Палатка Генерала

Город Циншуй, расположен глубоко в горах. Луна озаряет прозрачные воды ручья, а леопард, пробудившись от сладкого сна, собирался направиться к источнику, чтобы утолить жажду. Его осанка отличалась атлетизмом, а шаги были размеренными. В безмолвии ночного леса внезапно раздался пронзительный свист, вызывающий трепет. Вместе с шорохом листьев с небес, словно ослепительный метеор, явилась духовная сила белоснежного оттенка. Инстинкты зверя заставили леопарда насторожить уши. Однако противник, намеревавшийся отнять у него жизнь, оказался слишком силен; едва он уловил зловещую ауру, как был плотно сжат духовной силой снежного цвета, что лишило его возможности вырваться. Сверкающий ручей продолжал журчать перед ним, всего в шаге, но эта естественная преграда стала недоступной. Духовная сила снежного цвета становилась все более мощной, и после нескольких неудачных попыток леопард, жалобно заскулив, пал на землю. Под светом луны к леопарду приблизился человек в черном плаще, его фигура отражалась в стеклянных глазах леопарда, напоминающих бусинки, становясь все ближе. Он присел на корточки, обнажив свои длинные острые зубы, и осторожно перекусил горло леопарду, но вместо того, чтобы самому насладиться этим, передал кровоточащую рану женщине, находящуюся у него на руках. Его движения были нежными и осторожными, совершенно не похожими на хладнокровного убийцу, только что лишившего жизни леопарда. Двое людей, охотившихся поздно ночью, естественно, были Сян Лю и Сяо Яо. В последние два или три дня настроение Сяо Яо заметно ухудшилось. Сян Лю не мог не заметить это, однако считал, что причиной данного состояния является печаль Сяо Яо, вызванная из за Чжуань Сюя. Однако он не осознавал, что маленькая девятиголовая демоница, обитающая в животе Сяо Яо, подросла, и ей стало недостаточно питательных веществ для продолжения роста, в результате чего она начала поглощать кровь. К губам Сяо Яо была поднесена разорванная рана, из которой тёплая солёная жидкость стекала по её горлу.  С тех пор как она в последний раз вкушала кровь, прошло значительное время, и она не испытывала никакого дискомфорта. Напротив, она стала истинным мастером этого процесса, словно в ней пробудился какой-то первобытный инстинкт. Ночной ветер пронесся по лесу, и всего за чашку чая [15 минут] в еще теплом теле леопарда не осталось ни капли крови. Сяо Яо оттолкнула леопарда и осторожно села. Сян Лю очистил её губы от крови и спросил: — «Ты чувствуешь себя лучше?» Сяо Яо мягко погладила свой кругленький животик и, все еще немного задыхаясь, сказала: — «...Какой же удивительный малыш». На протяжении всей беременности ребенок проявлял себя весьма спокойно. Можно утверждать, что для Сяо Яо этот период прошел без особых трудностей. Она надеялась, что такая ситуация сохранится вплоть до благополучного рождения, однако маленькая девятиголовая демоница все же продемонстрировала свою истинную натуру. Запах крови во рту еще раз напомнил Сяо Яо, с чьей кровью растёт ребенок в ее животе.  — «Сян Лю, нужно ли мне теперь вот так пить свежую кровь с сегодняшнего дня и до рождения ребенка?» Получив утвердительный ответ, Сяо Яо сказала: — «К счастью, мы вернулись в город Циншуй который находиться в горах. Это очень удобно для охоты». Сян Лю пристально посмотрел на нее и сказал: — «Ты также можешь пить мою кровь. Знай, для тебя моя кровь является более ценным источником, чем кровь любого другого животного». — «Я не намерена пить твою кровь!» — произнесла Сяо Яо, сжимая кулаки. Сян Лю, предвидев реакцию Сяо Яо, разжал её кулаки и произнес: — «Превосходно, в таком случае мы отправимся на охоту в горы. Там воздух чистый и полезен как для тебя, так и для ребенка». Услышав эти слова, Сяо Яо вновь улыбнулась. Сян Лю взглянул вглубь гор: — «Ночь уже глубока, возвращение сейчас может потревожить сон А Нянь, поэтому давай сегодня переночуем в военном лагере, а завтра вернёмся обратно». Сяо Яо, прижавшись к Сян Лю, кивнула головой в знак своего согласия.  