Друг познаётся в беде

Немногим позже стала известна причина, по которой все феи в здании школы не сбежались на плач и крики, доносившиеся из комнаты Небулы и Касараны. И причина эта была не из утешительных. Каждая вторая волшебница провела эту ночь в плену собственного кошмара. У одних они были поистине странными: ожившее платье, что пыталось задушить хозяйку неимоверно длинными рукавами, или мыльный пузырь, из которого невозможно было выбраться. Девушки хватались за головы, искренне недоумевая как в их сон прокрались такие абсурдные сценарии. Да, они смеялись, когда все вместе делились своими снами, но в момент проживания этого кошмара – они были напуганы до глубины души. Другим феям повезло меньше: их кошмары были не столько плодом воображения, сколько болезненными воспоминаниями. И наиболее жестоким нападкам собственного разума подверглась старшая фея природы. Также, как и Небула, она металась по кровати, изредка крича и плача. Также, как и Небула, она колдовала, пытаясь защититься от угрозы, что терзала её во сне. Мелкие цветы, стоявшие в комнатах в качестве украшений, превращались в плотоядных монстров и отбивались от амазонок, что пытались пробиться к своей правительнице. Лианы и ветви плюща плелись по стенам спальни, превращая комнату в некое подобие заброшенного замка, который со временем проиграл в битве с природой. Но, в отличие от королевы, Диана не просыпалась. Как бы громко не кричали феи-воины, они не могли достучаться до неё. Даже когда Арижа смогла, наконец, пробиться к старшей фее сквозь баррикаду ветвей и парочку монстров. Даже когда она дотронулась до неё и попыталась встряхнуть хорошенько, она не смогла её разбудить. Физическое прикосновение только усугубило ситуацию: барьер, появившийся буквально из ниоткуда, отбросил хранительницу в другой конец комнаты. — Что нам делать? — спросила Лия дрожащим голосом. Самая юная из амазонок совсем недавно вырвалась из костлявых объятий собственного кошмара, но была куда больше напугана состоянием Дианы. — Мы не можем помочь ей… Арижа оценила все возможные риски. Шанс, что стражи снова впадут в безумство и начнут нападать на фей без разбора, конечно, продолжал существовать. Но прямо сейчас угроза быть съеденной диким цветком или отравленной пыльцой розовых бутонов, которые могут распуститься в любой момент, казалась хранительнице куда более весомой. — Приведите Коуди. Быстро! — пара амазонок исчезла за дверью, не дожидаясь дальнейшей команды. — Ну а нам остаётся сдерживать эти джунгли… Даже все вместе воительницы не были способны контролировать силы старшей феи. Им удалось свести ущерб к минимуму и не пропустить буйные заросли дальше одной комнаты, но «питомцы» Дианы с заточением были крайне не согласны. Ожившие растения сражались с амазонками так яростно, будто вовсе не видели в них своих союзников, нет – они были для них кровными врагами. Арижа оплела одно из растений лианами, дабы сковать в движениях. Но пока она боролась с этим монстров, второй мутант появился за её спиной. Он наклонился было, дабы схватить фею пастью-мухоловкой с зубами острее акульих, но язык пламени, пролетевший над головой хранительницы, спугнул его. — А ты быстро. В дверях, всё ещё тяжело дыша после неожиданной и напряжённой пробежки, стоял Коуди. Он бросил быстрый взгляд в сторону своей связанной, которая безуспешно боролась с узами своего кошмара, и перевёл внимание на монстров в комнате. Мутант, которого волк пытался подпалить мгновение назад, стоял с дымящимися листьями на голове и начал громко кричать. Открыв пасть из трёх лепестков, на каждом из которых сияли ряды острых клыков. Монстр опустился на все четыре конечности, оградив старшую фею не только громоздким телом, но и баррикадами лиан, тянущихся от его спины. — Ты не помогаешь ей… — протянул волк низким голосом, сделав уверенный шаг в сторону мутанта. — Уйди с дороги. Пламя цвета самого чистого янтаря загоралось на теле самого Коуди. На голове и вдоль спины, заканчиваясь на самом кончике его хвоста. Золотой свет, озаривший комнату, теперь был вовсе не от восходящего Солнца, но от огненного волка, изо всех сил пытавшегося не спалить всё к чертям. Последняя капля его терпения может в любой миг испариться, если этот органический мутант не сдастся сию же секунду. Волк готов был дать волю ещё большему огню, но что-то изменилось в позе монстра. Он наклонил голову, словно заинтригованный увиденным ребёнок, и медленно прижался к земле. Звук, отдалённо походивший то ли на шёпот то ли на плач вырвался из его груди, на мгновение поставив рыжего хищника в тупик. Ожившее растение опустило крепость из лиан и наклонилось к Коуди чуть ближе, протянув руку – не в попытке