Есть ли в небе лисы?

Мы с Разумовским возвращаемся в его офис, где он проводит меня к дивану, потому что больше тут сесть вдвоем негде, и еще раз робко предлагает выпить что-то из автоматов. Толку разыгрывать болезнь уже нет, он отлично видел синяки, поэтому я прошу что-нибудь вишневое. Пока Сергей отходит за напитками, разблокирую телефон, читаю последнее сообщение о том, что Андрей не даст мне развод, и выхожу из мессенджера сразу. Если будет устраивать такие же сцены и дальше, придется подавать заявление через суд. Я слабо представляю себе, как это будет происходить, и при этом не хочу подключать к делу сестру. Я вообще никому больше говорить об этом не хочу. Предложение Димы уехать с ним и Сашей во Вьетнам кажется единственным жизнеспособным выходом. Здесь я просто сойду с ума. Мои документы в порядке, так что… Я открываю в телефоне галерею, захожу в папку со своими картинами и двигаю мобильник к Разумовскому, который садится рядом и ставит передо мной темно-красную банку. Предварительно включаю режим полета, чтобы больше не было никаких эксцессов от Андрея. — Покажите мне еще раз конференц-зал, — прошу я, ковыряя банку. — Мы так и не выбрали подходящие варианты. — Конечно. Давайте я выведу его на большой экран. — Будет просто отлично. — Марго, мне нужны фотографии девятого конференц-зала. Поначалу я жду, что в офис зайдет помощница, но вовремя вспоминаю про бота, так что появление на большом экране мультяшной девушки не становится сюрпризом повторно. — Сделано, Сергей, — отзывается она и пропадает, а вместо нее появляются снимки. — Она классная, — говорю я, улыбнувшись. — Думаю, ваше следующее обновление станет фурором. — Еще нужно кое-что доработать, — скромно бормочет Разумовский. — Вам… Вам правда нравится? — Очень. Так, давайте посмотрим. Я встаю, и Сергей подскакивает следом, тянется, чтобы поддержать меня за локоть, но замирает, не коснувшись. — Можно? — уточняет он. — Здесь можно легко поскользнуться. Позвольте помочь. — Спасибо, — киваю я и очень стараюсь не сильно завидовать его подружке. Впрочем, все мы отлично знаем, что подобное внимание проявляется только в начале, когда еще плохо знакомы. Потом все куда-то волшебным образом девается. Или мне так везет просто. Вместе с Сергеем я подхожу к экрану и смотрю фотографии с разных ракурсов. — Вам не нравится? — уточняет Разумовский, видимо, что-то заметив на моем лице. — Я бы сделала иначе, наверно, но тут важно, чтобы устраивало вас. Вы же заказчик. Думаю, вот эта картина подойдет, остальные не впишутся в дизайн. Я показываю ему фотографию на своем телефоне, и Сергей соглашается. — Да, эта отлично подходит. — Тогда, если вы ее берете, я позвоню Славику, чтобы он подготовил ее. Она хранится у него в офисе. Он же обычно обговаривает цены. — Пусть свяжется со мной, я заплачу, сколько нужно. Сергей ведет меня обратно к дивану. Там я созваниваюсь с агентом, слушаю поток дифирамб себе и ему и легко могу представить, как он радостно скачет в подсобку и подбирает бантик для картины. Ну, собственно говоря, вот и все, надо ехать домой. Я сую мобильник в рюкзак, делаю глубокий вдох и собираюсь попрощаться. Диме позвоню из машины, попрошу помощи с Андреем, если он до сих пор у подъезда. Это какой-то особый вид унижения, когда не можешь в собственную квартиру попасть. — Ася, у меня хороший начальник охраны, бывший военный, — вдруг говорит Сергей, опережая слова прощания. — Если вы позволите, то он отправит людей, чтобы решить вашу сегодняшнюю проблему. Олег знает, как разбираться с такими… неприятностями. Это, наверно, сильно лишнее. Просить