На следующее утро, с восходом солнца, Сяо Яо возвратилась домой. У калитки она заметила А Нянь, гулявшую в саду.  — «Сестра, ты вернулась!» – воскликнула А Нянь, увидев Сяо Яо, быстро подойдя к ней.  Сяо Яо, ласково ущипнув сестру за щеку, спросила: — «Ты в порядке? Ты меня боишься?» А Нянь, встретившись взглядом с Сяо Яо, поинтересовалась: — «Где мой зять? Куда он отправился?» — «Навес на веранде зала Хэй Чунь был поврежден, и Лао Му попросил его помочь с ремонтом», –ответила Сяо Яо.  А Нянь взяв сестру за руку потащила её к каменному столу во дворе.  — «Поскольку его здесь нет, мне необходимо кое-что выяснить», – сказала она. Она откашлялась и спросила: — «Зять, это Цзю Мин Сян Лю?».  Несмотря на формулировку в виде вопроса, интонация А Нянь не допускала никакой возможности для сомнений в её полной уверенности в правильности предположения.  Сяо Яо прекратила скрываться и кивком подтвердила слова А Нянь. А Нянь прикоснулась к подбородку и тихо произнесла: — «Позволь мне сказать тебе... как можно волноваться так сильно, что волосы сразу становятся седыми». — «Как ты догадалась?» После ночных событий А Нянь, по всей видимости, пришла к выводу о том, что личность её зятя, Фанфэн Бэя, может быть более сложной, чем она предполагала. Тем не менее, тот факт, что она пришла к заключению, что это Цзю Мину Сян Лю, очень удивило Сяо Яо. Прошлой ночью я заметила покраснение ваших глаз, а зрачки приняли вертикальное положение, напоминающее змеиную форму. Белые волосы и змеевидные глаза являются характерными чертами Цзю Мину Сян Лю. Учитывая, что вы встретились с моим зятем в Циншуе, я пришла к выводу о наличии тесной связи между всеми этими событиями. — «Очень умно!» А Нянь, внезапно задумавшись, нахмурила брови и пристально посмотрела на живот Сяо Яо: — «Тогда что у тебя в животе?» — «Это маленькая девятиголовая демоница!» — «Аааа! Маленькая девятиголовая демоница! У тебя в животе… змея!» Сяо Яо с улыбкой ответила: — «Это всего лишь яйцо. Почему ты так испугалась? Ты действительно считаешь, что оно может тебя укусить?» А Нянь, вероятно, не ожидала, что хороший ребенок, который так тщательно готовился к родам, окажется маленькой девятиголовой демоницей. Даже когда правда стала очевидной, она все равно упрямо утверждала: — «Кто её боится! Даже если это девятиголовая демоница, в будущем она будет обязана с уважением называть меня тётушкой!» Они некоторое время спорили. Словно решив, что-то для себя, А Нянь сказала: — «То, что произошло в Сливовом лису… было сделано Чжуань Сюем. Он и есть вдохновитель этого, верно?» Сяо Яо молча посмотрел на нее. Несмотря на свою наивность и снисходительность, А Нянь обладает проницательностью, соответствующей её статусу, Ван Цзи. Она давно заметила напряжённость в отношениях между Сяо Яо и Чжуань Сюем после произошедшего инцидента, но не могла найти подходящего момента, чтобы поговорить об этом с Сяо Яо. Сяо Яо улыбнулась: — «Ты тоже не пошла?» — «Это не тоже самое!» А Нянь посмотрев на лицо Сяо Яо с осторожностью произнесла: — «Значит, эти слухи… ты на самом деле дочь Чи Чэна…» — «Да, я дочь Чи Чэна», — аккуратно ответила Сяо Яо. Сяо Яо нежно погладив тыльную сторону руки А Нянь и в шутку сказала: — «На самом деле мы с тобой, не только не от одной матери, у нас еще и разные отцы». А Нянь, упершись руками в бедра, произнесла: — «И что с того, что мы не связаны кровными узами? Разве это делает тебя не моей сестрой? Ты же обещала позаботиться обо мне, неужели ты хочешь это отрицать?» — «Когда я говорила, что это хочу отрицать? Пока ты этого желаешь, ты всегда будешь моей сестрой, и я всегда буду твоей». А Нянь бросилась в объятия Сяо Яо, а Сяо Яо, обняв её, едва сдерживала слёзы. — «Сестра, отец знает тайну твоего рождения?» — «Он был осведомлён об этом. Он знал это, когда я ещё находилась в утробе моей матери. Мою мать и его называли мужем и женой, однако на самом деле они были союзниками». А Нянь нахмурилась: — «Странно, зачем Чжуань Сюй это сделал?». А Нянь пробормотала про себя: — «О, я понимаю, независимо от того, правдивы ли слухи