Открой глаза и замри

— Нас обезглавят и сожгут, - слегка хмельной Кевин ударил кулаком по столешнице. - Эх, хороша жизнь была, ничего не скажешь... — Думаешь?... Я думаю святой отец будет не так радиален... Мы все таки сделали все, что смогли... - Эндрю схватил за ручку падающую со стола кружку, чуть расплескивая содержимое. — На балу был кто-то третий. Не наш, и не их. Они то думали, что Эвридику выкрали мы, а мы и не при делах. - Фиона уткнулась кулаком в свою щеку, прикрывая глаза и широко зевая. Вид у нее мягко говоря... Потрёпанный. Как и у всех за этим столом. -  Но я согласна с Эндрю. Не думаю что церковь станет разбрасываться такими сильными воинами как скотом. — Да пошло он все к чертям! Столько сил угробили на этих кровососов, зачем?! - громко возмутился Аюсо, после чего Патриция поспешно сунула ему в рот кусок хлеба, дабы заткнуть. — Наклюкался уже, идиот. А нам ещё не меньше десяти верст до церкви. - пробурчала девушка и поправила капюшон на своей голове. Крейс сидел поникший, молча смотря в свой полный чистой воды бокал. Он не выносит алкоголь, потому при таких застольях всегда пил воду. А вот Кевин же имел традицию выпивать за каждого побежденного сильного противника. Только по настоящему сильного, а то иначе бы ковбой давно спился. Дорваль так же не брезговала выпить, но не в публичных местах — люди, замечая чернокожую женщину, сразу начинают ее оскарблять, а Патриция в свой адрес не терпит грубостей и просто ломает ноги обидчикам. Потому лучше всего сидеть трезвой и в балахоне, дабы в без того слегка мрачноватом трактире тебя не было видно. Причем буквально. Фиона вновь устало зевнула и уткнулась лбом в столешницу, на миг погружаясь в сладкое дрёма. — Я спрошу у хозяина трактира, где можно достать повозку. - эльф плавно поднимается со стула и придвигает его к столу. - Отдыхайте пока. Эндрю поднялся на второй этаж по шаткой еловой лесенке и стал искать хозяина заведения. Да, инквизиция на своем пути встретила этот весьма приветливый домик с вкусным пивом и приятным хозяином, что буквально даром напоил и накормил охотников за нечистью. Солнце катилось к рассвету под небосклоном, купол которого уже стал приобретать более светлый фиолетовый оттенок. Лошади быстро выдохлись и отказались везти охотников до конца, потому придется просить повозку, дабы хоть как то добраться до церкви. Добродушный хозяин дал ещё ломоть хлеба в дорогу, тройку резвых лошадей и повозку , так ещё и направил в нужную сторону. Крейс сердечно его поблагодарил и оставил немного денег и тот самый, буквально украденный из дворца меч. Камни в рукоятке стоили не мало, пускай этот добрый человек живёт счастливо. Повозку велено было везти Патриции, дабы остальные смогли немного подремать. Далее ее сменит Фиона, а после и сам Эндрю. Эльф свернулся клубком в углу повозки, укладывая голову на собственные колени. Спать в подобных позах ему не привыкать, это не первое и не последнее задание экспедиции на такой далёкой территории. Почему этим не занимается кто-то другой из ордена? Например, служители других церквей. Потому что эти бойцы признаны лучшими. Нет. Потому что их правда не жаль. Каждый в их небольшом отряде был буквально назван скотом на убой не раз за свою жизнь. Конечно, сейчас их ценили как никого в ближайших окрестностях ордена — лучшие из лучших, сильнейшие! Вон, буквально этой ночью сумели разворошить гнездо кровососов, перерезав половину прямо с ходу. Но это не отменяло того факта, что они — не те, кого принято называть людьми. Патриция была насильно привезена в здешние края ещё ребенком, в качестве раба на местные, не сильно урожайные поля. Кевин бежал с родной страны за обвинение в тяжком грехе; его ещё долго преследовали пыльные воспоминания и парнойя, как рассказывала Дорваль. Да даже сам Эндрю не был человеком в буквальном смысле, его вид перестал истребляться всего пол века назад. Фиона всегда молчала. Она имеет проблемы с памятью, порой забывая собственное имя. Но есть слово, от которого ее кожа всегда покрывается крупной дрожью и ее бросает в необъяснимый нервный пот. И это слово "Отец". Повозка рассекала сухую дорогу, прилегающую сквозь пшеничные поля. Колоски уже наливались силой и начинали склоняться к земле, что говорило о скором начале урожайного сбора. Жаркие недели подходили к концу, их сменят проливные дожди и затянутое облаками небо. Подросшие птенцы радостно стрекотали, ведь скоро им предстоит их первый полет на юг вместе с родителями. Крейс порой размышлял о том, кем он хочет быть. Может и правда птицей. Светлой, свободной, с целыми крыльями.

***

— С возвращением вас, - на пороге церкви из встретил святой отец Альва, привычно расслабленным выражением лица и громостким деревянным посохом в руках. — Святой отец мы.. - Эндрю было начал уже оправдываться, но послышалось эхо топота маленьких ножек и в середине коридора на Фиону буквально налетела Эвридика. — Сестрица! Братья! Вы вернулись! Я так по вам скучала! Вся четверка были мягко говоря очень сильно удивлены. — Эвридика?... - Кевин протер глаза, стараясь убедить себя, что это не похмелье. — Да! Это я ! Я снова дома! Патриция бросилась к девочке и крепко ее обняла, прижимая к себе . — Малышка наша... Мы так переживали ... Где ты была? Кто тебя спас? — Меня спас братик Эзоп! Я мёрзла в страшной клетке, как он пришел и забрал меня домой! — Эзоп?! - хором выпалили Аюсо, Дорваль и Гилман. Эндрю аж подпрыгнул от неожиданности. — Вы устроили феерическое шоу, - громко медленно хлопая в ладоши из-за угла вышел и сам Карл в своих церковных одеяниях. - Пока вы отвлекали всю эту свору диких кровожадных псов, мне удалось забрать священное дитя и скрыться, а после и добраться сюда. — Как ты там вообще оказался?! - Патриция выпустила малышку из объятий и выпрямилась. — За ним давно ходил по пятам один вампир. - низким тоном начал святой отец. - Эзоп решил не упускать эту возможность. — Я получил приглашение на этот бал и проник легально, как обычный гость. А далее дело за малым. — То есть ты использовал нас как отвлекающий маневр?! - тут уже сердиться начинала Фиона. — Можно и так сказать. А можно и не говорить. Расценивайте это как хотите. - покачал головой священник. - Дитя возвращено, Джек мертв, Эмили в бегах. — Я позволяю вам устроить праздноствание. И хорошенько отоспаться по своим домам. Вы это заслужили, дети мои, - Альва медленно кивнул членам инквизиции и удалился, постукивая своим посохом по полу.