Покушение на свободу

      Се Лянь стоял у зеркала, рассматривая своё отражение. Болезненный вид. Явно не подходящий для выступления на соревнованиях в холода.       Юноше было непривычно видеть себя таким. Нет, вид болезненного лица его совершенно не смущал. В конце концов, кто из нас не болел? Да и жизнь много раз заставляла смотреть на себя в ещё более ужасном состоянии.       Дело было в другом. Се Лянь ощущал себя… странно? В плохом смысле этого слова. Он боялся. Чего? Пока и сам не мог понять. Возможно, это был мандраж перед соревнованиями. Однако откуда он мог взяться, если ещё вчера юноша с горячей головой упрямо говорил, что выступит? А главное: что теперь с этим делать?       Сообразить, к огорчению самого Се Ляня, тоже было трудно. Словно в голове была каша. Руки непроизвольно дрожали, словно он несколько часов непрерывно таскал тяжёлый груз. Да что там руки. Всё его тело было в разладе друг с другом. В гудящей голове непроизвольно всплыли вчерашние слова Уюна. «Сяньлэ, ты уже выглядишь плохо. Я просто беспокоюсь, что ты завтра можешь просто-напросто не дойти до общежития самостоятельно». Он ведь так сказал? Что ж… Сейчас его высказывание не казалось ему каким-то бредовым. Справедливости ради, в тире оно тоже глупым не казалось. Просто упрямство и желание показать себя с наилучшей стороны действительно затмило здравый смысл.       Но сейчас, смотря на самого себя в отражении холодного зеркала, до Се Ляня наконец дошёл их смысл. И опасения Бай Усяна заставили его задуматься. Шанс банально не дойти даже до финиша неумолимо маячил на горизонте опасной рябью в глазах. На секунду юноша подумал, что ещё можно отступить назад. Однако тут же встряхнулся и сурово посмотрел на своё отражение, сжав пальцы в кулаки. Нет. Отказаться уже поздно. Осталось только идти до конца.       Раздался громкий стук в дверь, напугав юношу до чёртиков. Удары по дереву колокольным звоном врезались в голову. Однако Се Лянь нашёл в себе силы сбросить наваждение и выдавил: — Да?       В дверном проёме показался Уюн, уже одетый в тёплую одежду. — Сяньлэ, ты уже готов? — его голос был слегка приглушён, как если бы он говорил в присутствии спящего человека. — Хуа просил передать, что он ждёт нас внизу. — А? — Се Лянь слегка заторможенно дёрнулся и, потерев глаза, ответил: — Ммм… Да, я понял. Погоди секунду. — Ты всё ещё уверен, что хочешь ехать? — Бай облокотился на косяк. — Сяньлэ, никогда не поздно отказаться. — Ты знаешь мой ответ, — сухо высказался юноша. — Я еду. — Вот же баран упёртый, — мужчина глубоко вздохнул и отстранился. — Я жду тебя на первом. Поторопись.       Дверь за ним закрылась. Се Лянь рвано выдохнул и согнулся в спине, не понимая, зачем вообще упрямится. Какой в этом смысл?! Отец всё равно подобного не оценит. Даже самую малость. А друзья… Им было плевать на его заслуги. Им было важно его здоровье. Так почему Се Лянь, противореча себе и здравому смыслу, расставил приоритеты таким ужасным образом?       По спине прошла волна дрожи. Однако кареглазый юноша заставил себя выпрямиться. Быстро накинув на себя уличную одежду и забрав сумку с кровати, он глубоко вздохнул и вышел из комнаты, проворачивая ключ в двери.

