Искры на задворках Вселенной

      Это. Случилось. Снова.       Её похитили. Чёртов монстр. Её похитил чёртов монстр, когда она была в двух метрах от меня.       Ладно, возможно между нами было больше двух метров, но, Хан Джисон, ты что, настолько жалкий, что не смог преодолеть это никчёмное расстояние? Ха. Бесполезный.       Я пытался. Пытался дотянуться. На что способен жалкий Проводник без оружия? Моё ядро взбунтовалось, чувствуя потерю своей второй половинки. Со временем связь становится настолько крепкой, что ядра не просто резонируют, они сливаются. Мы были к этому близки. Моё солнце внутри стало разрываться от боли. Отчаяние затмило глаза, когда из груди вырвался крик, а за ним и чистая мана, сметающая всё вокруг.       Довольно скоро сознание меня покинуло, оставив высеченной в памяти картинку протянутой в мою пыльной руки Ти, которую когтями утащили в небо. Я несколько раз порывался отправиться за ней после. И, кажется, у меня случился тот самый взрыв маны, о котором нас предупреждал Сынмин с самых первых дней.       Хорошо хоть, ребят не так сильно задело. Только немного пострадали костюмы. Что не скажешь о монстрах вокруг. Их гнездо сгорело подчистую в розовом огне.       Я проспал…несколько дней? Неделю? Бин говорил точное число, когда с громким воплем облегчения залетел в мою комнату, будто почувствовав, что мои глаза разлепились. Если честно, мне хотелось остаться во тьме. Ребята часто шутили, что я излишне драматичен, но та холодная, безразличная темнота, где даже тлеющее от боли сердце покрывалось кромкой льда, была мне необходима.       А реальность…Нужна ли она мне?       Кажется, я произнёс это в слух, потому что парень залепил мне пощёчину и отчитал. Благо, в будто забитых ватой ушах звенело, поэтому его эмоциональные нотации прошли мимо меня.       Мир снова стал серым.       Ладно, может не серым…Потухшим?       И я…замедлился? Мысли туго составлялись из плывущих в сознании слов, теряясь на пути к кончику языка. Тело не слушалось.       — У тебя шок от потери и первые признаки депрессивного расстройства, — сообщила Лика, когда Со притащил меня в её светлый, просторный кабинет. С расширением Корпуса и это место претерпело изменения, став больше похожим на полноценный госпиталь в одной комнате. Судя по дырам в стенах в форме дверей, Корпус готовился сделать отдельный врачебный отсек из бывшей маленькой комнатушки с парой коек.       Но я это замечал где-то на краю сознания. Где Хан Джисон ещё не потерял Ти. Где она не исчезла прямо моих на глазах.       Дни стали сливаться в один бесконечный. Я просыпался, чтобы смотреть в окне на летающих птиц, вдыхать остатки запаха трав и бумаги на постельном белье, и засыпать обратно, обнимая акулу из Икеи, что так любила она. Есть не хотелось. Вставать тоже. Искать Искру? Я слаб. Жалкий, ни на что не способный Проводник.       Друзья пытались меня взбодрить. Вытащить из комнаты и мутного, вязкого болота под названием «горе». Я попытался пару раз провести вечер в их компании, просто сидя рядом и помалкивая, но отвратительно свободное кресло рядом, отсутствие тихого смешка на шутку подруги и ворчания о личном пространстве сводили меня с ума, и я вновь заперся в комнате. А мы даже не успели съехаться.       Первым не выдержал Чанбин. Друг всегда был моей главной поддержкой и человеком, стремящимся вправить кашеобразные мозги любой ценой. Он в привычной манере ворвался в комнату — и как только его пропускал барьер Ти? — и залепил мне звонкую оплеуху.       — Ты думаешь, она была бы рада, если увидела тебя тощим, заросшим и с потухшими глазами?! — его глаза сверкнули грустью, грудь тяжело вздымалась, пока он пытался отдышаться, — Посмотри, как ты себя запустил, да кто захочет возвращаться к такому? Она тоже наверняка переживает! И мы не знаем, нужна ли ей помощь или она сама внезапно вернется! Ты что не знаешь Ти?       Я вернул по инерции закинутую вбок голову в ровное положение и поднял глаза на парня. Отросшая за пару недель чёлка, будто Корпус перенял моё настроение и разрешил испортить причёску, закрывала обзор почти полностью.       — Да, она может, — хриплый смешок вырвался из груди, я посмотрел на похудевшие руки, которые буквально недавно обнимали хрупкое тело, — Моя прелестная Ти…       — А если ей нужна помощь, то тем более соберись! Как мы без тебя сможем её найти? — Чанбин совсем поник , зато внутри меня всколыхнулась надежда. Да, я всё-таки могу попытаться. Приложить усилия, — Джисон, нам всем грустно, что её нет рядом с нами. И мы бы хотели прямо сейчас отправиться на её поиски…       — Но? — ядовито отозвался я, чувствуя ком в груди. Едва вспыхнувшая искра замигала, грозясь потухнуть.       — Корпус меняется, — прошептал Со, сжимая и разжимая кулаки. Слова давались ему тяжело, ведь он знал, какой эффект они окажут на разбитого друга. Но также он не мог его обманывать, — Мы не можем нормально поставить защиту. На нас могут напасть в любую минуту. Если мы бросим все силы сейчас на поиски…       — Можешь не продолжать, — истерический смех рвался изнутри. Боже, никто не собирается её искать. Ти, моя чудесная, Ти.       — Хан, — строго произнёс Чанбин, — Ты сходишь с ума. И твоё безумие намного больше, чем в прошлый раз.       — А что бы ты делал на моём месте, а, Чанбин? — я наклонил голову, уставившись полными горя глазами на друга, — Сказал, «ну, сама рано или поздно найдётся», и оставил всё, как есть?       Повисла губительная тишина.       — Я не собираюсь с тобой спорить, — тяжело выдохнул я, — И не хочу наговорить плохого, чтобы потом жалеть.       Чанбин, опустивший голову, поднял глаза на парня, ставшего ему в своё время младшим братом. Мне хотелось верить, что мы действительно стали семьёй друг другу.       — Но… — моё внимание привлекло окно и летающие мимо него птицы. Чем-то похожие на синиц, пара, крутясь вокруг друг друга жёлтыми оперениями, танцевали в воздухе, — Я буду её искать. Прошу освобождения от основных обязанностей.       — Хани…       — Чанбин, я…кха…Прошу тебя, — голос стал меня подводить и временами пропадал. Давно я так много не говорил, — Уверен, если бы у кого-то другого из нашей команды пропала пара, он поступил бы также.       — Я…Я поговорю с Крисом, — вздохнул Чанбин, поднимаясь со своего места, — И…Я пришёл сказать тебе об этом же. Если мы не может отправить все силы, то ты…Не сбрасывай себя со счетов. Ты ей нужен. Но нам будет тебя не хватать.       — Говоришь так, будто я и сам собираюсь исчезнуть, — кривая улыбка отразилась на моих губах. Пока мне этого не хотелось.       Парень похлопал меня по плечу и вышел, неслышно закрывая дверь.

***

      Дни вновь слились в один, но было одно отличие. Моё безумие не было напрасным, оно стало направленным.       Я зарылся в библиотеке, доставая Ника. Высокие стопки толстых книг стали моими спутниками в течение дня. Я уже давно перестал отслеживать, когда буквы передо мной менялись с одного языка на другой, магические символы и вовсе стали почти родными. Вечером маленький мальчик с глазами старца выпинывал меня из своей цитадели, почти огревая очередным сборником сказок по голове.       — Я хочу вспомнить, каково быть ребёнком, — делился он, сидя в светлой рясе среди бумаг и талмудов. Он стал время от времени насильно делиться со мной обедом, заодно коротая время в компании. Кажется, ему иногда тоже было одиноко, — Чтобы когда Ти вернулась, я мог ей предстать малышом Ником.       Я молча грыз бутерброд, который со слов библиотекаря обожала моя Искра, и вслушивался в тихие рассказы. Это помогало оставаться в реальности.       Несмотря на то, что большую часть времени я проводил среди лабиринтов из древних шкафов, набитых фолиантами, новости Корпуса не могли обойти меня стороной совсем. Ночи я коротал в старой мастерской, пытаясь разработать лучшие приборы обнаружения. Чанбин переодически вылавливал меня на пути туда и утаскивал в цех мастеров, который образовался совсем недавно. Там меня ждал новый личный кабинет, который располагался в одном отсеке ещё с тремя комнатами — комнатой Чана, Бина и нашей отдельной общей мастерской. Сверкающие приборы и новые материалы в светлом просторном помещении вгоняли меня в тоску. Я понимал, что нелогично не пользоваться новейшими технологиями для разработки нужных мне вещей, но не мог ничего с собой поделать. В той мастерской были её следы. Своеобразный оберег на удачу.       Бин усаживал меня в горчичном кресле в своём отсеке, укутывал в клетчатый плед — что за клише? — и рассказывал о всём происходящим вокруг. Травянистый наваристый напиток потихоньку остывал в керамической кружке, пока мужчина, светло улыбаясь, старался меня развеселить. Он же подкидывал свитки с новыми чертежами, когда они попадались ему во время работы.       Я был крайне благодарен другу, который даже в загруженном графике находил время покопаться в записях других ребят, чтобы принести мне хоть какую-то подсказку.       — Так ты будешь в курсе, что показывать Ти, когда будешь устраивать экскурсию, — хихикал Чанбин, высвечивая со смарт-браслета картинки обновляющегося Корпуса. Сам я больше не мог ходить в людных местах, — Вот она удивиться, когда вернётся, а?       Мы ни разу не поднимали тему возможной смерти Ти. Я бы почувствовал. Я был уверен, что она жива. Что она в порядке. И тоже тоскует. Как бы странно это ни было, я всё ещё чувствовал отголоски моей драгоценной Искры, моей принцессы.       Барьер Корпуса значительно расширился. Это случилось внезапно и подкосило нас всех. Ну, кроме Минхо. Он из тех, кто болеет, когда все здоровы, и остаётся самым крепким в моменты всеобщей слабости. Не знаю, как он выдержал нагрузку, но он здорово спас нас всех, в какой-то момент отразив новую атаку неизвестных в одиночку. Потом лечебный цех выхаживал его одного месяц.       