Сплетение Судеб

Ребята, парализованные страхом, тем временем не подозревали о присутствии Вэлиан. Поэтому предполагалось, что в этой тотальной заднице им придется рассчитывать только на себя. А Гарри Поттер, вдобавок, даже говорить толком не мог из-за Жалящего Заклинания. Попавшим в крупные неприятности подросткам, которых грубо тащили сквозь антиаппарационный барьер к кованным изящным воротам и далее, через сад, к величественному, словно парящему в воздухе, зданию, спасительного плана в головы не приходило. И они лишь панически упирались, пытаясь оттянуть момент встречи с Ближним Кругом Пожирателей Смерти. И, хоть благодаря связи с Неназываемым Мальчик-Который-Может-Уже-Наконец-И-Умереть-По-Дурости знал, что того в здании нет, это не отменяло вероятности призыва вышеупомянутой личности верными слугами. И Чары Гермионы панацеей не были, что выяснилось почти сразу же, после встречи с лихорадочно трясущим пленников и еще более агрессивно встряхивающим собственного сына Люциусом Малфоем. Отчаянно переглядываясь, подростки не видели выхода из ситуации даже несмотря на то, что Хорек мямлил и тушевался. А уж, когда в комнате появилась Беллатрикс и скусилась со всеми сразу, от егерей до собственного деверя, первых посылая к дракклам, а со вторым споря о том, кто же конкретно призовет Лорда, молодые люди и вовсе себя похоронили. От призыва скорой смерти по их души их спасла случайность. Мадам Лестрейндж заприметила Меч. И всех накрыло волной истерической паники безумицы. Полетели заклятья, особливо - в зарвавшихся егерей. Сивому и Струпьяру в приказном порядке было велено заткнуться и отвести пленников в подвал. К остальным. Люциусу и Драко - тоже заткнуться, ждать и молиться. А сама Белла взялась допрашивать "грязнокровку", оставив при себе меч и утаскивая за волосы визжавшую и скулившую от боли Гермиону прочь. Все же сил в этой верной последовательнице Господина было немерено. Всем оставалось только смотреть вслед психопатке. Племяннику - затравленно и неуверенно, а остальным - с ненавистью. Малфой-старший, забывшись, прошипел: - Как у себя дома... В покои Лорда... Возможно, он бы продолжил возмущаться, но присутствие оборотня в собственной гостиной отрезвило сиятельного аристократа, и тот брезгливо повелел исполнять, что приказано. И ждать. *** Размерами поместья я не впечатлилась от слова "совсем", поскольку у богатых всегда была какая-то необъяснимая страсть к роскоши и желание при любом удобном случае показать свою значимость. И, как это всегда бывало, именно богачи достаточно часто оказывались прислужниками Тёмных сил, хотя, казалось бы, чего не хватает? Впрочем, этими вопросами пусть занимаются жрецы и философы, сейчас у меня более важное дело: не дать ребятам умереть. Однако было и то, что несколько напрягло меня: поместье было защищено чарами, и я от всей души надеялась, что меня не обнаружили. Исчезновение вовсе не было панацеей от обнаружения, оно лишь давало большую скрытность и практически невидимость, но при желании меня можно было засечь. Я позволяю себе потратить секунду, пока тюремщики и пленники проходят вперёд, чтобы понять защитное заклинание поместья, и понимаю, что это своеобразный блокатор телепорта. Вот почему враг появился перед воротами особняка, а не на его территории. Что ж, немного сложнее, но шансы есть. Я иду чуть позади врагов, стараясь заметить по пути магические ловушки или каких-либо стражников, и, к моему удивлению, нет ни тех, ни других. Мне, как привыкшей к миру, где поместья богатых людей из-за их паранойи обычно хорошо охраняются бойцами и ловушками, очень непривычно принимать тот факт, что это жилище лишено такой защиты. И, хотя пока что всё указывает на то, что прорваться будет легко, я догадываюсь, что учла ещё не все факторы. Если тюремщики владеют магией, то могут ли колдовать хозяева поместья? Владеют ли оружием? Сколько всего противников может быть в этом особняке? Эти вопросы повторяются рефреном в голове, и я стараюсь приметить практически каждую деталь, которая может помочь нам в побеге. У меня осталось две Волшебные стрелы, Щит, Зеркальное отражение, один Опаляющий луч и одна Кислотная стрела. После этого я не смогу пользоваться заклинаниями до следующего отдыха, а значит, мне придётся использовать всё, что попадётся под руку. Наконец мы входим в просторную гостиную, и я вижу их: хозяина и хозяйку поместья, оба светловолосые, одетые в тёмные одежды. А теперь что? "Ждать" - отвечаю я сама себе, плавно отступая в сторону окна, тяжёлая занавеска которого может послужить мне укрытием, если вдруг по какой-то причине моё Исчезновение прекратит своё действие раньше, чем должно. А затем я слушаю и наблюдаю, пытаясь