Последняя принцесса Водоворота

      — Как я вообще должна готовить тортильи в таком состоянии? — пожаловалась я, глядя на стоявший на кухонной стойке пресс.       Ичика, сидя на полу, только фыркнула. Предательница. Я услышала шорох у окна и повернулась, увидев устроившегося на подоконнике Ицуки.       — Я могу помочь тебе, Кику-чан, — сказал он, спрыгивая с подоконника на кухонную тумбу.       Я улыбнулась обезьянке и потрепала ее по голове. Ицуки бросил на меня недовольный взгляд, но это меня не остановило, и я погладила его еще раз. Он такой милый. Постойте… Неужели именно поэтому все так стремятся потрепать меня по голове? Я надула щеки, а Ицуки и Ичика начали надо мной смеяться.       Было приятно слышать смех Ицуки. С тех пор как я вернулась из Кумо, он очень привязался ко мне. Даже самые застенчивые из призванных существ, вроде летучих мышей, начали чаще появляться после моего возвращения с ранениями. Олени заботились обо мне, показывали, как правильно обработать рану. Благодаря быстрому исцелению кровотечение остановилось еще до того, как я добралась до Узушиогакуре.       Правда, быстрое исцеление не избавляет от дикой боли. Делать все левой рукой оказалось жутко неудобно. Но Ичика решила превратить это в тренировку. Пытаясь поработать на свежем воздухе над простыми печатями, я уже успела взорвать два столика для пикника.       Вздохнув, я продолжила перемешивать на сковороде мясо.       — Что случилось, химэ? — спросил Ицуки.       — Я только теряю время из-за всего этого, — сказала я, постукивая деревянной ложкой по краю сковороды, а затем положила ее на подставку. — Я уже начала входить в ритм, но умудрилась все испортить.       — Ты слишком полагаешься на техники Узу, но против Корня они бесполезны, если ты не готова использовать их, чтобы устранить врага наверняка, — заметила Ичика.       — Да, ты сделала именно то, что должна была, Кику-чан! — подхватил Ицуки.       Взяв в руки колобок теста, я все равно надула губы. Ицуки поднял ручку пресса для тортильи, и я положила тесто прямо по центру. Он опустил ручку вниз, а затем снова поднял ее. Вскоре я полностью погрузилась в процесс готовки.       Приготовление еды на неделю заняло гораздо больше времени, чем обычно. Делать все одной рукой оказалось совсем не весело. Но я все-таки научилась справляться с авокадо и готовить мангу одной рукой. Обычно на заготовку еды уходило меньше времени, но сейчас оно удвоилось, хотя, признаться, я не особо возражала. Было приятно поговорить с разными призванными, заходившими ко мне в гости.       Еще мне нравилось слушать местную музыку и наконец-то понимать ее. Поскольку я не могла тренироваться так же усердно, как раньше, большая часть моих тренировок сводилась к легким упражнениям и работе над техниками Узу. Оказалось, что я лучше усваиваю письменные материалы, если при этом остаюсь активной. Жаль, что у нас не было такой возможности в академии. Это бы сильно облегчило мне жизнь.       — Пора сменить диск, химэ, — сказала Ичика, когда я закончила с заготовкой овощей на неделю.       Я вынула диск из проигрывателя и заменила его другим. На этот раз это была моя любимая певица из Узу. Она только начала выпускать музыку в других деревнях, когда на Узушиогакуре напали. Я раньше не знала, что она родом отсюда, но ее песни я слышала еще в Конохе. В частности, в доме Нара. Я всегда обожала ее диско-микс, который она исполнила на своем последнем концерте. Это была и любимая песня Шикаку.       Я не могла не танцевать под нее даже на кухне. Ицуки время от времени присоединялся, цепляясь за меня с левой стороны, что полностью мешало мне продолжать готовить.       Все было идеально.       До поры.       Внезапно меня охватило странное чувство. Смутное ощущение дома, которое я уже не раз испытывала с тех пор, как впервые прибыла на остров. Но теперь… теперь все было уже совсем не так. Казалось, чего-то не хватает.       Я выронила ложку, и она с глухим стуком ударилась о столешницу. Ичика тут же обняла меня, а Ицуки принялся возиться с моими волосами.       — Что случилось, Кику-чан? — спросила Ичика, прижимаясь ко мне.       — Больше не чувствую себя как дома, — мой голос дрогнул. Я услышала звук копыт Аи и Рена по плитке кухни и почувствовала, как мои плечи слегка опустились. — Почему я больше не чувствую себя как дома? Что я сделала не так?       — Ты ничего не сделала, mija, — мягко сказала Ичика.       Мои глаза защипало, и я изо всех сил попыталась поднять ложку снова. Я готова была сделать что угодно, лишь бы отвлечься от этого чувства пустоты.       — Но… но все же было хорошо! Все было замечательно! Я наконец-то была счастлива! — покачала головой, раскладывая овощи по контейнерам. — Я чувствовала, что нашла свое место, — прошептала я.       — О, Кикуко, — произнесла Аи. Я услышала, как она подошла ближе, а затем ее голова опустилась мне на макушку.       Закрыв глаза, я на мгновение положила ложку на край блюда. Я пыталась дышать глубже, но вдохи выходили короткими и прерывистыми. Аи потерлась головой о мою, и мои плечи начали дрожать.       — Дом — это место, где о тебе думают, — мягко сказала Ичика. — А у тебя их несколько, mija.       — Но…       — Кикуко, — тихо произнес Рен. Я открыла глаза и увидела, как олень смотрит в одно из окон, его взгляд был затуманен. — Ты принадлежишь двум разным деревням. Ты сочетаешь в себе обычаи, язык, культуру и людей из двух разных мест. Это естественно — чувствовать, что ты не принадлежишь полностью какому-то одному из них.       — Но я не могу быть одновременно в Конохе и в Узу.       — Может, мы сможем привезти сюда что-то из Конохи, — предложила Аи.       — А когда мы отправимся в Коноху, то обязательно возьмем с собой что-то из Узушиогакуре, — добавила Ичика.       — Но… я… как я могу быть принцессой Узушиогакуре, если я чувствую себя так? Значит ли это, что я не подхожу на эту роль?       — Химэ, ты — принцесса Узушиогакуре, — сказал Ицуки.       — Что бы ты ни делала, этот титул всегда будет твоим, — закончила Аи.       — Узушиогакуре всегда будет твоим домом, всегда будет твоей деревней, — добавила Ичика. — Даже если иногда ты не будешь этого ощущать.       — Сомневаться в таких вещах нормально, и я уверен, что ты почувствуешь то же самое, когда вернешься в Коноху, даже несмотря на то, что ты выросла там, — заметил Рен.       — Могу я отправиться в Кумо вместо этого? — наконец сказала я. — Возвращение в Коноху будет таким утомительным.       Надо мной раздался короткий фырк Аи, и я почувствовала, как на лице появилась легкая улыбка.       — Будет забавно посмотреть, как он выйдет из себя, — сказала Ичика.       Я протянула руку, чтобы погладить ее по голове. Она всегда знала, что сказать.       Ицуки тоже погладил меня по голове, и не успела я повернуться к нему, как он тут же обвил руками мою шею и уткнулся мордочкой мне в волосы.       — Я буду по тебе скучать, — сказал он.       Я снова почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы, и заставила себя глубоко вздохнуть.       — Я тоже буду скучать по тебе, Ицуки. — Я наклонила голову и ненадолго опустила ее на его плечо, а потом снова отстранилась. — Но я обещаю, что всегда буду приезжать в гости!       — Не забывай об этом! — ответил он, отпуская меня.       — А еще не забудь убрать еду в холодильник, — сказала Ичика, разворачиваясь и убирая с меня лапы.       Я недовольно надула губы, когда тепло исчезло, но послушно продолжила работу. Наказания Ичики были намного хуже, чем у Ёшино. Хотя Ёшино была раз в десять страшнее. Я почувствовала на себе взгляд горной львицы и вернулась к делу. Готова поклясться, все призванные читают мои мысли.       — У тебя все на лице написано, — сказала Ичика, ложась на прохладный кафельный пол.       Я фыркнула, пытаясь закрыть контейнер.       — Какая же ты злюка, — пробормотала я себе под нос.       Ицуки рассмеялся у меня прямо над ухом, и я закатила глаза. Но эта привычная атмосфера прогнала пустоту из моей груди.       Волнение о том, как я справлюсь со всем, вернувшись в Коноху и оставив всех призванных, начало подкрадываться снова, но я остановила себя, глубоко вздохнув.       Поразмышляю об этом позже.       Сейчас мне нужно закончить свои дела, иначе Ичика заставит меня пробежать вокруг острова пятьдесят раз. Опять.       

