Последний богатырь. Марья. Свет или тьма? Выбор за тобой.

***

Жизнь белогорская потекла по новому руслу. Будто ни зла, ни тьмы никогда не существовало… Уничтожили зло, искоренили, теперь и пожить спокойно можно. Да только дело в том, что забыли герои обо всех своих приключениях. Словно ничего не было. Росли Иван и Марья в Белогорье с самого рождения.

***

— Так-так… Сегодня уже свадьба, а ты всё наряд не выберешь. Ну, Ваня! — в покои, как всегда с утра пораньше зашла Марья. Иван до сих пор в постели нежился. Вчера выдался тяжкий дозор ночной с Финистом; все мышцы изнывали. Ведь знал, что свадьба у него на следующий день и как за него все волнуются, но всё равно пошёл. Так сказать, развеется. Закончится у него жизнь холостая сегодня. Ваня едва слышно вздохнул и потянулся. — И тебе доброе утро, сестрёнка… Как всегда сестрица-надзиратель начнет его критиковать. Пусть и младше его на год, но характер ей дался отцовский: тяжелый, серьёзный, обстоятельный, однако мягкий и ранимый. — Василиса бедная места себе не находит. Не спала всю ночь. А ты тут валяешься, а ну вставай! — девушка, махнув косой, подошла к окну и отворила ставни. Свет дневной тут же резанул глаза Ивану. — Сестра! Ваня зажмурился и встал всё-таки. Зевнул громко. Одета Марья с утра с иголочки. Сапожки на ней новейшие, из заморских стран, привезённые отцом специально для неё. Она их надевала только на важные случаи. Кафтан, свита красная да кушак на поясе; вместе с ним и ножны, так, на всякий случай, в которых красовался небольшой расписанный кинжал, подаренный ей в благодарность за спасение от нечисти в одной из деревушек, приближенных к Белому городу. Марья не была богатыршей, но молва о княжеской дочери разошлась по землям наравне с другими богатырями. О ней многие слыхивали. Марья не носила женский костюм вообще, отгораживаясь, мол, в этом неудобно. В сарафан, даже в платья, которые хотели все девицы Белогорья её было не одеть. Родители часто серчали на неё за это. Княжеская дочь не может ходить на мужской манер, но Марье было плевать. — Давай-давай, просыпайся, братик, собираться надобно да поздравления получать. — из шкафа девушка быстро выбросила рубаху и порты Ивану, чтоб тот спросонья не одел на себя какие-нибудь лапти. — Тебя ждут. — договорила она и скрылась за дверью, оставляя Ваню одного.

***

Василиса с отцом и матушкой ждали в трапезной. Завтрак подали слуги отменный, запахи дурманящие окутали весь терем. Мария вошла в трапезную, поклоном поприветствовала родителей и улыбнулась, подмигивая Василисе. А невеста сидела за столом, цвела. Девушка с венком на голове, уже с утреца в своём любимом голубом платье. — Ваня скоро придёт. — лишь проговорила девушка и юркнула за стол. Илья хмуро покачал головой, оглядывая дочь, крутя в руке ложку. — Опять на мужской лад оделась… На свадьбу также пожалуешь? — довольно строго сказал князь. Снова завёл свою шарманку. Марья только глазами повела, мол, может и пойду. — Не начинай, пап. — сказала, как выдохнула девушка и посмотрела на мать с немой просьбой: «Успокой отца». Галина томно вздохнула, кладя руку на плечо мужа. — Замуж никто не возьмёт, будешь упрямится и так ходить. Старой девой остаться хочешь? — не унялся мужчина. — Пап! — выкрикнула девушка, колупая кашу в тарелке. Благо, в трапезную вовремя вошёл Ваня, иначе скандала бы не миновали в такой-то день. Юноша кивнул родителям и подошёл к Василисе: обнял, поцеловал. — Я не буду завтракать. — Отчего ж? Иван лукаво ухмыльнулся. — К Яге сейчас пойдём. Она подарок нам приготовила. Да? — обратился парень резко к сестре. — Да. — кратко бросила Маша, поднимая глаза. В них огонёк небольшой горел. Что-то знала такое, что рассказывать не хотела. Знала какой подарок будет. — Токмо о свадьбе своей не забудьте. Не загуляйтесь. — улыбнулась Галина. — Да как об том забыть-то можно? Обижаешь, мам.

