Калейдоскоп Зимнего Блэка

Та беседа старых друзей закончилась побегом Джеймса из дома. До вечера требовалось многое сделать. Вечером же его ждал очередной бой на незаконной арене. Очередной клуб. Очередные раунды. И очередные беседы с самыми разными людьми.  Ручной зверюшке, что выступала им на потеху, сильные города не отказывали в сплетнях и намеках. Вот и сейчас дядя известного банкира пригласил бойца к себе за стол, чтобы отблагодарить за победу. Вид мужчина под пятьдесят имел самый благодушный, из чего Барнс сделал два вывода. Первый: родственник банкира выиграл на ставках, поставив на него. Второй: возвращаться опять придется с боем, ведь отомстить бойцу казалось проще, чем себе запретить играть. Этого, любви к азартным играм, Зимний не понимал. Одно дело, когда азарт схватки, страх за собственную жизнь и кипящий в жилах адреналин. Этот вкус Барнс ценил, как сомелье сорта вина. И совсем другое — азарт от игр и ставок. Какой в них, вообще, был смысл? Вот тут ум пасовал, несмотря на то, что на таких Барнс и зарабатывал уже годами. Барнс привел себя в порядок после двух боев. Принял душ и переоделся в чистое. И только после этого оказался за столом пригласившего господина. Сегодня у него было что спросить, потому под нежнейший стейк и повел беседу, где-то нахваливая совсем непростого человека, где-то скромничая, подчеркивая собственную тупость, а где-то и просто слушая. Пока, наконец, не начал задавать вопросы предметно. — Знаешь, малец, а ведь ты прав. Обычно как? Армейцы что-то крутят, и только по их линии можно что-то узнать. А вот последние несколько лет ходят шепотки про разное. В конгрессе очень заинтересованы в Старке. Под него даже с десяток трастовых фондов открыли, под разными именами, конечно. Все указывает на то, что конгрессменам не нужно банкротство Говарда. А это многое скажет понимающему человеку. Барнс кивнул, скопировав самодовольную усмешку собеседника. — Думаете, Старк изобрел что-то убойное? Это бы сейчас пригодилось на фронте. — Не только, малец, не только. Шепотки разные. - Мужчина неопределенно повел кистью в воздухе. - Вроде бы президента не так давно поставили перед фактом, что нужно создавать еще одну службу. — Наподобие ЦРУ, что ли? — хохотнул Барнс. — Вечно этим некуда деньги девать. Что, решили, наконец, черножопых, как красномордых, по резервациям разогнать? — Это да, — покивал собеседник. — Только сейчас речь идет о создании службы по примеру Аненербе у коричневых. — Будут за наши деньги всякие сказки изучать? — скривился Джеймс.  Собеседник пожал плечами, делая хороший глоток кофе.  — Без понятия. Слышал только, что нашим удалось кого-то из их ученых переманить. И те что-то такое с собой притащили, что на самом верху бегают от счастья. Вот под эти наработки и будет создаваться новая структура. — Теперь не только за ворьем бегать будут, но и за ведьмами? — состроил самое скептическое выражение лица Барнс. — Разное говорят. - Собеседник закурил сигару, поощрительно наблюдая за тем, как Барнс аппетитно насыщался, заглатывая мясо большими кусками. — Знаю точно, что люди пропадать стали. Вот тут Барнс перестал жевать и внимательно посмотрел в очень умные глаза, как казалось раньше, «престарелого денди», который только и мог, что тратить деньги родственника. — Люди всегда пропадают, — уклончиво протянул Джеймс, обводя зал взглядом, как бы намекая, что тут даже официанты не совсем законопослушные. — В опасном мире живем. - А речь и не о настолько простых людях, малец, - усмехнулся собеседник. - Речь о необычных. Взгляд мужчины стал еще острее. - Знаешь, таких, которые лучше других, - он демонстративно медленно осмотрел Джеймса. - Тех людях, которые могут всякое. Например: не потеть во время драки. Или... получить по лицу так, что и перелома носа не будет, и даже синяка не появится. Наверное, лицо в этот момент у Барнса стало уж очень враждебным, потому что собеседник примирительно поднял руки. - Волк, я тебе не враг, - сказал он спокойно, чем лишний раз подтвердил, что ни разу не «денди», каким рисовался в глазах всех местных последние четыре года. - Я отвечаю честно, потому что это никакой не секрет. Мутантов много, Волк. И у коричневых, и у красных, и у узкоглазых, и, как сам понимаешь, у нас. Просто в связи с войной в верхах решили ускорить... - Мужчина замялся и только сейчас отвел глаза. - Изучение, - внутренне похолодел Барнс. Буйное воображение нарисовало врачей, которые с любопытством ребенка отсекают ему пальцы. - И контроль, - кивнул мужчина. - Наши точно знают, что у коричневых есть целые штурмовые отряды в Аненербе. Как известно и то, что красные кровью умываются, отдавая города. Сам понимаешь, это огромная сила. И у кого она будет, тот и станет диктовать правила. И мне бы не хотелось, чтобы такой талантливый боец, как ты, погиб из-за нелепой секретности. Еще немного - и всему миру станет ясно, что мутантов не скрыть под ковриком, как расходы военного