Последняя принцесса Водоворота

      Проникнуть в Кумо оказалось слишком просто. Серьезно, слишком просто. Я перелезла через стену как раз, когда у охранников была пересменка — и все. Самым сложным было научиться пользоваться косметикой, чтобы скрыть печать на лбу.       Первый день в Кумо я провела, гуляя по разным магазинчикам: купила музыку, приобрела игрушку в виде Гьюки, а перед тем, как заселиться на ночь в маленькую гостиницу на окраине деревни, зашла на рамэн.       Моя цель на сегодня — собрать все необходимое и как можно скорее покинуть деревню.       Наутро я выписалась из гостиницы, крепко прижимая к себе игрушку Гьюки. Она не только служила прикрытием, помогая выглядеть младше, чем я есть на самом деле, но и была единственным, что удерживало меня от того, чтобы потерять рассудок. За последние месяцы это был мой первый визит в деревню такого масштаба, и мне приходилось изо всех сил стараться вести себя более-менее нормально.       Проблема в том, что здесь было слишком много чакры. Она ощущалась буквально повсюду.       Направляясь к центру деревни, я заметила небольшой киоск с едой. На вид ничего особенного, но это было единственное место поблизости, где выстроилась очередь. Подойдя ближе, я почувствовала запах.       Мангу?       Я моргнула, сдерживая слезы, и сразу встала в очередь. Люди вокруг оживленно разговаривали, и мне приходилось контролировать свое дыхание, когда я слышала знакомые слова на языке Узушио. Я знала, что Узу и Кумо планировали работать вместе, но разве они были настолько близки еще до того, как Узушиогакуре пала?       Спустя несколько минут подошла и моя очередь сделать заказ. За прилавком стояла пожилая женщина, которая сразу прищурилась, глядя на меня. Я почувствовала, как вспыхнули мои щеки, и отвернулась к меню, в котором обнаружила микс блюд из Конохи, Узушио и совершенно незнакомой еды.       — Buenos días, chica. Что будешь заказывать? — раздался голос.       Я подняла взгляд и увидела молодую женщину, стоявшую рядом со старшей. Она улыбалась мне, и я почувствовала, как у меня сжалось сердце. Ее светло-коричневая кожа контрастировала с белой майкой, а густые рыжие волосы были заплетены в такое количество косичек, что я даже не могла сосчитать их.       — Qué pasa? — спросила девушка, слегка наклонив голову.       — Lo siento, — выпалила я. — Можно мне порцию мангу и побольше лука?       Девушка улыбнулась, записывая мой заказ.       — Узумаки? — спросила она, взглянув на меня.       — Что? — пролепетала я.       Девушка хитро ухмыльнулась, напоминая мне Ичику.       — Ты же Узумаки, верно? Такая юная, а уже и печать на лбу есть.       — Моя... — прикоснулась я ко лбу, а она, откинув голову назад, рассмеялась.       — Ты ее не видишь, chica, — сказала она, протягивая руку, чтобы погладить меня по голове. — Здесь ты в безопасности. Загляни в башню Райкаге, там тебе дадут припасы и обеспечат место, где можно остановиться.       Я не знала, что ответить, и даже не успела ничего сказать, потому что она уже протягивала мне контейнер с едой на вынос и стакан с кофе. Я попыталась совладать с игрушкой и едой в руках.       — Я не...       — Это за счет заведения, prima pequeña. Cómo te llamas?       — Me llamo Узумаки Кикуко, — сказала я, поставив контейнер на стойку, чтобы взять ложку. — Y tú?       — Ты сказала Кикуко? — раздался другой голос. Через прилавок наклонился мальчик, внимательно посмотрев на меня.       — Эм... да? — ответила я, подхватывая контейнер с едой.       — Дочь Кушины-чан? — спросила пожилая женщина, тоже наклоняясь вперед.       — Mucho gusto? — неуверенно пробормотала я, ощущая на себе несколько пар глаз.       Лицо пожилой женщины расслабилось, и она тихо рассмеялась. Протянув руку через прилавок, она погладила меня по голове.       — Я познакомилась с твоей мамой на пляже. Приятно наконец-то познакомиться и с тобой, химэ, — сказала она. — Меня зовут Уэда Аия, это моя дочь Акако и мой сын Акихико. Заходи к нам, когда будешь в Кумо.       — Спасибо, — я улыбнулась ей.       Аия начала махать рукой, как бы прогоняя меня от прилавка, и я сделала шаг назад.       — De nada, hime! — добавила Акако.       — До встречи, camarón! — крикнул Акихико, махая рукой.       — Как ты меня назвал?! — я не кричала.       Все трое Уэда дружно рассмеялись, а я, надувшись, развернулась и пошла прочь, пока не дошла до безлюдной тренировочной площадки. Опустившись на землю у дерева, я сделала глоток кофе и невольно улыбнулась. Café con leche — это моя слабость.       