***

      Они стояли в большом актовом зале возле сцены. Се Лянь нервно переминался с ноги на ногу, хотя на лицо оставался спокойным. Подле него стоял Бай Усян и разминал плечи. Организатор объяснял всем участникам их маршрут и давал наставления перед стартом.       В соревнованиях участвовало семь команд. В каждой из них по два человека. Команды стартуют по очереди. Очерёдность определяется жребием. К ним по очереди подошёл мужчина с мешком в руках и попросил вытянуть бумажку.       Се Лянь искоса посмотрел на Уюна, который взглядом указал на мешок. Юноша мысленно фыркнул и вытянул свёрнутую в трубочку бумажку. «Третий», — пронеслось у него в мыслях. — Хм, — Бай взглянул на номер, прежде чем его забрали обратно. — Могло быть и хуже. — Мгм, — согласился Се Лянь. — Будет время проанализировать трассу. — Я уже сделал пару намёток, — мужчина хмыкнул. — И, так как ты отказался от моего предложения пойти на больничный, тебе придётся подчиняться моим правилам. Возражения так же не принимаются.       Кареглазый юноша страдальчески вздохнул и потёр точку между бровей. А были ли у него силы и желание вообще сопротивляться? — Ну давай. Посвяти меня в свои злодейские планы, о Тёмный кардинал, — и всё же не удержался от колкого комментария.       Уюна же позабавило то, как Се Лянь отзывался о нём. Тихо хмыкнул, он с улыбкой сказал: — Язвите, молодой человек. Может быть, я и переоценил твоё состояние здоровья, раз ты так метко бросаешься колкими фразочками.       Слова, сказанные в шутку, не были восприняты таковой ни одним из участников диалога. Оба прекрасно понимали, что подобная авантюра ничем хорошим не кончается. — Ты всё ещё можешь отказаться, — настойчиво повторил Бай, уже догадываясь, какой ответ получит в итоге. — Слишком поздно, — Се Лянь покачал головой. — Дай мне просто дойти до конца. — Как бы эта трасса действительно не стала для тебя тропой в один конец, — мужчина покачал головой. — Упрямство ради упрямства. — Может быть, — юноша выдавил улыбку. — Но я не боюсь идти по этому пути. Ведь знаю, что за мной следуешь ты.       Он пошёл в сторону выхода, направляясь к раздевалкам. Нужно было переодеться. Идя по коридору, кишащему людьми, Се Лянь спиной чувствовал пронзительный взгляд голубых глаз, где за напускной маской спокойствия волнами плескалось беспокойство, так и норовясь вырваться наружу.       Юноша едва заметно усмехнулся. Делать вид, что всё нормально, в то время как мир рушится вокруг тебя? Как знакомо. Кто бы ни говорил о искренности Се Ляня, не многие знали, что и она иногда бывает лишь подделкой. Чтобы никто не беспокоился. Чтобы никто не переживал зазря.       Юноша знает, что Уюн тоже носит маску. Даже сейчас. Да, они оба это делают, пытаясь скрыть то, что таится глубоко в душе, опасно чернея на дне.       Они словно были актёрами в рамках своего маленького театра. И каждый из них отыгрывал свою роль, не имея права даже на мгновение отойти от намеченного сценария. И он, и Уюн добровольно надели на себя маски. Они были разные, но придерживались единой цели. Сделать так, чтобы об истинных чувствах не узнал никто.       Се Лянь дёрнулся, когда на плечо упала крупная ладонь, заставляя остановиться. — Постой, — Бай развернул его лицом к себе. — Мне, конечно, льстит, что ты настолько мне доверяешь, но всё же. Сяньлэ, я могу спасти тебя от падения, однако не от смерти. Подумай, стоит ли выбирать этот путь. — Говоришь так, будто я уже собрался ложиться в гроб, — сухо усмехнулся кареглазый юноша. — Не беспокойся. Старушка смерть часто обходит меня стороной даже тогда, когда я сам её жду.       Лицо мужчины помрачнело. — Ты… — Не стоит так переживать обо мне, — Се Лянь покачал головой. — Я не жду жалости. Просто иди за мной по пятам, если хочешь. Мне будет достаточно даже этого.       Уюн невесело фыркнул. — Спустя столько лет я совсем перестал тебя понимать, мой друг, — он тяжело вздохнул. — Твои мотивы изменились. Это видно. Однако я не понимаю, для чего ты продолжаешь упрямиться? Зачем бесполезные жертвы, если можно обойтись без них? — Я не знаю, — просто отозвался юноша. — Иногда некоторые вещи просто хочется делать. Теперь это только моё желание. «А желание ли?» — пронеслось в гудящей голове.       Се Лянь остервенело покачал головой, отгоняя дурные мысли прочь. Однако тут же приложил руку ко лбу, так как резкие движения отозвались тупой ноющей болью. — Тц… — он отрывисто выдохнул. — Ты не брал с собой обезболивающее? — Брал, — кратко бросил Уюн. — Но пока я тебе его не дам. Вот после соревнований — пожалуйста. — Уюн, — недовольно фыркнул Се Лянь. — Сяньлэ, будто ты не знаешь, как некоторые анальгетики влияют на организм, — мужчина серьёзно взглянул на него. — Тебе может стать хуже, и ты сам это прекрасно знаешь.       Кареглазый юноша, вопреки своему упрямству, не мог не признать правоту товарища. Однако погоды это не делало. Боль волнами распространялось от висков до лба, оплетая голову плотным кольцом.       Холодный взгляд Уюна слегка смягчился. Он прошёл мимо Се Ляня, бросив через плечо: — Сходи умойся. Я пока заварю нам чай. Всё равно наша очередь только через час.       Юноша сначала изумленно взглянул на него, а потом расплылся в благодарной улыбке.