***

Вышли на крыльцо. Надо же! Все приготовления почти готовы. Илья Муромец отдал кучу приказов. Погожий летний денёк обещал быть незабываемым. Огромный стол посреди площади, где поместятся, кажется, все жители Белого града, несколько испытаний богатырских, видимо, чтоб повеселиться молодцам удалым. — А точно всем угощений хватит? — резко задалась Василиса. Нервничать начала. Важный день, всё должно пройти на ура. Нельзя ударить в грязь лицом. — Успокойся, всем всё хватит. — отвечал парень. Спокоен, как удав. Честное слово! Будто ничего сегодня и не произойдёт. — Отец позаботился обо всём. Слово тебе даю. — тоже спокойным тоном сказала Маша. — Ты его будто не знаешь. — тыкнула в бок. На площади, оглядывая округу, появился Финист Ясный Сокол — один из самых знаменитых витязей города, помощник князя, воевода. Иван помахал ему рукой. Дружили они с Финистом с самого детства, на мечах боролись, бок о бок в сражениях бились. Да к тому же родственником считался Сокол у Муромцев — мужем сводной сестры Ивана Варвары был. — Тоже, видать, недавно проснулся. — буркнула под нос девушка. — Любите вы пол ночи по лесу гулять, силушкой меряться, а потом не поднимешь вас! — упрекнула быстро Марья и поспешила спуститься вниз, намереваясь прогуляться по рынку, пока народу не так много.