максимально понять ситуацию. Пленников опознают не сразу, даже сын хозяев не слишком помогает, но их всё же –опознают. А вот дальше произошла ситуация, которая несколько обескуражила меня: появившаяся женщина, по одному виду которой можно было смело заявить, что она не в себе, набросилась на всех с обвинениями, причины которых она находила даже в мелочах. А уж когда сумасшедшая девица начала лупить заклинаниями по тюремщикам, я едва не присвистнула: выходило, что дисциплины в армии врага моей троицы не было вообще, раз уж эти "союзники" цапаются между собой по любому поводу. Я даже не заметила, как начала называть Гарри, Рона и Гермиону "своей" троицей, поскольку в тот момент я была занята раздумьями по поводу того, как заставить противников передраться между собой. Желательно – насмерть. Пока я об этом раздумывала, сумасшедшая женщина, которую звали Беллой, явно всполошилась из-за меча Гарри, причём настолько, что даже наорала на хозяев дома, в буквальном смысле приказав им запереть пленников в подвале, а Гермиону – отдать ей. И те, явно побаиваясь психованной дамочки, отдали приказ странному человеку, который, как оказалось, не был лидером захватившей Гарри, Рона и Гермиону группы, но именно ему каким-то чудом не досталось оглушение. Момент, когда он начал проходить мимо меня и несколько замешкался, словно что-то учуяв, заставил змею страха укусить моё сердце: это наверняка был не человек, судя по его внешнему виду. Излишняя волосатость, более длинные и заострённые ногти, приказ "не распускать зубы"... сиськи Шелин, да тут же оборотень! - Ну, что встал?! - орёт Белла, и тот, фыркнув, тащит за собой Гарри и Рона, позволяя мне беззвучно выдохнуть. Обошлось. Пока что, ведь у меня осталось мало времени до того, как моя маскировка пропадёт. А что будет дальше - гадать не надо. Если коротко: мне конец, желательно –быстрый. Белла тащит за волосы кричащую от боли Гермиону, и я, улучшив момент, выскальзываю из гостиной следом за пленницей. Если противников слишком много, попробую устранить незаметно хотя бы эту, тем более, что по её поведению заметно, что это - приоритетная цель. По пути я вижу, как оборотень, зовущийся Сивым, заталкивает пленников в подвал и запирает его, а затем уходит, едва разминувшись со мной. На какой-то момент мне кажется, что сейчас тварь обнаружит меня, но, по счастью, именно в этот момент оборотень чихает, и я успеваю проскользнуть мимо него. Дезна всё же решает улыбнуться мне, и я, услышав звук оплеухи, успеваю проскочить в комнату, куда Белла завела Гермиону, прежде, чем женщина запирает её. Я торопливо отхожу к занавеске, понимая, что моё заклинание вот-вот спадёт, а также то, что сейчас мне предстоит тяжёлый выбор: когда вмешаться в момент допроса, чтобы Гермиона не сильно пострадала, но при этом психованная Белла проговорилась о чём-то очень важном. О чём-то, что может нам помочь. *** Мадам Лестрейндж, грубо швырнув хрупкую девушку на пол, отложила меч в сторону. И, прежде, чем пленница успела встать хотя бы на колени, пинком перевернула ту на спину и с силой вжала каблук тяжелой туфли в девичье горло, с садистским удовольствием надавливая, пока Гермиона хрипела и бессильно цеплялась ладонями за щиколотку ведьмы, пытаясь скинуть ту с себя. А затем молниеносно, как бешеная гадюка, Беллатрикс оседлала школьницу, до хруста придавив коленями тонкие запястья. Неторопливо доставая изящный кинжал из потайного кармана в корсете, ведьма склонилась к лицу перепуганной, плачущей девочки и томно выдохнула: - Как вы попали в мой сейф? Грейнджер всхлипнула и отчаянно дернулась, полузадушено прошептав: - Мы там не были, мы… Лицо старшей волшебницы исказилось гримасой ярости. — Ты лжешь, паршивая грязнокровка! Вы забрались в мой сейф в банке! Правду, говори правду! Грубо разрезав одним рывком рукав на предплечье гриффиндорки, Пожирательница принялась вырезать на нежной коже печатными буквами слово «ГРЯЗНОКРОВКА», сосредоточенно и кровожадно, откровенно наслаждаясь воплями жертвы. — Что еще вы взяли? Что еще вы там взяли? Говори правду, не то, клянусь, я тебя зарежу вот этим кинжалом! Белла снова орала, раз за разом впечатывая тяжелую ладонь в стремительно краснеющие щеки однокурсницы племянника, и ну никак сейчас не оправдывала свое имя. Грейнджер всхлипывала и мотала головой. Ее сил хватало только на рваный шепот «ничего». Судя по налитым кровью глазам бешеной фурии, такой ответ ее не устраивал. — Что еще вы там взяли, что еще? ОТВЕЧАЙ! КРУЦИО! Этот крик уже больше походил на вой пополам с хрипами агонии. А психопатка держала заклятье, прижимая палочку чуть ли не к лицу подростка, завороженно наблюдая за мучениями и судорогами бившейся под ней