Я открыла контейнер с едой и сразу же набила полный рот мангу. Со вздохом откинулась на дерево, закрыв на секунду глаза. Ела я медленно, наслаждаясь вкусом, попивая кофе. Закончив трапезу и засунув пустой стакан в контейнер, я застыла.       — Привет, мелкая.       Я подняла взгляд и увидела мужчину с татуировками на обоих предплечьях. Его светлые волосы закрывали один глаз, а во втором читалась усталость.       — Привет, — ответила я, стараясь не пищать.       Он лишь хмыкнул и сел рядом со мной.       — Я Даруи, — представился он. — Провожу тебя до башни. Договорились, Узумаки-чан?       — Зачем мне идти в башню?       Акако говорила о том же. Но, когда я была в Узушио, мы с Ичикой вообще этого не планировали.       — Ты ведь впервые в Кумо, так? — Он забрал у меня мусор, вставая.       — Ага, — ответила я, крепче прижав игрушку Гьюки к груди.       — Пойдем, — он кивнул в сторону выхода с тренировочной площадки, и я быстро зашагала рядом с ним. — Объяснишь Райкаге, почему не зарегистрировалась на воротах, когда доберемся до башни.       Готова поклясться, он мельком улыбнулся, а затем отвернулся и выбросил мой мусор.       Ну естественно, я должна была наткнуться на местного Какаши.

***

      — Почему, черт возьми, ребенок Намиказе оказался в моем кабинете?! — закричал Райкаге, как только за нами закрылась дверь.       Я почувствовала, как шок отразился в чакре Даруи, стоявшего рядом со мной.       — Э-э, это... не общеизвестный факт? — пролепетала я.       — Что? — Райкаге наклонился над столом, буравя меня взглядом.       — Ну, мой брат до сих пор не знает, кто его отец, и, если честно, я тоже не должна была узнать. Все из-за какой-то там защиты или вроде того. Откуда вы узнали?       Мужчина за столом просто моргнул в ответ. Рядом с ним стоял его брат — Киллер Би.       — У тебя такие же глаза, — пробормотал Райкаге, не отводя от меня взгляда.       Я нервно переступала с ноги на ногу.       — Приятно познакомиться, Би-сама! — выпалила я, когда тишина в комнате стала слишком напряженной.       — Что? — снова переспросил Райкаге.       — Мне нравилось слушать его музыку в деревне?       — Ты же сказала, что ты впервые в Кумо, — напомнил Даруи.       — Так и есть. Я имела в виду, когда была в Конохе.       — Значит, ты бывала где-то еще, кроме Конохи, — протянул Райкаге, откинувшись на спинку стула. Он скрестил руки на груди, и я почувствовала, что начинаю выглядеть испуганной.       — Я не могу рассказать, где была, — быстро сказала я. — Но клянусь, я здесь только за припасами, а потом вернусь туда, откуда пришла! Я на тренировочном задании, понимаете? В Конохе я не была уже несколько месяцев!       — Одна? — спросила женщина рядом с Райкаге.       — Да, — кивнула я, прижимая игрушку Гьюки к груди. Когда я снова взглянула на Райкаге, в его глазах больше не было прежней суровости. Он тяжело вздохнул и потер лоб рукой.       — Как, черт возьми, я должен поверить, что ребенок Намиказе пришел с миром? — тихо спросил он женщину. Ее взгляд смягчился, когда она посмотрела на меня.       — Может быть, стоит поверить, что потомок Узушиогакуре пришел с миром? — осторожно предложила она.       — Узушиогакуре? — переспросил он, приподняв брови.       — Д-да, — тихо ответила я. — Меня зовут Узумаки Кикуко. Последняя принцесса Водоворота.       В комнате повисла гробовая тишина. А затем Райкаге громко выдохнул и сжал переносицу, напоминая мне Шикаку, когда тот ловил нас за очередной крупной проделкой.       — Эй, братишка! — протянул Киллер Би, глядя на брата. — Не дай принцессе вариться в стрессе! — Я изо всех сил старалась не рассмеяться, уткнувшись лицом в игрушку Гьюки. — Тем более есть Гьюки у нее в руках, она не устроит нам трах-тарарах.       Опять воцарилась тишина, но спустя несколько секунд я больше не смогла сдерживать приглушенные смешки. Я заметила, что улыбка Би стала шире, когда он перевел взгляд с меня на своего брата.       — Убедись, что она ничего не натворит, — сказал Райкаге, глядя на Би. У меня расширились глаза. Значит, Би теперь будет со мной до конца моего пребывания в деревне? — И смотри, чтобы ты не взболтнула Конохе ни о каких своих родственниках или еще о ком-нибудь, кого повстречаешь здесь.       — Я никому ничего не скажу ни о Кумо, ни об Узушио, — сказала я, мой голос задрожал от злости, и Райкаге слегка улыбнулся.       — Сдержи свое слово, малыш, — добавил он.       Я снова спрятала лицо в игрушке, чувствуя, что мои щеки горят. Послышались приглушенные смешки.       — Это мой самый долгий разговор с людьми за последние несколько месяцев, даттэбанэ! Гораздо проще держать себя в руках по переписке!       Райкаге громко хмыкнул.       — Уходи отсюда и ничего не взрывай, Узумаки, — произнес он.       Я недовольно надулась, выглянув из-за игрушки.       Би обошел стол, положил руку мне на плечо и повел к выходу из комнаты.       — Спасибо! — сказала я, когда мы направились прочь. В дверях я остановилась и обернулась. — Э-э, Райкаге-сама?       Мужчина поднял на меня взгляд, оторвавшись от бумаг. Женщина, которая стояла рядом с его столом, теперь положила ему руку на плечо.       — Вы бы не могли никому не говорить, что я была здесь?       Он закатил глаза и отмахнулся рукой.       — Как будто я собирался делать одолжение этой чертовой деревне.       Я расплылась в улыбке и, повернувшись, последовала за Би. Только на последней ступеньке лестницы до меня дошло, что он сказал «родственники». Неужели в деревне, кроме семьи Уэда, еще есть мои родственники?       Мы вышли на шумную улицу, и я с трудом поспевала за Би. В конце концов я схватилась за край его белой рубашки. Он посмотрел на меня на секунду, а затем положил руку мне на макушку. Мы продолжили идти через толпу, и я мельком увидела на его лице слабую улыбку.       Он вывел меня за пределы оживленного центра деревни, и мы оказались на небольшой тренировочной площадке.       Когда мы остановились, он убрал руку с моей головы и протянул кулак. Я подняла взгляд, сжала руку в кулак и легонько ударила его своим. Казалось, мы лишь секунду стояли на тренировочной площадке, а в следующую — оказались в темной комнате.       — Что? — пропищала я.       Услышала громкий смех и, повернувшись, обнаружила Гьюки. Настоящего Гьюки. И он был огромным. У меня округлились глаза, а он рассмеялся еще сильнее. Би тоже смеялся, и я подняла на него взгляд.       — Ты мог бы меня предупредить, вообще-то, — пробормотала я, убирая руку от его кулака и снова прижимая игрушку Гьюки к груди.       — Прости, — сказал Би, снова погладив меня по голове.       Я надулась, глядя на него, и повернулась к Гьюки.       — Ты Гьюки, — сказала я, уставившись на него.       Огромная голова зверя слегка опустилась, и он наклонился, чтобы получше рассмотреть меня.       — А ты не джинчуурики Листа, — сказал хвостатый, изучая меня взглядом.       — Конечно, нет, — фыркнула я, прижимая игрушку к себе еще крепче. — Но моя каа-чан была джинчуурики.       — Вот почему от тебя так и веет чакрой Курамы, — задумчиво произнес Гьюки. — Как там этот сварливый лис?       — Не знаю, — пробормотала я, опуская взгляд на игрушку. — Тоу-сан запечатал его так глубоко, что даже он не знает, что является джинчуурики.       — Курама будет в ярости, — вздохнул Гьюки, устраиваясь поудобнее.       Би с легкостью запрыгнул ему на голову. Я медленно подошла ближе и села рядом с Гьюки, прислонившись к его огромному носу.       — Джинчуурики сможет его изменить, — сказала я, вытянув ноги.       — Неужели? — Голос Гьюки звучал так, словно он совсем не верил моим словам.       — Он отлично умеет сначала побить кого-нибудь, а потом подружиться.       — Так откуда ты знаешь наши имена, Узумаки-химэ? — спросил Гьюки после небольшой паузы.       — Я читала о вас в книге Узу, а в башне Узукаге есть фрески со всеми вами.       — У Узушио и нас есть кое-что общее.       — Слишком много чакры и любовь ко взрывам? — усмехнулась я, начав гладить настоящего Гьюки вместо игрушки. Я почувствовала его легкое веселье, но под ним скрывалась глубокая печаль. Мои губы дрогнули, и я спрятала лицо в его мехе.       — Я все исправлю, даттэбанэ, — сказала я сквозь всхлипы. — Хотя бы сделаю так, чтобы вы могли общаться друг с другом.       — Тогда тебе придется поработать над тем, чтобы как следует хранить секреты, маленькая химэ, — в голосе Гьюки звучало явное веселье.       — Просто здесь я чувствую себя в безопасности, — тихо сказала я.       Что-то зашевелилось, и, прежде чем я поняла, что происходит, Би обнял меня. Я почувствовала, как меня начинает клонить в сон, когда услышала тихий смех. Открыв глаза, я поняла, что мы уже вне его мысленного мира, и прислонилась к Би.       — Эй, малыш, на шопинг со мной побежишь? — спросил Би, весело улыбаясь мне.       Я улыбнулась ему в ответ и достала свой список.       — Только если мы сперва перекусим, — сказала я.       За это меня снова погладили по голове, и вскоре мы вновь шли по оживленным улицам деревни.

