюдения ее мозговой процесс застопорился. Она восприняла его каким то магическим органом чувства, не глядя. Дыхание девушки задрожало, словно сюда просочилась крепкая стужа. Она опасливо повернула голову к выходу из помещения и… на лестнице показался хилый мальчик со стеклянными глазами, направленными на неё. Он обомлел. Так кажется Озаки, потому что мальчик странно бледен. Ему плохо?       «Сколько он уже там стоит? — ошарашенно смотрит девушка на него, как будто её застали за кражей… а это были пытки… что явно хуже блять, — Так, подождите-ка… это ли не тот мальчик, про которого сказала Яно?!»       Предположительный возраст совпадает, пол тоже… он… Коё не может понять: он в смятении, ему страшно или безразлично? Такое на её памяти в первый раз. С детьми она проводила очень много времени и из-за этого начала отлично распознавать их эмоции и чувства, а тут… пустота. Кто он такой?       У мальчика довольно взрослый прикид. Брюки, белая рубашка, галстук и темный, длинный плащ на плечах. Все это немного великовато для него. Ещё и из-за сильной худобы.       Но вот единственное, что внешне насторожило Коё: обмотанный повязкой глаз и вата на щеке. Его уже ранили? В него стреляли… что не так? Подождите… что это у него на шее? Бинты?       Парень попятился по ступенькам задним ходом, придерживая рукой противоположную сторону плаща. Он наверняка думает, что проблемы по причине вторжения сюда отхватит.       Маленький шпион ускорился в темпе уже повернувшись спиной к пытавшим и побежал вверх по лестнице.       Озаки не раздумывая погналась за ним. Только вот на каблуках не удастся бежать быстро. Чтобы его не упустить, девушка сцепляет их и одновременно с этим доносит до мужчины:       — Я все объяснила, заканчиваете сами! Потом узнаю, как все прошло! — прыгает на голой ноге Коё в капроновых колготках, освобождая вторую ногу, — Вы знаете этого мальчика?!       — А… да, да, видели уже… его вроде как наш доктор приютил. Странный такой… ребёнок в смысле.       Коё рванула по холодному полу, больше ничего не сказав. Каблуки остались брошены.       Почему она хочет догнать его? Нет объяснений. Что будет говорить, когда поймает? Нет объяснений. Коё так завелась из-за наличия одной его черты — ребёнок. Несовершеннолетний, мать его, ребёнок. Как он предстал перед глазами Озаки, в ней что-то стрельнуло. Может было убито все то равнодушие, выработавшееся за период нахождения в мафии? Дети для девушки — хрупкие одуванчики, которых легко ранить, лишь неаккуратно подув. Подарить все лучшее им, даже простое тёплое отношение, миссия номер один в любое время суток.       Это всегда жило и живёт в Озаки. Оно задремало в ней и вот снова проснулось… с появлением мальчика.       Крутя головой, Коё никого не обнаруживает и решает бежать по выбранному наобум направлению. Невезение подшутило над ней. Столько виляний по коридорам в бестолку. Мальчика нигде нет. Ловко скрылся.       Озаки отдыхает от погони, тяжело дыша и упершись рукой о стену. Вот и упустила. Плюсы быть ребёнком: иммунитет к нагрузкам более чем.       Слабая реакция подвела Озаки. Она рыкнула и медленно зашагала к главному корпусу. Мед кабинет становится всё ближе. Может зайти поздороваться, пометить для себя, что ребёнок на месте и уйти восвояси? Что-то девушка перебарщивает с интересом к мальчику… но она всего навсего волнуется. Он же ребёнок…       «Зачем опять?..», — ноет внутри себя Коё, имея ввиду себя, попавшую в мафию тоже рано. Это ещё не беря во внимание всё то время, когда за ней охотились. Свернув за угол, Коё обнаружила мальчика в двадцати метрах от себя. Он встал в ступор, как в тот раз на лестнице, совсем не шевелясь. Смысла убегать нет, глупо. Озаки хоть это удалось считать в глазах ребёнка.       — Эй, — в любом случае перестраховалась Озаки, не нападая со шквалом вопросов и выставила руку вперёд, будто парень пугливый зверёк. Она ступает шаг за шагом, сделав максимально добрый вид, — Кто ты? — остановилась она на достаточно близком расстоянии к мальчику и галантно скрестила руки, — Как ты… туда попал?       Неразговорчивость — имя мальчика, по всей видимости. Его рот завязан, может? Или он глухонемой? Что точно можно сказать: он любитель поиграть в гляделки. Но что-то пошло не так, устал, наверное. Мальчик начал водить глазами по разным точкам, делая паузу на каждой, словно обдумывает ответ, однако он не в состоянии его найти.       — Тебя похитили? Ответь… вдруг я смогу помочь.       «Ох, как же тупо, Коё! Ты давишь на него! Он ещё и наблюдал за тем, как ты пытаешь, тут доверие неуместно совсем!», — напрягла лицо девушка так, словно обожглась.       Она обессилено выдохнула.       — Прости… напала на тебя с расспросами, — прикрыла девушка глаза и потерла шею, расслабляя её. Болит.       Никакие слова не сказываются на мальчике. Он также немо стоит смотрит то на Коё, то на детали интерьера.       Коё бы попрощалась и ушла, но неожиданно заметила у мальчика красные пятнышки, просачивающиеся сквозь рукав, которые становятся все ярче.       — Ты ранен? — привыкла уже спрашивать саму себя Коё и поэтому, не ожидая открывания рта мальчика, оторвала ткань платья, чтобы обмотать рану. Оно сделано не из самых дорогих материалов, поэтому легко рвётся. А что вы хотели с платья на прокат?       Поднесенный лоскут ткани заставил инстинктивно руку мальчика спрятаться за его спиной. Он нахмурился, чему Озаки немного обрадовалась. Эмоции начали проявляться.       Его недоверчивость и недружелюбие можно расценить с той точки зрения, что он либо рос в маргинальной семье, где творился хаос и в итоге его бросили, либо он чистая сиротка, которой повезло не откинуть лапы благодаря спасению великодушного человека. Мори и великодушие… многие бы поспорили с этим сочетанием…       Сделав такие выводы, Коё присела на корточки, мягко смотря на мальчика. Он выразил удивление, слегка открыв рот.       Пока это первый здешний человек, отнесшийся к нему ТАК… корыстью и не веет ни капли.       — Любишь вафли? В нашем кафетерии они самые вкусные. Но о них никто не знает, кроме меня. Хочешь, я поделюсь с тобой? Попробуешь и скажешь, стоят ли они такой секретности, — посмеялась Коё, плавно протянув руку в надежде, что мальчик довериться дать обмотать рану, — Смотри, какую пользу ты получишь, если-и-и, дашь помочь тебе, — задорно выставила ладонь перед мальчиком, загибая пальцы, — Первая: ты не получишь заражение крови и не обляпаешь одолженную тебе одежду и пол. И вторая: испробуешь уникальные вафли, которые больше не встретишь в этой стране. По рукам?       Знала бы точный возраст мальчика, Озаки бы не стала с ним так сюсюкаться… он просто выглядит очень юно. На этом девушка и сфокусировалась.       Мальчик провел анализ, взвешивая за и против. Об этом свидетельствует его пронзающий руку взгляд. Нерешительно пожавшись ещё немного, он все же предоставляет раненную руку.       Убеждая бережным касанием, что причинению зла здесь не место, Коё осторожно отстегнула пуговицу на запястье и оттянула рукав. Бинты… они и на руках? Под ними скрывается рана, которая кровоточит… крови предостаточно, и она не перестаёт уходить из тела мальчика.       Завернув испачканный рукав выше, девушка начала туго обматывать место ранения в несколько слоев. Да, обработать бы сначала её, однако кровь может вытечь так, что очень вероятно ребёнок упадёт в обморок.       Коё чувствует на себе чужое, откровенное замешательство. Она истязает его своими касаниями?.. возможно лучше ускориться, только осторожно. Девушка так и делает. Бедный мальчик… чего же он натерпелся? Дети способны отворить дверцу любви и заботы в Коё. Она и не думала, что будет себя так вести, если встретит ребёнка.       Невидимка снята с волос Озаки и прицеплена на повязку, чтобы держалась. Все вроде в норме.       — Не жмёт? Если больно, скажи, — встала на ноги девушка.       Впервые за знакомство мальчик ответил. Только не используя голос. Он помотал головой, означая, что ничего не болит. Мальчик потрогал обмотанную руку и совсем другой взгляд обратил на кроткую, внимательную мучительницу из той сцены с пыткой. У него в голове, похоже, происходит диссонанс. И Коё его понимает. Но знал бы он, что она такая только с детьми и ни с кем больше.       