Есть ли в небе лисы?

Сережа подает Асе руку и помогает вылезти из машины. Она выпрямляется, тихо возводит хвалу Ангелине за то, что та выбрала сегодня для нее бежевый брючный костюм, а не какое-нибудь русалочье платье, и вместе с Разумовским идет в направлении большого белого шатра. Сережа своей PR-директрисе тоже очень благодарен. Не только за идеальный образ для любимой девушки (хотя, один лишь короткий белый кружевной топ под пиджаком уже несколько раз наводил его на мысли остановить машину), но и за саму идею посетить открытие нового загородного комплекса. Поначалу они с Асей сомневались, порядком устав от внимания прессы за этот первый осенний месяц, при том, что прошло только две недели, но все же решили согласиться. Ангелина сообщила, что забронировала для них «чудесный домик прямо у озера, где можно будет отлично отдохнуть вдвоем на выходных». Пожалуй, это было нужно им обоим, они слишком ушли в работу в последние дни, так что вечер элиты и журналистов можно и перетерпеть. Сережа, конечно, запланировал каникулы во Франции в следующем месяце, усердно работал, чтобы освободить хотя бы две недели, но до того момента еще надо как-то дожить. Если на себя ему плевать, по большей части, то вид уставшей Аси быстро убедил Разумовского в правоте Ангелины. — Я уже говорил тебе, что ты прекрасно выглядишь сегодня? — уточняет Сережа, когда они вдвоем поднимаются по лестнице, ведущей к естественному возвышению, на котором стоит шатер. — Пару раз, — кивает Ася, поглаживая его предплечье. — Тогда я хочу сказать это еще раз. Он останавливается на последней ступеньке, а девушка, поднявшаяся выше, разворачивается и смотрит на него. — Ты очень красива, любимая, — тихо произносит Сережа, обняв ее за талию. — Безумно красива. — Люблю тебя, — улыбается Ася и гладит его по щекам. Разумовский хотел бы поцеловать ее, но потом они оба будут в помаде, поэтому приходится лишь коснуться губами ее ладони. — Я тоже тебя люблю, — отвечает он и на несколько секунд прижимает девушку к себе. С сожалением отстранившись, предлагает: — Идем? Внутри шатер оказывается гораздо больше, чем можно было предположить на первый взгляд снаружи, да и называть его так уже язык не поворачивается. Это полноценный банкетный зал, сплошь из стекла и легкой белой ткани, с хорошим освещением и просторной сценой. Администратор мероприятия встречает их возле входа и провожает к столику на пятерых, где на их местах стоят таблички с именами, и сообщает, что официальная часть скоро начнется. В помещении уже довольно много именитых гостей, среди которых кружат журналисты и официанты с наполненными бокалами, так что соскучится им с Асей вряд ли удастся. — Улыбаемся и машем, — вздыхает девушка. — Уйдем пораньше? — предлагает Сережа, положив ладонь ей на спину. — Как получится. Ну, поехали. Она последний раз смотрит на Разумовского этим невозможным влюбленным взглядом, от которого ему всегда становится так хорошо, и поворачивается к толпе. Теперь рядом с ним уже совсем другая Ася, чему Сережа каждый раз поражается. С ним, конечно, тоже такая метаморфоза происходит, когда тело занимает Птица, но тут мало общего со способностью девушки играть на публику. Разумовский доверяет ей выбор направления и компании, а также полностью полагается на ее общение с прессой. Он и сам включается в игру, отвечая на вопросы журналистов, и неизменно чувствует молчаливую поддержку со стороны Аси, которая выражается в том, как она сжимает его руку. Сережа поневоле вспоминает их первый выход в свет, и ему так стыдно за того себя. Впрочем, Ася убеждает, что не стоит так заморачиваться по этому поводу, ведь они прошли через то время вместе. Разумовский, если честно, и сам не заметил момента, когда последствия появления Чумного Доктора, заключения в больнице и всеобщего порицания начали отступать. Просто в какой-то момент он почувствовал себя увереннее. — Блин, — шепчет Ася, сжав бокал в руке. Она быстро отворачивается, но Сережа успел проследить, куда был направлен ее взгляд. Внутри закипает гнев Птицы, несмотря на то, что тот настолько устал, что еле держался вчера, и собственная злость при виде человека, который причинил его любимой женщине столько неприятностей. — Это провокация, — говорит Ася и берет его за руку. — Не ведись. Сережа медленно кивает. Скорее всего. Ее бывший муж, Андрей, топчется в компании довольно известной и не менее скандальной журналистки. Похоже, она привела его в качестве своего спутника. Можно, конечно, подумать, что