Флешка правды

— Много же тут поменялось. Правда, крошка Дженни? — Майло разыскал на старой полке для посуды пыльный бокал и задумчиво потер его рукавом, а потом отставил в сторону. При этом он усмехнулся, точно вспомнив что-то далекое. — Ты всё ещё зовёшь меня «крошкой», — отозвалась Дженни, прислонившись к дверному косяку. В её голосе звучала смесь укора и лёгкой улыбки. — Мы ведь не дети, Декс. — Здесь время словно остановилось. — Майло нагнулся, выудив из рюкзака железную фляжку и жестом предложил ее Дженни, но девушка отрицательно покачала головой, — помнишь летние вечера на крыльце? — Еще бы забыла, — Дженни невольно фыркнула и закатила глаза, — ты часто меня пытался вытащить на улицу после заката солнца. Мама всегда так протестовала — говорила, что гулять в такую темень слишком страшно и безлюдно. А мне казалось, что она просто очень суеверна. Слушая ее, Майло открутил крышку фляги и сделал глоток, после чего поморщился и тряхнул головой. — Тут часто коротил свет, а ты боялась темноты. — отозвался он, ухмыльнувшись, — и я, как благородный рыцарь, вытаскивал тебя из башни… — Благородный, — Дженни скрестила руки на груди и вскинула бровь в притворном удивлении, — один раз ты меня вытащил точно для того, чтобы посмотреть, как ты дерешься с мальчишками. Всего один. — Но были и другие разы. Виски будешь? Потрясающий, — после нового отказа Дженни Декстер закрутил пробку фляги и убрал ее обратно, — кстати, ты все равно приходила, крошка. — Потому что верила тебе, — Дженни нервно прикусила губу и по лицу ее пробежала тень, точно она смотрела на только что появившиеся языки пламени. Майло скрипнул зубами и прищурился. — Если ты хочешь знать, я не в ответе за своего отца. В том, что он полюбил твою мать. И в пожаре. Дом тогда сгорел как спичка… — он бросил взгляд в окошко, заметив приближающихся к домику Джонатана и Лиз, — черт, крошка. Они идут. — Но Майло, мы не договорили… — Дженни всплеснула руками, явно неготовая отступать. — Твой брат знает обо всем? — перебил ее Майло, глядя пытливо в глаза. — Нет. Он тогда был в Итоне. Ему сказали, несчастный случай и все… — отрешенно проговорила Дженни, опустив глаза и постепенно сходя на шепот, точно все еще прокручивала в голове произошедшее. Майло выругался себе под нос, кинув последний взгляд в окно. На лице его промелькнуло что-то между раздражением и тревогой. — Хорошо, мы еще поговорим об этом и ты хорошенько отлупишь меня по щекам, если захочешь. — пообещал он, — но сейчас ни слова ни ему, ни тем более Лиз. Поняла? Дженни сжала губы, явно недовольная, но всё же кивнула. Она знала, что спорить сейчас бессмысленно — Майло был непреклонен. Но в её голове уже крутились вопросы, ответы на которые она была намерена получить, даже если для этого придётся выворачивать его наизнанку. Шаги за дверью стали громче, и вскоре в комнате появились Джонатан и Лиз. Джонатан первым делом окинул помещение быстрым взглядом, словно искал что-то конкретное. — Чего притихли? — осведомился он, переводя взгляд с погрустневшей Дженни на Майло. — Мы просто ностальгировали, — отозвался Майло с легкой усмешкой, но его тон был нарочито беззаботным. — Не каждый день возвращаешься в дом, где прошло детство. Да, Дженни? Дженни в ответ ограничилась лишь раздраженным взглядом, но ничего не сказала. — Ностальгируйте побыстрее, — отрезал Джонатан, снимая куртку. — Нам ещё разбирать этот бардак — возможно, мы тут надолго. Лиз, всё это время молчавшая, присела на краешек старого дивана и оглядела комнату. Её взгляд остановился на старой фотографии в разбитой рамке, что валялась среди мусора. — А я помню этот снимок, — сказала она, поднимая рамку и сдувая с неё пыль. — я видела ее дома у Дженни на письменном столе. В наши университетские годы. Удивительно, что это фото здесь делает. Но ей никто не ответил. Джонатан начал разбирать свёрток с картами и заметками, который держал в руках. Майло глядел в окно, точно не обращая внимания на поникшую Дженни. Лиз