Пепел

ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ♡ﮩ٨ـﮩﮩ٨ـ

      — Любительница острых ощущений…       Леон пробирался вдоль высоких бетонных стен, огибая многочисленные лужи, оставленные недавним ливнем. Он шел осторожно, как опытный охотник, выслеживающий свою добычу, стараясь не издавать лишнего шума. Каждая мышца его тела была напряжена, готовая среагировать на потенциальную опасность.              Кеннеди подошел к массивной металлической двери. Его взгляд упал на разбитое окно на втором этаже. Леон осмотрелся, пытаясь понять, что же здесь произошло.       Он потянул за ручку. Дверь неожиданно оказалась открытой. Словно кто-то знал, что его заметили, и по-быстрому сбежал, как крыса с тонущего корабля.       Не теряя бдительности, Кеннеди вошел внутрь. Его фонарь осветил длинный, узкий коридор, уходящий вглубь здания. На полу лежала черная куча, преграждая путь. Леон направил луч фонаря на нее, сердце бешено заколотилось. Дуло пистолета нацелилось на неподвижное тело. Лицо мужчины было исполосовано глубокими порезами, губы вырваны, из большой черной дыры в горле текла кровь.       — Вряд ли это дело рук Клэр, — прошептал Леон и перешагнул через труп. Он чувствовал, как к горлу подступает тошнота, но желание разобраться в происходящем пересилило.       Следующая дверь, открытая наполовину, как будто приглашала его войти. Кеннеди, игнорируя чувство тревоги, стал спускаться по винтовой лестнице. Его шаги гулко отдавались, создавая зловещую симфонию. Он оказался в большом зале, тускло освещенном неоновыми лампами. Воздух был тяжелым, пропитанным запахом пыли, плесени и, чем-то еще, не поддающимся описанию.       Леон замедлил шаг, прислушиваясь к звукам.       Одна дверь была открыта. Из комнаты просачивался белый свет. Леон двинулся к ней.       Холодный свет люминесцентных ламп падал на клетки. Сотни птиц клевали железные прутья своих маленьких личных тюрем, издавали пронзительный, неприятный крик. На правой стороне под табличкой «Зараженные особи» птицы лежали на боку, точно сломанные игрушки, их тела бились в конвульсиях, перья топорщились, клювы открывались в беззвучном крике. Некоторые уже не двигались, застыв в смертельной тишине. Болезнь скосила их, оставляя за собой только запах смерти.       Леон, преодолевая отвращение, перевел взгляд на противоположную сторону — «Здоровые особи». Там вороны были, словно заморожены в бесконечном ожидании, апатично наблюдая за происходящим. Их мир был ограничен клеткой, а жизнь — бесконечным, повторением одних и тех же действий.       Кеннеди понял, что разница между «Зараженными» и «Здоровыми» — лишь вопрос времени.        В углу стоял морозильник. Во льду лежали десятки маленьких мешочков с кровью и замороженное мясо — еда для птиц, предназначенная для поддержания их жизни. На полу валялись пустые пузырьки, пробирки, шприцы, инструменты, которые использовались для отбора проб, для манипуляций с птицами, для наблюдения над их мучительной гибелью. Вдоль стен были установлены стеллажи, заставленные различными материалами: книги, документы, образцы тканей, все указывало на то, что это не просто место для содержания птиц. Это была самодельная лаборатория.       — Лучше не трогать здесь ничего.        Леон развернулся и направился к другой двери, надеясь найти там хоть какую-то зацепку. За ней, однако, его ждало лишь разочарование: пара пустых стеллажей и согнутая, будто от удара, вентиляционная решетка. Взгляд Кеннеди остановился на квадратном отверстии, ведущем в узкий проход. Было очевидно, что кто-то пытался от кого-то или чего-то сбежать. Неужели Клэр пролезла через этот лаз? Мысли Кеннеди лихорадочно метались.       