это случайность, но Разумовский не сильно верит в подобные случайности. — Все хорошо, — произносит он и отводит взгляд от мужчины, который нагло улыбается, заметив их. Сережа смотрит на Асю и осторожно убирает прядь ей за ухо. — Нам больше нет до него дела. Девушка, тряхнув головой, кивает, а потом, смущенно улыбнувшись, тянется, чтобы заправить снова упавшие на лицо волосы. Разумовский делает это за нее, ласково проводит от ушей по шее, не касаясь щек, чтобы не смазать макияж, над которым трудился визажист. Он знает, что Ася не любит слишком стойкие помады и предполагает, что к остальному это тоже относится. Кстати. Сережа наклоняется и мягко целует ее, пользуясь тем, что большая часть помады осталась на бокале. — Не волнуйся об этом, — говорит он, улыбнувшись. — Мы не станем обращать внимание на их провокации. Сказать, конечно, легче, чем сделать. До начала официальной части остается еще минут пятнадцать, поэтому они с Асей заводят новую беседу с пожилой четой владельцев аптечной сети, чтобы убить время. Сережа полагает, что ни Андрей, ни журналистка не сунутся к ним, пока они заняты, но довольно быстро понимает, что ошибся. В задачу бывшего Асиного мужа явно входит скандал с ней или с Разумовским, поэтому он бесцеремонно вклинивается в разговор, не обращая внимания на легкое презрение в глазах пожилой пары и откровенную враждебность в Сережиных. Попытки вывести Асю на конфликт напоминаниями о том, как она развалила отношения и вообще была ужасной женой, должного эффекта не имеют. Девушка чуть крепче сжимает Сережин локоть и пожимает плечами: — Мы помним этот брак по разному. Извините. Последнее уже обращено к их собеседникам, после чего она отводит Разумовского в сторону, чтобы взять у официанта бокал с соком. — Как ты? — спрашивает Сережа, с беспокойством глядя на нее. — Нормально, — отвечает Ася, улыбнувшись. — Я просто подожду вечера, когда смогу утащить тебя в домик у озера и предаться разврату прямо напротив прозрачных дверей. — Для тебя — все, что угодно, — смеется Разумовский и обнимает ее. — А там правда прозрачные двери? — Ага. Спальня отдельно, не переживай. — Знаешь… Ася вздыхает и просит: — Культурно, вежливо, с ноткой пофигизма. Ладно? Сережа отодвигается и смотрит туда же, куда и она, быстро замечает высокую темноволосую журналистку, которая привела сюда Андрея, и сейчас на манер крейсера двигается прямо к ним, рассекая толпу на пути. Понятно. — Сергей Викторович, разрешите задать вам пару вопросов? — с ходу начинает она, остановившись рядом, и явно намеренно игнорирует Асю. — Ты не против? — уточняет Сережа, повернувшись к своей художнице. — Само собой, любовь моя, — улыбается Ася и целует его в щеку. — Я Анфису заметила, она только пришла, видимо. Найди меня, когда, — она бросает скептический взгляд на журналистку, — надоест. Разумовский смотрит ей вслед несколько секунд, потом поворачивается к женщине, Марине, если верить пресс-карте. — Каково вам встречаться с замужней женщиной? — сходу спрашивает журналистка, держа диктофон между ними. — У вас неверные сведения, — прохладно отвечает Сережа. — Ася не замужем. — Но когда у вас начались отношения, была, — продолжает Марина, выгнув тонкую бровь. — Шел бракоразводный процесс, о чем вы, наверняка, прекрасно знаете. Как и о том, что фактические отношения между Асей и ее бывшим мужем закончились за год до этого. — Это всего лишь слова, — многозначительно улыбается она. — Развод произошел уже после начала вашего… контакта. — Будут еще вопросы? — интересуется Сережа, не обращая внимания на ее тон. — Вас разве не пугает, что эта девушка может так же легко расстаться с вами, когда найдет кого-то более перспективного? — Нет, не пугает, — просто отвечает Разумовский. — Как вы прокомментируете слухи о ее связи с другим мужчиной? Насколько я знаю, было множество фотографий. — Никак, — пожимает плечами Сережа. — Вокруг нее множество людей. Сфотографировать можно как угодно. — Буквально один вопрос, — широко улыбается журналистка. — Ваша девушка… — Марина, — прерывает ее Разумовский и подходит ближе, берет пресс-карту, висящую на шее и рассматривает. — Да, Марина. Я понимаю, что вам нужно. — Вот как? — Да. Сережа переводит взгляд на новомодный диктофон, потом внимательно смотрит женщине в глаза. — Не стоит этого делать, — произносит он. — Вы пытались разыграть свою козырную карту и привели его сюда, но не учли, что Андрей никак не повлияет на нас. Эта страница закрыта, Марина. Ваши