Покушение на свободу

— А-Апчхи! — Се Лянь приставил кулак к носу, шумно вдыхая воздух. — Да что такое-то?       Не удержавшись, он ещё раз чихнул. — Твою ж… — юноша потёр лоб рукой. — Хм? — Бай Усян положил тренировочную винтовку на стол, насмешливо улыбнувшись. — Пыльно, — фыркнул Се Лянь, возвращаясь к стрельбе. — Ну, здесь и правда не особо чисто, — согласился мужчина, — но не настолько, чтоб ты так расчихался. Неужели купание в ледяной водице не прошло мимо? — А ты пойди да искупайся, — огрызнулся юноша, — а я потом посмотрю на тебя.       Уюн хмыкнул. — Я ведь даже ничего такого не сказал. Что ты сразу зубы начал скалить?       Се Лянь промолчал. — Хм. По-моему, кто-то заболевает, — Бай подошёл к нему. — Ничего не хочешь сказать? — Нет. Не хочу, — проворчал кареглазый юноша, надевая наушники. — Ты мне мешаешь. — Конечно мешаю, — подтрунивал Уюн. — Ведь если ты заболел, то на соревнования уж точно не попадёшь.       Се Лянь резко дёрнулся, и выстрел ушёл куда-то в бок. Промазал. Повернувшись к мужчине, он снял наушники и недовольно выдал: — Что ты от меня хочешь? — С того дня, как ты провалился под лёд, прошло чуть меньше недели. И, знаешь, я заметил, что твоё здоровье значительно ухудшилось, — спокойно продолжил Бай Усян. — У тебя плохое дыхание. Много спишь. Голос охрип. Не поверю, что ты этого не видишь. А так же я не верю, что этого не вит Хуа.       Он слегка прищурил голубые глаза. — Чем же ты его водишь за нос? Нет. Подожди. Давай я сам догадаюсь.       Се Лянь раздражённо смотрел на него. — И так, — самодовольно заулыбался Уюн. — Ты наплёл ему что-то про усталость и загруженность на учёбе, работе и тренировке? Сказал, что после соревнований всё нормализуется?       Юноша красноречиво молчал. — Значит, я прав, — в голосе мужчины проскочили нотки злорадства. — Ты веришь, что он действительно купился на это? Сяньлэ, ни эти ли слова ты говорил, когда вы с Цинсюанем сдавали проект? Я не думаю, что Хуа так слепо верит каждому твоему слову. — Да ты…! Чёрт… Естественно, он не купился, — сдался Се Лянь, потирая точку между бровей. — Уюн, ты решил вынести мне мозги перед завтрашними соревнованиями? — Я решил узнать, в честь чего это ты решил отправиться в могилу раньше времени? — Бай хмыкнул. — Молодой человек, кто научил вас так безалаберно относиться к своему здоровью? — Дай-ка подумать, — юноша положил винтовку и скрестил руки на груди. — Хм… Ты? — Я? — Уюн подошёл к нему. — Сяньлэ, ты что-то путаешь. Я никогда не относился к своему самочувствию так, как делаешь это ты. — Но ты и не препятствовал подобному. — Ну, может быть, на правах старшего брата я немного согрешил. Кто же знал, что ты ставил меня себе в пример для подражания, — мужчина теперь уже натурально забавляется. — Чего???       Уюн не ответил. Он лишь ехидно ухмыльнулся, тихо засмеявшись. Однако потом улыбка сползла с его лица, уступая место чему-то сродни беспокойства. — А теперь без шуток, — Бай серьёзно взглянул на него. — Ты не хочешь хотя бы сделать вид, что лечишься? — Зачем? — Се Лянь убрал винтовку в чехол. — Сяньлэ, ты упал в ледяную воду, — мужчина покачал головой. — Кто знает, чем кончится твоё упрямство. Я не думаю, что ты рассчитываешь оказаться на больничной койке только из-за того, что в какой-то момент не захотел обратиться к врачу. — Со мной. Всё. В порядке, — юноша жёстко положил оружие на стол и с вызовом посмотрел на Уюна. — Я поеду на соревнования, хочешь