ударить, но в желании прикоснуться. И страж природы позволил ему утолить любопытство, остудив жар пламени на своей голове, куда через секунду на неё легла древесная ладонь растения. Мутант проворковал что-то невнятное и издал звук настолько жалобный, что Коуди невольно покосился на подпалённые листья с сожалением. Позволив монстру гладить себя всего несколько секунд, волк перепрыгнул через громоздкого воина природы и замер у самой постели. Диана не прекращала ворочаться в постели и волк боялся причинить вред не только ей, но и себе самому: в таком состоянии фея совсем не контролирует свою силу. Если он проявит неосторожность, его задушат лианы или отравят цветы, бутоны которых пока были закрыты, но много ли времени им понадобится… Лицо девушки исказилось страхом и болью – что-то, что Коуди видел уже не раз, но никогда раньше он не слышал, чтобы амазонка плакала во сне. Старшая фея была на удивление скрытной и тихой в своих кошмарах и тревогах, потому слышать всхлипы и рваные вдохи было довольно странно. Диана повернулась на спину, натянувшись подобно струне, и уткнулась лицом в подушку. Она пыталась ухватиться ладонями хоть за что-то, но простыни продолжали выскальзывать из её рук. С глубоким вдохом Коуди запрыгнул на кровать. Страж природы двигался скорее на автомате, движениями отработанными и заученными уже не раз. Собрав немного огня в груди, чтобы согреться, Коуди лёг на всё ещё дрожащую фею. Носом уткнувшись в мягкие волосы, хищник чувствовал бешеный стук сердца амазонки собственной грудью. Положив передние лапы на её плечи и укрыв хвостом живот, Коуди закрыл глаза и стал глубоко и медленно дышать. Волк заметно вырос в сравнении с прошлым разом, когда сон старшей феи был настолько плох: вес его тела теперь был в разы больше, но это и к лучшему. Медленно, но верно дыхание волшебницы выровнялось. Конвульсии, сковывавшие каждое её движение, сменились мелкой дрожью, едва заметной невооружённому взору. Она не вырывалась и не боролась с тяжёлой ношей, что легла на неё тёплым покрывалом. Коуди чувствовал, как плавно поднималась и опускалась грудь его связанной, как ладони перестали метаться по кровати, изредка царапая задние лапы волка ногтями. Не поднимая головы, волк открыл глаза и приметил почти сразу пока ещё затуманенный взор Дианы, направленный куда-то вверх, где продолжали весьма угрожающим образом свисать над их головами ядовитые цветы. — Коуди? — тон феи был неуверенным, голос хриплым. Она не пыталась найти его взглядом, как делала это раньше, потому волчонок не посчитал нужным показываться ей на глаза. Не сдвинувшись с места, он произнёс твёрдо и уверенно: — Я здесь. — волчонок повернулся, уткнувшись носом в шею подруги. И медленно выдохнул, обдав волшебницу тёплые облачком пара. — Мы в Алфее, тебе снился кошмар. Диана коснулась ладонью его спины и стала аккуратно пропускать его шерсть сквозь пальцы, будто расчёсывала несуществующие колтуны на его шкуре. Другую руку она положила на его затылок и осторожно притянула стража ещё ближе к себе – хотя Коуди и не был уверен, что это вообще возможно. Довольно долго он пробыл в объятиях феи, что отчаянно пыталась вернуться в реальность. Где-то снаружи зарычали дикие кошки и заверещали птицы – уши волчонка дёрнулись, отреагировав на звук. Волчий вой заполнил секундную тишину, сменившись трескучим рыком какого-то мелкого хищника. Через секунду как будто сам ветер завыл прямо под окнами, но оборвался громким стуком и вскоре – не ласковым проклятьем. — Это что, Гопта? — Коуди приметил краем глаза волну длинных, не завязанных в типичный хвост волос Аэллы. Поглощённая любопытством амазонка выглянула в окно и почти сразу пожалела. — Гопта, опять?! Волчонок и хотел бы повернуться, чтобы взглянуть на недовольное лицо Аэллы и на её распущенные волосы: он никогда не видел её без этого высокого хвоста! Но ладонь Дианы всё ещё была на его затылке и не давала двигаться – что, в принципе, было даже честно, ведь Коуди буквально всем своим весом давил на фею. — Стойте там, мы сейчас спустимся! Поверить не могу… — бросив краткий взгляд в сторону своей правительницы и приметив осторожный кивок волчонка, который говорил, что всё будет в порядке, амазонка направилась в сторону коридора. — Лета! Наши стражи опять сцепились рогами, идём! Хватка Дианы ослабла немного и огненный принц поднял голову, чтобы взглянуть на её лицо. Глаза амазонки были закрыты, но она точно не могла заснуть после такого кошмара. Тихий смех донёсся до ушей хищника, подтвердив его догадку. — Гопта и Генма тоже здесь? Пара копытных запутывалась в рогах друг друга так часто, что девушке не нужно прикладывать серьёзных стараний, дабы представить этих