молча устроилась на стуле у окна, стряхивая пыль с подлокотников, и, наконец, взглянула на подругу. — Ты что-то ела сегодня? — тихо спросила она, наклонив голову набок. Дженни моргнула, будто очнувшись. И тут её осенило: она ведь захватила с собой продукты, собираясь в домик на встречу с братом. После тяжелого разговора она чуть не забыла про это, но теперь вспомнила о небольшой сумке, которую бросила возле входа. — Ох, точно! У меня там немного еды. Думаю, стоит что-то приготовить. Мы тут явно задержимся. — она ощущала облегчение, что можно хоть как-то отвлечься от давивших ее тем. — Ты? Готовить? — Майло театрально изобразил удивление. — Неужели мисс Чистюля рискнёт трогать эту пыльную плиту? Или скажешь, что теперь ты освоила кулинарное искусство? — Перестань, Декс, — проворчала Дженни, перерывая сумку. — Хотя бы попробуй быть полезным: помоги развести огонь, если ты всё ещё помнишь, как это делается. Майло усмехнулся, но всё же направился к очагу, где всё ещё стояла старая печь. Тем временем Дженни вытащила из сумки хлеб, несколько яблок, консервированную фасоль, упаковку макарон и небольшой пакет с сухими специями. — Неплохо. Даже по-деревенски, — заметила Лиз, наблюдая за тем, как Дженни раскладывает продукты. — У вас есть хотя бы кастрюля или сковородка? — Найдём, — отозвался Джонатан, роясь в шкафчике у стены. Через минуту он достал тяжёлую, слегка покрытую ржавчиной сковороду. — Только почистить бы её. — Декстер, это к тебе, — съязвила Дженни, протягивая ему тряпку. — Заодно покажешь, что ты действительно благородный рыцарь, а не только слова на ветер бросаешь. — Вы только дайте мне повод, чтобы потом похвастаться, — ответил Майло, с преувеличенной серьёзностью принимая тряпку и берясь за дело. Пока он очищал сковороду, Дженни принялась нарезать яблоки и хлеб, вспоминая старые летние вечера, когда они всей компанией готовили что-то похожее. Тогда всё казалось проще. Но сейчас эти воспоминания приносили лишь горькое чувство утраты. — Джонатан, ты можешь управиться с планированием местности потом? — бросила она через плечо, пытаясь скрыть напряжённость в голосе. — Если не поешь сейчас, то, боюсь, начнёшь грызть угол стола. — Хорошо, — коротко отозвался брат, но ответный взгляд его на Дженни стал чуть мягче. Та немного успокоилась, видя, что и Лиз стала помогать, и Майло старался не попадать в ее, Дженни, поле зрения. В доме появилась совсем другая атмосфера. Майло в какой-то момент оглянулся через плечо и, заметив, как Дженни сосредоточенно возится с приготовлением пищи, невольно улыбнулся. Похоже, старая «крошка Дженни» всё ещё помнила, как быть хозяйкой даже в самых непростых условиях. Вскоре компания устроилась за немудреным ужином. Первые минуты никто не говорил, сосредоточенно заполняя желудки и избегая встречаться взглядами. Только скрип стульев и тихий треск пламени в камине нарушали тишину. Но потом Майло поинтересовался: — Ну что, куда дальше заведет нас дело, командир? — В блокноте было написано «Восток». — вспомнила Лиз, — отец сказал, довериться интуиции. Ключ в прошлом… он верил, что я пойму. Боги, я чувствую себя абсолютно тупой. Каждый раз, когда мне кажется, что скоро я свяжу все воедино, появляется новая загадка, труднее предыдущей. Она вздохнула и подперла голову обеими руками над полупустой тарелкой, нервно массируя виски и хмурясь. Пламя камина отбрасывало тени на её лицо, делая его усталым и чуть постаревшим. — Эй, — мягко сказал Джонатан, чуть подавшись вперёд. — Ты не тупая, Лиз. Просто всё это… запутано. И мы разберёмся. В его голосе звучало редкое сочетание мягкости и заботы, которое он чаще всего скрывал. Словно в данный момент он позволял себе проявлять то, что ощущал. — Да, разберёмся, — добавила Дженни, её голос звучал твёрдо, но в глазах мелькало беспокойство. — Возможно, ключ не только в твоём прошлом, Лиз. Может, и в нашем тоже. Лиз оторвалась от своих мыслей и внимательно посмотрела на неё. — Ты что-то