No regrets \\\ Никаких сожалений

      С подготовкой помещения для проведения Рождественского банкета университет Эдгара Аллана постарался на славу. Огромная ёлка, горящая разноцветными огнями, величаво стояла посреди поля. Множество столов с различной едой и большая, оформленная в новогоднем стиле сцена. Плавная музыка сочетается с расслабления атмосферой, а мягкий свет не давит на глаза. Натаниэль осмотрелся по сторонам. Прибыли почти все команды. Красивые платья и костюмы так непривычно смотрелись на игроках. Это его первый Рождественский банкет, пусть до этого он и присутствовал на Осеннем банкете. Ему все равно до сих пор не привычно видеть всех не в увесистой спортивной экипировке.       Им посчастливилось разделить столик с Троянцами. Те были довольно милы и спокойны. Затеять с ними драку или поругаться было достаточно трудно, и Натаниэль не думал, что кто-то из Воронов захочет ругаться. Не после четкого приказа тренеров вести себя прилично. Тем более Троянцы были достойными и уважаемыми соперниками. Что по силе, что по технике они стояли с Воронами на равных. А потому матчи между ними были самыми захватывающими.       Колющая боль резко растекалась по телу, напоминая о вчерашнем времяпровождении. Утром в постели своего Господина он проснулся один. Ему потребовалось пошевелить средним пальцем, чтобы понять, насколько отвратительно его состояние. Тяжесть и усталость сказались на лице красными белками глаз и темными мешками. Тело будто стало свинцовым, а в голове стоял непроглядный туман. Горло нещадно болело, и каждый глоток воздуха отдавался режущей болью. Через несколько мгновений бесполезного сидения его нос смог уловить тонкий аромат кофе. Он оглянулся, обнаруживая на тумбочке поднос с едой. Из всего предлагаемого завтрака Натаниэль запихал в себя лишь кофе и несколько ягодок клубники. После он наспех принял душ, оделся и спустился в Гнездо.       Как оказалось, братья не сомкнули ни глаза в его отсутствие. Они сидели в их с Жаном комнате, втроем разместившись на кровати в ожидании его. Такие же помятые лица, с такими же темными мешками под глазами. В сердце разливалось тепло вперемешку с желанием ударить и прочитать им долгую и нудную лекцию. Они обеспокоенно вскочили с кровати, стоило ему показаться в проеме, и быстро подлетели к нему. Их глаза были перепуганы и ищущими смертельных ран на его теле, поэтому ему пришлось потратить несколько минут, заверяя, что все в порядке, но каждый из них понимали, что это далеко не так. Понимали это по глазам, из которых явно продолжительное время текли слезы, по пропавшему хриплому голосу, по глубоким и явно болезненным укусам. Позже, когда время подошло идти и собираться к банкету, Хозяин окинул их недовольным взглядом и потребовал у визажистов убрать безобразие на их лицах и скрыть укусы на шее.       Поэтому сейчас, сидя с Троянцами, Свита Короля не выглядела плохо. Может слегка устало, но не заебано окончательно. Натаниэль громко выдохнул, привлекая к себе внимание рядом сидящего Жана. Улыбнувшись, он помахал головой. Все сидели в ожидание одной-единственной команды — Лисов. Команда, собранная Ваймаком, была весьма специфичной. Помимо постоянных ссор и проигрышей на поле, Лисы имели дурную славу отбросов. В НССА они были главным посмешищем. Игроков было настолько мало, что еле хватало на допуск к игре. А их постоянные проигрыши начали раздражать даже КРЭ. Поэтому неудачники Лисы не особо волновали Воронов. Их волновали только сильные соперники, которые войдут в этом году в большую тройку. На слабых лузеров из Пальметто не стоило тратить и капли своего внимания. Так считали все Вороны. Натаниэль не был исключением.       Однако его кое-кто смущал.       Первокурсник Эндрю был вратарем и самым смертоносным приобретением «Лисов». Большинство из них причиняли вред себе, тогда как Эндрю бросался на других. Он провел три года в колонии для несовершеннолетних и едва избежал второго срока. Вдобавок Эндрю был единственным, кто отказался от приглашения в команду университета Эдгара Аллана — действующих чемпионов страны.       