двоих сейчас. Наверняка, они пытались выпутаться сами и только усугубляли своё положение, усложняя впоследствии задачу для фей. — Не только они. — ответил Коуди, бросив взгляд в сторону окна. — Я попросил всех стражей пошуметь немного. Сам мальчишка находил это довольно интересным. Да, ему удавалось вырывать Диану из лап кошмара в одиночку. И делал он это достаточно часто, чтобы довести сей навык почти до совершенства. Однако же, не меньше, чем его присутствие, старшей фее помогали звуки природы вокруг: кваканье лягушек, крики птиц, да даже шипение змей и крокодилов. Может быть, это помогало девушке понять, где она находится. Может быть, она боялась тишины, когда только просыпалась. Причина могла быть любой, но Коуди не знал её наверняка: только догадывался, старые раны подруги вскрывать не желая и тему неприятную поднимать в разговоре попросту боясь. Поскольку сам он вряд ли сымитирует всё разнообразие животных, он попросил помощи товарищей. — Кто же знал, что эти двое сразу начнут бороться. — стал причитать волчонок, закатив глаза. И за надменность свою был наказан, когда Диана потянула его за ухо: не больно, но ощутимо неприятно. — Ладно, я знал. Признание, из стража буквально вытянутое, вызвало смех старшей феи природы. Она похлопала его по плечу, прошептав осторожно: — Можешь уже встать. — Точно? — лёгкого кивка волшебницы хватило, чтобы Коуди перестал давить на неё тяжёлым покрывалом. Он не сводил взора со своей связанной, пока та поднималась в постели. Амазонка села поближе к изголовью кровати и медленно провела ладонью по своему лицу, глубоко вдохнув. Убедившись, что без его поддержки Диана не упадёт и не провалится обратно в оковы сна, Коуди стал искать сброшенное ею одеяло. Приметив то скомканным недалеко от кровати, волчонок поднял мягкое покрывало и укрыл им ноги девушки, подоткнув ткань лапой. — Mamá gallina. — смех Дианы был по-своему тёплым, но волчонок не любил, когда она так делает. — Ну вот и что ты сказала? — изогнул бровь хищник в проявлении негодования. Если ей хватает энергии давать мальчишке клички, то она точно была в порядке. А значит, спокойно выдержит малую толику его ворчания. — Я знаю, что ты любишь свой родной язык, но я не понял ни единого твоего слова. — Тебе и не нужно, маленький дракон. — смех Дианы сменился удивлённым «оу», когда волшебница приметила, в каком состоянии находится комната. — Это всё моих рук дело, да? — Большая часть. — вклинилась Арижа, не дожидаясь, пока её пригласят в беседу. Хранительница глядела на свою подругу несколько осуждающе, но перевела не менее серьёзный и пытливый взгляд на волка. — Ты двигался очень уверенно и явно знал, что нужно делать. Как часто такое происходило? Коуди сглотнул невольно, боясь, что если сейчас отведёт взор, Арижа всё поймёт и без слов. Только вот он не знал, что ей ответить, чтобы не раскрыть правды, но и не утонуть в собственной лжи. Волчонок до сих пор не уверен, скольким амазонкам известно о событиях, случившихся в заключении. Да и знала ли хоть одна амазонка вообще о тех истязаниях, которые пережила его связанная за долгие годы на острове? Мальчишка не хочет раскрывать её секрета, но если он так и продолжит молчать, Арижа прожжёт в нем дыру своим взглядом. — Это так важно? — спасённый своей феей, кажется. Тон Дианы был строгим, даже немного грубым, но волчонок всё же посмотрел на неё через плечо. Старшая фея была явно недовольна. Очень. Но старший из волков не был уверен: вызвано её недовольство самим вопросом или же отношением хранительницы к Коуди. Какой-то маленький и тихий голос в голове велел юниору покинуть это поле боя, чтобы не стоять меж молотом и наковальней. Но куда более громкий голос велел ему не оставлять Диану одну в этой битве. — Всё, что касается твоего здоровья… — Я не больна, если ты об этом переживаешь. Рыжий хищник мог поклясться, что бровь Арижы дёрнулась едва заметно, но свой порыв злости фея сдержала, глубоко вздохнув, и продолжила также уверенно: — И благополучия. — следующие слова девушка сказать сквозь плотно сжатые зубы, будто пыталась так привлечь внимание своей правительницы ко всей серьёзности поднятой темы. — Это важно. Мы все только что убедились, что бывает, когда в твоём сердце бушует хаос. И если с тобой что-то происходит, то… — С первого дня. — оборвала её Диана, смерив взглядом, не терпящим пререканий. — Коуди помогает мне с этим с первого дня нашего с ним знакомства. Теперь довольна? — Буду, если ты расскажешь когда и из-за чего всё началось. — Арижа скрестила руки на груди и всем своим видом показывала, что не уйдёт, пока не получит ответа. И в упрямстве своём она так напоминала волчонку его собственную связанную, что Коуди