девочки. Последующий вопрос колдунья мурлыкала очень тихо, все также очарованно наблюдая за вспышками боли в ореховых глазах и словно не понимая, что при наложенном Круциатусе ответить Гермиона не смогла бы, даже если бы захотела. - Брали ли вы чашу? Куда вы дели чашу? *** Тем временем все больше нервничавший Люциус Малфой, переглядываясь с женой и прислушиваясь к происходящему, обратил внимание на затихшие крики, что до того доносились из подвала в ответ на вопли грязнокровной жертвы больной фантазии его свояченицы. Пленники, что еще минуту назад отчаянно звали по имени подругу, наплевав на свою хлипкую конспирацию, в которую упирались до последнего, внезапно умолкли. В отличие от их подружки. Нарцисса прошептала, неопределенно поведя плечом: - Это может длиться долго. Очень долго. Пока Драко, ссутулившись, изо всех сил выглядел загнанным и несчастным, хозяин поместья лихорадочно размышлял, отстраненно ответив супруге невпопад: - Но мы точно получили Поттера… Меч! Нарси, дело ведь в мече?! Кажется, главу семейства озарило, и он, резко повернувшись к до того прикидывавшегося ветошью Хвосту, грубо повелел: - Тащи сюда гоблина! Пора заканчивать этот цирк! И тот, до последнего рассчитывавший, что про него забудут, тихо поскуливая о несправедливости мира, поплелся к лестнице в подвал. Так медленно, как только мог. *** От зрелища, которое открывается мне, я едва могу стоять на ногах, поскольку мне действительно физически больно смотреть на такие пытки. Я прекрасно понимаю, что иногда иными методами ценную информацию не достать, хоть я и не одобряю такой способ, но когда на твоих глазах пытают человека, которого ты знаешь хоть немного - сердце разрывается от нечеловеческой боли, а глаза пытаются наполниться слезами. Но я должна смотреть на это. Смотреть и слушать, чтобы узнать что-то, что может помочь этим детям, а затем вмешаться в один-единственный крошечный, но верный момент. "Прости меня, если сможешь..." - беззвучно шепчу я, скрытая уже только одной занавеской, смотря на страдающую Гермиону и сжимая кулаки так, что мои ногти едва не протыкают кожу. - "Прости, Гермиона..." Новый крик отравленным кинжалом рассекает мою душу. Речь идёт о проникновении в сейф - палач уверена, что меч, который сейчас лежит совсем недалеко от неё, на самом деле должен быть в её хранилище. Судя по всему, этот меч - очень ценный для этой психованной дуры, либо же очень опасный. Но есть и что-то ещё. Я вижу, как... нет, не человек, а жестокая тварь, вызывающая аналогии с демоном в человеческой шкуре, применяет заклинание, которое вызывает нечеловеческую боль у орущей до хрипоты Гермионы. Белла явно наслаждается этим, но внезапно ослабляет свою хватку, позволяя Гермионе перевести дух, и я отчётливо понимаю, что женщина действительно наслаждается болью пленницы и своей абсолютной властью над ней. Я чувствую, как ярость от созерцания этого момента начинает огненным вихрем кружить в моей душе, и усмиряю её своей волей, превращая в ледяное копьё чистой Ненависти. Мне невыносимо наблюдать страдание той, которая приняла меня вполне тепло, которая показала себя, пока что, самой рассудительной среди всей моей троицы, и ведь сейчас она страдает по большей части потому, что так хочется её мучительнице. Я колеблюсь всего секунду, и эта секунда оказывается последней перед тем, как наступает тот самый момент, когда вся важная информация исчерпана, и остаётся лишь Смерть. А озлобленная ведьма, водя кинжалом по ключицам обездвиженной и оглушенной Грейнджер, все тем же интимным шепотом вопрошает: - Последний раз спрашиваю. Где чаша моего Господина? Занавеска, отброшенная моей рукой, отлетает в сторону, и я показываюсь перед ошеломлённой таким поворотом женщиной и её пленницей. Сейчас за моей головой горит аазимарский нимб, который буквально подпитывается моим праведным гневом, сияя, словно маленькая звезда, что пытается прогнать страх в душе страдающей Гермионы, которая тоже не ожидала моего появления. Теперь я рассвирепела по-настоящему, и если совсем недавно я злилась на Гарри, то тот момент был лишь затишьем перед самым настоящим бураном, грозящимся разорвать на куски всех, кто попадёт в него. Эта тварь, что сейчас сидит на Гермионе - не человек, человек не может проявлять такой садизм ради своего удовольствия. А значит, ЭТО должно быть уничтожено. - Ты зашла слишком далеко, - рычу я, сверкая глазами. Где-то на краю сознания мелькает мысль, что сейчас я похожа на ангела из церковных фресок, но в данный момент мне вообще не до каких сравнений, поскольку сейчас имеет значение только нацеленная на палача Ненависть. Несмотря на то, что Белла ошарашена моим появлением, она не оцепенела. Она – боец. Время