Путь Гордого Бессмертного Злодея ко спасению

      Одного из своих учеников он застал у пруда за любованием кои: большеглазый худенький мальчик заворожённо, не отрываясь, вглядывался сквозь толщу воды в тёмную глубину. На его личике был написан неподдельный восторг, несомненно тронувший бы чёрствое сердце лорда Цинцзин, будь он кем-то другим, а не собой.       - Ученик Гу.       - Шицзунь! - испуганно подхватился мальчишка, вскакивая и низко склоняясь в приветствии перед учителем. Но означенный учитель лишь покачал головой в ответ. Паренёк растерялся, большие глаза его забегали, не решаясь взглянуть прямо на Шэнь Цинцю.       - Ученик Гу Фэйсинь приветствует шицзуня!       - Не надо церемоний. Мне нужно, чтобы ты выполнил особое поручение в моё отсутствие, пока я отлучусь на Аньдин. Помнишь малыша Цзиня?       Шэнь Цинцю достал из ханьфу приметный нефритовый жетон и со значением вложил его в руки ученика.       Младший в ответ на его прикосновение занервничал, словно кролик перед драконом.       - Это тот мальчик, который в прошлом месяце выполнял поручение шицзуня...?       - Он самый. Срочно отдай ему эту сумку. Скажи, что от меня. Сяо Цзинь знает, что делать дальше. Будь внимателен и не напортачь. Никто, кроме тебя и Мин Фаня, не должен об этом знать.       Выпустив руки мальчишки, он снял с плеча сумку, передавая её ученику, а затем заговорщически прижал палец к губам. К счастью, ученикам Шэнь Цинцю не нужны были лишние объяснения: все на пике прекрасно знали, что лезть в личные дела учителя - себе дороже.       - Этот ученик всё понял и исполнит поручение шицзуня в лучшем виде!       Худосочная фигурка едва ли не пополам перегнулась, кланяясь учителю, да так и осталась стоять согнувшись, пока шаги владыки Цинцзин не затихли в отдалении. Мальчишке было до жути любопытно, какие такие дела появились у их мастера на пике Аньдин, и что за таинственный груз находится в доверенной ему сумке, но чувство самосохранения пересилило любопытство, и он со всех ног помчался к появившемуся со стороны общежитий Мин Фаню.       - Дашисюн! Дашисюн!       - Что за шум с утра пораньше, шиди? Где твои манеры?       - Шисюн Мин, этот шиди просит прощения! Он лишь должен сообщить, что шицзунь попросил его выполнить одно поручение за пределами школы, пока шицзунь отлучился на Аньдин, - виновато захлопал глазами младший, поспешно протягивая Мин Фаню нефритовый жетон в качестве доказательства.       - Так как в его отсутствие за всё отвечает дашисюн, этот шиди хотел бы попросить разрешения покинуть пик. Но шицзунь особо просил сохранить эту информацию в тайне от всех остальных.       - Если всё дело в посещении учителем Аньдин, к чему такая секретность? - нахмурился Мин Фань.       - Этот не знает. Он боялся задавать лишние вопросы, чтобы не показаться слишком любопытным. Дашисюну же известно, что шицзунь не терпит, когда суют нос в его личные дела.       - Понятно... Хорошо, в таком случае я открою тебе ворота пика после завтрака, - согласно кивнул Мин Фань и сделал младшему знак следовать за ним. Тот подчинился, потрусив за старшим, словно щенок за хозяином.       - Но постарайся не опаздывать на занятия, и что бы ни поручил тебе шицзунь, не вздумай халтурить. Если он лично выбрал тебя для выполнения поручения, ты должен отдавать себе отчёт, какая честь тебе оказана.       - Этот понимает!       Договорившись о главном, они отправились в общую столовую, чтобы присоединиться к остальным ученикам за завтраком. Столовая встретила их оживлённым гулом: юноши и девушки весело болтали между собой. Мальчики вошли в зал и встали в очередь за подносами. Гу Фэйсинь видел, как Ло Бинхэ в очередной раз оттеснили трое парней, бесцеременно втеревшихся в очередь впереди него. Кудрявый же шиди никак не протестовал, лишь покорно проглотив обиду. Гу Фэйсинь, нахмурившись, осуждающе покачал головой, глядя на подобное непротивление.       Он и сам не отличался излишней самоуверенностью.       А собственные недостатки на чужом примере, как оказалось, выглядели ещё менее привлекательно.       Повернувшись к старшему, он заметил, что не только он того же мнения: на лице Мин Фаня читалось сейчас явное раздражение при взгляде на младшего шиди, использующего своё смазливое личико, чтобы прекрасные девы пика с кулаками отстаивали его интересы, сражаясь за него с теми, кто влез перед ним без очереди.       - Не обращай на него внимания, дашисюн. У нас есть дела поважнее, - напомнил младший, про себя вознеся хвалу небожителям за то, что в этой компании красавиц не было сейчас Нин Инъин. Уж он-то знал, как тщательно скрываемые нежные чувства шисюна к Нин-шимэй туманят тому рассудок.       - Он специально действует на нервы. Вот я, например, совершенно не доверяю таким белым лотосам.       - Да знаю я! Просто... Ух! Ненавижу, когда он так заигрывает с Нин-шимэй! - процедил сквозь зубы старший ученик Цинцзин, с отвращением наблюдая, как три его боевые красавицы-сестры играют с длинными кудрями соученика, зазывая его присоединиться к их трапезе.       - Слепому ясно, что Нин-шимэй благоволит ему, а он, похоже, этого совсем не ценит. Она даже пыталась вступаться за него перед шицзунем.       - Знаю, знаю. Привилегии красавца. Я бы тоже не отказался от такого лица, - хихикнул Гу Фэйсинь, переминувшись с одной затёкшей ноги на другую: их очередь ползла как черепаха и, похоже, совсем застопорилась. - Но если ты позволишь своему гневу одержать верх, то он будет управлять тобой, и ничем хорошим это не закончится. На днях шицзунь наказал его. И что дальше? Нин-шимэй разозлилась на шицзуня и не вышла его поприветствовать! А кому в итоге пришлось за всё отдуваться? Нам!       - Да уж... Шицзунь был тогда вне себя от гнева. Но всё равно наказал зверёныша. Так почему он сейчас отменил наказание? С чего бы вдруг? Раньше такого никогда не было.       - Видимо, Нин-шимэй воспользовалась уязвимостью шицзуня после того, как он очнулся от комы, и убедила его быть более милосердным к Ло-шиди...       - Ха... Повезло ублюдку.       Вражда между мальчиками ни для кого не была секретом. Хотя справедливее было бы сказать, что соперничество было, скорее, односторонним: Ло Бинхэ почти всегда отводилась роль пострадавшей стороны.       Мин Фань пользовался уважением соучеников из-за своего места в иерархии Цинцзин. Мальчики ходили за ним по пятам, потому что он был единственным учеником мужского пола, которого терпел подле себя их шицзунь, что в случае Шэнь Цинцю было равносильно высшей благосклонности. Под опекой дашисюна остальные чувствовали себя защищёнными, а также иногда получали дельные советы относительно учёбы, улучшавшие их результаты. Он, как главный ученик, был из тех, кто без колебаний готов был с улыбкой протянуть руку помощи, хотя порой и зазнавался, и был неловок в своих откровенных и неуклюжих попытках ухаживания за Нин-шимэй. В остальном с Мин Фанем в большинстве случаев было приятно общаться. Кроме того, он с готовностью давал отпор обезьянам с Байчжань. Единственное - с теми, кто его раздражал, он не церемонился и мог доставить им неудобства, вымещая на них свой гнев и очень напоминая этим своего учителя.       Ло Бинхэ, к сожалению, стал мишенью для выплеска его гнева.       Он был прекрасен лицом и по-ангельски кроток. И конечно же, любимица их пикового владыки без колебаний взяла их застенчивого шиди в оборот, словно это было чем-то самим собой разумеющимся. Она всегда называла его милым именем "а-Ло" и проводила время в его компании, когда ей хотелось немного отвлечься.       Но для самого Ло Бинхэ подобное повышенное внимание любимой ученицы лорда Цинцзин выходило боком. Те привилегии, что полагались Нин Инъин, на Ло Бинхэ не распространялись, в том числе и хорошее отношение учителя. И там, где Нин Инъин баловали, Ло Бинхэ наказывали "за очередной проступок", нагружая работой.       Рубить дрова, носить воду, чистить пруд, быть на посылках или ухаживать за лошадьми... Всё, что угодно, любая работа по хозяйству, которая изначально поручалась другим, в итоге оказывалась взваленной на плечи застенчивого ученика, который со своим ореолом главного героя, словно любящий камень железо, притягивал окружающих его дев, не скрывавших своей симпатии, баловавших и смущавших его льстивыми речами и заигрываниями, подобными тем, что заставляли бедного мальчика краснеть, когда он чувствовал, как нежные девичьи пальцы игриво теребят его локон.       - Этот благодарит... Но в этом нет необходимости - неловко оправдываясь, бормотал Ло Бинхэ, явно смущённый таким вниманием.       Позади него раздалось язвительное фырканье дашисюна, явно не поверившего ни единому его слову и убеждённому в его бесстыдстве.       Оказавшись в столь щекотливом положении, главный герой втянул голову в плечи и ускользнул ото всех в дальний угол столовой, чтобы в одиночестве съесть свой завтрак: подальше от осуждающих взглядов шисюнов и прикосновений не в меру любвеобильных шицзе.