***

На рынке всё как всегда. Водяной рыбой торгует, купцы вещицами заморскими: платьями, платками узорчатыми, а кто магическими штучками из-под полы: перьями Жар-птиц, порошками особыми, цветками, такими как цветок-молчун. Собственно, симпатизировали ей вещи последние. Мария миновала все ряды, ничего ей не приглянулось, хотя стоял пред ней довольно обширный выбор. Вышла она за ворота, вдохнула полной грудью, будто крылья за спиной почувствовала, лёгкий ветерок обдувал её — освежал. Бесконечное утро какое-то. — Что невесела, Марьюшка? Али, опять что стряслось? — внезапный голос за спиной заставил вздрогнуть. Едва ли не подскочила девушка на месте, готовясь защищаться. Что-что, а дочь главного богатыря Белогорья владела навыками самообороны, в руках меч держать могла, могла отбить атаки весомые, из лука стрелять умела. Однажды даже Добрыню одолела! Хитростью да ловкостью, конечно, не в физической силе ей с ним тягаться. Но была у неё и другая сторона — нравились ей тайны Белогорья, магия, и белая, и чёрная. Бывало скроется в деревьях и наблюдает, чем занимается бабушка Яга. Конечно, метлой по голове за это занятие получала, но многое в себя впитывала, пропускала в сердце, в душу. Понимала, что данное увлечение родителям не по сердцу придётся да поделать с собой ничего не могла. Её тягу наказание отца нисколько не ослабляло. К Белогору, живущему за воротами города, иногда бегала, смотрела, чем тот занят, посох оглядывала. Стоило ей только прийти под предлогом травки какие-то забрать, так что-то новое для себя подмечала. Княжеская дочь же, помимо всего, целительницей была, раны, увечья лечила, для того её часто и брали в богатырские дозоры. Выхватила Марья кинжал из ножен и повернулась, интуитивно к горлу врага подставив оружие. Но тут же пыл поугас. За ней стоял мудрец Микула — ученик Белогора давнишний. — Ох ты! Напугал тебя, видимо. Не хотел, Марья, прости. — тут же извинился Микула, крепче свой посох в руке сжал. Дочь княжеская опустила оружие, убрала обратно, от греха подальше, и тоже буркнула извинения. — Микула, ты поаккуратнее будь… — пролепетала едва слышно. Почему-то слов больше подобрать не могла, ком будто в горле застрял, щеки полыхнули. Глядела на него и улыбалась. — Понимаю, дитя самого Ильи Муромца и покалечить с незнания могёт. — Да что ты такое говоришь?! — в шутку было сказано или нет, однако всё равно обидно. — Я бы никогда не причинила боль своим близким. Уж лучше сама буду мучаться… — Марья, сколько лет уж прошло, ты не меняешься… — тон всегда спокойный у мудреца, успокоение на душу находит сразу, однако и льдинки в его голосе заметить завсегда можно. — Чего оторопела-то? — вдруг задался он и девушку передёрнуло. Поняла, что долго на него смотрит. Сразу же глаза отвела. Микула слабо усмехнулся. — Увидимся на свадьбе, Марья. — лишь сказал и уже стал отходить, как вдруг девушка сообразила, что ведёт себя как дурная. Повернулась к нему, красная, как вареный рак, что-то вновь вдогонку сказать хочет да не получается. Сглатывает, выдыхает и вдруг кричит невпопад: — Ежели ты к Белогору… Кхм… Возьми мне полыни… Мне отвар надо изготовить! Мудрец резко оборачивается, брови только вскидывает, улыбается и кивает, словно посмеиваясь. И уходит… — Отвар случаем не от дурости своей? — неожиданно опять слышит надменный голос позади себя. Мария съёживается, лицо руками закрывает. Глупость какая… Господи… Она ж отвары никогда не делала, в душе не чает, как их делать. Только мази да настои и умеет. Позади сестра сводная — Варвара. Вся облачена в красный бархат, его в Белогорье-то сыскать невозможно! Кажется, тут все с самого утра готовы к празднованию. Марья оборачивается стыдливо и глаза вниз опускает, как дитё провинившиеся. Варвара только вздыхает глубоко и руки на плечи сестры кладёт. — Что ж ты, когда Микула-то рядом прям сама не своя? Не язвишь, не юлишь, даже слов подобрать не можешь — заикаешься, али приглянулся он тебе? Младшая выдыхает отрывисто. — С чего ты взяла? Надумала себе что? — Марья, тут и думать не надо. А не староват ли он для тебя? Али хочешь попросить знания его магические тебе передать? — Варь! Хочешь посплетничать, так во дворах полным полно народу, с которым поболтать можно. — Отрицаешь… — посмеивается слегка Варвара. — Ежели так, то отец для тебя пару княжечей из других государств присмотрел. Все они скоро прибудут руки твоей просить. Не долго тебе в девках маяться. — Чего?! Маша глаза вылупила, не поймёт — правду сестра говорит или нет? Не готова она сейчас замуж, увольте. Вновь старшая в улыбке расплылась: — Вот видишь, о чем и говорю… — похихикала она. — Я-то поболее твоего знаю, всё-таки на десять лет тебя старше. — Да уж, возраст — весомая штука. — соглашается Маша. Тут Варя серьёзна стала, да так резко и нежданно, что девушка напряглась, почуяв неладное. — Что-то случилось? — Случилось. — подтвердила блондинка неспешно. — Финист рассказал, что нечистая сила поднялась за лесом, поговаривают, ненароком сюда придёт. Ежели придет — от города ничего не останется… Отец отдал приказ, что после того, как свадьбу справим большой отряд отправится усмерять этот натиск. — Почему ты мне раньше об том не сказала? — Сама недавно узнала. И зная тебя, ты на рожон полезла бы. Тянет тебя к неизвестности, как пчелу на мёд. Мария ничего не ответила. Но, правда, если бы она узнала раньше, не сговариваясь ни с кем, пошла бы туда. — Иван ведает об этом? — Не обо всем, но да. — А Белогор? Микула…? Варвара только плечами пожала. — Что-то заболтались мы с тобой, идём, матушка ждёт, надобно наряд выбрать. — вдруг проговорила Варя. — Для тебя. — подчеркнула последнее и, схватив Марью за руку, повела в терем.