К сожалению, на тот момент Натаниэлю нельзя было слишком часто выходить из Гнезда. Нельзя было попадаться на глаза публики до момента его официального вступления в состав Воронов. Из-за этого ему не разрешили съездить с Кевином и Рико за вербовкой потенциального вратаря. В конечном итоге, когда те вернулись, а взгляд Кевина метал молнии, он понял — Миньярд им отказал.       Возмущений со стороны Кевина и Воронов, которые знали о вербовке Эндрю, стало в разы больше, когда по каналу со спортивными новостями было сообщено о том, что Миньярд подписал контракт с Лисами. Отчего-то он предпочел неудачников-Лисов вместо чемпионов-Воронов. Свой выбор он не комментировал, но все объясняли это тем, что Ваймак согласился принять в команду и всю его семью: к «Лисам» присоединились Аарон, близнец Эндрю, и их двоюродный брат Николас Хэммик.       Поначалу Натаниэль не мог понять мотивов Эндрю Миньярда. Подписав контракт с Воронами, он мог в разы облегчить жизнь своей семье благодаря приличной стипендии спортсмена Эдгара Аллана, но не сделал этого. Вот что для Натаниэля было загадкой в его поведении. Он из кожи вон лезет, делая все возможное, чтобы его семья чувствовала более комфортно, чтобы их не избивали лишний раз, чтобы у них всегда была еда, чтобы им стало капельку легче, чтобы их жизнь была чуточку лучше.       — Неужто, — рядом бурчит Рико, отвлекая его от раздумий. Натаниэль поворачивает голову к выходу, замечая всеми ожидаемую команду.       — Видимо, что-то произошло в дороге, — с приветливой улыбкой говорит Джереми, улыбаясь ярче солнца, когда их глаза встретились. Натаниэль попытался ответить ему той же тёплой улыбкой, но получилось не совсем удачно. Нервозность сказывалась на лице.       — Натаниэль, сядь нормально, — заметив, что он сидел, развалившись на стуле, отличаясь от остальных Воронов, делает замечание Рико.       Натаниэль надулся.       — Я сижу нормально, — отвечает он, но ловит недовольный и напряженный взгляд капитана. Закатив глаза он выпрямляется и садится с ровной спиной.       Лисы обратили на себя всеобщее внимание. Каждый смотрел на них и провожал взглядом. Но один Лис однозначно заполучил больше всех внимания. Миньярд с широкой улыбкой шел позади капитана. В улыбке не было ничего доброжелательного, например как в улыбке Джереми, и не было счастья, как у его кузена, что вышагивал рядом. Улыбка, не несущая в себе ничего хорошего, приклеилась к губам Миньярда. Она была вызвана таблетками, которые ему прописал суд — смекнул Натаниэль. Химозная пустая улыбка. От понимания холодок пробежал по спине. Таким людям как Эндрю, да и Лисы в целом терять нечего. Возможно, подумал он, они в чем-то похожи.       Ваймак сказал пару слов Дэн, и та, кивнув, пошла по направлению к отдаленным от Воронов столикам. Сам Ваймак с какой-то женщиной отправился к столу тренеров. Натаниэль отслеживал каждый шаг, совершенный Миньярдом, готовясь в любой момент встать на защиту своей семьи. Пристально, собранно, за любой лишний шаг в их сторону Натаниэль без замедлений нападет.       Нож знакомым весом лежит в руке. Он достаточно долго пробыл под присмотром своего отца. Достаточное количество пыток, убийств и множество других изощренных методов обучения ему пришлось увидеть. Лично под присмотром Лолы он снимал шкуру с зайца. Живого зайца. А после вспорол пищащему животному брюхо под заливистый хохот Лолы и её поглаживаний по его волосам. Он видел изо дня в день, как отец разрубает человека на маленькие кусочки, с ненормальным наслаждением наблюдая за своей жертвой. Он знает, что бывает за ошибки или отказ подчиняться. Он помнит это физически. Его покрытая шрамами кожа тому доказательство.       Он фантомно ощущал руки матери, что поправляют его стойку, когда она учила его стрелять из пистолета или когда она обучала его самообороне. Эти же руки не скупились на резкие и болезненные удары за плохие выстрелы. Но он никогда не винил её, понимал, что та старается его обезопасить, научить спасаться в экстренных ситуациях. Жестокое обучение было способом подготовить его на возможную роль будущего Мясника, если, конечно, Кенго одобрит. Но все оказалось настолько бесполезным, что уму непостижимо. Чертов тест показал не радующий никого (или почти никого) результат — омега.       