Тяжелый вздох вырвался из груди Леона, ударяясь о холодный бетонный свод. Его тело было слишком крупное, чтобы протиснуться в узкую шахту. Клэр, его любимая, была где-то там, внизу, в кромешной темноте подземных коммуникаций. Страх пробрался в его душу. Он знал, что должен действовать, но каждое мгновение промедления, каждая секунда, отделявшая его от Клэр, была невыносима. Кеннеди представлял ее, маленькую и беззащитную, блуждающую в лабиринте подземных туннелей, где каждый поворот мог привести к опасной ловушке. Мысль о том, что с ней могло что-то случится, что она могла погибнуть, разрывала Леона изнутри. Его сердце, словно бешено бьющаяся птица в клетке, отдавалось болью и любовью. Это чувство, мощное и неумолимое, давало ему силы, не давало сдаться и погрузиться в пучину отчаяния. Он не мог позволить мраку победить, не мог себе позволить потерять ее. Она была его жизнью, его светом, и он был обязан ее спасти. Он искал выход, ближайший люк, любой путь, который мог привести его к Клэр. Он был воином, сражающимся не за славу, не за богатство, а за свою любовь.       Леон, закусив губу, сощурился от нестерпимой вони, царившей в канализации.       Поток блестящей воды неопределенного цвета, вытекая из узкого туннеля, впадал в другой, пошире. Кеннеди старался не наступать на органические отходы и шел почти на цыпочках. Он свернул в овальную полость, которая была чистой и почти сухой, если не считать тонкой струйки воды, бегущей посередине. Тишина окружала его, нарушаемая лишь цоканьем крысиных коготков вдоль стен. Круглые черные глазки пристально смотрели прямо на него.       — Ингрид отправь мне карту канализации.       — Одну секунду. — ответила Ханниган, ловко работая за компьютером. На мониторе распахнулась карта канализационной системы. Китайская грамота для непосвященного. Там были изображены разные линии — сплошные, длинный пунктир, короткий пунктир, штриховки.       Леон внимательно всмотрелся в план. Его указательный палец скользил по линиям, пока не остановился на заштрихованной зоне, расположенной между люками на улице Мейн Стрит и Смит Стрит.       — Смотри, эта часть вычеркнута с карты. Это значит, что место больше не обслуживается. Интересно, что там произошло. — задумчиво произнес Кеннеди.       — Подожди секунду, я гляну. — ответила Ингрид, подключившись к компьютерной сети. Она нажала несколько клавиш, и на экране появились подробные карты с пояснениями к символам. С невероятной скоростью Ханниган нашла нужный сектор и кликнула на точку, открывшую пояснение. Пробежавшись глазами по тексту, она сообщила:       — Вот, есть информация. Это произошло три месяца назад. Из-за обрушения деревянного пола, на котором были установлены канализационные трубы, был закрыт и недоступен целый зал в тридцать квадратных метров. С тех пор в помещении были произведены ремонтные работы и сделан отвод воды.       — Сейчас он доступен, этот зал? — с надеждой спросил Леон.       — Да, туда можно попасть через очень узкий туннель. Он не заштрихован, значит, доступен.       Леон всмотрелся в карту. Насколько он понимал, в зал можно было пройти после множества поворотов и замысловатых виражей.       — По-твоему, какое расстояние между этим залом и люком?       — На глазок я бы сказала… метров триста-четыреста? Но добраться туда, похоже, непросто.       — А кто сказал, что я ищу легкие пути. — усмехнулся Кеннеди.       — Будь осторожен, отбой. — бросила Ингрид, уже понимая, что он не отказался бы от своей затеи даже под угрозой смерти.       Стены сжимались, потолок давил. Леон ощущал, как вокруг него кипит органическая жизнь. Луч его фонаря шарил в кромешной тьме.       Он шел еще долго. За последним поворотом ему пришлось пробираться между двумя балками, скрещенными гигантской буквой Х. Перед ним начинался квадратный туннель шириной не более полутора метров. Справа была прибита синяя табличка похожая на те, на которых пишут названия улиц:       «Внимание! Зал находится в аварийном состоянии, существует угроза наводнения. Вход строго запрещен».       