ты этого или нет. — Я ничего против твоего присутствия не имею, — поправил его Бай Усян. — Единственное, что меня смущает, так это твоё состояние. Не боишься, что оно может ухудшиться? — Я падал в реку с моста с ножевым. Я спал на улице в лютые морозы, — Се Лянь раздражённо цокнул. — Неужели ты думаешь, меня может подкосить какая-то простуда? — Это не мешает тебе слечь с лихорадкой, — заметил мужчина. — Сяньлэ, ты уже выглядишь плохо. Я просто беспокоюсь, что ты завтра можешь просто-напросто не дойти до общежития самостоятельно. — Почему ты решил, что я не дойду? — кареглазый юноша слегка прищурил глаза. — Я просто знаю, — спокойно проговорил Бай Усян. — После соревнований все твои показатели здоровья резко изменяться. Не думаю, что после такого скачка ты вообще будешь в состоянии находиться в сознании. Вспомни хотя бы, как твой организм реагировал на нагрузку в первые пару дней после лыжной подготовки. — Я шёл к этому полтора года, — зашипел Се Лянь. — И не позволю какой-то жалкой простуде всё испортить! — О, так ты всё же понимаешь, что в твоих действиях нет и доли здравого смысла? — хмыкнул Уюн. — Это хорошо. А то я думал, падение на лёд выбило тебе все мозги окончательно. — Я буду на этих соревнованиях, — упрямится юноша. — Один или с тобой. Неважно. — Сяньлэ, что ты пытаешься доказать? — внезапно спросил его Бай. — А самое главное, кому?       Се Лянь застыл. Его брови медленно опустились к переносице. А действительно. Кому? Себе? Может быть. Зачем? — Ты пытаешься доказать самому себе, что ты чего-то стоишь? — продолжал Уюн. — Сяньлэ, ты ведь понимаешь, что уже добился многого?       Юноша молчал. — Знаешь, если бы ты сказал мне в любое другое время, что жаждешь участвовать в соревнованиях, то я бы даже не задумался над твоими целями. Однако сейчас ты, даже под угрозой больничной койки, пытаешься прыгнуть выше головы. — Почему я не могу просто желать победы? — сухо бросил Се Лянь, сощурив янтарные глаза. — Потому что тебе она не нужна, — мягко проговорил мужчина. — Я помню день отборочного этапа. Твои глаза горели восторгом и предвкушением. Но в них не было того безумного упрямства. Ты хотел просто поучаствовать. Однако сейчас тебе нужна победа. Для чего?       Се Лянь молчал. Ему нечего было сказать. Бай Усян зрил в корень. — Это из-за отца? — Уюн неотрывно смотрел на юношу, чьё лицо становилось всё темнее и темнее с каждым его словом. — Ты всё же собираешься назначить встречу, но не хочешь разочаровать его? Почему? Потому что уже это сделал?       Кареглазый юноша вздрогнул. — Ох, Сяньлэ, — мужчина в пару шагов подошёл к нему, сохранив небольшую дистанцию. — Ты же не глупый человек. Почему же, когда дело доходит до близких тебе людей, твоя твёрдость и холодный расчёт будто растворяются в слепой верности?       Молчание. — Ты хочешь доказать отцу, что ты стоишь того, чтобы он называл тебя своим сыном? — Уюн тяжело вздохнул. — Ты же и сам прекрасно знаешь, что это работает совершенно не так. Если твой отец действительно любит тебя, то примет любым. С достижениями и без них.       