Около Корпуса вылез Лес. Кто-то по утру пошёл на пробежку и столкнулся с лисой. Та, испугавшись человека, убежала в чащу, что испугало уже агента. Какой к чёрту лес посреди бескрайнего поля? Все всполошились, что было ожидаемо. Я допил свой травяной чай — жутко хотелось выпить ведро ядерного кофе, но я держал обещание, данное Ти. Интересно, она о нём помнит? — и пошёл дальше читать о влиянии модальности при построении заклинаний. Мало ли, если я выцарапаю руны в нужной форме и с нужным посылом, всё начнёт работать лучше?       Сначала Леса сторонились. Потом разглядели, что купол, защищающий Корпус, превратился в два, и второй заканчивался как раз где-то за лесополосой. Она окружала три четверти Корпуса, оставив нам вид на бескрайние зелёные поля с одной стороны. Тогда Крис организовал поисковую команду и отправился с ними в глубь Леса. Там обнаружили Озеро. Огромная водная гладь с чистейшей водой, что видно камешки на дне, и неизвестной глубиной. В Лесу они встретили несколько видов зверей, которые были похожи на обычных, но немного волшебных.       Что ж, неудивительно, они буквально из-под земли вылезли.       Второй барьер был тоньше первого, но всё ещё надёжным, так что больше нежданные гости нас не посещали. Ребятам так и не удалось выяснить, кто на нас нападал. Глава Корпуса решил отложить этот вопрос на неопределённый срок, ведь дыра в космосе, вызванная магической аномалией до сих пор висела над головой. Теперь им удалось её даже отследить. Силовые линии на экранах утопали в никуда в определённой точке над Землёй и вызывали панику. И как с этим собиралась бороться одна девушка? Вопрос оставался открытым. Как и вопрос куда она делась.       Но этим вопросом занимался я в одиночестве, как маньяк обпиваясь странными составами трав для стимуляции мозговой деятельности и штурмуя обитель знаний. И исследования. Моя разработка. Они определённо продвинулись — в том числе благодаря им и обнаружили чёрную дыру на радарах — я смог находить планеты, на которых слабый магический фон, и некоторых потерянных агентов, которые как и мы когда-то застряли на миссии непонятно где. Казалось, что дело не только в потерянных планетах. Складывалось ощущение, что миров больше, чем наш один. Искажённые данные и поломанные датчики, которые не могли выдержать определённую частоту, говорили об этом. Но я не стал об этом никому рассказывать. Многие и так были уверены, что я сошёл с ума от потери Искры. Не хватало прослыть настоящим сумасшедшим.       Только Чанбин и Чан однажды увидели мои записи. Попытавшись вытащить меня из мастерской на ранний завтрак в три утра, они застали работающую машину и меня в углу, фиксирующим записи.       Со стороны это выглядело крайне странно. Похожий на глобус прибор со светящимися линиями ярко слепил глаза и бешено крутился. От него иногда летели искры, которые, не долетая до земли, испарялись в воздухе, формируя непонятную вязь. Приборная панель под крутящимся шаром мигала разными огоньками и тихо пиликала. На картах, выкарябанных на экране, сверкало много точек. Воздух крайне наэлектризован. Если зайти неподготовленным, можно задохнуться от концентрации магической энергии и подумать, что я собрался взорвать Корпус. А я сижу в углу, укутавшись в любимую кофту Ти, которую она вечно у меня таскала — больше никогда не буду ворчать по этому поводу — и тихо записывая что-то непрерывно в толстый блокнот. Глаза светятся и не отрываются от шара.       Пришлось объяснить, что магическим зрением можно лучше увидеть язык мира — что бы это не значило — и проще захватить нужные частоты и сигналы. Для этого требуется много энергии и хорошая концентрация, потому что скорость знаний, которые проникают в голову слишком велика, чтобы её сразу осознать.       — Ты…Боже, Хани, я рад, что ты нам доверился, — обнял меня Крис, когда я ему усталым голосом рассказал о своём открытии и всём происходящем, — И ты прав, что сказал об этом только нам.       — Да, это невероятное открытие, — закивал Чанбин, держа меня за холодные руки. В последнее время кончики пальцев стали теплее из-за постоянной работы с магией, что очень радовало друга, — Мы обязательно расскажем о нём всем, когда решим часть проблем с внешней угрозой. Это может посеять панику.       — Но нашим нужно рассказать, ты не против? — деловито осведомился Чан, оглядывая мастерскую. Когда-то мы в троим работали здесь, оснащая весь Корпус новым оружием и техникой. Сейчас эта комната смахивала на лабораторию безумного учёного.       — Хорошо, — кивнул я, не сопротивляясь объятиям. Чем больше человек будет знать, тем проще с этим всем справиться.        — А теперь выключай эту бандуру, если она вообще отключается, и пошли есть, — потащил меня в сторону двери Бин, — А потом тебе нужно поспать. Хотя бы пару часов. Не сопротивляйся.