Она бы хотела выяснить, что приключилось с его рукой. Его нарочно поранили, издевался кто… сам навредил себе? Но… ответит ли он? Уже понятно, что нет.       — Хоть назовешь мне свое имя? Или буду звать тебя: выигравший заветные вафли мальчик с повязкой на глазу, — утвердительно сказала Озаки, заверив этим намерение, — Меня вот зо… — что то щелкнуло в ней, заставив остановиться. То, на что решилась девушка не поддаётся здравому объяснению, — Можешь звать меня Анэ-сан.       Все таки прошлое живёт в ней. Она убедилась в этом. Счастливые моменты тех лет так хочется сохранить хоть в какой-то форме. Если мальчик будет обращаться к Коё именно так, она станет чуточку счастливее. Дело в том, что в мафии она не ощущает счастья… по крайней мере, пока нынешней босс властвует.       Мальчик колеблется. Слишком уж его сдают потерянные глаза, залитые чуть ли не чернотой. Такие вот они тёмные.       Он настороженно посмотрел на Озаки, словно дикий щеночек, готовый принять косточку и приблизиться.       Коё готова поклясться, что мальчик собирался сказать свое имя, но его опередили, громко подозвав за спиной, отчего у него расширились зрачки:       — Дазай! Что ты бродишь по всему зданию? Сказал же, сиди в кабинете пока не вернусь.       Доктор Мори раздосадовано это протянул и выдохнул. Заметив свою любимицу среди всего состава мафии, он широко улыбнулся.       — Надо же-е-е… Коё! Успеваешь все! И на миссии побывать, и пытки провести… и с этим беглым молодым человеком познакомиться, — понизил тон мужчина, оказавшись впритык за спиной Дазая и положил на его плечо руку, — Он ничего не натворил?       Он так спросил это, будто парень все время проказничает… это же не так, да?       С появлением доктора, Дазай заметно напрягся от закоснелого лица до кончиков пальцев. Он боится Мори? Возможно, просто стесняется новшеств в жизни… или… ну нет, Коё не хочет думать о слухах, насчёт больных увлечений Мори.       — Люблю выполнять много функций, доктор. Делать основную работу, обучать и, — смотрит девушка на мальчика, — встречать новых сотрудников. Дазай попал в самый разгар пыток, придя в камеру. Он смышленый, раз дошёл аж до туда, — не стала она скрывать действительность. Почему бы не рассказать Мори о рвении мальчика к познанию здешней рутины? Разглядев оторопелость Мори из-за повязки на руке, Коё собиралась спросить о источнике раны, знает ли он, откуда она, но некая опаска посоветовала сказать другое на этот счет, — Я остановила кровь на руке Дазая. Её бы вам обработать, доктор Мори.       Довольно флегматично промычал мужчина, еле сжав плечо остолбенелого мальчика, сверля его затылок. Кое-кому придется изъяснятся за позывы к необдуманным поступкам…       — Благодарю, Коё. Ты великолепна во всей своей красе. Ты сказал спасибо, Осаму?       «Осаму? Ему позволительно так называть мальчика, которого приютил недавно?», — поразилась девушка, сморщившись.       Ровно, без эмоционально, Дазай нагнал несказанное:       — Спасибо.       Оказался не глухонемым… уже будет легче здесь адаптироваться. Голос такой мягкий и невыносимо вялый, отчего может показаться, что у мальчика нехватка и тех, и других сил. Он будто изнурен.       — Нас ждут дела, Дазай. Не будем их откладывать, — подал Мори очевидную команду уходить, — Хорошего остатка ночи, Коё.       — И вам, — дежурно ответила Озаки, встретившись с прежним холодным взглядом мальчика, который исчез после помощи девушки с его ранами, но снова появился при присутствии Мори.       — До свидания, — уже без подсказки проговорил Дазай, развернувшись в направлении к кабинету доктора, как и сам доктор. Он слабо подгоняет его рукой вперёд, чтобы тот быстрее шёл.       Дазай искренне попрощался. Коё чувствует. Следовательно, не все его эмоции потеряны в прошлом… если они были, конечно.       Девушка не может скрыть своей улыбки вслед уходящим. За долгое время быстрый и незамысловатый разговор, даже реплики которого принадлежали только Озаки, сделал её… по-настоящему радостной. Тот факт, что перед ней просто ребенок, вытворяет невероятные вещи с душой Коё… но улыбка вдруг исчезла с её лица. Почему то явилась секундная, ничем не подтвержденная мысль: Дазай не носит повязку из-за возможной раны. Нет, глупости…       «То, что твоя закрывающая глаз чёлка имеет свое личное значение, это не значит, что у него также», — выкинула теорию из головы Озаки.       По приезду в свое скромное убежище для отдыха и ночёвки, с которого она не съезжала все два года, да и ей не предоставляли другого жилья, Коё облачилась в свое повседневное одеяние: розовое кимоно. Все твердят ей, что оно не практичное и стоит продумать для образа что-то иное, но девушка уперто не прислушивается. Она считает, что сохранение традиций страны не даёт забывать о ближних вокруг себя. Это убеждение помогает девушке справляться с наплывами ненависти из-за нахождения здесь. Ненависти к преступным лицам… но не учитывая этого, Озаки с раннего детства привыкла ходить в кимоно. Мало населённые места, как посёлки и села, оставляют отпечаток.       Весь день, предназначенный для свободного досуга, Коё посвятила впитыванию бесполезной информации из телевизора, дабы утешить разыгравшуюся турбину сумбурных мыслей. Прошлое, настоящее, будущее, смысл каждой вещицы, анализ всех сотрудников мафии, Дазай… и все по-новому, только в ещё более хаотичном порядке. Всё, Озаки не может ждать, пока её засосет в самую сердцевину помешательства.       С наступлением ясного, но студеного вечера, девушка собралась на прогулку. Парк вполне сойдёт. Свежий воздух и лишние звуки, даже листвы, возможно помогут ей выветрить из головы всю отраву.       Одевшись в тёплый прикид из штанов, лёгкой куртки на застёжке и небольшой беретки, чтобы скрыть свои волосы и чёлку для не распознавания её личности, девушка вышла из квартиры и тронулась к парку, прогоняя через лёгкие холодный воздух.       Безымянные лица жителей Йокогамы пролетают в глазах Коё. Ей совсем безотрадно и чувствуется обида, чуть ли не доходящая до трагической. Если так подумать, она не взята из другой галактики… она имеет обоснование, но… обида на что? На этих самых обычных людей, которые ей даже незнакомы? На организацию, которая решила её жизнь за неё? На факт своего рождения не в то время, не в том месте и не в той семье? Или же на свою неизменную суть: суть безумца с двумя равными половинами добра и зла? Непереносимость бремени периодически делает девушку уязвимой и неконтролируемой. Перетягивает канат зло — итог: боль. Перетягивает добро — итог: боль. Эти два заклятых врага, не смеющие существовать друг без друга, трепят душу Коё. Она вскоре разорвется на части. Ну почему… почему у всех этих людей получается быть вольными и хозяевами своей жизни? Они также проходят преграды и выходят с чем-то, что их держит на плаву и делает хоть чуточку счастливее… почему у Коё нет того же? О, Ками-сама, сейчас она сорвётся на любом прохожем под конец дня, лучше поспешить к назначенному ею же месту — парку.       Уже поздно, поэтому здесь достаточно безлюдно. Идеально для гармонии с самой собой. Так… пустые лавочки Коё не светят. Людей вроде и мало, но все занято. Всем также печально, как и девушке, что захотели прийти сюда и умиротворить свои беспокойства или все это чистое совпадение? Вероятнее всего, жители Йокогамы просто так решили провести вечер, чтобы сон мгновенно пришёл в их разум по приходу домой… можно подослать Коё похожую причину присутствия здесь?       Скамейки забиты так, что и невозможно подстроиться хотя бы рядом с разрешения… семьи, пары, компании… есть одиночки? О, вот и нашёлся.       Скуксившийся мужчина, одетый в чёрное пальто и листающий книгу. Судя по обложке, какой то любовный роман. Озаки выучили анализу по внешним характеристикам. Он нехотя поднял взгляд на стоящую над ним девушку и посмотрел на свою шляпу, расположившуюся рядом.       — Присаживайтесь, — убирает он ее к себе на коленки, освободив место.       «А он любезный, повезло», — хмыкнула Коё и присела, потирая руки от холода.       — Будь рядом с вами любимый человек, вам бы не было холодно, — задумчивый голос вставил слова в моросящую тишину.       Коё раздраженно свела брови. Наживает себе врагов такими наблюдениями за посторонними? Девушка повторно глянула на обложку книги, закатив глаза.       — Не романтизируйте так реальность, — хрипло ответила Озаки и прокашлялась из-за скопившейся слюны в горле. Не заболеть бы, — И будет менее больно жить.       Обостренная чуткость незнакомки к злободневным вещам озадачило мужчину. Ещё одна тема, о которой стоит порассуждать, почему бы и нет? Эта книга на руках и так беспросветная чушь.       Мужчина переключил внимание на девушку, одним глазком поглядывая на неё.       — Не верите в любовь? — спросил он невзначай, что первое пришло в голову.       Что-то аукнулось в Озаки после вопроса. Любовь… она знает, что это чувство, возвышенное людьми, существует, но оно эфемерное… лживое.       — Ваши мысли выдали не то, — отбивается в словесной битве Коё, только подумав о ее первоначальном смысле. Его и нет, — Я не не верю в любовь, я удостоверилась в том, что от неё одни беды и разочарование, вперемешку с неукротимой болью… вы же её не только восхваляете, как я погляжу, но и гипертрофируете. Черт, зачем я вообще с вами говорю?!       Мужчина приоткрыл рот от удивления и захлопнул книгу вмиг. Коё стало теплее из-за гнева, польза-то какая… и всё же она остаётся на месте, смотря на далёкое дерево в парке, которому вот-вот стукнет круглая дата… да, Озаки отчасти интересуется местной фауной.       — Похоже вы правы, — горестно пожал плечами мужчина, но все же улыбается, отчего образуются ямочки на щеках, — Я… вижу не любовь, а её желаемый вид… это в принципе относится ко всему, — склонил голову мужчина вбок и вдумался, всматриваясь туда же, куда и собеседница, — Знаете… я делаю это нарочно и часто осознаю это, хоть и не хочется… продолжительная тревога из-за сущности мира потрепала меня.       Не в новинку Озаки слышать слезливые истории обычных людей, чья судьба оказалась неблагосклонна к ним. Однако, она не торопиться уйти из парка, что заметила. Удалось согреться, как Озаки без особой причины завелась, поэтому возможно стоит задержаться.       Поставив ногу на скамью и прижав её к себе, обняв, Коё пролепетала:       — Разве ваш способ справиться с тяжёлыми реалиями не ранит ещё сильнее?       Девушка знает, что такое внушать себе какие либо дурацкие отмазки, чтобы переживать душевную катастрофу… что же ответит незнакомец?       — У меня такой принцип, юная госпожа: вера и надежда умрут тогда, когда умру и я, — повернулся он к ней, подарив наилегчайший взгляд… в нем виднеется ещё и устоявшаяся непоколебимость. Такой вот он, человек слова, — Почему бы не стараться вновь и вновь, пока жизнь даёт тебе этот шанс?       — А если… ты сломлен и нет сил? — словно на последнем издыханье спрашивает Коё, боясь не схватиться за мысль, которая спасёт её.       — У вас есть мечты? — заиграл ветер в волосах мужчины сразу на вопросе.       И только один ответ способен согреть Озаки от мороза:       — Есть… одна… она проста, как дважды два, — положила она подбородок на колено и выдохнула, выпустив легкий пар изо рта.       — Думаю, я имею представление, о чем вы, — с дрожью в голосе заключил мужчина, надев шляпу. Он надеется, что девушка верно расшифрует его слова и найдет путь.       Саму мини дискуссию завершил он, а Коё захотелось узнать отстраненное:       — Как вас зовут, где работаете?       Поднявшись, незнакомец убрал книгу в портфель и умиротворенно прикрыл глаза.       — Не хочу напугать столь приятную собеседницу на этот вечер.       — Имя пугающее или работа? — ухмыльнулась девушка, выпрямившись.       — Работа, — прямо ответил мужчина, уже собравшись уходить, — Имя непримечательное, что его и знать необязательно.       Как незнакомец начал уходить восвояси, своей дорогой, девушка окликнула фразой, вызвавшей у него шок от точного попадания:       — Не уж-то мафии прислуживаете?       Коё выпалила рандомнейшую вещь на свете. Она даже не думала о ее правдивости. С неё и распахнулась дверца крепкой, нерушимой привязанности, в которую войдёшь и не выйдешь больше никогда… что и дар, и проклятие одновременно.       Озябшие конечности не помешали двум странствующим сердцам, оба шагающим по раскаленному песку в поисках своего счастья, остаться наедине ещё ненадолго и познакомиться поближе. Оказалось, этот рослый мужчина с романтичной натурой работает в мафии простой пешкой. Его задача заключается в штурмовке тех объектов, которые наказали лица выше. Вместе со своими коллегами он работает на износ уже больше десяти лет. Как пояснил новоявленный знакомый, с их должностью никто не считается, что сильно подрывает мотивацию и желание рядовых помогать в развитии организации… это и понятно. Никем не руководишь, лично за миссии не берешься, значит не достоин почитаний… а ведь они работают с такой же отдачей и риском жизни каждый день.       Коё понимает его, но и осознает реальное подтверждение слов мужчины. Она попадает под категорию: «высокомерие перед людьми на ранг ниже». Да, королевское поведение присутствует почти в первом попавшемся лице, чьё положение выше. Однако, все же, девушке как-то удалось дотянуться душой до внутренней составляющей мужчины и найти в ней общее с собой.       Не зная о ранге друг друга, да и в общем о работе, они затеяли спор. Как тесен город…       Сближение происходило на всех уровнях глубины, словно они спускались в саму Марианскую впадину, где обитает самое сокровенное и драгоценное, что только может спроецировать человеческое сознание… они невообразимо схожи. Кто бы мог подумать, что в месте, где кишат оторвы и анархисты, могут находиться такие влюбленные в жизнь мечтатели, которые по совместительству могут расположить к себе даже этих самых помешанных на безумстве. «Компаньон», — как Озаки стала обращаться к мужчине, поскольку не желает говорить свою фамилию с именем, — и Коё тому очевидный пример. Оба имеют трагичное прошлое, о котором никто в подробностях не делился, оба пытаются разными способами отречься от неугодной реальности и… оба ненавидят мафию. Но по разному. Компаньон её ненавидит с чистым злом, а Коё… продолжает сомневаться. Сам факт существования преступности, некоторых персонажей мафии и её систему, по страшному проклинает… тем не менее, девушке тяжко представить себя без неё… так она поселилась в её душе. А может, Коё сама тянется к ней… до сих точного ответа нет. Несмотря на путаницу рыжеволосой, её компаньон не отворачивается и не стремиться переметнуть на одну сторону… не как Ивамото в свое время. Он твердит одно: «чёрное, белое, не суть! Чего ты больше всего жаждишь, вот что важно! И бороться за это!»       Эти пламенные речи о целеустремлённости все чаще вылетали из уст компаньона, даже во время свободной минуты. Без усилий, они околдовали Коё. Возможно, она так беспечно отдалась заоблачным провокациям мужчины, потому что просто устала. Устала жить, чувствуя, как внутреннее я ревёт изо дня в день, не имея право явить себя окружающим… плюсом эта появившаяся сиротка Мори… ослабили все эти факторы жёсткость и непробиваемый дух Озаки.       Все бы ничего, если бы мужчина на одном из перекуров за пределами штаба не брякнул опасную по всем фронтам авантюру, которую он вынашивал чрезвычайно долго:       — Хочу организовать побег, — можно сказать, прямо плюнул в лицо эту фразу. Уровень доверия к девушке так возрос, раз не боится, что она настучит, — Не могу оставаться здесь ещё год… пора бы предпринять меры…       Поперёк горла Озаки встал ком после заявления. Она притаилась, будто пропала в гипнозе, в котором наблюдает за сценами этого безрассудства и закурила. При том, что она не хотела и данное явление с её стороны — редкость. Она взглянула на тянущуюся высоту, ведущую прямиком в бескрайнюю вселенную. В этот миг яркой вспышкой взмахнула хвостом комета, что запечатлела память Коё. Знак ли свыше?       Спустя десятиминутного табу на разговоры, что понимал компаньон, поскольку такое стоит переварить как следует, Озаки выразила не только поддержку мужчине в его выборе, но и:       — Я с тобой.       Безотказность от сделанного решения. Вот что прочувствовал мужчина наряду с безграничным изумлением от столь сильного шага… он может стать роковым. Девушка же просто прибывала в бессознании, полагаясь на это крепкое, словно многовековое дерево, итоговое заключение периода жизни, пробыв мафиози… в Портовой Мафии… которое должно заиметь счастливый финал… должно.