Се Лянь опустил голову и сжал ладони в кулак. Противно… Противно быть человеком, чьи эмоции читают, словно открытую книгу. Словно оказаться голым на публике. — Зачем ты вообще мне это говоришь? — его голос едва заметно дрогнул. — Я и так знаю, на что и зачем иду. Так к чему ты говоришь мне то, что я и так прекрасно знаю? — Знать не значит понимать, — спокойно проговорил мужчина. — Ты руководствуешься эмоциями, а не мозгами. В обратном случае ты бы не стал так безалаберно рисковать своим здоровьем. — Давненько мы с тобой не общались, раз ты до сих пор так считаешь, — Се Лянь горько усмехнулся. — Чтоб ты знал, мне уже давно всё равно на то, что будет со мной. Я не боюсь болезней. Я не боюсь смерти. Единственное, что для меня важно — это близкие люди. Я уже потерял их однажды. Больше такой ошибки я не совершу. — Даже если их привязанность будет построена на фальши? — Уюн покачал головой. — Ты боишься одиночества. И я могу понять почему. Скорее всего, до появления Хуа Чэна ты не мог никому по-настоящему довериться. В твоей жизни были люди, но для тебя они были лишь фоном. Помехой, которую либо нужно переждать, либо смириться с её присутствием. Даже Сяоцзин с Тайхуа оказались выброшены за борт. Хотя они, безусловно, дороги твоему сердцу.       Се Лянь застыл, поражаясь тому, как точно Бай описывает бурю, что наводила беспорядок в его душе. — Ты боишься их разочаровать, — Уюн прикрыл глаза. — Но они не бросят тебя из-за того, что ты что-то не сделал. Я могу сказать наверняка, те люди, что сейчас тебя окружают, ни за что не отвернутся. И я в их числе. — Почему ты…? — прохрипел юноша. — Почему я так уверен в своих словах? — мужчина грустно усмехнулся. — Сяньлэ, не ты один оказался брошен всеми. После того, как все маски спали, я остался совсем один. Ты оборвал со мной связь. Мэй Няньцин просто сбежал. А кроме вас у меня никого больше и не было.       Повисло молчание. Каждый думал о своём. Се Лянь пытался осмыслить всё то, что сейчас услышал, а Бай Усян просто на него смотрел. Он не обвинял ни Мэй-Мэя, ни уж тем более Сяньлэ. Все трое стали заложниками обстоятельств. Только и всего.       Со стороны кареглазого юноши послышался сдавленный смешок: — Вот уж не думал, что когда-нибудь вновь услышу от тебя нотации, — он слабо улыбнулся. — Вновь себя курочкой-наседкой почувствовал? А, Уюн? — Ха, а с тобой по-другому никак. Того и гляди, помрёшь в какой-нибудь канаве, — хмыкнул мужчина в ответ. — Если так подумать, я и раньше постоянно вытаскивал тебя из разных передряг. — Не смеши, — фыркнул Се Лянь. — Мы вместе в них встревали. — Из-за тебя, — заметил Уюн. — Ты не особо упирался! — А смысл? Ты и мёртвого уговоришь.       Бай, заправив выбившуюся прядь за ухо, вздохнул с лёгкой улыбкой на лице и выдал: — Знаешь, именно это меня в тебе и восхищает. Твоя упёртость всегда граничит с безумием, но именно она заставляет тебя двигаться вперёд, — он ненадолго задумался, а потом проговорил: — Я не буду препятствовать тебе в чём либо. Если ты захотел быть на соревнованиях — ты будешь на них. И моё слово навряд ли хоть как-то на это повлияет.       У Се Ляня возникло непреодолимое желание возразить, но он был прерван Уюном. Мужчина поднял руку к верху, призывая к молчанию. Юноша, по какой-то причине, не стал ему перечить.       Бай, тем временем, продолжил: — Однако и оставлять тебя одного я не буду, — он хмыкнул. — Уж если ты собрался бороться до конца, я стану тем, кто подхватит тебя в случае падения. И, чёрт бы его побрал, пусть только твой отец это не оценит.       Се Лянь стоял с слегка приоткрытым ртом, не зная, что и сказать. Уголки его губ сами собой поднялись вверх. — Спасибо, Уюн, — его янтарные глаза задорно сверкнули. — В таком случае и я стану для тебя тем, кто без раздумий подаст руку помощи.       