словно замедляет свой ход, и я вижу, как её рука с палочкой начинает подниматься вверх. Я не творила Щит, и понимаю, что только моя необычная внешность и кровожадное увлечение психопатки сейчас спасают Гермиону от роли заложницы, выигрывая для меня немного времени. И я оказываюсь быстрее Беллатрикс, вскидывая уже окутанную золотистым сиянием руку, и произнося слова заклинания голосом инквизитора, зачитывающего смертный приговор. - Арэд Ти Го! Опаляющий луч вылетает из моей руки даже ещё быстрее, чем обычно, словно моя ненависть подгоняет его. Но из-за неё я слишком поспешила, поскольку заклинание несётся не в грудь женщине или в её голову. Огненное заклинание в буквальном смысле отсекает кисть с палочкой волшебницы, и запах палёного мяса наполняет комнату, пока Белла, выпучив глаза от болевого шока, роняет кинжал и хватает целой рукой свою культю. Луч прижёг её рану, посему от кровотечения она не скончается, но сейчас, пока она ещё не отошла от шока и боли, пока судорожно пытается поймать ртом воздух, нужно уничтожить её. Даже несмотря на такое ранение, она всё ещё опасна. Я делаю шаг вперёд и быстро поднимаю упавший кинжал. Я вижу ужас в глазах Беллы, и прежде, чем та успевает сказать хоть что-то, позвать подмогу, пронзаю её сердце одним быстрым движением. И пусть эта смерть для неё весьма милосердна, учитывая все те злодеяния, что творила эта мразь, сейчас мне это неважно, поскольку я пинком спихиваю уже безжизненное тело с лежащей Гермионы, а затем быстро переворачиваю девушку, гася свой нимб. - Цела? - коротко спрашиваю я, и, не дожидаясь ответа, вынимаю кинжал из мёртвой Беллы. Наскоро вытерев оружие о мантию мертвеца, я разрезаю верёвки, а затем, отрезав кусок от мантии, быстро перевязываю предплечье Гермионы. *** Гермиона Грейнджер, отупев, широко распахнутыми от ужаса глазами взирала на одну из самых сильных последовательниц Темного Лорда. Мертвую. Пока ей перематывали чем-то руку, волшебница совершенно не реагировала, пребывая в шоке и ступоре. Но боль в мышцах, следствие пост-круциатуса, привела таки волшебницу в чувство. Зубы против воли выстукивали тарантеллу, тело била дрожь, по горлу катились спазмы. Слова произносились невнятно и куда-то в грудь спасительнице, в которую изо всех сил ныне вцепились. - Я…М-мы…д-д-думала, ты бр-р-росила… *** Порыв Гермионы заставляет меня вздрогнуть, а её слёзы, упавшие на ткань моей одежды, и вовсе заставляют моё сердце болеть, учитывая, что я видела всего пару минут назад. И я, поддавшись своему внутреннему чутью, бережно обнимаю девушку, осторожно гладя ту по волосам, пока её трясёт от шока и боли. Я знаю, что у нас мало времени, но если сейчас Гермиона не выплачется и немного не придёт в себя - уйти будет сложнее. Намного сложнее. - Я ведь говорила, что помогу вам, - мягко отвечаю я, внимательно наблюдая за дверью, но не переставая гладить девушку по голове. А затем мой внутренний мир трескается от осознания того, что сейчас юная волшебница может спросить, почему я не пришла раньше. И что мне ей ответить? Ведь если я солгу, она может об этом догадаться - она очень умная девушка даже несмотря на состояние глубокого потрясения. И эта ложь может разрушить тот крошечный и хрупкий мостик доверия, который только-только начал устанавливаться между нами. Сказать правду? Но тогда она причинит ещё бОльшую боль для её души. Мучительный выбор, очень мучительный. Это чувство пытается разорвать моё самообладание, и я знаю, что Гермиона уже поняла, что я напряглась. Я наклоняю голову, вглядываясь в её заплаканные карие глаза, понимая, что слов, которые я скажу сейчас, уже нельзя будет вернуть. - Я пришла так быстро, как смогла, выжидая, пока не пройдёт охрана, - столь же мягко поясняю я. - Ведь если бы они меня заметили, я бы не смогла тебя спасти от более страшной участи. Полуправда. Самый страшный вид лжи, но сейчас именно он нужен, чтобы девушка хоть немного пришла в себя, не разрушив доверие. И пусть меня осудит Иомедай за этот поступок, если придётся - я отвечу перед ней за эти слова, но в данный момент нужно сосредоточиться на настоящем. - Держи, - мои слегка прохладные пальцы вкладывают в горячие ладони Гермионы кинжал Беллатриссы, и я ощущаю, как юная волшебница вздрагивает от осознания того, что в её руках находится самое настоящее оружие. - Герм, - мой тон становится чуть твёрже, потому что я стараюсь говорить так, чтобы девушка успокоилась и доверилась мне, - я знаю, что я тебе дала. Но сейчас ты должна собраться, потому что иначе нам не вытащить Гарри и Рона, не выбраться отсюда живыми, я прошу тебя помочь мне в этом. Возьми палочку Беллы, если тебе так удобнее, но кинжал пусть будет при тебе на всякий случай. Не