***

      Снова на старте. Се Лянь раскатывал лыжи, стоя на месте и беспокойно смотрел прямо перед собой. Трасса два километра. Извилистая. Он чуть сильнее сжал лыжные палки в ладонях. Вроде ничего страшного. Обычно такое расстояние можно преодолеть самое медленное минут на семнадцать. Да вот только сейчас не обычная ситуация.       Се Лянь слегка опустил корпус вперёд, вытягивая руки и прислушиваясь к своему телу. Мышцы слегка ныли, а конечности отдавали слабостью. Голова была тяжёлой. Однако здраво мыслить он пока мог.       Слегка покачнувшись, он тихо выдохнул и выпрямился по струнке. Его взгляд скользнул в бок, где подле него стоял Бай Усян. Мужчина выглядел спокойно и собранно. Однако юноша видел, как всё его тело было напряжено. Будто ещё секунда, и он сорвётся с места, рассекая снежный покров резкими и выверенными скольжениями на лыжах. Се Лянь невольно засмотрелся на него. — Сяньлэ? — Уюн заметил его пристальный взгляд и хмыкнул. — А? — юноша словно очнулся. — Я, конечно, понимаю, что неотразим и всё такое, но, может, ты перестанешь прожигать во мне дыру? — мужчина усмехнулся, с озорством смотря на него.       Се Лянь опешил и стушевался, уведя взгляд обратно на трассу. Он почувствовал, как его щёки слегка заалели, но не придал этому значения, отгоняя наваждение. «Бесстыдник», — подумал он, невольно спародировав своего наставника. С боку раздался тихий хохот. Юноша фыркнул и кинул на товарища колкий янтарный взгляд. Уюн прижал сжатую в кулак ладонь и посмеивался, прикрыв глаза. — Забавляешься? — Се Лянь недовольно цокнул. — Ха-ха, никогда бы не подумал, что тебя можно настолько быстро смутить, — мужчина прокашлялся, пытаясь скрыть довольную улыбку. — Сяньлэ, ну что за поведение? Ты же у нас явно не святой. Да и не девственник, ха. А краснеешь, как девушка, впервые увидевшая голое мужское тело.       От его слов юноша совсем залился краской и, не зная, что со всем этим делать, несильно ткнул его рукой в плечо и прошипел: — Заткнись…       Уюн на эту слабую попытку лишь раскатисто расхохотался, прикрыв глаза. Се Лянь беспомощно взглянул на него, поражаясь, как этому человеку удалось так быстро вывести его из равновесия.       Кареглазый юноша состроил обиженную мину и отвернулся. Отсмеявшись, Бай опёрся на лыжные палки, тихо выдыхая. На его лице всё ещё играла мягкая улыбка. — Не сердись. Я лишь пытаюсь скрасить ожидание. — Скрасил? — Се Лянь буркнул, не оборачиваясь. — Ну, судя по твоей реакции, скрасил, — хмыкнул мужчина. — Да иди ты!       Уюн снова расхохотался. На сей раз и сам Се Лянь не смог сдержать скромной полуулыбки. Да уж. Бай, пусть и странным образом, но настроение действительно поднял.       Раздался сигнал. Они встрепенулись и сосредоточились. Их очередь. Се Лянь встряхнулся. — Готов? — мужчина серьёзно взглянул на него. — Да, — юноша уверенно кивнул. — Действуем, как и договаривались, — Уюн вернул взгляд на старт.       Раз. Два… ТРИ! Они тронулись с места. Се Лянь ехал первым, а мужчина следовал чуть правее от него, находясь чуть позади. Юноша слегка нагнулся вперёд, разгоняя скорость. Трасса была раскатана. Ветер завывал в деревьях, а на небе серели тёмные облака. Редкий снег падал на замороженную поверхность. Проехав ещё один резкий поворот, Се Лянь почувствовал резкую вспышку боли в виске. Слегка сбавив скорость, он слегка покосился назад и тут же столкнулся с взглядом чужих голубых глаз.       