Не обращая внимания на предупреждение, Кеннеди шагнул в черный зев. Мужчина шел согнувшись, чтобы не задеть головой низкие своды. Его руки скользили по влажным, покрытым слизью стенам. Внезапно он услышал неясный шум позади себя, который заставил его замереть на месте. Парень обернулся посмотреть, все ли в порядке, и направил фонарь на вход. Глаза его расширились.       Луч фонаря выхватил из тьмы нечеткий силуэт молодой женщины. Она стояла на месте, с недоверчивым и напуганным взглядом. И как дикое животное, загнанное в ловушку, отшатнулась от него, словно от чудовища и не оглядываясь бросилась бежать. Кеннеди схватил пистолет и, двигаясь точно сломанная кукла, побежал ко входу.       — Подожди! — услышал он собственный крик.       Девушка не стала ждать. Он увидел, как ее ноги мелькают над землей, уносясь все дальше и дальше. И внезапно Леон понял, что словами беглянку не остановишь. Он с трудом выпростался из узкого зева. Она не могла бежать так же быстро, как он. Кеннеди почти сразу же начал ее нагонять. Она покосилась на него через плечо полными ужаса глазами.       Силуэт уже сворачивал в другой туннель, ловко прыгая над водой. Подошвы скользили, Леон задевал поток, утекавший во тьму. Он устремился в подземелье так быстро, как только мог, фонарь светил на манер маяка, оттого что приходилось балансировать руками.       — Клэр! — крикнул он, но она продолжала бежать. Вдруг девушка споткнулась и упала: у нее подвернулась нога.       Отчаянным рывком она вновь встала на ноги и побежала.       — Стой! — снова закричал он, скорее машинально, чем в надежде, что она остановится.       Она не остановилась. Побежала еще быстрее, и Леон, скрепя зубами, снова наддал. Ее легкие красные волосы развевались. Теперь он был так близко к ней, что мог слышать ее измученное дыхание. Ему не хотелось пугать девушку, но сейчас он не мог остановиться. Он должен ее догнать. Его длинные, сильные ноги мерно работали, подошвы топтали бетон.       Она снова оглянулась посмотреть далеко ли преследователь. В этот момент Леон резко выкинул руку вперед, схватил девушку за правое плечо. Она издала глухой вопль, полный отчаяния и страха, и попыталась сбросить его руку. Потеряв равновесие, она рухнула на пол, приземлившись на бедро. Леон кинулся помочь ей подняться. Она отползла назад и попыталась встать самостоятельно, но поскользнулась и упала вновь.       — Вставай, — выдохнул Леон, протянув к ней руку.       — Леон? Как ты… Как ты тут оказался?       — Мне пришло сообщение, что ты хотела мне, что-то отправить. Зная тебя, ты бы никогда не написала просто так. Я пытался до тебя дозвониться, но твой телефон был выключен. Мне пришлось узнать твое местоположение. И как оказалось не зря.       — А теперь по порядку. Объясни, что произошло.       Клэр застыла, ее глаза, полные сожалений, блуждали по стенам.       — После работы я решила поужинать в ресторане. Там я познакомилась с парнем. Мы обменялись номерами. Когда я хотела вернуть телефон обратно. Ему со скрытого номера пришло странное сообщение. «Скоро родится новый мир, и ты будешь одним из его строителей».       Клэр замолчала, ее дыхание участилось.       — Знакомый рефрен не давал мне покоя. Мне пришло в голову, что он мог принести угрозу обществу. Поэтому я решила провести собственное расследование, чтобы попытаться понять, кто он такой.       — И почему я не удивлен.       — Я ни в чем не была уверена, просто ухватилась за это сообщение, как за ниточку. Хотела удостовериться, что на верном пути прежде, чем обращаться к кому-то.        — Успокойся.  Теперь ты в безопасности.       Клэр кивнула.        — Я соврала ему, что у меня возникли дела. Вышла из ресторана и стала ждать, когда он выйдет, чтобы проследить за ним. Ждать пришлось недолго. — ее голос дрогнул, но она продолжала. — Деймон сел в машину и отправился на улицу Мейн Стрит.       Клэр вздрогнула и обхватила себя руками. Без куртки ей было холодно.        — Я видела, как он вошел в одно из зданий. Деймон пробыл внутри не меньше часа. А когда вышел, то нес большую спортивную сумку. — Редфилд сделала паузу, словно пыталась собрать свои мысли. — Я подождала, когда он уйдет, разбила окно. И оказалась в здании. Я толком ничего не успела рассмотреть. Телефон разрядился. Я думала он ушел,  но он вернулся и пытался…  — Ее рассказ оборвался, она не могла больше продолжать.       Девушка опустила глаза.        — Вечно тебя тянет на стремных мужиков.       Леон ощутил глубокое разочарование, смешанное с гневом, не оставлявшим его теперь. Если бы он только был на месте Клэр сегодня ночью. Если бы она предупредила его вместо того, чтобы играть в детектива. Он мог бы прямо сейчас, держать в руках Деймона.       Кеннеди огляделся, не зная, куда идти. Он уже не ориентировался. В пылу погони он не следил за дорогой. Всё было похоже, отверстия, туннели.       — Оружие есть?       Редфилд отрицательно помотала головой.       Он протянул Клэр пистолет, и та в несколько щелчков быстро убедилась, что он заряжен.       Леон открыл карту и взглянул на нее:       — Добро пожаловать в Хьюстон. — его голос звучал немного резче, чем обычно, отражая напряжённую ситуацию. — Туристов только тут поменьше, чем наверху, поспокойнее, сама видишь. Следуй за мной.       Клэр молча кивнула, стараясь не показывать, насколько её нервы натянуты до предела.       Они не прошли и двух минут, как Редфилд увидела крысу, метнувшуюся в метре справа от неё.       Леон проследил за взглядом подруги, который устремился к темным, извилистым щелям в стене, где прятались крысы.       — Это крысы. Наши верные, но не самые приятные друзья. Стоит подойти к ним близко, они сразу же набросятся на тебя. А уж заразить лептоспирозом через свою мочу — это их любимое дело. Клэр невольно поежившись, отвела взгляд от грызунов. Она прекрасно знала об опасности, которую они представляли. Леон, замечая ее реакцию продолжил: — Иногда это лечится, но бывают случаи, когда болезнь протекает крайне тяжело, вызывая жуткие кровотечения и приводя к отказу почек. Короче, держись от них подальше.       Клэр кивнула, соглашаясь с Леоном. Редфилд и не собиралась приближаться. Она брала пример с крыс: шла, прижимаясь к стенам.       — Здесь ещё водятся тараканы, большие, черные, с блестящими хитиновыми панцирями. А ещё пауки размером с твою ладонь с мохнатыми лапами и ядовитыми клыками. — Его голос звучал уже более естественно, привыкая к обстановке. — Поговаривают, что здесь водятся кузнечики, но для этого нужно пройти немного дальше. — Леон усмехнулся, вспомнив свою первую встречу с ними. — Однажды я даже встречал здоровенного аллигатора, плавал как у себя дома.       Кеннеди издал короткий, нервный смешок. А потом понял, что в этом мрачном мире, где реальность переплеталась с кошмаром, совсем не осталось места юмору, раз его стали веселить такие вещи. Удивительно, как быстро человек примиряется с невероятным, привыкая к ужасным картинам, которые он видит ежедневно. Слово «ужас» теряет свою силу, становясь анахронизмом.       Леон посмотрел на Клэр, на ее губах была еле заметная улыбка. Но в ней не было радости, а скорее попытка снять напряжение, ожидая худшего.       Они прошли несколько сотен метров и вышли к узкому туннелю. Он был настолько тесным, что стенки казались почти сросшимися.       Кеннеди оглянулся на подругу. — Готова? Там наверняка, есть кто-то, кто нас ждет.       Не дожидаясь ответа Леон, пригнувшись под низким сводом, пошел первым, следуя навстречу запаху, который становился все сильнее и невыносимее с каждым шагом. Запах гнилой плоти и экскрементов, смешивался с тяжелым ароматом сырости и плесени, вызывая удушье. Он проникал в легкие и обжигал слизистую оболочку носа.       В углу они увидели груду грязного тряпья, напоминающую огромного неподвижного зверя, готового в любой момент ожить. Рядом были разбросаны открытые консервные банки с остатками пищи и разбитые бутылки с водой, похожие на осколки какого-то опасного оружия.       