сможешь убить - оглуши ударом по голове, - наставляю я девушку, поднимаясь на ноги. Сейчас я тоже должна вооружиться, поскольку у меня остались лишь четыре боевых и парочка защитных заклинаний, а дальше дело придётся решать псевдозаклинаниями и клинком. *** Тем временем Люциус Малфой прислушивался к внезапной тишине и ожидал Питера, который непозволительно задерживался. Лорд уже было собирался выйти в коридор и проверить лично, что происходит, но тихие жалобы сына Нарциссе отвлекли старшего Малфоя, и он напустился на наследника, требуя от того, наконец, повзрослеть и быть мужчиной. *** Хвост понятия не имел, почему пленники замолчали. Он не знал, что те уже давно с помощью старого гвоздя освободились от пут, и каждый из уже давно обосновавшихся в подземелье рассказал новичкам вкратце, почему оказался в темнице. Олливандер – из-за истории с Бузинной Палочкой и сердцевинами-близнецами. Гоблин туманно увиливал от расспросов, но Гарри удалось выяснить между делом, что меч Гриффиндора впитывает в себя все, что может его закалить. Про яд василиска Поттер и Уизли подумали одновременно. Как и про крестражи. А после этот карлик, назвавшийся Крюкохватом, насмешливо заявил, что мадам слишком строга. И мимо дракона, даже слепого, пройти никто не сможет. Только гоблины знают, как это сделать и чего тот боится. Шрамы-то не сотрешь… Эта неясная фраза почему-то отложилась в памяти Мальчика-Который-В-Очках. А после – события понеслись с головокружительной скоростью. Гарри Поттер был уверен, что в осколке зеркала ему привиделся Альбус Дамблдор. Забегая вперед, это и вправду было не обманом зрения, и там был Дамблдор. Но – немного другой. Но обо всем по порядку. Домовые эльфы иногда бывают невероятно ко времени, даже если ранее ломали тебе руки бладжером. За минуту до появления в камере Хвоста Олливандер на пару с ворчливым Крюкохватом отправились к Биллу и Флер, в коттедж «Ракушка». А Добби клятвенно обещал вернуться за остальными ребятами. Луну тоже стоило отправить, но девушка заартачилась, аргументировав свое участие в миссии по спасению Гермионы тем, что раз ей можно в Министерство, то и спасать подругу – тоже можно. Спорить с упершейся, как двурог, девочкой не стали. Времени не было. На лестнице слышались шаркающие шаги. *** Гермиона же, внезапно вспомнив, что она с факультета Гриффиндор, решительно пошла к дверям, игнорируя слабость в коленях, и тихонько их приоткрыла. Лишь для того, чтобы увидеть, как в камеру, где, предположительно, были ее друзья, ныряет Питер Петтигрю. Отчаянно обернувшись к Вэлиан, девушка одними губами прошептала вопрос: - Что делать? Пока Гермиона старается прийти в себя, я подбираю тот самый меч, из-за которого девушка пострадала. Лёгкое и изящное серебряное оружие ложится в мою ладонь, словно влитое, и я делаю пару пробных взмахов, привыкая к весу клинка. Мастер, что его создал, действительно знал своё дело, и я подхожу к Гермионе, держа клинок наготове. - Подожди, - шепчу я прежде, чем девушка приоткрывает дверь. - Дай-ка мне. Тиу Воаш Ан. Три светящиеся голубые искры на миг возникают на уровне моего лба, груди и коленей, а затем, покружившись вокруг меня, пропадают, и я коротко киваю себе. Щит наложен, теперь какое-то время вражеские заклинания меня не пробьют. Гермиона, явно понимая, что я сделала, слегка приоткрывает дверь, и мы обе видим, как маленький и уродливый человечек, чем-то похожий на мышь, спускается в подвал, вызывая у меня кривую усмешку. Он либо очень силён, либо очень тупой, либо хозяева поместья просто недооценивают людей, что загнаны в угол. Едва противник скрывается из виду, как я открываю дверь и взмахом руки призываю Гермиону следовать за мной. Мягкий ковёр прекрасно глушит наши шаги, и мы быстро добираемся до двери в подвал, и я позволяю себе на короткий момент повернуться спиной к коридору, из которого может выйти противник. - Спускайся за ним, помни про оружие, - коротко говорю я Герми. - Обезвреживай быстро либо ударом в спину, либо – стукни рукояткой по затылку. Затем выводи Гарри и Рона ко мне, я пока пригляжу за коридором. Действуй. Я на тебя надеюсь. *** Пока ее спасительница ожидала, Грейнджер рывком распахнула тяжелую дверь, держа оружие наготове. Чтобы тут же опустить палочку ныне мёртвой Беллатрикс, наблюдая за бесславным концом самого трусливого из Мародеров. Лишь несколько секунд понадобилось ребятам на то, чтобы оценить обстановку, а затем Рон сгреб измученную девочку в медвежьи объятия, а Гарри тихо вопросил: - Как ты выбралась? Грейнджер ответила кратко, кивнув в сторону выхода. - Вэлиан. Мальчишки облегченно выдохнули, против воли обретая уверенность в том, что смогут все таки покинуть логово Пожирателей