Эйль. Часть 2. В чертогах разума чужого...

                   Медитация! Самое «любимое» занятие Эйля. После нравоучений наставника. До сих пор голова болела от его невозмутимого монотонного ворчания за испорченное Древо. А что и сделал-то?! Подумаешь, немного красоты навёл. Как будто помер кто-то от этого! Так ведь нет, никто не помер! Зато сколько недовольства! Эйль сам потом ходил злой, как стадо демонов, и рычал на всех и каждого. Как будто это ученики виноваты в его глупости и недальновидности. Ну, вот кто его просил к Древу лапы свои тянуть? Кто просил осквернять таким образом? Сам своим порокам поддался, нашкодил, а теперь как обиженный кот фырчал на всех. Кот и есть! Нашкодил и в кусты! Большой вредный котяра!       Ши Ли очень старался не обращать внимания на своего мужа. На все его пыхтения и слезливые постанывания. Никак не давал сосредоточиться на медитации. И опять на них все косятся. Всё ждут, когда у боевой души терпение кончится, и он начнёт орать, что его всё бесит. Ши Ли же спокойно в позе лотоса сидел на камне, на той же площадке для медитаций. Сидел лицом к мужу. Эйль тоже сначала сел так, позу принял и типа готов медитировать. Да хрен-то там. Пяти минут не просидел и всё, начал беситься. С учётом того, что Ши Ли легко читал эмоции мужа, то настрой того почуял быстро. Мысленно готовился к взрыву, но Эйль тихо грязно ругнулся и, отдышавшись, заявил:       — Я устал так просто сидеть!       Не открывая глаз, Ши Ли выпрямил ноги и опустил их по разные стороны камня. При этом он чувствовал на себе пристальный взгляд Эйля. А стоило по ноге похлопать, как муженёк тут же радостно перевернулся на спину и удобненько устроился на ноге. Ши Ли осторожно поправил его волосы, хотя в том нужды и не было, ведь, точно живые, они всегда ложились так, чтобы не мешать хозяину. Но хозяин готов каждый раз падать ниц перед своим Ши Ли, так что нюансы есть.       — Никак не хочешь учиться смирению.       — Не-а! — Эйль с вселенской любовью уставился на жёнушку. А Ши Ли не надо было глаз открывать, чтобы почувствовать это. Эмоции мужа обволакивали его вязкой, приторно-сладкой субстанцией. От которой и хорошо и плохо. Эйль оставался нежно-напористым. За последние чуть больше полугода одаривая жену не только ласками, но и подарками, найденными то тут, то там.       В ушах Ши Ли красовались круглые золотые серьги. Толстый обруч висел в сантиметре над плечами. Этот вмещающий в себе энергию боевой души артефакт стал очередным сюрпризом, найденным Эйлем в очередной аномалии. Ши Ли очень долго отказывался прокалывать уши, ибо украшения подобного рода для монаха, пусть и юного, всё же неприемлемы. Но слова наставника — под ревнивое сопение мужа — всё же заставили его передумать. А как Эйлю не ревновать? Он почти месяц уговаривал своего Ши Ли уступить и проколоть уши! Почти месяц!!! А этот старпёр пару фраз сказал, и Ши Ли тут же передумал! Эйль потом ещё с месяц дулся и отказывался разговаривать со своим Ши Ли — у бедного парня даже глаз дёргаться начал. Даже удивительно, как Эйль продержался так долго без своего Ши Ли. Но и тут не обошлось без проблем: энергия-то никуда не девалась и просто скапливалась. Пришлось боевую душу чуть ли не силком усмирять и выкачивать энергию. Ши Ли тогда продемонстрировал сказочную сдержанность.       