***

      Чинчу помогла мне настроить радар на поиск живых существ. Просто в какой-то момент ящерка вместе с вечно смущающимся Майклом посетили меня в мастерской и передали видение. Я был крайне ей благодарен. Это был прорыв. Теперь прибор мог отслеживать не просто следы жизни в космосе и вокруг, а магический след конкретного существа.       И как бы не было странно, в тот же день я нашёл место, где постоянно пропадала Ти.       Лаборатория.       Ох, в тот день меня и самого все потеряли, потому что я не мог оттуда уйти. Я не сразу смог начать двигаться, когда зашёл туда. Небольшая дверка на втором этаже левого крыла Корпуса. Она сливалась со стеной, и её невозможно было обнаружить случайно. Направив нужные энергии для восстановления контура можно было увидеть несколько шифров и только потом, разгадав их, войти внутрь.       Запах.       Лёгкие наполнил запах книг. Лекарств. Свеч. Моря. Из приоткрытой форточки витражного огромного окна, залитого солнцем, тянулся летний ветерок, приносящий запах морской пены и крики чаек. Мне казалось, что я их слышу.       Что я слышу шум волн, как скрипит песок, как ветер треплет её волосы. Её смех. Слышу шорох страниц и скрип ручки, когда она писала своим красивым почерком на листах бумаги, которые попадались под руку. Окурки недогоревших свечей на поверхностях с фитилями с золотыми крапинками. Раскинутые в беспорядке подушки с пёрышками, помятые одеяла. Пара кружек, где видны следы чая. Недоделанные амулеты. Раскрытые книги.       Я стоял на входе перед захлопнутой дверью и не мог насмотреться. Все мои чувства вопили, что Ти рядом. Что она сейчас возьмёт меня за руку. Обнимет. Поцелует застенчиво в щёку, перед тем как начать ворчать, что я совсем себя запустил и ничего не могу в одиночестве. Нахмурит милые брови и нос, рассматривая осунувшиеся черты лица.       Слеза скатилась самовольно. Я не хотел плакать, но не мог остановиться. Впервые в бесконечной гонке эмоции настигли меня, и я зарыдал. Больно упал на колени, на пол, напитанный солнцем, и не мог остановить отчаяние, раздирающее изнутри. Я так скучал. Я невозможно скучал по ней. Как бы я не держался, я не мог остановить разрастающуюся пустоту внутри. Меня пугало, что я забывал её голос. Запах. Смех. Улыбку. Её губы и черты лица. Её тепло.       Я смог выйти оттуда только глубокой ночью. После рыданий от ощущения былого уюта, ведь я впервые за долгое время почувствовал дом, я уснул прямо там, на деревянном полу. По пробуждении живот скрутило от голода до тошноты и рвотных позывов, так пришлось уйти, даже если мне хотелось остаться.       И меня опять нашёл Чанбин. Перепуганный и бледный, он с серьёзым лицом пытался узнать, где я был. Оказывается, даже когда мы не пересекались в библиотеке и в мастерской, у него были знакомые, которые отчитывались ему о моем местоположении и состоянии. Я не мог это никак воспринимать. Но понимал его страх.       Он внимательно осмотрел мои руки, отвёл к Лике. После тысячного заверения, что я ничего с собой не сделал, от меня наконец отстали. Точнее потащили к себе в мастерскую, накормили и остались там ночевать со мной. Я бы с удовольствием вернулся в лабораторию Ти или хотя бы свою, ведь сна не было ни в одном глазу, но остатки совести не позволили мне оставить переживающего друга одного.       А потом я увидел сон.