живыми. Когда подруга потянула их наверх, параллельно радуясь встрече с Луной, Поттер сообщил, что с минуты на минуту за ними вернется Добби. Недавняя пленница вскинулась. - Надо сказать Вэлиан! *** Я тем временем очень внимательно следила за коридором, размышляя, как мне вывести мою троицу юнцов отсюда. Поскольку поместье защищено барьером, я должна вывести ребят за ворота, чтобы те могли при помощи Гермионы убраться отсюда телепортом. А в том, что она владеет им, я не сомневалась: раз уж девушке удалось создать Бездонную сумку, то с телепортом она должна справиться. Другой вопрос: как отвлечь охрану? Я могу справиться с одним или двумя, но ребята беззащитны, а если противник навалится всем скопом, да ещё и с разных сторон - мне не отбиться, даже если я использую Зеркальное отражение. Значит, киваю я себе, нужно что-то, что отвлечёт внимание противника, заставит его переместиться в другое место, чтобы найти источник шума. И как это сделать? Мысли прерываются вышедшим из соседней комнаты, что находилась аккурат вблизи лестницы, человеком, который изумлённо распахивает глаза, видя замешкавшуюся меня. Враг, впервые увидел аазимара, но уже начал вытаскивать своё оружие, и я тут же атакую мужчину Кислотной стрелой, поскольку сейчас мне не нужен лишний шум. Но я ошибаюсь в своём стремлении. Я предполагала, что Кислотная стрела успеет прожечь противнику горло прежде, чем тот успеет издать хоть какой-то звук, но я совсем забыла, что она может и не убить сразу! Почему так происходит - Бездна его знает, но именно сейчас выпал шанс на долгую и мучительную смерть, и забрызганный кислотой противник со страшным мучительным воем падает на пол, пока моё заклинание сжигает его заживо. И от этого крика я ощущаю, как меня окатывает ледяная волна страха от того, что нас обнаружили. Проклятье, теперь придётся прорываться напрямую с боем! Из гостиной выглядывает ошарашенное лицо хозяина поместья, и я тут же бросаюсь в человека ледяным кристаллом. Тот успевает среагировать, отпрыгивая назад, и я чётко понимаю, что сейчас сюда набегут все, кто есть в поместье. Нужно срочно перекрыть выход, и я, зацепившись взглядом за огромную люстру, висящую посередине коридора, сотворяю Волшебную стрелу. Силы заклинания хватает на то, чтобы обрушить люстру на пол, обильно усыпав его осколками и перекрывая путь тем, кто может вступить в бой. Теперь им надобно либо устранить препятствие, либо идти в обход и терять время, а мне нужно срочно что-то придумать. Ведь они говорили, что могут вызвать некоего Лорда, а вот этой хрени мне тут точно не надо! - Так, у нас проблемы, - говорю я, слыша топот нескольких пар ног позади себя. - Нас обнаружили, но немного времени нам я выиграла. Если мы сейчас... А дальше начался Ад. Потому что всё произошло одновременно. Хруст разрезаемой плоти и хрип Рональда. Рёв Гарри, состоящий из единственного слова: "РОН!!!" Визг ужаса Гермионы и ещё какой-то девушки, которая тоже была пленницей. Я разворачиваюсь так резко, что едва не теряю равновесие, но увиденного хватает и мне, чтобы едва не потерять самообладание. Вторая дверь, что расположена рядом с подвалом, сейчас открыта, и в дверном проёме прямо позади Рона стоит мертвец. Тело, обёрнутое в какие-то лохмотья, ещё сохранило на себе куски серой гнилой плоти, но голова восставшего из мёртвых уже представляет собой голый череп, в глазницах которого горит зловещий изумрудный огонь. И именно эта тварь вооружена тем, что я ожидала меньше всего: мечом, окровавленный кончик которого сейчас торчит из груди Рональда. Его появление сопровождают скрипы ржавых механизмов где-то в глубине подвала. Меня едва не парализовывает от вида нового противника. Святая Саренрэй, откуда тут самое настоящее умертвие?! Страшный и мёртвый враг, что способен пить жизненную энергию своих жертв и воскрешать их в виде своих отродий, владеющий оружием и слабо уязвимый к магии - я совсем не была готова к этому! Откуда здесь эта мёртвая тварь?! Как она попала сюда, и кто его выпустил отсюда?! Ужас ледяной плетью хлещет по моей душе: всё это время умертвие находилось запертым совсем рядом с пленниками. И сейчас его успели выпустить, чтобы оно разобралось с нами. И виной этому - я, неизвестный для них враг, которому нужно ответить тем, что неизвестно остальным противникам Тёмных сил! - АРРЕТ ТИЙ ГОУД!!! - истошно ору я, стремительно используя новое заклинание. Тело действует само, ведь все мысли пронеслись в моём сознании буквально за секунду, сейчас я не должна мешкать, иначе нам конец. Всем. Объёмный белый ком, состоящий из льда и снега, вырывается из моих пальцев, а затем попадает в голову умертвию, заставляя того пошатнуться, из-за чего Рон