Примерная дочь

Статичная вода в искусственном пруду на территории дома стала единственным слушателем для разрывающейся души. За последний месяц, прошедший с похорон Медведя, многое притерпело изменения. Алёна никогда не думала, что их разговоры с Семёном сведутся до банальностей. Секс и бизнес — единственное, что держало их вместе. А беседы с Пчёлкиным казались уже какими-то особенно привычными. Такими же привычными, как и его отсутствие дома по ночам. Он почти не пытался переступить черту холодных дружеских отношений. Исчезал, когда сам того хотел, возвращался нагулявшись или когда его вмешательства требовала ситуация. Скучала ли белокурая девушка по его шуткам или прикосновениям в моменты отсутствия? Скучала и признавалась себе в этом неохотно. Голосом разума просила сердце не привязываться к мужу, но что-то в нём тянуло неумолимо ко дну, а она не слишком сопротивлялась. Алёна улыбнулась мягко, почувствовав касание потрёпывающее к своей макушке. На плечи, из под розовой майки без рукавов выглядывающих, что-то мягкое опустилось. Тёплое. Пиджак тёмно-серого цвета. Таким же тёплым взгляд полупьяных глаз казался. -Ты рано сегодня. -А ты опять всю ночь не спала - Мужчина за косу длинную её дёрнул, рядом на траву у пруда примастившись - Так нельзя, Лен. -Ты же не спишь по ночам и ничего. -Я старше, мне можно. -Всего на пять лет. -На целых. У тебя с братом такая же разница, ощущается? Ты что-то не очень любишь с Денисом тусоваться. -Ему тринадцать и я считаю его глупым ребёнком, с которым не о чем поговорить - Подбородок на плечо его положила. Мочки уха губами коснулась, пальцами по пуговицам на рубашке проводила. Холодной ладошкой под растёгнутую горловину скользнула по ключицам торчащим - Я для тебя ребёнок? За блондинкой Пчёлкин бутылку на траве разглядел. В ней говорил Каберне Совиньон семьдесят первого года. Даже вино было старше его жены. На вопрос ответ в голове не трезвой искал. Только всё по полочкам расставил, она снова хаос сотворила своей улыбкой, глазами зелёными с длинными чёрными ресницами, пухлыми губами, в трещинки которых вино запало. Сигарету закурил, голову к рассветному небу вскидывая. -Нет, не ребёнок. Я же не педофил - Над шуткой неудачной посмеялась, к сигарете во рту его зажатой потянувшись. Руку перехватил, крепко запястье тонкое сжал - Нет. -Почему? -Не пробовала — не хер начинать. -Кто сказал, что я не пробовала? - Сигарету протянул с интересом глядя на представление. Понять не могла, зачем соврала. Бровки нахмурила, к губам фильтр поднося. Закашлялась даже втянуть едкий, прожигающий горло, дым не успев. Пчёлкин рассмеявшись, по лбу себе постучал - Ладно, забирай. -На лжи мы с тобой далеко не уедем. Если в мелочах обманываешь, как тебе можно верить в чём-то серьёзном, врушка? -Не называй меня врушкой. -Ты — врушка. Пальцем в ребро под майкой торчащее ткнул. Заметил, как девушка от него отстранилась, почти на траву завалившись. Щекотать начал, криками со смехом смешанными наслаждаясь. Остановился, когда прыткая блондинка его оседлала, руки заломав. Поддался. Радость победы не долго позволил чувствовать. Запястья легко в свою ладонь перехватил. Не был бугаём вовсе, но даже на его фоне Алёна маленькой куклой выглядела. Жестокая, беспощадная битва взглядов с неизбежным концом. В каждом сражении друг другу сдавались, войну переплетением губ заканчивая. И каждый раз она останавливалась, уходила так, будто ничего не произошло, а он держать не смел. Уходила сильной, но на утро всегда замечал отёкшие от слёз глаза. Вела себя непринуждённо, словно всё в порядке, а может, просто умела хорошо врать. Чем больше дней им приходилось проводить на одной территории, тем сильнее Пчёлкин погружался в размышления. На его долю выпал выгодный союз с красивой девушкой при деньгах. Поначалу возраст зеленоглазой блондинки отпугивал, вызывал сомнения. Но всё слишком быстро менялось. Алёна перестала быть для него ребёнком. К ней тянуло, влекло. Он хотел её именно так, как мужчина хочет женщину и воспоминания о возрасте вчерашней школьницы больше не становились преградой. Он