***

      — Кику-чан~! — позвала Ичика, и я простонала в подушку. — Ты готова снова начать тренировки, химэ!       Она запрыгнула мне на ноги, и я жалобно завыла. Ичика засмеялась и стащила с меня одеяло и покрывало. Я попыталась схватить другую подушку, чтобы укрыться, но львица остановила меня. Она толкнула меня так сильно, что я свалилась с футона прямо на жесткий пол.       — Опять меня отколошматят, — сказала я, поднимаясь с пола.       — Тебя точно будут бить, если ты не появишься на тренировочной площадке через пять минут со всем своим оружием, — заявила Ичика.       — Со всем? — пропищала я, быстро вскакивая на ноги.       Она только рассмеялась и выбежала из комнаты.       Я поспешно начала переодеваться в одежду для тренировок — еще одну пару зеленых штанов и короткий топ, совсем как тот, который я носила в Кумо. Я избавилась от хаори, достав из него все необходимое и запечатав в своих штанах. Надену другой хаори, идентичный тому, но никаких печатей на новом не будет.       Отстирывать кровь с одежды очень трудно.       Я покачала головой и сосредоточилась на сборе оружия. Рюдзин надежно запечатан на моей спине, так что об этом можно не волноваться. Я проверила свои печати: кунаи, сюрикены, сенбоны — все на месте. Осмотрела комнату и схватила танто от Шисуи. Дважды проверив, ничего ли не забыла, я кивнула самой себе и выбежала из дома.       До тренировочной площадки я добралась с несколькими секундами в запасе.       — Отлично справилась, химэ! — крикнул Ицуки с ближайшего дерева.       Я, смеясь, выдохнула, и согнулась, упираясь руками в колени. Пропустить пару недель тренировок — это вам не пустой звук.       — Итак, Кику, — начала Ичика, на мгновение замолчав, а затем продолжила: — Мы начнем работать над техниками, не связанными с Узу.       — Хорошо, — кивнула я. — Но, эм… зачем мне весь мой арсенал?       — Мы посмотрим, как ты управляешься с каждым видом оружия, — ответил Рен. — А затем начнем развивать навыки работы с ним.       — Вы собираетесь учить меня техникам Конохи, да? — спросила я, глядя, как Рен улегся в тени.       — Разумеется, — ответил он. — Я хочу, чтобы к возвращению в Коноху ты была на уровне Анбу.       Я почувствовала усталость от одной только мысли об этом. Но все равно начала выкладывать свое оружие. Разложила его на траве у одного из тренировочных столбов: сначала сюрикены, потом кунаи, сенбоны, танто, и наконец достала Рюдзин из печати.       — Сначала Рюдзин? — спросила я, выпрямляясь.       — Создай клона, и заодно проверим твои навыки работы с танто, — сказала Аи, стоявшая рядом с Реном.       Я послушалась, быстро создав водяного клона и указав на танто. Клон поднял оружие и сделал несколько шагов вперед, встав напротив меня.       — Начинайте, — скомандовала Ичика.       Мой клон сразу же рванул ко мне, держа танто наготове, словно тот агент Корня. Я быстро парировала удар своим мечом и отскочила за пределы досягаемости короткого клинка. Вскоре все превратилось в вихрь звона стали, приглушенных вскриков и скрежета, когда лезвия скользили друг по другу.       