соскальзывает с меча, падая на пол, словно кукла. И я тут же бросаюсь вперёд, пока враг дезориентирован и оглушён, мимо меня проносится алый луч, выпущенный кем-то из моих ребят, и заклинание врезается в мёртвую плоть без какого либо эффекта. Коротко вскрикнув, я пинком отправляю умертвие обратно вниз, в тот проклятый подвал, из которого оно и вылезло, а затем захлопываю дверь. Сердце стучит так, словно оно сейчас вылетит из моей груди. Мне страшно, действительно страшно: я совсем не была готова к такому сильному противнику, и если сейчас я не смогу его задержать - тварь убьёт нас всех. Мой взгляд зацепляется за вполне добротный шкаф, стоящий рядом с дверью, и я бросаюсь к нему, понимая, что он - единственный шанс задержать мертвеца. - Гарри, помоги мне! Девочки, зажмите рану и оттащите Рона от двери! Быстро! Ребята хоть и в истерике, но мой крик слегка отрезвляет их. Каждая секунда промедления даёт врагу ещё больше времени, чтобы подготовиться к атаке, и я больше чем уверена: противник не только выпустил невесть каким хреном оказавшееся тут умертвие, но и наверняка вызвал своего Лорда. Отчаяние придаёт мне силы, и я, рыча от натуги, пытаюсь вместе с Гарри уронить шкаф, перегородив умертвию выход. К нам присоединяется светловолосая пленница, и втроём мы всё же роняем тяжёлую мебель, после чего я резким движением одёргиваю неизвестную девушку за себя, принимая своим Щитом вражеское заклинание. Враг, что показался из-за обломков люстры, явно охренел от увиденного, и я стремительно швыряю в того ещё один ледяной кристалл, заставив укрыться. - Назад! - рычу я, одёргивая Гарри. Того явно одолела воинская ярость, и парень сейчас отчаянно рвётся в бой, чтобы в буквальном смысле рвать противников на куски голыми руками, но одного моего взгляда хватает, чтобы тот прекратил свою попытку самоубиться. Сейчас я - их последний рубеж обороны, они прекрасно понимают это, понимаю это и я, пытаясь успокоить свой страх и отчаянно ища выход из сложившейся ситуации. - Вэлиан! - беспомощный крик Гермионы хлещет по моим ушам, и светловолосая девушка понимает этот намёк. Она вскидывает трофейную палочку, явно сотворяя защитное заклинание, и я понимаю, что сейчас у меня появилось несколько секунд передышки. Одним прыжком я оказываюсь рядом с Гермионой, и чувствую, как кровь отливает от моего лица. Рон ранен в грудь, насквозь, и сейчас парень нечленораздельно хрипит, наталкивая меня на самые мрачные мысли. Мне ничем не помочь ему, разве что только я была бы жрицей Саренрэй - богини исцеления. Только в этом случае у него был бы шанс, но и тот – совсем крошечный, и ядовитые шипы отчаяния присоединяются к бичам страха, что сейчас хлещут мою душу. Гермиона в буквальном смысле захлёбывается слезами, позади себя я слышу гневный вопль Гарри и столь же отрывистый ответ неизвестной мне пленницы, которая ещё сдерживает врагов, хотя и мимо меня проносится ещё одно заклинание, явно миновав защитный барьер девушки. Что мне делать, Боги Голариона, что?! Я стремительно перебираю все заклинания, что я хоть как-то помню. Один раз в день я могу собрать остатки своих магических сил, чтобы применить одно заклинание без подготовки, хотя это не совсем хорошо отражается на моём самочувствии. "Плевать на самочувствие!" - злобно прерываю себя я, глядя на умирающего Рона. - "Ты ДОЛЖНА их вытащить, Вэл! Любой ценой!" Дверь в пространстве - озаряет меня. Откуда я вдруг вспоминаю заклинание четвёртого круга, сейчас меня совсем не интересует. Важно другое - смогу ли я... Да плевать, смогу или нет, если я не попытаюсь это сделать - мы умрём гарантированно! Краем глаза я замечаю ещё один порыв Гарри, и снова оттаскиваю парня, попутно швырнув в противников ещё кислотный шар, а затем – ледяной кристалл. В мой Щит также врезается ещё одно заклинание, но кристалл достигает своей цели, и незнакомый враг, коротко вскрикнув, прячется за обломками. - Слушайте меня, оба! - быстро шепчу я Гарри и трясущейся практически в истерике Гермионе. - У него ещё есть шанс выжить: я знаю заклинание, которое позволит нам перенестись отсюда в место, что вы мне назовёте! И я знаю про.... ТРАХ! Звук удара чудовищной силы заставляет меня подпрыгнуть, а затем уставиться на шкаф, забаррикадировавший умертвию выход. Сейчас тяжёлая мебель чуть отъехала в сторону, и я даже отсюда вижу как перекосилась заваленная дверь. От этого зрелища внутри меня леденеет всё: умертвия сильны, и этот - не исключение, а значит эта баррикада его не задержит надолго. Полный отчаяния взгляд зацепляется за ещё одну люстру, и я трачу последнюю волшебную стрелу, чтобы обрушить её прямо рядом со шкафом. За миг до этого светловолосая девчонка успевает отпрыгнуть назад, и