Примерная дочь

Это мог быть обычный летний день. В пору нежиться на пляже где-то в Анталии с бокалом прохладного фруктового коктейля. Но жизнь распорядилась иначе. Вместо вульгарного купальника девушка поправляла на своём теле длинное платье цвета кокаина. Накрахмаленный подол, усеянный россыпью фатиновых цветов и пайеток, пнула злостно. Грёбанная штора. Мачеху Алёна сегодня вспоминала особенно часто. На вкус жены отца было выбранно платье, которое девушка находила уродливым. Совсем не в её стиле. Хотя нет, в её. В стиле робкой скромницы, какой она всем людям открывалась. Собранные в низкий пучок кудри, фата, неброский макияж. Каждая деталь кричала о невинности и чистоте невесты. Мягкой улыбкой, специально для торжества выдрессированной, вошедшего озарила. Хорошей идеей всё же оказалось в отеле рядом с ЗАГСом в ночь перед свадьбой остаться. Последние часы свободной жизни она могла провести в своё удовольствие. -Нотариус приедет завтра - Влажные поцелуи на шее блондинки красноватые следы оставляли. Исчезнут через пару минут. Как и она сама должна будет исчезнуть после выхода из номера. Теперь только маска. Безэмоциональная, застывшая погребальная маска. -Замечательно. Всё идёт по плану. -Не могу поверить, что добровольно отдаю тебя в руки другого. Блондинка ладонями лицо мужчины обхватила. Она обожала в нём всё, включая шрам от пореза на лбу, который лишь изредка, по ночам, прикрывался растрёпанной чёлкой. В остальное время тёмные волосы зачёсывались назад тонной геля. Как у всех других бандитов. Как часто делал и её будущий муж. Совсем разные. Пчёлкин был решителен, дерзок, умён, рассудителен. Именно этих качеств не хватало в личном охранике девушки. Зато остального ему, казалось, не занимать. Мускулистый, высокий, заботливый, любящий. То, что необходимо каждой женщине. -Любовь бывает горьковата. Мой брак — формальность, но её нельзя избежать. Нужно потерпеть, мы получим всё и даже больше. -Хочу тебя. Сейчас. В этом дурацком платье. -У нас есть минут тридцать. Успеем? - Алёна на часы мужские через зеркало смотрела, пока он поцелуями продолжал тонкую шею осыпать. -Не стоит рисковать, у меня нет с собой никакой защиты. -Я начала принимать таблетки. Пчёлкин, конечно, идиот, но вряд-ли поверит в непорочное зачатие. Хотя его огромное эго взлетит до небес, если шлюхи начнут беременеть от одного вида мальчика-красавчика. -Не называй его красавчиком. Рассмеялась девушка звучно. Ревность любимого мужчины к не любимому мужу казалась ей одновременно беспочвенной и забавной. -Это факт, увы. Нет ничего плохого в том, что я нахожу его симпатичным. Семён, охранник Медведевой последние три года и любовник последние два, ткань колючего платья задрал до талии. На стену помог ладошки маленькие поставить. Кружевные трусики в цвет платья в сторону сдвинул. Через зеркало наблюдал за тем, как не его невеста губы кусает, чтобы не издавать лишних звуков от толчков внутрь неё проникающих. Упивался тем, что у него преимущество над Пчёлкиным было. Стань он хоть трижды мужем для его Алёны, она никогда не позволит чужим рукам прикасаться к своему телу. Наслаждение быстро затерялось в бесчисленном количестве других эмоций. Блондинка всего через час после порочного, грязного предательства себя и своего будущего супруга перед ним предстала с огромными хлопающими глазами. Никто из гостей и даже сам Пчёлкин никогда бы не усомнился в невинности белокурой красавицы. В его голове образ Алёны на одном уровне с произведениями искусства находился. Красива, чиста, непорочна. -Тебе идёт свадебное платье. -Спасибо - Смущённо улыбнулась блондинка, свою руку ему протягивая - Готов? -Абсолютно. А ты? -Да. -Лен, мне кажется, нам нужно кое-что сделать перед тем, как войти в эту дверь - Девушка на Пчёлкина вопрошающе посмотрела, чуть голову запрокидывая - Сегодня нам много раз придётся целоваться. Мы, по легенде, женимся по любви. Будет странно, если ты не знаешь, как это делается. -Я умею целоваться, не драматизируй. -Как знаешь. Свет из огромных окон зала всех гостей застелил. Пчёлкин не видел перед собой ничего, кроме регистраторши. Женщина, примерно возраста его матери, зачитывала речь о кораблях, добровольном союзе двух любящих сердцец и прочую лабуду. На невесту отвлёкся, которая по его руке пальчиками беззвучно колотила в такт музыке. Только вот музыки никакой не было. Видно, в голове белокурой концерт происходил, где она у микрофона рот открывала. К уху девушки приблизился. -Что поёшь? -ABBA. Money, Money, Money - Без притворств честно