***

      На планирование и подготовку столь абсурдной из-за вероятных печальных последствий, задумки ушло два месяца. И это ещё не включая развитие силы духа. Она колоссальных размеров и есть, да, все-таки компаньон и Коё — мафиози, однако, ради осуществления их совместного замысла надо было собрать всю моральную мощь в кулак, чтобы не струсить и не сдать назад в самый ответственный момент. Специально, все быстротечное время, напарники по назначенного побегу уделяли сбору всех гнетущих мыслей перед предстоящим, опрометчивым поступком по отношению к мафии, и выговаривались поочерёдно, без возражений. Целиком и полностью нужно понимать и осознавать нюансы и тревоги. Также, они по нескольку часов к ряду занимались построением плана, корректируя его на регулярной основе. Предусмотрительность не будет лишней.       А что конкретно до самой Коё… сомнения часто нашептывали ей о будущей совершенной ошибке. Они будто призраки, преследовали за её спиной, всё нагоняя нагоняя сумбурный переполох в голове… ураган не утихал почти вплоть реализации плана. Слишком серьёзно… слишком рискованно… это может стоить жизни. Коё никто не спасёт в случае провала, это точно… сочтут за предателя и дело с концом. Но… пусть так и будет, если случится. Девушка готова принять любой итог проделанного пути побега. Всё не зря… не зря… этот мужчина появился не зря, эта комета… Озаки похожа на суеверную сумасшедшую?.. может она потеряла рассудок из-за проживающих в ней травм?.. и надо просто терпеть, а не подчиняться искровому запалу. Так, нет.       Коё все решила… отступать некуда. Только идти навстречу к вероятно лучшей жизни.       Когда день икс настал, Коё и её компаньон во время сорокаминутного перерыва на обед направились к месту хранения документов. Обязательно требуется разобраться с ними, в них написана вся информация о сотруднике. В противном случае, если не позаботиться об их уничтожении, их вычислят ежесекундно, если сумеют покинуть организацию. Компаньону, в особенности, стоит переживать за свою родню, к которой могут наведаться штурмовики и переубивать за сыночка. У Озаки немного проще ситуация, ей абсолютно насрать на её родителей. Она даже не знает, живы ли они. В родной посёлок она все равно не рванет после побега, это глупо, да и нет желания…       Разумеется, есть дополнительная загвоздка: даже уничтожив всю свою биографию, исчезнув с истории мафии, тебя могут сдать другие сотрудники. И по некоторым характеристикам, сказанным ими, ты будешь пойман. На это есть решение. Лично мужчина планирует засесть в изоляции в любой стране Азии, пока не утихнут поиски, о чем открыто сообщил девушке. Она была бы не против поступить также, но по затишью, непременно вернётся на родину. Да, верно. Они учитывали все детали, все подводные камни этой операции, чтобы все прошло гладко… иначе убьют моментально за любой недочёт.       Распределив роли в совместной операции по побегу, где Коё — отвлекает бухгалтера десять минут, а компаньон — лазит по документам, в поисках своих и девушки, они приступили к ее воплощению…       Произошла накладка, отчего они чуть не спалились. Компаньону потребовалось больше времени для поисков документов из-за небольшого беспорядка… вот как «бережно» относятся к работе офисные работники. Озаки смогла на дольше разговорить напыщенную девушку, хотя было достаточно тяжело из-за чего она мысленно прыскала бранью мужчину и умоляла его ускориться. В результате все прошло гладко и как ниндзя, мужчина вышел сухим из воды. Оставалась ещё одна заноза. Это база данных в системе организации. Их также нужно удалить. Но и с этой заморочкой они командой справились. Было даже легче, чем с бумагами. Только в этот раз девушка и мужчина сменили роли, следовательно в ответе за удаление личностей в базе стала Коё.       Было так тихо и безмятежно в минуты прибывания девушки во взломанном кабинете… плохое предчувствие внушило ей, что кто-то наблюдает… кто-то знает. О камерах она позаботилась своей способностью, как и об охране, которая в отключке, но… может появиться любой сотрудник, следивший и раскрывший задуманное двумя предателями, что будет ужаснее любого фильма ужасов…       С судорогами в похолодевших руках, Коё покинула базу данных и не оставила после себя следов.       Стесняющее движения кимоно не препятствует перевозбужденной из-за страха девушке сохранять темп за бегущем впереди компаньоном. Он полон уверенности и пламенного настроя на предстоящую, яркую жизнь, в отличии от Коё, которой мерещится позади шорохи, взгляды и голоса за каждым пройденным отрезком. Галлюцинации насмехаются и подло запугивают, как какие-нибудь хулиганы за пределами школы, которые жаждут плача слабонервных. И по ощущениям девушки, он вскоре проявится… как же ей страшно, о, Ками-сама, быстрее бы снять оковы! Оковы, тянущие назад в преисподнюю преступлений и откинуть их! Обернувшись, мужчина заметил опечаливающее состояние девушки: вихрь на причёске, остерегающийся всего взгляд, вздрагивания и вспотевшее лицо, словно от горячки. Он искренне занервничал за нее:       — Бежим, Коё! Не замедляемся! Вместе мы сможем, — впопыхах твердит компаньон, теперь не мало страшась за последствия, как она, — Пока мы есть друг у друга, мы сможем все…       Он приблизился к девушке, подхватил её за руку и продолжил бежать, помогая ей не останавливаться. Компаньон печется о ней, поскольку стала дорога. Обещание сбежать будет сдержанно… может и только на словах. Он слабо нашептывал успокаивающие слова. В контрасте со скатывающимися слезами, улыбка натягивалась, оставляя сознание в небытие.       Пробежав по складу оружия, мужчина и девушка преодолели почти весь путь к запасному выходу. Немного… ещё немножечко… ещё одна дверь и свобода.       Компаньон поставил Коё караулить вход в просторное помещение с набитым всяким хламом из коробок, а сам приступил к разблокировке выхода на волю.       Ну вот и наступил конец мрачной книжки о гнусной стороне Озаки Коё, в которой тьма служила путеводом по жизни и да здравствует альтернативная книга о воссиявшем свете приближающегося счастья? Девушка готова поверить в это, поскольку вот-вот она кинется в объятья чувства воли и убежит, куда укажет истерзанная душа.       Лишь… бурлящая в жилах собственная уязвимость не даёт ей сосредоточиться на защите обоих. Коё мерещится, что все до единого в мафии знают об их предательском поступке и наблюдают за каждым движением их конечностей. Куда, зачем, для чего они переместили свое тело так, так, ТАК?! Будто все берется во внимание для лучшего искупления самого позорного в рамках мафии деяния…       — Коё! Мы можем идти! — на радостях пропел мужчина, будто желает навлечь беду своей громкостью, — Давай же!       Компаньон протянул руку девушке. Его вытянутая улыбка выражает достигнутую совместными усилиями победу. Сквозь пробирающиеся лучи света, Озаки не думая побежала к мужчине, стирая слезы горя и тут же выпустив слезы предвидимой радости от жизни. Она перестала различать очертания человека, даровавшего ей великую надежду, только видя его силуэт и подавшую руку.       Мир замедлил механизм, ручающегося за настоящий поток времени. Коё чувствует его растяжимость. Оно дарит возможность проститься с… нет. Увы, не с мафией… не с связующими ее частями… а с… с неизреченным светом. Он вероломно пропал из молящих о счастье глаз.       Брызнувшая красная жидкость со вкусом железа проникла в слизистую девушки, отчего она закрыла лицо руками и отшатнувшись, упала назад. Непреодолимый ужас мощно пронзил её.       Бездыханное тело. Расширяющаяся лужа крови. Кровь на трясущихся руках. Разрушение эмоциональных уз. Ненароком взялось щемящее чувство, которое уже воплощалось в реальности… тогда, на поле. Ивамото. Все выглядит точно также! И бьёт по тебе также!       «Это ведь сон, да? И надо мной не красуется седовласый босс Портовой Мафии с глефой наперевес? — зыриться Озаки на сливающийся с её окровавленной рукой наконечник оружия, которое было вонзено в её компаньона. Она продолжает выгораживать себя иллюзией, — Да, я сплю… скоро новый бессмысленный день в обнимку с очередным заданием. Вот уже должен прозвенеть будильник…»       Девушка не сошла с ума. Она понимает всю тягостность своего и её компаньона деяния… Успокаивающие, лживые слова не сумеют построить баррикаду от осязаемого реализма, как бы Коё этого не желала. У них не вышло… не вышло. Все расчёты, подготовка все ночи напролёт, учитываемые нюансы… зря родились на свет. Что они упустили? Какой червяк не позволил обрести жизням свободу?!       — Провалы в памяти — моя головная боль… Забываю, что есть фирменное наказания для виновных крыс и сам не использую его! — скосился босс на сидящего на коленях искровавленного чужой кровью главного мучителя мафии, которому видно суждено стать главным мучеников. Он не глядя откинул оружие назад, одному из членов Исполнительного комитета, стоявшего позади, дальше порога запасного выхода, — Из-за своего статуса, ты, псина вшивая, будешь по-особенному казнена! Поверь, тебя не ждёт участь легче его, — раздавливает он череп компаньона ногой, отчего жесткий хруст прошёлся эхом.       Озаки сомкнула глаза от омерзительного звука. Но высокую степень омерзения здесь достигает одна старая тварь. Челюсть обмякшей девушки затряслась, а зубы намеревались сломаться друг о друга из-за жажды мести. Слезы безустанно изливаются литрами. Почему судьба не захотела дать им фору в виде ничтожно мало времени? Почему они даже не вдохнули запах безграничного, открытого для всего мира? Почему Коё не любит собственная жизнь, что решила так мучить, делая больно? Почему она… почему, почему, почему?!       Взяв Коё под локти и подняв её, пешки мафии резко скрутили руки. Все кимоно измазано в грязи, крови, как и сама девушка, что скорее всего, придётся распрощаться с любимой одеждой. Её ноги отказываются слушаться, поэтому пешки полноценно держат тело.       — Несите её в камеру пыток. И созовите туда всех сотрудников, кроме офисных. И передать, что это приказ босса. Пусть отложат все дела, — отдаёт приказы, с отвращением смотря на Коё свысока. Он никогда не смотрит на неё иначе, лишь так, — Готовься к публичной порке, дьявол.       «Убейте сейчас, убейте сейчас, УБЕЙТЕ СЕЙЧАС!», — нарочно застыла девушка, думая о себе, как уже о мёртвой… забытой, опозоренной всеми. Догадайтесь исполнить хоть это, предсмертное желание… но нет.       Коё даже не замечает, что её приволокли в камеру пыток и только по броску с лестницы она это осознала.       Вы когда-нибудь спускались быстро вниз по склону? Если да, то вы знаете, что это за ощущение следует за вами, когда ваши ноги ускоряются до возможного предела. Какие продолговатые вспышки в животе, порождающие адреналиновую зависимость, намекают на вероятную опасность навернуться вниз головой и покатиться вниз с множествами ударами о бока, руки, голову и все, все… Коё довелось узнать этот вид жёсткого приземления, сопровождающегося ежесекундной резкой болью. Только вот во-первых: она сама не бежала по, в данном случае, лестнице, её бросили и во-вторых: никакого адреналина, одни мучительные звуки от тягучей боли. У Озаки все не как у жизненно полноценных людей… ей только бетон с привкусом крови пожинать… ещё и под конец жизни.       «Вчера ты ещё уважаемый мафиози, а сегодня… уже жалкая падаль, которую пинают и кидают с лестницы», — хрипит девушка, лёжа на полу, корчась от боли по всему телу. Она склоняется над полом и сплевывает сгусток крови.       Обмазанную чужой кровью и обессиленную Коё снова схватили под локоть два мужика и потащили в середину комнаты пыток. В глазах девушки все размыто и двоится, посему ей кажется, что вокруг неё столпилась вся Йокогама. Она пошатываясь подняла голову и у неё прихватило дыхание.       Ей не причудилось. По всему кругу, в несколько рядов, стоят перешептывающиеся работники мафии. Их позвали поглазеть на предателя… Коё хочет громогласно издать всем ядовитым голосам: «Предатель — это свет, которым меня ослепили! Трижды! Это не я!»       Эта мысль и предоставила девушке заключение о её сути: ты глупая, упрямая, доверчивая мымра, винившая ныне всех, но не себя. Возможно было давно усвоить простой урок мира, что никому нельзя доверять? Да. Но ты то все равно стремилась к свету, как безмозглый светлячок! И в тебе до сих пор проживает полуживая любовь, которую можно ещё раздать по частичкам маленьким, непорочным созданиям, носящим название дети! Браво, Коё! В тебе никогда не сдохнет добро? Будешь и дальше быть терпилой, когда к тебе относятся, как к бездомной, дикой псине? Видимо лишь могила исправит кривую сущность…       Сбоку к профилю поникшей бледной Озаки с опущенной головой, стоят Мори с Дазаем, оба усердно задумавшись о совершенном поступке. Дазай ещё не в курсе о полноте данной картины, а Мори уже да, из мелькнувших слов пешек организации. Такой потенциал победила личная слабость… доктор не хочет разочаровываться в девушке изо всех сил. Она симпатизирует ему, как личность ещё с первого дня знакомства. Бойкая, нагловатая, хорошо владеющая способностью… так ещё и теперь выдающийся мафиози, талантливо руководящий пытками с пару клоунов и шикарно выполняющий свою работу на миссиях… такие редко здесь идут уверенно вверх к Исполнительному комитету, даже не догадываясь об этом.       «Перебори же себя, Коё и смирись. Тогда точно наступит праздник на твоей стороне», — думает Огай, размышляя над психотипом девушки.       На подходе уже сломя голову торопиться Яно, обгоняя тормозящего её Хироцу и начинает проталкиваться сквозь столпотворения.       — Коё… — чуть ли не губами без звука называет девушку Яно, заставляя мужчин телодвижениями расступиться для неё, — Дайте мне её увидеть, кретины!       После вежливого тона Хироцу, сотрудники дали проход. Да уж, авторитет больше имеет он, чем она, поэтому она рычит от раздражения.       — Вежливость — ключ к желаемому, Яно, — не менее обеспокоен Хироцу за Коё, но внешне держится куда лучше, по сравнению с его напарницей.       Он последовал за ней. И вот они оказались в первых рядах скорого зрелища. Побитая и окровавленная Коё внешне не говорит о конкретном деянии. Сложно так сходу догадаться о произошедшем. Напарники чувствуют духоту. И дело не в помещении. Здесь не осталось жалости. Все, кто собрались, знают Коё хорошо и до этого, перед ней, относились с уважением. Каждый второй настаивал ближнему товарищу брать с неё пример, как с лучшего работника организации. Некоторые твердили: за ней стоит будущее Портовой Мафии! Мы будем её последователями! А сейчас что?.. все до единого смотрят с осуждением, кто знает и не знает сути ситуации. Притворством и враньем пропитана вся мафия…       Яно невесомо прикоснулась мизинцем к мизинцу напарника, как можно незаметно. Посреди этого сумасшествия и неузнаваемости места работы единственный глоток воздуха для сохранения самообладания — это тепло любимого человека. Так спокойнее.       Что до Танаки с Сэтоши, пришедшие перед самым началом судебного процесса… они остались сзади, подальше от обозримого представления. Уж слишком много желающих. А слушать никто не запрещал… острые слова, перебрасывающиеся с одних на других, будут достаточны для погружения в прогнивающие отношения между людьми.       Долгожданная речь от вышедшего вперёд босса воцарилась в камере:       — Те, кто ещё не наслышан о подвигах этой крысы: она захотела сбежать из мафии с каким-то стручком из рядовых, — пнул он девушку и она не сопротивляясь повалилась на пол, кряхтя и сжимая челюсть. Роль страдалицы при всех не тешит эго Коё… — Того я приструнил, а эту захотел оставить в живых для справедливого выговора. Она заслуживает наказание получше. Вы согласны со мной?!       