упавший светильник принимает на себя вражеское заклинание. - Мне плевать на барьер, назовите место, если хотите, чтобы Рон выжил! - я уже перехожу на крик, теряя самообладание. Я прекрасно знаю, что он практически мёртв, но сейчас я должна не только сохранить своё самообладание, но и не дать моим ребятам и спасённой впасть в отчаяние. На миг я замираю от ужаса: если умертвия могут поднимать убитых ими, значит, Рон тоже сейчас превратится?! Нет, коротко отвечаю я себе, ведь на тот момент, когда я оглушила умертвие, он был ещё жив. Он не восстанет. Но, если они сейчас не назовут мне место, это нам не поможет. ТРАХ! - БЫСТРЕЕ!!! - уже ору я, теряя самообладание. Дезна, неужели они не понимают того, что сейчас нам всем конец?! Соберитесь же, ну!!! Гарри, судя по всему, меня так и не услышал, метаясь между опасностью и раненным другом. - Оглохни! - кричит недавняя пленница, и я слышу истерический визг Гермионы, который состоит из одного слова: "Хогвартс!" Ядовитая гидра страха, что вцепилась в меня, вмиг оказывается пришиблена воспрявшим самообладанием. У меня есть цель: вытащить Гарри, Гермиону и эту девчонку. У меня есть заклинание для этого, и я отрывисто киваю слову, что мне сказали. Пусть я не знаю, что за место этот Хогвартс, но если его знают ребята - их магическая аура придаст направление моей магии, которая их вытащит. Должна вытащить, ведь я не из этого мира, мои заклинания работают по-иному принципу, и я должна пробиться через блокатор - это я говорю себе. Я закрываю глаза и сжимаю кулаки, собирая в единый кулак все свои магические силы, придавая им форму ножа, и буквально вырезая им на своей душе символ-руну Двери в пространстве. Я чувствую боль внутри себя, ощущаю, как каждый порез наполняется моей силой, готовя заклинание к применению. Я слышу ещё один звук мощного удара в дверь и понимаю, что ещё два, максимум три удара, и умертвие выберется, и пытаюсь ускориться. Когда я открываю глаза, они сверкают от моей решительности и собранной силы. Я использовала все свои магические силы, поскольку ребят трое, мне понадобится больше сил, а как далеко находится Хогвартс? Сколько сил уйдёт на пробитие этого барьера, и защищён ли Хогвартс таким же? На-пле-вать! Это заклинание - наш последний шанс, и использовать его надо сейчас или никогда! - Держитесь! - коротко приказываю я, и вся троица живых хватается за меня, словно утопающие, при этом я не вижу, что Гарри и Гермиона ещё и держат уже умершего Рона. Я выпускаю свой магический заряд, и перед нами раскрывается переливающийся самой настоящей мешаниной цветов диск, в который нас и затягивает. Мир теряет чёткие очертания, уши заполняются шумом ветра, а тело словно пытаются четвертовать. Я знаю, что сейчас ребята испытывают то же самое, что и я, но сейчас мне намного тяжелее. Я несу на себе четверых практически взрослых людей, считая мертвеца, я не знаю расположения конечной точки прыжка, а тут ещё и пробитие барьера отражается в виде молота, ударившего меня по голове. Внутри меня начинает растекаться самый настоящий адский огонь, беспощадно терзая меня, пытаясь сбить меня с концентрации, чему я отчаянно сопротивляюсь. Ведь если это случится - нас разорвёт на куски. И я пытаюсь не сдаваться, ощущая страшную, нечеловеческую боль, которая напоминает мне ту, что я испытывала в Кенабресе. Сотни острых зазубренных крючьев раздирают меня изнутри, стальные пруты со всей силой бьют меня по горлу, перекрывая мне воздух, мои глаза словно выжигают кислотой, а в голову медленно вбивают раскалённые гвозди. Я не знаю, выживу ли я, но сейчас единственное, что заставляет меня бороться - спасённые мною ребята. Даже если я умру, я обязана сделать так, чтобы они выжили. К ужасной боли добавляется сжавший мою голову шипастый стальной обруч, и я выпускаю в пространство свой крик нечеловеческой, нестерпимой боли, чтобы хоть как-то облегчить свои муки. А затем мир стремительно обретает чёткие очертания, шум в ушах сменяется тишиной, и я какими-то остатками своих сил успеваю понять, что прыжок завершился, а мы ещё в воздухе. Я успеваю отпустить ребят, сама пролетая ещё немного вперёд, а затем врезаясь всем своим телом прямо в массивный стол, с хрипом падая на пол. Я справилась. Несмотря на то, что всё плывёт перед глазами, солёный привкус во рту, чудовищную слабость и невыносимую боль во всём теле, я осознаю, что я справилась. Я сплёвываю кровь и краем угасающего зрения замечаю, как кто-то поднимается из-за стола, словно вскидывая палочку нам навстречу. Неужели этот самый Хогвартс захвачен врагом?.. - Отойди... от детей... ублюдок... - успеваю прохрипеть я неизвестной фигуре, а затем мир погружается в черноту, утаскивая меня с собой.