Уюн без лишних слов подъехал немного ближе и стал двигаться плечом к плечу с юношей. Да, они об этом договорились ещё на старте. Если Се Ляню станет хуже, то Бай Усян будет ехать рядом с ним до тех пор, пока ему не станет лучше.       Боль медленно стала сходить на нет, превращаясь в тупую и ноющую. Немного придя в себя, кареглазый юноша слегка кивнул головой, давая понять, что всё в порядке. Уюн с долю секунды смотрел на него, а потом отстранился, вернувшись на прошлую позицию.       Се Лянь слегка прищурил глаза, скрываясь от ветра. Из-за заминки они потеряли пару тройку десятков секунд. Нужно было ускориться. Собрав силы в кулак, он стал двигаться попеременно одношажным, мысленно прикидывая, сколько ещё примерно ехать до точки со стрельбой. По карте, что находилась в лесном домике, было видно, что этот пункт был где-то в районе середины трассы. А значит, в километре.       Ехать осталось ещё около пятисот метров. Там можно будет перевести дух и переключить внимание на стрельбу. Се Лянь старался не сильно нагружать организм, двигаясь размеренно, но достаточно резво, чтобы сохранять скорость движения. Если сейчас он ускорится, то есть шанс потерять координацию. Да и расфокус на глазах будет сильный из-за головокружения. А этого ему хотелось в последнюю очередь.       Сердце набатом стучало в груди. Юноша сгруппировался и завёл палки назад, когда впереди показался спуск. Он сцепил зубы и поехал вниз. Лыжня была немного скользкой из-за недавних заморозков. Лыжи вело в сторону, однако Се Лянь стойко выдержал угол скольжения, продолжив путь. Уюн всё так же следовал за ним.       К моменту, когда они добрались до пункта со стрельбой, голова Се Ляня нещадно ныла. От напряжения на янтарных глазах выступили слёзы, но юноша крепко зажмурился, смаргивая их. Больно, но стерпеть можно.       Затормозив, они остановились. К ним сразу же подошли двое молодых ребят и вручили в руки по винтовке. В пятнадцати метрах были установлены мишени. Кивнув друг другу, Се Лянь и Бай дружно подняли тренировочные оружия вверх.       Руки юноши тряслись, но он упрямо держал винтовку прямо, прицеливаясь. Раздался выстрел. У них было по десять попыток. Баллы будут суммироваться. Выпустив последний патрон, Се Лянь тяжело отпустил оружие вниз. Он не мог даже предположить, сколько раз попал. Да и не волновало его сейчас это особо. Наскоро скинув винтовку одному из ребят, он схватился за лыжные палки и двинулся дальше. Уюн сделал то же самое и быстро нагнал сокомандника.       Осталась вторая половина пути. На сей раз Се Лянь приложил все мои усилия. И чем дальше он ехал, тем яснее осознавал, что боль в голове медленно нарастает. И не только в голове. Лёгкие обжигало холодом, и дыхание с хрипом вырывалось из горла.       Бай Усян, видя его состояние, сократил дистанцию и оставшуюся часть пути следовал рядом. На его вечно спокойном лице теперь отчётливо читалось неприкрытое ничем беспокойство.       