присвистнул тихонько и незаметно. Если их феи так похожи, значит ли это, что они также похожи с Бастером? От одной мысли в дрожь бросает. Старшая фея глядела на подругу недолго прежде, чем опустить взор на свои колени, закутанные покрывалом. Амазонка начала гладить сидящего рядом волчонка по спине, но касания её были такими невесомыми, что вполне могли померещиться рыжему. — Я не хочу об этом говорить. — протянула Диана тоном властным, так и не подняв взора. — И тебя это никак не касается. Арижа молчала. Вероятно, давала подруге возможность ещё раз обдумать это решение. Но в своём молчании Диана была столько же непоколебима, сколько и тревожна. Хотя последнего хранительница храма не узнает: сам Коуди понял это по слабой дрожи, что появилась в руке его связанной. — Хорошо, оставайся самонадеянной. — цокнула языком фея, неодобрительно помотав головой. — Оставайся высокомерной. Это ведь так хорошо закончилось для твоей матери! Коуди услышал, как что-то хрустнуло, и краем глаза увидел, как несколько бутонов упали на пол, будто бы обломались под давлением невиданной силы. — Арижа. — мурашки пробежали по спине волка от звучания обычно тёплого голоса его связанной. — Я знаю, что ты переживаешь и заботишься обо мне. И я, правда, ценю это. Даже когда злилась на него, даже когда не находила сил спорить, Диана всегда сохраняла живой огонёк в своих словах. Но сейчас… не знай страж наверняка, что позади него была амазонка, он бы с лёгкостью поверил: этот холодный и бесстрастный голос принадлежал старшей фее севера. — Но не произноси слов, о которых потом пожалеешь. Арижа отступила далеко не сразу. Ещё несколько секунд она буравила свою правительницу взглядом строгим, но как будто… разочарованным. Повернувшись к ним спиной, хранительница храма бросила только: — Делай, как знаешь. И покинула комнату, не сказав больше ни слова. Она закрыла за собой дверь и, судя по заглушённым стенами голосам, велела другим амазонкам подождать. Не беспокоить Диану ещё некоторое время, чтобы она могла прийти в себя и полностью восстановиться. Коуди заскулил едва заметно, прикусив язык, потому что прекрасно знал, что этот добрый жест – на самом деле очередное проявление заботы со стороны феи – оставит в душе его связанной очень неприятный осадок. Дождавшись, пока голоса за дверью утихнут, волчонок повернулся к волшебнице. Вероятно, дабы не подпитывать свою усталость и раздражение, старшая фея переключила своё внимание: она стала восстанавливать порядок в комнате. Ядовитые бутоны испарились безобидной пыльцой, мутанты уменьшились до изначальных размеров обычных комнатных цветов. Горшки, в которых они стояли, вернулись к первоначальному не треснутому виду, и ожидали возвращения своих резидентов. Кусочки земли больше не украшали светлые ковры грязными пятнами: даже самые мелкие песчинки были собраны обратно в горшочки. — Ты так и не рассказала им. — Коуди хотел лишь спросить. Это должно было быть вопросом. Но он не нашёл в себе сил делать вид, будто развернувшаяся перед ним сцена не дала ему всех нужных ответов. — Это ничего не изменит, маленький дракон. — Диана вздохнула полной грудью, вероятно, впервые после своего пробуждения и закрыла глаза ладонью. — Ничего. — Да, но… — мальчишка не был уверен, что в мире существует хоть что-то, что сможет исправить случившееся. — Разве тебе не станет легче, если другие феи будут знать? Тогда тебе не придётся ничего скрывать и будет с кем поговорить… — У меня есть ты, разве нет? — произнесла Диана с игривой улыбкой, которая, однако же не прибавила блеска её зелёным глазам. И Коуди нахмурился такому не искреннему виду своей связанной. — Я шучу, Коуди. Я не собираюсь говорить с тобой об… этом. — Я готов тебя слушать, если буду нужен. — заверил амазонку волчонок с полной серьёзностью в голосе. Он мало что мог предложить в ответ, если такой разговор и состоится когда-нибудь. Мальчишка уже не раз высказывал своё сожаление касательно случившегося, не меньшее количество раз он приносил извинения за то, что не смекнул раньше. Ещё чаще он сетовал на то, что только прикусил ногу тёмного мага – а следовало её отгрызть. — Но это ведь не одно и тоже. — Я не хочу, чтобы они знали. — тяжело вздохнула фея, закусив губу. — Их жалость мне не нужна. — Почему ты сразу думаешь… — Закрыли тему, Коуди. — волчонок дёрнулся от резкости брошенных слов, но понимал, что спорить с Дианой сейчас – не самая гениальная идея, которая могла бы прийти в его голову. Но никто не запрещал мальчишке смотреть на фею понукающе. — Тебя разбудили из-за меня? — А? — страж моргнул невольно. Он совсем забыл с какой скоростью его фея может менять тон своего голоса. И то, насколько переменчивым