или ложны, пока существуют такие слухи, ваш путь к трону всегда будет омрачен». Сяо Яо погладил лицо А Нянь и вздохнула:  — «Моя сестра очень умна». А Нянь посмотрела на беременную Сяо Яо и на этот теплый маленький дворик перед ней и поняла, что именно здесь сердце Сяо Яо спокойно, похоже, приняв какое-то решение, в ее глазах появилось больше, чем несколько нитей упорства: — «Сестра, ты веришь в меня?» «Хм?» — «Я буду защищать тебя!» Сяо Яо прикоснулась к ее голове произнесла: — «Хорошо, я подожду, пока ты защитишь меня». Полуденные солнечные лучи пробиваются сквозь щели листвы. В тени под деревом расположен каменный стол. Сяо Яо в розовом платье, изготовленном из золотистой облачной парчи, держит руками округлый живот, который свидетельствует о её беременности, продолжающейся почти год. Теперь её живот достиг таких же размеров, как у женщины, вынашивающей ребёнка на шестом месяце. Сяо Яо отвечала на письмо Фэн И Ин, при этом чернильный стержень в ее руке, окруженный духовной силой Сян Лю, самостоятельно размешивал чернила. Тем временем сам Сян Лю находился в стороне от кухонной комнаты, закатав рукава, и энергично работал с лопаткой. Сяо Яо писала, когда в ушах её раздался звук хлопающих крыльев. Подняв взгляд, она увидела, что это действительно Фурболл возвращается с горы, державший в клюве большой лист. С момента, как Сяо Яо забеременела, Мао Цю каждый день собирал для неё кислые дикие фрукты, и сегодняшний день не стал исключением. Сяо Яо случайно выбрала ярко-красный фрукт и собиралась положить его в рот, когда услышала щебетание мехового комка, который призывал её обратить внимание на нечто важное. Приглядевшись, она заметила, что в листве лежат две тонкие бамбуковые палочки, которые идеально подходят для удобного насаживания кислых диких плодов. Сяо Яо улыбнулась и произнесла:  — «Спасибо, Мао Цю!» Сяо Яо наслаждалась дикими фруктами, а меховой комок весело прыгал на её округлом животе, удивляясь его размерам. Сяо Яо с мягкой улыбкой сказала: — «Твоя сестричка там спит и растёт!» Беременный живот Сяо Яо был мягким и эластичным, и меховой комок продолжал весело прыгать на нём, не желая покидать эту уютную подушку для игр. Сян Лю, несущий тарелку, увидел эту сцену и выразил своё недовольство: — «Мао Цю, спускайся, не прыгай!» — «Все в порядке, Фурболл просто играет!»  — «Ты слишком его избаловала», – заметил Сян Лю, протянув палочки для еды.  — «Еда готова, ешь». На столе были традиционные домашние блюда, состоящие из четырех горячих закусок и одного супа. Горячие блюда включали жареную рыбу и креветки со спаржей, в то время как холодные закуски состояли из горькой холодной тыквы и тофу с добавлением зеленого лука. В качестве супа был подан острый и кислый суп с моллюсками, которые отличались пухлостью и приятным ароматом. Сян Лю подал рис Сяо Яо и сказал: — «Жу Шоу приехал в город Циншуй. А Нянь попросила меня передать тебе, что она и Жу Шоу ушли поиграть и не вернутся на обед». — «Ой, э, подожди, когда сюда приехал Жу Шоу?» — «Сегодня утром, пока ты ещё спала». — «Жу Шоу очень трудолюбив. Кроме того, что он должен помогать отцу в его делах, он также должен находить время, чтобы приходить и смотреть за двумя Ван Цзы». Улыбка Сян Лю вдруг стала многозначительной: — «Я думаю, он хочет видеть не старшую Ван Цзы». Сяо Яо, сосредоточенная на поедании рыбы, не расслышала четко его слова: — «Что ты сказал?» — «Ничего», — Сян Лю тоже взял палочку с жареной рыбой: — «Я попробую, какая она на вкус». Он жевал, слегка нахмурив брови:  — «Похоже, количество приправ было недостаточным, или не хватило времени для маринования? Я вернусь в горы в другой день и попрошу совета у приемного отца». — «Правда, а я думаю, что все в порядке!». Наблюдая за тем, как Сяо Яо с удовольствием наслаждается пищей, Сян Лю не смог сдержать улыбку и произнес: — «Я действительно готовлю такую вкусную еду?» Щеки Сяо Яо слегка покраснели, и она неопределенно произнесла: — «Это действительно вкусно. Думаю, этого достаточно, чтобы открыть ресторан!» Сян Лю протянул руку к Сяо Яо и осторожно убрал прядь растрепанных волос за ухо, произнеся: — «На самом деле, дело не в том, насколько вкусно я готовлю, а в том, что тебе нравится наслаждаться едой».  