Вариантов особо нет, поэтому абсолютное большинство восклицает: да! И поднимают торжественно кулаки.       — Её казнят… — горько произнесла Яно дрожащим голосом. Не поворачивая на неё голову, Хироцу почувствовал её окаменевший взгляд, в котором отображен шок и страх.       Пока лицемерные сотрудники орали во всю глотку: «да!», «так ей!», слушая жажду расправы над девушкой друг от друга, неравнодушные к Коё мафиози прослушивали укутанную сокрушительной горестью мелодию ее сердца. Если бы люди в самом деле представляли собой чисто музыкальную композицию, все считали бы Коё самой печальной из существующих.       Изао, стоящий с краю, далеко за спиной девушки, также в списке слышащих её сердце. Он недвусмысленно взглянул на Мори и тот мигом подхватил его взгляд.       Вопрос, отражающийся в глазах Изао, доктор понял. Он терпко улыбнулся, словно ему рассказали нелепый анекдот. Изао стал ясен ответ. Так и догадывался.       Отстраненные от общей кучи нахальства Сэтоши и Танака, по очереди мотают головой от невероятного события. Озаки Коё казнят. Оба не имеют с ней гладких и дружеских взаимоотношений, но они ценят её, как чрезвычайно значимого сотрудника, вытаскивающего репутацию организации из самого дна, в котором оказалась из-за босса. Просто нечестный к ней поступок.       — Танака… может вмешаемся?       При таком не воинственном настрое, парню стоило бы промолчать и дальше наблюдать ушами за развитием ситуации. Хотелось бы Танаке на такое предложение ответить по-черному, однако настроение не располагает. Сэтоши не заслуживает жестокости.       — Нам не поздоровится, Сэтоши… ты же сам понимаешь, — замаскировала так слово «убьют» специально для парня девушка. Что не сделаешь для хорошего товарища.       — Беглецов смог отследить всеми известный Мэдока Утида, один из членов Исполнительного комитета! — радостно объявил босс, указав на преданного нравам и принципам мафии. Он привык потворствовать лишь главе организации, лишь бы оставаться на одном из главенствующих постов. Его мало кто замечает, кроме самого босса, но тут он отличился по полной, да, — Каждый из вас должен равняться к такому стремлению нести правосудие!       Как-то без уточнений огласили то, как вычислили сбегавших. Этот Мэдока Утида невидимкой ходил по пятам за Коё и компаньоном? Девушка скорее в это поверит, чем в то, что по какой-то технике или слуху от сотрудников их раскрыли. Они ведь все рассчитали до мелочей…       — Давайте изобьем Коё до полусмерти, вырвем сердце и сожжем тело! Сердце можем отдать бездомным кошкам или собакам на съедение! — выкрикнул из толпы смелый юноша, подняв руку.       Тишина значила абсурдность идеи и вообще неуместное её положение.       Яно так вовсе завелась, раскрасневшись. Давай-ка мы с тобой это провернем, мудила…       — Похвальна ваша инициатива, но можно что-нибудь ещё покрасочнее, — усмехнулся босс, приподняв подбородок Коё своей туфлей.       «Да он ебнулся!!!», — мыслит Яно, выслушивая одобрительные крики в ответ на слова босса. Стадо…       Дали бы Коё уйти спокойно, а не играли бы в лотерею, решая, как именно она уйдёт в мир иной. В этом вопросе были бы чуть поделикатнее… выглядят, как варвары, а не достопочтенные мафиози, считает девушка. Она уже не надеется на выручку, что даже взгляда не поднимает. Глаза закрыты. Заместо темноты, Озаки видит свои будни из прошлого в селе. Она играет с детьми, учит их новому, образовывает, в целом нянчится. Плюс помогает с хозяйством, местным жителям и она счастлива. Верно говорят, перед смертью мы вспоминаем лучшие моменты из своего странствия по планете. Вдруг картинка стирается, как Коё слышит грубый тон и распахивает глаза:       — Незачем казнить Коё! — сотни глаз уставились на Хироцу. В особенности с невероятным интересом наблюдал Мори, положив руку на плечо безразличного ко всему по виду Дазая, — Босс, выслушайте меня, — ступил шаг вперёд мужчина, выделившись из толпы, — Озаки… поступила опрометчиво и непростительно к Портовой Мафии, это так. Она предатель. Однако… — холодно он окинул взгляд на неё, — ей ещё мало лет. Внезапный бунт — норма. Если мы будем обращаться с жизнями новоприбывших детей и подростков так, не раздумывая, у нас не будет будущего. Стоит заниматься их воспитанием, прививая покладистость. Помимо того аргумента, что у нее ещё недозревший ум, она очень смышленая и предприимчивая. Нам нужны такие люди, они особенные и их мало. Ценить и беречь таких нужно, как только возможно… эта девушка сделала слишком много за те два года, что она здесь, и принесла огромную пользу в развитии мафии. Она будет работать также, если дать ей шанс, я уверен. Повторюсь, терять такой кадр… нерационально, у нас и так нестабильность. Так что пожалуйста, босс… пощадите её. Я встаю против её казни, потому что меня волнует благополучие мафии, а не её собственное, учитывайте это.       Хироцу, несомненно, можно назвать бесстрашным экстремалом. Он мужественно вставил свое слово, не являясь при этом высокопоставленным лицом. Все завороженно наблюдают то за упорным мужчиной, настаивавшем на своём, то за медлительной реакцией босса. Он погладил бороду костлявой рукой и прокашлился. Все знают, что ему за последнее время не здоровится.       — Какова гарантия, что не произойдёт того же самого? Мы можем понести потери, если дадим шанс, — парировал хрипло босс, скептически обращаясь к Хироцу.       Встрявший в разговор человек поверг в шок присутствующих:       — Могу взять Коё под свой контроль! — нежданно воскликнул это Мори, будто он ждал, чтобы это сказать вечность и сотню лет. Он показал на Дазая, — Осаму не заскучает зато, — даже мальчик на этом моменте показал эмоцию — недоумение. Настолько был абсурден сейчас доктор, — Ай, да ну вас! Забудьте это, ладно, только перестаньте на меня все так смотреть! — видимо он понял, какие мысли пролетели в головах сотрудников, — Босс, можно просто следить за её поведением. А если и начнёт рыпаться и доставлять хлопоты, вмиг избавимся. Почему бы действительно не прислушаться к Хироцу, мудрое решение! Ещё и пояснил все вопросы встречные наперёд, ну кладезь гениальности! Считаю, надо дать ему премию!       За быстрым потоком речи, в котором зарыт здравый смысл, не успевают уследить многие. Яно понимала, что у Огая и Хироцу хорошая связь, но чтоб было ТАКОЕ… они не любовники, блять, случайно? Эта нелепость рассмешила внутри женщину и она хоть немного остыла от ситуации.       — Доктор Мори, ваше мнение важно для меня, — признался босс, — Благодаря вам я все взвесил и готов огласить вердикт.       Озаки затаилась, как зверь, на которого направлен револьвер и ждёт результат выстрела. Будет ли осечка, выстрел или намеренное передумывание. Она так и не поднимает голову, чтобы не заставить себя взглянуть на собравшихся. Унижение, боль, скорбь за компаньона, чья кровь была пролита за свободу от оков мафии… она сейчас на ней. Вся засохла на коже. При любом шевеление чувствуется трескающаяся корочка. Одновременно хочется и смыть его частичку души, и оставить, как напоминание… но, пожалуй, памяти об угробленных надеждах достаточно для девушки.       — Эта псина будет жива и работать на Портовую Мафию, — никак не назовёт девушку по фамилии босс, и не из-за того, что не запоминает её. Ему она отвратительна, как и большинство работников, — Однако, увечий по причине проступка она наберётся.       Приличная половина сотрудников непрошено прокричали в знак согласия, что до разрыва барабанных перепонок недалеко.       — Изао, поручаю тебе: доведи её до предсмертного состояния. Не переборщи, как умеешь, — заверил босс мужчине миссию, и он мирно кивнул.       Схватив дрогнувшую Коё за локоть, Изао грубо приказал встать. Озаки хоть и не слышала приказала, но поняла, что её будет колотить он… только особенных личностей ему ручают. В какой-то степени это честь для Коё.       