С того проклятого дня, его и без того не сладкая жизнь стала в разы хуже. Не физически, а морально.       — Не забывай моргать, морковная вершина, а то глаза засохнут, — проходя их столик, резко, со смехом кидает Миньярд, смотря ему в глаза.       — Пошел нахуй, — сквозь зубы шипит Натаниэль, ни капли не злясь с придуманного прозвища. Эндрю усмехается и следует за недовольно посмотревшей на него капитана.       — Натаниэль! — одновременно ругаются Рико и Кевин. Он лишь поджимает губы и хмурит брови. Смех Джереми и нескольких других Троянцев разнесся по их столку.       Натаниэль выдохнул сквозь плотно сжатые зубы. Он слишком завелся из-за Миньярда. Злость сменилась интересом, когда за их столиком завязался разговор. Теперь он был в ожидании, когда милая улыбка Троянцев спадет. Вороны вели себя не совсем подобающе. Культура и манеры, разумеется, были на высоте, но пафосность и высокомерность в глазах каждого Ворона могла взбесить даже самого спокойного человека на планете. Однако, казалось, Джереми со своей командой понимали, что их так воспитали, что Тэцудзи влил в них эту горделивость, словно новую кровь.       Общение за столиком было слегка натянутым, и в основном разговоры с противоположной командой поддерживались либо Жаном, который смотрел на капитана Троянцев с каким-то особенным благословением, либо Кевином, который в принципе был фанатом Троянцев, чем выбешивал Рико. Тот, в свою очередь, молчаливо смирял их непроницаемым взглядом. Остальные Вороны не открывали рот лишний раз. Лишь некоторые кидали колкие фразы в сторону другой команды, но довольно быстро зарабатывали многообещающий взгляд от Натаниэля и недовольный взгляд Рико.       В целом Рождественский банкет протекал спокойно. Без лишнего шума и ссор между командами. Они выслушали выступления тренеров и их пожелания. Послушали выступление членов комитета с подведением итогов года, после чего Рико вышел на сцену и забрал награду лучшего игрока года. Вслед за ним вышел и Тэцудзи, забирая награду в номинации лучшего тренера года. Натаниэль бы поспорил насчет присуждения Хозяину этого звания, но сдержался, еще раз обдумывая. Тэцудзи тренирует неплохо, как-никак он один из основателей Экси. Кому как не ему знать этот вид спорта от корки до корки, знать, каким техническим элементом лучше обучать и с чего начинать. Тем не менее, методы обучения у Хозяина просто ужасны, как и моральный комплекс, который у него напрочь отсутствует.       Как только столы со стульями убрали, игроки сразу же разошлись по полю. Мигом стало шумно, но не до боли в висках, скорее приятный гомон разговаривающих людей. Натаниэль с Жаном неспешно ходили от группы людей к другим, пока Кевин и Рико разговаривали с тренерами других команд. Их путешествие по давно изученному полю, которое, к слову, покрыли специальными коврами, чтобы не повредить покрытие, закончилось остановкой напротив команды Брекенриджцев, что было, мягко говоря, не лучшей идеей. В команде Шакалов не приветствуются омеги. В команде Воронов так-то тоже нет омег, за исключением его. Но он особый случай. Поэтому сейчас, несмотря на то, что он один из лучших защитников первого дивизиона, Шакалы смотрели на него как на отброса общество. Неприятно, но он готов с этим мириться.       Экси был создан специально для игры разных как первичных, так и вторичных полов. Тэцудзи, будучи бетой и Кейли, будучи омегой, прописали это в правилах игры. И все же не все считали омег перспективными игроками и зачастую отказывались от них, а некоторые откровенно насмехались над их игрой. Брекенриджцы как раз были из этого разряда. Из-за таких как они и других персон многие омеги предпочли скрыть свой вторичный пол, но были и смелые. Две омеги из команды Львов не стеснялись своего вторичного пола, Лайла, Алекс из Троянцев тоже открыто об этом говорят. Шершин университета Уилкса-Майерса недавно приняли в свои ряды парня-омегу и остались его игрой более чем довольны.       