Но затем мой клон оставил уязвимое место. Это была его левая сторона — результат того, что он, как и я, привык работать правой рукой. Именно так агент Корня смог ранить мое плечо. Я резко выдохнула и направила меч к правому плечу клона. Тот мгновенно исчез, оставив после себя только всплеск воды, а в моем плече будто снова вспыхнула фантомная боль.       — Ты поняла, в чем твои слабости? — спросил Рен.       — Да, — кивнула я, пытаясь отдышаться. Моя бутылка с водой, украшенная мордочкой обезьянки, прилетела откуда-то с деревьев, и я едва успела поймать ее левой рукой, пока правой убирала Рюдзин обратно в ножны.       — Отлично поймала, Кику-химэ! — крикнул Ицуки, сидя на ветке.       Я покачала головой, открутила крышку и сделала несколько жадных глотков. Ичика подошла ближе, а я, не выдержав, плюхнулась на траву. Она фыркнула, но положила свиток прямо передо мной. Поставив лапу на свиток, она вызвала аккуратное бенто, которое тут же оказалось на свитке. Я широко улыбнулась и поспешила открыть коробку. Внутри оказалось горячее мангу, лук, спам и бекон. Я с энтузиазмом принялась за еду.       Рен и Аи начали обсуждать стратегии, которые я могла бы использовать, сражаясь с танто и мечом. Рен рассказывал о техниках Анбу, и от некоторых описаний меня чуть не замутило. Я знала, что Шинья был сильным шиноби, но даже не подозревала, что он состоял в Анбу. И уж тем более не догадывалась, чем на самом деле они занимаются. Неужели я когда-нибудь попаду в Анбу? Смогу ли я вообще дослужиться до джоунина? Я знала, что сенсей и Энсуи бы выдвинули мою кандидатуру, но поддержит ли кто-то еще?       — Как думаете, я стану джоунином? — спросила я, доедая последние кусочки из бенто.       — Конечно, станешь, химэ, — отозвалась Аи, стоявшая рядом с Реном. — Ты уже близка к тому, чтобы стать мастером печатей, а по стандартам Конохи ты, по правде говоря, уже им являешься.       — Но мне еще столько нужно выучить!       — Тогда иди тренируйся с кунаями, — сказала Ичика.       Я зыркнула на нее и смерила взглядом. Кунаи были моим самым нелюбимым оружием. Всегда. Я простонала и заставила себя подняться с травы. Бросив пустое бенто у тренировочных столбов, я вернулась, чтобы взять кунаи, разбросанные в траве.       Затем я начала метать кунаи в столбы. Их вес все еще казался странным, даже спустя столько лет. Я знала, что дело не в самих кунаях — их купили Шикаку и Ёшино у Хирото-оджи, когда мы только поступили в академию. Я никогда не пользовалась ими настолько часто, чтобы потребовались новые.       — Сколько им лет, Кику? — спросила Ичика, пока я выдергивала кунаи из столбов.       Теперь, когда я посмотрела на них внимательнее, возможно, действительно пора их заменить. Я надула губы, глядя на них. Это был первый подарок от Шикаку и Ёшино. У Наруто когда-то был такой же набор, но он уже давно сменил их на новые еще в академии, потому что постоянно пользовался ними.       — Шикаку и Ёшино купили их для меня, когда я пошла в академию, — сказала я, продевая палец в кольцо на конце одного из кунаев, начав крутить его. Единственное, что мне действительно нравилось в кунаях, — это возможность их вот так раскручивать.       — Тебе нужны новые кунаи, — сказала Ичика.       Я не понимала, почему была так привязана к этому старому набору. Возможно, из-за того, что мне предстояло надолго покинуть Коноху, и он напоминал мне о доме. Это была единственная вещь, которая сопровождала меня на протяжении всей моей карьеры шиноби.       — Несмотря на твою нелюбовь к ним, ты справляешься с кунаями лучше, чем с танто.       — Можно мне их оставить? — тихо спросила я. — Я буду пользоваться только новыми, но… — я не закончила фразу, все еще глядя на вращающийся кунай.       — Конечно, можно, — ответила Ичика. — К тому же я как раз подумала, что тебе пора попробовать другой вид кунаев.       — Другой вид? — спросила я, поднимая на нее взгляд.       — Трехзубчатые кунаи, они были традиционным оружием в Узуширогакуре.       — Обычный кунай неудобно лежит в руке, что уж говорить о трехзубчатом, даттэбанэ! — я остановила вращающийся кунай, уперев руки в бока. Услышав смех Ицуки на дереве, я едва сдержалась, чтобы не показать ему язык.       — У них три зубца, — сухо пояснила Ичика. — Они более сбалансированные.       — О.       Ичика фыркнула и кивнула в сторону остального оружия.       — Теперь возьми сюрикены.       Не нужно было повторять дважды. Кинув кунаи обратно на землю, я подняла свои сюрикены. Вскоре я полностью погрузилась в ритм: поднять руку до плеча, прицелиться, бросить.       — Закрой глаза, — сказала Ичика, когда я вытащила все сюрикены из мишени.       Рен и Аи отошли подальше от тренировочных столбов. Мне хотелось съязвить, но я их понимала. В прошлый раз, когда я бросала что-то с закрытыми глазами, чуть не разбила окно.       Я глубоко вдохнула. Закрыла глаза. Подняла руку к плечу. Прицелилась, полагаясь на мышечную память. Выдохнула. Бросила. И, услышав глухой стук, завизжала от радости. Открыв глаза, я увидела, что сюрикен застрял с краю мишени. Но он попал! Я действительно попала!       — Еще раз, mija! — крикнула Ичика с таким тоном, будто ей все надоело.       Я надулась, но подчинилась.       Вдох. Закрыть глаза. Поднять руку. Выдох. Бросить. Стук.       — Еще раз!       Вдох…       К тому времени, как мы повторили это упражнение с каждым сюрикеном три раза, я уже попадала точно в центр.       — Так, теперь сенбоны!       Я вернулась к оружию, бросила сюрикены и взяла сенбоны. Подойдя к месту бросков, покрутила плечами, пытаясь хорошенько размять правое. Сенбоны были самыми сложными из всего арсенала. Даже сложнее кунаев. Они такие маленькие, что их легко выронить при броске.       — Сделаем несколько подходов с сенбонами, посмотрим, как справишься, — сказала Ичика.       Я начала аккуратно метать сенбоны в деревянный столб. Закончив, подошла, чтобы вытащить их из мишени.       — Следующий раз бросай с закрытыми глазами, — добавила она.       Мои плечи опустились. Я уже успела возненавидеть этот ее разочарованный цокот, когда она думала, что я могу сделать больше, чем получается. Но я подчинилась. Закрыла глаза и метнула все сенбоны.       Проблема с ними в том, что я не слышала, попадают ли они в мишень. В конце я украдкой приоткрыла один глаз и заметила… что все сенбоны торчали в центре, а не валялись на земле, как раньше.       — Отлично! Скоро можно начинать работать с ядами! — воскликнула Аи с явным восторгом.       Но я ее почти не слышала. Я просто смотрела на тренировочный столб, похожий на подушечку для иголок. Неужели это сделала я?