Как оголтелые сотрудники стихли и стали разбредаться по своим рабочим делам, Мори подошёл с Дазаем к Изао с… весьма крышесносной просьбой:       — Было бы в пользу этому юноше попрактиковаться, — сжимает плечи Дазая доктор. Мальчик здорово так опешил, — Возьмите его на пытки Коё. Способность его пригодится…       Подсказка от ухмыляющегося Мори дала ориентир действий Дазая. Изао тотчас же согласился, взглянув в округлившийся глаз мальчика. Но то была не не готовность, а лишь спонтанная возможность, на которую он так отреагировал. На самом деле Дазай жаждил попробовать жестокость на ком-то. Какие чувства пробудятся в нем?       Это неправдоподобно, нет. Коё не верит беспощадному взгляду Дазая на неё. Дети разве могут быть такими? Раннее от него не чувствовалось ничего светлого, за что можно бы было ухватиться и дорожить… сейчас же… чернота его заблудшей души приводит Коё в неперевариваемый ужас. Она с моральной тяжестью перестает глядеть на мальчика и вновь опустила голову, сомкнув глаза. Вдруг они вытекут из-за давления на них и больше не придётся видеть Осаму Дазая. Мальчика, расширившего её познания мира… мрачные познания.       Танака и Сэтоши, задержавшие дыхание весь приговор выдохнули и, забив на дальнейшие муки, ушли за всеми. Они считают главным, что эта суетная сорвиголова жива и больше ничего не надо.       Напарники же до занудства говорили о переходящей границе вседозволенности. Хироцу пояснил, что оказывается он не собирался так заступаться, но что-то переклинило в нем. Он мог сам пострадать из-за наглой выходки, многим рисковал… и не подумал о Яно. Женщина не сердится на него, сказав, что сделала бы тоже, но сразу осекла саму себя. Она хоть и также волновалась за Коё, но не думала вмешиваться… себе все-таки дороже. Стоит ли за это судить? Нет, какие глупости… возможно у Хироцу просто разыгралось чувство вины за похищение и психологическое мучение Коё, однако… это их работа, ничего личного.       Изао привёл изнеможденную Коё в сырое помещение на нулевом этаже и привязал её к стулу. В целом, самые болезненные избиения занимают у Изао около тридцати минут. Но тут все зависит от выдержки того, кого калечат… Озаки может хватить на часа два, не меньше.       Лучше бы уши Озаки отрезали, чем бы она услышала следующее:       — Будешь стоять сзади Коё и, коснувшись шеи, активируешь свою способность. Только так для удобства, понял? Всю остальную работу сделаю я, — проговаривает Изао условия внимательно слушающему Дазаю, надевая перчатки.       Коё сломала всю голову: в чем смысл способности Дазая? Усиливает боль? Вторгается в мозг, копошась в нем для мук носителя?       Когда процесс начался, девушка почувствовала ещё большую слабость и вялость из-за касания руки Дазая. Отнимает силы способности?.. именно силы эспера? Больше она не думала и тем более не рассуждала, как по челюсти с огромной мощью проехался кулак. Кровь стекала не то, что струйками, а ручьями. Из носа, порванной десны, зуба. Отхаркиваться даже не успевает и её вновь бьют, бьют и бьют по всем местам на теле. Все происходит безмолвно и равнодушно со стороны Изао и, конечно же, Дазая. Мужчина выполняет свою работу на все сто… какой хороший мафиози, все силы вкладывает, чтобы довести до полусмерти. Хрипы, всхлипывания и немощное мычание девушки были тихими. Усталость подкосила её. Что же чувствует Дазай, видя эту картину? Он не знает, пока не понимает. Так он и не поймёт до самого конца. Ему останется только проанализировать этот незабываемый опыт… выйдет ли у Дазая найти смысл в такой жизни? Разбойнической… появятся ли так называемые «чувства», как у всех людей?       Изао бил безостановочно. Серия ударов длилась по пять минут, а перерыв длился секунд тридцать. Изао ведь должен был отдыхать… нет, не Коё.       Завершилось все через два с половиной часа. Озаки прибывала в почти обморочном состоянии. Изао счёл это достаточным и плодотворным результатом.       Сопроводив девушку в камеру пыток, Изао поднял ее руки и заключил их в оковы, параллельно заставив стоять, а не падать.       Дазай поодаль его ждет ухода отсюда. Но мафиози не торопится. Он измотан и весь вспотел.       — Я и не мог предположить, что мне велит судьба тебя избить, Коё, — разочарованно, но и с грустью говорит Изао, расстегивая рукой жилетку и распахнул её, — Тебя любит жизнь… если бы это было не так, ты бы уже лежала в гробу. Задумайся над этим и сделай правильные выводы об этом месте.       Выдохнув и вытерев мокрое лицо, Изао тихонько двинулся к выходу, а за ним и Дазай, задерживая взгляд на девушке.       — Э-эй… — слабый, сиплый голос сошёл с уст избитой Коё. Она натянула искреннюю улыбку, хоть и двигать мускулами лица адски больно, — Дазай… ты же помнишь… что… можешь звать меня Анэ-сан?..       Сразу же Озаки отключилась. Мальчик уставился на неё. Не думая, он прикусил губу, отчего появилась ранка и пошла кровь. Облизнув её языком, Изао тут же подозвал его, чтобы шёл быстрее. Выйдя из прострации, Дазай в припрыжку пошёл на выход.       Кусать губу неосознанно случалось три раза за последнее время… Дазай установил, что это происходит тогда, когда проявляют известную всем людям «заботу». Так как внутренний мир мальчика это не понимает, он пытается отвлечь его такими действиями. Боль бывает полезной.       Через примерно часов пять, в камере заявилась Яно. У выдохшейся Кое нет сил даже поднять голову, чтобы поприветствовать навестившую её. Как приятно, что про неё не забыли… но явно не для жалости и зализывания ран мафиози пришла к девушке. Злостное пыхтение Яно создаёт напряжение в здешней атмосфере. Она точно вот вот разрядится и Озаки свалится в повторный обморок ещё… а нет. Звон в ушах от удара по лицу. Губа снова треснула, не успев толком зажить.       — Да что тебе надо… — предъявляет Озаки слабым голосом, — Хотела, чтобы я сдохла, но не вышло и теперь пришла добить? Ра… разрешение хоть дали?       Расслабленный смешок нарастил ярость Яно до небывалых высот. Она никогда так не выводила женщину из себя…       — Я еле сдерживаю стремление не прикончить тебя… неблагодарная ты малявка… — собирает воедино мысли женщина для оправдания своего прибытия, — Мы всё… ВСЁ ДЕЛАЛИ, ЧТОБЫ ТЕБЕ БЫЛО ЛЕГЧЕ ПЕРЕЖИВАТЬ УЖАСЫ, НАГРЯНУВШИЕ В ТВОЮ ЖИЗНЬ! — кричит в потухшее лицо, чуть раннее отдающее веселостью, — А ты… ты наплевала на всех коллег, находящихся на твоей стороне!!! — ударила она ногой в живот девушки, что она почти поперхнулась слюной. Больно им обеим, что доказывает срывающийся, вдавленный голос Яно, — Тебе, видимо, всегда всего мало! Ты не можешь насытиться ни светом, ни тьмой, ты ничтожный монстр!       Яно намеревалась ударить прямо в нос девушки, но её рука почему-то отвелась в сторону на миллиметр и ударилась в стену. От боли в кровоточащих костяшках, женщина не издала ни звука. Она сжала челюсть и собиралась продолжить свою тираду, но:       — Что бы ты ни делала, ни говорила мне… я ненавижу тебя. Всегда ненавидела. И это не изменится никогда, — задумчиво произнесла Коё, поскольку не уверена в правде… она не способна её различить в окружающих вещах. Ей просто хочется, чтобы от неё отстали… просто оставили одну, — Так что закрывай лавочку заботливости… мне на тебя насрать, поняла? И ты тоже насри… достаточно цирка.       Невидимая пропасть образовалась между ними. Если попробовать перепрыгнуть, ты окажешься в вечной мгле и стуже, откуда не выберешься никогда. Ты потеряешь веру во все, что только возможно. И останешься навечно одинок. Никакая навязанная любовь к жизни не поможет. Яно решила не рисковать. Она ушла. Ушла из камеры и из памяти Коё, которая хранила мысль о неравнодушии чокнутой дамы.       До Озаки дошло, что значит тост: за бродячих псов. Не счастливые создания, бесстрастно блуждающие в мороке бед, глубоко внутри надеющиеся вынюхать заснеженную тропу, в которой припрятана компенсация за пройденные страдания… выпьет ли девушка ещё за них?..