Если говорить об игроках, которые умудряются противостоять напору бесконечной травли в их адрес и параллельно с этим отстаивать свои права, то нельзя не упомянуть Рене, Аарона и Ники из Лисов. Отстаивает права омег по большей части лишь одна Рене, но Аарон и Ники хорошо дают отпор обидчикам. Мая Кайори из Диких Кошек также нередко в прямом эфире разводила дискуссии насчет насмешек над омегами по отношению к Экси. Это все известные публике омеги, состоящие в командах. Большой ажиотаж, конечно же, опять был вызван Лисами, у которых сразу три омеги. Многие умудряются скинуть вину за множественные проигрыши Лисов именно на количество омег, но даже дураку понятно, что виновата вся команда, у которой напрочь отсутствует слаженная работа.       Довольно быстро они с Жаном успешно вышли из зоны досягаемости Шакалов и обошли еще несколько группочек, профессионально минуя Лисов. Точнее, Жан после их с Миньярдом обменов взглядами старался держать курс в дали от Лисов. В общем и целом, если не обращать внимание на взгляды, обращенные к его скромной персоне, и не думать о карих глазах психованного блондина, что прожигали в нем дыру, Рождественский банкет прошел без происшествий.

***

      В один момент они с Кевином дружелюбно разговаривали с игроками, плавно двигались по полю, останавливаясь рядом с тренерами, просящими пару советов. В другой момент Рождественский банкет заканчивается, гости расходятся по неподалеку снятым отелям, некоторые и вовсе уезжаю домой, а они чуть погодя идут по темным коридорам гнезда за Хозяином. Дядя не объяснил, зачем и почему они иду, отдал лишь остальной команде приказ разойтись по комнатам и не высовываться, а им — молча следовать за ним. Рико не сказал бы, что ему страшно, но сдавленность в груди мешала нормально дышать, неуверенность и осторожность Кевина в шагах мешала нормально существовать.       Неожиданно они возвращаются на поле, с которого только недавно успели уйти. Что более удивительно, от банкета остались лишь воспоминания. Ковровое покрытие скатали и унесли, елки с украшениями словно и не было, как и сцены с технической аппаратурой. Чистое пустое поле, готовое для тренировок. Хозяин остановился, вынуждая и их резко тормознуть. Если бы не отточенная быстрота реакции, они бы точно вписались ему в спину. Тэцудзи, в безмолвной тишине на средние поля, развернулся к ним лицом и смерил обоих мрачным взглядом, после чего поднял трость и указал ее концом на Рико.       — Комитет считает, что ты сдерживаешь потенциал Кевина, — бесцветно сообщает Хозяин, с пустым выражением лица смотря на Рико. Образовавшееся молчание разрушает подавившийся воздухом Кевин. Зеленые глаза в панике забегали от лица капитана к лицу Хозяина. — Мы проведем спарринг. Если это окажется правдой, то я спишу тебя как ненужного актива.       Гнусное и напрягающее молчание повисло в воздухе. Страх Кевина ощущался на физическом уровне, как и шок Рико. Хозяин не дожидается, когда они осмыслят и поймут сказанное или возмутятся, и стальным голосом приказывает переодеться, что подопечные спешно выполняют. В раздевалке никто из них не разговаривает и даже не смотрит на друг друга, быстро надевают экипировку и за считанные минуты возвращаются на поле. Хозяин все также стоял на середине, не шелохнувшись с момента их ухода. Он смерил их тяжелым взглядом:       — Кевин, на ворота, — бросил он.       Дэй быстро прячет замешательство на своем лице под треснутой маской безразличия и уходит на ворота. Рико с замиранием сердца продолжает смирно стоять на месте, ожидая слов Тэцудзи. Как только Кевин прибыл на ворота, Хозяин поймал его бегающий взгляд.       — Отец видел твою игру с Львами, — словно ударом в солнечное сплетение воздух вылетает изо рта, вздохнуть становится невозможно. — Видел твой взгляд, обращенный на Кевина во время тренировок. Он не в восторге. Молодой Господин тоже остался недоволен и приказал напомнить тебе свое место, — Рико в неверии машет головой. — Иди на противоположные от Дэя ворота.       