Ши Ли то пробегал пальцами по вискам Эйля, то по щекам, то запускал пальцы в его волосы, то поглаживая шею опускался ниже, на голый из-за распахнутой кожаной куртки торс. Затем снова уводил руки к голове, делая массажик. Эйль млел. От любой нежности с Ши Ли он чуть ли не таял, чуть ли не мурчал. И он бы предпочёл, чтобы жёнушка остался в водолазке без рукавов, но к его великому огорчению, Ши Ли переоделся в привычные рубаху, штаны и сандалии. Никакой сексуальности! Но самого Ши Ли в целом всё устраивало. Он и не из любителей оголяться. И он был бы рад, если бы и муженёк придерживался того же и перестал ходить с курткой нараспашку, будто хвастался мускулатурой. Даже знание, что Ши Ли и Эйль связаны особой нитью, не удерживало некоторых учеников от опрометчивых поступков.       — Поспать, что ли, — широко зевнул Эйль.       — Поспи, — пожал плечами Ши Ли. Его уже давно перестало удивлять, что муж до сих пор ест и спит. Это стало таким привычным. Как будто так и надо.       — А ты со мной? — Эйль по-детски надул губы.       — Я медитирую, — отозвался Ши Ли.       — Вот зачем оно тебе надо? — проворчал Эйль. — Что у тебя там с мозгами не так, что надо постоянно статую из себя изображать?       — С разумом, а не мозгами. — Поправил Ши Ли. — С мыслями.       — О чём можно постоянно думать-то?       — О тебе! — Ши Ли шлёпнул мужа по лбу. — Никак не угомонишься.       — Тогда уж о ком! — хихикнул Эйль и с вселенской любовью уставился на жёнушку.       Покачав головой, Ши Ли достал из поясной сумки флакон высотой примерно десять сантиметров и пять в ширину. Он напоминал обвившую колбу змею с короной-крышкой на голове. Эйль к таким штуковинам уже привык. На шее его Ши Ли висел практически такой же, только размерами в несколько раз меньше. И в том флакончике плескалась чистая энергия Эйля. Стратегический запас на случай чего-то важного! Эйль всё ждал нападения, но его никак не случалось, а его энергия шла на всё что угодно, но только не на сражение. Вот и сейчас Ши Ли, откупорив флакон, поставил его на грудь мужа, крышку — рядом и, сделав несколько движений руками, потянул из Эйля энергию, направляя её во флакон. Яркая светящаяся рассветом нить потянулась в тару, быстро наполняя её.       — Бомба! — гоготнул Эйль, чуть не уронив флакон. Ойкнув, он ловко перехватил его, придерживая руками и с опаской косясь на глядящего на него мужа. — Прости!       — Неугомонный, — улыбнулся Ши Ли, обрезая нить и закрывая флакон, убирая его обратно в сумку. Откинувшись назад, он немного поболтал ногами.       — Ты злой на меня? — решил уточнить Эйль.       — Нет. А ты хочешь, чтобы я на тебя разозлился?       — Ну уж нет! Не хочу я этого! — отрицательно замотал головой Эйль, быстро переворачиваясь и обхватывая талию Ву руками. — Лежал бы так вечно, — куда-то в бок пробормотал он, сонно прикрывая глаза. Что-что, а ничего Эйлю не надо было, кроме как просто быть рядом с его Ши Ли. Эйль понимал, что он одержим Ву, но даже ничего не пытался с этим делать. Ведь даже его Ши Ли ничего с этим не делал, хотя и прекрасно осведомлён об этой черте своего муженька. В этой одержимость больше плюсов, чем минусов…       Ши Ли откинулся назад, опираясь руками о камень. Жизнь постепенно шла своим чередом. Благодаря испытанию с боевой душой он завершил одно обучение и перешёл на другой его этап. Душу-то он усмирил, теперь надо вести его. Но перед этим надо бы понять, куда вести. И вроде бы Ши Ли знал, что необходимо делать, но… не хватало решимости, чтобы пойти на это. Это же придётся добровольно покинуть Храм. Навсегда или нет, вопрос тоже открытый. Но откровенно говоря, мысль уйти Ши Ли страшила. Конечно, с такой боевой душой можно и через огонь, и в воду, и напролом через медные трубы…       С братом Ши Ли так и не помирился. Ли Тан, взбесившись из-за наказания, сыпал проклятиями и вернулся в деревню к крайне недовольным его поведением родителям. Ши Ли несколько раз пытался наладить контакт с близнецом, но всё оказалось