вопросы неуместны, а попытки очернить мою любимую — и того хуже. Впрочем, это уже не важно. Меры я приму. Разумовский отворачивается, не обращая больше внимания на попытки Марины заговорить с ним, и ищет в толпе Асю. Время как раз подходит к официальному началу мероприятия, поэтому Сережа направляется к ней и Анфисе, чтобы поздороваться, а после проводить свою художницу к столу. — Все нормально? — спрашивает Ася, как только он подходит. — Да, — отвечает Разумовский. — Ничего интересного. — Эта Марина — редкая крыса, — хмурится ее подруга. — Поверить не могу, что она решилась провернуть такой финт. — Не страшно, — говорит Сережа, приобняв Асю за талию. — Он нас не задел. — Да кому он нужен, — фыркает Анфиса и заговорщически подмигивает Разумовскому. — Когда ты рядом-то. Ася согласно кивает, а сам он, чуть улыбается, надеясь, что смущение будет не сильно заметно. К счастью, ведущий мероприятия просит гостей занять свои места, и Сережа берет свою девушку под руку, чтобы отвести к их столику. Там уже расположилась пожилая пара аптекарей и еще один мужчина, о котором Сережа мало что знает. Вроде бы бизнесмен, а может быть, и нет. Это не особо важно, для того, чтобы отсидеть здесь вечер, им необязательно близкое знакомство. Все идет вполне хорошо до тех пор, пока Разумовскому не приходится выйти из шатра, чтобы ответить на звонок из отдела разработки. Проигнорировать он его не может, да и Ася заверила, что все отлично. Ни бывший муж, ни журналистка Марина больше предпринимали никаких поползновений в ее сторону, поэтому Сережа решил рискнуть. Он отходит от входа в шатер и опирается ладонью об ажурное кованное ограждение, призванное не дать гостям упасть с возвышения. Внимательно слушая о возникшей проблеме, даже не замечает, что уже не один, и дело не в случайных гостях, которым захотелось прогуляться по новому комплексу. — Отправьте мне полный отчет об ошибках к завтрашнему вечеру, — произносит Сережа, мрачно глядя на Андрея, который остановился рядом с ним. — Я займусь. Мы успеваем, не переживайте. Попрощавшись, он сбрасывает вызов, кладет телефон в карман брюк. Думает молча вернуться в шатер, но бывший муж его девушки начинает говорить первым. — Вымуштровал ее, значит, — заявляет он, сложив руки на груди. — Смотри-ка, конфетка прям. Есть из-за чего стараться, да? Разумовский усмехается и смотрит в сторону озера, которое виднеется из-за деревьев. Старая песня, ничего интересного. Этот Андрей явно не в состоянии усвоить простой урок: его с Асей больше ничего не связывает, и она не одна. Нападая на нее, он нападает на человека, которого до сих пор подозревают в ношении бронированного смертоносного костюма. Сережа, конечно, не стал бы использовать Чумного Доктора против бывшего своей девушки, хотя Птица бы не отказался. Разумовский качает головой в ответ на этот слабый отклик и собрается уйти. — Тебе просто повезло, — громко бросает Андрей. Сережа останавливается и смотрит в сторону, мимо него. — Она нормальная, потому что ей выгодно, слышишь? Да если бы она рядом со мной была такой, как сейчас, то!.. Разумовский, не желая слушать это и дальше, поворачивается и, схватив мужчину за воротник серой рубашки, вжимает его поясницей в ограждение. — Тогда тебе надо было быть таким, как я, — ледяным тоном цедит Сережа, глядя ему в глаза. — Что, миллиардером, а? — хорохорится Андрей, но не делает попыток оттолкнуть его. Боится. — Ты настолько жалок, что до сих пор не можешь заметить очевидного, — произносит Разумовский и отпускает измятую ткань. — От тебя, дурака, и требовалось-то просто любить и ценить ее или хотя бы не соваться к ней, если не способен. Провокация не удалась, Марине так и передай. Не лезь к моей девушке. Сережа, не слушая его более, возвращается в зал и садится на свой стул рядом с Асей. — Проблемы? — тихо спрашивает она. — Надо вернуться? — Нет, завтра получу отчет об ошибках и посмотрю, что можно сделать, — говорит Разумовский и обнимает ее одной рукой за плечи. Ему плевать, что кто-то может посчитать невежливым такие проявления чувств на публике. Сережа берет девушку за руку и целует ладонь. — Все хорошо. Просто не могу дождаться вечера, чтобы… — Поспать? — усмехается Ася, прильнув к нему. — Не только, — шепчет он, поглаживая ее по плечу. — У нас в планах разврат на фоне прозрачных дверей, помнишь? — Помню. Мечтаю, — нарочито томно вздыхает девушка. Сережа целует ее в висок, забыв про макияж, и надеется, что губы у него теперь не блестят от хайлайтера.