Наконец они вышли из тесной горловины в более просторное помещение. С каждым шагом запах становился все сильнее и резче.       — Боже мой… — вырвалось у Леона.       На полу, в лучах света фонаря, простирались ровные ряды тел — с серой кожей и изуродованными лицами. Трупы стали для него уже просто абстрактными объектами, редкостно порочной работой художника, с монохромной красной палитрой. Леон, сдавлено вздохнув, присел, чтобы получше разглядеть одного из погибших. Тело с двумя глубокими порезами, нанесенными каким-то острым предметом, застыло в нелепой позе, словно манекен, брошенный на пол в разгар спектакля. Горизонтальная рана на уровне сердца, глубокая и широкая, как черная пропасть, в которую можно было провалиться без оглядки, говорила о быстром и смертельном ударе. Вертикальная рана на животе, более мелкая, но не менее ужасная, словно глубокий шрам от удара нечеловеческой силы, говорила о яростной борьбе за жизнь, о муках, которые пережил этот человек, о бесполезных попытках освободиться от оков смерти. Кровь, темная и густая, заливала тело и одежду, похожая на застывшую лаву, спускающуюся с вулкана. Ее липкая и вязкая консистенция говорила о том, что убийство произошло не так давно, и она еще не успела свернуться.       Клэр выдохнула и вдохнула через рот.       — Еще один бред сумасшедшего.       Что произошло за все это время? Чему их подвергли? Леон представил себе, как Деймон после работы, идет по зловещим туннелям в это гнусное место, чтобы «заняться» своими грязными делами. Он, должно быть, укрывался в своей нише, чтобы предаваться фантазиям. А после выходил на поверхность и смешивался с толпой.       — По крайней мере, мы знаем, где теперь его искать.       У Леона нарастало чувство, что они на верном пути. Тот, кого они ищут, бродил в этих глубинах. Среди общества, но невидимый. Передвигался под землей, скрытый от глаз, как крот, где жили странные животные и человеческие существа, никогда не выходившие на поверхность. Обитатели ада… Кеннеди вдруг почувствовал, что и они такие же, как эти животные: никогда не выходят на свет, бродят по туннелям и блуждают впотьмах, чтобы добраться до мерзости души человеческой.       Кеннеди проверил обойму, вставил ее, после чего довел патрон и снял оружие с предохранителя.       Они прошли чуть дальше, к правой стене, где сочилась струйка воды, стекавшая сквозь решетку у них под ногами в черный поток несколькими метрами ниже. Они наткнулись на маленькую нишу, скорее всего служившую алтарем. Свечи, остатки ритуала, лежали на полу, потухшие, черные, как сами тени, что танцевали в полумраке. Стены были увешены десятками пронумерованных красной краской фотографий. Лица на снимках были изможденными, а во взгляде уже не было ни жизни, ни страха, только пустота. Словно их души уже давно покинули тело, оставив лишь опустошенные оболочки.       — Он оставил себе памятки, сфотографировав их, — еле слышно сказала Клэр. — Как будто того ужаса, что он совершил, ему было мало. Никакой жалости, никакого сострадания.       — К сожалению, его мотивы нам пока не понятны.       Повисло долгое молчание, они глубоко задумались. Им хотелось понять, разгадать действия убийцы, влезть в его душу, но они наталкивались на стену.       На выступе рядом с фотографиями лежала тетрадь. Леон открыл ее, вчитываясь в каждую строчку. Там был список заключенных, каждый из которых ушел в небытие, с коротким описанием причины смерти.       Голод.       Пневмония.       Кровотечение.       Остановка сердца.       Скудный набор. Лишённый деталей, болезненных подробностей. Нигде не встретилось слово «пытка». Но каждый пункт списка говорил о бесконечных мучениях. В этих сухих словах скрывалась страшная правда.       Леон вернул тетрадь на место, развернулся и окинул взглядом ряды трупов. За всем этим крылось единственное желание — убивать, заставлять страдать. Опасное помешательство, сопряжённое с определённым наслаждением.       