Семейное наследие

Коридорный проводил меня ленивым взглядом и вопросительно поднятой бровью. Я кивнула, и он вернулся к созерцанию камина в общем холле. В последнее время у меня было не так много посетителей, но вариантов лучше, чем «поговорить в приемной», я сходу не придумала. В рестораны и кафе Олдейла моего спутника просто не пустят: одежда не та. Можно было бы засесть в какой-нибудь не самой мерзкой таверне — той, из которой есть шанс уйти своими ногами даже в позднее время — но я таких поблизости не знала. В городских питейных заведениях слишком шумно и слишком грязно, и если в пиве не окажется сонного зелья, то это вовсе не значит, что от закуски тебя не вывернет наизнанку. И уж тем более это не значит, что забулдыга, пускающий пьяные слюни в углу, на самом деле не греет уши на ведущихся за соседним столом разговорах. Такие как мы наверняка привлекут ненужное внимание. А ненужное внимание в Городе — это почти что синоним слова «неприятности». Учитывая все эти соображения, я выбрала привычный вариант переговоров в салоне. Хозяин моего доходного дома действительно дорожит своей репутацией и безопасностью постояльцев, и городская стража сбежится на шум. Если вдруг что… Мой спутник оглядывался с любопытством впервые попавшего в большой город ребенка. Внимательно рассмотрев ковры, стеллажи с книгами, картины, резную мебель и всякие редкие безделушки, он огорошил меня еще одним заявлением: — Вы, наверное, очень богаты, госпожа? Я пожала плечами. Пусть думает так, как ему угодно. Ему хочется считать меня магом — пусть. Хочет считать меня богатой и успешной — пусть. Я не собираюсь откровенничать с ним до тех пор, пока он не расскажет мне все. С помощью Ордена, я снимала небольшую квартиру в приличном доходном доме в Олдейле. Она же служила и салоном для тех, кто пользовался моими услугами искусствоведа. В трех комнатах, не считая прихожей, ватерклозета и ванной, располагались спальня, небольшая кухня с примусом и раковиной, а также гостиная, она же приемная, она же библиотека, она же каминный зал. Я жила здесь уже больше пяти лет и постаралась создать атмосферу жилища немного чудаковатой дамы с притязательным вкусом. Как и в большинстве зданий Олдейла, здесь было паровое отопление, и теперь гость с изумлением разглядывал массивную чугунную батарею, осторожно прикасаясь к ней пальцем и сразу же отдергивая его. Я не знала, как начать разговор. Не могу же я просто взять его за шкирку и приказать выкладывать все начистоту? — Хотите вина? — я сделала неудачную попытку перейти к делу. — Простите великодушно, госпожа, — склонился в поклоне мужчина. — Я немного… увлекся. Город так сильно отличается от моей долины. Я в первый раз оттуда выехал. Для меня все так… удивительно. — Садитесь, — я показала на одно из кресел. — Сейчас я принесу вина, и мы наконец-то поговорим. — Нет-нет, — замахал тот руками. — Мне нельзя вино. — Вы не пьете? — Не пью, госпожа. В Долине почти нет винограда, и вино, следовательно, тоже — большая редкость. Я не могу себе позволить… — Тогда вам и не стоит, — хмыкнула я. — Вы пока еще нужны мне трезвым. Я села в кресло и, наконец-то, сломала сургучную печать на конверте. Внутри был всего лишь один небольшой лист, исписанный мелкими, плотными строчками и обрезанный ровно настолько, чтобы хватило места на текст и печать. Очевидно, бумага в неизвестной мне долине была такой же редкостью, как и вино. В глаза сразу же бросилось обилие прописных букв: «Многоуважаемому Господину Элану, Магу из Города. Управление по Делам Общины напоминает Вам, что пятого дня месяца Жатвы 834 года истекает срок перемирия между Домами Дюкре и Иль-Тарин. Как одному из Гарантов Перемирия, Вам надлежит вернуться в Краггенменс до истечения Срока, для Завершающей Инспекции с целью проверки состояния Заложников и Гарантийного Имущества. Также, Вам надлежит присутствовать при обмене вышеупомянутых Одушевленных Ценностей и гарантировать, что они возвращены Законным Владельцам в должном состоянии. Писано двадцать пятого дня Месяца Солнца 834 года» При слове «Краггенменс» мое сердце заколотилось. Сумрачная Долина! Тайное поселение Предтеч, когда-то сумевших покинуть уходящий под землю Карад-Дин. Место легендарное в том плане, что его существование вроде бы как было подтверждено многочисленными историческими источниками, а вот достоверной информации о том, что кто-то там побывал в последние десятилетия и даже столетия, не было. И, конечно же, Элан нашел его! Он всегда любил горы и разбросанные в долинах маленькие городки. И если уж кто-то и мог обнаружить путь, ведущий в скрытое от всех древнее поселение, то только он. Ладони вспотели. Больше всего мне хотелось схватить гостя за шкирку и сейчас же вместе с ним бежать в легендарную Сумрачную Долину. Элан бывал там! А что, если я могу разыскать там его следы? Что-то, что прольет свет на его исчезновение? Что, если Карга не имела никакого отношения к его смерти? Это была глупая мысль, но я не ожидала от себя чего-то умного. Мне просто хотелось раздуть угасающий огонек надежды, потому что если она окончательно