уходил из дома, не появлялся ночами, возвращался под утро, но всегда сталкивался с ней. Словно специально Алёна сидела у пруда до рассвета или играла на пианино в гостиной в те моменты, когда Пчёлкин возвращался с ночных гуляний. Между ними договор, он может спать, с кем захочет, но только не с ней. Что мог поделать, если желание сорвать запретный плод так яро внутри бурлило. На утро блондинка, вероятно, решила отомстить ему за свой недосып. Синие шёлковые шортики, в которых она вышла на завтрак, едва закрывали причиные места. Короткий полупрозрачный белый топ, под которым при желании очертания груди до самых мелких деталей можно рассмотреть. А желания ему было не занимать. Никогда не видел в подобном одеянии. Обычно, пижаму халатом прикрывала, а в те дни, когда им в одной комнате спать приходилось, одежда для сна напоминала наряд монахини. Каждую мелочь разглядел, вплоть до родинок между идеальной формы груди. На стул откинулся, ноги расставив. В штанах становилось тесно. Будто специально место рядом заняла, а не в другом конце стола, как делала в любое другое утро. Новые очки, оправу которых под чутким руководством мужа выбирала, в сторону отложила. Руки на стол поставила и подбородок на опору из своих ладошек опёрла. -Возьми меня с собой. -Куда? -В стриптиз-клуб. Обещаю вести себя хорошо и не мешаться - Кофе подавился от умилительного мурлыкающего голоса и физиономии умоляющей с нижней губой оттопыренной - Пожалуйста. Мне скучно одной дома. -Крестиком повышивай, на пианино своём побрякай. Ты во сне с кровати что-ли упала? Откуда взялся стриптиз? -Я тоже хочу веселиться. Ты свою молодость проводишь в барах, а я сижу дома и трачу свою жизнь на тебя. Ну пожалуйста, мне больше никогда не будет восемнадцать. Если не согласишься, пойду одна. Меня там кто-нибудь напоит, изнасилует и убьёт. -Пока звучит, как охеренная идея остаться вдовцом с твоими деньгами. Ухмыльнувшись, Пчёлкин чашку кофейную подальше от себя подвинул. Неужели серьёзно говорила. Взглядами схлестнулись снова. Алёна со стула поднялась, плечиками дёрнув. -Хорошо, значит, пойду одна. -Сидеть - За руку схватил, на себя потянул. Девушка сопротивления не оказала. На колени к нему упала, руками шею обвив - У тебя есть время собраться до вечера. Вернусь часам к семи и поедем. Без меня не вздумай совать свой нос в подобные места. -Почему? -Ты маленькая девочка — это раз, ты замужем — это два - Кончик аккуратного, вздёрнутого носика между пальцами зажал. -Мужики в браке ходят по таким местам, а женщины не могут? - Руку Пчёлкина со своего носа сбросила поморщившись. Он ладонь на щёку впалую переместил, большим пальцем контур скулы поглаживал. -Могут. Но мы женаты и я несу за тебя ответственность. Девушка смотрела на мужа, словно ожидая действий, но он не двигался. Глазами большими хлопала просяще, но он продолжал нежно гладить её по щеке с ухмылкой. Быстро, чтобы не успеть передумать, вперёд подвинулась и поцеловала его. Не могла вспомнить, в какой момент их короткого брака появилось желание его настолько близко ощущать. Поцелуи приравнивала к измене своему выбору, который за долго до знакомства с мужем сделала. Но выбор, когда-то казавшийся правильным, уже не казался таким идеальным, таким любимым. Определённо, Алёна не была влюблена в Пчёлкина и даже отдалённо похожих чувств к нему не питала. Рядом с ним просто становилось спокойно, с ним не приходилось всегда оставаться сильной. Она смогла выдохнуть. С ним голова перестала постоянно болеть о бизнесе, планах по захвату мира и прочей ерунде, мешавшей ей наслаждаться жизнью восемнадцатилетней девочки. В условленные семь вечера Алёна уже спустилась из своей комнаты. На тонкие часики, руку обрамляющие, поглядывала за бегущей секундной стрелкой. Шаги за спиной услышав, с дивана встала. Юбку поправила, в полный рост вытягиваясь. Пчёлкин по середине комнаты застыл. Всё то недолгое время, которое он знал свою жену, девушка носила закрытую одежду с рукавами минимум до локтей и подолом чуть выше щиколотки. Увидеть на ней чёрную короткую юбку, значительно открывающую