***

      — Рис? — спросил Би.       — Есть.       — Масло для меча?       — Есть.       — Кунай?       — У меня все есть, Би, — я улыбнулась ему.       Его обеспокоенный взгляд сменился мягкой улыбкой, и он снова погладил меня по голове. Я надула губы, но это не остановило его.       Я знала, что Би понимал, насколько близко я была связана с джинчуурики Курамы. Не знаю, было ли это причиной того, что мы так быстро нашли общий язык, или дело было в том, что я даже не дрогнула, увидев Гьюки.       Как бы там ни было, я уже чувствовала печаль от предстоящего расставания с Кумо. Я задержалась в деревне еще на ночь и на следующее утро снова пошла к той же закусочной вместе с Би и Даруи. Как только мои родственники узнали, что я ухожу, они загрузили свиток едой — да так, что хватит минимум на неделю. Даруи весь день ходил за мной, изображая хандру. Это выглядело почти так же, как когда Какаши дулся из-за отсутствия баклажанов в ресторанчике. В конце концов он ушел, оставив нас с Би у ворот.       — Только ничего не взрывай, — сказал Би.       Я улыбнулась ему в ответ. Может быть, а может и не быть, прошлой ночью я чуть ли подорвала тренировочную площадку, когда Би попросил меня показать ему несколько моих печатей.       — Не буду ничего взрывать, пока не выйду за пределы страны.       Би вздохнул, но на его лице все же появилась небольшая улыбка. Я почувствовала напряжение, исходящее от чуунинов на воротах, и с трудом удержалась от смеха.       Я обняла Би за талию, чувствуя, как его рука похлопывает меня по спине.       — Дай знать, когда вернешься, — сказал он.       Я отстранилась от объятий и улыбнулась ему.       — Хорошо, — ответила я. — Отправлю своих призывов.       Би приподнял бровь, но ничего не сказал.       — Береги себя, — сказал он тихо. — И возвращайся, если нужно.       — Обязательно вернусь.       Он кивнул.       — Отлично. Тебе бы стоит поспешить, иначе может снег накрыть.       Я почти услышала, как Гьюки тяжело вздохнул от очередной рифмы Би. Ничего не сказав, я развернулась и направилась к выходу из деревни. Пройдя несколько шагов за воротами, я оглянулась и помахала Би, а затем запрыгнула на одно из деревьев. Так я передвигалась быстрее, чем по земле — одно из преимуществ детства, проведенного в Конохе. Хотя местные деревья были почти такими же большими.       Спускаясь с горы, я погрузилась в свои мысли. За все время, проведенное в Кумо, я не встретила больше никого с красными волосами или другими признаками, которые свидетельствовали бы о принадлежности к Узу. Надо будет поговорить с Кайри, когда вернусь на остров, может быть, она сможет отправить ястребов на поиски других выживших из Узушио.       Однако, если Райкаге узнает, он, вероятно, попытается меня убить.       Шшшух.       Я продолжала бежать, хотя теперь вместо того, чтобы двигаться прямо вперед, мне пришлось изменить направление. Кажется, Ичика была права: мне нужно поработать над своей внимательностью. Я почувствовала легкое жжение в верхней части уха. Что-то мне подсказывало, что кусок хряща исчез вместе с лезвием куная.       Я расширила свои сенсорные способности, спрыгнув с дерева на небольшую поляну. Примерно в двух милях к югу находилась деревушка. Но рядом со мной ощущалась чакра одного человека. Когда она приблизилась, я громко вздохнула.       Ну конечно, за мной гнался кто-то из Корня.       Я быстро достала несколько сюрикенов и кунаев из печатей, встроенных в карманы моих штанов. Как только я заметила на дереве агента Корня, тут же бросила в него сюрикены. Агент легко уклонился и бросился на меня с танто в руках. Перед глазами пронеслась смерть Минору, и я с трудом сделала вдох.       