помочь брата — одно дело, но задействовать совершенно посторонних людей? Плохая идея. Зачем вообще Разумовскому это делать? Просто по доброте душевной? С другой стороны, какая еще может быть причина? Пал жертвой моей неземной красоты? Смешно. Рыцарь летит спасать принцессу в беде? Еще смешнее, принцесса из меня вообще не очень. Я просто стараюсь быть объективной, во мне нет ничего такого, чтобы привлечь успешного красивого мужчину, который уж точно по щелчку пальцев может позволить себе любую красотку. Мы не в оттенках серого, и это не Кристиан Грей, который без памяти влюбился в серую моль. С каких пор я стала думать о себе, как о серой моли? — Зачем вам это? — прямо интересуюсь, посмотрев на Разумовского. — Я хочу помочь, — просто отвечает он. — Только и всего. — И что взамен? — Что? — удивлено переспрашивает Сергей. — Взамен? Я ничего не прошу, Ася, вовсе нет. Я лишь хочу, чтобы вы смогли поехать домой, чтобы чувствовали себя там в безопасности. Выглядит серьезным, будто и правда все так, как он говорит. — Хорошо, — сдаюсь я, сцепив пальцы в замок. — Если это не доставит вам неприятностей, то я буду очень благодарна за помощь, Сергей. — Кончено, Ася, сейчас. Подождите меня здесь. Разумовский встает и быстрым шагом выходит из офиса. Я несколько секунд смотрю ему вслед, а потом наклоняюсь, уткнувшись головой в колени и закрываюсь руками. Реветь сейчас не хочется уже, хотя мне до сих пор так больно и обидно, что кажется, будто ничего страшнее случится уже не может. Я не понимаю, я совсем не понимаю, за что Андрей со мной так? И я сейчас не про вечер, когда он душил меня. Это ужасно, да, но грызет совсем другое. Чем оправдать его игрища с Машей? Что я сделала, чтобы заслужить подобное? Или не сделала? Я что, правда была такой плохой женой? Может, Андрей прав? И я довела его до этого? Но мы же не на третий день знакомства поженились! Он знал, с кем в брак вступает, и сам настаивал на свадьбе. Не понимаю. Я выпрямляюсь, а потом двигаюсь в угол дивана, поворачиваюсь, так чтобы опереться о подлокотник. Взгляд скользит по безупречное репродукции Боттичелли, мысли же то и дело возвращаются к тому, во что вылился мой брак. Почему Андрей мне таких слов никогда не говорил? Что Маша такого сделала, а я нет? Нужно будет как-то отблагодарить Разумовского за то, что его охрана поможет сегодня. Интересно, Сергей сильно обидится, если предложу скидку на картину? О, у меня есть знакомая, которая делает просто фантастические букеты. Может, ему пригодится? Недавно же вышла статья про его новую спутницу, так что вполне хорошая идея. Я скажу Алисе, что это особый клиент и попрошу уделить ему максимум внимания и старания. Или еще что-то придумаю. *** Отлично придумала. Это я понимаю, когда просыпаюсь. Заснуть на чужом диване — это прямо шикарный способ отблагодарить человека. Главной героине из пятидесяти оттенков надо взять на заметку. Запереться в офис к миллиардеру и оккупировать диван. Ну чем не начало вселенской любви? Черт возьми. Я приподнимаюсь, и с плеч сползает плед. Нахмурившись, смотрю на него и слышу позади шаги. Разумовский останавливается рядом и с беспокойством спрашивает: — Как вы, Ася? Простите, я не стал вас будить, вы выглядели очень уставшей. Я разворачиваюсь и сажусь к нему лицом. Только сейчас понимаю, что кроссовок на мне нет. Ну, хоть джинсы остались. Ситуация все еще абсурдная и немного жуткая, но это радует. — Извините, Сергей, — бормочу я и качаю головой. — Не понимаю, как так получилось. Извините. — Все в порядке, — говорит он, улыбнувшись. В теплом вечернем освещении