Алёна ответила, чем снова смех кашлем прикрытый у него вызвала. Спиной чувствовал осуждающий взгляд седовласого мужчины. Медведь речь регистраторши с упоением слушал. Смешки молодожёнов главного зрителя их театрального представления отвлекали, раздражали. -Я обязана спросить является ли ваше желание вступить в брак искренним, свободным и хорошо обдуманным. -Прошу ответить вас, Алёна Александровна. -Да. -Вас, Виктор Павлович. -Да - Без лишних колебаний ответил в такт невесте. Услышал словно хлопок клетки, в которую сам себя по доброй воле запер. Пути назад больше не было. Расписался там, куда длинный пальчик блондинки ему указал. -Торжественно объявляю вас мужем и женой! Поздравьте друг друга супружеским поцелуем. Много думал об этом моменте. По-разному представлял. Вопреки опасениям в кошачье-зелёных глазах страха не разглядел. Уверенно смотрела. Также уверенно вперёд к нему потянулась. Пухлые губы на ощупь невероятно мягкими оказались. Марш Мендельсона, на фоне тихо игравший, совсем пропал. Гробовая тишина в ушах, темнота перед глазами, ладони на запудренных щеках и нежный, как сама Алёна, поцелуй. Слащавая. Приторная. Тошнотворно робкая. Невинная. Ничего поделать не мог. Именно такую её хотел. Себя ненавидел за желание собственной женой обладать. Она ему для достижения материальных целей необходима, а не для удовлетворения физических потребностей. И так не легко ей придётся, поломает тонкий стержень, который она иногда обнажала и тут же обратно прятала. Из жалости не притронется. Притрагиваться приходилось. Поцелуи — неотъемлемая часть свадьбы. Одними прикосновениями к сладким, как дорогое вино, губам напился. Пчёлкин видел. За время банкета блондинка ни разу еды не отведала, что уж об алкоголе говорить. Думал, от запаха лишь шампанского опьянеет принцесса. На отца Алёна косилась безустали. Действительно, может, о его здоровье беспокоилась. Как иначе объяснить руку в кулак платье сжимающую каждый раз, когда больной старик за голову хватался и кашлем разражался. -Я тут подумал, у твоего папаши погоняло Медведь. А ты, получается, Медведица? Девушка скривилась брезгливо. Неприязь на лице слишком ярко отразилась. Ярче любой эмоции до сели ему открывающейся. -Пчёлкин, медведи хищники и едят мёд. Не доканывай меня, пока не остался без улья - Присвистнул тихо. Выпавшие из низкой причёски светлые прядки между подушечек пальцев потёр - За косички меня дёргать собираешься? -У моей Алёнушки, оказывается, есть зубки. -Я не твоя. -Мне сегодня дали один документ, принцесса. Там написано обратное. -Мы договаривались. Трахни свидетельницу, она как раз твоего поля ягода. -А ты не моего, значит? - Удивляться не прекращал внезапному открытию. С большим удовольствием захотелось её небольшой стерженёк поломать. Место указать, чтобы впредь оставила попытки ему дерзить неумело - Слушай сюда, красавица. Учись фильтровать базар, иначе я подпорчу твою ангельскую невинность. Поверь, тебе такое даже не снилось. В глаза смотрел злобно. Неожиданно в уголках заметил влагу собирающуюся. Губы блондинки затряслись вместе со всем телом. Не хватало только, чтобы невеста рядом с ним разрыдалась при всех. Успокоить поспешил, к себе хрупкое подрагивающее тело прижав. Алёна погромче носом шмыгнула в ворот пиджака чёрного. За шею мужа обнимала и представляла, как собственными ладошками душить его будет. Улыбка сама от красочной, приятной фантазии губы тронула. На дверь ресторана смотрела, за которой тот оставлен, чьи крепкие руки она хотела на своей спине ощущать вместо рук Пчёлкина. Оставшийся вечер не реагировать на назойливое насекомое рядом с собой. Белый шум. Бесполезное жужжание. Покорно выполняла все прихоти гостей, отца, мужа. Улыбку давила ангельскую, а внутри от боли кричала. Свой брак считала вынужденной мерой ради достижения цели, но груз на сердце легче не становился. Глоток воздуха Алёна на улице сделала полной грудью. В ощущении свободного полёта растворялась. Залпы фейерверков по нежным ушам, привыкшим к выточенной до каждой ноты музыке, били нещадно. Руки Пчёлкина сзади её обнимающие оковами на плечи ложились. Тяжёлыми, железными, прогнившими. Мерзость. -Хочешь тоже пострелять? -В кого? Мужчина усмехнулся на ухо ей. Не понимал, что безучастность и спокойствие в мелодичном голосе вовсе не от терпеливого характера паиньки. На плечо его затылком откинулась, глаза закрыв. С каждым щелчком курка пистолета груз на сердце меньше становился. Вместе с пулями в воздух свою жизнь отпускала. Ничего уже не будет, как прежде.