Всё лицо Леона застыло глиняной маской. Одни лишь голубые глаза остались живыми: в них плескалось куда больше эмоций, чем Кеннеди считал нужным выразить. Он утопал в них, хватаясь за свою дисциплину, как за спасательный круг. В уголках его глаз пролегли лапки морщинок, а затем Леон броском сиганул на Клэр.       Редфилд дёрнулась не сразу сообразив, что он отодвинул ее с дороги и смотрит куда-то вдаль.Она с облегчением выдохнула, но когда тоже посмотрела, ужас вернулся…       Девушка застыла, словно окаменевшая. Тяжелые, изношенные ботинки, словно пережившие не одну драку, оставляли темные следы на холодном бетоне. Рядом с ними, как жуткий атрибут из кошмарного сна, волочилась массивная стальная цепь. Каждый скрежет, каждый лязг ее звеньев, будто специально созданный, чтобы заставить кровь застыть в жилах, отдавал в ее собственном теле. Клэр почувствовала, как ладони стали мокрыми от пота. Она невольно зажала рот рукой, сдерживая ужас, который грозился вырваться наружу. Казалось, Деймон был зверем в человеческом обличии, и сейчас его вид еще больше подчеркивал это. Он был чудовищем, которому чуждо человеческое сострадание. И хотя он не смотрел в ее сторону, не обращал на нее никакого внимания, Клэр не сомневалась, что тот заметил ее присутствие. Деймон не был человеком, который терял из виду то, что происходило вокруг него. Он сам говорил об этом. Его футболка, раньше белоснежная, теперь представляла собой ужасающую палитру красок: следы крови, ошметки плоти, часть их прилипла к цепи. Ее взгляд скользил по каждому пятну, по каждой капле, вызывая в голове картины невероятной жестокости.       Он остановился перед Леоном. Кеннеди, защищая Клэр, спрятал ее за своей спиной. Ее глаза, расширенные от ужаса, смотрели на развертывающуюся перед ней драму. Деймон без предупреждения взмахнул стальной цепью. Кеннеди, с невероятной быстротой перехватил ее, сдерживая удар. Он был готов к этому, его инстинкты, отточенные годами тренировок, сработали моментально. Леон потянул Деймона на себя. Тот вскрикнул, когда цепь ударила его по колену, пронзительный вопль мало чем отличился от визгливого тявканья лисы. Деймон собрался нанести удар, метя в грудь, но, прежде чем его кулак достиг цели, Кеннеди поймал запястье обидчика, вывернул и резко дернул книзу. Кость переломилась без сопротивления. Деймон вывернулся и набросился на Кеннеди сзади, обхватив его торс обеими руками. Леон со всей силы дернулся назад и затылком разбил нападавшему нос. Деймон рухнул на землю, прижав ладони к окровавленному лицу. Чтобы отреагировать, у Леона было всего несколько секунд. Он скрутил руки Деймона за спиной, надавил коленом между лопаток и полностью обездвижил его.       Ледяной страх сковал Деймона, когда холодная сталь пистолета прижалась к его виску. Его мозг словно замороженный не мог подобрать слов.       — Я… Я ничего не сделал. Вы не… Вы не имеете права.       — Не имею права на что? Врезать тебе. Если бы ты только знал, что я делал, не имея на это права… — Леон ухмыльнулся, его слова были пропитаны ядом, который стекал с его губ, как мед с сот. — А ведь преступления, которые совершили те типы, были гораздо менее тяжкими, чем твои… — Кеннеди продолжал издеваться над Деймоном, будто наслаждаясь его страхом. Теперь он был всего лишь пешкой, а Леон — безжалостным королем, который держал игру в своих руках. Каждый его шаг был просчитан, каждая угроза — смертельна.       — Только знаешь, ты не учел самого главного, Деймон. Я не очень люблю, когда обижают моё. — прорычал Леон, сильнее прижимая дуло пистолета к виску убийцы. Его голос был похож на раскаты грома, и он не оставил ни малейшего сомнения в том, что был готов осуществить свою угрозу. Деймон, обессиленный от страха, уже не пытался вырваться.       — Я требую адвоката, — выдохнул он, делая отчаянную попытку сохранить остатки своего спокойствия.       — Сейчас. Только смокинг надену.       Кеннеди сжал рукоять пистолета и с неистовой силой нанес удар по его лицу.