ровные, худые ножки, красную кофточку с рукавом хоть и длинным, но глубоким декольте, было неожиданно. Последний раз каблуки на миниатюрной ножке мог наблюдать в день свадьбы. Светлые волосы обычно укладывались в косу, шишку или попросту собирались у лица, но никогда он не видел блондинистую, почти платиновую копну идеально выпрямленной по всей длине. Оказалось, ровный срез достаёт до поясницы, а не до лопаток, как видилось раньше. Прежней осталась только одна деталь. Макияж почти отсутствовал. В арсенале девушки всегда были лишь тушь и пудра. Этого хватало, чтобы подчеркнуть идеальные черты лица. -Не нравится? - Юбку за подол чуть ниже потянула, с осиной талии до бёдер приспуская, под неприлично долгим взглядом. -Нравится, просто непривычно. Тебе идёт. Блондинка улыбнулась застенчиво. Прядку светлых волос за ухо заправила, не уверенными шагами к нему подходя. -Едем? -Едем. Понасилуй пианино пятнадцать минут, я в душ и поедем. Всем телом развернулась за уходящей на второй этаж фигурой. Усмехнулась тихо тому, как быстро мужчина из виду скрылся и тому, что её дорогущий рояль в мире Пчёлкина до сих пор именуется "пианино". Наверное, коверкать имена и названия — его хобби. Последний раз Алёна бывала в подобных местах ещё в Лондоне и лишь единожды. Английский бар сильно отличался от московского стриптиз-клуба. В том месте отдыхала золотая молодёжь, а здесь завсегдатыми гостями стали представители криминального мира. Некоторые лица девушка узнавала, от некоторых старалась отворачиваться, чтобы не столкнуться с пожирающими, похотливыми взглядами. Крепкая рука мужа на талии придавала уверенности, когда они добирались к своему столику. Вечер, в её представлении, должен был пройти в рамках своеобразного свидания. Недовольную гримасу улыбкой прикрыла, на мягкий кожаный диванчик приземляясь. -Привет, Космос. -Привет - Высокий брюнет на друга посмотрел вопросительно - Пчёл, ты чё? -Сама попросила. -Александровна, ты чего вдруг к ночной жизни потянулась? Такая приличная, сразу и не скажешь, что тебе такое нравится. -Я не знаю, нравится мне такое или нет. Захотела попробовать. -Первый раз что-ли? - Алёна кивнула, глазами по полуобнажённым женским телам бегая. По всему периметру огромного зала небольшие подиумы с шестами, в потолок устремляющимися, располагались - Тогда надо выпить. Что пьёшь? -Вино? На мужа голову повернула. Привычка спрашивать разрешения после смерти отца никуда не делась, как не старалась от неё избавиться. Пчёлкина это веселило, но иногда раздражало до ужаса. Руку на спинку дивана положил, плеча её касаясь. -Водку с лимоном пробовала? -Нет. -Попробуешь. Второй рукой махнул. Одна из более-менее одетых особ к ним подоспела. Ниже к мужчине склонилась так, чтобы его губы оказались на уровне уха. Алёна, объём декольте изучив, на свой вырез посмотрела. Её уверенная двойка меркла на фоне огромных бидонов. Да что уж, не просто меркла, а становилась совсем незаметной. -Сравнила? - Подпрыгнула от вкрадчивого шёпота со стороны мужа. Только сейчас заметила, что официантки след простыл, а Пчёлкин вместе с ней самой на вырез красной кофты глядит - Маленькая грудь лучше, если тебе интересно моё мнение. -Маленькая? Мне казалось, она среднего размера. -Хрен знает, может, ты вату подкладываешь. Я ж тебя голой не видел. -Хочешь посмотреть? Пчёлкин закашлялся, сигарету закуривая. Конечно, в организме уже была небольшая доза алкоголя, но ведь после всего одной рюмки коньяка ему не могла почудиться интонация, с которой девушка задала вопрос. Если в её голове это звучало укоризненно и язвительно, то ему показалось скорее предложением. Самое пугающее было то, что он хотел. Посмотреть, потрогать, взять наконец своё. На правах мужа имел все основания, чтобы желания потаённые в жизнь воплотить, но уговор помнил и единственное правило их брака нехотя соблюдал. Графин с сорокоградусным напитком во время на столе появился. Как раз в тот момент, когда он в своих фантазиях обнажённое юное тело слишком ярко представил. Подумал, что лучше бы блондинка и дальше продолжала балахоны носить. Чем