Настала очередь Бай Усяна недоумевающе смотреть на юношу перед собой. — Сяньлэ? — Ты больше не один, — Се Лянь смотрел на него с лёгкой улыбкой на лице.       Мужчина хмыкнул, а потом подошёл к кареглазому юноше и взлохматил ему волосы, посмеиваясь. — Эй! — Сяньлэ, ты продолжаешь меня удивлять.       Се Лянь не стал отстраняться, глупо улыбаясь. В памяти всплыло одно воспоминание. Уюн раньше постоянно трепал его волосы, когда они гуляли вместе. Это было что-то вроде жеста доверия. Впоследствии и сам Се Лянь перенял такую привычку. Было приятно осознавать, что в его окружении были те, кто ему действительно верил. Взять тех же Лан Цяньцю и Пэй Су, к примеру.       И, на удивление самого юноши, сейчас он верил Бай Усяну. Было в этом что-то странное и, казалось даже, неправильное. В конце концов, не они ли ещё пару месяцев назад готовы были друг другу глотки перегрызть? Однако сейчас Се Лянь даже был рад такому. И, похоже, мужчина разделял его точку зрения.       Уюн выглядел максимально расслабленно. Будто бы они вновь попали в прошлое. Юноша усмехнулся и вывернулся из-под его руки, улыбаясь. — Я полон сюрпризов, — он фыркнул. — Тебе ли не знать. — Действительно, — мужчина поставил руки на бока. — Вечно забываю.       В его голосе отчётливо была слышна ирония. Се Лянь несильно ткнул его в бок. — Сволочь. — Хм, — хмыкнул Бай, прикрыв глаза. — Кто бы мне это говорил.       Юноша засмеялся. Горло неприятно засаднило, но он проигнорировал это чувство, слегка прокашлявшись. — И так? — Се Лянь открыто взглянул на… друга? — Во сколько завтра встретимся? — Ну, соревнования начнутся в полтретьего, — Уюн опёрся руками на стол. — Предлагаю встретиться у твоей комнаты и уже вместе добраться до места проведения мероприятия. — Сань Лан обещал довести нас, — юноша потёр подбородок. — Нас? — удивился Бай. — Он и меня согласился подбросить? — Нууу, — Се Лянь неловко улыбнулся. — Я его уговорил. — О, в таком случае премного благодарен, — мужчина хмыкнул. — Уж не знаю, как ты его уговорил, но это было очень кстати. — Не сказал бы, что его пришлось долго упрашивать, — юноша прокашлялся. — Однако ворчал он ещё долго. — Не удивлён, — Уюн покачал головой. — Сяньлэ, ты и без меня знаешь, что Хуа меня недолюбливает. — Мягко сказано, — Се Лянь тяжело вздохнул. — Что, в принципе, и не удивительно. Учитывая, какая война была между нами в начале учебного года. Было бы странно, если бы Сань Лан не воспринимал тебя в штыки. — Но наше с тобой общение вернулось в более-менее нормальное русло, — заметил мужчина. — Почему же он всё ещё пытается уличить меня в обмане? — Сань Лан очень подозрителен, — юноша пожал плечами. — Иногда даже слишком. Он чересчур близко воспринимает всё, что так или иначе связано со мной. О чём речь, если он даже Му Цина и Фэн Синя в штыки ставит? — Интересно почему, — Уюн задумчиво взглянул на него. — Ну, я не считаю его поведение чем-то удивительным, — Се Лянь понурил голову. — Если учесть, в каком состоянии я был, когда мы начали общаться… Он всё ещё помнит, как тяжело мне было, и теперь активно пытается сделать так, чтобы подобное не повторилось впредь. — Кстати об этом, — Бай Усян слегка склонил голову. — Насколько всё было плохо? Да, я помню, мы уже говорили об этом. Но в прошлый раз наш разговор был прерван. Да и ты рассказал мне не так много. — Я отвечу, но и ты должен будешь ответить мне на один вопрос. — М? — Что ты делал после того, как вся правда