офиса он кажется еще более красивым, чем раньше. — Вы вымотались, я все понимаю. И у Олега было время, чтобы решить проблему, вы теперь можете спокойно возвращаться домой. — Спасибо, я… Вечернее освещение? Обернувшись, нахожу за огромными панорамными окнами город, лучащийся ночными огнями. Ох, елки-палки. — Сейчас восемь, — говорит Разумовский. — Я… Я предлагаю вместе поужинать, и потом мой водитель отвезет вас домой, чтобы вы не напрягали ногу. Вашу машину он завтра утром вернет к вам на парковку. — Не стоит, — качаю головой я и убираю плед, опускаю ноги на пол рядом с кроссовками. — Ужин уже явно будет не похож на деловую встречу, Сергей, у вас потом могут быть проблемы. — Проблемы? — недоуменно уточняет он. — Вы — человек известный, помните? Вас кто-то сфотографирует со мной и выложит в сеть, пойдут домыслы. Вашей второй половинке это вряд ли понравится. — Я могу заказать ужин сюда, если… — Сергей замолкает и забавно хмурится. — Второй половинке? — Вашей девушке, — поясняю и сую в кроссовок здоровую ногу. — Пресса способна раздуть из мухи слоны, вы же и сами знаете. — Моей?.. Об этом не стоит беспокоиться. Я один, Ася, у меня никого нет, — произносит Разумовский, обводя взглядом офис. Кажется, ему опять неловко. — Простите, если я перехожу грань. Мой водитель может просто отвезти вас домой. Только… У меня есть еще одно дело к вам. По работе. — Конечно, — отвечаю и, морщась, надеваю второй кроссовок. Больно-то как. — Тогда нам нужно немного пройтись. Как ваша нога? Или лучше отложить это? — Все в порядке, я довольно бодро хромаю. В подтверждение своих слов встаю и делаю пару шагов. Болит капитально, но ничего, дойду. Разумовский, вновь поддерживая за руку, провожает меня к другой двери, за которой обнаруживается длинный коридор. Мы сворачиваем налево и проходим несколько закрытых помещений, останавливаемся возле одного в конце. Сергей открывает дверь и помогает мне зайти внутрь. Комната оказывается спальней, и я некстати вспоминаю его слова про то, что у него никого нет. Он что, решил?.. — Как вам? — спрашивает Разумовский, оглядывая помещение. Я делаю так же. Ну, не очень. Все бледное, я бы даже сказала, что сырое, безличное. Комната в отеле большей индивидуальностью может похвастаться. Такое чувство, будто все это делали для галочки, потому что офис Разумовского гораздо более продуманный. Пожав плечами, озвучиваю ему свое мнение, и Сергей огорошивает меня новостью о том, что ему нужны мои услуги для переделки этой спальни и еще одной, которая гостевая. Я рассеянно спрашиваю про пожелания, чтобы понять, смогу ли вообще угодить ему, но Разумовский, похоже, и сам не определился. — С этим мне тоже понадобится помощь, — скромно говорит он, дергая себя за рукав толстовки. — Я завтра свяжусь с вашим агентом, а пока… Мы можем обсудить поверхностные вопросы. Если, конечно, вы не сильно устали. — Что, все-таки настаиваете на совместном ужине? — улыбаюсь я, а Разумовский смотрит на меня почти испуганно. — Что вы, Ася, конечно, нет. Я не имел в виду ничего такого. Мы можем обсудить это в любое другое время, как вам удобно. Простите, если я кажусь вам навязчивым. — Не кажетесь, — заверяю, пока он не начал извиняться за то, что дышит рядом. — Есть одно хорошее тихое место, где вкусно готовят. Там можем обсудить первичные детали, а завтра я приеду, чтобы составить тз. Что скажете? Разумовский облегченно выдыхает и произносит: — Хорошо, Ася. — Но у меня условие. Я угощаю вас в благодарность за то, что помогли сегодня с… проблемой. И передайте мое искреннее спасибо своему начальнику охраны. — Передам.