***

В тереме, в палатах девушке что-то долго пытались вбить в голову. «Ты девица — дочь княжеская, а стало быть, надобно степенно себя вести, в меру. Суженого ждать, который бы смог попасть в сердце твоё вольнолюбивое. Не облачаться, как витязь иной, женственности набираться!» В двух словах, всё то, что она слышала на протяжении более 20-ти лет. Так приелось уже. А что если не нравятся ей вышивка, рукоделие? Ей даётся всё другое! Если только из обязанностей жен и матерей, так это готовка. Пирог испечь, да пожалуйста! Выбирайте какой хотите! Утку запечь, без проблем! А всё остальное… Хоть Ванька, брат старший, поддерживает, защищает её, с отцом и матерью говорит. Однако, редко от его слов что-то меняется. Василиса тоже постепенно на сторону родителей переходит, что кардинально не нравится девушке. В итоге, приодели её знатно, наряд красив, но так тяжел — ходить в нем невозможно. Мать хлопочит перед ней, украшения добавляет. Одели на неё «красную» рубаху из покупной шёлковой ткани, рукава которой были длиной в несколько аршин и собирались во множество складок, удерживаемых около запястья. А также глухие летники и распашные опашни; охабни с длинными рукавами и обширными воротниками, сшитые из цветного узорного бархата, сродни тому, который надела Варвара. Единственное желание, которое будет сопровождать Марью весь вечер — поскорее снять этот громоздкий наряд и, наверное, тяга упасть в обморок, потому что жарко в нем было, как в бане. В палату зашел Илья Муромец, наконец качая головой в одобрение и радуясь, что наконец увидел дочку таковой.

***

Наконец-то час пробил — собирались люди за столами, горны звучали, отыгрывая свою знаменательную песнь. Тут тебе уже и Баба Яга, и Водяной рядом пристроился в ступе неизменной, с ними Колобок — по другую сторону расположились маги Белого града — Белогор да Микула, припоздал слегка Светозар. На следующих лавках расположились сильные, смелые витязи Белогорья, гремя кольчугами, мечами да булавами. Как только мелькнуло белое одеяние средь толпы, Марья сразу заметила Микулу. Варвара вновь ухмыльнулась, подтверждая догадку. Но у обеих было неспокойно на душе — знали, что после свадьбы начнётся переполох. Яства на столах, скатерть-самобранка, чего там только нет! Икра черная, красная, из-за моря привезённая, жареный лебедь — символ большой любви, расстегаи и кулебяки с рыбой, окорок, баранья голова и самое важное, что стояло прямо в середине — каравай. На крыльцо вышли виновники сегодняшнего торжества — Иван и Василиса. Василиса в белом платье, украшенном вышивкой, бисером да кружевами плыла, как лебедь, на голове красовался кокошник, отделанный серебряными и золотыми нитками с жемчугом. Улыбка с её лица не спадала ни на секунду. Иван же был одет в красную рубаху, вышитую по рукавам и подолу красными нитками. Вышивала рубаху Василиса — это было одной из её главных задач перед свадьбой. Поверх рубахи был надет кафтан, подпоясанный тканым поясом. На ногах надеты черные портки, но они важной роли сейчас не играли. На голове Ивана была меховая шапка из белого жемчуга, специально привезённого к такому случаю. Все гости поднялись, ожидая жениха с невестой. Марья краем глаза покосилась на родителей. Их счастью не было предела. Матушка, так и вовсе излучала такой свет, который был готов прогнать всё зло на этой земле. Отец эмоций не показывал, однако ж чувствовалась гордость с его стороны. Марья вдруг почувствовала, что одна она в семье некудышная, никуда не гордящияся — одно сплошное разочарование… Ком встал в горле. Оглядела гостей и заметила на себе взгляд. Взгляд Микулы. Он словно знал, что её тревожит и старался успокоить, подавить её чувства, которые, сейчас ни к чему. На удивление, стало и впрямь легче. «Нет уж! Я докажу всем и покажу, чего я достойна!» — пролетела мысль в голове. Марья сжала кулаки так, что костяшки на руках побелели. Вдруг её кто-то дернул, она повернула голову и заметила Ягу. Колдунья глядела на неё странно. Но ничего не сказала, давая понять, что оставит это на потом. «Чудно…»