вскрылась? — Се Лянь смотрел на него, не моргая. — Тебе так это интересно? — Уюн слегка приподнял бровь. — Если бы не было, то я бы и не стал спрашивать. — Ох, ну хорошо, — мужчина потёр глаза. — Но ты первый. — Опять? — Се Лянь фыркнул. — Я первый спросил. — Тц, ладно, — юноша потёр точку между бровей. — Как я уже говорил, жилось мне туго. В зашей гнали с любой работы. Потом ещё и Ци Жун за мной увязался. В общем, плохо всё было. Здоровье тоже дало трещину. Я мог слечь с температурой от малейшего дуновения ветерка. Ну, курение тоже сказалось. Почти все деньги на сигареты тратил. — Звучит не очень радужно. — А я о чём, — Се Лянь поморщился. — Если так подумать, чудо, что я не наложил на себя руки. — Думаю, тебя удерживал Сяоцзин, — предположил Уюн. — А может быть, и Тайхуа. — Может быть, — согласился юноша. — Однако эта нить была настолько тонкой и непрочной, что грозилась порваться в любой момент. А потом в моей жизни появился Сань Лан. Изначально он даже не знал о моём пристрастии к табаку. Однако потом основательно взялся за моё здоровье. Я рад, что всё так сложилось. — Хуа человек надёжный, — кивнул Бай Усян. — Полагаю, такой даже в жерло вулкана может броситься. — Это точно, — тихо хохотнул Се Лянь. — Теперь твоя очередь. — Хм, дай-ка подумать, — мужчина задумался. — После того, как наши дороги разошлись, я переехал в другой город. Поступил в ВУЗ на специальность «Менеджмент». Отучился, совмещая учёбу с работу в каком-то офисе в качестве помощника бухгалтера. Быстро добился повышения до должности директора по персоналу. Проработал я там около пяти лет. Остальные пять, включая наше время, я отпахал в казино. Перешёл по наследству от прошлой компании, так сказать.       Он ненадолго прервался, обдумывая дальнейшие слова. — После ухода тогдашнего владельца, на пост генерального директора пришёл его заместитель. И так как он мне всецело доверял и мы в своё время отработали с ним рука об руку, с его лёгкой руки я получил должность заместителя, а потом, спустя год, стал совладельцем казино. — Казино же является незаконной деятельностью, — Се Лянь нахмурился. — Оно подпольное? — Конечно же нет, — хмыкнул Уюн. — Сяньлэ, мы получили официальное разрешение на ведение подобного бизнеса. Да, это во многом ограничивает наши действия, однако подобное всё равно лучше, чем садиться за решетку. — Я смотрю, жизнь у тебя была получше моей, — вздохнул юноша. — Не спорю, с точки зрения финансов у меня всё было куда лучше твоего, — согласился Бай. — Однако я всё равно был одинок. Да, я имел много чего. Вокруг были разные люди. Но, не буду скрывать, они все были однотипны и скучны. Глупые воришки. Деловые бизнесмены. Их разговоры всегда сводились к одной цели. Поиметь с меня денег. А я, как ты знаешь, не люблю, когда мной пользуются.       Се Лянь учтиво промолчал. — Кхм, что ж. Это, пожалуй, всё, о чём я могу тебе рассказать, — мужчина отстранился от стола. — Надеюсь, я смог удовлетворить твоё любопытство. — Более чем, — юноша кивнул, выражая признательность. — В таком случае, раз большинство вопросов мы с тобой закрыли, как тебе идея собираться обратно в общежитие? — Звучит заманчиво, — хмыкнул Се Лянь, забирая свою сумку со крючка. — Не сомневаюсь.       У выхода юноша слегка замешкался, на мгновение потеряв равновесие. Успешно зацепившись за косяк, он встряхнулся и фыркнул: — Чёрт… — Сяньлэ? — Иду! Запнулся!       Се Лянь хмуро глянул в пол и пошёл вслед за Уюном.