Семейное наследие

После долгого и тяжелого дня гудела голова и ныли ноги. Я подумала, что неплохо было бы помыться перед сном, чтобы расслабить напряженные мышцы, но сил подняться с кровати не было. Сон атаковал внезапно, как грабитель из темного переулка. Я и сама не заметила, как это произошло: вместо уютной комнаты я оказалась в Цитадели. Такой, какой она осталась лишь в воспоминаниях: чад факелов, длинные дрожащие тени, тянущиеся в полумрак громады книжных полок, тусклый свет глифов и питающая их магия, которая пронизывала все пространство вокруг и витала где-то на краю сознания неразборчивым монотонным шепотком. Я знала, что это сон, но, тем не менее, просыпаться не спешила. Несмотря на не самые простые отношения с Орденом, мне все равно было хорошо здесь: Цитадель, еще не тронутая тлетворным влиянием Карги, по-прежнему была домом, в который всегда приятно возвращаться. Все здесь было как раньше: даже золотые весы, которые когда-то украл Гарретт, еще украшали пространство над южной дверью в Библиотеке Старейшин. Вновь погрузиться в эту атмосферу было как скинуть неудобные бальные туфли и сунуть ноги в мягкие, разношенные домашние тапочки. Залы и коридоры, обычно наполненные тихим шорохом одежд, звуками шагов и приглушенными голосами, теперь были молчаливы и пусты, но я совершенно точно знала, куда должна идти. И спорить со странной логикой своего сна не собиралась. Год назад, когда над Орденом уже сгустились грозовые тучи грядущих Ненаписанных Времен, Орланд ждал мой доклад о положении дел в городе, а Артемус должен был отвести меня к нему по тайному коридору, открыв его своим кольцом. Но я не явилась в Цитадель в ту ночь, потому что сопровождала одного из своих высокопоставленных клиентов на костюмированный бал, посвященный эпохе Предтеч. В то время я вела насыщенную светскую жизнь, вращаясь в высшем обществе. Культура Предтеч была на пике моды, мои знания были весьма востребованы среди городской знати, а обязанности агента ограничивались лишь формальными отчетами. Орланд не требовал многого — да и не ждал многого, не скрывая своего пренебрежительного отношения. Он не упускал возможности прилюдно высказать свое невысокое мнение о моих способностях — а заодно и лишний раз уколоть моего наставника. Об Элане уже полгода не было никаких известий. Он никогда не пропадал так надолго и всегда находил способ послать весточку, если задерживался. Нехорошие подозрения становились все сильнее и сильнее. Я практически все время либо кутила, либо с головой погружалась в чтение и изучение истории Предтеч, чтобы не поддаваться страшным мыслям. Предчувствия кружились надо мной как стервятники, готовые вцепиться в плоть кривыми клювами, и я отгоняла их всеми доступными способами. Повлияло ли мое отсутствие тогда на ход дальнейших событий, я не знала, и вряд ли когда-нибудь узна́ю. Однако, в этом сне у меня был шанс поступить так, как следовало бы. Вздохнув, я постучала в дверь, ведущую в покои Артемуса. Он открыл сразу же. — А, это ты, — разочарованно протянул наставник, и мне стало стыдно за свое открытое платье по последней моде, сложную прическу и взятые напрокат дорогие самоцветы на шее, в ушах и в волосах. — Пойдем. Орланд ждет, а у меня мало времени. Артемус собирался туда, откуда — теперь я отлично это знала — он уже не вернется. Он сменил коричневую мантию на одежду агентов из темно-серой ткани, которая как будто растворялась в полумраке, делая носящего ее практически невидимым среди теней. Губы наставника были плотно сжаты, брови — нахмурены, взгляд — серьезен. И что мне делать? Притвориться и позволить сну идти своим чередом, или попытаться предотвратить неизбежное, хотя бы здесь? Вдруг в этой призрачной реальности никому не нужно будет погибать страшной и мучительной смертью в подземельях Олдейла? — Не надо, не ходи туда! — Я схватила Артемуса за рукав, но он освободился одним лишь легким движением запястья. — Все будет так, как предсказано, — грустно улыбнулся он. — Я должен. Ты же понимаешь, что ничего изменить уже нельзя? Глаза защипало от едких, злых слез. — Но сейчас-то все по-другому. Я здесь, с тобой, а не на балу! Значит, и ты тоже можешь быть в другом месте. Изменить пророчество. Хотя бы здесь. — Касадра, все уже произошло. Мы не властны над прошлым. — Тогда зачем я здесь? — Потому что кристалл рядом, и я наконец-то смог до тебя дотянуться. — Зачем? Лицо наставника подернулось рябью, как отражение в воде. — Пойдем. У нас мало времени. Из тайного хода, который Артемус открыл своим кольцом, мы попали прямо в покои Орланда. Первый Хранитель, как всегда, выглядел недовольным. У него были давние