Сяо Яо усмехнулась и ответила: — «Разве не так устроена жизнь? Это не обязательно указывает на то, насколько я хорошо ем, а скорее на то, насколько хорош ты. Каждый считает другого ценным, и именно это делает наши отношения особенными». Наблюдая за тем, как Сяо Яо наслаждается пищей, Сян Лю с нежностью произнес:  — «Ешь все, что ты хочешь».  Сяо Яо, будучи сыта, ответила: — «Я не в состоянии осилить все это в одиночку. Присоединяйся ко мне!» Сяо Яо положила кусочек жареной рыбы в тарелку Сян Лю, и они вдвоем насладились скромным, но не лишенным уюта обедом в небольшом дворике, где цвели цветы, под легким дуновением прохладного ветерка. Когда Сяо Яо проснулась ото сна, из маленького дворика не было слышно ни звука, только звук хрустального занавеса, движущегося под дуновением ветерка. Ее тело уже стало несколько громоздким, и даже простое движение вызвало у нее легкое потоотделение. Сян Лю не находился рядом, и никто не оказал ей помощь в надевании туфель. Сяо Яо пришлось приложить значительные усилия, чтобы надеть вышитые туфли. Внезапно к Сяо Яо пришла в голову мысль. Она решила открыть коробку и достать платье изготовленное из чешуек, которое давно не носила. Подойдя к напольному хрустальному зеркалу, Сяо Яо начала сравнивать силуэт платья со своим собственным отражением. Холодные чешуйки платья приятно ощущались в её руках. Хрустальное зеркало, расположенное перед ней, казалось, стало отражением её воспоминаний. Взглянув в него, она ясно вспомнила момент, когда Сян Лю вручила ей это платье. В лунном свете моря в её памяти возникла яркая сцена морского прилива, когда она с радостью приняла его под нежным взглядом Сян Лю.  В то время она была ещё молодой женщиной с тонкой талией, и это чувство легкости казалось ей далеким. Сяо Яо обратила внимание на струящуюся юбку, а затем на свой увеличившийся живот в зеркале.  Впервые она заметила, что талия струящегося платья настолько узка, что у неё возникли сомнения, носила ли она когда-либо такое изящное платье. В тот период она была ещё юной дамой со стройной фигурой, и подобная легкость казалась ей очень далекой. Теперь Сяо Яо уже нельзя назвать маленькой девочкой, а изящной женщиной. Когда Сян Лю открыл дверь, он увидел Сяо Яо, стоящую перед зеркалом. В её руках находился первый подарок на день рождения, который он ей преподнёс — великолепное струящееся платье, выполненное из чешуи.  — «Сяо Яо?» Сяо Яо проснулась, как ото сна: — «Ты, почему ты здесь? Разве ты не пошел рыть колодец для госпожи Чен, которая продает кунжутные пирожные? Почему ты все еще здесь?» — «Да, я ходил, вырыл колодец, и вернулся». Сян Лю обнял Сяо Яо сзади: — «Почему ты смотришь на это платье? Хочешь пойти на море?» Сяо Яо просто погладила струящееся платье в своей руке, ничего не сказав. Сян Лю нежно поцеловал Сяо Яо в висок:  — «Я недоволен». Сян Лю обнял Сяо Яо и взглянул в зеркало. На угольно-чёрных волосах Сяо Яо отсутствовали любые украшения, кроме одного изящного цветка, украшающего лоб и подчеркивающего её умиротворяющую красоту. — «Ты носишь цветок, который подарила тебе твоя мать, однако ты больше не используешь заколку, которую я тебе подарил».  В нежном тоне Сян Лю звучала легкая жалоба. — «Хотя твоей матери А Хэн нет с тобой, у тебя все еще есть мать Сян Лю». — «Ну, мать Сян Лю!» – воскликнула Сяо Яо, обернувшись и обняв Сян Лю за талию. — «Тогда скажи матери Сян Лю, почему ты несчастна». — «Мой живот стал настолько большим, что я сомневаюсь, смогу ли в будущем снова надеть это красивое платье». Сян Лю осторожно коснулся пальцами Сяо Яо и произнес: — «Несмотря на то, что твой живот в настоящее время значительно увеличился, вы сможете восстановиться после рождения ребенка. Даже если ты не сможешь продолжать носить его, мы просто изменим размер. В конце концов, люди носят одежду, а не одежда носит людей».  