В последний момент я увернулась, едва не попав под лезвие. Направив чакру в локоть, я ударила агента за ухом. Услышав его болезненный стон, я использовала шуншин и переместилась на другую сторону поляны.       Больше всего мне хотелось призвать свои цепи, но это последнее, что я должна была делать. Я не хотела, чтобы Дандзо узнал, что я могу использовать их. И если этот агент вернется к нему, это станет первым, о чем он доложит.       Я дотянулась правой рукой до печати, спрятанной посреди спины. В тот же миг у меня в руке оказался Рюдзин. Я вытащила меч из-под хаори и выставила его перед собой.       Агент Корня вновь рванул в мою сторону, повторяя прежнюю атаку. На этот раз я парировала удар и, воспользовавшись моментом, вонзила кунай в его легкое. Он снова издал стон, но, несмотря на это, опустил танто, оставив глубокий порез на верхней части моего плеча. От жгучей боли я на мгновение зажмурилась.       Но сразу же открыла глаза. Танто снова приближался, а грудь агента оставалась незащищенной. Я ударила его в левое плечо, чтобы отвлечь внимание. На долю секунды танто остановился.       Я вонзила клинок в его сердце. Танто выпал из его рук, и я едва уловила тихий стук, с которым оружие упало на траву. Агент Корня наклонился к моему мечу, и я медленно вытащила лезвие из его груди. В тот же момент меня пронзила боль в раненом плече, и я, тяжело дыша, опустила взгляд.       Дело плохо. Все мое правое плечо было залито кровью, которая стекала по руке, окрашивая собой зеленый хаори. Кто бы сомневался, что именно агент Корня испортит одежду, на которую я потратила несколько часов, покрывая ее печатями.       Я вытерла кровь с Рюдзина об агента и убрала меч обратно в печать. Когда-то я в последний момент решила нанести вторую постоянную печать на свое тело, и теперь благодарила себя за это решение.       Левой рукой я достала аптечку из печати на левом бедре. Аи настояла, чтобы я разместила по одной печати на каждой стороне штанов специально для аптечек. Придется поблагодарить ее за это, когда вернусь на остров.       Перед глазами начали плыть черные точки, и я прикусила губу.       Надо действовать быстро. Я осторожно и плотно забинтовала плечо. Кровь все еще просачивалась сквозь повязку, но, кажется, кровотечение замедлилось. Я дотронулась до уха и, тяжело вздохнув, нащупала небольшой разрыв в верхней части хряща. Если из-за этой ранки мне придумают какое-нибудь странное прозвище, я сразу уйду в отставку.       Я наклеила пластырь на ухо, решив заняться ним позже, когда вернусь на остров. Сейчас я была уже ближе к Узу, чем к Кумо. Возвращаться в Кумо не имело смысла — это только даст Данзо время отправить за мной еще одного агента.       Я убрала аптечку обратно в печать, затем нагнулась и приложила руку к печати внизу штанов. Сначала появился свиток для тел, за ним — еще один, для хранения. Я сняла маску с агента корня и сначала убрала ее в свиток для хранения. Затем мой взгляд остановился на его теле. Его глаза были широко открыты, как и рот. С дрожащими руками я дотянулась, чтобы пошевелить язык. Печать была темно-черной.       Пока не изменилась.       Но вдруг печать вспыхнула ярко-красным цветом, и я немедленно использовала шуншин, чтобы скрыться за ближайшим деревом. Как только я оказалась в безопасности, мои уши заложило от громкого взрыва. Такого не происходило с предыдущими телами агентов Корня.       С трудом справившись с шумом в ушах, я выглянула из-за дерева. Там, где раньше была поляна, теперь зиял кратер. При виде этого разрушения я поморщилась.       Ичика убьет меня, когда узнает об этом.       Вздохнув, я убрала оба свитка обратно в их печати и вновь запрыгнула на дерево. Со стороны деревушки я почувствовала приближение чакры. Оставаться здесь, чтобы встретить их, я совершенно не собиралась.