короче становились юбки и открытие домашние вещи, тем проще в голове её образ совсем без одежды составлялся. На расстоянии мог себя контролировать, но когда недостижимая девушка мечты сидела в паре сантиметров, руки сами тянулись к запретному. -Может, уйдём отсюда? - Ладонь на плечо женское переместил, пальцами под ворот скользнул к лямке бюстгальтера. -Мы же только пришли. -Здесь есть отдельные комнаты. Просто если тебе надоела музыка или... -Хочу. Разум затуманился до предела. Пчёлкин другу бросил короткое "щас придём" и девушку за руку в длинный тёмный коридор потянул подальше от посторонних глаз. Отдельная комната оказалась местом, в котором работницы заведения за дополнительную плату оставались с щедрыми посетителями. Во всяком случае именно так Алёна характеризовала небольшую комнатушку с приглушённым светом и большой кроватью по центру. Брезгливость и страх быстро сменило другое чувство. Необузданное желание через поцелуй ей передалось. Губы сминал, руками изгибы тела трогая. Так долго и яростно хотел к ней прикоснуться, что сдерживать себя перестал. Юбку на талии собрав, в ладонях упругие ягодицы сжал. Ни секунды не планировал тратить на снятие одежды с девушки, которую и так в мельчайших деталях голой представлял. Сверху над ней навис на кровати. Бюстгальтер приподнял, грудь освободив. От вида двух небольших шаров запульсировало в висках. Трусики красные по ножкам стянул, обзор себе открывая. Идеальное, чертовски красивое тело. Халёная, белоснежная кожа. Упругая, округлая попа. Небольшая грудь с контрастными розоватыми ореолами и стоячими сосками. Пальцем по промежности провёл осторожно. Тёплая, вязкая влага окутала кожу. Алёна на него смотрела с замиранием сердца. Обман скоро вскроется. Ему нужна ангельски чистая девственница, а не потасканное тело. -Подожди. Я должна рассказать кое-что. -Не надо - С ухмылкой языком по уху провёл, пальцем внутрь узкого влагалища проникая - Закрывай плотнее двери комнаты, когда хочешь себя удовлетворить. -Ты видел, как я... Не договорив, девушка на открывшуюся за спиной мужа дверь смотрела. Со ртом приоткрытым от шока фигуру в проёме изучала. Длинные белоснежные, с серебристым отливом волосы, миниатюрная фигура, форма лица, светлые глаза. Словно в зеркало смотрела. На мужа взгляд перевела, который в сторону вошедшей стриптизёрши усиленно старался не оборачиваться. Охнула громко от осознания. Он спал с ней. Как часто он ходит в это место и использует тело конкретно этой девушки, а главное зачем. Представляет ли её в эти моменты. Жар внутри ощутила разрастающийся. Ярость, ненависть, разочарование. Весь спектр эмоций за секунду испытала. С силой в грудь Пчёлкина толкнула. На ходу одежду поправляла, из комнаты по коридору к выходу устремляясь. Плевать стало на пожирающие взгляды, на неровно сидящую юбку, на отсутствие под ней нижнего белья, на незаправленную кофту, на растрёпанные волосы. На всё, кроме катящихся по щекам слёз. Воздух жадно глотала на улице оказавшись. По сторонам головой крутила в поисках своей машины, пока не осознала, что ключи остались у Пчёлкина, а он за ней не пошёл. Кто-то сзади размашистую ладонь на плечо опустил. -Алён? -Отвези меня домой. Пожалуйста - Задыхаясь в лицо Холмогорова посмотрела. Он знал. Знал о существовании этой девушки. Боль сковала грудную клетку. Каждый вдох тяжело давался. В разрисованный Линкольн прыгнув, окно опустила. Чем дальше за машиной оставался клуб, тем больше пустота внутри становилась. Слёзы постепенно остановились. Перед собой на дорогу смотрела, иногда моргая. Край юбки сжимала в кулаках. -Алён, если ты себе что-то придумала, то это не так. Он... - Почти половину пути проехав, Космос всё же решился начать разговор. -Мне всё равно с кем и как он спит. Это не ревность, а обида, потому что вместо меня предпочли шалаву, которую раком пол Москвы ставили. -Ты знаешь причину. Она даст то, чего не можешь дать ты. -Всё в секс упирается? Обычное человеческое общение уже никому не интересно? Я не хочу жить в мире, где меня воспринимают только сексуальным объектом. Это гадко. Гадко