может быть её настроение в ситуациях, которые вызывают стресс. Коуди приложил лапу к груди и отвёл её в сторону, медленно выдыхая. — Нет, я уже не спал, когда прилетели Камилла и Лия. — Что-то случилось? — тревога вовсе не напускная прояснилась в голосе волшебницы и волчонок заскулил невольно, прижав к голове уши. — Да много чего… я тебя попозже расскажу. — порыв ветра слабый, но холодный заставил шерсть на загривке волка встать дыбом. Зарычав недовольно – хотя, правда, ему не на кого было злиться за капризы погоды – волк спешно подбежал к дальней стене и закрыл окно, в которое, наверняка, сбегало всё собранное им тепло. Далеко внизу он приметил Лету и Аэллу, очевидно, в очередной раз отчитывающих парочку молодых оленей за неосторожность. Кивнув довольно, что хоть у кого-то не возникло сложностей, Коуди вернулся к старшей фее. — Ты замёрзла? И под своим вопросом волчонок подразумевал не только сейчас. Как тепло помогает амазонке успокоиться и ухватиться за реальность, так холод обычно усугубляет ситуацию. Огненный волк предпочитал считать: это от того, что в катакомбах под замком всегда было холодно и сыро. Вообще-то, если подумать, там было ещё и тихо. — Нет, мне так не кажется. — глубину его вопроса поняв практически сразу, Диана всерьёз задумалась. — Что-то произошло вечером? — такое случалось довольно редко на памяти Коуди, но, порой, кошмары его связанной были вызваны напоминанием прошлых дней или недавно пережитой болью от того, что несколько мелких людишек пробрались в джунгли и срубили деревья. — Нет, это тоже маловероятно. — Хм… — волчонок не мог вспомнить больше ничего, что могло бы так повлиять на сон подруги. Потому был оставлен с пустотой голове и даже представлял, как там пролетает перекати-поле. Наконец, пожав плечами, он выдал беззлобно. — Тогда я сдаюсь. — Расскажи мне, что разбудило тебя утром. Коуди сказал попозже, но он позабыл, что терпением его связанная не отличается. К тому же, для неё это был ну просто отличный предлог перевести тему на что-то, что не касается её лично – так что хищник был не то чтобы удивлён просьбой амазонки и начал пересказывать недавние события. Настолько точно, насколько мог, стараясь даже не идти на поводу своего раздражения и не прибавлять истории красок и интонаций, которых в ней не было изначально. Даже так он остался с каким-то неприятным послевкусием, когда закончил свой рассказ. За это время Диана решила подняться с постели и расчесать свои волосы: запутанные и лохматые после всех метаний по постели. — Я уверена, что он просто переживает. — старшая фея смотрела в зеркало, потому не видела, как сильно её страж закатил глаза на, в принципе, дельное замечание. — Да, но это не значит, что он может вести себя, как… — Как ты. — Прошу прощения? — бровь рыжего дёрнулась, но волшебница так и не посмотрела в его сторону. В противном случае она бы точно видела, как негодует мальчишка столь наглому и – определённо точно не правдивому – сравнению. — Как я? — Вы с Динго похожи больше, чем тебе кажется. — справившись с последним узлом в длинных прядях, старшая фея природы, наконец, повернулась к своему стражу. Мальчишка лежал на кровати, изучая подругу взором заинтересованным, но раздражённым. — Вам просто нужно поговорить. — А ты поговоришь с Арижей? — предложение своей феи мальчик был явно не впечатлён. Изогнув бровь в манере надменной и – в его исполнении поистине королевской – волк терпеливо наблюдал, как былая злость на миг промелькнула в зелёных глазах. — Ты ставишь мне ультиматум, маленький дракон? — Нет, я даю тебе на собственной шкуре испытать всю горечь этого предложения. — молчание амазонки говорило Коуди куда больше, чем разгорячённый криками спор. Однако же, сама идея «ультиматума» вдруг показалась волку довольно стоящей. — Но ты поговоришь с Арижей и остальными, если я поговорю с братом? — Я не давала таких обещаний. Ожидаемо. — Ну я попробовал. — поражение признав безо всякого сопротивления, волчонок спрыгнул на пол и потянулся, размяв затекли к конечности. Он уже и забыл, что быть живым тяжёлым покрывалом довольно сложно и утомительно. — Пойдём, покажем тебя другим амазонкам, пока паника не началась.