Сяо Яо по-прежнему испытывала недовольство. Сян Лю немного поразмыслил и произнес:  — «Я слышал от других родителей, что забеременеть — это лишь половина дела, а настоящие трудности начинаются после рождения ребенка. Ребенок будет плакать, и я могу утратить свою привлекательность из-за всех забот. Будешь ли ты любить меня так же, как и прежде?» Сяо Яо наконец-то улыбнулась: — «Я тебя все равно буду любить!» Сян Лю внимательно посмотрел на нее и произнес: «Теперь вы осознаете, насколько сложно вынашивать ребенка, не так ли?»  Сяо Яо слегка вздохнула и ответила: — «Хотя я имела возможность наблюдать за многими беременными женщинами и помогала им в процессе родов, я всегда считала себя удачливой и полагала, что могу отличаться от других. Однако на самом деле все женщины испытывают одно и то же». Прежде чем официально забеременеть, Сян Лю несколько раз спорил с Сяо Яо, надеясь, что именно он родит ребенка, но Сяо Яо каждый раз категорически отказывалась. Порой она испытывала легкое раздражение, полагая, что Сян Лю намеревается лишить ее права быть биологической матерью. Сян Лю мог бы подшутить над ней, сказав:  — «Если бы я знал, то не стал бы этого делать», однако он лишь прижал свой лоб к лбу Сяо Яо и мягко произнес: — «Глупая девчонка, ты посмела зачать ребенка от девятиголового демона. Ты очень смелая». Внезапно Сяо Яо ощутила, как Сян Лю кладёт что-то в её ладонь. Раскрывая руку, она увидела изящный гребень из розового дерева, украшенный знакомой резьбой. Сяо Яо узнала этот узор – он был выполнен рукой Сян Лю. На краю гребня была выгравирована строка из мелких слов, и Сяо Яо подсознательно произнесла их про себя: «Будь добра ко мне, и мы будем едины сердцем».  После прочтения она обратила свой взгляд на Сян Лю.  Сян Лю встретил ее взгляд с глубокой нежностью и произнес: — «Это подарок».  Сяо Яо немного запнулась: — «Это означает, что человек, которого я люблю, любит меня в ответ…» «Хм». Гребни, саше и носовые платки являются символами привязанности между влюбленными. Гребень для волос, как проявление теплой заботы со стороны партнера, представляет собой крайне интимный предмет.  Держа в руках гребешок для волос из розового дерева, Сяо Яо ощутила, как легкое счастье постепенно наполняет ее сердце, теплом. Сяо Яо поджала губы и улыбнулась: — «Откуда ты знаешь, что мне нравится красный сандал?» — «Твоя хорошая подруга И Ин отправила вам грузовики качественного красного сандалового дерева для медицинских и ароматических целей. Естественно, я был в курсе этого».  Сян Лю с любовью взглянул на человека, находящегося в его руках.  — «С этого момента я буду расчесывать твои волосы этой расческой. Хорошо?» — «Хорошо……» Сян Лю крепко обнял ее и поцеловал кончик уха: — «Я люблю тебя». У Сяо Яо было множество гребней, среди которых выделялся великолепный гребень, изготовленный из рога носорога, подаренный императором Гао Син в честь заключения брака. Его тактильные качества были поистине выдающимися – он отличался приятными ощущениями как на ощупь, так и на вид. Сян Лю стремился преподнести ей подарок, который бы выразил его чувства и принес ей радость. Существует множество людей, которые прилагают все усилия для того, чтобы завоевать расположение женщины. Однако истинная ценность заключается в способности ежедневно наполнять её жизнь заботой и душевным теплом, что встречается значительно реже. Если рассматривать посадку Гу как символическую границу, то момент её появления совпадает с периодом, когда Сян Лю проявлял к ней наибольшую заботу, что также стало началом его чувств к ней. Эта расческа для волос подняла настроение Сяо Яо. Сян Лю воспользовался этой возможностью, сказав: — «Похоже, ты давно не посещала вышивальную мастерскую. Я возьму тебя с собой, чтобы тебе сшили несколько красивых платьев, а затем мы подберем украшения по твоему вкусу, согласна?» Настроение Сяо Яо заметно улучшилось:  — «Я бы хотела взять с собой А Нянь!» Сян Лю с готовностью согласился:  — «Хорошо, если твоей сестре что-то понравится, я оплачу это из своих средств!»