ведомства. Барнс прикрыл глаза, мысленно призывая тот рисунок осколков, где больше половины были желтого оттенка. - Зачем вы мне столько рассказали? - Может, потому что давно за тобой наблюдаю, Волк. А может быть, потому что ты очень похож на моего сына, а я на старости лет стал чуточку сентиментальным. Или потому что уверен, что люди - не конкуренты мутантам, и когда-нибудь вспыхнет самая страшная гражданская война, в которой такие, как я, погибнут. Хотя, может, и потому что просто сошел с ума. Беседа продолжалась. Собеседник Барнса рассказал достаточно, чтобы будущий Актив уловил несколько главных моментов. Его способности, насколько мог судить собеседник, слишком слабые, чтобы тратить на него силы и деньги, а потому боец «Волк» имел все шансы проскочить мимо вербовки, как и мимо участи стать подопытной крысой. Власти отдавали предпочтение либо детям, чтобы было больше времени на ломку и подготовку армии мутантов; либо более сильным, чем Барнс особям. Так и сказал «особям». Собеседник не относил мутантов к человеческому виду, как и сам Барнс не чувствовал себя человеком.  «Баки» родился, рос и вырос не в самом благополучном районе, как и не в самом благополучном классе общества, поэтому у него и не было наивности. Он собственными глазами видел отношения к чернокожим врачей. Читал статьи именитых ученых, где с аргументами доказывалось, что раз у негров большие половые органы, значит, ограничен мозг, поэтому и не питал никаких иллюзий относительно общества, в котором родился. Чернокожие были людьми, но это не мешало остальным людям доказывать "наукой" их "животность", что уж говорить о мутантах. Барнс был уверен, что те и до планки "полезных животных" никогда не дойдут. Их максимум - "опасные звери".  Тут его собеседник абсолютно прав, гражданке быть. И будет она ровно до тех пор, пока мутанты не уничтожат или не поработят простых людей. Люди - не та раса, что склонна к симбиозу. Отрицать подобное могут только крайне наивные люди... или дети. Как нельзя отрицать того, что люди крайне пугливы, и в своем желании контроля «опасных тварей» пойдут на все и даже больше. И да, щенок был прав. По Нью-Йорку действительно поползли слухи о том, что кто-то ищет добровольцев для некоего лекарства от болезней. Стиви, правда, не уточнил, что также бродят слухи о том, что эти добровольцы не возвращаются никогда. И "Баки" был уверен, что вот последнее - точно не слухи, а факты. Вспоминая тот разговор сейчас, Барнс мог лишь усмехаться. Догадывался ли Стивен Гранд Роджерс, скольких подопытных уничтожил Эрскин вместе со Старком? Задумывался ли хоть раз, о том, что у Говарда таких задохликов и атлетов был легион? И о том, что весь этот легион лег в безымянные могилы после вивисекции? Выебистому миллиардеру «Баки» Барнс мог пиздеть всё что угодно, только Зимний Солдат никогда не жалел об убийстве Говарда Старка. На руках этой твари крови было едва ли меньше, чем на ученых из Гидры, если не больше. Будь на то воля Зимнего, Говарда стоило бы убивать куда медленнее, чем просто выстрелом.  А в ту ночь, когда «Баки» вернулся домой, на кухне его ждал отец. Он был полностью седым, лицо покрывали глубокие морщины, хотя ему и пяти десятков еще не было, но смотрел он цепко, как в детстве. Говорили они недолго. И даже спустя столько лет «Баки» не хотел бы вспоминать тот разговор, потому что его первый Альфа «отпустил» сына. Хотя другие, обычные люди сказали бы, что «попрощался». Самди дал ему двадцать лет, и его время подходило к концу. Утром следующего дня на столе кухни осталось завещание Джеймса Барнса, акции «Старк-Индастрис» и толстая стопка купюр. Его матери предстояло одно из самых страшных событий в жизни - похороны любимого мужа, когда единственного сына не будет рядом. Барнс не мог ее защитить, но мог максимально облегчить ее труд, поэтому и оставил всё, что скопил в доме. По пути на вокзал «Баки» заскочил к старой подруге мамы, миссис Ферт, настоящей чопорной англичанке, и оставил ей такую же пачку купюр, на тот случай, если мамины деньги закончатся или пропадут.  Нельзя сказать, что подобные действия "Баки" успокоили, совсем нет. Но они позволили относительно легко сменить маску на ту, где было больше синего, а значит холодной рассудочности, если не рассудительности машины.    ____ * Американские ученые действительно проводили исследования взаимосвязи размера полового члена у негроидного населения и соотносили размеры с размером мозга, обосновывая первобытность и звериность негроидов. Таких, якобы научных, исследований было много и продолжались они вплоть до 70х годов по самым разным вопросам. Лично автору больше других (потому что девочка) запала в душу биография Д,М, Симса, который проводил операции женской гинекологии (удаление матки, например) без обезболивающих средств или наркоза на негритянках, обосновывая это тем, что негритянки менее чувствительны к боли. Равноправие в самой свободной стране оно такое, да.