***

Следующая пара дней прошла… странно. Демоны больше не давали о себе знать. Ни один из отпрысков первородной не заявился в Алфею с криками о возмездии, ни одна даже самая мелкая тварь не атаковала школу. Тёмные создания будто бы позабыли, что заимели привычку присылать хотя бы одного своего гонца в день, чтобы земные феи не расслаблялись слишком сильно и не забывали, что их ждёт гибель. Волшебницы спокойно покидали стены школы и проводили много времени со стражами в лагере, желая воочию наблюдать, что они не наделают себе ещё больше шишек. Но это было днём. Происходящее по ночам было совсем другой историей. Кошмары не отступали – казалось даже, что они только усиливались. За ночь волшебницы просыпались по несколько раз, пока не решали, что сон того попросту не стоит. Теперь было не удивительным наблюдать свет в окнах глубоко в ночи или встречать девушек на территории лагеря. Они изо всех сил старались не заснуть, даже когда глаза закрывались сами собой. Один раз Аркадия уснула прямо по время полёта, до жути напугав Юминг, которой пришлось в срочном порядке ловить фею. Воительница проснулась уже на земле, но не оттого, что дракон приземлилась довольно грубо и пыталась докричаться до своей связанной – а оттого, что в тот краткий миг, на который девушка закрыла глаза, она увидела безобразного монстра, который состоял целиком из болотной тины, и пытался утащить её на илистое дно. Юминг тогда посадила фею себе на спину и нырнула в озеро, окружив тело воздушным пузырём. Дракон довольно долго не выныривала на поверхность, но, когда это наконец случилось – Аркадия смеялась звонко, держась за живот. Следующей ночью после случившегося Коуди решил не торопиться с возвращением в лагерь. И, к сожалению, в предположении своём был прав. Свет в комнате погас, какое-то время было тихо и даже спокойно. Но прошло каких-то несколько минут, в которые Диана успела погрузиться в глубокий сон, и бах: ветка растущего рядом дерева пробила стекло в окне. Амазонки тогда решили (да, амазонки – не сама Диана, гордость которой висела на волоске уже вторую ночь), что будет лучше, если огненный принц будет в Алфее. Хотя бы по ночам. Нет, его присутствие отнюдь не значило, что старшей фее в принципе перестали сниться кошмары. Но, по крайней мере, когда он был рядом, безобидные цветы не превращались в плотоядные мухоловки, а стены не покрывались колючим плющом. И просыпалась девушка не с безмолвным криком – а с тихим, рваным вздохом, который часто застревал в горле, но всё же не мешал волшебнице вздохнуть. Коуди точно не знает, но он уверен, что каждую ночь видит птицу с алым оперением, которая летит в сторону покоев королевы гор. Динго тоже не спит в лагере, но никому из стражей не хватит духу обвинять его в обмане: на всякие расспросы метаморф отвечает только, что поздно приходит, поэтому его никто не видит. И дитя ночи – сова Танели никогда не исправляет волка в этом замечании. И так уж вышло, что из трёх братьев только Виннер продолжает следовать общей договорённости и послушно спит в лагере с другими стражами. Не мучай Коуди недосып уже третью ночь, он бы даже испытал чувство вины из-за этого. Но вот самому голубоглазому, похоже, не было дела до того, где и почему он спал. Куда больше негодования в нём вызывало совсем другое событие прошедших Лун: — Поверить не могу, что он просто ушёл! — воскликнул волчонок не впервые за эти дни, что уже многое говорило о степени его обиды. Утро наступило относительно недавно, если верить восходящему Солнцу. Но вот волшебницы в большинстве своём не спят уже несколько часов. Старшие феи собрались в парковой зоне вокруг здания школы, где их довольно быстро нашли Виннер и Шэдоу. Коуди уже был здесь и мирно дремал на коленях амазонки – да так крепко, что рык младшего брата не заставил его и ухом повести. — Да, уже третий день как не можешь-ауч! — шикнул пантера недовольно, когда Небула ущипнула его за бок. — Что? Я ведь правду говорю. — Только потому, что это правда, вовсе не значит... — Я бы на тебя посмотрел, случись такое с Диком. — сощурил обиженный взор в его сторону младший из волчьих братьев. Вероятно, надеясь таким образом, натянуть нужную струну в душе хищного кота, но Шэдоу только усмехнулся. — Окей, Виннер, ты только не обижайся, но у меня с Гремори нет такой... тёплой и длительной истории дружбы, как у тебя с когтем. — тон чуть издевательский вынудил волчонка надуть щёки недовольно и даже вызвать в пантере чувство стыда. Небольшое. — Мне до демона дела нет. Я Дикого терплю только потому, что он ей нравится. На кратком «ей» пантера весьма красноречиво кивнул в сторону своей связанной, за что практически сразу получил электрический разряд в хвост. Подскочив скорее от удивления, Шэдоу повернулся к фее, недовольной взгляд которой теперь был прикован к его тёмной фигуре. — Тебе нравится Дик? — в голосе Виннера был неподдельный интерес и изумление, которое трудно было не заметить. Заметив почти шокированное выражение его морды, страж королевы протянул неловкое «упс» и решил, что не будет обижаться на свою связанную за такую реакцию. — Оу, тебе, наверное, было неприятно, когда мы обсуждали его и Селесту... Прости, пожалуйста, я не знал. — Не