Се Лянь понял, что начинает задыхаться. Он больше не следил за дыханием, как это было в начале. Сейчас оно было хаотичным и причиняющим боль. Будто горло раздирало в клочья.       Впереди показалась полоска финиша. Юноша почувствовал резкий упадок сил, но взял себя в руки и из последних сил сделал рывок. Финиш. Сделав резкую остановку, Се Лянь тяжело упёрся на палки, загнанно дыша. Практически так же, как и на первой тренировке по лыжам. Однако теперь к этому примешалась ещё головная боль и слабость в теле.       Ноги перестали держать его измотанное тело, и он полетел на снег, но в последний миг был подхвачен чьими-то крепкими руками. Закусив нижнюю губу, Се Лянь поморщился и поднял взгляд. Уюн. Облегчение волной выбило из него все остатки сил, и он безвольной куклой повис на мужчине.       Всё остальное было будто бы во сне. Юноша чувствовал, как с него сняли лыжи и, подхватив за плечи, куда-то повели. Он слышал голоса, но никак на них не реагировал. Потом Се Лянь почувствовал, как с него сматывают шарф и снимают шапку. Куртку так же стянули, взамен накинув сверху что-то мягкое.       В себя он более менее пришёл уже находясь в горизонтальном состоянии. Немного поёрзав, он приоткрыл глаза и тут же поморщился от яркого режущего глаза света. Из плотно сжатых губ вырвался задушенный стон. — Очнулся? — словно сквозь толщу воды над ним раздался знакомый голос.       Се Лянь завозится и уже было хотел подняться, как его бесцеремонно пихнули обратно. — Лежи, — Уюн фыркнул, проверяя его лоб. — Сяньлэ, у тебя поднялась температура и ты потерял сознание, когда был на финише. Тебя осмотрели местные врачи и сказали соблюдать постельный режим. А её лучше на больничный. Как я и говорил, состояние твё оставляет желать лучшего. Так что как только мы доберёмся до общежития, я вызову врача.       Он говорил тихо и размеренно. С укором, но заботой в голосе. Се Лянь негромко простонал что-то невнятное, закрывая глаза рукой. Боль пульсировала в голове, мешая мысли в кучу. Свет в комнате, куда его положили, жёг сетчатку глаза, вызывая лёгкую тошноту.       Но в следующий момент на закрытые веки опустилась тёплая ладонь, и всё погрузилось в мрак. — Спи, — Бай тяжело вздохнул. — Я обо всё позабочусь.       Се Лянь хотел возразить, но соревнования отобрали у него все силы. Не способный бороться с дремотой, навеянной болезнью, он рвано выдохнул и провалился в сон.

***

      Уюн дождался, когда юноша уснёт, и убрал руку с его лица. Взглянув на свою ладонь, он невольно удивился тому, что этот трюк всё ещё работает.       Поднявшись, он достал из повешенной на крючок куртки телефон и зашёл в чат «Общажных крыс». Найдя среди участников Хуа Чэна, мужчина зашёл в диалог и написал ему.

_ _ _ _ _ _

16:45

Бай Усян:

Хуа, здравствуй

Хуа Чэн: Что надо?

Бай Усян:

Ты не мог бы заехать за нами?

Хуа Чэн: Что с Гэгэ? Почему он не написал мне сам?

Бай Усян:

Ему стало плохо.

Нужно будет вызвать врача, когда будем в здании общежития

Хуа Чэн: Что с ним?!

Бай Усян:

Потерял сознание на финише

Так мне ждать?

Хуа Чэн: Жди Буду в течении получаса

Бай Усян:

Хорошо

_ _ _ _ _ _

      Уюн вышел из переписки и устало положил руку на лоб. — Ох, — выдохнул он. — И почему с этим упрямцем так много проблем?