тщетным — Ли Тан даже слушать не захотел. Эйль предложил дать братцу по голове чем-нибудь тяжёлым, но столкнулся с тяжёло-устало-раздражённым взглядом своего Ши Ли и поджал губы: не везде проканывает такой совет. К тому же ему сложно понять большую семью с толпой детей. Когда Ши Ли в очередной раз вернулся из деревни, куда никогда не брал Эйля, он был более задумчив и устал больше, чем обычно. Он сказал лишь одну фразу: «Они попросили меня не приходить», а потом несколько дней не проронил ни звука. Эйль был в ярости. Он ничего не сделал только потому, что чувствовал, что Ши Ли нуждается в нём, и ходил за ним молчаливой тенью. И он так и не понял, почему Ши Ли запретили появляться дома. Из-за Ли Тана? Что бы он что? Успокоился? Почувствовал себя лучше вдали от более способного брата? Почему заботятся об одном и наплевательски относятся к другому? Они же оба их сыновья! Тогда Ши Ли привёл мысли в порядок благодаря бесконечным медитациям. Как же Эйль намучился с ними…       — Чем займёмся, состоятельный крот? — сонно просипел Эйль.       — Не пойму, о каком кроте речь, — проворчал Ши Ли, — да и ты спишь.       — Сплю…       — Ну так и спи.       — Пошли вместе спать.       — Пойдём, — как-то слишком легко согласился Ши Ли.       — Спать вместе?! — Эйль тут же подскочил: несмотря на то, что они чувствовали эмоции друг друга, только у Ву получалось это в идеале.       — Тренироваться, — строго сказал Ши Ли.       — Да блин, — тут же скис Эйль. — Может, лучше купаться голышом?       — Обойдёшься. Энергию я у тебя забрал.       — И что теперь не трахаться со мной?! — от всей души да на всю площадку возмущённо заорал Эйль.       Ши Ли замер. Он ощутил, как взгляды медитирующих монахов обращаются к ним. Недовольные. Раздражённые. Откровенно злые и завистливые. Разумы многих жаждали того же, что испытывал на себе Ши Ли. Их развращённые мысли липкими паучьими лапками тянулись к Эйлю, но каждый раз натыкались на стену непроницаемой тьмы. Эйль принадлежал своему Ши Ли. Принадлежал целиком и полностью. Их обоих это устраивало.       — Упс, — под пристальным прищуром Ву Эйль издал нервный смешок. — Я чуть-чуть переборщил, да?       — Чуть-чуть? — Ши Ли красиво приподнял левую бровь.       — Ну, немножко…       — То, что ты душа, тебя не спасёт. Сколько раз я просил, чтобы ты вёл себя тише? Достойнее.       — Много…       — Именно. И где же результат?       — Где-то…       — Эйль, — строго протянул Ши Ли, и тот невинно потупился, поджав губёшки. — Вот ты всегда сначала делаешь, но даже потом не думаешь. А мне ходи и выслушивай от всех, что я тебя никак воспитать не могу, — вздохнул Ши Ли.       — Так мне фас скажи, и я таких загрызу, — предложил Эйль.       — Ты же не пёс, — закатил глаза Ши Ли.       — Для тебя я готов быть кем угодно! — томно выдохнул Эйль, заигрывающе подвигав бровями.       Протяжно выдохнув, Ши Ли столкнул Эйля с камня, и тот с тихим вскриком рухнул на землю. Ши Ли же своего муженька не первый день знает: стоило тому потянуться к его ноге, чтобы стянуть к себе, он просто отдёрнул конечность, снова садясь в позу лотоса и прикрывая глаза. Недолго музыка играла: весь из себя такой недовольный Эйль обратился в ягуара и о-о-очень громко пыхтя прижался мордой к лицу Ву. Но у Ши Ли-то выдержка посильнее будет, вот он успешно муженька и игнорировал. А тот уже порыкивать начал, ругаясь на своего Ши Ли. А тому опять по фигу — никакой реакции.       — Не любишь ты меня!!! — на всю площадку заорал Эйль, заваливаясь на спину и молотя всеми лапами по воздуху.       Ши Ли только улыбнулся: иногда полезно вот так бесить муженька. Ночи от этого более страстные…