Еле передвигая ноги, Рико повинуется. Панический страх окутывает его с головой. В последний раз он испытывал подобные эмоции в десять лет, когда определили его вторичный пол. Детский разум наивно верил, что став альфой, он будет значим и любим в глазах отца. Но реальность со всей силы дала ему железную оплетху. Тест показал пугающее и для многих ненавистное «омега» из-за чего дяде пришлось впервые солгать и подделать справку, подкупая врача, который вследствие удачно умер в захолустной деревне. Чтобы не попасться на лжи в первые годы полового созревания, написали «бета».       Отцу не то что бета была не нужна, ему и второй альфа был не нужен. В принципе, второй сын оказался бесполезным отродьем, которое стоило убить ещё в утробе матери. Брату тоже было наплевать. Тот ни разу не изъявил желания увидеть Рико. Зная это, дядя предполагал дальнейшее развитие своего племянника в роли омеги: либо фиктивный брак, либо смерть. Для клана существование беспризорной омеги опасно. Случись что, и забеременеет, а это лишнее свечение на экранах телевизоров, лишний риск и морока на голову. Статус беты больших отличий не имел, но был лучше, нежели омега.       Тэцудзи он тоже был не особо-то и нужен, но все же тот смог найти некую его ценность. Ему удалось уговорить брата на сохранение жизни второго сына с одной целью — заработок и развитие экси. Все, что нужно было дяде от Рико — это идеальная игра, главенство и его почет. Всё, что нужно было отцу от Рико — это деньги. На том и сошлись.       До недавних пор.       Тэцудзи покупал запретные и достаточно дорогие подавители для Рико ради того, чтобы ни одна живая душа не смогла разглядеть в нем жалкую и хрупкую омегу. Подавители заказывались исключительно у проверенных и знакомых поставщиков, во избежание раскрытия правды. Но те четыре года назад сменились. Ему следовало раньше узнать, чьи люди стали поставлять подавители.       До Кенго быстро дошли слухи о том, что приближенный человек его брата покупает приличное количество запрещенных подавительных средств. Не потребовалось много времени, чтобы навести справки на этого человека. В конечном итоге все ниточки привели к Тэцудзи. Кенго знал, что в команде нет ни одной омеги, кроме Натаниэля, и тому такие травмирующие организм препараты строго-настрого запрещены. Пошло разбирательство, вследствие которого и выяснилась не самая приятная правда для Тэцудзи и Рико. Отец, прознав о том, что на деле вторичный пол Рико — это омега, без промедлений позвал обоих в Восточную башню.       Именно в тот день в Рико что-то сломалось. Что-то хрупкое и оберегаемое долгими годами. Вера. Надежда на то, что хоть кому-то он нужен и когда-то отец или брат скажут ему об это. Возможно, хотя бы раз обнимут. Сойдет даже быстрый взгляд в его сторону. Он был бы рад всему, даже малейшему контакту с однофамильцами. Малюсенькой нежности от этих людей. Но мечты разбились об реальность, подобно хрустальной вазе об пол.       — У нас сложности с Корейцами. Им нужна омега для рождения наследника. Они согласны забрать Рико, — единственные слова, которые он слышал от своего отца в живую. Не из телевизора, а из помещения, где они находились вместе. Но даже так слова были адресованы не ему, а дяде. Больно. Обидно. Ичиро не бросает на него и взгляда, находя бумажки намного интереснее родного брата. Отец ведет разговор с Тецудзи, которому остается соглашаться. Тот и так сильно провинился и чуть не потерял голову за свой обман.       С того дня Рико посадили на более слабые подавители, что не так сильно вредят репродуктивной системе. Добавили к этому блокаторы для скрытия запаха, чтобы он походил на бету. Но все это с условием, что в конце обучения в Эдгара Аллана он признается о своем вторичном поле и с достоинством закончит спортивную карьеру, напоследок рассказав о своем «счастливом» будущем в Корее с давно любимым мужем. От одной мысли об этом корежило. По окончанию университета ему стукнет двадцать четыре, а в двадцать пять от него ждут ребенка. Ему слишком страшно думать об этом.       