знаешь? — Возможно, — уклонилась Дженни, опустив глаза к столу. — Просто нужно больше времени, чтобы понять. Майло тяжело вздохнул, убирая пустую тарелку в сторону. А потом бросил на Дженни предостерегающий взгляд. Та, почувствовав его, вскинула глаза и помотала головой. Джонатан, который до этого внимательно наблюдал за их пантомимой, прищурился, словно собирался что-то спросить, но его намерения оборвал внезапный, резкий звук. Где-то в глубине куртки Майло громко завибрировал телефон, выдавая мелодию, которую он забыл отключить. Звук был не к месту, слишком современный и резкий для ветхой полузабытой обстановки домика. — Извините, — поспешно пробормотал он, уже вытаскивая устройство из кармана. Экран мерцал ярким светом, освещая его напряжённое лицо. — Это важно. Я сейчас. Не глядя ни на кого, он накинул куртку и, оставив дверь слегка приоткрытой, вышел в ночную темноту. Порыв холодного ветра на секунду ворвался в комнату, заставив свечи дрогнуть и потушить несколько язычков огня. — Отлично, — пробурчал Джонатан, откидываясь на спинку стула и глядя на дверь. — Один выходит по звонку, двое молчат загадками… Я что, единственный, кто не понимает, что здесь происходит? Дженни отделалась молчанием, нервно теребя салфетку. Лиз бросила взгляд в сторону двери и поднялась ее запереть, невольно поежившись. — Кстати, ты так и не ответил на вопрос Майло, — напомнила она, — каков следующий шаг к разгадке Энигмы? Пайн плотно сжал губы, постукивая вилкой по столу. Дженни поднялась зажечь потухшие свечи. Света стало больше, но вместе с ним не уходила тяжесть. — Джонатан. Мы договорились. Никаких тайн, — напомнила Лиз, подходя ближе. — Говоришь, никаких тайн? — Пайн оставил вилку, — ты уверена, что это правило распространяется на всех находящихся в этом доме? Дженни бросила на него быстрый взгляд, но ничего не сказала. Вместо этого она вернулась к своему месту, будто надеялась, что её молчание можно принять за нейтралитет. — Джонатан, — Лиз шагнула ближе, её тень, отбрасываемая свечами, дрожала на стене. — Мы пытаемся решить одну и ту же задачу. Нам нельзя позволять недоверию разобщить нас. — Недоверие? — он усмехнулся, но безрадостно. — Недоверие, говоришь? Тогда, может, кто-нибудь объяснит мне, почему ты и Дженни говорите загадками, а Майло вообще устраняется из разговора? — Я не знаю, — голос Лиз предательски дрогнул перед его натиском, и она быстро опустила глаза, — я правда не знаю, Джонатан. Джонатан встал из-за стола, поднявшись так резко, что стул заскрипел на деревянном полу. Скрестив руки на груди, он глухо пробормотал: — Мне нужно завтра встретить одного… друга из посольства. И посоветоваться по поводу наших дальнейших шагов. — Посоветоваться? — Лиз удивлённо вскинула брови. — Джонатан, ты слышишь себя? По твоему уровню недоверия к Майло сочетание слов «Джонатан» и «советоваться» звучит… ну, скажем так, удивительно. Дженни попыталась спрятать слабую улыбку, но Лиз заметила, как её губы чуть дёрнулись. Джонатан, напротив, воспринял это замечание всерьёз. Он прищурился, словно Лиз задела в нём что-то важное. — Не все разговоры можно вести внутри этой компании, Лиз, — холодно ответил он. — Если ты не доверяешь мне, то, возможно, тебе стоит подумать, на кого ты сама полагаешься. Лиз замерла, её лицо стало жёстким, но она ничего не ответила. Напряжение в комнате стало почти осязаемым, будто воздух утратил свою лёгкость и превратился в вязкую, непробиваемую стену. Дженни наконец нарушила тишину: — Давайте не превращать это в ещё одну ссору. Мы все устали, Джонатан. Просто объясни, зачем тебе этот друг и чем он может помочь? Он отвернулся к окну, глядя в ночную темноту за стеклом. Луна едва пробивалась сквозь облака, освещая едва различимый силуэт леса вдали. — Он знает вещи, которых мы не знаем, — наконец сказал он, его голос стал тише, но не менее напряжённым. — Вещи, которые могут привести нас ближе к разгадке. — Или отвести ещё дальше, — тихо бросила Лиз, больше себе, чем кому-либо.