счеты с моим наставником, и, даже получив заветную должность, Орланд все никак не мог успокоиться. И часто срывался на тех, кто не мог дать ему отпор: то есть, на бывших учениках. Даже после того, как мы с Эланом прошли обряд посвящения, он не упускал возможности побольнее укусить нас — а через нас и Артемуса. — Почему так долго? — начал Орланд вместо приветствия. Артемус сделал шаг вперед, как будто пытаясь заслонить меня, но я не стала прятаться за его спиной. — Прошу прощения, Первый Хранитель. Мы опоздали по моей вине. Это я задержалась. Стеклышки круглых очков Орланда блеснули злым и холодным светом. — Я и не сомневался. Где твой отчет? Действительно, а где? Как глупо — прийти, чтобы передать отчет, и не озаботиться тем, чтобы этот самый отчет сначала написать. — Ну же, Касадра, — Артемус легонько толкнул меня под локоть. — Вот же он, у тебя в руках. Я протянула конверт, который как будто материализовался у меня в ладони. Орланд сломал печать и пробежался глазами по листу бумаги. Честно говоря, я даже не представляла, что могло быть там написано. — Так я и думал, — пробормотал он, поправляя дужку очков указательным пальцем. — Так я и думал. Скажи мне, Касадра, тебе удалось узнать хоть что-нибудь полезное? Что-то кроме вот этого барахла? В Городе творится Рогатый знает что, а мои агенты не могут нарыть ничего, кроме светских сплетен! Выплевывая упреки мне в лицо, Орланд рвал и рвал многострадальную бумагу. Клочки кружились как большие снежные хлопья. Как-то слишком уж много их получилось из одного-единственного листка. Некоторые падали на дорогой ковер, но все новые и новые появлялись в воздухе, превращая покои Первого Хранителя в подобие стеклянного шара, в котором среди бесконечной бумажной вьюги лицом к лицу застыли три раскрашенных статуэтки. Орланд как будто не замечал происходящего вокруг. Обратив свой гнев на Артемуса, он заявил: — Ты хороший агент, Артемус, но отвратительный наставник. Посмотри, что стало с твоими учениками. Гарретт сбежал. Элан пропал. Эта… — он кивнул в мою сторону. — Я же сто раз говорил тебе, что она не подходит для работы агента! Все как обычно. Я слышала это сотни раз, из уст Орланда и не только. — При всем уважении, Первый Хранитель, я лучше знаю, на что способны мои ученики. — Она уже давно лишилась равновесия. Посмотри на нее. — Да, лишилась. Гарретт тоже когда-то лишился, и что? Это ничего не значит. Равновесие — не факт, как мы привыкли считать. Это процесс. Голос наставника звучал так привычно, так спокойно и размеренно. Как всегда. — Чушь. Весь опыт наших наставников, все знания нашего Ордена… — Орланд попытался что-то возразить, но его слова звучали все тише и тише. Да и сам он бледнел и таял, как привидение поутру. — … Все говорит о том, как нам важно соблюдать равновесие. И если ты думаешь, что я не подниму этот вопрос на ближайшем Совете, ты ошибаешься. Я его подниму… Орланд исчез. Теперь мы остались вдвоем, среди мрака, наполненного падающим бумажным снегом. Казалось, я вижу даже странные муаровые стенки какого-то огромного пузыря, в который мы были заключены… Артемус повернулся ко мне. — Не верь ему. Может, я действительно был не самым лучшим наставником и слишком опекал тебя, но ты все еще можешь стать отличным Хранителем. Все, что я увидел в тебе в нашу первую встречу, никуда не делось. Ты наблюдательная, сообразительная, умеешь делать правильные выводы. Ты хочешь быть Хранителем? Как будто у меня есть выбор! Я кивнула, ловя в ладонь обрывок бумаги. Он растаял на теплой коже как самый настоящий снег, оставив лишь зеркальный отпечаток чернил. — Тогда тебе придется измениться. Ты готова? — Что мне нужно сделать? — Выжить. Ты сейчас находишься в той самой точке, где этот вариант еще возможен. Доверяй Гарретту. Он сможет дать тебе то, чего мы не смогли. Пространство вокруг подернулось рябью. Бумажные снежинки, кружившие вокруг подобно вьюге, лихорадочно заметались в пустоте, как рой рассерженных пчел. — Она закрывает лазейку, — пробормотал Артемус. — Кто? — Та, кто создала это место. — Но кто? — Мне нельзя говорить. Мы еще увидимся. Если все получится. Мрак, окружающий нас, посветлел и задрожал, и в нем начали проступать контуры моей комнаты. — Когда? —Позже. Тебя приведет… другой человек. — Что значит… Но я не договорила. Что-то резко выдернуло меня из сна. Чье-то прикосновение. Момент удушья. Холодная выделанная кожа давит на губы. Больно. Первая мысль: меня пришли убивать! Рука ныряет под подушку — там же кинжал! Нет, пустота. Рывок, попытка приподняться и сбросить, но меня держат крепко. Мысли путаются. Шепот щекочет ухо: — Привет, Кэсс. Давно не виделись.