потухнет, то у меня не останется ничего. В то же время, реальность в виде какого-то перемирия и обмена заложниками пугала. Ну какой из меня гарант, в самом-то деле? Что я могу сделать, если что-то пойдет не по плану? Только закрыть руками голову и громко звать на помощь. «Но они-то об этом не знают», — подумала я, и эта мысль показалась мне одновременно и глупой, и заманчивой. В самом деле, если Элан с помощью глифов смог убедить жителей Краггенменса в том, что он — маг, то что мешает мне прикрыться созданной им репутацией? Пусть думают, что я ничем не хуже его и могу за себя постоять. В конце концов… в конце концов, перемирие продержалось почти пять лет, и вряд ли кто-то захочет нарушить его. Я просто постою в сторонке, подпишу, если надо, документы, и в это время попробую нарыть что-то об Элане. Ну не отказываться же мне, специалисту по Предтечам, от предложения посетить одно из самых легендарных их мест? Пока я задумчиво вертела письмо в руках, мой гость задремал. Я хотела было окликнуть его, но вдруг поняла, что не знаю его имени. — Эй, — тихим голосом позвала я, — послушайте… Мужчина встрепенулся. — Простите, госпожа. Я… провел на улицах слишком много времени. Там особо не выспишься. — Вы ведь наверняка голодны? Мужчина осторожно кивнул. — Вы очень внимательны, госпожа. — Потерпите минутку, я сейчас, — сказала я и бросилась на кухню. У меня не было ни ледника, ни холодного шкафа, поэтому я могла предложить своему гостю только хлеб, сыровяленый окорок, оливки и твердый сыр. Я ждала, пока чайник на примусе закипит, а легендарный Краггенменс занимал все мои мысли. Я пыталась вспомнить, что же я о нем знаю, и понимала, что практически ничего. Стоило лишь выйти из кухни с сервированным подносом, как эмиссар Краггенменса бросился навстречу с предложением помочь. Услужливость выглядела совершенно искренней, но, в глубине души, мне было немного неприятно: он как будто считал себя ниже… как будто боялся меня, что ли? — Меня зовут Касадра, — произнесла я, поднося к губам чашку с травяным чаем. — Я прочла ваше письмо, но совсем не понимаю, о чем идет речь. Элан ничего не рассказывал мне о своем визите в Краггенменс, и я бы очень хотела услышать подробности от вас. Ешьте и не спешите — никто не собирается выгонять вас на улицу. — Спасибо, госпожа Касадра. Меня зовут Оджан, и я один из сопредседателей Управления по делам общины. Вы что-нибудь знаете о Сумеречной Долине? — Только то, что она была священным местом для тех, кого у нас в Городе называют Предтечами. И что после Катаклизма, который уничтожил Карад-Дин, часть выживших, возможно, переселилась туда. В Городе Краггенменс считается почти что легендой, и мы доподлинно не знаем, существует ли он на самом деле, или нет. Я напрягла память. Источники — даже немногочисленные свидетельства из библиотеки Хранителей — утверждали, что когда-то Краггенменс был священным местом для жителей Карад-Дина, куда Император регулярно приезжал с паломничеством. А заправляла всем династия жрецов. — Вы — из рода Иль-Тарин? — спросила я, призывая на помощь все, что я знаю об этом месте. Оджан улыбнулся. — Вы льстите мне, госпожа. Иль-Тарин правит нами. Но не всеми нами. Я — потомок тех, кто искал убежища в Сумрачной Долине. Род Иль-Тарин принял моих предков, но взял клятву подчиняться ему и его потомкам. А почти триста лет назад к нам пришли какие-то люди из дальних краев… Изгнанники. Мы приютили их. Сначала чужаки вели себя тихо, но потом, обжившись, решили, что законы Долины — не для них, и выбрали собственного правителя. Им стал Валериан Дюкре, который взял себе титул Верховного Попечителя. Тогдашний Визирь Иль-Тарин, конечно, не потерпел соперничества, и между двумя кланами вспыхнул конфликт. Он длился несколько десятков лет, пока, наконец, в Краггенменсе не появился Элан… Ему удалось убедить враждующие кланы заключить перемирие сроком на пять лет. В качестве гарантии мира, нынешние главы кланов — Ама́д Иль-Та́рин и Максимилиан Дюкре́ — обменялись заложниками и фамильными реликвиями. Если бы я знал, я бы привез вам копию договора о перемирии, под которым стоит подпись Элана, но… Мужчина не договорил, поперхнувшись, и сделал большой глоток чая. — Вы сказали, что в долине что-то назревает? — Ох, госпожа, за эти пять лет произошло столько событий… так быстро и не расскажешь. Понимаете, у меня была договоренность с одним из капитанов о том, чтобы добраться до северных отрогов гор вверх по реке. Но он вышел из порта на день раньше. Вроде как, кто-то перекупил его, а я остался здесь. А время истекает. И мы можем не успеть. — Значит так, — я поднялась с кресла, — завтра же я займусь вашим вопросом. Мне нужно получить разрешение от моих руководителей. Если меня отпустят, то мы отправимся в путь как можно быстрее. — Очень хорошо, госпожа, — проговорил Оджан, не сводя глаз с сервированного кофейного столика. — Ешьте спокойно, — успокоила его я. — Если вам некуда идти, то можете остаться здесь. — Да благословит вас Мот за вашу доброту! Понятия не имею, о ком он говорил, но мне сейчас не помешало бы любое благословение.