***

Уже сотню раз звучало: «Горько!» Поздравления сыпались кругом. Задаривали подарками молодожёнов. Яга, к слову, решила в подарок подарить паре путешествие на летающей избушке, так сказать, оглядеть красоты города с высоты птичьего полёта. Марья по договору с Варварой отрыли где-то, выкупили далеко от Белогорья блюдце с яблочком, на любой вопрос которое могло ответить. То стало их общим подарком. Белогор с Микулой, что самым интересным было для Марьи, подарили отвар от любой хвори, будь то даже смертельной. Девушка прям так и загорелась. Как такой отвар сделать? Что для этого надобно? Потому что, как целительница она была не совсем ведающая. Данная заинтересованность также не ушла от глаз двух магов. В середине пира с места Марью Яга всё-таки сорвала. Повела в самое тихое место, какое только было рядом. — Шо ты удумала, дурья башка? — с ходу задалась Яга, сверля ту взглядом. Здрасте пожалуйста! Для начала, хоть объяснила бы, что к чему? Марья только глазами похлопала. — А что я придумала? — Ведаешь уже, поди, о нечисти за лесом? Яга цепко схватила руку девушки. Мария лишь кивнула: — Допустим. И хочу пойти туда, доказать, чего стою. — уверенно договорила она. — Лучше б Варька язык за зубами держала… — протиснула сквозь зубы старая колдунья. — А что не так, бабушка Яга? Знаешь ведь меня, я не из пугливых. — склонила голову Маша, пытаясь достучаться до ведьмы. — Знать-то знаю, потому и говорю. Не лезь туда. Пагубное дело, многие богатыри оттуда не вернутся — смерть чую. — Так я как лекарь пойду. — отстаивала девушка и ощутила, как в руку вонзились ногти лесной колдуньи. — Спасу многих… — осеклась она. — Себя бы для начала спасти… — Бабушка… Я не передумаю. Уже всё решила, поздно меня отговаривать, а ежели отцу расскажешь — он под замок посадит, так я сбегу, много же раз так бывало. — улыбаясь, похвасталась Марья. Знала все ходы из города, как свои пять пальцев. — Ох, непутёвая! — ударила Яга девушку. — Дело твоё, Марьюшка. — ласково вдруг отозвалась и ушла. — Сбереги себя, молю тебя, ежели пойдёшь… *** Прошло несколько дней*** Три дня прошли довольно быстро, свадьбу отмечало всё Белогорье. Было весело, легко и спокойно. Пока спокойно… Марья, встречаясь с Микулой пялилась него, как шалопутная, её то и дело отдергивали — то Яга, то Варя, то Ваня, который уже несколько месяцев замечал за сестрой странное поведение подле мудреца. Вроде его свадьбу отмечают, а тут ненароком может и следующая подойти… «– Да что вы заладили?! Кто нравится мне — Микула? С дубу рухнули?» «– Ну-ну, Марья.» Рассудительная девушка при виде волшебника таяла и металась, что раньше за ней не замечали.