трахаться со шлюхой похожей на жену, а потом в глаза смотреть так, как будто ночью не ебал другую тёлку, представляя меня на её месте. Я блять замужем за моральным уродом - По приборной панели ударила, на крик перейдя. -Это всего лишь вариант получить то, чего ему хочется, не нарушая ваш договор. -Помолчи, Космос. Пожалуйста, давай доедем молча и живыми. Сбавь скорость. -Всего чуть больше сотки и я почти не пил. Не успел. -Сбавь! Оставшийся путь молчала снова. Пустота, возникшая у клуба, зарастать начала. Вязкая мерзость. Он повёл её, свою жену, в ту же комнату, где имел ту проститутку. Положил на ту же кровать, собирался сделать то же самое, что делал с ней. Мерзко становилось от себя. Ведь она это позволила. Кожа в местах его касаний горела. Дома на кухне жидкость из бокала огромными глотками внутрь поглощала, пытаясь пожар затушить. Не помогало. Единственным вариантом избавиться от горящих огнём мест на коже — казалось только воспользоваться ножом. Но тогда бы пришлось снять шкуру со всего тела. Хрусталь вниз полетел. На полу постепенно куча из осколков дорогой посуды образовывалась. Каждый предмет, попадающийся под руку и мог издать звук бьющегося стекла, безжалостно о паркет разбивался. Боль раздирающая через слёзы выходила, через разбитые тарелки, кружки, вазы, статуэтки. Ножки антикварного стула, на котором она всегда сидела занимаясь музыкой, не выдержали удара о рояль. Музыкальный инструмент от неминуемой гибели спасла отворившаяся входная дверь. Девушка просто не успела спуститься в подвал за топором. Может, к лучшему. Иначе бы Пчёлкин вряд ли смог отделаться пощёчиной. Словно не почувствовав удара, он оглядывал холл дома испуганными глазами. Страх сковывал вовсе не от ярости блондинки, не от ударов и не от того, что стало с их домом. Переломанный стул, осколки ваз, статуэток не пугали, хотя ущерб женской истерики явно составлял десятки, а то и сотни тысяч долларов. Пугала красная дорожка на светлом паркете. Босые ноги оставляли за собой кровавые следы. По трясущимся пальцам девушки стекала кровь из израненных осколками ладоней. Она будто не чувствовала этой боли. Уши пробило. Только сейчас мужчина услышал усиливающийся плач. Она рыдала неистово громко, стёкла вот-вот готовы были потрескаться прямо в оконных рамах. Кричала о том, что ненавидит его, не хочет видеть, знать, жалеет о каждой минуте брака. -Почему ты, сука, за мной не пошёл?! - В грудь мужа снова ударила - Почему?! -Хватит орать! - Руки Алёны попытался в свои собрать, чтобы на раны взглянуть, но она его оттолкнула. Волосы ладонями пригладила, кровавые пятна на светлых прядках оставляя. -Ты трахал её?! Сейчас?! -Да! Я трахал её! Сегодня и каждый раз, когда был там со дня нашей свадьбы! Знаешь почему? Потому что она блять копия той, к которой я даже не могу прикоснуться! Не приближайся ко мне. Просто закрой свой рот. Ты — украшение, с которого я получаю девиденты. Кроме красоты в тебе нет ничего. Ты скучная, неинтересная, закрытая. Ты можешь заинтересовать кого-то только своей внешностью. Но проблема в том, что кроме огромных красивых глаз, мягких волос и идеального тела у тебя нет ничего. Ты — просто красивая обложка, а по содержанию дерьмовее "Войны и мира". Куча информации, но всё ни о чём. Недолюбленный ребёнок, привыкший жить так, как скажет папа. Инфантильная, глупая, маленькая девочка. Ты даже замуж за меня вышла, чтобы самой ничего не решать. Тебе удобно быть под кем-то и поэтому тебя так бесит, когда меня нет дома, когда я не сижу возле твоей ноги сутками. Бесит, что у меня есть жизнь за пределами дома, а у тебя нет. Если ты со мной разведёшься — загнёшься через неделю, потому что не умеешь мыслить самостоятельно. Ты делаешь что-то и ждёшь моей реакции, ждёшь одобрения. Пора взрослеть, Лена. Я — не твой отец, передо мной не нужно выслуживаться. Единственная твоя возможность получить от меня внимание — раздвинуть ноги. -Какая же ты тварь. Усмехнулась разочарованно, голову опуская. Своим мыслям закивала со смешком истерическим. За дверь вышла, окровавленными ногами вглубь сада направившись.