Рико машет головой, пытаясь не паниковать из-за будущего. Сложно, но он старается. Морияма выдыхает и становится у ворот. Хозяин кладет мяч на середину, уходит с поля и подает сигнал. Они срываются с мест, стараясь первым завладеть мячом. Параллельно в его голове крутится план. Ужасный план, за который он будет себя винить, но это лучшее из всего. Он не хочет отправляться в Корею, но если проиграет, то придется. Одновременно с этим ему и не хочется, чтобы Кевин оставался рядом. Его убьют из-за Рико, и он не сможем с этим жить.       Рико не по наслышке знает, что Кевин умен и совершенен во всем, что касается экси. Будь то лучшее снаряжение, история создания или же сама игра. Он лучший. И Рико не будет лгать себе в том, что, возможно, и вправду сдерживал его потенциал. Сначала это было из-за страха, что Кевин затмит его собой и отец не обратит на него внимания. Теперь же, когда на отца стало плевать и не осталось ничего, кроме презрения к нему, Рико боится, что, перестав быть лучшим, его сошлют раньше времени в Корею. Поэтому сейчас он выкладывается на максимум, играя с множеством нарушений и не совсем честно.       Мяч летит с одной стороны поля на другую, Рико кидается за ним, опережая соперника и подхватывая мяч в критической близости от собственных ворот. Он поворачивается, собираясь побежать обратно, но Кевин неожиданно быстро преодолевает расстояние и выбивает мяч из сетки, запуская тот в ворота, что мигом загораются красным. Рико смотрит на табло: 7:6 в его пользу. Времени осталось менее трех минут. Сам Рико выжат как лимон, но позиций сдавать не намерен. Последние минуты играют без забиваний, и лишь в конечные двадцать секунд Рико удается вновь нанести удар по чужим воротам.       8:6       Так называемые соревнования заканчиваются победой номера один.       Понимающий и все давно решивший взгляд Хозяина вызывает армию мурашек, пробежавших по спине. Ничего не изменилось, несмотря на его победу. Тэцудзи увидел и утвердился в словах комитета. Кевин лучше его. Рико это знает. Он бы хотел, чтобы Кевин сиял… Сиял рядом с ним. Но этому не суждено сбыться. Кевит давно мечтает выпорхнуть из Гнезда. Ему здесь не нравится. Это видно по скованным движениям и страху в глазах. Если Кевин останется рядом с ним, то появится большая вероятность его смерти. Если Кевин останется рядом с ним, то опередит, затмит, станет первым номером, и необходимость в Рико отпадет. Его попросту сошлют в Корею и забудут об его существовании.       — Свободны, — приказ эхом раздается от стен площадки. Рико повинуется, широким шагом покидая поле. Кевин позади, склонив голову, осторожно крадется.       Они заходят в раздевалку. Кевин снимает шлем, стараясь занимать как можно меньше места. Рука поднимается и снимает шлем. Гнев вперемешку со страхом поглощает его разум. Адекватные идеи покинули голову, оставляя место лишь эмоциям. Рико кидает шлем в голову Кевина. Последний вскрикивает, хватаясь за лоб, от которого отскочил и полетел на землю увесистый шлем. В мгновение ока Рико преодолевает расстояние между ними и пока Кевин потерян и напуган, он врезается ему коленом в живот. Подавившись воздухом, Кевин валится на колени.       — Я всегда был и буду лучшим, Кевин, — придавая голосу нотки агрессии и превосходства, начинает Рико.       — Никто не спорит, — старается успокоить его тот, но попытки тщетны.       Рико хватает чужое запястье и, не раздумывая, ударяет по руке клюшкой. Он однозначно перестарался. Громкие вопли. Кровь. Его бешено бьющееся сердце. Всё так резко смешалось и не желая показывать свою слабость и растерянность своим же поступком Рико уходит. Он знает, что если Кевин не будет рядом с ним, то останется в живых. Это лучшее решение. Если сам Рико обречен на страдание, то Кевин должен наладить свою жизнь.       Он сжимает зубы. Его точно прикончит за эту вольность, но хотя бы Кевина здесь не будет.