***

Буквально пару дней прошло после свадьбы, так загалдели все о нечисти. Илья, как обещано было, направил за лес полное войско, наказывая сдержать нечистую силу и не подпустить к Белогорью. Кладенец Ивану отдал. Белогора с Микулой в Белом городе оставил, Светозар пошел с войском. Иван с Финистом на командование встали, ведя за собой бесстрашных войнов. Василиса места себе не находила, Варвара тоже боялась, ведь говорят тяжкое сражение предстоит. И Марья, сколько бы её не отговаривали, сколько на неё отец бы не серчал — всё равно пошла. Княгиня попросила Финиста приглядеть за упрямицей. Иван был одновременно рад и нет действом сестры. Опасно это. Да разве она боится? Нет. Холодный и серьёзный взгляд, что редко на лице увидишь.

***

Перешли они лес дремучий, не без помощи Яги конечно, Смерть-реку преодолели, мост страшный, качающийся перешли и стали уж совсем близко на выходе из леса. Перед ними был обрыв, неужто в тупик зашли? Финист скомандовал держать оружие на готове, ухо в остро держать — повеяло холодом могильным. Князь приказал держаться до победного, на что Сокол ответ держал: «Будем биться насмерть, чтобы спасти родную землю», однако, ответ князя не устроил и, хмуря брови, Илья говорил: «Насмерть не нужно, надобно намертво. Слышишь разницу? Насмерть, значит, полечь всем, жизни отдать. А намертво — это накрепко в землю вцепиться, дабы не пропустить дальше и жизни свои сохранить». Светозар предупредил, что слежка за ними идет незаметная, чует он зло. За каждым углом. Богатыри кивнули и отступили чуть назад. Как вдруг над витязями закружили вороны, предвещая их скорую кончину. — Не нравится мне это… — прошептала девушка неожиданно, стоя рядом с Ваней. — Будто отвлекают нас от чего важного. Иван наскоро согласился. — Отчего так решила? — задался Финист. — Интуиция. Сокол усмехнулся. — В боях интуиция — вещь не очень-то нужная. — Обильный холод, мертвая природа, вороны… Они нас ждали здесь давно. Знали, что мы придём, не ступали дальше. — начала девушка. — Может Ягу испугались? — Им с ней справиться — раз плюнуть. Что-то другое выжидают… Словно, даже в город и не шли. — весь антураж стал выводить картины в голове. Неутешительные картины. — Словно мы не сами шли, а нас ввели в ловушку. «Проницательная дочь Ильи Муромца — Марья! Ты права, как никогда!» — раздался голос эхом по всей округе. Богатыри стали бок о бок, пряча Марью в кольцо. — Кто ты такой? Что тебе надобно в Белом городе, по-человечески объясни! — крикнул Финист. Громкий смех отовсюду взбудоражил сознание. Светозар стукнул посохом, дабы найти злодея, но ничего из этого не вышло. Деревья зашевелились, птицы разлетелись в радиусе 10 метров. — Кладенец держи около себя, из виду не выпускай. — сказала Маша брату старшему. — Такое ощущение, что, именно он им и нужен. — Нет. — резко произнес Белогорский маг. — Им нужно что-то другое… Точно знаю. — И всё же… — Битвы жаждешь, так покажись и сразись с нами! Али боязно? На удивление, всё стихло. Так сказать, затишье перед боем. «Ежели вам жизней своих не жаль, то будь по-вашему, витязи»— голос был настолько самоуверенный, холодный и пробивающий наотмашь, что самолюбие и дух богатырский пошатнулись слегка. Сразу же солнце скрылось за горизонтом, тучи заволокли небо, прозвучал гром — сверкнула молния. Тут до богатырей дошло, что дело имеют не только с нечистью. Нечисть была лишь приманкой — они имеют дело с настоящим колдуном. И силами здесь одного Светозара не справится. Мечами если махать, то не выйдет. Полягут здесь все разом. А