***

      Все осведомлены тем, во сколько нужно быть в уютной кровати, чтобы с новыми силами прожить ещё день. Мори будто пропустил эту данность и его режиму приходится худо уже какой год. Но цели требуют трудолюбия.       В Йокогаме скоро стукнет пол третьего ночи. Огай работает за своим рабочим столом под ярким светильником, а его подобранный на холодной улице сорванец умиротворенно спит, как убитый на кушетке уже четвёртый час. Такая психологическая и физическая нагрузка на подростковый организм с непривычки сильно изматывает. Как врач, Мори это понимает. Дазай спешно и смутно поделился впечатлениями, как вернулся с пыток над Коё и завалился спать. С тех пор не вставал. Мори надеется, что не ошибся в их типологической схожести, когда они встретились впервые. Мужчина прямо почувствовал её одним взглядом на требующее ответы на все вопросы мира непроницательное лицо Дазая.       Ох… как же столько поражений и разочарований повстречались на пути Мори? Их-то пересчитать будет уже затруднением. Однако, хоть пусть усложнят его жизнь, лишив способности самостоятельно есть, например, он все равно не остановится пробовать добиваться своего. Люди — самый ценный ресурс. Их всегда нужно использовать для стоящих вещей.       В кабинете похолодало. Мори решил закрыть окно, которое он открыл сегодня для проветривания. Подойдя ближе к спящему Дазаю, доктор заметил, как тот съеживается и по рефлексу на холод, подносит руки к губам, спасая их горячим дыханием. Привыкшего к бездомной жизни человека сразу замечаешь.       Огай закрыл окно. За этим действием, без формальности Изао вошёл в кабинет. Доктор привык к таким нескромным заходам. Он не против, ведь из мафии, он доверяет только Изао.       — Поражаюсь твоему запасу энергии, — с улыбкой говорит Мори, устало посмотрев на мужчину и сел обратно за стол с открытым ежедневником, — Если чувствуешь недуги, могу выписать витамины.       — Мы можем поговорить? — приглушенно спрашивает Изао, поглядывая на посапывающего Дазая, — За дверью желательно.       Мазнув взглядом на покоящуюся на кушетке макушку Дазая, Мори загадочно ухмыльнулся и откинулся на стул.       — Желательно здесь. Присядь.       Сведя брови, Изао отказался, предпочитая постоять, даже с настаиваниями. Тон его стал ещё ниже из-за спящего Дазая:       — Вовсю готовишься, смотрю, — кивком указал мужчина на записи доктора, которые он ведёт уже очень продолжительное время, — Есть приблизительный срок?       Продолговато хмыкнув, Мори пролистнул ежедневник на нужной странице. Проведя пальцем по листку, он зачитал:       — Либо через четыре месяца или через неделю, — горделиво и довольно приподнял голову Мори, вызывая раздражение у уставшего Изао, который, все же, присел.       — Было бы настроение, посмеялся бы, а теперь серьёзно.       — Так я и был серьёзен, — состроил тупую реакцию доктор и принял раздумывающий вид, приложив руку к подбородку, — Отчасти поступок Коё сподвигнул меня на приближение исторического события в мафии, — на это Изао не смог скрыть свое удивление, — Пора бы уже старику на покой в «награду» за свой срок.       — То есть, я правильно понял тогда? Ты не разуверился в Коё из-за её взбалмошного действа?       — Коё… — начал бы Мори, но приостановился и утвердительно выдохнул, — К ней требуется особый подход. Она его заслуживает. В будущем я дам ей выбор, остаться, работая на благо мафии или уйти восвояси. Но пока, до поры до времени, будет здесь. Более того, я хочу, чтобы она была в Исполнительном комитете, — заметив критику в выражении лица Изао, Мори цокнул, — Ну, не сразу, конечно. В частности, ей надо время для реабилитации своего восприятия этого места, а потом уже выдавать предложения на пост. Я понимаю, Изао, расслабься.       Недовольный от усталости Мори растекся на стуле. Изао старается помочь Мори в осуществлении переворота в мафии, поскольку это неприподъемная задача для одного. Ведь за этим то он и здесь: вытащить Портовую Мафию из зыбучих песков низкого авторитета. Главный врач этой организации отлично подходит для роли нового босса. Хитер, умен, обаятелен, эксцентричен и самое значимое: умеет выстраивать чёткую тактику благодаря аналитическому уму. Ему легко считывать людские сердца. Изао сразу разглядел в нем потенциал и предложил ему золотые горы. Однако, тот уже и до подначивания грезил о свержении старика с трона. Вот это и есть попадание в яблочко.       — О, хочешь Элис покажет тебе рисунок? Она весь день старается… моя куколка, — умиляющим голосом произнес Огай.       — А может лучше обсудим детали дела? Каляки подождут.       — Да ты не понял, — прищурился мужчина, по озорному ухмыльнувшись. Значит, не жди чего-то хорошего… — Элис-чан, детка, пожалуйста, приди и покажи, что нарисовала!       Изао обернулся к мальчику, все также мирно спавшему даже при громкости голоса.       Из кладовой вышла довольная Элис и подбежала к Мори. Она развернула разрисованный листок и выставила чуть ли не прямо в лицо мужчины.       — Я ещё не доразукрашивала, — пискляво огласила девочка, закручивая прядь на палец, — Разными цветами карандашей надо рисовать некоторых… вот и долго!       — Ты большая умница, Элис! Ты ведь рисовала тех, кого не будет в рождении новой Портовой Мафии?       — Да! Как ты и просил!       — Я оценил. Дай посмотреть Изао рисунок, — подогнал Мори рукой девочку и она с радостью пододвинула свое творение Изао, встав на носочки, чтобы видеть стол.       Нелепые, кривые и косые закорючки ребёнка аж наёмника со стажем заставили усомниться в отрицании отсутствия страхов. Они поистине жуткие. Перечеркнутые искошенные лица отображены на всех живых местах листа бумаги. Вот куда уходит половина закупаемой бумаги, оказывается…       Под каждой головой сотрудника корявым почерком подписаны имена. Изао догадывался о некоторых персонах, но не об одной…       — Уверен насчёт всех?       Мори улыбкой указал Элис удалиться с её шедевром и вмиг посерьёзнел, в первый раз за диалог.       — Портовая Мафия будет плясать под мою дудку. Мне нужен наилучший состав мафиози, настоящих заступников всеобщей гармонии и процветания.       Дазай не спал уже давно. Он знал о планах Мори раннее, но ему не рассказывали о деталях. Огай намеренно захотел здесь остаться для разговора… чтобы тот слышал и впитывал.       Грядет революция… но о ней никто не будет знать, кроме помощников Мори в ней. Также, накануне трагедия, которая уже на пороге, чтобы погубить неугодные мафии жизни.