переживай об этом. — бросив последний недовольный взор в сторону Шэдоу, Небула обратилась к младшему из братьев со снисходительной улыбкой. — В конце-концов, откуда тебе было знать? — Она не говорила об этом на всеуслышанье. — вклинилась вдруг Диана, одарив подругу язвительной улыбкой. — И ты не так хорошо знаешь нашу королеву, Виннер. — Что это значит? — внимание Небулы резко переключилось на амазонку, что теперь с невинной – почти невинной – улыбкой глядела на бывшую фею войны. Правительница джунглей опустила взгляд на спящего на её коленях волка и стала медленно гладить его по голове, напевая колыбельную себе под нос. — Тебе может не понравиться ответ на этот вопрос. — предупредила старшая фея природы, подняв взгляд. В зелёных глазах горел странного рода азарт и дерзость, смешанная однако же с теплом искренней заботы. — Но те из нас, кто знает тебя достаточно долго, уже видели тебя такой. — Какой? То ли листочек, то ли пушинка был в густой шерсти Коуди. И Диана провела несколько лишних секунд, убирая эту маленькую соринку. В этот момент Шэдоу был почти уверен, что амазонка так испытывает выдержку его связанной. Наконец, пустив по ветру соринку – что оказалась лепестком какого-то цветка – старшая фея природы посмотрела на королеву почти мечтательно. — Влюблённой. — волшебница сказала это с таким блеском в глазах, что Небула не нашлась что ответить. Девушка отвернулась, пряча лицо от выискивающего взора Дианы, и неосознанно заправила за ухо прядь коротких волос, представив всеобщему взору слабый румянец на щеках. — Вот об этом я и говорю. В любой другой ситуации – примерно в той, где не Шэдоу был тем, кто разболтал великую тайну – мальчик бы с удовольствием понаблюдал за развернувшейся картиной. Не то чтобы смутить его фею было слишком уж сложно, но чтобы это сделал кто-то, кроме самого пантеры – вот это интересно. Но вот прямо сейчас случай не самый подходящий. — Окей, но, возвращаясь к когтю. — выдал пантера, искренне надеясь отвлечь внимание от смущённой феи. Ну и, возможно, дабы попросить прощения за свой длинный язык, мальчишка продолжил: — Я могу ошибаться, но... Аврора видела его последней, разве нет? Последней его видела Селеста Хилл, но пантере об этом знать совсем не обязательно. Старшая фея Севера, хранившая молчание всё время разговора, даже не подала вида, что услышала мальчика. Её задумчивый взгляд был направлен куда-то за горизонт, полностью закрытый для взора густыми зарослями хвойного леса. Аврора была одной из немногих волшебниц, кого не мучили кошмары – ну или, по крайней мере, она никому об этом не говорила. Потому видеть её такой... не активной и уставшей было довольно странно. Шэдоу хотел было повторить свой вопрос, но голубоглазый волчонок опередил его. Виннер положил лапу на колено старшей феи Севера и легонько похлопал по нему. Девушка вздохнула резко, чужим присутствием потревоженная, и медленно повернулась к своему стражу. Даже со стороны было видно, как взор феи смягчается, сменяя былую осторожность в ледяных глазах. — Что такое, шалун? — она и правда совсем не слушала их, верно? — Эм… — младший из братьев осторожно покосился в сторону Шэдоу в надежде, что тот озвучит свой вопрос самостоятельно. Но пантера только поклонился наигранно уважительно и повёл лапой в сторону, всем своим видом показывая, что пропускает Виннера вперёд. — Ты ведь виделась с Севером перед его уходом? Он тебе… что-нибудь говорил? Каким бы ни был мягким тон третьего принца волчьих земель, для Авроры он был словно удар в живот. Волшебница сжала ладонь на своих коленях в кулак, а во второй закрутила маленькую снежинку, что сияла блёстками в лучах Солнца. — Д-да, мы… — девушка недолго наблюдала, как снежинка облетает вокруг её пальцев, но тает, только лишь приземлившись на ладонь волшебницы. — Мы с ним попрощались. Он сказал, что должен вернуться домой. — Вот как… — выдал Виннер едва слышно, наклонив голову и призадумавшись. — Ну, хоть с тобой простился – уже хорошо. — Видишь? — хмыкнул пантера с довольным оскалом на морде. — Коготь не ушёл просто так, а ты на него бочку катишь. Страж феи Севера был не согласен с едким замечанием пантеры. Если бы они, действительно, попрощались – на хорошей ноте – девушка сказала бы это, глядя волчонку в глаза. Но она не сделала этого. И теперь у мальчика есть все основания переживать. Он открыл было рот, чтобы начать расспросы, но движение чуть поодаль привлекло его внимание. — Это что, Селеста? В самом деле, избранная голоса шла по одной из тропинок парка. Девушка потягивалась, разминая руки, и очень часто озиралась по сторонам. Пару раз она и вовсе встала, как вкопанная, подняв голову и принюхавшись к запахам, что