такого допустить никак нельзя. Сокол растерялся; не отдавал приказов. Едкий туман злой колдун напустил на них тут же, в глазах всё поплыло, с трудом устояли на ногах — рядом с ними силуэт темный возник. Разглядеть его было невозможно. А если и видели, то сквозь тьму. Светозар попытался остановить натиск, но был отброшен и закован. Злодей в первую очередь избавился от того, кто мог его остановить. Марья ступила назад, пытаясь проморгаться, перед ней Ваня зашатался, затрясся, меч выпустил. Девушка Кладенец подхватила. Хотела помочь брату да не могла, вокруг больше богатырей столпилось, которые до этого её вокруг себя упрятали. «Мне нужна ты — Марья» Шли именно за ней! Нет! — Почему?.. — протиснула девушка. — Зачем я тебе?.. — дышать становилось всё тяжелее. Но отвечать ей никто не хотел. И, видимо, даже не собирался. Марья отошла ещё назад, не желая отдаваться этому злодею. «Не пойдешь со мной — убью всех и каждого. Белогорье разорю!»— пригрозил колдун ледяным голосом. Пойдёт — предаст. Не в её правилах. — Нет. — твердо бросила Маша и сразу же услышала, как по щелчку пальца, трое витязей упали замертво. Внутри всё похолодело. Из-за неё погибли… Мария сжала меч Кладенец в руке. «Мне продолжать?» — Марья, не надо… — издалека девушка расслышала Ивана. Он тяжело дышал, кашлял, за грудь брался. Ещё чуть-чуть и тоже упадёт. Девушка ступила ещё шаг назад и почувствовала, что стоит на краю. Да что происходит? Зачем это нужно кому-то? Столько вопросов перемешалось в голове. «Бежать больше некуда, Марья. Ты моя» — голос пробрал до мурашек. Девушка закрыла глаза, замотала головой в отрицание. — Сначала, я хочу ответ получить. Что тебе нужно на самом деле? — кого Мария обманывала — она просто тянула время. Думала, что ей делать. Что делать?.. Что?! Спасать… Спасать… «Власть» — ответ пришел, но не скорый. Власть неоднозначна. Но отдать Белогорье ему… Нет уж. Руки трясутся — тяжко. В голову лезут мысли. Надо пожертвовать чем-то. Девушка глубоко вдыхает, на силуэт колдуна глядит. И говорит вдруг: — Буду твоей… Если ты меня поймаешь. — горько улыбается Марья. Жертвовать чем-то? Так жертвовать собой. «Вот же история будет… Дочка Ильи Муромца, спасая отряд славный богатырский, погибла смертью храбрых». К краю вплотную подходит, выдыхает, колдун ей кричит, чтоб не дурила и с ним шла, а она его даже не слышит. И прыгает вниз… *** — Прыгает вниз и погибает в водах реки… — договаривает мужчина. Свеча светит тускло, освещая маленький периметр комнаты. Иван своим дочерям рассказывает одну и ту же историю уже в сотый раз. Девочки лишь глазами водят. Когда впервые им поведали эту историю — грустную, трагичную… Было жаль им эту девушку. — Батя, ты нам уже раз 500 рассказывал какая наша тётушка Марья. К чему ты это сейчас снова? — К тому что упрямство губит людей. Марью упрямство и сгубило. Ежели бы не пошла она в наш поход — не погибла бы… Я так думаю. Софья сидела возле матери, склонив голову ей на плечо. А Марья лежала, уткнувшись в подушку. Не была интересна ей эта история. И даже тот факт, что Иван назвал её в честь своей сестры, её тетки, нисколько ни подогревало интерес. — И то, что скорбь огромная по городу прошлась… И как мучались дед с бабушкой, об этом мы всё знаем, бать… — сказала богатырка Марья. Хоть и сила в ней богатырская была, управлялась она ею плохо. — И как Микула в себе закрылся… — договорила Софья. — Батя. — вдруг загорелись глаза младшей. — А он её правда любил? — Ответ на этот вопрос, маленькая моя, никогда уже не узнаем… А никогда ли???