несёт ей на встречу ветер. Обычно распущенные рыжие были собраны в длинную косу – поэтому волчонок и не признал её так сразу. — И впрямь она. — протянул он задумчиво, наклонив голову. — Что тебя так удивляет? — вопрос был явно задан Виннеру, но вот взгляд… убийственно-холодный не двигался с фигуры чародейки неподалёку. Она пока не заметила старших фей и стражей, просто продолжала идти по тропе. — Ну, я так давно её не видел. — выдал шалун, изогнув бровь. — Я уже думал, что она тоже ушла. Теперь, когда младший из братьев озвучил свои мысли, все вокруг обнаружили, что с его замечанием согласны. Аврора не видела эту девушку с тех пор, как Север унёс её из полуразрушенного коридора. И, признаться честно, не находила в себе сил расстраиваться такому исходу событий. Терпеть вызывающую компанию этой девушки без присутствия ледяного мага Аврора была не намерена. — Ха, последний раз я видел её, когда мы были с тобой и Коуди. — кивнул Шэдоу своей связанной, замычав задумчиво и поднявшись на лапы. — Hoi, Хилл! Иди к нам! Она всё равно шла в их направлении, вполне можно и ускорить процесс. Чародейка повернулась к ним и Шэдоу скривился невольно, представив, что, стой кто-то рядом с ней, получил бы неслабый удар по животу этой густой косой. Богоизбранная едва заметно прибавила шаг, окинув взглядом присутствующих и остановившись меж Дианой и Небулой. — Какое хорошее место вы выбрали для отдыха. — подметила она с уже привычной лёгкостью и беззаботностью в голосе, одарив фей улыбкой. Спрятав руки за спиной, чародейка осторожно присела на колени. — Что вы обсуждали? — Тебя. — выдал пантера без лишних промедлений. — Как так получается, что последний раз тебя видели две Луны назад? — Оу, я прячусь от Динго. — признание слетело с её губ так быстро и легко, что в голове осело далеко не сразу. Девушка воспользовалась повисшим молчанием, дабы лишний раз осмотреться. — Его ведь здесь не было? Светлейшая душа Виннер начал вместе с чародейкой озираться по сторонам и выискивать малейшие намеки на то, что второй его брат был где-то поблизости. Подумав с секунду, самый быстрый из волчат помчался вглубь парка, оставив за собой только облако пыли. Волчонок оббежал всю территорию вокруг Алфеи и вернулся с листочками в своей чёлке: таки врезался во что-то. — Братца Динго тут нет. — оповестил он гордо, тряхнув головой и сбросив с себя цепкие листочки. — А почему ты от него прячешься? — Ваш братец очень просит меня снова привести в чувства Сибиллу. — натянутая улыбка прорезалась на лице волчицы, словно трещина в стекле. —Я объяснила ему, что смогу это сделать не раньше завтрашнего вечера, но… — Братец очень настойчив. — Именно. Потревоженный сперва сильным ветром от рывка Виннера, а после – оживленной беседой двух самых активных существ в этой компании, Коуди зарычал недовольно, подняв голову с колен своей феи. Широко зевнув, он перевёл осоловелый взор в сторону чародейки, что заняла место слева от Дианы, и замер. Любая сонливость покинула его взор. — Коуди? — Диана наклонилась чуть ближе, состоянием своего стража обеспокоенная, но волк даже ухом не повёл. — Коуди, что такое? Зрачки мальчишки сузились до размера бусин, пока шокированный и испуганный он не отводил внимания от рук девушки. Селеста упиралась открытыми ладонями в мягкую траву, чтобы не упасть на спину, и потому волк мог прекрасно видеть её правую руку. Дыхание его вдруг стало неимоверно тяжёлым, как у старого дракона, что впервые за сотни лет покинул просторы родной пещеры и взлетел за облака. — Зачем ты надела эту перчатку? — голос его вполне мог принадлежать не упокоенному духу, блуждающему на заброшенном поле битвы. Вздохнув рвано и едва не пискнув от удивления, рыжеволосая девушка спешно спрятала ладонь за спину. — Селеста? — У меня там рана. Довольно уродливая. — протянула она без лишних раздумий, но руку прятать не стала. — Не хотелось вызывать отвращение у других… — Не смей мне врать, избранная голоса! — сказал волк голосом утробно низким, сделав лишь один предупреждающий шаг в сторону чародейки. — Почему на тебе эта перчатка? — Рыжий, чего ты прицепился-то? — попытался вклиниться Шэдоу. Но волк был так сильно сконцентрирован на том, чтобы прожечь руку Селесты взглядом, что даже не обратил внимания на слова пантеры. — Ну захотела она, что ты… Громоздкая тень вдруг опустилась на землю. Нечто очень большое закрыло и это точно было не облако. В опустившемся мраке Шэдоу мог ясно видеть горящие огнём янтарные глаза волка, слабый свет всех камней-близнецов и даже светлую окантовку на радужке Небулы – чистое проявление его дара. Королева увидела что-то чуть раньше, чем её страж и подняла голову вверх. — Что за чертовщина…